Документ Z

Глава 1

Я продолжал бороться со своей новой личностью. Это то, что вы чуствуете как агент, особенно если у вас не было возможности подумать о своем новом прикрытии. Я Ник Картерчувствовал себя, , ненавидящим автобусы Greyhound, особенно после полуночи. А полупустой автобус Greyhound — идеальное место для кризиса идентичности.

Однако Фред Гудрам привык к автобусам. Он достаточно помотался по стране в этих автобусах, его потрепанный чемодан и грязная спортивная сумка где-то в багажнике, глоток дешевого бурбона в его глотке, щетина на лице и остатки двадцати- пять дешевых обедов за спиной, мятый костюм. Я достаточно хорошо понимал свое прикрытие, чтобы знать, к чему привык этот Фредди, дешевый паразит, у которого были настоящие неприятности с тех пор, как он не расплатился с поставщиком. Но я еще не привык быть старым добрым Фредди.

Хотя я не мог спать, у меня не был включен свет, потому что ни у кого не было включенного света. Пассажиры состояли из семи моряков, возвращавшихся в свою часть в Норфолке, и восьми гражданских лиц, двое из которых были женами солдат с вонючими, кричащими младенцами, которые сейчас спали.

Дешёвый костюм, который дал мне АХ, заставил меня слиться с окружающей средой, кроме того, он служил укрытием для Вильгельмины, моего Люгера, Пьера, маленькой газовой бомбы и Хьюго, моего стилета. Единственное, что портной упустил из виду, так это подкладку для моих ягодиц, учитывая то, как подпрыгивал автобус.

Дэвид Хоук посылал меня на множество причудливых миссий за мою карьеру в качестве Killmaster N3, и я был уверен, что он послал меня за моей смертью. Я не мог припомнить, чтобы он когда-нибудь отправлял меня на задание с таким небольшим количеством достоверной информации и в таких извиняющихся выражениях. Черт, Хоук сказал, что даже не знает, была ли это работа для Киллмастера. А я знал еще меньше.

Ожидалось, что я узнаю больше, когда окажусь в Массаве, и правительство Эфиопии связалось со мной. Но между Вашингтоном и Массава я действовал невежественно.

Это началось двенадцать дней назад, как раз в тот момент, когда я собирался покинуть свою квартиру на Коламбус-Серкл. Причинами моего отъезда были блондинка по имени Синтия, ужин и итальянский фильм. Мне уже нравилась Синтия и ресторан, и я был готов согласиться с мнением кинокритика о том, что фильм хорош. Но тут зазвонил телефон, и Хоук начал портить мне вечер. Мы поговорили по скремблеру, и он сказал мне, где забрать ключи от машины в международном аэропорту Балтимор-Вашингтон два дня спустя. Фильм оказался полный отстой, у ресторана был новый владелец, а Синтия простудилась.

Хоук выбрал ресторан Мордока в качестве места встречи, рассчитав время обеда с вылетом моего рейса и количеством минут, которые мне понадобились, чтобы доехать на помятом «форде» с заведенным на полную мощность двигателем до пригорода Вашингтона, округ Монтгомери, штат Мэриленд.

Снаружи «Мордок» выглядел точно так же, как и любой другой ресторан в торговом центре. По соседству был даже супермаркет, а чуть дальше была аптека. Я ожидал посредственной еды, плохого оформления и неописуемо плохого обслуживания. Вход меня не разочаровал.

Играла тихая фоновая музыка, медовые струнные перебирали старые мелодии. Кассовый аппарат стоял на стеклянном прилавке, полном конфет и сигарет. Знаки указывали, какие кредитные карты принимались. Справа была гардеробная, а слева дверь вела в столовую. На стенах был какой-то фальшивый японский цветочный узор болезненно-розового цвета. Синий ковер был изношен, а света было достаточно, чтобы официанты считали свои деньги.

Хозяйка не подошла по обстановке. Я ожидал официантку, потому что такие рестораны в торговых центрах не могут позволить себе метрдотеля. Я даже представил ее заранее — бывшую официантку, знающую все вежливые фразы, но совершенно не имевшую стиля. Блондинке, подошедшей ко мне, как только я вошел в фойе, было около тридцати, высокая и стройная, но не худая, и явно развитая . Она двигалась с плавной грацией в своем светло-зеленом платье.

Она спросила. — Вы будете кушать один, сэр ?

— Меня зовут Картер, — сказал я. — У меня назначена встреча с мистером Хоуком.'

Она посмотрела на блокнот в левой руке, затем положила его на прилавок. — О да, мистер Картер. Мистер Хоук в отдельном кабинете номер четыре. Можно мне ваше пальто, сэр ?

