До наступления первого Дня

Глава 14

Сергей нес свою железную дубину на плече, словно это был не двухпудовый таран, а обычный зонтик.

А Виктор вооружился своими новыми клинками и, на всякий случай, прихватил лук и стрелы. В последний момент прихватил острогу. На случай, если рыбку, по старой памяти, бить придется.

Они шли в серьезный поход, на который не решился бы ни один другой из местных без поддержки воинов. Да и то, с большой вероятностью не вернуться. Но они шли вдвоем на риск потому, что не достать этот проклятый порошок был равноценен отказу от той скальной территории. А она идеально подходила для их целей. Нельзя было от нее отказываться из-за северных дозоров. Ни в коем случае.

Они с самого утра скорым шагом шли на север.

— Витя, — вдруг задал неожиданный вопрос, до того задумчиво шагавший, Сергей. — А как так может быть, что эти доходяги от строителей прут на север за порошком, а их никто до сих пор не прикокнул?

Вопрос был резонный. Потому, Виктор надолго ушел в задумчивость. В конце концов, ни до чего логичного не додумавшись, предположил, что либо у них есть тайная тропинка до того дерева, либо у них годовой запас. А как кончится, накроется сама каста.

Оба варианта не устроили Сергея.

— Во-первых, — возразил он, — тайную такую тропу давно бы обнаружили разведчики. Либо наши, либо ихние. — Он махнул рукой по направлению похода. — Во-вторых, если есть запас, то очень большой. Много лет этим промышляют. Кроме того, надо же где-то хранить его. А в поселении невозможно что-то спрятать в таком количестве, чтобы в общине никто не заметил. Разве что в подполье, в самом доме, где каста… Но тоже неубедительно. У них же нет стражи. Каждый дом проходной двор. Есть приходящие и уходящие. Их женщины, в конце концов. Они же не из касты. Представляешь сложности откапывать-закапывать. И не оставлять подозрительных следов этого дела. Нет. Тут что-то другое.

Не прошли они десяти шагов, ломая головы над возникшей задачей, как Виктор резко встал и спросил Сергея:

— А нет ли в этом деле подлого предательства?

Сергей удивленно вскинул брови:

— Что ты имеешь в виду?

— А то, — стал развивать свои подозрения Виктор. — Представь себе, что строители заключили договор с теми племенами, что контролируют дерево. Они поставляют строителям порошок, сколько им надо, а взамен строители передают им нужные сведения.

— Какие такие сведения? Какая может быть информация у этих несчастных? Как похлебку варить?

— Не иронизируй, Сергей. Просто я сопоставил твой вопрос с твоим рассказом о той твоей бойне в одиночку.

Сергей застыл, пораженный его догадкой. Даже булаву скинул с плеча.

— Стой, стой. Давай подумаем. А ведь верно! Тогда они напали на нас в очень удобное для них время…

Сергей застыл с остановившимся взглядом. Видать, вспоминал детали того дня.

Потом он тихо произнес:

— А ведь очень может быть.

— Вот и я о том же, — обрадовался Виктор, что лишний раз продемонстрировал другу свою недюжую находчивость.

Да, — процедил сквозь зубы Сергей. — С этим я разберусь.

Виктор понял, что разборка Сергея уже ничего хорошего касте строителей не сулит.

Дальше шли они, болтая о своей прошлой жизни.

Красочно рассказывали, как много набедокурили в студенческие годы, Сколько у кого было и каких амурных приключений. Потом перешли на политику того, уже кажущегося далекого и недоступного мира. Недобро прокатились по плачевному экономическому положению прошлой их «демократической» страны.

Так они скоротали время, пока не заприметили впереди окраину большого леса.

— Кажись, добрались до места, указанного Семеном. Теперь давай решим: тут делать привал или у леса?

— А что тут есть? — возразил Виктор. — Ни дров, ни дичи. Давай уж до леса доползем. А там привал устроим с комфортом.

Друзья бодро зашагали к намеченной цели. Уже темнело, когда добрались до опушки дубовой рощи.

— Вот тут, — указал Виктор на прогалину. — До речки тоже недалеко. Можно рыбки побить. Хочешь жаренную в углях рыбку?

— Ага, — облизнулся Сергей.

— Тогда, давай, костер разводи. А я за рыбкой.

Виктор скинул все лишнее на поляну, прихватил острогу и потопал в сторону реки.

Это была тихая и широкая, не то что та, путеводная.

Виктор разулся, засучил повыше штанины финки, полез в теплые воды реки.

Река оказалась, видимо, как принято в этом благодатном мире, полна непуганой живности. Их было столько, что аж руками можно было хватать. Тут бы сети использовать, целую страну можно прокормить одной только рыбой.

Не прошло и пятнадцати минут, а у Виктора накопилось штук пять больших рыбин.

Он их всех очистил от внутренностей, тщательно промыл, насадил на деревянные рога своего оружия. Затем заполнил бурдючок чистой речной водицей и пошел к огоньку костра.

Сергей все делал масштабно под стать себе, поэтому костер оказался огромным. Пришлось долго ждать угольев. Но зато, когда они достали из них чудно пахнущие печеные рыбины, казалось, что никогда не наедятся.

Поев до отвала, Сергей размечтался о сигаретах, кофе, коньяке.

— Ладно, теребить душу, — огрызнулся Виктор. — Вот, водичку выпей, остынь.

— Эх, напрасно не прихватили с собой немного слез Гитлера, — засмеялся Сергей.

— Не забывай где мы. Со слезой пришли бы, так нас взяли бы тепленькими, турист ты наш дорогой.

— Ладно, пошутил я. Давай-ка дежурство назначим и бай-бай.

— Сейчас одиннадцать, — сказал Виктор, глянув на фосфорирующий циферблат часов. — Ты сейчас спи. Я до трех подежурю. Потом ты до утра.

Сергей бесхитростно тут же завалился на траву и моментально засопел.

