Дневник отчаявшейся или Наложница некроманта (СИ)

Глава 6. Он. Кошмар повторяется

— Нет, не туда! — мы стояли на выложенной плиткой дорожке небольшого сада. Впереди она разветвлялась, приводя к крыльцу деревянного домика. Справа и слева нас окружали высокие кусты, уже отцветшие. — Нет, нет, слышишь?! — я метался из стороны в стороны, пытаясь в своем сознании воспроизвести что-нибудь другое, но это было тщетно. — Нет… — взгляд мой остановился на Аннет.

— В чем дело? — она оглядывалась по сторонам.

— Это не то воспоминание, — бессильно ответил я. — Нам туда, — я хотел схитрить, оказаться сразу в момент смерти Учителя. Чтобы пережить тот самый, нужный для освобождения эмоциональный пик, и вынырнуть. Но нет. Придется следовать туда, куда мне совсем не хотелось возвращаться.

Я сделал шаг в нужном направлении и… Все. Тело больше мне не подчинялось. Теперь я был всего лишь безвольным пассажиром. Кажется, Аннет поняла, что со мной происходит. Больше она не пыталась заговорить. Пережившая совсем недавно то же самое, она молча последовала за мной. Наблюдала, но не старалась обратить на себя внимание.

— Артур! — хриплый голос Учителя был низким, но именно таким, каким я его и запомнил.

— Иду, Учитель, — нехотя ответил я писклявым, еще не ломающимся голосом. Мне было одиннадцать. И, пусть образ мой внешне совсем не менялся для Аннет и для меня самого, в воспоминании-то я был все же ребенком.

— Давай быстрее! — я уже не помнил дорогу, но я из воспоминания нехотя шагал, избирая правильный путь. Прямо, направо, налево, обогнуть куст, и вот я предстаю перед Учителем. Уже тогда он выглядел глубоким стариком. Но дряхлым его не повернулся бы назвать язык. Высокий, он казался мне тогда могучим. Седые волосы его были коротко острижены, борода прятала губы, серые глаза запавшие, но все еще живые. Он, всегда одетый с иголочки в темный костюм, немного хромал, но никогда не опускался до того, чтобы взять трость для опоры. — Пришло время занятия, — он строго посмотрел на меня, и я почувствовал, как задрожали коленки. — Сопротивляйся, — коротко приказал Учитель.

И я понял, что теперь не только коленки — все мое тело охватывает дрожь, и это не страх или благоговение, которое я испытывал перед стариком, это была магия. Я смотрел на него, стоящего на верхней ступеньке крыльца, выпрямившего во весь рост и глядящего мне прямо в глаза.

— Давай по пунктам, — подсказал он, чувствуя мою растерянность. — Что нужно делать в случае магического нападения?

— Разорвать визуальный контакт, — забубнил я, тут же следуя своему совету и упираясь взглядом в ближайший розовый куст.

— Так. Дальше? — наверное, он кивнул, но я этого, конечно, не видел.

— Барьер, — я едва ли удерживался на ногах, меня, хилого, раскачивало, как на сильном ветру.

— Думаешь, он тебе поможет? — я помнил, что записывал. Точно записывал полную последовательность действий. Что нужно определить, и что, в зависимости от этого, делать.

— Нет, — через несколько секунд выдавил из себя я, уже нагнувшись и опираясь пальцами о землю.

— Почему? — продолжал пытать меня Учитель, пока я задавал себе подобный вопрос. А, точнее, почему я здесь, именно в этом воспоминании?

— Потому что барьер помогает, если меня маг будет опутывать внешней магией, — отвечал я, чувствуя, как в голове у меня из воспоминания буквально шестеренки крутятся в мозгах, пытаясь воспроизвести собственный конспект.

— А что поможет тебе сейчас? — задал следующий вопрос старик, и я поднял на него взгляд.

— Не надо было разрывать визуальный контакт, ведь так? — кажется, я что-то да вспомнил.