С самого начала расширения прав и возможностей женщин одной из самых забавных вещей было то, что женщины пытаются утвердить свою идентичность, оказывая все те маленькие любезности, которые мужчины традиционно оказывали женщинам. Я видел, как девушки чуть не ломали руки, снимая пальто, или чуть не обжигали себе нос, когда прикуривали сигареты. Эта женщина, однако, знала свое дело - помогла мне вылезти из пальто и сделала это очень умело. Когда она придержала для меня дверь, я подумал, будет ли еда такой же плохой, как обои, или такой же хорошей, как хозяйка.

Но если бы Хоук выбрал ресторан Мордока, мне пришлось бы столкнуться с плохой едой. Хоук знал многое, но еды и питья в его словаре не было.

Мы шли прямо, пока не достигли ряда комнат с закрытыми дверями. Я не слышал, чтобы кто-то разговаривал, значит, Хоук нашел достаточно безопасное место для встречи. Девушка без стука открыла вторую дверь справа. Меня поразил дым сигарного дыма. Она попала в нужную комнату. Хозяйка приняла наш заказ на выпивку, Хоук вернул мне протянутую руку, и я заметил, что еда уже заказана. — А меню нет? — спросил я, когда хозяйка ушла.

«Есть только одно блюдо в меню», — сказал Хоук. «Стейк».

— О, вот почему. Полагаю, именно поэтому ты выбрал этот ресторан.

«Я выбрал это место, потому что оно принадлежит AX, что бы это ни было». Дальше он ничего не объяснил.

Хоук всегда был молчаливым человеком, и это одна из причин, по которой он возглавляет AX агентство правительства США. Разговорчивые люди бесполезны для секретной службы. Хоук даже не сообщил мне, почему AX владеет этим рестораном, а я один из его лучших людей. Он подождал, пока мы съедим наши стейки, вкусные выдержанные куски мяса, и допил рюмку вина, прежде чем начать свою речь.

«N3, у нас тут дело, которого может и не быть. Я расскажу вам все, что знаю об этом, но этого недостаточно, чтобы принять разумное решение.

«Это работа Киллмастера?»

— Это твое дело, — сказал мне Хоук. Он вынул новую сигару — если эти вонючие палочки, которые он дымит, вообще могут быть новыми, — снял обертку и зажег ее, прежде чем продолжить.

«Технически это не работа для AX. Мы помогаем определенным элементам в дружественном, нейтральном правительстве».

'Кто это?'

«Эфиопы».

Я выпил вино — калифорнийское бургундское, которое не было ни хорошим, ни плохим, — потом сказал: «Я не понимаю, сэр » . Я думал, что эфиопам не нравится, когда американская секретная служба копается в их драгоценной пустыне.

«Обычно нет. Но им нужна наша помощь, чтобы найти человека по имени Чезаре Борджиа.

«Я думал, что он умер несколько столетий назад».

— Настоящее имя этого парня — Карло Борджиа. Прозвище Чезаре — преднамеренная уловка, способ дать миру понять, что он безжалостный ублюдок. Мы даже не уверены, что он в Эфиопии. Возможно, он в другом месте. И вы должны узнать это сейчас.

— А эфиопы не знают где он?

«Нет, если они честны с нами», — сказал Хоук. «И ЦРУ тоже. Я думаю, что и ЦРУ, и эфиопы озадачены так же, как и я. Вот что у нас есть на этого Борджиа.

Хоук вытащил из портфеля папку, полную отчетов с грифом «Совершенно секретно». Вверху одного из листов была этикетка с буквой Z, последней буквой алфавита, и в AX, что означало только одно: какую бы информацию ни содержала эта бумага, это могло означать конец света. Это была чрезвычайная ситуация с большой буквы. Хоук просмотрел документ, прежде чем заговорить.

«В конце 1950 -х Борджиа был неофашистом в Италии. Пока он придерживался политической деятельности и легальных организаций, он оставался весьма полезным. Его группа переманила некоторых из этих маргинальных коммунистов, чтобы более умеренные партии могли продолжать нормальную работу. Но затем он открыл для себя ценность политического насилия. Он исчез из Ливорно как раз перед тем, как итальянская полиция попыталась его схватить. Они выследили его до Массавы, а затем до Асмэры. К 1960 году он исчез».

«Так что же он сделал в последнее время, чтобы заинтересовать нас?»

«Может быть, ничего. Может быть, что-то настолько большое, что меня пугает», — сказал Хоук. «Египтяне потеряли 14 ракет малой и средней дальности, которые они нацелили на Израиль. И израильтяне потеряли девять, которые предназначались для Египта и Сирии. Обе стороны думают, что противная сторона их украла..."