Глянув на то, как спит его друг, свернувшись калачиком, Виктор усмехнулся, а сам сел возле него на пенек, натянул тетиву ну лук, чтобы был готовым на всякий случай, воткнул в землю возле себя наконечниками вниз запас стрел.

Как обычно в летнюю пору, безлунное небо было засыпано множеством звезд.

Как всегда, когда он сидел вот так среди ночи, его одолевали воспоминания о той жизни с Валей, о стариках родителях. Как они где-то там? Как они пережили его внезапное исчезновение? Ведь он не один исчез в ту памятную ночь. Наверняка связали эти факты с аномальной тучей. А может быть, там ученым даже удалось понять ее природу. Уже догадались, что исчезнувшие могут остаться в живых. Только заброшены они какой-то загадочной силой куда-то в неведомое им место. Тогда родные еще будут питать надежду его увидеть…. А может их надежды никогда не реализуется. А Валя? Будет его ждать? Она молода и красива. Зачем ей убиваться, всю жизнь ждать того, который может, не вернется. Он хорошо знал ее практичность.

Изредка меж стволов на краткий миг сверкали парные зеленные огоньки. Некоторые явно принадлежали крупным хищникам. Но ни один из них не собирался приблизиться к двуногим существам, рядом с которыми пылает огонь.

Нет. Сейчас не их опасался Виктор. А двуногих хищников он опасался. Только они могут сейчас напасть на них, привлеченные огнем в ночи. Поэтому Виктор и держал наготове лук. А без костра возле леса было бы невозможно.

Был уже третий час. Еще немного оставалось бороться с сонливостью, когда в лесной чаще под чьими-то ногами предательски треснула ветка.

Почуяв неладное, Виктор медленно поднялся на ноги, заложил стрелу на тетиву.

В полном мраке ничего не было видно дальше ближайших стволов.

Если это враг, то он совершенно спокойно стоит, не прячась, укрытый мраком. Это он, как на ладони, потому что костер, хоть и догорает, все равно ярко его освещает.

Но он, если только это действительно предполагаемый дозорный вражеского племени, не знает о его возможностях. Они его не знают. Хотя сейчас узнают.

Виктор незаметно, умышленно медленными небрежными движениями достал из кармана, под складкой плетенки, фонарь. Переместил в руку, которой зажимал лук, и, придерживая двумя пальцами фонарь параллельно направлению стрелы, большим пальцем передвинул рычажок.

В тот же миг круглый сноп света ярко высветил совсем близко, фигуру с копьем и в такой же, как у него, плетенке.

Стрела слетела почти в тот же миг. И как слетела с предельно оттянутой тетивы!

При свете фонаря стало видно, что она вошла в его кольчугу на груди чуть ли не до половины.

Беззвучно сложилась фигура на землю, словно сбросили тряпичную куклу.

Виктор мгновенно перезарядил лук и пошарил, теперь его освещающим центром, меж стволов деревьев.

Никого больше не было видно. Никто не нападал и не бежал, проламываясь сквозь лес. Неужели он был один?

Виктор отложил лук и вырвав из-за спины клинок, тихо ступая, подошел к поверженному врагу.

Он осветил лицо поверженного врага. Увидел, что тот еще жив. Видимо, стрела вошла в грудь, не сильно повредив жизненно важное.

Добивать его, для Виктора мысль была дикой. Хотя тот бы это сделал не задумываясь.

Оставить тут умирать или оставить быть растерзанным, оказалась не менее дикой мыслю.

Виктор понимал, что в таких условиях мягкотелость, в конце концов, жестоко карает самого, но ничего не мог с собой поделать. Поэтому, он аккуратно прихватил его за подмышки и поволок к костру.

Сергей пока безмятежно дрыхал. Виктор же решил, пусть спит. А сам достал из сумы, заготовленные Семеном, повязки и лечебную мазь, приготовленную по рецепту, подсказанному ему Сергеем.

Как-то Сергей увидел, что Семен безуспешно пытается вылечить кровоточащую и уже гноящую рану воина.

Он принес ему охапку спорыша, что росло буквально вокруг, и объяснил, что нужно ее высушить, затем залить кипятком, а затем охладить. В жидкость добавить мед, остывший после кипячения, чтобы получилось вроде мази.

Семен сделал, как сказал Сергей, и вскоре вылечил воина. Теперь он этим лекарством снабжал каждого воина, идущего в поход.

Виктор заранее приготовил два тампона, обильно вымазанные этой мазью и аккуратно обрезал стрелу на груди. Положил раненного на бок и выдернул древко со стороны спины.

Кровь толчками стала течь с обеих дырок на теле. Но Виктор быстро прижал к ним тампоны, затем крепко затянул его грудь тугой повязкой, прямо поверх плетенки.

Он его заново уложил на спину, устало посмотрел на дело своих рук.

Чего только не приходится делать, ухмыльнулся Виктор и пошел будить друга. Было за три часа ночи.

Сергей проснулся недовольный. Оказывается, он видел приятный сон, а Виктор разбудил на самом интересном моменте.

— Понятно на каком моменте, — засмеялся Виктор. — Ну, ничего. Я сейчас там все доделаю за тебя.

— Не смей. Она моя.

— Была ваша, стала наша.

Они смеялись, как вдруг на глаза Сергею попался неподалеку лежавший раненный.

Смех сменился сначала удивлением, потом недоумением. Последнее выражение его лица оказалась злобность с нахмуренными бровями.

— Это что? — тут же набычился Сергей.

— Это враг, — кратко ответил Виктор, пристраиваясь на лежбище вместо друга.

— Нет, ну я должен же знать, что тут произошло пока я во сне…. Ну, так что произошло-то?

— Спать хочу, Серега. Утром расскажу…

И он моментально уснул крепим сном праведника до самого утра пока сквозь небытие не сообразил, что Сергей давно его трясет за плечи.

