Глава 3



В три часа мы наконец разговорились. Наши тела были потными, и мы лежали, прижавшись друг к другу, в узкой каюте. Джин использовала мою грудь как подушку и позволила своим пальцам играть по моему телу.

— С этим кораблем что-то не так, — сказала она.

— Он едет слишком медленно, кондиционер не работает. А Ларсен варила отвратительный кофе. Вы это имеете в виду?

'Нет.'

Я ждал, что она объяснит дальше.

«Ник, — сказала она, — можешь ли ты сказать мне, что АХ рассказало о "Гансе Скейельмане" ?»

— Что он прибцдет в Массауа в нужное время. И что с пассажирами все в порядке.

'Ага. А команда?

— Я не знал о Ларсен, — сказал я. «ЦРУ держало это при себе».

— Я знаю, почему ты такой закрытый и скрытный. Она обернулась в каюте. — Ты думаешь, я тебе изменяю . Но это не так. Я обнаружила три пропавшие ракеты.

"Полные ракеты?"

— Нет, но детали для их сборки. С ядерными боеголовками.

— А где они?

— В контейнерах на палубе за мостиком.

Я спросил. -'Ты уверена?'

'Достаточно.'

— И они направляются к Борджиа?

'Да. Ларсен взяла на себя слишком много полномочий. Я подозреваю, что КГБ предпочло бы уничтожить эти ракеты, чем убить Ника Картера».

«Значит, мы справимся с работой без помощи России», — сказал я. — Лучше переночуй здесь.

— И испортить мою репутацию?

— Иначе ты уже была бы ангелом, помогая Богу.

Она рассмеялась и снова провела руками по моему телу. Я ответил на ее ласки. На этот раз занятия любовью были мягкими и медленными, иного рода утешение, чем наше первое объятие. Если бы страхи Джин оправдались наполовину , мы были бы в хорошем состоянии. Но прямо сейчас я отказался беспокоиться об этом.

Джин спала. Но не я. Меня обеспокоил ее вопрос о том, какой информацией об экипаже обладает АХ . Наши люди предположили, что « Ханс Скейельман» был невинным грузовым судном с несколькими пассажирами . Но иногда бывает интрига внутри интриги, заговор внутри заговора и пробные воздушные шары, выпущенные с ни в чем не повинным ничего не подозревающим пассажиром на борту. Возможно, у AX были свои подозрения насчет "Ганса Скейельмана" , и он пригласил меня в качестве катализатора. Это был стиль Хоука — пусть все происходит само по себе. Я познакомился только с несколькими членами экипажа. С пассажирами не общались. За обедом мы с капитаном Эргенсеном говорили о машинах. г-н. Гаард , второй помощник, слушал. Старший помощник, мистер Туле, время от времени приветственно ворчал и просил еще картошки, но его, похоже, не заботило, живы пассажиры или мертвы. Стюард, мистер Скьорн, оставил Ларсен заботу о нас и нашей еде и, похоже, предпочитал потреблять ежедневное количество калорий в тишине и покое . Радистка, высокая худощавая блондинка по имени Биргитте Аронсен, была шведкой и была такой же молчаливой, как и старший помощник. Когда она входила в столовую, то не для светского визита.

Наконец я заснул легким сном, ожидая крика или того, кто придет искать Ларсен. Я проснулся, когда в иллюминатор ворвался первый утренний свет. Джин пошевелилась и что-то пробормотала.

Я сказал. — "Все еще ужасающие подозрения?"

'Да.' Она сбросила легкое одеяло и перелезла через меня.

— Давай примем душ, — сказала она.

— Нам обязательно быть такими заметными вместе?

'Конкретно. Мне нужно это прикрытие. Может быть, Ларсен была печально известной убийцей женщин.

— Сомневаюсь, — сказал я.

