Долина юности

13. Игла для пункций

Я записан на прием у горбатых.

Для этого мне нужно ехать на пятом автобусе до городской больницы. Я вынужден присесть из-за боли в колене. Какой-то старичок с патриаршей бородой прицелился на мое место, бормоча себе под нос упреки. Я привык уступать место, вести себя, как воспитанный шестнадцатилетний подросток. Но только это было раньше, пока на меня не свалился кошмар. Выходя из автобуса, я цепляюсь, как старая перечница шестнадцати лет, за поручень, потому что моя щиколотка доставляет мне слишком много страданий. Потом я иду. Впрочем, давайте говорить начистоту: я хромаю, ковыляю, волочусь и тащусь изо всех сил.

Отделение, в которой я записан на прием, прячется за основным больничным зданием. Заплесневевшая домина с неприветливым залом ожидания. «Это временно, — успокаивает меня санитарка. — Через пять лет мы построим новое здание для таких больных, как вы». Через пять лет! Учитывая темп, с которым прогрессирует моя болезнь, меня нужно будет привозить в новое здание на кресле-каталке.

Резюмируем драму: у меня болит правое бедро, левая щиколотка, правое колено, левый локоть и челюсть справа. Ах, я забыл! С прошлой недели большой палец правой ноги также распух. На самом деле, у меня припухлости по всему телу. Я живу в мире, в котором можно терять один сустав в неделю. Это не метафора и не шутка, а еженедельное проклятие. Некоторые получают каждую неделю в почтовый ящик свой любимый журнал. Я же теряю один сустав в неделю. Это называется ювенильный полиартрит в рецидивирующей форме.

Болезнь проявилась где-то лет в двенадцать. Вдруг, ни с того ни с сего, мой локоть распухает. Мне делают несколько рентгеновских снимков. Ничего не сломано, все на месте. Особых болей нет. Так я и хожу с распухшим локтем. Вместе с приятелями мы смеемся: «Эй, у твоего локтя вырос еще один локоть!» Мне это кажется весьма забавным. И вдруг боль охватывает меня. Всеобщая паника в семье. Что случилось с малышом? Все рассуждают, открывают словари, просят о помощи Марьяну, мою кузину-доктора. Никто ничего не понимает. По совету отца одного приятеля, я иду к ревматологу. Чтобы исключить то самое. Как назло, оказывается, что это оно и есть. Ювенильный полиартрит в рецидивирующей форме.

Я сажусь в зале ожидания. Рядом со мной передвигается при помощи костыля дама лет пятидесяти. Ее щиколотка напоминает арбуз, который вот-вот взорвется. Напротив меня господин с вялыми щеками держит в своих опухших руках старый «Пари Матч». Это уже не руки: они похожи на вспаханное поле с раскиданными повсюду комьями земли. И я посреди этих монстров! В свои шестнадцать! Вот уже несколько лет, как я избегаю зеркал. Вот уже несколько лет я чувствую себя как на дне могилы. Вот уже несколько лет, как я склоняюсь под тяжестью советов. Попробуй гомеопатию — кто знает… Попробуй бессолевую диету — это иногда срабатывает. Пей крапивный чай — это очищает кровь. Пройди курс очищения кишечника — это поможет твоей иммунной системе. А я хочу всего лишь, чтобы мне показали человека, который вылечился от ювенильного полиартрита в рецидивирующей форме. Судя по больным, слоняющимся по залу ожидания, чудесные излечения бывают не каждый день.

Наконец приходит моя очередь. По меньшей мере, ревматолог выглядит прекрасно. Веселый, приятный, услужливый, он рассказывает мне, как развилась моя болезнь.

— У вас псориаз. Псориаз — это экзема. Вы рассказали мне, что первые чешуйки появились у вас в возрасте двенадцати лет.

— Да, но какая связь между псориазом и полиартритом? — спрашиваю я, поднимая брови.

— Сейчас объясню, — отвечает он, откидываясь на огромное кожаное кресло. — В пяти процентах случаев псориаз атакует суставы. Другими словами, он переходит в полиартрит. Короче, один человек из десяти страдает псориазом. И среди этих людей один из двадцати заболевает полиартритом. Вот так.

— Мне не повезло.

— Можно резюмировать ситуацию таким образом…

— Но это можно вылечить?

— Вы еще молоды, — напоминает доктор, как будто по мне это еще незаметно. — Я не хочу начинать тяжелое лечение и пропишу вам противовоспалительные, разумеется, облегчив самые опухшие суставы. Вам уже приходилось делать пункцию?

— Нет, никогда.

— Хорошо. Тогда вы увидите. В этом нет ничего страшного.

Он предлагает мне пройти в соседнюю комнату. И просит снять брюки. Я повинуюсь, затем карабкаюсь на кушетку. Бросаю взгляд на свое правое колено — неудачный гибрид волосатой дыни и калифорнийского грейпфрута с розовой мякотью. В это время врач открывает пакеты, ищет по коробочкам разные предметы и распаковывает бог знает что еще. Поскольку он стоит ко мне спиной, я не понимаю, что конкретно он готовит. Я стараюсь не сводить глаз с плаката со стены напротив. Средиземноморская сосна на верхушке скалы расправляет свои скрюченные и деформированные узлами ветки. (Забавно! С тех пор как у меня обнаружился полиартрит, я вижу опухоли повсюду.) Вдалеке — голубое, как в кино, море.