— Ну, ты спать горазд, — ворчал он. — Пушкой не разбудишь. Слышь, соня, вставай. Уже утро.

Перетрясенный как следует Виктор, еле-еле сумел продрать глаза и, точно как Сергей давеча, недовольный пробормотал о каком-то сне, который оборвал друг-ирод на самом интересном моменте.

Злой Виктор, наконец-то встал и непонимающими глазами посмотрел на пленного, который уже пристроился спиной к пеньку в полусидячем положении. А Сергей уже насобирал сучьев для костра.

— Посиди с гостем, — сказал Сергей, — а я подстрелю завтрак.

— Дай хоть умыться. Я же только со сна, — запротестовал Виктор, но Сергей уже направлялся к лесу, без спросу прихватив его лук и стрелы.

Махнув рукой, Виктор подошел к очухавшемуся пленному.

— Ты говорить можешь? — спросил он его, не уверенный, что у тех не свой язык. И был удивлен, когда пленный ответил, что может. Значит, они не только по внешности, но и по языку идентичны. А это в данной ситуации большая удача.

Чем быстрее у них окажется нужная информация о местоположении дерева, тем быстрее они уберутся из этого негостеприимного места.

— Тогда сначала ответь: что ты тут делал?

— Я уже сказал твоему… — с хрипом и кашлем выдавил из себя пленный, — … товарищу.

Очевидно, рана причиняла ему боль при разговоре. Но некогда было миндальничать. Срочно нужна была информация.

— Мне тоже скажи, — злобно приказал Виктор.

— Меня послали найти дикого человека… — Жестокая кашель прервала его речь. Немного успокоив ее, он продолжил. — Послали найти и убить его.

Виктор обалдело смотрел на пленника. Что-что, но такое о себе и о Сергее никак не ожидал услышать.

— Это мы-то дикие люди?

Пленник еще некоторое время выравнивал дыхание, потом объяснил:

— Ты не понял. Твой товарищ сказал мне, что вы из касты строителей пришли.

Виктор сначала удивленно поднял брови, но тут же сообразил в чем дело, и утвердительно кивнул.

— А меня послали убить дикого человека, который пугает наших женщин.

— Пугает женщин? — окончательно запутался Виктор. — И как он их пугает?

Пленник опять надолго закашлялся, потом продолжил:

— Он отбирает у них все, что те успели собрать.

— И убивает?

— Еще не убивал. Только отбирает у них урожай.

Пленник прикрыл глаза и был очень бледен.

Виктор решил отложить допрос. Сначала нужно было переговорить с Сергеем. А того все не было.

В конце концов, ему все надоело и он, плюнув на все предосторожности и эти тайны, направился к реке. Там он, наконец-то, привел себя в полный порядок после полусна, и назад уже вернулся бодрым Виктором.

Уже начинал беспокоиться долгим отсутствием Сергея, как его огромная фигура показалась на опушке; он остановился возле крайнего дерева и, ртом до ушей, помахал, подзывая Виктора.

Возле него мелькала странная фигура.

«Нет, сегодня день сюрпризов», — подумал Виктор и пошел на зов друга.

Ближе, Виктор разглядел рядом с ним невысокую, постоянно подпрыгивающую, коренастую фигуру, прикрытую местами бурой шкурой. Был весь заросший седыми космами, торчащие во все стороны и с бородой а-ля Маркс.

Дикарь двумя руками неуклюже прижимал к чахлой груди толстую длинную ветку.

Еще ближе подойдя, в недоумении разглядел на ногах этого дикого жителя леса, местами рванные коричневые туфли.

Ничего не соображая, что происходит, Виктор подошел к Сергею. А тот, продолжая блаженно лыбиться, представил ему дикаря и грозу женщин северных племен.

— Познакомься, Виктор. Это доктор философских наук, профессор Василий Иваныч Кузьминов.

У Виктора отпала челюсть, а глаза стали такими круглыми, что могли соперничать с совьими.

Дикарь галантно кивнул и с улыбкой, обнажившей пожелтевшие зубы, протянул Виктору грязнущую руку.

— Оч-чень рад! — воскликнул дикарь. Вернее, теперь уже Василий Иваныч.

— Откуда Вы? — спросил Виктор, все еще не приходя в себя.

— Из Серпухова. Там родился, там работал, пока нелегкая не занесла в этот дремучий лес.

— Тоже туча? — как-то отрешенно проговорил Виктор, будто все это происходило во сне.

— Ну да, ну да. Она самая, проклятая. Черт дернул полюбопытствовать.

Ну, а про вас я уже кое-что узнал от вашего друга. Надеюсь, мы подружимся, хе-хе.

— Непременно, профессор, — заверил Сергей. И пояснил Виктору. — Уважаемого Василий Иваныча обнаружил неподалеку на верхушке дерева. Сначала принял за медведя, и чуть было не пустил стрелу. Слава богу, вовремя заприметил его фабричные туфли.

Поговорили, и он согласился пойти с нами. Правда, профессор?

— Конечно. Согласен. Надеюсь принести вам пользу своими знаниями.

— Безусловно. Нам очень пригодятся ваши знания.

Виктор глянул в глаза Сергея, чтобы понять издевается он или всерьез говорит.

— Чтож, просим к нашему шалашу, — широким жестом Виктор пригласил одичавшего соотечественника к будущему костру. Тем более, что за поясом Сергея уже висела пара тушек тех самых зверюшек, которых Виктор принял когда-то за зайцев.

Они подошли к месту лагеря. Пленный с испугом уставился на их нового друга, хотя профессор, в свою очередь, не замечал его.

Они разделали на берегу реки обе тушки, помыли и нарезали кусками мясо. К тому времени образовались жаркие угли костра. Прожаренное в них мясо почти никому не досталось кроме профессора. Он сожрал за них троих.

