До последнего

41

Пока Гвен принимала душ, Веб сидел в библиотеке. У одной из стен стоял стеллаж с большим встроенным телевизором, на полках рядами стояли видеокассеты. От нечего делать Веб стал просматривать проставленные от руки на корешках футляров названия и цифры. Цифры, которые он заметил на корешке одной из кассет, на мгновение заставили его замереть. Потом он протянул руку и взял кассету с полки. Цифры обозначали не что иное, как дату, и эту дату Веб не смог бы забыть до конца своей жизни.

Веб вставил кассету в видеомагнитофон и увидел кадры, которые сотни раз прокручивал у себя в мозгу. Перед ним предстал до боли знакомый школьный двор в Ричмонде. Там толпились умненькие ребятишки самого разного социального происхождения, разных национальностей и разного цвета кожи. Газеты тогда писали, что в Ричмонде — бывшей столице Конфедерации южных штатов — открылась школа, начавшая осуществлять чрезвычайно смелую программу совместного обучения детей разных рас и национальностей. Говорили, что для юга это особенно символично и что эта школа признана образцовой на самом высоком уровне.

А потом в двери этой образцовой школы вошли Эрнст Б. Фри и его головорезы в бронежилетах и с таким количеством автоматического оружия, которого бы хватило, чтобы обеспечить победу Конфедерации в Гражданской войне.

Когда же члены «Свободного общества» застрелили двух учителей и взяли в заложники сорок человек, в том числе тридцать детей в возрасте от шести до шестнадцати лет, в городе начался хаос. Переговорщики висели на телефонах, ведя нескончаемые разговоры с захватившими школу людьми, пытаясь успокоить их, воззвать к их разуму и выяснить, чего же они наконец хотят. И все то время, пока шли переговоры, штурмовая группа «Чарли» стояла в полной боевой готовности, а группа снайперов «Зулу» просчитывала направление ведения огня и определяла наиболее выгодные места для огневых позиций. А потом в помещении школы раздались выстрелы, и Вебу с его людьми приказали готовиться к штурму. Каждый из них прекрасно знал план действий, разработанный еще в самолете, который доставил их из Куантико.

Хотя Веб мало что знал о «Свободном обществе» и его членах, уже одно то, что эти люди были безжалостны, дисциплинированны и прекрасно вооружены, не внушало ему оптимизма. Не говоря уже о том, что они успели укрепиться в здании школы и держали под прицелом десятки ни в чем не повинных людей.

А потом члены «Свободного общества» связались с переговорщиками по телефону и сообщили, что выстрелы были сделаны по неосторожности и никто из заложников не пострадал. Вебу это сразу не понравилось. Он чувствовал, что дело начинает принимать дурной оборот. Впрочем, его мнения не спросили и группу «Чарли» отозвали. После Вако мнение руководства ФБР относительно тактики спасения заложников изменилось. Теперь Бюро предпочитало тянуть время и выжидать — никак не могло оправиться от ужасной катастрофы в Техасе, когда при неудачном штурме в огне погибло много детей. Но после того, как члены «Свободного общества» прервали переговоры, руководству ничего не оставалось, как снова вызвать «Чарли». Веб сразу понял, что штурма не избежать.

Под прицелом фото— и телекамер репортеров, которые оповещали полмира о ходе событий в Ричмонде, Веб и его товарищи осторожно приблизились к задней двери школы. Поскольку точное местонахождение заложников и террористов было неизвестно, дверь было решено не взрывать и проникнуть в школу по возможности тихо. Неслышно открыв дверь, они один за другим просочились в коридор и двинулись в сторону спортивного зала — наиболее вероятного места размещения заложников.

Позовцы на цыпочках подошли к двойной двери, после чего Веб осторожно заглянул в застекленное окошко наверху и методично пересчитал террористов и заложников. По его мнению, все они находились именно в этом помещении. На какое-то мгновение Веб встретился взглядом с одним из мальчиков. Тот догадался, что пришла помощь, но старался сохранять спокойствие, чтобы не выдать присутствия группы. Веб еще показал ему большой палец — мол, держись, парень, сейчас мы тебя выручим. Тогда Веб еще не знал, что это был Дэвид Кэнфилд.

Потом группа ПОЗ начала отсчет. Каждый оперативник знал, как действовать и в кого стрелять, и они надеялись, что им удастся освободить заложников, избежав новых жертв из их числа. С другой стороны, эти планы могли рухнуть в силу какой-нибудь фатальной случайности.

Случилось последнее.

Прежде чем они открыли двери в зал, раздался громкий, вибрировавший на высокой ноте звук. Веб и по сей день не знал, откуда он взялся.

Позовцы ворвались в зал и открыли стрельбу, но террористы, получив предупреждение, ответили плотным огнем.

