Диверсанты

Глава 15

Стыковка прошла в штатном режиме, если не считать того, что про неё никто кроме присутствующих на Призраке не узнал. Призрак был создан как раз для таких целей, незаметные проникновения и стыковки это одна из его профильных особенностей. Возможно, он специально сгущал краски, чтобы они не расслаблялись, а может быть, просто не пользовался раньше этими возможностями и совершенно по-человечески сомневался, сработают они или нет.

Они сработали и «изначальные» как ручеёк утекли в открытый шлюз, где растворились в коридорах находящихся за ним. Всё произошло так тихо и быстро, что их как будто тут и не было. Как будто они всем померещились. И только обмен несколькими фразами перед стыковкой, напоминал о том, что они реальны.

Все решили, что нет никакого повода не выполнить просьбу изначальных, поэтому честно пятнадцать минут ждали, пока те уйдут подальше. Только потом сами направились к выходу.

За пределами Призрака была тишина и пустота. Освещение тоже было слабым, только дежурные фонари горели на большом расстоянии друг от друга. Сейчас станция экономила энергию везде, где только могла. Хорошо еще, что не погрузили зону высадки пассажиров в полную темноту. Хотя, если ситуация не улучшится, возможно со временем дойдёт и до этого.

Они плотной группой шли по коридорам, сохраняя рабочий темп. Слишком не торопились, чтобы не привлечь к себе ненужного внимания. Но и сильно не тормозили, потому что отсюда было лучше убраться побыстрее и затеряться где-нибудь в недрах станции.

Искать дорогу было ненужно, потому что все стены были исписаны указателями, пояснениями, разъяснениями и прочими инструкциями, чтобы даже до самых тупых дошло, как и куда отсюда можно пройти. Оно и правильно, это же место с большим пассажиропотоком, нужно чтобы люди не задерживались, а как можно быстрее уходили и приходили туда куда нужно. Точнее, раньше было с большим пассажиропотоком. Его следы ещё были видны. Кругом валялось очень много мусора. Бутылки, обёртки, иногда и вообще куски еды. А так же какие-то тряпки, провода, иногда даже попадались сумки с оторванными ручками и уже пустые. В общем, было очень грязно.

Убираться тут должны были роботизированные системы. Почему они этого не делали было догадаться несложно. Им ведь тоже нужна была энергия, с которой тут сейчас была напряжёнка. А учитывая то, что и людей тут практически не стало, то мусор никого особо и не беспокоил.

Ангар, в котором Призрак пришвартовался, был пустынным. Всего пара кораблей висели возле платформ. И то, они производили впечатление, что ими давно не пользуются. Станция была большая, и наверняка какой-то трафик продолжался. Но, скорее всего, его сконцентрировали в одном месте. Там, наверняка, был и свет, и чистота. Просто, зачем поддерживать порядок на всём поясе ангаров станции, если людей и кораблей сейчас очень мало.

Удивительно было что они вообще не закрыли эти не используемые сейчас ангары. Хотя, возможно, от долгого неиспользования створки ворот просто перестали работать. Механизм заклинило и даже при всём желании закрыть их не смогли. До недавнего времени, когда каждую минуту стартовало и причаливало множество кораблей, нужды в использовании ворот не было. А теперь, они просто не работали. Но это была только гипотеза, которая созрела у Спаса в голове, пока они шли по коридорам.

Из причальной зоны нужно было выходить через охрану, иначе никак. Они решили идти напрямую, и если просто так их не выпустят, тогда уже прорываться с боем. Но вдруг охрана просто не обратит на них внимания? Хотя, учитывая всеобщее запустение, не обратить внимание на такую колоритную группу было трудно.

Охрана не обратила на них внимания, но совсем не так, как они на это рассчитывали. Людей в форме было не очень много, ведь терминал пустовал. Почти все они сидели в комнатах за стеклом, возле рамок через которые должны были проходить вновь прибывшие, никого не было. Но все эти люди были как будто не живые. Как будто время для них остановило свой ход. Они сидели, не шевелились и смотрели пустыми остекленевшими глазами перед собой.

— Странное дело, — сказал Ваня, — что тут произошло?

— Думаю, что наши пассажиры, которые вышли чуть раньше нас, нейтрализовали охрану. И оставили в таком состоянии, чтобы мы тоже могли спокойно отсюда уйти, — ответила Лиана.

— А может их всех того? Окончательно нейтрализовать? — спросил Руди, — понимаю, это неспортивно, но мы и не на соревнованиях.

