Дорога в небеса

Глава 12

Вернувшись в Тар-Каэр за три дня до начала гроздня, мы будто попали в сказку. Город был в буквальном смысле увит цветами: на каждом доме висели нарядные венки, вдоль улиц расставлены каменные вазы с цветами в них. И без того всегда на удивление чистые улицы вымыты чуть ли не до скрипа, фонтаны подсвечены магическими светильниками, множество флагов повсюду… Город готовился к радостному событию — королевской свадьбе, и казалось, что это праздник для всего народа. Впрочем, пока мы неторопливо ехали к Академии, успели вдоволь наслушаться пересудов жителей: о том, как красива будущая королева, о ее милосердии и влюбленности в нее короля… Солидные торговцы радовались тому, что брак Тирриана и Леары позволит им торговать на территории Адарии, уплачивая те же пошлины, что и тамошние жители. Кумушки обсуждали внешность невесты, ее свадебное платье — у каждой нашлась какая-то знакомая знакомой, которая «ну вот собственными глазоньками платье видела!». А еще многие радовались самой возможности праздника: во время свадебных торжеств, продолжающихся шесть дней, жителей славного Тар-Каэра кормили и поили в трактирах и на городских площадях за счёт короны. Короной же оплачивались и выступления множества менестрелей и скоморохов, что стекались в столицу со всех концов королевства, да и из других стран тоже. На площадях возводились помосты для выступлений, и уже сейчас на них начались представления.

О порядке проведения свадебных торжеств нас просветил Рейн. В первый день новобрачные в полдень направятся в рощу Теарисы, где обменяются клятвами в присутствии не более трех дюжин знатнейших особ королевства, а также посла Адарии, который в этой церемонии представлял отца невесты. Затем традиционный прием для этих же гостей, который закончится с заходом солнца. Следующий день счастливые (или не очень, тут уж как повезет) новобрачные проведут друг с другом, третий — с родными и друзьями. На четвертый день во дворце состоится Большой прием, на котором король наградит всех, кого посчитает нужным, за верную службу короне. Пятый день король и королева традиционно посвящали тому, что разъезжали в карете по городу, приветствовали подданных и любовались на выступления.

Ну а завершатся торжества грандиозным балом, побывать на котором мечтали все аристократы королевства. Рейн оказался прав: на нем, как и на Большом приеме, предстояло присутствовать и нашей звезде, приглашения нам вручили сразу же, как мы вернулись в Академию. По словам Рейна, благодаря свадьбе занятия в Академии в этом году начнутся на седмицу позже, ведь именно первого гроздня Тирриан и Леара станут мужем и женой.

Первые три дня свадебных торжеств мы провели, гуляя по городу и наслаждаясь ощущением праздника: танцевали на площадях, угощались всевозможными лакомствами, наслаждались игрой актеров и представлениями циркачей на площадях. Забавно, в прежнем мире я никогда не любила столь шумные празднества, но здесь и сейчас мне казалось это правильным и уместным. Свадебный кортеж мы увидели лишь мельком, зато Рейн рассказал, что его мама была просто в восторге от принцессы в свадебном платье и что она отметила весьма нежные взгляды, которыми обменивались новобрачные…

А на четвертый день мы прибыли во дворец. Большой зал приемов был великолепен: гладкий словно лед паркет, позолота и зеркала, высокие лепные потолки… Все это под ярким светом магических светильников сияло и переливалось, ослепляя гостей роскошью и изяществом. В зале было множество аристократов, в своих ярких одеяниях они напоминали экзотических птиц. В ожидании королевской четы они фланировали по залу, раскланиваясь друг с другом, сплетничая и флиртуя.

Наше появление вызвало шквал любопытных взглядов и перешептываний: не часто увидишь в королевском дворце такую компанию! Черные мундиры Боевого факультета смотрелись на фоне ярких нарядов придворных особенно строго и стильно. Учтиво поздоровавшись с родителями Рейна, мы держались в стороне от всех, не обращая внимания на смешки и попытки придворных познакомиться с нами поближе. Единственным, с кем мы перекинулись больше чем парой слов, оказался посол Адарии, тар Янран эр Датен, поблагодаривший нас за спасение Леары — он уже был осведомлен о попытках рассорить Адарию и Каэрию. Заметив скептицизм в наших взглядах, он честно признался, что давно догадывался о целях эр Годрена, да и сам происходит из издревле враждебного эр Годренам рода. На мой удивленный вопрос, как же тогда канцлер допустил его назначение на роль посла, он только невесело усмехнулся и пояснил, что послом его назначил пять лет назад лично король. Да и канцлеру выгоднее держать его в стороне от событий в Адарии…

Наконец двери зала распахнулись и церемониймейстер объявил:

— Его Величество король Тирриан! Её Величество королева Леара!

Все присутствующие склонились в поклонах и реверансах. Царственная чета заняла троны, и процесс награждения начался. Я принялась незаметно разглядывать Тирриана и Леару, подмечая мелкие детали: вот Тирриан коснулся руки жены и что-то прошептал ей на ухо, вызвав легкий румянец на ее щеках и быстрый взгляд в его сторону. В какую-то секунду мы встретились с Леарой глазами и она едва заметно улыбнулась мне. Слава Богам, похоже, у них все хорошо!

Наконец из ожидающих награждения остались только мы. Церемониймейстер сделал нам знак, по которому мы, как и все награждаемые до нас, подошли и остановились в трех шагах от трона. Дальше привычный ход событий был нарушен: придворный только открыл рот, собираясь нас объявить, как Тирриан сделал жест, заставив его поперхнуться словами, а всех присутствующих удивленно переглянуться. Король встал с трона и сам подошел к нам, сопровождаемый потрясенными взглядами придворных. Подойдя, он негромко произнес:

— Я благодарю всех вас от имени Каэрии и своего лично за услуги, оказанные вами стране и за спасение моей супруги. Я долго думал, чем можно вознаградить такую доблесть и преданность, и не нашел ничего лучшего, чем Орден Чести.

Общий изумленный вздох пронесся по залу. Орден Чести, высшая награда Каэрии, практически никогда доселе не вручался тем, кто не являлся подданными этой страны и не принадлежал к числу наиболее знатных аристократов королевства. Фактически, вручая нам знак ордена — голубую ленту с бриллиантовой звездой на ней — Тирриан ставил нас наравне с ними. И даже более того: награжденный таким орденом имел право обратиться напрямую к правителю по любому вопросу и становился подсуден только королю. Ну о мелочах вроде ненаследуемого дворянства (что странно, если вспомнить, кого им обычно награждали) и немалом денежном пенсионе и упоминать не стоило.

