Дневник души

Глава 6. Исчезающие письмена

Андрей сидел в своей квартире, окружённый тишиной, которая казалась слишком плотной, почти осязаемой. За окном шёл дождь, его капли мягко ударяли по стеклу, создавая ритм, который будто бы напоминал сердцебиение. Андрей смотрел на стену напротив, пытаясь сосредоточиться на своих мыслях, но что-то отвлекало его.

Вначале он подумал, что это игра света: лампа на столе мерцала, создавая странные узоры на стенах. Но затем он заметил нечто большее. На побелённой поверхности стены начали появляться тонкие линии, словно невидимый художник водил кистью, оставляя следы. Линии складывались в символы — нечто похожее на древние руны или каллиграфию, но язык был ему незнаком. Андрей замер, чувствуя, как сердце ускоряет ритм.

Он подошёл ближе, чтобы рассмотреть письмена. Они были влажными, как будто кто-то только что написал их водой. Андрей протянул руку, чтобы прикоснуться к стене, но в тот же момент символы начали исчезать. Он моргнул, пытаясь убедиться, что не ошибается, но следы испарились, оставив лишь гладкую поверхность.

"Не может быть," — пробормотал он и отступил назад.

В голове звучали вопросы: что это было? Галлюцинация? Или что-то большее? Ему вспомнился сон о средневековой Франции, который повторялся каждую ночь. Может быть, всё это связано? Андрей взял блокнот и ручку, чтобы записать увиденное, но, как только он начал писать, буквы на бумаге начали странно искажаться, словно кто-то вмешивался в процесс.

Он отложил ручку и решил позвонить Кириллу, своему другу и психиатру. До работы психиатром Кирилл изучал историю, и написал монографию о культуре средних веков. Андрей с ном часто советовался в процессе написания книг, и в сложных ситуациях. Сейчас как раз был такой случай. Кирилл всегда был рационален, его взгляд на жизнь помогал Андрею справляться с тревогами. Через несколько минут Кирилл уже сидел в кресле напротив, внимательно слушая рассказ друга.

"Ты уверен, что эти письмена были реальными?" — спросил он, склонив голову набок, как будто изучал пациента.

"Да, я видел их своими глазами. Они были мокрыми, как будто написаны водой," — ответил Андрей, нервно теребя край рубашки.

Кирилл нахмурился и достал блокнот. "Это может быть связано с игрой разума, вызванной стрессом или переутомлением. Ты много работаешь, верно?"

Андрей кивнул, но чувствовал, что объяснение Кирилла недостаточно. Он не мог поверить, что всё это — лишь плод его воображения. Слишком многое происходило вокруг: странные сны, размытые силуэты в парке, и теперь эти исчезающие письмена.

"Я не думаю, что это только стресс," — возразил Андрей, стараясь звучать уверенно. "Это… это нечто другое. Ты же знаешь, я не склонен к галлюцинациям."

Кирилл вздохнул и встал. Он подошёл к стене, где Андрей видел письмена, и провёл рукой поверхности. Никаких следов. "Послушай, я не хочу ставить диагноз, но иногда мозг играет с нами странные игры. Возможно, это связано с твоими снами. Ты говорил мне о средневековой Франции, о библиотекаре. Может, твоё подсознание пытается обработать эти образы, создавая что-то новое."

Андрей молчал. Ему хотелось верить Кириллу, но что-то внутри подсказывало, что объяснение друга слишком упрощённое. Он чувствовал, что за всем этим стоит нечто большее, что-то, что он ещё не мог понять.

Кирилл заметил внутреннюю борьбу Андрея и положил руку ему на плечо. "Я могу назначить тебе курс терапии или успокоительные. Ты просто устал, поверь мне."

Но Андрей отрицательно покачал головой. "Нет, я хочу разобраться в этом сам. Если я начну подавлять это медикаментами, я никогда не узнаю правды."

Кирилл не стал спорить. Он взял свой блокнот и записал несколько заметок, а затем направился к выходу. "Если что-то ещё случится, сразу звони мне. И попробуй отдохнуть."

Когда дверь за Кириллом закрылась, Андрей почувствовал себя ещё более одиноким. Он подошёл к стене, где видел письмена, и долго смотрел на неё. Никаких следов. Но он знал, что видел их.

В ту ночь он снова увидел сон о средневековой Франции. На этот раз он был в библиотеке, окружённый запретными книгами. Он слышал шаги инквизиторов, приближающихся к двери, и знал, что времени мало. В руках у него была книга, покрытая теми же символами, которые он видел на своей стене.