И огонь их оказался весьма действенным. Дэвид Кэнфилд получил пулю в левое легкое, которая вышла из груди. Он упал на пол, и при каждом вдохе кровь струей била из отверстия в его теле. Хотя это продолжалось не более двух секунд, Дэвид Кэнфилд успел взглянуть на Веба с таким выражением, которого Вебу не суждено было забыть никогда. Это был невысказанный упрек. Мальчик был уверен, что Веб спасет его и прекратит все это безумие, а он не оправдал его доверия, подвел его. И зачем только он показал ему тогда большой палец?

После этого началось настоящее сражение, и Веб был вынужден забыть о Дэвиде и сконцентрировать свои усилия на помощи другим заложникам и своим товарищам. Он спас Лу Паттерсона, но сам подорвался на гранате с напалмом, а потом получил пулю в шею и грудь. Тогда-то он и начал стрелять и, как ему казалось, прикончил всех членов «Свободного общества». Он не мог поверить, что Эрнсту Фри удалось выйти из этой мясорубки живым.

Когда на экране появился он сам, Веб всем телом подался вперед. Его вынесли на носилках во двор; вокруг суетились медики. Слева от него стояли носилки с Лу Паттерсоном, а справа лежало мертвое тело, прикрытое простыней. Дэвид Кэнфилд был единственным заложником, который погиб при штурме. Камеры телевизионщиков показывали то окровавленного Веба, то труп Дэвида Кэнфилда. Яркий свет от одной из телевизионных камер высвечивал тело мальчика до тех пор, пока кто-то не разбил софит. Веб частенько задавался вопросом, кто это сделал. Потом запись закончилась, и экран телевизора потемнел.

— Это я разбил софит над камерой.

Веб резко обернулся и увидел Билли Кэнфилда. Он стоял у него за спиной, тоже смотрел на экран и, судя по всему, отлично знал, о чем думал Веб, просматривая пленку.

Веб сразу же поднялся со стула.

— Извините, Билли, мне не следовало брать эту кассету...

— Дело в том, — продолжал Билли, — что этот чертов софит светил прямо на моего мальчика. Телевизионщики не должны были этого делать. — Потом он переключил внимание на Веба. — Говорю же, они не должны были этого делать. Малыш Дэвид никогда не любил яркого света.

В эту минуту в комнату вошла Гвен, одетая в джинсы и розовую блузку. Волосы после душа у нее еще не просохли, а босые ноги оставляли на полу влажные следы. Веб кинул на нее виноватый взгляд; она посмотрела на него, потом на Билли и сразу поняла, что произошло. Она подошла к мужу и попыталась взять его за руку, но он отшатнулся от нее, и в его глазах мелькнуло нечто, по мнению Веба, подозрительно напоминавшее ненависть.

— Странно, что вы не любовались на это вместе! — крикнул Кэнфилд, обращаясь к Гвен. — Чтоб тебя черти взяли, Гвен! Я все знаю. Не думай, что не знаю. — С этими словами он выбежал из библиотеки.

Гвен, даже не взглянув на Веба, вышла в другую дверь.

Испытывая сильнейшее чувство вины, Веб вытащил из видеомагнитофона кассету, хотел уже был поставить ее на полку, но передумал. Воровато оглянувшись на дверь, он сунул кассету в карман пиджака, вышел из большого дома и отправился в гараж. Там он снова вставил пленку в видеомагнитофон и пересмотрел ее еще раз пять. Ему все не давал покоя некий странный звук на заднем плане, значения которого он не мог понять. Он включил динамики на полную громкость и подсел совсем близко к телевизору, но и это не помогло.

Он позвонил Бейтсу и рассказал ему о своей находке.

— Пленка у меня, — добавил он.

— Я знаю, какую запись ты имеешь в виду. Она была сделана людьми из филиала телевизионной станции Ричмонда. Запись есть у нас в архивах, и я скажу своим людям, чтобы они уделили ей особое внимание.

Веб выключил телевизор, вынул пленку из видеомагнитофона и снова погрузился в воспоминания. Как выяснилось позже, парни из «Свободного общества» изнасиловали двух несовершеннолетних школьниц. Как ни странно, ненависть к темному цвету кожи не помешала им вступить в половые сношения с чернокожими девочками. Потом его мысли переключились на другое.

Что, черт возьми, имел в виду Билли, когда сказал Гвен, что он «все знает»? Что он такое знает, спрашивается?

Зазвонивший мобильник вывел Веба из состояния задумчивости. Он взял трубку: голос принадлежал женщине, находившейся на грани истерики.

— Клер? Что с вами случилось?

Некоторое время он слушал ее сбивчивый рассказ, потом сказал:

— Оставайтесь на месте. Я приеду, как только смогу.

Он нажал отбой, потом перезвонил Романо, сообщил ему о положении дел и через несколько минут уже выезжал с территории фермы.