— Я ведь нападаю на тебя. С чего бы я должен давать тебе советы о том, как меня одолеть? — Учитель усмехнулся, но не зло, а по-доброму. Он хотел именно научить, и обучать умел только так.

Занятие могло начаться и закончиться в любой момент. Неожиданно. Никакого расписания, экзаменов или домашних заданий. Предсказать, каким будет следующее задание и какие знания понадобятся из того огромного количества информации, которую он давал мне каждый день, было невозможно.

— Да, правильно, — я сказал это только для того, чтобы немного потянуть время.

Я поднял взгляд на учителя, посмотрел ему прямо в глаза, прочувствовал ту магию, которая наполняла меня, его магию. Учитель не шевелился, ожидая моих дальнейших действий. И я действовал. Ощутив каждую частичку проникшей в меня магии, я потихоньку стянул ее в себе и, словно оттолкнув от себя, направил поток магической силы обратно туда, откуда она пришла, в Учителя.

Она его даже не коснулась, он рассеял ее в паре метров от себя, а я повалился на серую плитку. Мне уже было все равно, что она пыльная. Ноги не держали.

— Неплохо, — старик улыбнулся. — Зайдем внутрь, — он отвернулся от меня и потянул за ручку двери, но столкнулся на пороге с Ноэлом.

Господином он стал намного позже, но уже тогда выглядел на этот же возраст. Ему было двадцать семь. Я смотрел на него, на старика, и понял. Я понял, почему именно это воспоминание.

— Отец… — он говорил неуверенно, и это заставляло меня злорадно улыбаться. Учитель был единственным, перед кем Господин мог испытывать неуверенность.

— Не сейчас, — отмахнулся от него маг. Ноэл отступил на шаг и его отец прошел мимо, оглянувшись лишь для того, чтобы бросить ему: — Ноэл, налей нам травяного чая.

— Да, отец, — мужчина развернулся и скрылся в глубине дома, а я торопливо поднялся на ноги и побежал за Учителем. Он не любил, когда его распоряжения выполняются не так быстро, как ему хотелось бы.

— Артур! — Аннет, последовала за мной. Я мог представить, какое количество вопросов у нее, но не мог ответить ни на один из них. Я не контролировал свое тело.

Видит ли она, что Господин уже сейчас не живой? По бледному цвету его кожи она, наверное, должна была понять это. Правда, я не думал, что когда-нибудь смогу рассказать ей, почему он стал таким, и почему его собственный отец настолько с ним пренебрежителен.

Я проследовал за Учителем в небольшую комнатку, во всю стену которой располагалось окно, выходящее на сад. Старик любил отвернуться и смотреть на сад в то время, пока диктовал мне очередную магическую формулу или пока я сам что-то конспектировал.

— Отец, у меня для тебя важное сообщение, — перед моим носом на стол опустился поднос с двумя чашками и заварочным чайником. Учитель даже не оглянулся.

— У меня мало времени. Говори и выметайся, — старик сидел в своем любимом кресле у окна. Там, на подоконнике, у него было несколько книг, которые он время от времени перечитывал.

— Я ухожу на войну, — Ноэл выпрямился, почти незаметно, но я видел, что руки его тряслись, когда он сказал это.

— На какую? — его отец все-таки посмотрел на своего сына.

— Не думаю, что это имеет значение, отец, — Господин старался держаться достойно, но не смог. Его голос все-таки дрогнул.

— Разве трусы вступают в армии добровольно? — фыркнул в ответ Учитель. Он встал и сцепил руки за спиной. — Хотя… — он оглядел Ноэла с головы до ног. — Бессмертный не может бояться смерти, верно? — он оскалился в улыбке, выдававшей всю его неприязнь к сыну. Он неприкрыто насмехался, а я сжался на своем стуле, стараясь сделать вид, что меня здесь нет, и никогда не было.

— Видишь ли, отец, я сейчас не спрашиваю твоего мнения, я принял решение, и ты меня не остановишь, — весь напряженный, мужчина задрал подбородок еще выше. Старик же почти рассмеялся его последней фразе.