Тирриан лично надел моим друзьям на шеи орденские ленты, сказав каждому пару слов. Наконец он подошел ко мне. Я склонила голову и стояла так, пока король не надел ленту на мою шею, затем подняла голову и посмотрела ему в глаза. Улыбнувшись, он тихо сказал:

— Спасибо, Алиэн. За спасение Леары и не только за него. Я рад, что у нас есть такой замечательный друг, как вы.

Еще раз улыбнувшись — удивительно теплой улыбкой, в которой впервые за время нашего знакомства не было мужского интереса, лишь дружеское участие — он вернулся к трону и подал руку Леаре, помогая ей встать. В оглушающей тишине, нарушаемой лишь шорохом одежд придворных, склонявшихся перед ними, король и королева покинули зал. Стоило двери за ними затвориться, как тишина взорвалась шумом голосов. К нам бросились с поздравлениями и выражениями восхищения, поклонами и уверениями в симпатии… Вежливо отвечая на слова придворных, я чувствовала, как в душе нарастает отвращение и раздражение, и те же самые чувства шли от моих друзей. Спас нас отец Рейна, который подошел к нам с широкой радостной улыбкой:

— Поздравляю вас всех! И как вы смотрите на то, чтобы выбраться из этого, — он понизил голос, — гадюшника? Мы с Лариной приглашаем вас на праздничный ужин у нас дома.

— Отец, ты знал об этом? — Рейн бережно коснулся звезды.

— Конечно, я ведь канцлер, не забыл? — весело поднял бровь тот.

— А почему не предупредил? — удивленно спросил Рейн.

— А зачем? Чтобы Лин придумала миллион отговорок, пытаясь отказаться от ордена? — весело подмигнул мне тар Виран, — а так мы взяли вас тепленькими. Ну что, едем?

— Да! — наш дружный ответ заставил его улыбнуться.

Уже в карете Кэл спросил канцлера:

— Тар Виран, а можно вопрос? Какие обязанности этот орден возлагает на тех из нас, кто не является подданным Каэрии?

— Никаких. Разве что всегда поступать сообразно чести. А, нет, еще одна обязанность есть, весьма забавная: никогда не льстить тому, кто вам этот орден вручил.

— И многие награжденные этим орденом умерли своей смертью? — поднял бровь Кэл, — короли обычно не любят тех, кто оценивает их действия… нелицеприятно.

— Но именно королям особенно нужны те, кто откровенно скажет, когда они не правы, — покачал головой тар Виран, — а насчет этого вопроса… Немногие, но не потому, что вызывали неудовольствие королей, а потому что это люди были такие. Словом, из тех, что предпочитали смерть на поле боя, а не в постели. Ладно, разговоры о смерти — неподходящая тема, не находите?

Тари Ларина встретила нас с материнской теплотой и участием, она вся прямо-таки светилась от гордости за сына. Улучив момент, я отвела ее в сторону и спросила о Тирриане и Леаре, всё же меня волновало, как они поладили.

— Ой, она просто прелесть, — улыбнулась она мне, — и похоже, король ей всецело очарован, причем не только внешностью, но и умом. Я за них очень рада, ведь так редко трон сочетается с семейным счастьем!

— Я тоже очень рада, — кивнула я, — мне понравилась Леара…

— А Тирриан тебе всегда нравился, — усмехнулась она, — нет, не возражай. Я прекрасно понимаю, что он нравится тебе совсем не как Кэл, а скорее как Рейн. Кстати, а платье к балу у тебя уже готово?

Вернулись в Академию мы лишь к полуночи, с трудом отказавшись от настойчивых уговоров тари Ларины остаться на ночь у них. Только когда за нами захлопнулась дверь комнаты, Кэл задал мне вопрос:

— Лин, что тебе сказал Тирриан?

Я аккуратно положила на стол орден, полюбовавшись сиянием бриллиантов, и улыбнулась жениху:

— Сказал спасибо за Леару и порадовался, что у них такой замечательный друг. Похоже, у них с Леарой все хорошо, я так за них обоих рада!

— Я тоже. Надеюсь, теперь тебя наконец оставят в покое, — кивнул он, притягивая меня к себе.

Утром я проснулась от собственного крика. Подскочив на кровати, обвела безумным взглядом комнату, пытаясь вспомнить приснившийся кошмар. Сердце, казалось, билось в горле, мешая нормально дышать. Сильные мужские руки обняли меня за плечи, и Кэл ласково прошептал:

— Родная, успокойся, что бы тебе не привиделось, это был лишь сон. Тише, радость моя, тише.

Отдавшись его объятиям, я потихоньку успокаивалась, чувствуя, как стихает бешеный стук сердца. Он развернул меня к себе и спросил:

— Что тебе приснилось?

— Не помню… Что-то страшное, но я ничего не помню! Как же глупо…

— Значит, и не надо помнить, — слова перемежались невесомыми поцелуями, — это всего лишь сон, а ты ведь не пророчица…

— Нет, слава Богам, — выдохнула я прямо в его губы и углубила поцелуй, — ох, Кэл…

— Счастье мое, — прошептал он, опуская меня на подушки…

Мы лениво переговаривались о всяких пустяках, и тут я вдруг подскочила, вспомнив о завтрашнем бале.

— Ты что? — Кэл приподнялся на локте.

— Бал! Мне надо платье забрать, а еще прическа, украшения, хорошо хоть туфли готовы…

Он рассмеялся:

— С учетом того, как ты «любишь» ходить по лавкам, это займет совсем немного времени. Так что могли бы еще поваляться, а? — последние слова сопровождались лукавой улыбкой.

— Искушение ты мое, — усмехнулась я, — сначала дела, потом удовольствие!

— Ну раз искушение, — весело улыбнулся он, — тогда займемся делами! Сходить с тобой к Фралии? Или опять будешь платье от меня прятать?

— Нет, и буду рада твоей компании, впрочем, как и всегда.

Фралия встретила нас теплой улыбкой и попросила подождать, убежав за платьем. Вдруг я услышала топот быстрых ножек по коридору и в комнату вбежала Салия, бросившаяся меня обнимать.

— Лин, мне такой страшный сон приснился! И там была ты, и Кэл, и Лан, и другие… Так было красиво: зеркала, золото, все такие нарядные, а потом стрелы и кровь, столько крови… — она всхлипнула и разревелась.