Как выяснилось, у него до сих пор не было возможности ни охотиться за юркими обитателями леса, ни возможности развести огонь. Питался только ягодами да кореньями. При удаче собирался лакомиться отобранными у попавших на пути собирательниц, медом и фруктами.

— А что же вы, Василий Иваныч, в те племена не подались? Они ведь неподалеку — поинтересовался Виктор.

— Ууу! Я видел их. Это же дикари! — с ужасом в голосе проговорил профессор. — Судьбу Гука повторить, как-то не хочется.

Друзья от души расхохотались, от чего профессор обиделся.

— А вы бы пошли к таким? — с вызовом спросил он.

— Собственно, скоро мы собирались возвратиться именно к подобным, — с улыбкой ответил Сергей. — Но вы не пугайтесь. Там, куда мы вас отведем, все будет нормально.

Весь этот разговор шел на русском, поэтому пленник, а теперь уже, одураченный ими, союзник, ничего не понимая из слов; отрешенно смотрел на угли костра.

Подошла пора завершить операцию: «предатели».

Сергей придвинулся к раненному поближе и спросил:

— Сможешь сам добраться до своих?

Тот кивнул:

— Недалеко отсюда наши на дозоре. Они помогут.

— Отлично. Тогда добирайся до них, и одного из них пошли вперед. Пусть сообщит нашему доверенному, что пришли с ценными сведениями от касты строителей. И пусть сразу принесет с собой много порошка. Скажи, что если будет мало, они ничего не будут говорить. Ты меня понял?

Тот снова кивнул.

— Я тебе дам вот этот посох, чтобы легче было идти.

С этими словами, он, буквально, вырвал из рук профессора его палку, в которую он вцепился мертвой хваткой и не хотел расставаться. Протянул раненному гонцу:

— Вот, возьми. И извини, что мы пытались тебя убить. Передай вашим, что мы по ошибке решили, это за нами шпионит рур. А как узнали, что это ты, спасли от смертельных ран. Это сильное лекарство. Ты скоро поправишься.

Раненный третий раз просто кивнул, стараясь лишний раз не говорить, и со стоном, опираясь на подаренную профессорскую палку, с трудом поднялся на ноги.

Затем, он повернулся к Сергею, кивнул в сторону Василия Иваныча, мол, а с ним что делать?

— А, — махнул рукой Сергей. — Отведем его к рурам. Там при всех отрежем голову. Передай остальным, что больше никто не станет грабить женщин.

Раненный, теперь уже в роли гонца касты строителей, заковылял в сторону леса.

Вдогонку Сергей крикнул:

Когда их ждать?

— Завтра утром, — прохрипел гонец и поплелся дальше.

Сергей проводил глазами его, пока он не скрылся за деревьями, потом обернулся к Виктору, азартно потирая ладони.

— Лед тронулся, господа присяжные заседатели.

И спросил профессора:

— Скажите, уважаемый профессор. Когда вы в последний раз купались?

Василий Иваныч задумался и не очень уверенно ответил, что, кажется, за день, как попал сюда.

— Тогда айда на речку, — весело скомандовал он. — А ты, Витек, прихвати свою острогу.

Вода, когда профессор вошел в нее, жутко замутилась. Пришлось на берегу дожидаться, пока медленное течение унесет грязище. Потом и они поплескались в теплой водичке. Виктор отошел подальше, чтобы забить несколько рыбин. Даже барахтанья профессора их не отпугивало.

На обед, как всегда в походах, ели рыб, печеных в угольках.

После до вечера состязались в стрельбе из лука, на которых, к стыду Виктора, он занял лишь второе место.

Завершал таблицу уважаемый профессор, который так и не сумел ни разу попасть в кусок коры с двадцати шагов.

Тем самым, право пойти на охоту за ужином заслужил чемпион.

На этот раз Сергей вернулся относительно быстро, и тащил за рожки тушу небольшой косули.

— Устроим пир для нашего гостя, — объявил он и понес ношу к реке. Там Виктор пустил в ход один из своих обоюдоострых клинков. Как профессиональный мясник сдернул шкуру, ловко разделал мясо.

Друзья решили приготовить на этот раз настоящий шашлык, что тоже требует много углей. Посолив сколько надо, они сложили небольшие ломтики будущего деликатеса на свежесобранные листья дуба, установили на нужном расстоянии друг от друга, два больших камня, между которыми разложили костер. А сами пошли на поиски «шампуров», что росли на кустах поблизости.

Уже совсем стемнело, когда при свете мерцающих углей, они досыта поели свой поздний ужин и довольные, как удавы после удачной охоты, отвалились в разные стороны.

За все это время, профессор в красочных выражениях рассказал всю свою историю жизни и завершил рассказом попадания в этот мир.

Василий Иванович Кузьминов, пятидесяти восьми лет отроду, оказывается, был известным человеком среди светил российской общественной науки. Да и за рубежом хорошо знали его труды в области фундаментальной философии. Даже значился в философской энциклопедии.

Преподавал в социальном университете, был почетным членом российской академии наук.

А еще был дедушкой двух внуков и одной малышки внучки, воспоминания о которой, вызвали у него невольные слезинки.

В ту ночь он проснулся один в один, как Виктор. Накинул ватный халатик прямо на голое тело и на минутку выскочил на балкон посмотреть что происходит. Сразу оказался под фиолетовым светом. Очнулся тут. Прямо на вершине самого высокого дерева, в самом центре леса. Там же до утра трясся от страха, ничего не соображая.

После, постепенно перебрался к опушке, чтобы добираться до реки.

Умирал с голоду, пока не сообразил собирать дары природы. Благо их вокруг было в изобилии.

Иногда замечал странных людей с копьями. Но был, почему-то, уверен, что как его увидят, сразу убьют. В такие минуты замирал на верхушках деревьев, ожидая, когда те удалятся.