— Думаешь, я имею намерение остановить тебя? — Учитель отвернулся к окну. — Иди. Но, будь добр, раз не смог умереть, как мужчина, хотя бы не опозорь мое имя, — он ухмыльнулся. — правда, сомневаюсь, что у тебя хоть это получится.

— Отец, она… — Ноэл шагнул к старику. И тот обернулся, в глазах его отразился гнев.

— Не смей, — почти по слогам произнес он. — Не смей говорить о ней! — он не терпел, когда кто-то, даже если это был не Господин, упоминал его покойную супругу.

Сын, убивший собственную мать ради бессмертия. Я знал, что он сейчас хотел сказать. «Она и так умирала» — так он говорил, оправдывая свой поступок. В его оправдание, он тоже умирал.

Но, как Учитель позже, через сотню лет сказал мне, он предпочел бы, чтобы, наоборот, погиб Ноэл вместо его медленно умирающей от старости жены. Ей оставалось еще лет пять-семь. Копейки по меркам некроманта, но Учитель хотел каждый момент из этих лет сохранить. Его сын решил иначе. Смертельно больной, он предпочел забрать жизнь матери, чтобы сохранить себе жизнь. Подобие жизни.

Именно в тот момент старик лишил родного сына частицы своего дара. Едва узнал об этом, он отказал ему и в полной передаче своего дара после смерти. После этого происшествия, а, если точнее, через пару лет, он нашел меня, десятилетнего сироту. Он обещал мне почти бессмертие и магию. Служение — так он называл путь некроманта.

Не думал я, правда, что это служение будет его сыну.

— Я имею столько же прав говорить о ней, сколько и ты, — ответил отцу Ноэл. Он вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь.

— Записывай тему нынешнего урока, — голос Учителя все еще немного дрожал, но при обращении ко мне, в нем не было ни капли злости.

Передо мной появились письменные принадлежности, и я уже протянул руку, но мои пальцы попыталась схватить только пустоту. Стул подо мной исчез, и я плюхнулся на темный холодный пол.

— Артур! — Аннет протянула мне руку, чтобы помочь подняться. — Это было твое воспоминание из детства, да? — я кивнул, поднимаясь на ноги. Огляделся по сторонам. Мы не выбрались. Значит, этого было недостаточно. Что-то еще… Где-то здесь, совсем рядом должно быть что-то еще. — Он и правда ушел на войну?

— Да, — я оглядывался по сторонам, но ничего, указывающего на следующее воспоминание, не было. — Тогда он не вернулся. Прошло около двухсот лет прежде, чем он дал о себе знать, — я посмотрел на Аннет. Я уже стоял на ногах, но она не отпускала мою руку.

— Они помирились? — она неопределенно указала куда-то в пространство, но я понял, о чем она.

— Нет, он… Вот! — в темноте, совсем недалеко от нас что-то блеснуло, и я ринулся туда, отпуская руку Аннет. Девушка последовала за мной.

Это был маленький прозрачный кулон, стеклянный на вид, но на самом деле, как говорил Учитель «магически выкованный из слезы первого мага». Я никогда не верил в то, что это правда так.

— Что это? — спросила Аннет, склонившись рядом. И я уже открыл рот, чтобы ответить, но, стоило коснуться кулона, как кто-то потянул его из моих пальцев.

— Еще рано, — голос Учителя стал неожиданностью, и я отступил.

Заозирался вокруг. Мы были в еще тогда моей башне. В круглой комнате с украшенными бабочками и цветами стенами. В то время эта комната еще не была единственным, что выступало на поверхность, а потому была не прихожей, а именно что венчала башню. Из ее окон, с высоты нескольких этажей, виднелась вымощенная дорога, полоса земли, мною поднятая над водой для того, чтобы соединить город и мой дом.

— Красиво, — выдохнула Аннет, оборачиваясь от окна ко мне, и я улыбнулся.