— Не стоит, — покачала головой Лиана, — думаю, что они потом очнутся, и не будут понимать что случилось. А если их перебить, то когда это обнаружат, поднимется тревога. А зачем нам раньше времени заявлять о своём присутствии?

— Понял, начальник! — улыбнулся Руди, — просто руки немного чешутся. В прямом смысле этого слова! Новые же, ещё не до конца привык к ним. На месте соединения с телом, очень часто чешется.

— А что, убийства от этого помогают? — скептически спросил Спас.

— Не знаю пока, — пожал плечами Руди, — но надо бы проверить, а вдруг?

— Убивать начнём, только когда в этом возникнет такая необходимость. Сколько на этой станции персонала? Десятки, сотни тысяч? У нас нет задачи убить их всех. Многие из них просто тут работают, как и Серафим когда-то, — сказала Лиана.

— Да, — тут же согласился тот, — не то чтобы я любил местных людей, но среди них большинство не заслужили смерти. Они просто делают своё дело.

— Да ладно, я просто претворяюсь кровожадным монстром, — сказал Руди, — вы же знаете, что на самом деле я просто душка! — и он расплылся в улыбке.

— Да уж! — усмехнулась Лиана, — кем-кем, а уж душкой я тебя точно не считаю, при всём моём, крайне положительном, к тебе отношении!

— Польщён таким отношением к моей скромной персоне! — сказал Руди.

— Не скромной, — сказала Лиана и прижала палец к губам.

Все резко затихли и прислушались. Через несколько секунда до них долетели звуки далёкого разговора, гулко отдававшегося в пустом коридоре.

Они шли по большому, магистральному коридору, а звук шёл из бокового ответвления находящегося чуть дальше впереди. Уйти спрятаться было некуда, поэтому дёргаться не стали, а спокойно продолжили идти дальше.

Вскоре из-за угла вывернула группа из пяти человек в униформе тёмно-красного цвета, которые оживлённо о чём-то спорили. В коридоре было сумрачно, однако они тут же увидели группу Лианы, идущую им навстречу. От неожиданности они остолбенели и замолчали. Лиана с остальными продолжали идти прямо, и уже думали что спокойно разойдутся с незнакомцами, когда один из них заговорил:

— Что вы тут делаете? Эта зона сейчас закрыта для посещения! Эвакуация уже завершена. Покажите ваши идентификаторы! — сказал он.

Лиана подбирала слова, чтобы как-то выкрутиться из ситуации, но это не понадобилось, потому что заговорил Серафим:

— С каких это пор служба уборки проверяет документы? Совсем зарвались? Лучше расскажите, почему все коридоры говном завалены, идентификаторы он хочет наши увидеть!

— Тут никого не должно быть, — немного смутился, но не сдался главный уборщик, — эта зона сейчас не работает.

— Но это не даёт тебе полномочий допрашивать людей, — Серафим шагнул к нему и сунул что-то под нос. После того как уборщик увидел что показал ему Серафим, то глаза у него расширились и выражение лица сразу поменялось, — раз мы здесь, значит так нужно! — весомо закончил Серафим.

— Извините, мы же не знали, — начал оправдываться уборщик, — зона то не работает, а выглядите вы… как бы это сказать…

— Я знаю, что зона не работает, и знаю, почему вы не работаете, а так же много чего ещё, — сказал Серафим, — покажи свой идентификатор.

— Да, конечно, — уборщик полез в карман, — только не сообщайте никуда, пожалуйста…

— О чём? — заинтересовался Серафим.

— Ну… — окончательно смутился уборщик, — о том что мы общались с вами не соответствующе…

— Я подумаю, — сказал Серафим, — вы тоже никому не говорите, что нас здесь видели. Мы вернулись с задания и не просто так высадились именно в этом терминале. Никто не должен был знать о нашем возвращении! Тогда мы будем в расчёте, — сказал Серафим.

— Вас никто и не видел! — поспешил уверить его уборщик, — нас тут вообще не было. Мы пришли, чтобы оценить степень загрязнения сектора, но задержались немного и разминулись с вами. Так что, ваше прибытие осталось для всех незамеченным!

— Другое дело, — кивнул Серафим, — а теперь уходите! — и он кивнул им на коридор, из которого они появились.

Уборщики спешно удалились и вскоре их шаги смолкли вдалеке.

— Эх, надо было их просто грохнуть! — сказал Руди.

— Руди! — с осуждением взглянула на него Лиана.

— Да знаю, знаю, но не стоило отпускать свидетелей. Чувствую, разболтают они о нас кому-нибудь, — сказал Руди.