Мы переглянулись. Неужели начинается то, о чем предупредила Талли? Я крепко обняла девочку, которую буквально била нервная дрожь, и принялась гладить ее по голове. Наконец она перестала всхлипывать и отстранилась:

— Прости… Мама сказала, нельзя верить снам, но я знаю, что это не просто сон! Я глупая, да?

— Нет, ты просто очень необыкновенная девочка, и твои сны тоже могут быть необыкновенными, — мягко сказал Кэл, заставив ее вскинуть голову и робко улыбнуться, — правда, Лин?

— Конечно, — кивнула я, — расскажешь свой сон? Говорят, если страшный сон рассказать, он не сбудется.

— Правда? — голубые глаза Салии засияли, — тогда расскажу! Только я мало что поняла… Вы все вместе, такие красивые и нарядные, а потом пьете какой-то напиток, и вам становится плохо. Не всем, только тебе, Кэлу и еще одному мужчине, он с Сигни был. Красивый такой, с серебряными волосами, — мечтательно сказала она, добавив, — хотя Лан красивее! Лин, ты закричала, так страшно, а Кэл и тот, другой, просто упали как неживые. Ну вот, а потом все кинулись к вам, а тут откуда-то сверху стрелы полетели. И крови много-много было… А сон правда не сбудется?

— Теперь точно не сбудется, — уверенно сказал Кэл, — мы теперь не будем пить никаких напитков в красивом месте, а там, где мы все вместе, никакие стрелы не страшны!

— Да?! Это хорошо… Ой, мама идет, она меня ругать будет, что я вам рассказала…

— А давай это будет наш секрет, — подмигнула я, — конечно, от мамы секреты иметь нехорошо, но этот ей не повредит. Договорились?

Салия важно кивнула, с трудом сдерживая улыбку. В эту минуту в комнату зашла Фралия и нахмурилась, увидев дочку:

— Ты что тут делаешь, озорница?

— Не ругайте ее, нари Фралия, ваша очаровательная дочка просто составила нам компанию, — тепло улыбнулся ей Кэл и обернулся ко мне, — Лин, ты платье мерить будешь?

— Обязательно надо мерить! — заявила Фралия, — тар Кэлларион, не подождете в соседней комнате?

— Разумеется, — изящно склонил голову тот и оставил нас наедине. Салия последовала за ним, доверчиво протянув ему ладошку.

Через пять минут я глянула в зеркало, рассматривая себя. Платье цвета лаванды с глубоким декольте сердечком оставляло открытым ложбинку, соблазнительно подчеркнутую корсетом. Вдоль левой ноги от бедра шла расширяющаяся книзу полоска фиолетового шелка, верхний слой ткани юбки сходился у бедра, а каждый следующий — все ниже и ниже, так что при движении создавалось впечатление, что вдоль всей ноги идет разрез. Я покачала головой:

— Фралия, это без сомнения очередной шедевр! Я давно хотела вас спросить: а придворные тари не бурчат на вас после очередного бала в Академии?

Глаза Фралии блеснули лукавством:

— Ну а что я могу сделать, если фантазии этих тари хватает только на углубление декольте да изменение цвета наряда? Даже если я что-то и придумаю, всё равно первой, кто это наденет, будете вы, ведь именно вы сделали меня той, кем я стала! А известие о том, что Салия будущий маг? Последние четыре года для меня были необыкновенными и счастливыми, и это благодаря вам!

— Это стало возможным благодаря вашему таланту и умению превращать обычных девушек в сказочных принцесс, — улыбнулась я ей, — ну что, позовем моего жениха? Хочу увидеть его реакцию!

Она улыбнулась и, подмигнув мне, ушла звать Кэла. Он шагнул в дверь и застыл, глядя на меня жадным мужским взглядом, а затем, сглотнув, произнес чуть севшим голосом:

— Нари Фралия, это восхитительно!

Я улыбнулась ему, произнеся:

— Сейчас переоденусь и возвращаемся в Академию, подожди еще пять минут.

Он отрывисто кивнул и вышел, а Фралия тихонько засмеялась, расшнуровывая платье:

— Вот это и есть самое лучшее признание таланта. Когда мужчина смотрит на женщину в сшитом мной платье и мечтает о том, как он будет это платье с нее снимать…

Я только улыбнулась ей в ответ…

В Академию мы вернулись не сразу, Кэл уговорил меня сходить в лавку к нару Тиарею, где, не слушая моих возражений, купил удивительной красоты колье с редчайшим фиолетовым сапфиром в центре. Туфли у меня уже были готовы, так что до бала оставалось только позаботиться о прическе и разобраться с видением Салии. Именно об этом мы и заговорили, стоило двери комнаты захлопнуться за нами.

— Лин, что ты думаешь о сне Салии? Это было пророчество?

— Уверена, что да. Сам посуди: красивый мужчина с серебряными волосами — это явно Эрв. Кстати, а ты не знаешь, его на бал пригласили?

— Не знаю, — покачал головой он.

— Надо у Сигни спросить, сейчас схожу, — сказала я, вставая.

Вернувшись через минуту, кивнула:

— Пригласили, как представителя союзников-Шарэррах. А еще там будут послы Эллориэсэля.

— И ты думаешь, что это они устроят покушение? — недоверчиво спросил Кэл.

— Сомневаюсь. А само покушение странное: если от него в видении пострадали лишь мы с тобой и Эрв…

Он прервал меня:

— Не обязательно только мы. Просто Салия не видит неважных для нас людей. Меня волнует другое: ты, я, Эрв. Нас объединяет лишь одно: принадлежность к магическим расам. Что могло бы равным образом подействовать на нас всех?

Мы переглянулись и хором сказали: «чарисса». Трава, настой которой действовал на людей и гномов как средство для улучшения пищеварения, для драконов и эльфов был смертельным ядом. Полукровки от него обычно не умирали, но боли при его приеме были адские. У настоя чариссы был весьма специфический запах, вот только в сочетании с вином он полностью исчезал…

— Проклятье, как же мало информации, — покачала головой я и вдруг охнула от пришедшей в голову мысли, — Кэл, а если спросить у Талли? Вдруг она что-то видела? И вообще, может Салия увидела какое-то далекое событие, а мы зря переживаем?

— Увы, нет. Когда ты начала мерить платье, я спросил Салию, в каком наряде ты была в её сне, и она ответила: «в том, который ей мама сейчас сшила». А насчет мамы ты права, я должен был сам подумать об этом! Сейчас принесу тетрадь.

