Доспех духа. Том 9

Глава 5

Сестра Васи Балуева жила в тихом спальном районе Москвы, недалеко от зелёного парка. Здесь пятиэтажные дома ещё не заменили современными многоэтажками, поэтому безумный деловой ритм столицы совсем не ощущался. В просторных дворах между домами шумела ребятня, под присмотром родителей, отдыхающих в тенёчке на лавочках. Из этой идиллии выпадала только группа молодых парней и девчонок, распивающих пиво недалеко от детской площадки. Один из них показал пальцем в нашу сторону, после чего вся компания подскочила и поспешила сбежать.

— Поганцы, — хмыкнул Василий, глядя им вслед. — Непонятно, как и чем живут. Сосут пиво целыми днями, шатаясь по улицам. Не учатся, не работают.

Я обратил внимание, что за нами следом въехал фургон без окон. Не удивлюсь, если там прячется группа быстрого реагирования. Хорошо бы до серьёзного столкновения не дошло. Я почти уверен, что смогу одолеть родственника Василия в бою один на один, но если он попытается сбежать, то удержать его будет непросто. В этом случае справится только хороший кинетик.

Василий припарковался у одного из домов, прямо напротив детской площадки.

— Давайте для начала поговорим, — сказал он.

— Поддерживаю, — согласился капитан Смирнов и на мне скрестились два одинаковых взгляда.

— А что сразу Кузьма? — удивился я. — Когда я первым в драку лез?

— В прошлую вашу встречу, — не моргнув глазом напомнил капитан.

Я замечание проигнорировал, первым выходя из машины. Фургон, следовавший за нами, тихо припарковался у соседнего подъезда, вызвав интерес и недовольство женщин, сидевших на лавочке. Затем мы вместе с Василием поднялись на четвёртый этаж, остановившись у неприметной квартиры с номером тридцать четыре. Дверь почти сразу открыла сестра Василия.

— Разувайтесь, берите тапочки и проходите на кухню, — вместо приветствия сказала она. — Чай уже готов, пироги и торт. Мешать вам не буду. Мы с Виталиком гулять пойдём.

Наклонившись к Василию, она что-то прошептала ему на ухо, из чего я расслышал только «водка» и «в нижнем ящике». Пришлось немного потолкаться в узком коридоре, чтобы разуться и пройти на кухню. Никита ждал нас, сидя за столиком, спиной к огромному красному холодильнику. Насупившийся и хмурый, словно к нему коллекторы пришли долг выбивать. Вообще, из всей нашей компании только капитан Смирнов выглядел довольным, даже улыбался. Удивительно, чтобы человек, не добравшийся до уровня мастера, занимал такую должность, как у него.

— Кто что пьёт? — спросил Василий. — Чай, кофе?

— Мне кофе, — быстро сказал я, — сахара побольше.

— А мне чёрный, — добавил Смирнов и протянул Никите руку. — Валентин Михайлович.

— Никита.

— Что, тайное общество, — хмыкнул я, усаживаясь в центр стола, — рассказывай, как докатился до жизни такой?

— Повезло, — с ехидством ответил Никита.

— Можете прямо с самого начала рассказывать, — кивнул капитан. — Нам всем очень любопытно, как вы связались с организацией, находящейся вне закона не только в России, но и в большинстве стран мира.

Никита посмотрел на него из-под бровей, пригубил кофе. Пару минут он молчал, собираясь с мыслями. Василий успел сварить нам кофе, поставить по тарелочке с кусочком торта.

— Я, вообще, во Францию на врача учиться поехал, — сказал он. — Родители оплатили поездку и учёбу. Там познакомился с учителем… Больше десяти лет уже прошло…

Рассказ у Никиты получился простым, без особых подробностей. На первом курсе института, для всех, достигших уровня эксперта, проходило собеседование, куда приглашали серьёзных мастеров, присматривающих перспективных студентов. Проще говоря, французы вербовали одарённых из России и других стран, наплевав на международные договорённости. Обещали золотые горы, обучение у лучших мастеров Европы, кому-то даже специальные стипендии платили. Там Никита и познакомился с Олегом, выходцем из глубинки России, который свёл его с учителем. Четыре года, пока учились в институте, они попутно занимались по особой и очень опасной методике укрепления тела. По словам Никиты, он был свидетелем смерти пятерых парней, которые просто не выдержали нагрузки и как он сказал, «перегорели». Об учителе Никита говорил только в положительном ключе. Если бы он не уделял им так много времени, они бы вряд ли пережили процесс обучения.