— А что ты ему такое показал? — спросил Спас у Серафима.

— Да мой идентификатор, — сказал Серафим.

— То есть, ты тут легально, с документами? — удивился Ваня.

— Да нет, он не работает уже. Тут из системы быстро удаляют, если что не так. С чем, с чем, а с этим тут строго. Но внешне-то непонятно что он уже давно не активный, — сказал Серафим, — я как чувствовал что пригодится, захватил с собой.

— Но он прям по струнке встал, когда увидел твой документ, ты получается шишка тут? — удивился Ваня.

— Ну не то чтобы шишка, но должность у меня была высокая. Уровень допуска тоже. Да, в каком-то смысле я входил в некую управленческую элиту… хотя нет, это слишком громко сказано. Скорее просто ценный сотрудник с высоким уровнем допуска. Но допуск этот не везде, а только по моей сфере деятельности… которую я, уходя, уничтожил… но по идентификатору всех этих подробностей не понятно. Видно только что принадлежит он человеку более высокого ранга, чем начальник сектора по чистоте, — сказал Серафим.

— А это был начальник сектора? — удивился Спас.

— Ну да, не меньше, судя по форме. Это не те, кто мусор сами убирает. Они руководят уборкой. Вернее руководят теми, кто руководит роботизированными системами. Тоже не рядовые сотрудники… но конечно их ранг с моим не сравнить, — сказал Серафим и в голосе его послышалась гордость.

— И ты выбросил всё это в мусорное ведро, — усмехнулся Руди.

— Ты вроде бы тоже изменил свою жизнь, насколько я про тебя слышал, — ответил Серафим.

— Да, и не жалею. И тебя не осуждаю, просто послышалась в твоём голосе некая ностальгия, — сказал Руди.

— Есть немного, — не стал спорить Серафим, — очень много лет было этому посвящено. Тут на станции даже воздух другой. На планете, естественно, лучше, но сейчас, когда мы сюда пришли и я его вдохнул, то прям накатило что-то… ничего, это пройдёт.

— Держись, — похлопал его по плечу Руди, и Серафим так и не понял, иронизирует он или говорит вполне серьёзно.

Дальше они шли без приключений. Уборщики о них либо не доложили, либо всем просто плевать на кучку людей бродящих по станции, пусть они и показались кому-то подозрительными.

— Так что, Серафим, какой план? Мы идём за тобой, но хотелось бы знать детали, — сказал Спас.

— Приблизительно расклад такой, — начал Серафим, — у руководства три основных сектора обитания. В самом центре станции и на её полюсах. Всё это объединено общей транспортной системой, проходящей по оси станции. Эта система закрытая и обычные сотрудники и уж тем более гости станции ей не пользуются. Вы видели, как на меня среагировал начальник уборщиков? А ведь я не имел доступа в эту систему. Даже мне это было не по рангу. Там свой мир, отделённый от остальной станции, со своим персоналом и обслугой. Помимо управляющей верхушки и владельцев планеты, там же живут самые богатые люди, которые хотят продлить себе жизнь, но без экстрима жизни на планете. Но далеко не все, а только самые-самые. В общем, заповедник для богатых и облечённых властью.

— А почему именно три зоны? — удивился Ваня, — одну ведь контролировать куда легче. Зачем они так размазали свою инфраструктуру?

В центре зона закрытая, типа убежища. На полюсах много стекла, там находятся видовые апартаменты и помещения общего пользования. А так же органы управления станцией. Не физические, а в смысле руководства. Условные кнопки и рычаги находятся в другом месте.

— А не в это ли место, нам как раз и нужно? — заинтересовалась Лиана.

— Это не одно место, — сказал Серафим, — а скорее, места. В одном таком я как раз и работал. Там наблюдением занимаются. Есть ещё десятки других. Сама эта инфраструктура для богатых, находящаяся на оси станции, максимально отделена от всей остальной. И от основных причальных терминалов, находящихся на экваторе, особенно. Чтобы перед ними постоянно не мельтешили прилетающие и улетающие корабли и не мешали любоваться космическими видами.

— Другими словами, идти нам ещё далеко, — вздохнул печально Руди.

— Ходить по станции, если тебе нужно в другую её часть, это вообще плохая идея, — сказал Серафим, — ну это как если на планете когда тебе нужно в другой город и ты идёшь пешком. Очень большие расстояния и в большинстве случаев не линейные. Нельзя просто пройти из точки А в точку Б. Намотать придётся гораздо больше. Поэтому нужен внутренний транспорт.