Однажды наткнулся на женщину из тех людей. Она несла целую корзину на вид вкусных фруктов, среди которых сверкали янтарем соты с медом. Он не выдержал. Не соображая что делает, кинулся к корзине, схватил и убежал. Слышал только за спиной истеричный женский крик.

За все это время он такое преступление совершил только один раз. И был очень удивлен, когда от новых друзей узнал, что тот раненный был специально послан убить его за нападение на их женщин.

Халат на нем быстро разодрался в клочья, цепляясь за ветки крон. Он долго оставался только в семейных трусах, пока не нашел однажды дохлую, разлагающуюся тушу непонятно какого животного. Кое-как содрал с костей шкуру, прикрылся как мог.

На их вопрос: что бы он делал дальше, если не встретился бы с ними, он смущенно улыбнулся, потупив глаза, заявил, что планировал уже утопиться. Только пока силы духа не хватало.

Виктор вызвался, как в прошлый раз, первым подежурить до трех. А там дальше, до утра, уже Сергей. Бурные протесты профессора игнорированием его очередности, отклонили сразу.

Как они легли, Виктор снова взялся за свой лук и стрелы, присел на пенек возле пылающего костра.

Было уже около полуночи, когда по локальным звездным затмениям он понял, что высоко над их головами опять планирует нечто громадное.

Внутри, как в прошлые разы, все сжалось в комочек.

Виктор вдруг ясно осознал, насколько он слаб и жалок. Что он даже не жучок, а гораздо беспомощнее. Что есть великие творения природы, по сравнению с которыми чувствуешь себя ничтожеством будучи самозваным венцом природы.

Это было сильное чувство, принизывающее не только сознание, но, как будто, все тело до последней клетки.

Он не успел заметить ни контуры, ни размеров той тьмы, что стремительно пронеслось по небосклону за линию видимости, но то, что это было нечто громадное крылатое, не сомневался.

Виктор очухался от наваждения не сразу. Потом долго упрекал себя за то, что все это время оставил доверившихся ему друзей без присмотра. А, следовательно, в опасности. Но, слава богу, все обошлось.

Они продолжали мирно сопеть, лежа рядышком. Один огромный молодой великан, другой — щуплый пожилой, замученный посланным небесами испытанием.

Виктор встал, обошел вокруг лагеря, внимательно присматриваясь, прислушиваясь к ночному лесу. Ничего подозрительного не обнаружив, успокоился и снова присел на пенек.

Костерок почти догорел. Виктор глянул на часы: был уже четвертый час ночи.

Он набросал побольше дров в костер и пошел будить товарища по оружию.

Сергей сонно потянулся, нехотя поднялся.

— Ну что? На этот раз успел? Или опять я на самом интересном месте прервал сон?

— Успел, успел, — проворчал Сергей. Забрал у него лук. — Иди теперь ты попробуй успеть.

Виктор усмехнулся, занял его нехило прогретую лежанку.

Перед лицом маячила пышная борода профессора. Виктор заворчал, повернулся на другой бок и сразу уснул.

Почувствовал сильную тряску, словно в поезде мчится.

Виктор ошалело открыл глаза. В предрассветной мгле увидел тревожное лицо Сергея. Сонливость мгновенно исчезла. Он, буквально взлетел на ноги и потянулся к клинкам.

— Они тут, — тихим шепотом заявил Сергей. — Их пятеро. — Через плечо кивнул в сторону леса.

Виктор напряг зрение и тоже заметил их. Они тенями стелились по опушке.

Виктор поразился, как по этим пятнам Сергей посчитал их численность.

— Нам нужно только одного захватить плен. Остальных придется убить.

Виктор утвердительно кивнул.

— Сделаем, — сказал он. И сам испугался того, насколько хладнокровно уже готов убивать себеподобных.

Что из него лепит этот странный мир? Пока жестокого киллера, был его ответ.

Нужно их заманить к реке, — продолжал шептать Сергей. — Ты заходи за двоих, а я прикончу остальных. Только сначала определю, кого нужно оставить пленным. Я тому положу руку на плечо. Сразу начинай рубить остальных.

После этого короткого инструктажа, Сергей легко прихватил свою железную болванку, побрел в сторону мелькавших теней. Виктор остался на месте.

Через несколько минут появился Сергей в сопровождении остальных пятерых. Четверо из них были все в тех же защитных плетенках, с короткими пиками в руках. Один нес большой мешок.

Пятый, словно павлин, весь был увешан разноцветными камушками, обшитыми бахромой на его тунику.

Теперь Виктор догадывался, на чье плечо Сергей положит руку.

Они прогулочным шагом продефилировали к реке. Виктор шел за ними.

Когда они остановились у кромки воды, он обошел группу так, чтобы оказаться ближе к самым дальним от Сергея пришлым. Благо, воины никакого подвоха не ожидали и стояли с пиками к земле.

Первым заговорил павлин:

— Почему раньше приходившие не пришли, а вас послали?

— Мы новые служители касты, — ответил Сергей. — Они нас испытывают.

— Странное испытание…. Ну ладно. Сообщите весть и получайте порошок.

— Это весь порошок, который вы хотите дать нам за важную весть? — Сергей чуть переместился в сторону воинов.

Павлин возмутился:

— Вам мало? Обычно бываете рады десятой доле. Да вы на этом количестве сотни домов можете построить.

— Нам нужны тысячи, — почему-то возразил Сергей, словно собирался пойти с ними за остальным количеством.

— Не болтай лишнего. А то быстро лишим тебя языка!

Сергей натянуто улыбнулся и, словно напугано, сделал еще шаг от павлина в сторону двоих, не контролируемых Виктором.

— Ну ладно, не сердись, — фамильярно положил руку ему на плечо.

В то же мгновенье Виктор крутанулся на цыпочках, одновременно срывая из ножен отточенные клинки, и одним движением поразил обоих воинов в грудь. Успел вырвать обратным движением, мгновенно оказался за спиной других двоих, опять одним движением поразил их в спину. Насмерть.