Была бы моя воля, так было бы и до сих пор. По этой дороге ко мне часто приходили горожане. Да, я был некромантом, но не отказывал и в лечении. Способный добыть все магией, в деньгах я не нуждался, и поэтому желающих всегда находилось множество. В дни, когда я объявлял прием, выстраивались огромные очереди.

Но не сегодня. Учитель, еще более постаревший, посетил меня в то утро, и я показывал ему, кем я стал и чего добился за те пятьдесят лет, которые прошли с момента, когда он преподал мне последний урок.

— Неплохо, — спрятав кулон за пазуху, он огляделся по сторонам.

— Стараюсь, — я и сам отступил к стене, давая ему обзор. — У меня еще библиотека есть. Помните, Вы мне говорили о свитках Вашего отца. Так вот я нашел…

— Нашел? — Учитель подступил ко мне, открыл и закрыл рот, не решаясь еще что-то добавить.

И я выпрямился, сейчас, как и много лет назад, ощущая гордость за то, что нашел то, что сам старик не мог отыскать полжизни. Но это воспоминание… Мы ведь здесь не для этого.

— Да, мне только сегодня доставили, я даже не успел их толком просмотреть, — подтвердил я. Заговорщически я улыбнулся снаружи, от стыда опустил глаза внутри, теперь зная исход этой встречи. — И у меня для Вас еще кое-что есть.

— Что? — маг насторожился, и не зря.

Нет. Нет. Нет!

Остановить себя тогда, и сейчас ничего бы из произошедшего не было. Я обернулся и крикнул куда-то на лестницу.

— Ноэл! — позвал я. Нет. Не нужно было.

За неделю до назначенного визита Учителя Господин явился ко мне. Он был сдержан, говорил мало. Лишь то, что он за годы странствий осознал многое, что хочет поговорить с отцом, но тот отказывается выходить на связь. И я поверил в каждое его слово. Я никогда не знал своих собственных родителей и верил, что такая связь никогда не должна обрываться, сколько бы кто ошибок не совершил. Но я был неправ тогда, и так не хотел воспроизводить это в памяти сейчас.

— Ноэл? — удивленно, Учитель перевел взгляд с моего лица на лестницу, по которой поднимался его сын.

— Отец, — кивнул мужчина. Сейчас он не выглядел таким лощеным, как раньше. Годы странствий дали о себе знать. Частично порванный, старый и запыленный черный плащ, кинжал на поясе, лицо, израненное и не заживающее скрыто под капюшоном. И, пусть он и не умирал, поддерживаемый своим заклятьем, он терял человеческий облик. Медленно, но неуклонно.

Аннет за моей спиной охнула, но я не смог даже обернуться к ней — я не был собой в этот момент.

— Ноэл, — было растерявшийся старик собрался с мыслями. Опять он смотрел на него немного сверху вниз. — Что, война не пошла тебе на пользу? — он усмехнулся, и Ноэл отрицательно покачал головой.

— Нет, отец, — осторожно, он сокращал дистанцию. Двигался будто невзначай.

Встань между ними!

Но я из воспоминания решил отойти, наоборот, в сторону, чтобы не мешать их беседе.

— В скольких войнах ты поучаствовал? — Учитель старался держаться высокомерно, но в его голосе отчетливо слышалось недоверие и изумление.

— В какой-то момент я перестал считать, отец, — между ними было не более двух шагов.

— Надеюсь, воин из тебя вышел лучше, чем сын, — за спиной старика была стена.

— Помоги мне, отец, — Ноэл скинул капюшон. Впервые за двести лет я увидел его лицо. Магия заклятья, которым он одновременно даровал себе бессмертие и проклятье одновременно, истощалась. Его тело гнило. — Пожалуйста, — Ноэл расстегнул плащ, и руки его тряслись. Несмотря на то, что ему даже дышать было не нужно, я слышал его неожиданно тяжелое дыхание.

— Ты сам избрал такой путь, — ни во взгляде Учителя, ни в его тоне не было никакого сочувствия.

