Дионис. Миф и культ

12. ВИНОГРАДНАЯ ЛОЗА

Божественная сущность Диониса, которая является главной особенностью его природы, теперь ясна. Это — безумие. Но это слово имеет бесконечно больший смысл, нежели кратковременное или длительное помешательство, которое может коснуться смертного и описывается греками как демоническая сила — Эриния или Лисса. Безумие Диониса — не психическое расстройство, не болезнь. Оно сопровождает саму жизнь в её наивысшем проявлении. Оно и есть буйством жизни, которое прорывается на поверхность из своих сокровенных глубин. Это безумие, что таится в материнском чреве. Оно присутствует при любом акте творения и превращает упорядоченое существование в хаос, взывая к первичным страданиям и первичному спасению. По этой причине Дионис, несмотря на очевидную связь с духами подземного мира (Аидом, Сфинксом и Эриниями), является истинным и великим богом. Ведь он олицетворяет единство и целостность бесконечно многообразного мира, представляющего все, что существует.

Глубокие переживания, которые сопутствуют проявления безумия, находят свое воплощение в музыке и танце. Их значение для почитателей Диониса запечатлено на многочисленных произведениях искусства. Самого Диониса называют Хорeioq, а в Аргосе была могила менады по имени Xopeta. Поющие и играющие на различных инструментах менады изображены на многих вазах. Упоминается о них и в поэзии Нонна.

Вакх обучает нимф пению. По преданию, он танцевал еще находясь в материнской утробе. Существует множество свидетельств его тесной связи с Музами. В легенде о Ликурге повествуется о том, как Дионис нашел убежище у Муз. На острове Наксос его называют Мог)оаувтг|(;. В пеане Филода-муса из Скарфеи есть упоминания о том, что Дионис пришел из Фив в Пиерию, где Музы встретили его с радостными песнями и музыкой. В пелопионе в Олимпии существовали алтари Диониса и Харит, между которыми находились алтари Муз и нимф.

В искусстве прорицания безумие почитается как тайное знание. Плутарх утверждал, что по мнению древних, Дионис сыграл огромную роль в прорицании. Уместно вспомнить и о «Вакханках» Еврипида, где бога назыают МаУТЦ, что подчеркивает связь природы и безумия вакханок с прорицанием. Существуют и свидетельства того, что во время римских вакханалий празднующими, которые находились в состоянии экстатического упоения, изрекались пророчества. Согласно Геродоту, во Фракии также существовал оракул, подобный тому, к которому обращались за проприцаниями греки в Дельфах. Эврипид и вовсе называет Диониса — фракийским пророком».

Есть версии, согласно которым именно Дионис изрекал свои предсказания в Дельфах еще задолго до Аполлона. В самой Греции, конечно, нам известно лишь об одном дионисийском оракуле.

К сожалению, немного известно о пророчествах Диониса. В одной из работ, авторство которой преписывают Аристотелю, встречается примечательный факт — дионисийские пророки во Фракии совершали предсказания после употребления значительного количества вина, тогда как аполлонические пророки в Кларос упортребляли для вдохновения святую воду.

Подобно тому, как великолепие поднимается из недр первичного бытия, музыка, танцы и прорицание возникают, как божественные чудеса, из дионисийского безумия. Но существует особое, священное растение, в котором это безумие произрастает из самой земли в форме одурманивающего элек-сира. Это — виноградная лоза.

Как ни странно, исследователи утверждают, что Дионис был богом вина не всегда. К. О. Мюллер объяснял подобную версию, сторонником которой был и он сам, тем фактом, что Гомер никогда не упоминал о вине как о даре Диониса. Но Мюллер также заметил, что связанное с Дионисом освещение вина соответсвовало природе его культа. В более новых исследованиях ученые предполагают, что вино было частью дионисийского культа еще в древние времена, однако использовался напиток исключительно в качестве одурманивающего элексира, способного ввести человека в состояние экстаза.

Но действительно ли это так? Неужели в древности, во времена появления мифов и культов, взгляд на вещи мог бы быть таким же, как сейчас? Для нас имеют то или иное предназначение и сами по себе значат очень не много. Но возможно ли представить, что в древности люди приписывали вину чудесную способность возвышать человека к божественному и не поклонялись присутсвующему в нем божественному духу? Значение, которым наделялось вино в ранних культах Диониса, само по себе есть достаточным доказательством веры древних в бога вина Диониса. Тем, что всегда выделало виноград среди других растений, был именно присутствующий в культе Диониса элемент. Это — присущая ему внутренняя сила и способность очаровывать, вдохновлять и возвышать дух.