Если бы Джин хотела думать, что я могу снять с нее все подозрения, я бы не возражал. В свое время эта миссия достигнет момента, когда она станет серьезным препятствием. Тогда бы я ее уволил. В Данакиле не место женщине, особенно той, которая не может покончить с собой. Но пока мы не добрались до Эфиопии, я хотел продолжать наслаждаться ее обществом.

Она была мастером в постели. И она полностью осознавала, какой эффект ее великолепное тело производило на мужчин. Последние пять лет она продавала посредственные истории, включая свои обнаженные фотографии . Я смотрел, как она обмотала себя полотенцем и пошла в душ с длинной футболкой в руках. Когда мы, наконец, закончили намыливать и ополаскивать друг друга, нас ждал долгий душ.

Когда мы снова вышли в коридор, я в брюках, а Джин только в своей длинной футболке, которая почти ничего не скрывала, мы чуть не наткнулись на Биргитту Аронсен.

— Ты видел Ларсен? — спросила она меня.

"Нет после обеда," ответил я.

— Я тоже, — сказала Джин, наклоняясь ко мне и хихикая. Мисс Аронсен бросила на нас взгляд, в котором было мало уверенности, и прошла мимо нас. Джин и я обменялись взглядами и пошли обратно в мою каюту.

— Забери меня из каюты через десять минут, — сказала она. — Я думаю, нам стоит позавтракать вместе.

'Хорошо.'

Я оделся и снова попытался решиться на ношение оружия. Теория Джин о том, что «Ганс Скейельман» перевозил детали, необходимые для изготовления трех межконтинентальных баллистических ракет, предполагала, что я поступал мудро, не используя радио для отправки кодового сообщения. Экипаж мог не знать, что они везут, поскольку ни у кого на борту контейнеровоза нет причин открывать контейнеры.

Но если бы я знал? Придется ли мне быть вооружённым? К сожалению, я положил Хьюго и Вильгельмину вместе с Пьером в секретное отделение моего чемодана, где находился мой маленький передатчик, и закрыл его. На этом корабле я совершил честное путешествие в Эфиопию, или я был намного больше в дерьме , чем я мог бы решить с помощью одного только Люгера. Альтернативные виды оружия были крайне ограничены.

Меня также беспокоило то, что я никогда не видел никого из машинистов. По крайней мере, я должен был встретить одного из них в столовой. Но Ларсен объяснила нам уже в первый день в море: «Никто из наших пассажиров никогда не видел машинистов, миссис Блок. Они предпочитают оставаться внизу. Это их… как бы это сказать по-английски… их идиосинкразия». Конечно, этот вопрос задала Агата Блок. Я принял на веру заявление Ларсен. Теперь я подумал, не был ли я глуп. В моем образе жизни человек всегда рискует быть убитым по глупости, но я не собирался предоставлять ту глупость, которая привела бы к моей смерти. Я снова посмотрел на свой чемодан. У меня были с собой куртки, в которые Вильгельмина могла спрятаться. Вы должны были носить по крайней мере куртку, если вы хотели держать Люгер с собой незамеченным. Но ношение куртки на обычном грузовом судне в жаркий день вблизи экватора вызовет подозрение у любого честного экипажа. И я не был слишком убежден в честности этой команды.

Безоружный я вошел в коридор, закрыл за собой дверь своей каюты и прошел несколько ярдов до каюты Джин. Я тихонько постучал. «Входите», — позвала она.

Я ожидал женского беспорядка, но нашел аккуратное место, багаж аккуратно спрятан под койкой, а ее сумка с фотоаппаратом в открытом гардеробе. Я задавался вопросом, есть ли у ее камеры пистолет 22 калибра в одном из объективов.

Джин была одета в синюю футболку и укороченные джинсы. Сегодня на ней были туфли вместо сандалий. Одно можно было сказать наверняка, у нее не было оружия.

Она спросила. - «Готовы к обильному завтраку?»

— Да, — сказал я.

Однако в столовой не было обильного завтрака. г-н. Скьорн, стьюард, приготовил яичницу-болтунью и поджарил тосты.

