Дорогой друг Декстер

ГЛАВА 22

Сержант Доукс довез меня до управления. Пребывание с ним рядом вызывало у меня странное беспокойство. Сказать нам друг другу было практически нечего, и мы молчали. Я поймал себя на том, что краем глаза изучаю профиль Доукса. Что происходит? Как он может быть тем, кем является, и ничего при этом не делая? Необходимость отложить на время любимую игру всегда вынуждала меня скрипеть зубами, а Доукс, видимо, не испытывал подобных мук. Вероятно, ему удалось очистить свою нервную систему в Эль-Сальвадоре. Интересно, что ощущают люди, подобные нам, получая благословение правительства? А может, все действительно очень упрощается, если отсутствует угроза быть пойманным?

Я этого не знал. Словно для того, чтобы подчеркнуть эту мысль, Доукс остановился на красный свет и взглянул на меня в упор. Притворившись, будто не замечаю его взгляда, я продолжал смотреть прямо перед собой через ветровое стекло. Когда загорелся зеленый, Доукс был вынужден от меня отвернуться.

Мы доехали до гаража полицейского управления, Доукс пересадил меня в другой казенный «форд-таурус» и сказал, кивнув в сторону рации:

— Дай мне пятнадцать минут, а потом свяжись со мной. — И он укатил прочь.

Оставшись один, я вернулся мыслями к нескольким последним, полным удивительными событиями часам. Дебора оказалась в госпитале, а я непостижимым образом попал в одну лигу с Доуксом. Но самое большое открытие, посетившее меня в мой смертный час, касалось Коди. Конечно, я мог заблуждаться в отношении мальчишки. Его реакция на известие об исчезнувшей собаке или то, с каким наслаждением он вонзал нож в трепещущую рыбу, могли иметь совершенно другое объяснение. Подобное поведение вполне могло являться проявлением обычной детской жестокости. Странно, но мне хотелось, чтобы первое предположение оказалось истиной. Я желал, чтобы, повзрослев, Коди стал таким, как я. Мечтал правильно воспитать его и поставить обеими ногами на тропу Гарри.

Видимо, во мне говорил инстинкт размножения, неукротимая тяга к воспроизведению самого себя — изумительного и неповторимого? А то, что я являю собой монстра, недостойного находиться в человеческом обществе, не имеет значения. Это объясняло то невообразимое число кретинов, которые ежедневно попадались мне на пути. Однако в отличие от них я сознавал, что без меня наш мир стал бы более приятным. Но в то же время меня больше всего заботили собственные чувства, как бы ни реагировал на них остальной мир. В данный момент я горел желанием породить подобное себе чудовище и очень походил на Дракулу, создающего нового вампира, чтобы тот встал с ним в ночной тьме плечом к плечу. Это неправильно, зато забавно!

Какой же я осел! Неужели периодическое возлежание на софе у Риты превратило мой некогда могучий интеллект в груду дрожащей, сентиментальной каши? Почему я думал о разного рода нелепицах? Почему не попытался изыскать способ избежать бракосочетания? Неудивительно, что я не мог избавиться от назойливого преследования Доукса. Когда я попытался использовать все клетки своего мозга, моя голова звенела пустотой.

Я взглянул на часы. На всю эту мысленную околесицу у меня ушло четырнадцать минут. Почти то, что требовалось. Я взял рацию и вызвал Доукса:

— Сержант Доукс, доложите о своем месторасположении.

Доукс выдержал паузу и прохрипел:

— В данный момент я предпочел бы об этом не говорить.

— Повторите, сержант.

— Я преследовал правонарушителя и опасаюсь, что он заметил меня.

— Какого правонарушителя?

Снова последовала пауза, и у меня сложилось впечатление, что сержант, решив возложить всю работу на меня, не знает, как выразиться.

— Парня из моих армейских дней. Он попал в плен в Эль-Сальвадоре и считает, что это произошло по моей вине.

— Вам нужна поддержка?

— Пока нет. Я пытаюсь обмануть его.

— О'кей, старик, — произнес я, испытав священный трепет. Наконец-то мне это удалось.

Мы обменялись сообщениями еще несколько раз, чтобы доктор Данко услышал нас. Я каждый раз произносил «О'кей, старик». Когда около часа ночи мы связались в последний раз, я, испытывая полное удовлетворение, пребывал в приподнятом настроении. Вероятно, в следующий раз я буду говорить не только «о'кей, старик», но и введу в оборот выражение «вас понял» или даже «прием».

Найдя в гараже патрульную машину, отправляющуюся в южную часть города, я убедил копов доставить меня к дому Риты. Там, выйдя из автомобиля, я на цыпочках прокрался к своей машине и отправился домой.