Открыв тетрадь, Кэл с удивлением взглянул на сделанную рукой матери запись: «Нам срочно нужно поговорить, это важно!!!» Присвистнув, он начал писать. Через пять минут Кэл отложил перо и, непроизвольно барабаня пальцами по столу — была у него такая привычка при волнении — принялся ждать ответа. Он не замедлил появиться: через несколько минут страница начала стремительно заполняться строчками. Мы склонились над артефактом, стремясь прочитать все как можно скорее:

«Дети, это несомненно было пророчество. У меня было лишь предупреждение, что вы должны остерегаться что-либо пробовать на королевском балу, и пришло оно вчера днем. Я написала вам, но не получила ответа, поэтому сделала то, что вообще-то не принято: попыталась передать видение одному из вас, надеясь, что вы захотите связаться со мной.»

Прервав чтение, Кэл поднял на меня глаза и сказал:

— Вот и объяснение твоего сна, милая. Честно, мне даже легче стало!

— Мне тоже, — кивнула я, — только пророческого дара мне не хватало! Продолжим чтение?

«Увы, я не могу сказать, с какой стороны придет опасность. Но я поговорила с Лартом и Маром, и мы все считаем, что это не могут быть Светлые: в Эллориэсэле волнения, им сейчас не до конфликтов с двумя грозными соседями: Каэрией и Шарэррах. Возможно, это нацелено вообще не против вас? Подумайте, вы лучше разбираетесь в местной политике. И ради всех Богов, берегите себя! Я люблю вас, дорогие мои.»

Кэл быстро написал ответ, заверив, что мы будем осторожны, и закрыл тетрадь. Я вздохнула:

— Поехали к тару Вирану. Что бы это ни было, он должен знать.

— Ты расскажешь о Салии?

— И не подумаю. Пусть скажет спасибо за информацию, а не допытывается о ее источнике!

К сожалению, тара Вирана не оказалось дома, как и тари Ларины. Переглянувшись, мы отправились во дворец, надеясь найти канцлера там, однако безуспешно: как выяснилось, он только что его покинул, и куда направился — неизвестно. Кэл мрачно спросил:

— Что будем делать?

— Выхода нет, придется идти напрямую к королю.

— Хм, они же вроде с королевой разъезжают по городу. И… ты уверена?

— Значит, подождем, — вздохнула я, — он должен узнать об этом, и срочно! Я не прощу себе, если из-за нашего молчания случится что-то страшное. Хорошо хоть нас теперь к Тирриану обязаны пропускать…

— Да уж, — усмехнулся Кэл, — вовремя нам ордена вручили!

Слуга с поклоном проводил нас в приемную короля, где нас приветствовал дежурный секретарь. Услышав наши имена, он учтиво поклонился и предложил располагаться со всеми удобствами, сказав, что Его Величество уведомят о нашем визите сразу же по возвращении. Кивнув, мы уселись в удобные кресла и приготовились к долгому ожиданию.

Нам повезло: не прошло и получаса, как дверь отворилась, и в приемную зашел Тирриан в сопровождении Леары. Мы приветствовали королевскую чету поклонами, а Тирриан воскликнул:

— Тари Алиэн, тар Кэлларион! Неожиданный визит… Что-то случилось? — последний вопрос был резким, как удар меча.

— Не случилось, Ваше Величество, но может случиться, — почтительно ответила я, — именно поэтому мы здесь.

Лицо короля помрачнела и он вздохнул:

— Идите со мной. Дорогая, — ласково спросил он Леару, — ты с нами, или отдохнешь?

— С вами, — кивнула Леара, — я уверена, что речь пойдет о чем-то важном.

Через пару минут мы оказались в той самой комнате, где я когда-то давно в компании Рейна ожидала появления Тирриана после нашей игры в фаворитку. Кивнув нам на кресла, король бережно усадил жену в одно из них и сам сел рядом. Чуть нахмурившись, он произнес:

— Мы вас слушаем.

— Ваше Величество, — начала я, но была прервана нетерпеливым жестом Тирриана.

— Хватит этого! Проклятье, вы спасли мою корону, мою жену, и вспомните, что я сказал вам на награждении! Пока мы наедине, вы двое можете обращаться к нам по именам. И я жду от вас честного и откровенного рассказа о том, что привело вас обоих к нам. Алиэн?

— Простите, Ваше… Тирриан, — поправилась я, — я не могу рассказать обо всем, но магическим способом мы узнали о том, что на балу может случиться следующее…

Я рассказала ему обо всем, наблюдая, как с каждым мгновением все больше мрачнеют его и Леары лица. Когда я закончила свой краткий рассказ, он пристукнул кулаком по подлокотнику:

— Проклятье, да что такое творится в последние годы? Кэлларион, вы не думаете, что это направлено против вас лично?

— Не думаю. Эллориэсэль не в том положении, чтобы настраивать против себя соседей. Если бы мой дед мог, он бы прикончил меня и Лин, но не так, не на королевском балу. И есть еще кое-что: это может быть направлено и против послов Светлых в том числе!

— Провокация?! — потрясенно спросила Леара, — но кто и зачем?

— Это может быть любой, кому выгодно столкнуть Каэрию с соседями, да хотя бы тот же эр Годрен, — пожала плечами я.

— О причинах думать времени нет, — жестко сказал Тирриан, — надо искать способ остановить это. Чарисса, значит?

— Запах отвара чариссы любой эльф или дракон почувствует, если только не добавить его в вино, — задумчиво проговорила Леара, — значит, в заговоре замешан кто-то имеющий к нему доступ. Тир, ты прикажешь их арестовать?

Я, несмотря на всю сложность ситуации, внутренне улыбнулась. Это короткое «Тир», взгляд Леары на мужа и то, как он коснулся ее пальцев, лучше сотни слов сказало мне о том, что если даже в их семье и нет страстной любви, то нежность и забота определенно присутствуют.

— Боюсь, это не самый лучший выход, радость моя, — покачал головой тот, — Алиэн, Кэлларион, что предложите вы?

— Магия Духа, — пожала плечами я, — единственный шанс распутать всю цепочку. Не думаю, что у простых исполнителей будут стоять ментальные щиты. А если будут, то ментальный щит, к примеру, у виночерпия своего рода сигнальный огонь.

— Знать бы еще, кому из магов Духа я могу доверять, — горько проговорил Тирриан, качая головой, — посоветуете?