Это произошло с такой невероятной скоростью, что Сергею хватило времени только на взмах, не больше. Так он и замер со своей страшной булавой, не соображая, на чью же голову ее опустить.

Павлин, сначала попал в состояние ступора, потом повел себя совершенно неадекватно. Он быстро присел на корточки и зарыдал. Да так горько, что Виктор пожалел о только что содеянном.

Друзьям пришлось долго его успокаивать, обещая, что все будет хорошо, никто его не обидит. Но он рыдал все горше и горше.

Наконец, Сергею надоело с ним нянчиться. Он просто поднял его за шкирку, буквально, понес к костру.

Подействовало. Павлин перестал рыдать. Только хныкал.

У костра Виктор скинул мешок с трофейным порошком. А Сергей быстро связал руки павлину за спиной к этому мешку. Потом Сергей кратко кивнул Виктору: «присмотри» и повернул обратно к реке.

Василий Иваныч так и не просыпался до сих пор. Только теперь, услышав всхлипывания павлина, он продрал сонные глаза. Пристально посмотрел на связанного, неведомо откуда, появившегося у костра. На всякий случай он приподнял голову, вежливо поздоровался: «доброе утро». Не получив ответного «и вам доброго утра», снова опустил голову и опять уснул.

Вернулся Сергей с окровавленной туникой в руках. Он развязал руки пленнику, молча стянул с него его разукрашенную, взамен протянул принесенную. Пленник, продолжая стенать, безропотно натянул на себя, что ему дали, после чего снова оказался с завязанными руками.

— Ну что ты у реки натворил, расскажи, — закончив с ним, спросил Сергей. — Случилось так быстро, что я не разобрался.

— Так вышло, — пожал плечами Виктор.

— Да? И часто у тебя так выходит?

— Первый раз, — признался Виктор. — Хочешь, верь, хочешь, не верь.

— М-да, — только покачал головой Сергей.

Дождались. Василий Иваныч, наконец-то, окончательно проснулся. Сергей сразу предложил ему переодеться в обновку. Профессор долго привередничал, мол, ему не по возрасту. И по социальному положению такие яркие одежки носить не должен. Но под общий смех все-таки скинул с себя вонючие шкуры падали и надел, сверкающую полудрагоценными камушками, тунику пленника.

Конечно, во всех этих блесках, комично смотрелся, но выбор был невелик. После, Сергей еще завязал его седые патлы трофейной повязкой, что вызвало у друзей дополнительные смешки. А, в общем, он стал выглядеть, хоть смешным, но, по крайней мере, не диким. Что, собственно, от него требовалось сейчас.

Теперь можно было отправляться в обратный путь с чувством выполненной миссии.

По-быстрому перекусив остатками холодных шашлыков, со стороны странно выглядевшая процессия, тронулась в путь. Огромный здоровяк с железной дубиной, впереди. За ним разукрашенный камушками, маленький, с большой бородой. А за ним, сгорбленный, в окровавленной тунике, и с мешком на плечах. Только последним шел нормально выглядевший молодой воин с клинками за плечами.

Шли они с частыми привалами, чтобы раньше времени не доконать своего носильщика. Он был для них, по известным уже причинам, весьма ценным пленником. Поэтому, как ни старались дойти пораньше, добрались до поселения только заполночь.

Охрана у ворот разинула рты, когда увидала своих героев в этакой нелепой компании, Не задавая лишних вопросов, открыла им ворота.

Вся процессия, не останавливаясь, гуськом проникла в храм Адольфа Гитлера, устало рассыпалась по шкурам, которых на всех не хватило. Пленнику пришлось пристраиваться прямо на земляном полу в обнимку со своей тяжелой ношей привязанной к рукам.

Сергей решил проявить предусмотрительность. Вызвал одного из охранников ворот и приставил ко входу. Тот получил строгий наказ никого не пускать. Самому до утра бдеть за пленником, чтоб не смылся ненароком посреди ночи.

Охранник козырнул своему начальству и занял новый пост.

До утра оставалось недолго. Нужно было хоть немного выспаться. Но в реальности вышло еще меньше.

Ни свет, ни заря, их разбудила народная шумиха на улице.

Сергей сразу вскочил, вышел на улицу со звериным выражением на лице.

Там уже стояло почти полнаселения руров, включая старшин.

При его явлении народу, все разом замолкли, выглядывая из-за спин местного правительства в лице пяти старцев.

Оказывается, весь сыр бор начался с того, что, поставленный Сергеем на службу, охранник не впускал вовнутрь гонца старейшин со срочным вызовом главнокомандующего.

— Что случилось? — рявкнул Сергей на старцев.

Те замялись немного, потом один из них уставил на него палец, воскликнул:

— Нам сообщили, что вы были у северных племен. И вернулись не одни. Двоих привели оттуда?

Сергей даже не сразу сообразил о ком идет речь.

— Собирайте всех на площади, — заявил он старцам. — Сейчас состоится самый большой суд руров.

Это было сказано в такой повелительной форме, что ни один из пятерых старцев не усомнился в необходимости такого суда. Поэтому, они просто повернулись, вместе с сопровождающей их толпой, двинулись на площадь. А Сергей вернулся к своим, всех растолкал до полного бодрствования и заявил им, что вот-вот начнет суд над строителями.

Следом развязал пленника от мешка, как следует, потряс его за грудки. Пояснил ему в двух словах, что сейчас должно произойти и что именно он должен сообщить на суде.

— Если хочешь остаться в живых и вернуться в свой дом, ты будешь говорить сразу всю правду. Даю слово, сделаешь это, не дам тебя в обиду. Если начнешь лгать или скрывать что-то, прямо на суде лично сам тебе голову размозжу.

После такого толкового разъяснения, пленник был готов на все, лишь бы остаться в живых.

Они гурьбой вышли на улицу.