— Но я буду разлагаться, умирать, при этом оставаясь живым, — Ноэл не оставлял попыток это самое сочувствие вызвать.

— Я могу… — попытался я вступить в разговор.

— Молчи, — Учитель коротко посмотрел на меня, и я опустил взгляд, попятился к стене. — Ноэл сам выбрал этот путь, так пусть же теперь также самостоятельно по нему и следует, — старик попытался пройти мимо сына, желая тем самым показать, что разговор окончен, но тот схватил его за запястье.

— Я сделал это, рассчитывая, что смогу поддерживать свою форму с помощью магии, но ты отнял у меня дар, — прошипел Господин. Я увидел, что в его рту недостает нескольких зубов. Я дернулся, чтобы оттолкнуть Ноэла от Учителя, но старик справился и сам. Он лишь повел бровью и, словно поток воздуха оттолкнул от него сына. Мужчина отшатнулся. — Исправь свою ошибку, отец! — не удержавшись на ногах, он опустился на одно колено, но тут же вскочил на ноги.

— Ошибку?! — наконец, не выдержал и маг. Он ступил ближе.

— Ты отдал этому… Этому… — Господин окинул меня пренебрежительным взглядом. — Этому мальчишке!

— Этот мальчишка мне как сын. В отличие от тебя, — Учитель отвернулся. — Пойдем, покажешь мне найденные свитки, — обратился он ко мне, делая вид, что Ноэла здесь больше нет.

Но он был здесь, и не обращать на него внимания было роковой ошибкой для старика.

— Я много странствовал, отец, — мужчина выпрямился и сделал шаг в сторону своего отца. Тот замер. Несмотря на свое отношение, он все же был готов слушать.

Это произошло быстро. Слишком быстро для того, чтобы старик смог среагировать, слишком внезапно для того, чтобы я успел что-то предпринять. Ноэл ударил ножом в бок. Старик охнул и повалился.

— Учитель, — я дернулся к нему, но было поздно.

Быстро пошарив по карманам, Господин отыскал тот самый кулон. Именно в этот кулон после смерти был бы заключен дар мага, оттуда я должен был забрать его себе.

И сейчас Ноэл сжимал его в пальцах. Он сидел рядом с пытающимся отползти от него стариком, я побежал, чтобы оттолкнуть от него мужчину.

— Используй магию! — в ужасе попыталась девушка, о чьем присутствии я уже успел забыть.

Она пыталась помочь, но Аннет не знала, что я не мог использовать магию сейчас, когда кулон в его руках. Казалось, что безделушка была совсем безобидной, но это было обманчивое впечатление.

Эту вещицу, на самом деле, еще несколько лет назад маг связал со своей жизненной силой. И магией.

И я, имея лишь частицу той магии, которая была подвластна старику, не смог бы ничего противопоставить тому, в чьих руках был весь оставшийся дар. И, да, пусть Учитель в тот момент был еще жив, связанный с ним кулон, давал защиту и просто тому, кто возьмет его в руки. Защиту, конечно, только от того, кто владеет тем же самым даром.

Я бросился на Ноэла. Тот, глядя на меня, лениво встал и переступил через своего отца, похоже, еще не потерявшего сознание.

— Беги, Артур, — поняв положение вещей, прошептал маг.

— Нет, — полный решимости ответил я.

Наша рукопашная схватка была короткой. Слишком короткой. Едва ли обратив на меня внимание, мужчина повалил меня на спину. Он не пытался меня связать или еще как-то обездвижить. Просто повалил на спину и вернулся к старику.

— В своих странствиях, — продолжил мужчина, склоняясь над ним. — Я узнал кое-что.

— Что? — я ударился головой о ближайшую стену, и теперь пытался подняться на ноги, чтобы повторить свою попытку спасения Учителя.

— Если нет специально зачарованной вещи, дар умершего мага переходит к его ближайшему родственнику, — мужчина ухмыльнулся.