— И он тут есть? — спросил Ваня.

— Конечно, для перемещения по вертикали лифты, по горизонтали, капсулы. Есть совмещённые системы — «универсалы», но на них нельзя уехать куда тебе нужно, они соединяют определённые сектора, — сказал Серафим.

— Очень сложно и запутанно, — сказал Спас, — зачем всё так усложнять?

— На самом деле всё очень просто, — сказал Серафим, — людям обычно не нужно мотаться по станции из конца в конец. Некоторые вообще годами транспортом не пользуются, потому что не выходят из своей зоны жизнедеятельности, в которой есть всё что нужно. Спас, ты же был выживальщиком, верно? Вся ваша инфраструктура сосредоточена в одном месте. Это определённый сегмент станции, и там всё относительно близко. Всё плотно нашпиговано. И тренировочные зоны, и свои причальные сектора в экваторе, и жилые отсеки. Всё очень компактно, хотя в сумме и занимает очень много места. Но выживальщики не разбросаны по станции, а собраны в одном месте. Так что, если сейчас они эту деятельность свернули, то там, скорее всего, тишина и пустота. Уверен, что этот сектор просто опечатан.

— Так значит, мы на чём-то поедем? — спросил Руди.

— Это тоже не так-то просто, — сказал Серафим, — внутренние системы станции всё контролируют. Особенно, весь транспорт. Нельзя ей воспользоваться, без прохождения идентификации. Система всегда должна знать, кто куда направляется и кто где находится.

— А как же мы прошли через охрану без идентификации? — спросил Спас.

— Там идентификации нет, там регистрация. Ведь вновь прибывших нужно сначала добавить в базу. Но мы не регистрировались, это да. Так что теперь, если где нашу личность будут устанавливать, сразу начнутся проблемы, — сказал Серафим.

— И ты говоришь об этом только сейчас? — Лиана возмущённо остановилась, — а раньше нельзя было, чтобы мы хоть понимали что происходит?

— Тут очень много всего, — удивился её возмущению Серафим, — не про всё же рассказывать. Я думал, что вы меня и взяли как раз для того, чтобы не разбираться во всём этом.

— Так значит, есть варианты? — заинтересовался его словами Руди, — значит, как-то можно всё это обойти по кривой?

— Конечно! — сказал Серафим, — если бы не было, то про это я бы сказал сразу. Предупредил, так сказать.

— А ты не мог бы нас хоть немного просветить? — спросила Лиана, — куда же мы всё-таки сейчас идём? Я думала, что мы этого просто не знаем и будем на месте всё выяснять. Если понадобиться, ловить сотрудников и допрашивать. А, оказывается, у тебя есть чёткий план?

— Ну не прямо чёткий, но несколько идей имеется, — сказал Серафим, — сейчас мы идём на контрольную точку.

— И что же это такое? — спросил Спас.

— В каждом секторе есть такая. Большинство процессов контролирует компьютерная система, но нельзя всё доверять машине, поэтому существуют контрольные точки, где работу компьютерных систем контролируют люди. Обычные операторы, которые исправляют в ручном режиме текущие ошибки и сбои. И если нужно, принимают решения, которые машине доверять нельзя. Бывает такое, что нужно рассудить именно по-человечески. Обычно это касается людских разногласий, которые машина не пожжет правильно интерпретировать. В общем-то, я занимался тем же самым, только наша аппаратура смотрит на планету. А эта внутрь станции, — сказал Серафим.

— И что же нам может дать такая контрольная точка? — спросила Лиана.

— Если повезёт, то мы можем уговорить дежурного оператора прописать нас в систему. Это возможно! Тогда все вопросы с перемещениями будут сняты, — сказал Серафим.

— Уговорить! — хмыкнул Руди.

— Да! Именно уговорить! — строго сказал Серафим, — возможно, при помощи давления. Но я прошу никого не убивать. Это обычные люди, они нам не враги.

— Мы постараемся, — серьёзно сказала Лиана и взглянула на Руди.

Тот быстро кивнул, мол, всё понял и просто так убивать никого, конечно, не будет.

Внезапно весь коридор замигал красным и где-то вдалеке завыла сирена.

— Похоже, ты плохо напугал этих мусорщиков, — сказал Ваня, — они доложили куда надо что на станции посторонние.

— Это не мусорщики, а уборщики, — задумчиво сказа Серафим. Он лихорадочно пытался понять что делать дальше, раз ситуация так резко изменилась.

— Эх, говорил же, что надо их грохнуть! — с тоской сказал Руди.