Там Сергей отпустил верного охранника, обещав не забыть его за хорошую службу. Они пошли сразу на площадь, так и не помывшись, не позавтракав с долгой дороги.

За это время на площади собралось еще больше народу. Даже дети были тут. Все, плотным кольцом стояли вокруг грудастой, толстопузой статуи Марак. Старики кучковались прямо возле нее.

К ним они и прошли по образовавшемуся в толпе проходу.

Недоуменные взгляды старцев впились на пленника. А профессора пока, как будто, не замечали.

Сергей сразу догадался, что причина тут в том, что они узнали, кого пленил их главнокомандующий.

Эта догадка подтвердилась, когда главный из старейшин удивленно воскликнул:

— Это же жрец старейшин племени этрад!

В толпе поднялся настоящий ор. Сергей призвал успокоиться всем. Став спиной к старцам, лицом к толпе, что являлось неслыханной дерзостью, заговорил:

— Сегодня на площади Марак состоится суд, в котором руры сами будут судьями. Раскрыто большое подлое предательство. Вам самим нужно решать, что делать с предателями. Как мы догадались о сговоре с врагом и как мы пленили жреца племени этрад, долго рассказывать. Поэтому, узнайте пока главное, что за вашей спиной служители касты строителей, в обмен на волшебный порошок, сообщали, и собирались дальше сообщать, правителям северных племен, когда выгодно напасть на нас, чтобы завоевать руров.

При этом заявлении своего главнокомандующего поднялся оглушительный ор толпы. Пленник, что стоял рядом с Сергеем вжал голову, ожидая, что сейчас его разорвут в клочья.

Главный среди старейшин поднял руку, призывая к тишине. Но толпа еще долго не могла успокоиться. Когда, наконец, она настала, старец спросил, обращаясь к толпе:

— Как может главнокомандующий доказать виновность почтенных служителей касты строителей?

— Как? — в ярости повернулся к нему Сергей. — Вот это доказательство!

И он рывком выдвинул трясущегося жреца перед собой.

— Говори! — приказал он ему. И тихо добавил на ухо: — Не забывай, что я тебе говорил.

И жрец, впавший в неизлечимую трясучку, готовый вот-вот описаться от страха заговорил.

Он рассказал всё до мельчайших подробностей, лишь бы выжить.

Как только он замолчал, одновременно в трех различных местах стояния толпы стали избивать строителей. Их так быстро затоптали до смерти, что ни старейшины, ни Сергей ничего не успели предпринять. С ними было быстро покончено страшной народной казнью.

Но толпа на этом не успокоилась. Руки пытались схватить жреца тоже. Но тут стоял Сергей. Он резким движением смел в сторону близко придвинувшихся из толпы, и заорал так, что все в страхе тут же умолкли.

— Он тоже виновен. Но будет отпущен и уйдет к своим. Потому что в этом я дал ему слово, — пояснил Сергей толпе свое поведение. — Кто попытается помешать моему решению, будет убит на месте лично моей этой рукой.

Высоко поднятый кулачище был очень весомым аргументом. Поэтому, возражений больше не поступило. Люди постепенно стали расходиться, оставив на площади три кровавых трупа.

Первое в жизни руров вече завершилось на этой печальной ноте.

Возле статуи остались только старцы, трое друзей и пленный жрец.

Виктор показал глазами Сергею на профессора, который, впал в шоковое состояние. Естественно, кто ни одного слова приговора не понял, но увидел жестокую расправу над троими молодыми людьми. Побледнев как мел, он не мог оторвать взгляда от вида, недалеко друг от друга раскиданных, кровавых трупов.

Сергей ласково положил руку ему на плечо и прошептал:

— Я позже объясню вам, профессор, что тут только что произошло. А пока поверьте мне на слово, всё по справедливости.

Василия Иваныча словно отпустило. Он глянул мутными глазами на Сергея и пробормотал только:

— Я вам верю.

Тем временем, глаза старцев уже были в упор уставлены на профессора. В них читался очевидный вопрос: а это что за гусь сюда пожаловал? При этом явно на них произвело неизгладимое впечатление, что одет он в тунику самого жреца племени этрад, когда тот стоит рядышком в обычном одеянии воина. И к тому же, в окровавленном не своей кровью.

Сергей опередил их вопрос.

— Дух войны послал нам своего звездочета, — бесхитростно придумал он сходу новую легенду.

Глаза старейшин полезли из орбит. А Виктор подумал: не перебор ли это? Недавно появился амулет, потребовавший дом и полный достаток. Теперь возник звездочет. Кого еще им ждать?

А Сергей, как всегда в таких случаях, по-остаповски не мог остановиться. Он отвел старцев подальше от пленного жреца и заговорщически зашептал:

— Дух войны послал его к нам предсказать время похода на северян, — продолжал Сергей пудрить мозги невежественным правителям. — А это значит, что вскоре состоится поход. Будет добычей много их ценностей.

При этих словах глаза старцев засияли неприкрытым жадным блеском, лишний раз доказав, что верно заметила лиса Алиса: на дурака не нужен нож. Покажь ему ты медный грош и делай с ним что хош.

У довольных старцев больше никаких возражений не оказалось против нового фигуранта. Но выяснилось, единственное, что теперь их гложило: как теперь растить новые дома в поселении?

Истребление касты практически положило конец строительству, и им нужно было придумать выход из создавшегося цугцванга. Сергей пообещал им, что из похода на северян они принесут вдосталь порошка. А пока у них нет необходимости в строительстве новых домов хотя бы потому, что ни места не осталось в поселении, ни сил в почве на его территории.

И действительно, каждое следующее строение, точнее выращивание, оказывалось все меньшего и меньшего размера. Еще неизвестно было Сергею, какого размера вырос дом Валентины Петровны. Скорее всего, самый маленький из всех имеющихся. Некогда было пока посмотреть.

Завершив всю эту рутинную разборку, попрощавшись со старцами, друзья сначала решили проводить жреца в обратный путь, и только потом заняться собой.