— Наш преподаватель, магистр Артан, — предложил Кэл, — ну и в самом крайнем случае — наша звезда, хотя нам бы и не хотелось этого делать.

— А вы можете? Я думала, Алиэн, ваши слова в Хорне были только страшилкой для бургомистра! — удивленно воскликнула Леара.

— Можем, но только все вместе, — кивнула я, — магия Духа только у одного из нас, и слабая.

— Вас я вмешивать не хочу, — покачал головой Тирриан, — поэтому остановимся на магистре. Так, теперь стрелки, надеюсь, он сможет вычислить и их.

— Если нет, мы можем их спровоцировать. Сделать вид, что питье подействовало, при этом поставить защиту и ждать атаки, — пожала плечами я.

— А как вообще стрелки могут попасть на бал? — резонно спросила Леара, — разве там не будет охраны?

— Возможно, именно они и будут охраной, — пожал плечами Кэл, — магия Духа способна на многое.

— Хорошо, тогда сделаем так, — пристукнул ладонью по подлокотнику кресла Тирриан, — вы возвращаетесь в Академию, я вызываю сюда магистра Артана и начинаю расследование. Если нам удастся вычислить всех замешанных — замечательно, нет… Тогда вам действительно придется сыграть отравленных.

— Как мы узнаем, нужно ли это и когда это делать? — задал вопрос Кэл.

— Об этом сообщит тар эр Неил, ему ведь вы доверяете?

— Его сын — наш названый брат, так что да, разумеется, — кивнула я, — и нужно будет проследить, чтобы никто из тех, на кого может подействовать чарисса, не пил вино, иначе все пойдет прахом…

— Договорились, тогда на этом сегодня все. После бала мы ждем вас, расскажем, что удалось узнать. Да и кое о чем еще поговорить не мешало бы. А сейчас спасибо вам обоим, и хорошего вечера — закончил Тирриан, вставая.

Распрощавшись с венценосной четой, мы покинули дворец со всей возможной скоростью. Направляя лошадь по заполненным веселящимся народом улицам, я внезапно как никогда полно ощутила смысл слов «бремя власти». Все эти люди празднуют свадьбу Тирриана и Леары, а они сами пытаются в это время разобраться с заговором…

Именно об этом я сказала Кэлу, который лишь усмехнулся в ответ:

— Знаешь, а из тебя тоже получилась бы хорошая правительница. Немногие понимают, какая это невероятно сложная работа — достойно править…

— Ой, нет, я предпочитаю быть боевым магом, мне и без того проблем хватает, — помотала головой я, — скажи лучше, друзьям обо всем этом говорить будем?

— Предлагаю сказать в общих чертах. Не забывай, про то, что Салия и мама пророчицы, никто из них не знает.

Именно так мы и сделали: сказали, что возможна попытка провокации на балу, попросили смотреть в оба и чуть что — ставить защиту.

Следующий день прошел в суете, знакомой любой женщине, хоть раз собиравшейся на вечеринку, а знание того, во что бал может превратиться, лишь усугубляло волнение. Так что последние полчаса до появления Кэла я провела, накручивая себя, и когда он зашел, призналась честно:

— Я не хочу никуда ехать, пусть бы без нас разбирались в своих проблемах!

— Я тоже не хочу никуда ехать, — ответил он слегка охрипшим голосом, и прижал меня к себе, — но по другой причине.

Причина ощущалась достаточно отчетливо, я невольно вспомнила слова Фралии и улыбнулась. В ответ мне подарили настолько жаркий поцелуй, что голова мгновенно стала пустой, все тревожные мысли улетучились, а по телу пробежала горячая волна. Я прижалась к любимому еще сильнее и потянулась к застежкам его камзола.

— Нет, родная, сейчас не время, — нежно перехватывая мои запястья, покачал головой Кэл, — мы должны там быть, ты же не хочешь подвести тех, кто считает нас друзьями?

— Тогда не провоцируй меня, — надула губы я, вызвав его вздох, и любуясь своим красавцем-женихом. В темно-фиолетовом камзоле он казался опасным и невероятно соблазнительным, так что мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы отвернуться, подхватить с кресла кружевной палантин и сказать:

— Едем!

Карета ехала по дорожке мимо роскошных фонтанов и клумб с цветами, а впереди сиял тысячами огней дворец. Любуясь на все это великолепие из окна, я вдруг почувствовала себя в сказке. Как же жаль, что это не обычный бал, самое страшное на котором — сплетни и насмешки под маской доброжелательности! А может, все уже кончено, и мы сможем просто веселиться?

Моим надеждам не суждено было сбыться: как только мы вошли в роскошный бальный зал, тар Виран прервал разговор с каким-то придворным и направился к нам:

— Лин, Кэл, приветствую вас! Ну и натворили вы своим предупреждением! Всех, кто связан с этой мерзостью с вином просканировали, но никто из них не знает никого из стрелков. Каждый из них — а их шестеро — знал только того, кто отдавал ему приказы, а в голове у старшего из них был образ одного из чиновников посольства Адарии.

— А его просканировали?

— Увы, не удалось, хотя Ее Величество поговорила с послом и тот оказал все возможное содействие. У мерзавца сложнейшая защита от магии Духа, откуда — непонятно, а разбираться в открытую сейчас означало бы оборвать ниточки, ведущие к прочим участникам.

— Значит, нам придется изображать отравленных, — вздохнул Кэл, — а что вы будете делать когда возьмете стрелков?

— Если он не скажет, как снять защиту, останется одно — пытки, — спокойно пожал плечами канцлер.

— А если он не знает, как ее снять, или у него стоит блок на разговор о нанимателе? — спросила я.

— Значит, он умрет. Впрочем, умрет он в любом случае, вопрос лишь в том, какой будет эта смерть — отрезал тар Виран.

— Тар Виран, а вы уверены, что не будет магической атаки? — спросила я, с каждой секундой этот вопрос волновал меня все больше.

— А вы не знаете? На дворце стоит древняя и могущественная защита, здесь можно заниматься активной магией только тем, у кого есть допуск.

— Значит, мы тоже не сможем ничего сделать? — неприятная новость, и почему Тирриан о ней умолчал?

— Вы — сможете, — улыбнулся тар Виран, — после награждения вас Орденами Чести у всех вас полный допуск. На сегодня допуск вообще оставили только вам, даже Реаннеру убрали, от чего он чуть не взбесился: ректор Академии без магии!

— Тогда я не понимаю, — сдвинул брови Кэл, — почему невозможно просканировать того чиновника?