Что касается тайной организации, то парни буквально пару лет назад были допущены до внешнего круга знаний. Что это за внешний круг, и сколько их вообще, Никита толком сказать не мог. Его, как и ещё пару десятков старших учеников собрали в Вене, в одном из богатых замков и в течение недели промывали мозги, рассказывая о балансе силы в мире и о том, как опасны некоторые знания в руках людей.

— То, что это секта, — говорил Никита, — к тому же агрессивная, я понял давно. Всё у них в наличии и многоуровневая иерархия, и опознавательные знаки, и собственное учение о правильном мироустройстве. Ученики должны беспрекословно слушаться учителя, становясь сильными мастерами. Слабым там не место. Слышал, что те, кто не может сдать определённый экзамен силы, просто исчезали. Мы в этом году должны были снова поехать в Вену на четырнадцать месяцев, после чего нам бы дали какое-то задание, доказывающее преданность. Выполнившие это задание получали перстни внутреннего круга, доступ к знаниям и техникам.

— Олег туда рвался, — сказал Никита после небольшой паузы. — Он даже умудрился выйти на одного из магистров. Ему проще, у него семьи нет, а я туда возвращаться не хочу. Жалею, что вообще связался, но выйти не мог. Страшно. Действительно, страшно было. Учитель… он нас с Олегом в одиночку мог придушить, как воробьёв.

Помолчали. Я допил кофе, подождал, пока Василий сварит ещё порцию.

— Чем вы занимались много лет в России, пока учились? — спросил капитан Смирнов.

— Знаю, к чему клоните, — покривил губами Никита. — В России мы ничем не занимались. Но в командировки мотались раза три или четыре в год. Мы учителя могли пару месяцев не видеть, а потом он объявлялся и брал нас с собой, чаще всего в Европу. Последний раз, ещё до того, как с Кузьмой столкнулись, летали в Грецию. Помогали местному магистру решить проблему с одним кланом. За неделю тихо устранили четырёх мастеров и вернулись домой, как раз к новости о смерти Императора Ивана.

— В детали поездки учитель вас не посвящал?

— Нет. Сказал, что они угрожают местному отделению организации, и всё. Чтобы задавать вопросы, нужно носить на пальце знак… в смысле, перстень.

— Значит, друга своего ты убрал? — спросил я.

Никита угрюмо кивнул.

— Ударил, когда он не ожидал. Тело спрятал в подвале его дома. Он в Подмосковье живёт, в тихом садовом товариществе.

— Мне всё понятно, — сказал я. — Остался только один вопрос. У вашей секты в Москве или где-то ещё в России есть тайная библиотека?

— Была, пока твой отец оттуда тетрадку не тиснул, — сказал Никита. — Где-то в Питере, но её давно закрыли. Учитель хотел, чтобы она снова заработала, даже согласен был стать хранителем.

— Устал повторять, что мой отец ничего у вас не брал, — сказал я. — Тетрадь он сам заполнял, мама об этом говорила. Да и знаний там недостаточно, чтобы сильным мастером стать, мне многое додумывать пришлось. Но было бы интересно узнать, как отец связан с сектой. Ты не знаешь?

— Да ради бога, — он махнул рукой. — Стащил или сам написал, мне сейчас всё равно. А насчёт связей, надо было учителя расспрашивать. Я не в теме.

— Что скажете? — спросил я у капитана Смирнова.

— В общих чертах всё понятно. Мы сейчас с Никитой Леонидовичем проедем к нам и поговорим предметно. Подумаем, как лучше поступить в непростой ситуации, в которую он угодил.