Он сделал это практически одновременно. Разбил кулон и пронзил клинком сердце своего отца. Я к тому моменту все же поднялся на ноги.

Я закрыл глаза и отвернулся.

— Я твой единственный настоящий родственник, — обращенные к Учителю Ноэлом, эти слова отдавались в моей голове тогда, когда я понял. Воспоминание закончилось, и теперь Аннет обнимает меня.

— Ты не должен был это вспоминать, — шепнула она мне на ухо, и я прижал ее к себе, гладя по волосам.

— Ты не должна была это видеть, — ответил ей я.

— Мы все еще здесь, — она отстранилась, и я открыл глаза, чтобы оглядеться.

Где-то там, за ее плечом, в отдалении, я увидел раненного, но еще живого Учителя. Его губы двигались, повторяя одну и ту же фразу. Снова и снова.

— Ты сильнее, чем тебе самому кажется, — я подошел ближе и понял, что именно он шепчет. — Ты сильнее, чем тебе самому кажется.

— Прости, но ты ошибся, Учитель.

Вдруг я открыл глаза и судорожно вдохнул, будто задерживал дыхание.

— Артур! — Аннет больше не целовала меня.

Она стояла совсем рядом. Мы снова были в каменной камере, куда меня упрятал Господин. И в моих, и в ее венах еще текло зеленое зелье, но теперь в недостаточной концентрации для того, чтобы мы были вынуждены находиться в своих собственных воспоминаниях.

— Аннет, — пробормотал я, чувствуя, как мое тело снова изгибается от боли. Но ничего, чтобы облегчить боль, не было. — Помоги, Аннет.

У меня не было сил, чтобы добавить еще что-то, но она поняла и так. Больше девушка не искала механизм, чтобы снять кандалы. Аннет подошла ко мне, приподнялась на цыпочки и коснулась моих губ. Ее руки путались в моих волосах, гладили спину, и мне становилось легче.

Я чувствовал, как магия, окутывающая мои запястья, проходит сквозь меня и, тщетно попытавшись окутать ее, рассеивается. И тут я услышал щелчок, а потом понял, что стою, полностью опираясь на ноги. Я обнял Аннет.

— Излечи себя, — прошептала она мне в губы, не желая разрывать поцелуй и на мгновение.

И я тоже не хотел. Я растворялся в ней, забывая о собственной боли. Защищенный от магии, я призвал ту малую частицу дара Учителя, еще остававшеюся моей. Пусть против дара Учителя, перешедшего теперь к Господину Ноэлу, эта крупица была ничем. Но сам себя я вылечить мог. С наслаждением я ощущал, как затягиваются раны на спине, как стягивается разодранная кандалами кожа на запястьях.

— Я так соскучился, — прошептал я ей на ухо. Так долго я не мог остаться наедине. И пусть мы здесь, в холодной камере, где из мебели только свешивающиеся с потолка цепи, и наплевать на то, что совсем недалеко некромант, главное, что она была рядом. Именно она. Аннет попыталась вырваться, чтобы показать мне дневник, где, как она утверждала, было написано, что она любит меня. Но я и так верил в это. Если бы я не был важен, она бы не полезла через то окно. Я мягко прервал ее движение, возвращая в свои объятия. Когда мне стало легче настолько, чтобы я смог соображать, я понял, что у нас нет времени на нежности. — Аннет, — я отстранил ее от себя, всмотрелся в заплаканные глаза.

— Нам надо уходить? — спросила девушка, целуя мои пальцы.

— Это не поможет, — я искренне не знал, что делать.

Сражаться? Господин был сильнее меня. И магически, и физически.

Побег? Пока он контролирует мой дар, я в его власти. Мне… Нам не уйти, пока Ноэл не отпустит.

Отказаться от дара? Я, конечно, мог. Впрочем, и планировал это при первом нашем побеге. Как только я бы оказался вне зоны его видимости, я бы отказался от дара, став простым смертным. Мы бы сбежали и смешались с толпой обычных людей. Но сейчас…

Даже если сейчас, пусть даже в этой камере, я откажусь от дара, он выследит нас обычными способами. У нас нет средств, чтобы выбраться за пределы его замка. Если снова полезем в портал, он ее просто убьет. Обычную лодку я могу призвать, но это будет для некроманта как красная тряпка — слишком привлекает внимание.