— Нельзя заниматься активной магией, — поднял палец канцлер, — всевозможным защитным заклинаниям это не помеха. И, к моему глубокому сожалению, это не помеха и ранее установленным подчиняющим заклятиям…

— А амулеты? — спросила я, похоже, я наконец поняла причину волнения, — они работают?

— Да, — кивнул тар Виран и его лицо потемнело, — мы об этом не подумали…

— Верно, в амулет можно загнать почти любое заклинание, вопрос в мастерстве артефактора и в подпитке, — нахмурился Кэл, — Лин, у тебя дурные предчувствия?

— Да. Надо ставить еще защиту от магии, причем желательно концентратор.

— У нас не хватит сил защитить весь зал, — мрачно покачал головой Кэл.

— У нас — нет, а у ректора? — вопросом на вопрос ответила я, — но все равно нам придется ставить ее хотя бы на себя, короля с королевой, послов и родителей Рейна!

— Я поговорю с Реаном, а вы не пропустите мой знак к началу, — кивнул тар Виран, и в этот момент объявили о прибытии королевской четы.

Во время первого танца, который открывали Тирриан и Леара, я сказала Кэлу, что надо все-таки предупредить наших друзей обо всем, что происходит. Поэтому сразу, как музыка закончилась, Кэл сделал пальцами быстрый жест, означавший «общий сбор» в системе знаков Лесной стражи — их нам показал в прошлом году Мар. Через минуту друзья уже слушали наше сообщение. Зрачки Эрва при слове «чарисса» на секунду стали вертикальными, а затем он прошипел:

— Я с вами. Ненавижу эту пакость! Когда надо будет разыгрывать спектакль?

— Нам подадут знак, — ответил Кэл и обернулся к остальным, — и как только мы начнем, сразу же ставим защиту: кокон и концентратор — на нас, короля и королеву, послов и твоих родителей, Рейн.

— Кокон абсолютной защиты? — спокойно спросил Дойл.

— Зачем? — пожал плечами Лан, — если там только стрелы, хватит обычного воздушного. Да и убрать его в разы проще. Жаль, что Лин придется падать!

— Только Лин? — удивленно спросила Сигни.

— Ну Эрву и Кэлу ничего не сделается, а вот платье Лин жалко, — весело заявил Рейн, разряжая обстановку, — Кэл, отпустишь ее со мной потанцевать?

— Только один танец, и веди себя прилично, — грозно сдвинул брови Кэл, хотя глаза его смеялись.

Пятым танцем был ратрон, который никогда не танцевали в Академии: со сложным рисунком и переменой партнеров. В результате, когда музыка закончилась, я оказалась в паре с Тиррианом, а Леара с Кэлом. Учтиво поклонившись королеве, Кэл подвел ее к супругу. Нежно улыбнувшись Тирриану, она негромко сказала:

— Дорогой, я немного устала, хочу отдохнуть, — и громче, — тари Алиэн, не составите мне компанию?

— С удовольствием, Ваше Величество, — присела в реверансе я.

Тирриан усадил супругу в кресло, еле заметно улыбнулся и отошел в сторону, жестом подозвав к себе одного из придворных. Леара заговорщицки улыбнулась мне:

— И пусть все эти змеюки гадают, о чем мы с вами говорим! Наверное, думают, что я вас живьем съесть готова!

— А о чем мы на самом деле говорить будем? — не сдержала ответной улыбки я.

— Ну не знаю… А о чем обычно говорят подруги? — в серых глазах появились лукавые искорки.

— О мужчинах, — уверенно заявила я, — самая лучшая тема!

— О мужчинах? — она чуть покраснела и еле слышно продолжила, — знаете, Алиэн, вы были правы насчет Тира, он замечательный, я с каждым днем восхищаюсь им все больше. А еще он такой… нежный и страстный… По-моему, я совсем влюбилась…

— Судя по тому, как он смотрит на вас, ваши чувства взаимны, — так же тихо ответила я, — а он вам в любви признавался?

— Нет, — она погрустнела, — а мне первой страшно…

— Думаю, ему тоже, и намного сильнее.

— Почему? — она посмотрела на меня с удивлением.

— Потому что он считает себя некрасивым, а вы красавица. Он может просто бояться, что вы не ответите на его чувства. Вот и говорит себе: пока я ничего не сказал, надежда остается, а если признается, а вы не ответите…

— Но… Тир ведь умный человек, разве он может так глупо себя вести?

— Если влюбился в первый раз в жизни? Еще как! Я когда-нибудь расскажу, что вытворял Кэл, это было… нечто! До сих пор поражаюсь: как умные мужчины могут быть такими дураками в том, что касается женщин!

Мы переглянулись и рассмеялись, не обращая внимания на пораженные взгляды присутствующих. Интересно, а чего они ждали, скандала? Все еще смеясь, Леара шепнула мне:

— Вот это лица! Помните, о чем мы говорили в дороге?

— Да, я тоже об этом подумала.

— Алиэн, а вы правда считаете меня красавицей? — вдруг заинтересованно спросила Леара.

Я удивленно посмотрела на нее и совершенно искренне заявила:

— Разумеется, и более чем уверена, это мнение разделяют все в этом зале. Ну или по крайней мере все мужчины.

— Ой, Алиэн, а я хотела еще спросить о вашем платье. Кто вам шьет? Платье просто волшебное!

— Мою портниху зовут нари Фралия…

— Ой, я о ней столько слышала! Говорят, она невероятно талантлива, и к ней стоит огромная очередь заказчиц, даже из Адарии приезжают!

— Не знаю насчет очереди, я ее первая клиентка, так что у меня привилегии, — ответила я, улыбаясь.

— Интересно… Надо будет у нее что-нибудь заказать… Ой, Тир возвращается!

Тирриан подошел и ласково улыбнулся Леаре:

— Как ты, дорогая?

— Отдохнула, и с удовольствием еще потанцую, — улыбнулась ему она, подавая руку.