Так и поговорили. Не знаю, повезло Никите или нет, когда он повстречал учителя. Благодаря той встрече он стал сильным мастером, но вместе с тем оказался в ситуации, когда за его головой в любой момент могли прийти хранители секретов секты, как он сам называл эту организацию. Он прекрасно знает, как это бывает, когда тебе в любой момент могут позвонить в дверь незнакомцы, носящие на пальцах перстни с черепом. Возможно ведомство капитана Смирнова поможет ему сменить фамилию и спрятаться. В любом случае это лучше, чем убегать всю жизнь, видеть семью раз в год и бояться, что тебя вычислят.

Василий, как и обещал, заехал за мной в субботу, ближе к десяти часам утра. Настроение у него было деловое, видно, что он работает с самого утра и немного спешит. Его минивэн был под завязку загружен какими-то коробками, а пахло в салоне едкой химией.

— Курьером подрабатываешь? — спросил я, когда мы выехали со двора.

— Давид Карлович просил реагенты забрать, — он кивнул в сторону салона. — Тут разной химии почти на четыреста тысяч рублей. После одного несчастного случая он не доверяет перевозчикам поставщика. Вопрос даже не в цене, так как всё компенсируют до копейки, а в том, что на новый заказ уходит три недели, а это простой лабораторий и убытки.

— Это та самая основа для энергетиков?

— Нет, — он рассмеялся. — Основу доставляет американская фирма до дверей офиса, с конвоем из трёх мастеров, прямо из аэропорта. Там и суммы побольше и риски огромные.

— А как у вашей фирмы с конкурентами сейчас?

— Кстати, о конкурентах вовремя вспомнил, — сказал он. — Две недели вокруг быки крутятся. Не даёт им покоя то, что мы этот прибыльный бизнес крепко в руках держим.

— Что за быки? — заинтересовался я.

— Шадурские, — фыркнул Василий. — Старый род польского происхождения. У них огромное влияние на западной границе, особенно рядом с Польшей. Если нужно что-то из Европы ввезти по дорогам, минуя таможню, можно смело к ним обращаться.

— Почему быки?

— Потому что у них, у всех, кто из поляков выходит, на гербе красный вол на белом фоне. Если память мне не изменяет, сто с лишним семей такой герб носят. Из крупных родов осталась дюжина всего, большая часть из которых в Польше живёт. У короля их Станислава такой герб, вот они и гордятся.

— И что они, хотят отжать бизнес? Сил хватит?

— Не отжать, а отщипнуть кусочек. Смеси для энергетиков они из Польши давно возят и продают нелегально. Им свой бренд нужен. Чтобы обязательно этикетка на баночке…

Он тихо выругался, мотнул головой.

— Гришу Карпова помнишь? — спросил Василий. — Он нам помогал на складе, когда партия порошка для энергетиков пришла.

— А, помню. Такой, угрюмый и неразговорчивый дядька.

— Надо с ним сегодня встретиться вечером. Он говорил, что очередную порцию отравы привезут и под нашим брендом по Москве распространят. Потравят ведь кучу парней и девчонок.

— Как в прошлый раз будет? — улыбнулся я. — Предлагаю подкрепление заранее позвать.

— Для начала надо всё узнать. Может, ещё пару дней ждать придётся. Почти приехали.

Мы свернули с широкого проспекта к зданиям фабрики или чего-то похожего. В глубине комплекса виднелась высокая толстенная труба и старенькая водонапорная башня. За двумя постами охраны и крепкими воротами расположился просторный и чистый двор, двухэтажное здание администрации. Как оказалось, за антуражем старой мануфактуры прятались невысокие здания с современной отделкой, пластиковыми окнами, сложной системой вентиляции и разных труб, бегущих от здания к зданию.

— Не главный офис, — сказал Василий, — но тоже подойдёт. Давид Карлович сегодня здесь целый день будет, да и лаборатория тут получше классом. Если предложит посмотреть на производство, не отказывайся, любопытное зрелище для непосвящённых.