И что еще остается?

— Ты сильнее, чем сам о себе думаешь, — сказала Аннет, и я посмотрел на нее.

— Ты ошибаешься, — тихо произнес я в ответ. — И он, — я кивнул куда-то в сторону, — Учитель тоже ошибался.

— Нет, ты не понимаешь, — она замотала головой.

— Я не понял? — одна моя бровь недоверчиво поползла вверх. Когда речь шла о магии, я знал даже больше Ноэла, не говоря уж…

— Не понимаешь, — подтвердила Аннет. И я просто опустил руки, глядя на нее «круглыми» глазами.

— И чего же я не понимаю? — почти по слогам произнес я, думая при этом совсем о другом. На самом деле я перебирал самые разные варианты того, что можно сделать, и это все вело к плену или, в худшем случае, смерти. И точно нам не подходило.

— Я ведь правильно понимаю, что, пока он контролирует твой дар, тот, кто контролирует, может чувствовать все, что ты делаешь с помощью магии? То есть он может узнать, если, например, ты сейчас обратишься в белочку? — девушка яростно жестикулировала. Было походе, что она пытается выстроить какую-о логическую цепочку, но для этого ей нужна информация.

— В белочку? — я почти рассмеялся, пытаясь вспомнить, известны ли мне чары, дающие возможность обращения в белку.

— Да или нет? — она подступилась ко мне ближе. Она была права — времени у нас на смех не было.

— Да, — я задумался, — при должной концентрации.

— То есть маг должен каждый раз специально концентрироваться, чтобы узнать о том, что кто-то, вроде тебя, использует силу? — переспросила Аннет.

— Маг чувствует возмущение силы, большей или меньшей степени. Ему нужно сконцентрироваться, чтобы понять, что именно это было за волшебство. Грубо говоря, чтобы понять, обратился я в белочку или… Ну… В волка, — я пожал плечами, все еще не понимая, к чему она клонит.

— А тебе можно использовать магию без его разрешения? — продолжала допытываться она.

— Нет, — я опустил взгляд, было неприятно говорить об уровне своей несвободы. — Не всегда. Я думаю, что Господин закрывает глаза на некоторые…

— Значит, я права! — Аннет, улыбнулась и быстро поцеловала меня, удовлетворенная подтверждением теории, о которой я пока понятия не имел.

— Подожди… — я взял ее за плечи. — В чем права?

— Ну, в общем… — она закусила губу, и ее задумчивый вид, напомнил мне меня самого тогда, в портале, когда она сбежала. Наверно, я выглядел также, когда пытался объяснить ей ее воскрешение простыми словами так, чтобы она уловила суть. И мне такое мое положение не нравилось. — Помнишь, я спросила тебя о том, как Ноэл узнал, что ты воскресил меня? — я кивнул. — Ты ответил, что он это понял просто по тому, что стали воскресать мертвяки, — я снова кивнул. — Но он должен был почувствовать возмущение твоей магии, если она у него под контролем.

— Может, он и почувствовал, — пожал плечами я.

— Хорошо. А в воспоминании, помнишь, когда ты того мага, твоего Учителя изгнал его магию из себя? — она путалась, но я понял, что она хотела сказать.

— Помню. И что? — к ее размышлениям я был настроен крайне скептически. Аннет почти не понимала в магии. Но, ввиду отсутствия своих идей, я ее слушал. Лишь бы у нас было время…

— Сейчас ты не можешь сопротивляться магии Ноэла. А тогда ты оттолкнул его магию…

— Он мог позволить мне это сделать. Это ведь было обучение, — я не дал ей договорить. Итак, понятно, к чему она вела.