"Разве это не так?"

«Мы не смогли найти никаких доказательств этого. Русские, видимо, тоже. Они были первыми, кто вычислил этого Борджиа, но их скорость и эффективность ни к чему не привели. Их агент исчез два месяца назад.

— Как вы думаете, китайцы могут иметь к этому какое-то отношение?

— Я этого не исключаю, Ник. Но все же есть вероятность, что Борджиа работает самостоятельно. Ни одна из этих идей мне не нравится.

— Вы уверены, что он не русский агент?

— Да, Ник, я уверен. Они не хотят неприятностей на Ближнем Востоке так же сильно, как и мы. Но несчастье в том, какие эти ракеты. Все двадцать три имеют ядерные боеголовки.

Хоук снова закурил сигару. Подобные ситуации были неизбежны с 1956 года, когда разразился Суэцкий кризис и Америка завоевала всеобщее недоверие. Если израильтяне и арабы хотят каждый год стрелять друг в друга из обычного оружия, нас и русских это устраивает. Мы всегда могли вмешаться снова после того, как наши танки и противотанковые средства прошли тщательную полевые испытания. Но ядерные боеголовки добавляют новое измерение, которое пугает даже русских».

Я спросил. — В какой части Эфиопии мог действовать этот Борджиа?

— Эфиопы сами думают о Данакиле, — сказал Хоук.

«Это пустыня».

«Пустыня как Синай. Это пустырь, где почти ничего нет и эфиопы его не контролируют. Люди, живущие там , не гнушаются убивать незнакомцев. Данакиль окружен территорией Эфиопии, но правящие там амхарские племена не планируют снаряжать экспедицию для освоения района. Это адское место.

Это было редкое заявление для Хоука, и оно заставило меня нервничать. Более того, то, что я смог узнать о Данакиле в последующие дни, меня не успокоило. Моё прикрытие тоже меня беспокоило. Фред Гудрам был известен как инженер общественных работ, но все профсоюзы Америки занесли его в черный список из-за проблем с платежами. А теперь он заказал норвежское грузовое судно до Массауа. Эфиопскому правительству нужны были люди, которые могли бы строить дороги.

«Грейхаунд» прибыл в Норфолк. Я нашел свою спортивную сумку и помятый чемодан, в потайном отделении которого находилось много боеприпасов для Вильгельмины и трансивер. Потом я нашел такси. Водитель внимательно посмотрел на мой вид и спросил: « У вас есть восемь долларов?»

'Да. Но ты аккуратно веди свою машину, или я засужу все, что от тебя останется.

Он понял мою шутку. Может быть, я слишком много позволил Нику Картеру проникнуть в мой облик Фреда Гудрама, потому что он не издал ни звука.

Он высадил меня на таможне, и у меня не было проблем с прохождением. Водитель грузовика подвез меня до "Ханса Скейельмана".

Бортпроводник, высокий мужчина с песочного цвета волосами по имени Ларсен, был не очень рад меня видеть. Это произошло из-за того, что было два часа ночи, так и из-за моего внешнего вида. Он провел меня в мою каюту. Я дал ему чаевые.

«Завтрак между семью и девятью», — сказал он. «Вы найдете столовую по лестнице сзади и одной палубой ниже».

"Где туалет ?"

— Сразу за каютами. Душ тоже. Будьте осторожны, чтобы не шокировать дам.

Он ушел. Я положил оружие в багажник, запер дверь и осмотрел маленькую каюту. Единственная койка находилась рядом с иллюминатором, выходящим на главную палубу по левому борту. Это тоже была сторона набережной, и тонкая занавеска не мешала яркому свету проникать внутрь. Раковина была у одной стены, комбинированный навесной шкаф и шкаф у другой. Решил распаковать вещи на следующее утро.

AX сказал мне, что список пассажиров выглядит нормально. МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, ДАВШИЙ МНЕ ИНСТРУКЦИИ, ПОЯСНИЛ: «В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ НА БОРТУ НЕТ ИЗВЕСТНЫХ РУССКИХ ИЛИ КИТАЙСКИХ АГЕНТОВ. У НАС НЕ БЫЛО ВРЕМЕНИ ТЩАТЕЛЬНО ПРОВЕРИТЬ ЭКИПАЖ. ПОЭТОМУ БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ, N3».

Все говорили мне быть осторожным, даже Хоук. Трудность заключалась в том, что никто не мог сказать мне, кого или чего следует остерегаться. Я выключил свет и залез в койку. Я не очень хорошо спал.