Я почтительно отступила на шаг назад, склонив голову, но успела заметить, как шевельнулись губы Леары, прочитав по ним: «люблю тебя». И увидела, как вспыхнули счастьем глаза Тирриана и как он на миг прижал к себе жену, что-то шепча ей на ушко. Умница Леара, не стала откладывать в долгий ящик…

После этого чудесного мгновения так не хотелось думать о чем-то плохом… Поэтому, когда к нам подошел слуга с бокалами вина, я совершенно машинально поднесла его к губам и только в этот момент увидела знак тара Вирана. Встретившись взглядом с Кэлом и Эрвом, выпила и тут же выронила бокал, с криком «боли» упав на бок. Кэл и Эрв осели на пол молча — чистокровных чарисса убивала мгновенно. В зале раздались крики и визг, я же, прикрыв глаза, включилась в плетение кокона и концентратора. Летевшие откуда-то сверху стрелы бессильно опали на пол, а стрелков, одетых в мундиры гвардейцев, мгновенно спеленали воздушные жгуты. Неужели все кончено? И тут я меня накрыло знакомое ощущение: холод, сладковатый запах тлена… Магия Смерти! Вложив всю силу в концентратор, я почувствовала, как защита встретилась со столь памятным мне «прахом». На какое-то мгновение казалось, что нам не устоять, но в последний миг наша защита сомкнулась с чьей-то еще, несколько ударов сердца — и все кончилось…

Я не знала, можно ли уже подниматься, поэтому лишь приподняла голову и осторожно огляделась. В зале бушевала паника: кто-то кричал, кто-то плакал, несколько придворных дам лежали в обмороке, неподалеку слышалась чья-то грязная ругань. Вдруг все перекрыл грозный голос Тирриана — я впервые слышала его крик:

— Тише!!!

В зале наступила тишина. В этой тишине послышались чьи-то шаги, и Тирриан произнес, протягивая мне руку:

— Тари Алиэн, все закончилось. Позвольте, я помогу вам встать.

Под потрясенные взгляды придворных я поднялась, подав королю руку, которую он поцеловал. Затем он повернулся к самостоятельно вставшим Кэлу и Эрву и склонил голову:

— Тар Эрвейн, тар Кэлларион, примите мою искреннюю благодарность за вашу помощь, — и добавил, повернувшись к остальным нашим друзьям, — вас я также благодарю. Тар Кэлларион, тари Алиэн, вчерашнее приглашение в силе.

Резко повернувшись, он подошел к Леаре, о чем-то спросил ее, и они покинули зал. Подбежавшие стражники забрали стрелков, слуги стремительно убрали все последствия атаки, и снова зазвучала музыка. Через пять минут ничего уже не напоминало о чуть не случившейся здесь трагедии…

Через полчаса я поняла, что не могу больше выносить любопытные взгляды — особенно послов Эллориэсэля, которые рассматривали меня как экзотическую зверушку — и перешептывания, и сказала об этом Кэлу. Попрощавшись с друзьями, мы в сопровождении слуги, которого подозвал тар Виран, направились в знакомую «комнату советов». Проводивший нас слуга ушел и через несколько минут вернулся с подносом, на котором стоял графин с вином, четыре бокала, и блюдо с пирожными и фруктами. Я упала в кресло, меня трясло: наступила реакция, и весь тот страх, которому я не давала воли в зале, выходил нервной дрожью, я с трудом удерживалась от слез. Кэл опустился на пол, положив голову мне на колени и прошептав:

— Ох, Лин, на мгновение мне стало так страшно, когда ты закричала… Показалось, что это не игра…

— Мне тоже было страшно, до сих пор перед глазами стоит картина, как ты падаешь, — ответила я, зарываясь пальцами в его волосы, — обними меня, пожалуйста!

Он поднялся одним гибким, плавным движением, и выдернул меня из кресла, впиваясь в губы жадным поцелуем. Я так же жадно отвечала ему, обвив руками его шею. Поцелуй становился все более страстным, казалось, он пил меня и не мог утолить свою жажду. Горячие руки скользнули ниже и я почувствовала, как пополз вверх шелк юбки. На секунду он прервал поцелуй и вопросительно посмотрел мне в глаза. Потянувшись навстречу, я прошептала:

— Только не останавливайся!

В зеленых глазах вспыхнуло торжество, он рывком приподнял мои юбки и скользнул рукой туда, где все уже было влажным и ждало его вторжения. Короткий вздох, и он приподнял меня, буквально насадив на себя и вырвав у меня стон почти болезненного удовольствия. Несколько быстрых, резких движений, и меня уносит волна наслаждения, а через несколько секунд ко мне присоединяется и он…

Безумие любовной схватки отступило, вернулся разум, и тут я осознала, где мы находимся. Похоже, Кэл пришел в себя почти одновременно со мной. Переглянувшись, мы бросились устранять последствия наших действий. Хорошо хоть, ничего не разбили и не сломали, в комнате было окно, а картаэльский шелк практически не мнется… Так что через четверть часа о творившемся тут недавно безобразии напоминал только румянец на моих щеках.

Кэл налил вина и протянул мне один из бокалов, тихо сказав:

— А мне очень понравилось, надо как-нибудь повторить.

— Мне тоже, — откровенно призналась я, — только место не самое удачное.

— В этом есть своя прелесть, — глаза блеснули лукавством, — и согласись, страх ушел!

— Да уж, лекарство было весьма действенным, — смущенно подтвердила я.

Тирриан и Леара пришли только через час. Их лица были мрачными и сосредоточенными. Махнув рукой на нашу попытку подняться, Тирриан буркнул: «сидите», усадил жену и буквально упал в кресло сам, полуприкрыв глаза. Кэл внимательно посмотрел на него, поднялся, наполнил два бокала вином и протянул их Тирриану и Леаре. Ответом ему были два благодарных взгляда. Глотнув вина, Тирриан отставил бокал в сторону и сказал:

— Маги сломали заклятье на чиновнике посольства. Вы вчера были полностью правы: это провокация, планировалось убийство послов Эллориэсэля. Вы трое стали бы случайными жертвами, поскольку чариссу планировалось добавить во всё вино. Стрелки были на случай, если в зале окажутся другие потомки драконов или эльфов и они выпьют вино первыми, до послов. В этом случае эльфов бы убили мои гвардейцы, а именно ими были стрелки. Их четверо, один подкуплен, остальные под заклятием. Полагаю, цель заговора понятна?

— Конфликт между Эллориэсэлем и Каэрией отвлек бы внимание от того, что творится в Адарии, — кивнула я, — опять эр Годрен?

— Он, и я этого так не оставлю, — Тирриан был в гневе, — и мне плевать, что скажет Фарман! Группа магов отправляется в Адарию завтра на рассвете, этого мерзавца вывернут наизнанку. Раз твой отец, — повернулся он к Леаре, — не хочет или не может разобраться с ним, это придется делать мне. В конце концов, он зашел на мою территорию!

Леара только молча кивнула. Я взглянула на нее и спросила:

— Леара, а вы уверены, что ваш отец не под влиянием магии Духа?