Перед административным зданием было припарковано несколько дорогих машин представительского класса и пара угловатых серебристых внедорожников с затенёнными стёклами. У последних отдыхала охрана в виде пары крепких мастеров. Один даже не пытался спрятать пару прямых мечей, закреплённых на специальном ремне.

— Пижон, — сказал Василий, на что я согласно кивнул.

На вид мастеру было лет под сорок, черноволосый, с пышными некрасивыми усами. Зато одет так, словно в любой момент готов подраться, в чёрные удобные брюки, водолазку и плотную облегающую жилетку. Василий правильно назвал его пижоном, выставляющим напоказ оружие и желание пустить его в дело.

— Я тебя здесь высажу и проеду к главному складу, химию разгружу, — сказал Василий. — Ты проходи в здание, тебя там сразу сориентируют. Догоню через пять минут, без меня драку не начинай.

Мастера у машин на меня внимания почти не обратили, провожая взглядом минивэн Василия. И взгляды такие, словно они его хорошо знали или имели интерес к грузу, который он перевозил. Пока они были заняты, я спокойно поднялся по лестнице к зданию, прошёл через массивную металлическую дверь. Меня встретил просторный, светлый холл с диванами и журнальными столиками для ожидающих посетителей. На стенах плакаты с рекламой энергетических коктейлей, рядом с дверью стойка администратора.

— Добрый день, — со мной поздоровалась приятного вида женщина. — Вы записывались на приём?

Судя по бледному лицу, лёгкой испарине на лбу и дрогнувшей руке, когда она поправляла бейджик, кто-то из мастеров использовал рядом с ней чистую силу. Может, она гостей не хотела пускать, а может, они просто решили поиграть мускулами.

— Привет, — я ободряюще улыбнулся. — Я Кузьма Матчин, у меня встреча с Давидом Карловичем.

— Ой, простите, что не узнала, — обрадовалась она. — Давид Карлович Вас ждал сегодня. Он сейчас занят с гостями, подождите минуту…

Как раз в этот момент открылась дверь в коридор, пропуская в холл двух солидно выглядящих мужчин. Не очень сильные мастера, одному лет тридцать, второму около сорока. Тот, что помоложе, чертами лица напоминал поляка. Парочка важно прошла мимо нас, даже не обратив внимания. Я проводил их взглядом из окна, посмотрел, как они садятся в машину. Мастер с мечами проследил за ними, кивнул и занял место в серебристом внедорожнике. Он был существенно сильнее их вместе взятых. Странный тип, привлекающий внимание не только парочкой мечей, но и чем-то неуловимым. Когда находишься рядом, хочется всегда держать его в поле зрения. Я мог пересчитать по пальцам одной руки мастеров, распространяющих вокруг такое же колючее ощущение опасности.

— Кузьма Фёдорович, — знакомый голос отвлёк меня от разглядывания серого внедорожника, разворачивающегося во дворе.

— Добрый день, Давид Карлович, — улыбнулся я. — Странные у Вас гости были.

— Шадурские, — сказал глава семьи Бергов. — Влиятельный род с западных окраин. Когда-то были княжеским родом, но Великая Отечественная война сильно их проредила. От былых заслуг и успехов почти ничего не осталось.

Давид Карлович всегда выглядел как очень успешный бизнесмен, взгляд деловой и цепкий, костюм с иголочки, очки в тонкой оправе.

— Если они на Вас наезжают, мы с Василием можем с ними поговорить, — сказал я.

— Нет, пока не «наезжают», — он улыбнулся подобранному слову. — Просто не понимают сути этого бизнеса и хотят в него легко войти, а так не бывает. Что, Кузьма Фёдорович, решил, наконец, подобрать для себя энергетический коктейль? Геннадий Сергеевич жаловался, что ты его «10К» таскаешь из столовой.

— Неплохой коктейль, если не считать вкуса. Я только одно не пойму, он же опасен для студентов, вдруг кто по ошибке возьмёт, отравится ведь.

