Дом со скрипом

Глава 29. В которой приезжает бабушка Май

Трёхколёсный дамский велосипед со встроенной багажной корзиной — не то транспортное средство из которого можно выжать приличную скорость, но Лисандра старалась. Старалась и ехать как можно шустрее, и никого не сбить, и самой не навернуться. Где уж тут было вертеть головой по сторонам и рассматривать мимоезжие машины, поэтому короткий гудок, раздавшийся прямо над ухом, заставил судорожно вильнуть в сторону и затормозить передним колесом между двумя ящиками с уличными цветами. На секунду прикрыв глаза она попыталась унять судорожно заколотившееся сердце и выпрямилась, готовая высказать всё, что думает, неосторожному дудельщику. Но обернувшись, увидела Кайрена, выбирающегося из машины и сероватого с перепуга.

— Ты куда так несёшься, что никого вокруг не видишь?! — он снял её с седла, встряхнул в воздухе и прижал к себе. — Жить надоело?

— Сам виноват! Нечего над ухом сигналить! — она на удивление быстро успокоилась и даже начала трепыхаться, выбираясь из надёжных объятий. — Спешила. И всё ещё спешу. В Привратный Храм.

— И что у тебя там за срочное дело?

— Бабушка Май прибывает. Или уже. Там как-то расплывчато в письме было.

— А письмо когда пришло?

— Сегодня утром принесли, с пометкой «срочно» и оплаченной доставкой.

— А отправили его когда?

— Сегодня утром и отправили, ну самое раннее вчера вечером.

Кайрен продолжал удерживать её за предплечья, уставившись непонимающим взглядом — ситуация не укладывалась у него в голове. Лисса слабо улыбнулась:

— Бабушка Майна она такая, между принятием решения и самим действием у неё проходит минимально возможное время. Так что если она вчера приняла окончательное решение: «переезжать — пора», то сегодня уже будет здесь.

— А подумать, сколько неудобств доставляет тебе?

— По её логике, от меня ничего и не требуется, только принять к сведению предупреждение, — улыбка стала шире, а на щеках появились ямочки. — Но ты же сам понимаешь: как не встретить, не помочь, не проводить? А ещё нужно бы грузовичок нанять, очень я сомневаюсь, что все бабушкины вещи можно в руках унести.

По мере перечисления грядущих проблем, в голос её начала прокрадываться паника.

— Так, стоп! Грузим твой металлолом ко мне в машину, едем к Храму, а там на месте разбираемся что к чему.

И тут же сам принялся за дело, успел сунуть чудом оставшийся целым велосипед на заднее сиденье открытой машины ещё раньше, чем она открыла дверцу со стороны пассажирского места.

— Но ты ведь куда-то ехал? Я тебя ни от чего важного не отвлекаю?

— Ничего такого, чего нельзя было бы отложить, — ответил он и вдавил педаль газа. Дела у него конечно же были, но никто его не ждал, а это главное — Кайрен ненавидел опаздывать и к тому же сильно сомневался, что может заняться чем-нибудь полезным, не отвлекаясь на мысли, как эта ненормальная попадает ещё под чьи-то колёса. Уж лучше самому и проводить и проследить, да и с бабушкой всё равно рано или поздно придётся знакомиться.

Они успели, но едва-едва. Караван носильщиков ещё протаскивал через врата тюки, ящички и свёртки, а сама бабушка на той стороне улаживала финансовые вопросы. Кайрен со всё более возрастающим скепсисом оглядывал растущую кучу вещей, которую венчало монументальное кресло-качалка. Подскочила Лиссандра, которая бегала искать свободный грузовик и тут же понеслась вперёд, навстречу выходящей из врат хрупкой фигурке — обнимать и вообще выказывать всяческую радость от встречи.

Она была тонкая, маленькая, макушкой внучке едва до плеча доставала, но взгляд у бабушки был ясный, а рука твёрдой — это он почувствовал при первом же рукопожатии во время знакомства.

В радостное чириканье Кайрен не вслушивался, вмешался в разговор только когда дело дошло до решения практических вопросов.