Вернувшись к своей скромной койке и увидев ее в полнейшем беспорядке, я вспомнил, что в ней должна была бы находиться Дебора. Но она угодила в госпиталь. Завтра надо навестить ее. А тем временем я пережил памятный, но утомительный день. Меня загнал в пруд любитель отрезания конечностей, я пережил автомобильную аварию лишь для того, чтобы едва не утонуть. Потерял превосходную туфлю. И вдобавок ко всему, точно неприятностей было недостаточно, был вынужден подружиться с сержантом Доуксом. Несчастный, добитый Декстер. Неудивительно, что я так устал. Я рухнул в постель и мгновенно уснул.

Ранним утром следующего дня Доукс поставил свою машину рядом с моей на парковке полицейского управления. Он выбрался из автомобиля с нейлоновой спортивной сумкой в руках, которую тут же водрузил на капот моей машины.

— Ты прихватил с собой грязное белье для стирки? — вежливо поинтересовался я, но мой жизнерадостный заход очередной раз не достиг цели.

— Если это сработает, я прихвачу его или он прихватит меня, — мрачно изрек сержант и, расстегнув молнию сумки, добавил: — Если я прихвачу его, то дело закончено. Но если он прихватит меня, то… — Он извлек из сумки прибор спутниковой навигации и положил его на капот. — Если он прихватит меня, то ты приедешь мне на помощь. Представляешь, какие чувства я испытываю при подобной перспективе? — усмехнулся сержант, демонстрируя десяток ослепительно белых зубов. С этими словами он извлек из сумки сотовый телефон. — А это моя страховка, — закончил Доукс.

Я посмотрел на два небольших прибора, лежащих на капоте. Они не казались очень грозным оружием, но, наверное, мне удастся запустить одним из них в чью-то башку.

— А базуки у тебя не найдется? — поинтересовался я.

— Базука не понадобится. Хватит и этого, — ответил Доукс и в очередной раз запустил руку в спортивную сумку. — И вот это, — добавил сержант, показывая мне блокнот для стенографии, открытый на первой странице. Там был записан ряд цифр, а под ним ряд букв. Из спирали обложки торчала дешевая шариковая ручка.

— Перо сильнее оружия, — заметил я.

— На сей раз — да. Первая строка — номер телефона, а вторая — код доступа.

— И куда же мне предстоит войти?

— Этого тебе знать не обязательно. Тебе остается позвонить, набрать код и сообщить им номер моего сотового телефона. Они укажут тебе мое местонахождение на GPS. Ты все усек?

— Не очень сложно, — усмехнулся я, испытывая сомнения.

— Даже для тебя, — не удержался он.

— А с кем я буду говорить?

— С человеком, который мне многим обязан. — Сержант достал из сумки полицейское радио. — А теперь переходим к самой легкой части. — Он сунул мне в руки рацию и сел в машину.

Теперь, когда мы закинули приманку для доктора Данко, нам оставалось лишь обеспечить его появление в нужное время в нужном месте, и в этой связи мы не могли проигнорировать такое удачное совпадение, как организуемая Винсом Мацуокой вечеринка.

Несколько следующих часов мы раскатывали по городу в разных автомобилях, обменявшись на всякий случай парой-тройкой идентичных сообщений. Мы также мобилизовали себе в подмогу парочку патрульных машин с копами, которые, по словам Доукса, наверное, нас не кинут. Я понял это как тонкую шутку, однако полицейские юмора, похоже, не уловили и перестарались, горячо уверяя сержанта Доукса в том, что нас не бросят. Впрочем, должен заметить, что от страха они не тряслись. Как приятно работать бок о бок с человеком, способным внушить к себе подобное уважение!

Наша маленькая команда провела остаток дня, сотрясая воздух телефонной болтовней о предстоящем мальчишнике, указаниями, как проехать к дому Винса, и напоминанием о времени начала веселья. И вот наконец вскоре после ленча последовал наш coup de grace.[10] Сидя в машине напротив закусочной «Вэнди», я, воспользовавшись портативной рацией, связался с сержантом Доуксом.

— Сержант Доукс, это Декстер. Вы меня слышите?

— Это Доукс, — ответил он, выдержав короткую паузу.

— Я был бы очень вам благодарен, если бы вы посетили сегодня вечером мальчишник в связи с моим бракосочетанием.

— Я никуда не могу пойти. Этот тип слишком опасен.

— Ну, заскочите хотя бы на одну рюмку. Выпьете и сразу убежите, — льстиво произнес я.

— Ты же видел, что он сделал с Манни, а Манни был всего лишь куском дерьма. Это я сдал парня плохим людям. Представляешь, что он со мной сотворит, если наложит на меня лапы?