— Отравиться им сложно, особенно если ты не достиг уровня мастера. В «десятке» очень активные компоненты и после первого глотка любому студенту будет нехорошо. Организм просто не сможет его усвоить, и всё закончится рвотой и сильным расстройством желудка на пару дней. Да и у мастера это вызовет примерно те же симптомы, только без рвоты. Пойдём покажу тебе основную лабораторию, где можно будет сдать несколько анализов, чтобы проверить, сколько стандартных единиц ты можешь усвоить. Десять тысяч — это минимальное число, которое устраивает Геннадия Сергеевича, но для обычного мастера концентрация убойная.

— А сколько максимально можно этих единиц в коктейле смешать?

Мы прошли через дверь в длинный коридор и направились к противоположному выходу, минуя небольшие офисы со стеклянными дверями.

— Теоретически можно и сто тысяч единиц смешать, — задумался Давид Карлович. — Но вкус будет отвратительный, как и последствия употребления. Сейчас разрабатываются активные вещества третьего поколения, относительно безопасные для одарённых. Лишнюю энергию тело не усваивает, стараясь вывести как можно скорее, откуда возникают специфические побочные эффекты. Но в любом случае энергетические коктейли нужно применять правильно.

— А для мастеров, которые хотят прорваться на следующую ступень?

— Они используют медленные энергетики, которые усваиваются гораздо лучше и позволяют высвободить больше внутренней силы. Так называемые «медленнометаболизирующие» элементы, обеспечивающие организм энергетическим субстратом на длительное время. Проблема в том, что они оказывают серьёзную нагрузку на печень, поджелудочную железу и другие органы. Работы над буферными реагентами, которые бы нейтрализовали избыточные органические кислоты, пока не привели к… приемлемым результатам. Проблемы доставляют катионы калия и магния…

Мы как раз дошли до двери, над которой красовалась надпись «только для персонала». Я показал ему большой палец, как бы говоря, что меня все эти непонятные медицинские термины не пугают.

За дверью оказалась небольшая герметичная комната, где сверху из множеств клапанов на нас подали поток бледного пара.

— Это безвредно, — успокоил меня Давид Карлович. — Почти чистый кислород. Так вот, насчёт медленных энергетиков. На чёрном рынке они самые востребованные и самые опасные. Многие верят в их чудодейственные свойства, но на практике это далеко не так.

Мы прошли по ещё одному светлому коридору к автоматическим дверям, ведущим в аккуратную лабораторию. Увидев начальника, трое лаборантов засуетились, изображая кипучую деятельность. Несколько минут ушло на то, чтобы у меня взяли кровь, три больших пробирки, одну из которых должны были заморозить на будущее. Пока троица лаборантов занималась исследованием крови, мы прошли в соседнее помещение, похожее на кабинет врача. Там сидел внушительного вида бородатый доктор в очках. Давид Карлович сделал жест, показывая, чтобы на него не обращали внимание, затем устроился на кресле.

— Значит, Кузьма Фёдорович, — начал доктор Крапивин после знакомства, — Вы уже пробовали наши коктейли? Какие лучше подошли, с каким энергетическим содержанием.

— Если не считать незабываемый черничный вкус, то больше всего подошёл коктейль ректора «экстра 10 К».

— Да? — доктор аж очки поправил, удивлённо посмотрев на меня. — И он полностью усваивается?

— Полностью. На пять дней точно хватает. По крайней мере, чувство голода отступает.

Доктор прошёл к шкафу, взял с полки светлую пластиковую коробку и вернулся к столу. Пару минут перебирал что-то внутри, затем протянул мне небольшую жёлтенькую таблетку.

— Не глотайте, — сказал доктор. — Она должна быстро раствориться на языке. Скажите, если почувствуете прилив сил.

Кисло-сладкая таблетка действительно быстро растаяла на языке, но, сколько я не прислушивался, ничего не почувствовал. Затем я с таким же успехом съел зелёную и красную. От красной только язык немного пощипал, но обещанного прилива сил, как от коктейля, я не почувствовал.

— Слушайте, доктор, — сказал я, проглотив сине-зелёную полосатую таблетку, — а можно с конца начать? А то мне от этих пилюль только есть хочется.