— … машины на прямо сейчас нет, я заказала отсроченную доставку багажа.

— Но как же я…? — старушка оглянулась на гору вещей.

— А давайте вы выберете оттуда самое ценное и необходимое, погрузим на мой автомобиль да поедем. А всё остальное, не могут же это всё быть предметы первой необходимости, догонит вас попозже.

— А смысл? — Лисса подёргала себя за кончик светлой волнистой пряди. — Тебя всё равно не пропустят дальше границы предместий, а дальше как, на своём горбу?

— Нет, почему? Грузовой транспорт вполне пропускается, а по моему глубокому убеждению, таковым может считаться любая перевозящая кучу вещей машина, какой бы она не была конструкции. Байхи никогда не были формалистами, так что должно сойти.

— Люблю сообразительных мужчин, — одобрительно заключила бабушка, и развернулась было к машине, но наткнулась взглядом на скромно стоящего в сторонке старшего храмового кладовщика, чьей обязанностью было принять дары для храма на этой стороне. Подходить, напоминать о том, что проход из мира в мир требует платы, считалось невежливым и излишним. Зато бабушка буквально расцвела и, подхватив плоский ящичек поспешила избавиться от части поклажи. Щёлкнули замочки, откинулась крышка …

— Это…? — Рган Риопу принял футляр с подношением и затруднился с определением что оно такое. На синей бархатной подложке лежали четыре предмета по форме напоминавшие ложки — чайную, десертную, столовую и самую большую салатную. Только напоминали, потому как это переплетение металлической проволоки, фигурной чеканки, изображавшее сплетение трав и ветвей, гроздья ягод и роскошные соцветия, выглядывающие из них морды животных и силуэты птиц — очень красиво, но из-за обилия отверстий абсолютно нефункционально.

— Предметы искусства, бессмысленного и беспощадного, — припечатала бабушка Май. — Даже макароны на них не откинешь — замаешься потом кусочки выкалупывать.

Служитель находился в некоторой прострации и от дара Храму и от комментариев дарительницы. Впрочем, для того, кто впервые сталкивался с Лисиной бабушкой, это было вполне в порядке вещей.

— Так, теперь вы молодой человек, — на служителя она больше не обращала внимания, всё его перенесла на Кайрена. — Вам я доверю нести мои инструменты. Только сердцем прошу, аккуратнее, они очень ценные.

Кайрен протянул руку взять из рук бабушки сундучок и чуть не выпустил его из рук — не ожидал, что тот окажется настолько увесистым и не заметил, чтобы бабушка держала его с каким-то видимым усилием.

— А чем она у тебя увлекается? — нашёл он момент, чтобы спросить у Лиссандры потихоньку. Почему-то бабушка представлялась ему неизменно с вязальными спицами или, на худой конец, если он пытался выбрать увлечение поэкзотиченей, с коклюшками и за плетением кружев.

— Резьбой по дереву. Видел, сколько коряг и разных интересных дровин натаскал Май в предназначенную ей комнату? Правда сейчас силы уже не те и она берётся только за мягкие породы дерева.

Кайрен даже не нашёлся, что сказать.

Бабушка Май первой вылезла из машины и, задрав голову, оглядела возвышающийся над ней Дом.

— Экая громадина, — покачала она головой. — И ты тут одна живёшь?

— Мы тут живём вдвоём, — веско обронила Лиссандра, сделав ударение на слове «мы».

— Я чего-то не знаю? — и многое видевшая на своём веку бабушка одним взглядом объединила её и Кайрена.

— Вот с ним, — Лисса указующе выставила вперёд руку. Дверь робко скрипнула и на крыльце показался Пёс. Не весь, весь он на нём не помещался, только передней своей половиной.

— Экая громадина, — повторила бабушка, но уже с явным восхищением в голосе и без малейшей примеси страха. — А Майсиль мне о нём не рассказывал. Ну, давай знакомиться!

Пёс вытек из двери целиком, деликатно ткнулся носом в протянутые ему ладони и вопросительно посмотрел на Лиссандру.