— Пусть так. А как ты объяснишь тот вечер, когда приходил ко мне? Ты пытался излечить мою ногу, но у тебя не вышло, и ты наложил лед, — девушка победно взглянула на меня. А я не понял…

— В каком смысле объясню? — она высвободилась из моих рук.

— Почему он не понял, что ты колдуешь? Почему не наказал тебя еще тогда? Он не знал, потому что не почувствовал.

— Он знал, — солгал ей я. Я не знал, был ли в курсе этого некромант. Он ничего не говорил мне по этому поводу. Да и возмущение магии было совсем незначительным. — Может, закрыл глаза на это.

— За то, что принес мне завтрак наказал, а за лечение — нет? — Аннет коснулась моей руки. — Подумай, Артур.

— О чем же тут думать? Что ты хочешь всем этим сказать? — я не сильнее. Мне хотелось добавить, что я не сильнее, повторить, что она ошибается, но девушка сказала не это.

— У тебя есть свой собственный дар, — четко выговорила она. Я бы хотел возразить, но не находил слов, достаточно весомых, чтобы опровергнуть такую чушь. — Тебя убедили, что ты должен подчиняться. С десяти лет тебе твердили, что твой дар — это буквально дар приютившего тебя мага. И ты никто за пределами этого, так ты считаешь. Но сам маг, Учитель, говорил, что ты сильнее, чем думаешь. Ты слишком часто колдуешь без разрешения некроманта, мое воскрешение он бы и не заметил, если бы не стали восставать мертвяки. А, когда ты показал своему Учителю свою башню, он удивился. И сейчас, когда ты излечился, где Ноэл, который почувствовал твою магию и прибежал?

Все это она произнесла практически скороговоркой, и я не находил ни одной паузы для того, чтобы вставить и слово. И вот она замолчала, переводя дыхание, а я, наконец, сказал.

— Вот он, — выдохнул я, и за плечо подтянул ее к себе.

Некромант стоял в дверном проеме. Он скрестил руки на груди с насмешливым интересом слушая ее тираду, и не перебивая. Видимо, для более эффектного появления.

Я отступил, утягивая за собой Аннет. Один шанс на миллион — пока мы касаемся друг друга, его магия не страшна. Но и моя… Вряд ли он даст мне что-то сделать.

— Как жаль вас прерывать, — усмехнулся он, выпрямляясь.

— А что, уже наступило утро? — я подтолкнул девушку себе за спину.

— Нет. Прости, я что, рано? — он приближался. Говорил так, словно пытался копировать то, как с ним самим говорил Учитель.

— Хочешь, уступим тебе камеру? — я осознанно отступал к стене. Единственный путь, который я видел — проломить стену магией позади и сбежать в коридор.

— Да нет, располагайтесь, — Господин улыбнулся, и я увидел, как цепи над нашими головами ожили и, извиваясь, потянулись к нам.

— Закрой глаза, — прошептал я, и Аннет беспрекословно выполнила приказ. Одной рукой я коснулся стены, направляя всю силу, которую смог собрать, на то, чтобы сломать ее. Железные цепи тянулись к нам, и я думал только о том, чтобы успеть проломить эту стену быстрее, чем хоть одна железка коснется меня или девушку. Камень поддался. По одному, они выпадали, образуя проем достаточный для того, чтобы пролезть. — Уходим, — я потянул ее за руку, и цепи не успели.

Но сам Господин Ноэл метнулся вперед и, схватив девушку за запястье дернул ее на себя. Аннет вскрикнула. Я попытался потянуть на себя, но, внезапно пронзившая меня боль, заставила согнуться.

— Аннет, — он не мог применить магию, не мог. Она же была рядом…

Я опустил взгляд. По моему животу текла кровь, а некромант окровавленный нож уже приставил к ее горлу.

— Ты сильнее, чем тебе кажется, — она закрыла глаза, словно готовясь умереть.

Ноэл царапал лезвием кожу ее шеи, я пытался встать, опираясь о стену, прекрасно понимая, что не успею.

Мой кошмар повторялся.