Его кофе был не хуже, чем у Ларсен, но и не лучше.

Никто из других офицеров не присутствовал. Блоки, выглядевшие очень несчастными, уже сидели за столом. Мы с Джин были встречены холодно, с осознанием того, что мы, как попутчики, все еще существуем, несмотря на наши дурные нравы.

«Мы не можем найти Ларсен», — сказал Скьорн. «Я не знаю, что с ней случилось » .

«Может быть, она выпила слишком много бурбона», — попытался вмешаться я.

«Она упала за борт», — сказала Агата Блок.

— Тогда кто-нибудь должен был это услышать, — возразил я. «Вчера не было плохой погоды. И море по-прежнему очень спокойное.

— Дозорный, должно быть, спал, — настаивала миссис Блок. — О нет, миссис Блок, — быстро сказал Скьорн, — такого не может быть на корабле под командованием капитана Эргенсена. Особенно когда Гаард и Туле дежурят.

— Проверь свои запасы виски, — снова сказал я. Я улыбнулся Только Джин улыбалась вместе со мной.

— Проверю, мистер Гудрум, — сказал Скьорн.

Его быстрое возражение миссис Блок о спящем наблюдателе, похоже, подтвердил мои подозрения прошлой ночи. Экипаж включил автопилот и вздремнул, когда позволяла погода и положение. Это происходит на многих торговых судах, что объясняет, почему корабли иногда сбиваются с курса или сталкиваются друг с другом без каких-либо навигационных объяснений.

— Здесь есть материал для статьи, — сказала Джин.

— Думаю, да, мисс Феллини, — сказал Скьорн. — Я забыл, что ты журналистка.

— Она упала за борт, — прямо сказала миссис Блок. «Бедная женщина».

Между ее окончательным вердиктом по делу Ларсен и ее холодным отношением к людям, которые наслаждаются сексом, было мало места для того, чтобы сделать миссис Блок стимулирующей компанией. Ее муж, который украдкой смотрел на тяжелые груди Джин, покачивающиеся под тонкой тканью, опасался более гуманного ответа.

Поев, мы с Джин вернулись в ее каюту. «Я уверена, что ты умеешь обращаться с камерой», — сказала она.

'Да.'

— Тогда, Фред Гудрум, моя давняя страсть, тебе понравится это предложение. Я надену на камеру 28-миллиметровый объектив, чтобы вы могли сфотографировать меня в этой каюте.

Джин сказала мне, какую выдержку и диафрагму выбрать, и вела меня из одного угла в другой. Совершенно обнаженная, она позировала мне в разных частях каюты, с чрезвычайно чувственным выражением лица. Все, что мне нужно было сделать, это прицелиться, сфокусировать и нажать на спуск. Когда мы закончили рулон пленки, мы снова оказались в постели. Я начал беспокоиться о ее сексуальном голоде. Как бы мне ни нравилось ее корчащееся, пульсирующее тело, мне приходилось постоянно напоминать себе, что я на борту «Ганса Скейельмана» по более серьезному делу .

«Сегодня я собираюсь задать несколько вопросов о Ларсен», — сказала она. «Моя роль допрашивающего журналиста. Чем ты планируешь заняться?'

«Я выйду на палубу и попытаюсь отдохнуть».

Я растянулся на шезлонге, мое лицо было в тени, когда я услышал движение и мужской голос сказал: «Не двигайтесь, мистер Картер».

Я сделал вид, что не слышу его.

— Тогда, если хотите, мистер Гудрум, не двигайтесь.

"Если я предпочитаю что?" — сказал я, узнав по голосу Гаарда, второго помощника.

— Если ты предпочитаешь остаться в живых.

Передо мной встали два матроса, оба с пистолетами. Потом в поле моего зрения попал Гаард, у него тоже был с собой пистолет.

«Генерал Борджиа хочет, чтобы вы остались живы», — сказал он.

— Кто, черт возьми, такой генерал Борджиа?