— Бабушка. Будет с нами жить.

Пёс тяжело вздохнул, опустил морду к земле и утрусил куда-то за угол дома по своим, собачьим делам.

— Да-а, — насмешливо протянул Кайрен. — А ты случайно разрешения у него не спрашиваешь, когда собираешься кого-нибудь в гости пригласить?

— А как же, спрашиваю, — с серьёзным лицом ответила Лисса. — А то обидится и тоже начнёт, своих гостей приглашать.

Приезда старшей родственницы своей девушки, что уж тут скрывать, Кайрен несколько опасался. Нет не того, что та запретит внучке с ним встречаться — Лиссандра была слишком самостоятельна и самодостаточна, чтобы подобное мог сделать кто угодно. Но некоторое напряжение могло возникнуть, всё-таки немалая часть времени, которое они проводили вместе, проходила в Доме со Скрипом.

Но ничего подобного, бабушка Май, для начала выселив Лиссандру из спальни, занялась облагораживанием её монументальной кровати и вид имела вдохновенный и слегка не от мира сего. Точно такой, какой Кайрен, подчас, наблюдал у своей девушки. Такое чувство, что к ней заселилась не старшая матриархиня, а подопечная, за которой нужен пригляд и присмотр.

Но Кайрен всё равно, на всякий случай, продолжал проявлять сдержанность и осторожность и, по возможности, не попадаться ей на глаза.

Холодок в их отношениях рассеяла сама бабушка Май, преподнеся ему набор затычек для бутылок в резном деревянном ящичке: декоративных и в то же время вполне функциональных. Но как отнестись к этому дару, кроме как с вежливой невозмутимостью поблагодарить, Кайрен не придумал. Дело в том, что только одной, с навершием в виде розочки, можно было пользоваться в приличном обществе, остальные пять были равно и забавны и непристойны. Что энергичная старушка хотела сказать этим подарком, Кайрен тоже не понял, то ли проявляла собственное чувство юмора, то ли проверяла внучкиного кавалера на его наличие.

— Хорош, — бабушка Май одобрительно прищёлкнула языком. — Даже мордой не дёрнул.

Лисса изнутри прикусила себе щеку, чтобы не улыбаться: сцена получилась необыкновенно забавная. Она в общем-то не сомневалась, что бабушке Кайрен понравится, ещё не случалось ничего такого, чтобы ей что-то во внучке или из того что она творила вызвало неодобрение. Лиссе иногда даже казалось, что если она решится на что-нибудь такое … к примеру, в армию записаться, бабушка только кивнёт: «Вот и молодец!» и по голове её погладит.

Бабушка в Доме прижилась. Хотя поначалу она так рьяно взялась за обустройство жилища, что он настороженно затих и даже голос подавать не решался и только поздно вечером, когда бабушка уже давно спала, а Лисса допивала на кухне последнюю чашку цветочного чая, скрипуче жаловался на свои страхи. Девушка слушала, чему-то слабо улыбалась, потом тихим голосом начинала рассказывать, какой замечательный мастер бабушка Майна и какие великолепные вещи выходят из под её рук. Он ведь хочет стать великолепным и неповторимым? Дом соглашался, что хочет, но всё равно ему стра-аш-шно и бояз-зно. Продолжалось это до тех пор, пока результаты бабушкиной работы не стали хорошо заметны: спинки и столбики кровати не покрылись лёгким геометрическим орнаментом, а древесина приобрела более тёплый, медовый оттенок, а лестничные балясины начали покрываться растительным декором.

Бабушка трудилась много, на бешеном приливе энтузиазма, как могла, наверное, только в молодости, но ни одной вещи не сделала на продажу и даже подарок подготовила только для одного Кайрена. Всё исключительно только для собственного удовольствия и украшения жизни своей и внучкиной. Лисса не спрашивала почему так, слишком боялась в ответ услышать что-то вроде: «Мне слишком мало лет осталось, чтобы тратить их на посторонние вещи и чужих людей».