Любопытно. В то время, как существуют хитпарады и книги всевозможных рекордов, никому еще не пришло в голову составить хит-парад неизлечимых болезней. Медики признают максимум две-три: СПИД, рак, муковисцидоз. О полиартрите — ничего. Молчание ягнят. Почему меня оставляют умирать от страха на этой холодной кушетке?

Ладно, конец мечтам; врач оборачивается и приближается ко мне решительным шагом. У него в руке: ужасающих размеров игла, тюбик, металлический тазик, компрессы и спрей. Я пристально смотрю на иглу. Это выглядит почти комично, настолько она гигантская. Неужели он собирается воткнуть мне эту палку в колено? Эй, ты что! Совсем спятил?

— Вы любите футбол? — спрашивает доктор.

— Ммм… да, — отвечаю я удивленно. — Почему вы об этом спрашиваете?

— Сейчас мы сделаем так, как во время матча, когда один из игроков получает травму. Врач выбегает на игровое поле, чтобы нанести на нее холодный спрей. Игрок сразу же встает и начинает бегать, как кролик, до конца матча.

— Значит, вы нанесете на мое колено спрей, чтобы я ничего не почувствовал?

— Совершенно верно.

Доктор раскладывает все свое оборудование на краю кушетки. Затем берет спрей, встряхивает его хорошенько и направляет струю на мое колено. Сибирская вьюга обволакивает мой сустав.

— Положите голову на подушку и расслабьтесь, — предлагает доктор.

Я подчиняюсь. В любом случае, я не собирался глазеть на пункцию. Несмотря на то, что я, так сказать, в первом ряду, мне совсем не хочется присутствовать на подобном спектакле.

— Осторожно, я колю, — предупреждает он.

Вспышка боли ослепляет меня, из глаз сыплются искры. Я чувствую иглу, которая ударяется о мою кость. Не знаю, зачем нужен этот дурацкий спрей, во всяком случае, не для того, чтобы уменьшить боль.

— Не двигайтесь, — приказывает ревматолог. — И расслабьте мышцы вашей правой ноги, а то у меня не получится выкачать жидкость.

Пот заливает мне поясницу, а на лбу выступает испарина. У меня влажный затылок и спазмы в животе. В остальном я абсолютно расслаблен.

— Нет! Вы напряжены. Я ничего не могу сделать.

Я потерял ориентиры. Я как будто вышел из своего тела. Я вижу себя с потолка, пронзенного этой громадной иглой, как дротиком.

— Пожалуйста, расслабьтесь. Расслабьтесь хорошенько, — повторяет врач.

Я бы хотел оказаться в другом месте. Я бы хотел быть другим человеком. Я слышу, как скрипят мои зубы. Ревматолог тихонько шевелит иглой. Этот подонок копается в моем колене!

— Я ищу воспалительную полость. Это может причинить вам некоторую боль.

Ну что вы, прошу вас: ковыряйтесь во мне своей иглой сколько угодно!

— Ну вот! — сообщает он тоном победителя.

— Потекло? — бормочу я, наполовину одурев, не поднимая головы. Я отказываюсь смотреть на это.

— Да, хорошо течет. Словно на Октоберфесте.

— Как это?

— Праздник пива, в Мюнхене, — поясняет мне врач. — Там открывают бочки ударом снизу, и пиво течет рекой…

Я не сразу ухватываю метафору. Потом осознаю, что склонившийся надо мной тип не только мучает меня до полусмерти, но к тому же видит во мне бочку.

— Вот, — продолжает комментировать доктор, — осталось только снять резервуар шприца и ввести дозу кортизона. Отлично. Теперь я вынимаю иглу. Вот так. Все!

Забинтовав мое колено, он предлагает мне осторожно подняться. У меня кружится голова. На краю кушетки стоит кювета с коричневатой жидкостью. Двумя минутами раньше эта штука бултыхалась в моем коленном суставе. Фу, какая гадость! Нужно иметь крепкие нервы, чтобы присутствовать на представлении своей собственной болезни.

Я выхожу на улицу. У меня еще болит колено, но помимо всего прочего я чувствую себя обессилевшим от страха. Мои мускулы еще парализованы. И все-таки идти мне уже легче, чем до того, как я приехал в больницу. В этой игле есть что-то дьявольское. Сначала она выкачивает болезнь, потом вводит дозу магического раствора. Я чувствую, как лекарство растекается по всем моим суставам. Мною овладевает ощущение гибкости и тепла. Отсчет моих лет начинает крутиться в обратную сторону. Только что мне было сто лет и настроение на уровне четвертого подземного этажа. Сейчас мне шестнадцать и передо мной — вся жизнь.