Доктор посмотрел на начальника, затем протянул мне прозрачную голубую таблетку. На вкус она была ещё более кислая, чем предыдущие, но зато я сразу почувствовал, как по телу пробежал жар, упавший во внутреннее море, вызвав тот самый прилив сил, о котором говорил доктор.

— Эта работает, — кивнул я.

— Головокружение, двоение в глазах, слабость?

— Нет, всё отлично. Если у энергетика такой эффект будет, то это как раз то, что нужно. А когда будет результат готов?

— Минут через сорок, — сказал Давид Карлович вставая. — Пойдём посмотрим, как работает главная лаборатория.

В общем, экскурсия действительно получилась занимательной. Один раз пришлось надевать костюм химзащиты, с кислородным баллоном, чтобы попасть на территорию, где смешивались особые ингредиенты. В основном на небольшом заводе всё делала автоматика и рабочие следили только за показаниями приборов. Посмотрел я на пластиковые контейнеры, которые привозили из СГА. Белый и серые порошки с маркировкой в виде черепа с костями. Неплохое предупреждение для тех, кто не знает, что внутри. Где-то через час экскурсии нас нашёл запыхавшийся лаборант, который брал у меня кровь. Выглядел он так, словно что-то случилось. В лаборатории они с Давидом Карловичем смотрели какие-то графики, обсуждая что-то про меня, но непонятными словами, спорили по поводу дозировки. В итоге ещё через сорок минут был готов пробный энергетический коктейль с маркировкой «экстра Х2». Сколько там условных единиц так и не сказали, но смотрели на меня взглядом безумных учёных, ставящих эксперимент.

Чтобы не переборщить с лишней энергией и не засесть в туалет на сутки, я открыл доступ ледяному лотосу к внутреннему морю, позволяя брать столько, сколько он хочет. Прислушался к себе, чувствуя, как внутри начинает образовываться огромный водоворот, в который ринулось внутреннее море. Понадобилось усилие воли, чтобы не оборвать этот поток. Давид Карлович, расценив задержку, как сомнение, жестом подбодрил меня, чтобы пил не боясь. Посмотреть на это пришёл даже доктор Крапивин, который постоянно что-то записывал, глядя на меня. А вот Вася Балуев так и не объявился, решая вопросы с химией на складе, поэтому он пропустил всё самое интересное.

— Вы ничего лишнего туда не намешали? — спросил я, едва не сказав, что больно взгляды у них пугающие.

— Не переживай, всё точно по рецепту, — сказал Давид Карлович. — Если появится головокружение и тошнота, сразу говори. Мы ведь уменьшили первоначальную дозу, чтобы избежать побочных эффектов?

Давид Карлович строго посмотрел на лаборанта, на что тот сначала замотал головой из стороны в сторону, затем активно закивал, сделав такой взгляд, словно не понимает, что здесь вообще происходит. Я тихо проворчал ругательство на итальянском, взвесил в руке полулитровый пластиковый стакан и отпил немного. Во рту появился вкус мыла с ароматом чёрной смородины, отчего в горле встал ком. Но почти сразу я ощутил прилив энергии. Эффект примерно тот же, что и от коктейля Геннадия Сергеевича, только не так сильно растянут по времени.

— Вроде неплохо, — сказал я, отпивая ещё треть из стакана. — Если не обращать внимания на незабываемый вкус. Может, ему подзатыльник дать, чтобы так не смотрел?

Я показал на лаборанта, который смотрел на меня таким взглядом, словно небольшое чудо увидел.

— Это мы обязательно, — сказал доктор Крапивин, продолжая записывать данные в тетрадку. — Димка у нас педант с большой буквы, никакой жалости к заказчикам. За это и держим.