«Человек, за которым вы должны охотиться для эфиопского правительства».

« Гаард , даже эфиопское правительство не наняло бы ни генерала Борджиа, ни генерала Гранта».

— Достаточно, Картер. Итак, вы Киллмастер. Вы действительно позаботились о Ларсен. Бедная шлюха — должно быть, русские завербовали её по дешевке».

«Я думаю, вам следует проверить запасы виски», — сказал я. — Разве Скьорн не передал тебе это сообщение? Он ответил мне разговорным тоном: «Удивительно, как такая болтливая особа, как эта миссис Блок, может иногда говорить правду. Дозорный действительно спал прошлой ночью. Дозорный спит почти каждую ночь. Не я. Но я просто предпочитал не переворачивать корабль из за Ларсен. На что нам агенты КГБ ?

«Русские перебьются».

— Ты очень спокоен, Картер. Очень силен. Ваши нервы и ваше тело полностью под контролем. Но мы вооружены, а вы нет. Этот экипаж весь из агентов Борджиа, кроме технического экипажа. Они заперты в собственном машинном отделении. И, конечно же, не Ларсен, которого вы любезно устранили прошлой ночью. Где нож, которым ты пользовался?

«Остался в теле Ларсен».

«Я помню, как ты вытащил его, а потом вытер кровь».

— У тебя плохое ночное зрение, Гаард, — сказал я. «Это вызывает галлюцинации».

'Не имеет значения. Теперь у тебя нет этого ножа. Ты очень хорош, Картер. Ты лучше любого из нас. Но ты ничем не лучше нас троих с оружием. И мы хорошо знаем оружие, Картер?

— Действительно, — сказал я.

— Тогда медленно вставай и иди вперед. Не оборачивайся. Не пытайтесь бороться. Хотя генерал Борджиа хочет, чтобы вы были живы, ваша смерть вряд ли его поколеблет. Моя работа заключалась в том, чтобы найти Борджиа и убедиться, что он задумал. Я бы предпочел сделать это в соответствии с моим первоначальным планом, но, по крайней мере, я доберусь до него. Кроме того, Гаард был абсолютно прав, когда сказал, что он и двое его людей знают об оружии. Одного из них с пистолетом было бы для меня слишком много. И они уважали меня, что делало их вдвойне настороженными.

Жаркое тропическое солнце отражалось в воде. Мы прошли вперед, мимо привязанных контейнеров. Люди с пистолетами были сзади. Мне это не нравилось. Если бы мне удалось выбраться, мне пришлось бы пробежать много, чтобы добраться до своего оружия. Я бросил последний взгляд на океан, прежде чем войти в дверной проем надстройки. У большинства грузовых судов мостик находится на корме, и мне стало интересно, не был ли "Hans Skejelman" частично превращен в военный корабль, что-то вроде немецких Q-катеров времен Второй мировой войны.

— Стоп, — приказал Гаард.

Я был примерно в десяти футах от радиорубки. Вышла Биргитте Аронсен, направив пистолет мне в живот.

«Капитан говорит, что мы должны использовать кладовку под каморкой боцмана», — сказала она.

"Это все впереди", сказал Гаард.

'Что ж?'

«Два англичанина-пассажира могли нас видеть. Наконец, Картер теперь пациент лазарета. Страшная тропическая лихорадка. Заразился за одну ночь с мисс Феллини.

«Пациентов помещают в лазарет», — сказала она.

Я знал, что произойдет, но ничего не мог поделать с ее пистолетом, направленным прямо мне в пупок. И даже если бы она не умела хорошо стрелять, было бы чертовски сложно промахнуться по мне на таком расстоянии. Она также подстрелит Гаарда и двух других, но я подумал, что она спишет их как необходимые потери. За моей спиной послышались шаги. Я попытался собраться и понял, что это бесполезно. Затем я увидел, как передо мной взорвался свет, почувствовал, как боль пронзила мою голову и полетел во тьму.




Загрузка...