Тем не менее, нам не стоит ограничиваться общими предположениями. Полагаясь на источники, мы все же можем предположить, что вино всегда считалось даром Диониса. Гомеру, который не особо обращал внимание на Диониса, все же известно об основных особенностях его культа и мифа. Гомер также знает Диониса как бога вина. Мы уже упоминали об этом прежде. Но еще более примечательным свидетельством этому служит то, что во время празднований его эпифания сопровождалась разнообразными чудесами, связанными с вином — потоки опьяняющего напитка струились прямо из земли, а виноградные лозы всего за несколько часов зеленели, цвели и плодоносили.

Несомненно, верования, проявляющие себя в подобных формах, были древними. Огромное значение, которым была наделена виноградная лоза в древности как растение Диониса, заставляет исследователей быть менее опреметчивыми в высказываниях о том, что вино было относительно новым элементом в культе Диониса. В следующей главе будет показано, насколько неверно считать Диониса общим вегетативным божеством, которое обрело особую связь с вином лишь с течением времени.

Вино, которое, по словам Эсхила, было рождено Дикой Матерью, — пламенный напиток черной матери», как называет его Еврипид, было метафорой самого Дионсиса. Также, как и божество, вино появляется на свет лишь благодаря чуду повторного рождения. У Диониса, который был вырван из горящего чрева своей матери, были вместо повивальщиц пламя молний (о чем часто упоминает Нонн). Его называют « тем, кто был рожден от огня», и «пламенным». У вина также пламенная природа. Некоторые объясняли этим обстоятельством миф об огненном рождении бога. Архилог начинает свой гимн Дионису со слов «пораженный молнией вина». Посидоний утверждал, что огонь, содержащий почву в вулканических зонах, производил лучшее вино. Также в своей этике он указывал на то, что следует учитывать пламенную природу вина.

Таинственный процесс ферментации и дозревания вина и по сей день влияют на мироощущение виноделов и ценителей этого напитка, наполняя способ их мышления мифопоэтическими образами. В их сознании вино подобно живому существу, которое развивается и преодолевает различные стадии развития — от хаоса и юношеской неистовости к силе, ясности и зрелости.

Тогда, когда созревание завершено и, кажется, достигнута наивысшая точка совершенства, хаос возвращается — подобно человеку, которому вновь предстоит пройти очередной переходной период, чтобы вознестись на новый уровень. Некоторые виноделы также убеждены, что существует некая мистическая и необъяснимая связь между винами, которые достигают созревания. По этой причине многие предпочитают хранить вина порознь и не позволяют им вступать в контакт друг с другом, ведь созревание напитка может быть ускорено или, напротив, замедленно из-за находящегося неподалеку вина.

Существует поверье, что изменения, происходящие с вином в процессе его дозревания, позволяют напитку вновь оживить солнечное тепло, под которым зрели виноградные гроздья. Считается, что таким образом вино навсегда остается в тесной связи с силами природы. Этим, вероятно, объясняется возрождение жизни в созревающем винограде весной, когда лозы винограда начинают цвести.

Когда виноградники вновь расцветают,

Когда в бочонки разлито вино,

Когда бутоны румянцем сияют,

Что творится со мной, не пойму.

(И.В. Гёте, пер. А. Савдеева)

Это волшебное растение, на протяжении многих веков вдовхновляющее стольких поэтов и мыслителей, всегда считалось самым восхитительным даром Диониса и его истинным воплощением в природе. Не знай мы о нем ничего, мы все равно не смогли бы не заметить, какие чудеса и секреты скрывает вино, и как раскрывается в нем безграничная и дикая природа божества.

С того времени, когда люди уверовали в Диониса, они смогли получать от вина знания и глубже постигать свою собственную душу благодаря его свойствам. В конце концов, боль и наслаждения, как и все другие дионисийский антитезисы, скрыты в сильнейшем возбуждении, с которым он захватывает душу.

«Что бы ни таило ты в себе — несчастья или смех, вражду или безумную любовь, иль милый сердцу сон, — о, вино!». Такими словами Гораций обращается в своем гимне к сорокалетнему вину, появившемуся на свет в год его собственного рождения.

Мир прославляет вино за то, что оно приносит радость и утешение. Но удовольствие, которое оно вызывает, невообразимо глубоко потому, что в нем и таится нечто связанное болью и слезами. Согласно красивой легенде, которую повествует Нонн, вином кровоточило тело Ампелы — погибшей возлюбленной Диониса, по которой он проливал горячие слёзы. И поэтому радость смертных всегда остается смешанной со слезами бога.

«Вакх, владыка, все рыдал, чтобы смертных слезы не были слышны». А когда скорбящий бог и сам вкусил вино, плод виноградных лоз, все великолепие и все величие утраченой молодости расцвело в его сердце вновь.

Несмотря на то, что этот миф появился относительно позно, он может направить нас к темной тайне, из которой происходит священное безумие, превращающее существование с таким неистовством. Семела родила Диониса как «радость человечества», используя выражение из Илиады.

Нон пишет о том, как Зевс обращался к своей возлюбленной после объятий: «Благословенна ты — та, кто даст жизнь столь большому счастью богов и людей, ведь явишь ты на свет сына, который предаст горести смертных забвенью.