Следующие полчаса ушли на то, чтобы внести в базу данных состав моего коктейля, точную дозировку ингредиентов и ещё чего-то важного. Если учитывать, что Геннадий Сергеевич принимал энергетик раз в неделю, то и для меня его решили готовить с той же периодичностью. Только оставлять в столовой не рискнули, пообещав передавать из рук в руки. Я из любопытства узнал его стоимость и едва не прослезился. Это хорошо, что я входил в род Наумовых, а иначе мне один коктейль обходился бы в одиннадцать тысяч рублей. То есть годовой контракт наёмника я бы израсходовал недели за три или за месяц.

Лабораторию мы с Василием покидали часа в четыре после полудня. Для поездки он выбрал старенькую ржавую иномарку, с поблёкшими номерами и затенёнными стёклами. Пришлось подождать, пока он закончит свои дела, но я небольшой задержке был рад, так как смог спокойно помедитировать. Давно я не ощущал такого прилива сил, вызывающего чувство эйфории и необычайную лёгкость в теле. Опасное чувство, наверняка губительное для многих мастеров, подсевших на подобную химию, но я пока не знал, как обойтись без этого допинга. Вряд ли даже многодневные медитации в уединении дадут такой же результат? И всё-таки люди жадные существа, желающие получить всё и сразу. Вместо того чтобы тратить много лет на постепенное развитие силы, готовы потреблять любую химию, стероиды, гормоны роста и тому подобное.

Окраины Москвы я знал плохо, но, судя по всему, мы ехали к тем же самым складам, где пошумели в прошлый раз. Сейчас заезжать на территорию огромной промзоны не стали, припарковав машину недалеко от выезда. Спустя минут десять у шлагбаума появился друг Василия, Григорий Карпов. Выглядел он всё так же угрюмо, хмурил брови и смотрел исподлобья. Перейдя дорогу, он сел к нам в машину.

— Опять контрабанда? — спросил я, пожимая ему руку.

— Опять, — он кивнул. — Вы вовремя, погрузка почти закончилась.

— Склад будем брать?

— Нет, — Василий покачал головой. — Под видом лекарств в Москву порошок для энергетиков возят пять или шесть фирм. В основном на заказ, крошечными порциями, поэтому мы их не трогаем. Ждём, когда большая партия появится, как в этот раз. И если брать за жабры, то не перевозчика, а лабораторию, куда они товар повезут.

— Полиция?

— Полиция работает долго и шумно. Пока они разрешение на обыск достанут, доброжелатели успеют хозяина пять раз предупредить. Проще самим эти вопросы решать. Партия большая?

— Большая, — сказал Григорий. — Утром фургон пришёл на пятьдесят кубов, как минимум четверть — наш товар. Порошок польский, не маркированный, и вот такая типография с ним.

Он протянул нам этикетку от стаканчика с энергетиком. Я легко узнал маркировку Бергов, логотип фирмы, штрихкод и даже маленькую круглую голографическую наклейку.

— Профессиональная работа, — сказал Григорий. — От ваших отличить можно только по серийному номеру и штрихкоду, но и там какая-то ерунда, ведущая на липовый сайт. В интернете уже можно сделать заказ на четыре основных вида энергетиков, я проверял.

Василий отсканировал телефоном штрихкод, подождал немного, пока на экране не появился сайт. Полистал его, нажал пару кнопок.

— Похож на наш, — сказал он. — Точно быки постарались…

— Так-то всё, как обычно, — добавил Григорий, ещё более угрюмо, — подставная фирма, перевозящая лекарства, липовые накладные, но кое-что меня настораживает. Слишком нагло они работают. Шума много. Вон тех собак у мусорных контейнеров спроси, и они расскажут, что за товар приехал ночью на восьмой склад. То ли поляки вкрай обнаглели, то ли специально хотят, чтобы их накрыли. Информатор мой, как та крыса, уже сдёрнул со склада. Чует, что жареным пахнет.

— Раз так, то предлагаю вызвать подмогу, — сказал я. — Можно мистера Кроу привлечь. Он сильный мастер воздуха и сможет нас прикрыть.

— Нас уже трое мастеров, — судя по тону, Василию идея пригласить ещё кого-то категорически не нравилась. — Нам же не войну развязать надо, а тихо выйти на лабораторию. Найдём, где они порошок бодяжат, оценим ситуацию, потом будем строить планы по захвату. Желательно без разрушений и пожаров.