Не верившего еще в свое благополучное избавление жреца, Сергей вывел за ворота поселения, по пути забрав у охраны пару лепешек ему на дорогу.

Только, когда фигура жреца исчезла далеко за озерцом, докуда они его проводили, Сергей облегченно вздохнул и предложил искупаться перед возвращением.

Спешно скинув барахло, они поплескались в теплой прозрачной воде, пока голод не заставил их выбраться на бережок.

Все втроем они ввалились к Валентине Петровне, которая как раз завершала урок с Семеном.

Сергей с помощью Виктора спешно всех перезнакомил, дав каждому необходимую и достаточную информацию о других, так, чтобы ориентировались меж собой, и потребовал срочный обильный завтрак.

Пока их подруги накрывали скатерть на троих, предложили Семену, так как он живет бобылем, временно приютить у себя профессора, надеясь, что они подружатся и помогут друг другу в освоении языков.

— Валентина Петровна, а вы уже видели свой дом? — поинтересовался, после объедания, Виктор у учительницы.

Оказывается, она даже не знала, что для нее уже построили строители, ныне покойные, личный дом.

Немедленно решили устроить новоселье.

Сначала спровадили Семена с навязанным ему проживальцем. После в ажиотаже забрали тюки, накопившихся не без помощи подружек, платьев, посуду и еще непонятные узелочки, торжественно отправились к новому дереву-построению.

Как и предполагал Сергей, дом действительно был меньше остальных, но достаточно уютен для проживания счастливой учительницы московской школы.

Внутри ничего не оказалось, кроме обязательных шкур. Но Виктор был уверен: скоро помещение набьется шмотками до отказа. Только дай женщинам волю.

Под веселые смешки, они поздравили сияющую землячку и, оставив в компании подружек, вернулись в освободившуюся законную жилплощадь Сергея.

Как вошли, Сергей грузно по-хозяйски плюхнулся на шкуры. Явно всем на свете довольный, вопросил Виктора:

— Так. Что должны делать дальше?

— Как что? — удивился Виктор. — Запускать кузню. Время идет. Нужно поторапливаться пока осень не пришла в эти края.

— Верно, верно, — подтвердил Сергей. — Давай тогда двинем к мастерам.

И заново бодро подскочил.

— Дай хоть дух перевести, — возмутился Виктор.

Но Сергей был неумолим. И Виктору ничего не оставалось, как потащиться за неугомонным другом.

Рейтинг Сергея рос с каждым днем. На улице люди, от мала до велика, считали своей обязанностью почтительно приветствовать его принятым у них способом.

Приветливо их встретили и в мастерской. В честь Сергея все остановили свои работы. Старший мастер, буквально, подлетел к нему.

— Мы пришли за твоим учеником, — не стал тянуть резину Сергей. — Он готов стать кузнецом Духа войны?

— Конечно, великий герой. Когда скажешь. Куда скажешь, — с готовностью отрапортовал старший мастер.

— Сейчас же. За мной, — распорядился Сергей и повернул к выходу.

За ними начались поспешные сборы. Все ученики кузнецов и горшечников были задействованы в перетаскивании необходимого оборудования и большой наковальни. А старший мастер вдогонку обещал, что лично присмотрит за постройкой необходимой хорошей плавильной печи.

Друзья привели кавалькаду в дом Виктора. Сергей потребовал немедленно, скорыми темпами всем совместно обустроить новую кузницу. Потом сообщить ему о ее готовности.

После чего, Сергей сам прихватил огромный кувшин, в котором плескалась «слеза Духа», а Виктор — свои скудные пожитки, и они опять вернулись в дом Сергея.

Самогонный агрегат решили пока оставить на месте, за временной ненадобностью.

Когда друзья вновь расположились на шкурах, Виктор предложил для начала продумать загрузку работой новой кузницы.

— Я возьму на себя дальнейшее обучение нашего кузнеца, — заявил Сергей. — А ты продумай, что необходимо для лебедки.

— Сначала прикинем необходимый нам инструментарий, который нужно изготовить из прочной стали.

— Так! — Сергей достал бумагу, чернила, вооружился гусиным пером и приготовился писать. — Диктуй.

Виктор задумался.

— Для начала, нам крайне необходимы пила, ножовка, перка, стамески, топоры, рубанок. Ну, гвозди, молоток можно и из обычного железа.

Потом, минимум: зубило, напильник, циркуль, метчик, плашки. Еще, линейки, угольники всякие, кронциркуль. Без этих, что ты написал, никак не можем начать что-то делать, сам понимаешь.

— Как же решим вопрос с напильником? — задумчиво почесал подбородок Сергей.

— А для этого сделаем вот что, — подал идею Виктор. — Соберем с одежки профессора все камешки и раскрошим в порошок. Часть в крупный порошок, часть в мелкий. Крупный порошок наклеим столярным клеем на войлок, а войлок на деревянную плашку. Из мелкого приготовим шлифовальную пасту из смеси воска, жира, порошка. Разжижителем сойдет самогон.

— Понятно. А что с метрикой линеек предлагаешь?

— А что тут предлагать? Собственную метрику введем, и всё. Нам в том нашем мире ими не нужно будет мерить. А тут мы будем первые. Кстати, рост и вес свой знаешь?

— Вроде, последний раз был сто девяносто шесть. А весил сто девять.

Ну и хорошо. Будешь нашим эталоном в сантиметрах и килограммах. Только для удобства деления рост твой округлим до двух местных метров а вес — до ста. Вот тебе и ходячая система СИ.

Сергей залился хохотом. Потом, вытирая выступившие слезы, спросил:

А что примем за первый день года здешнего века? Кажись, тут вообще не знают про существование календаря.

— С календарем подождем, — серьезно ответил Виктор. — Как в первый раз мы с тобой вступим на наше плато, сразу наступит первый День нового календаря.