Вот, кто он — Дионис, — наполненный счастьем», как называет его Гесиод. Алкей утверждал, что ничего не стоит сажать прежде, чем посадить виноград. Гораций, как и Энний, называл вино «священным».

Божественный напиток, способный превозмочь страдание и горе, позволяет нищему ощутить себя богачем, рабу стать господином, слабому — обрести силу. Этими чудесными свойствами вина восхищались многие поэты. Особенно примечательны прекрасные строки, которые посвятил этому напитку в своем гимне Гораций: — Ты осветляешь ум, что бывает так часто бывает помутнен; ты возвращаешь надежду в сердца, омрачненные горем; ты наделять силой тех, кто слаб и немощен. С тобою бедняк не дрожит пред королем и не страшиться воинских оружий».

Все привычные правила и границы отметаются в одно мнгновенье, будто первобытная свобода вновь охватывает мир. Человек также изменен этой свободой — наконец он становится настоящим и открытым для этой иной реальности. Плутарх был, несомненно, прав, когда сказал, что вино освобождает душу от подобострастия, страха и неискренности; оно учит людей, как быть честными и откровенными друг с другом. Оно делает явным то, что было тайным. Вино и истина издревна были связанны, о чем твердят многие пословицы. Считалось, что разговор за вином поможет постигнуть истину.

Также существовало поверье, что соглашения, которые принимались за чашей вина, нельзя было нарушать ни при каких обстоятельствах, так как их признавали священными.

Бог, который передал людям столь ценный дар успокоения наслаждений, и сам должен был быть знаком с болью и страданиями, от которых избавлял его дар смертных. Существует легенда, что вино было даровано людям после потопа как помощь богов. Согласно Нонну, Эон сетовал Зевсу на трудности жизни нового человека и просил его смилостивиться и подарить человечеству утешение — божественный нектар. В ответ Зевс пообщал, что у него будет сын, который избавит людей от страданий и принесет им радость и вино.

У древних евреев также существовало подобное верование. Когда на свет появился Ной, его отец вокликнул: «Он избавит нас от горестей тяжкой работы на проклятой Господом земле!». После потопа именно Ной посадил первый виноградник.

Так, из той же земли, которая кормила человека своими плодами после его тяжелого труда, люди получали и чудо радости и облегчения — напиток, который, согласно еврейской традиции, полагалось пить скорбящим. Старинное выражение гласит: «Дай крепкий напиток тому, кто погибает, и вино страдающей душе: пусть выпьет и забудет все несчастья».

Но вино также обладает властью над человеком. Оно представляет перед людьми все своенравие и величие танцующего и ликующего бога, который, в то же время, завоеватель, властелин и герой. Бесчисленное количество мифов повествует о подобных чудесах.

Дионис и его чудесный напиток имеюют достаточно власти, чтобы подчинить своей воле безжалосного и неумолимого Гефеста, против желания которого не осмеливается пойти даже Арес. Вино подействовало и на богинь Судьбы, когда Аполлон использовал напиток, чтобы одурачить их ради Адмета. Согласно известному выражению из «Одиссеи», вино способно одолеть даже кентавра. С его помощью Мидас подчиняет своей воле Селена, из-за чего последний был вынужден передать ему тайные знания. Более поздние мифы и предания повествуют, что с этим чудесным напитком Дионис и сам одолевал злейших врагов и покорял самых неприступных возлюбленных. По этой причине и Одиссей полагался именно на вино, желая преодолеть гигантских циклопов.

Но напиток, который приносит такое облегчение и блаженство, также таит в себе безумие и ужас. Из-за вина рассудок кентавра Евритиона был столь помутнен, что, обезумев, он совершил преступления, которые обрекли его на страшные несчастья. Не требуется многих примеров, чтобы продемонстрировать всю ужасающую силу вина и последствия, к которым часто приводило его употребление. Часто стадии опьянения вином описывают следующим образом: от удовольствия, любви, желания и сна к разврату, слезам, насилию и безумию.

По словам Плутарха, в Египте страшные свойства одурманивающего напитка объясняют тем, что вино течет в крови врагом божеств, из чьих тел земля, покрывающая их, произвела на свет вино.

Итак, в силу всех своих чудесных свойств, именно вино отражает природу бога наиболее полно. Как и Дионис, вино способно даровать блаженство и утешение, равно как и приносить с собой ужас и безумие. Вино и Дионис всегда были связанны. Для соверменного человека привычно использовать дары природы, не удивляясь их тайнам, и для нас уже нет ничего необычного в том, что вино так тесно связанно с духами, божественным вдохновением и, с другой стороны, опасностью для человека. Но для древних греков было поразительно, как удовольствие и боль, возвышенность и разрушение, любовь и ненависть находятся столь близко друг к другу. Это — тот парадокс единства дионисийского экстаза, который такит в себе ужас и безумие.