— Я женюсь, сержант, — проговорил я, испытывая комическое наслаждение от того, что обращаюсь к нему «сержант». — Подобное не случается каждый день. И он ничего не предпримет, зная, что там будет куча копов.

Последовала длинная театральная пауза — Доукс считал до семи. Затем рация щелкнула, и из наушника донеслось:

— Ну, хорошо. Я подскочу примерно к девяти.

— Спасибо, сержант, — сказал я и, чтобы получить полное счастье, добавил: — Прием окончен.

— Прием окончен.

Я надеялся, что наш маленький скетч достиг ушей нужной аудитории. Представил, как, готовясь к оперированию, он вдруг замер, склонил голову набок и прислушался. Когда в его сканере прохрипел сладкозвучный голос сержанта Доукса, он скорее всего отложил в сторону костепилку, вытер руки и записал адрес на обрывке бумаги. Сделав это, продолжил труд, возможно, с Кайлом Чатски, испытывая внутреннее умиротворение, свойственное человеку, у которого есть интересная работа и которому после окончания рабочего дня предстоит захватывающее светское мероприятие.

Для пущей уверенности наши друзья в патрульных машинах с восторженным придыханием и без дураков несколько раз сообщили друг другу, что сержант Доукс собственной персоной явится сегодня около девяти часов на вечеринку.

Поскольку в моей работе образовался перерыв на несколько часов, я отправился в Мемориальный госпиталь имени Джексона, чтобы взглянуть на свою любимую пташку со сломанным крылышком. Загипсованная Дебора сидела на постели в палате шестого этажа, из окна открывался захватывающий вид на скоростную автомобильную дорогу. Врачи, без сомнения, давали Деборе обезболивающее, но когда я вошел в палату, вид у моей дорогой сестры был далеко не умиротворенный.

— Будь все проклято, Декстер! — приветствовала она меня. — Скажи им, чтобы они меня отсюда, к дьяволу, выпустили. Или по крайней мере дали бы мне одежду, чтобы я могла сбежать.

— Рад видеть, что тебе значительно лучше, дорогая сестренка! — воскликнул я. — Ты очень скоро встанешь на ноги.

— Я окажусь на ногах, как только они вернут мне треклятую одежду, — отреагировала она на мои утешительные слова. — Что происходит там, на воле? Чем ты занимаешься?

— Мы с Доуксом подготовили весьма тонкую ловушку, где Доукс выступает в качестве приманки. Если Данко нанесет сегодня удар, мы прихватим его на моей… хм… вечеринке. Или, вернее, на вечеринке Винса, — добавил я, осознав, что вообще хочу как можно дальше отстраниться от самой идеи брака. Это было сделано довольно неуклюже, но я почувствовал себя немного лучше. Однако Дебору ответ, видимо, не удовлетворил.

— Мальчишник по случаю твоей помолвки? — уточнила она и, чуть помолчав, произнесла: — Значит, ты заставил Доукса подставить себя вместо тебя. Круто.

Формулировка звучала чрезмерно элегантно, но я не хотел, чтобы сестра так думала — у несчастных людей раны заживают медленнее.

— Нет, Дебора, серьезно, — сказал я самым успокоительным тоном, — мы делаем это, чтобы схватить доктора Данко.

Она долго смотрела на меня, а затем, к моему величайшему удивлению, шмыгнула носом и заплакала.

— Мне ничего не остается, кроме как тебе поверить, — прошептала Дебора сквозь слезы. — Но все это мне очень не нравится. Мысли постоянно вертятся вокруг того, что он делает с Кайлом.

— Это сработает, Дебс, — заверил ее я. — Мы вернем Кайла.

Поскольку она была моей сестрой, я не стал уточнять: «…или то, что от него останется».

— Боже, как я ненавижу свое пребывание здесь. Ведь я нужна тебе в качестве подмоги.

— Мы справимся, сестренка. На вечеринку придут дюжина копов — вооруженных и очень опасных. Я тоже там буду, — сказал я, немного обиженный тем, что она недооценивает значения моей личности.

Но она продолжила в том же духе:

— Да. Если Доукс захватит Данко, мы вернем Кайла. А в том случае, если Данко прихватит Доукса, ты соскочишь с крючка. Хитро, Декстер. Ты оказываешься в выигрыше при любом исходе.

— Мне это никогда не приходило в голову, — соврал я. — Я думаю лишь о том, чтобы служить большому доброму делу. Кроме того, предполагается, что Доукс весьма опытен в подобного рода делах. И он знает Данко.

— Проклятие, Декс! Меня это просто убивает. А если… — Она всхлипнула и прикусила нижнюю губу. — Будем надеяться, что из вашей затеи что-нибудь получится. Кайл находится в его лапах слишком долго.

— Обязательно получится, — пообещал я, но ни один из нас мне не поверил.