— К сожалению, я почти уверена, что он действует по собственной воле, — грустно ответила она, — вот только ее у него всегда было маловато. А эр Годрен поставляет ему породистых лошадей и не менее породистых и послушных фавориток, освобождая его от дел правления. Меня всегда поражало, как этот паук ухитрился войти одновременно в милость и к отцу и к матери…

Мы с Кэлом невольно переглянулись, Леара заметила это и вдруг побледнела:

— Вы думаете, моя мать с ним в сговоре?! О нет… — ее губы задрожали.

— Даже если это так, вы не в ответе за своих родителей, и вы не ваша мать, — мягко ответила я, — но меня интересует другое. Что хочет эр Годрен — ясно, но вот методы… Почему они такие? И, кстати, что насчет магии Смерти?

— Амулет у одного из лакеев, — мрачно ответил король, — атака была направлена на Леару и меня, и вы снова спасли наши жизни. И что хуже всего: мы не смогли допросить лакея, при попытке сканирования он умер на месте, а амулет рассыпался прахом. Мы даже не знаем, разные это силы или нет. Спрашивается, зачем мне Тайная служба, если без вас нас бы попросту прикончили?!

— Мне все это очень и очень не нравится, — покачала головой я, — особенно участие в заговоре неких таинственных магов. Как бы я хотела знать, кто они!

— Меня тоже очень все это интересует, но еще больше… Проклятье, почему Каэрия?! — вспылил Тирриан. — У меня такое впечатление, что все последние атаки нацелены именно против нас и что они кем-то координируются! Почему мы?!

В комнате повисло тяжелое молчание, а затем Кэл негромко проговорил:

— Может, это потому, что только в Каэрии из всех стран севера Аллирэна есть кое-что особенное…

Глаза Тирриана наполнились пониманием:

— Я понял, о чем вы говорите. Академия, так?

— Верно, — кивнул Кэл, — Академия и множество магов, которые единственные могут без большой войны остановить тех, кто нацелился на власть если не во всем Аллирэне, то в немалой его части — точно.

— Но кто это? — не выдержала Леара, — у вас же должны быть предположения!

— Это может быть кто угодно: драконы, эльфы, люди, гномы… Увы, ни про кого нельзя сказать, что он вне подозрений, — вздохнула я, — лично у меня есть причины не любить Шатэрран, так что я вполне могла бы предположить, что это они…

— А могут быть, к примеру, Темные, в Картаэле в последнее время тоже творится что-то странное, и там немало магов Смерти, — подхватила Леара, — но ведь… Алиэн, в пути вы говорили о Туманных горах?

— Атаки координируются оттуда. И тот, кто координирует атаки, управляет магией, открывающей проходы, — утвердительно кивнула я.

— Вы уверены? — взгляд Тирриана стал острым.

— Абсолютно, — ответил за меня Кэл, — и только маги могут остановить то, что там творится! И вы правы, все это звенья одной цепи!

— Что именно?

Мы с Кэлом переглянулись, и он предложил:

— Я начну, а ты продолжишь, хорошо?

Я кивнула. Кэл посмотрел на напрягшихся Тирриана и Леару и начал:

— Кое-что из того, что я расскажу, до сих пор держалось в тайне. Но теперь настала пора некоторым из тайн быть раскрытыми… наверное, все началось чуть больше восьми лет назад с того, что мою мать похитили, чтобы заставить отца работать на Таэршатт. А именно — изготовить амулет, полностью блокирующий магию, ауру и оборот дракона.

Леара тихонько ахнула, Кэл вздохнул и продолжил:

— Отец разработал амулет, но, воспользовавшись неточностью в магической клятве, сумел сбежать, не отдав окончательный вариант Таэршатт…

Наем Таэршатт колдуна, его бегство, попытки Таэршатт нанять артефакторов и алхимиков в Академии, неудача и последовавший затем заговор во главе с Оровеном эр Гарран, разработки драконами тенарита, который служил основой амулета, борцы за чистоту крови у эльфов и их таинственные союзники, в избытке поставляющие им тенаритовые наручники, эр Годрен, настраивающий короля Фармана против магов и делавший все для разрыва отношений между Адарией и Каэрией… Кэл говорил, я дополняла и поправляла, а Тирриан и Леара все больше бледнели. Наконец, Кэл закончил свой рассказ. В комнате повисло тяжелое, прямо-таки удушливое молчание.

— Боги, как бы мне хотелось взять за горло того, кто стоит за всем этим, — прорычал белый от бешенства Тирриан, — значит, Туманные горы? Интересно, все маги Каэрии смогут стереть их с лица Аллирэна?

— Боюсь, нет. И что хуже всего — нет оснований считать, что после этого проходы закроются, а не будут открываться где и как попало, — мягко ответила я, — но план у нас все-таки есть.

— Да?! — его глаза сверкнули, — рассказывайте!

— Отец Кэла разрабатывает амулет защиты от сводящей с ума магии Туманных гор при помощи магистра Раяна эр Карнела. Сиятельный тар Ариэш пообещал дать своих драконов для доставки магов в Туманные горы и в качестве огневой поддержки. Наши соученики-боевые маги готовы идти туда вместе с нами.

— Что могу сделать я? — внимательный взгляд Тирриана, — что нужно для этого? Деньги, армия…

— Сейчас нам нужна защита, — негромко ответил Кэл, — вернее, она нужна Лин. Пока она не станет полноправным магом, она уязвима, а без нее мы ничего не сможем сделать. Ну и финансирование не помешают, на эксперименты отца Лин тратит деньги от рудника.

Тирриан только покачал головой:

— У меня нет слов… Тратить заслуженную награду на то, чтобы уберечь от беды весь мир… Будет все, что необходимо, я отдам распоряжения казначею. Относительно расследования в Адарии я буду держать вас в курсе. И еще раз спасибо за все!

Он поднялся и протянул руку Кэлу, они обменялись рукопожатиями. Кэл поцеловал руку Леары, а Тирриан — мою. Мы уже были у входа, когда Тирриан окликнул меня:

— Алиэн, я надеюсь, однажды вы доверитесь нам с Леарой настолько, что расскажете, кто вы на самом деле. Нет, — мягко прервал он мои возражения, тепло улыбнувшись, — я ничего не требую от вас. Мы будем ждать сколько нужно. Берегите себя и удачи вам всем!

Сглотнув вдруг образовавшийся в горле комок, я склонила голову и вышла из комнаты.