— Тем более мастер воздуха нам пригодится.

— Лишним не будет, — поддержал меня Григорий.

Василий смерил нас взглядом, затем махнул рукой, как бы говоря, чтобы поступали так, как считаем нужным. С Аланом я договорился без проблем. Дозвонился почти сразу, сказал, что нужно тихо накрыть подпольную лабораторию в Москве, на что он сразу согласился. У нас было немного времени в запасе, пока шла погрузка на складе и я надеялся, что он успеет добраться из центра вовремя.

— Они точно в лабораторию поедут, а не на другой склад? — спросил я, пока мы ждали.

— Не вижу смысла гонять товар по столице просто так, — сказал Василий, продолжая изучать поддельный сайт. — А порошок для энергетика — это не быстрорастворимый лимонад. Чтобы по стаканчикам его расфасовать, нужно всё до микрограммов рассчитать и правильно смешать.

— Это если по уму работать, — вставил Григорий. — Мы же с тобой лично видели, как их на кухонных бытовых весах готовили.

— Не такую большую партию…

Ещё немного посидели молча. Погода сегодня радовала безоблачным небом, поэтому в машине было душно. Изнывали от жары и охранники у въезда в промзону. Григорий нетерпеливо поглядывал на часы, наверняка думая, почему погрузка длится так долго. В его взгляде всё чаще мелькало сомнение. Когда солнце начало опускаться к горизонту, к нам присоединился Алан. Я почувствовал его, только когда он подошёл к машине и постучал в стекло задней двери. Появился он очень вовремя, так как я едва успел познакомить его с Василием и Григорием, когда у выезда с промзоны появился небольшой фургон с рекламой сети московских аптек и машина сопровождения. Это немного усложняло задачу, но Василий довольно умело держался на расстоянии, не попадаясь на глаза. Хорошо, что в это время почти все дороги забиты до отказа, поэтому проследить за высоким фургоном было несложно.

Алан в нашу проблему вник сразу, говоря, что у них конкуренция в таких вещах приводила к настоящим войнам, а из-з цеховых секретов едва не перестал существовать клан Де Вера. Только благодаря вмешательству королевы удалось сохранить остатки главной ветви семьи.

— Если бы меня не отправили в Танзанию в тот год, я бы тоже поучаствовал, — говорил Алан. — Помнишь старика Джаспера? Он там едва не потерял остатки здоровья.

— Никаких войн, — вставил Василий. — Наша цель — оценить лабораторию и масштабы производства энергетика. Если это мелкая контора, то поломаем оборудование, заберём грузовик с товаром и уже потом будем разбираться с теми, кто стоит над ними. А если это что-то крупное, тогда будем думать, что делать с оборудованием.

— Которое обязательно охраняют, — проворчал Григорий. — Напомнить, как ты в прошлый раз мне на голову едва здание не уронил?

Маячившие далеко впереди фургон и машина сопровождения начали сбрасывать скорость, затем свернули в арку между домами. Нам деваться было некуда, поэтому Василий проехал чуть дальше, сворачивая с дороги в следующий проезд.

— Дождёмся темноты? — спросил я, разглядывая маленький двор, заставленный машинами. — Или вломимся нагло?

— До темноты ещё часа четыре, — Василий бросил взгляд на часы. — Можно и подождать…

— Тихо! — насторожился я, прислушиваясь. — Слышите?

Все разом напряглись, оглядываясь по сторонам, но во дворе было тихо, даже слишком. Я же отчётливо «слышал», как кто-то пропускал через себя огромный поток энергии. Это было сродни шуму водопада, когда до него остаётся шагов пятьдесят. В какой-то момент звук стал оглушительным, отчего голова едва не заболела и пришлось зажать уши. И в этот момент на машину обрушилась огромная сила, собирающаяся расплющить нас как многотонный пресс. Эта сила сдавила защитное поле Лу Ханя, и мне пришлось напрячься изо всех сил, чтобы удержать его. С металлическим лязгом и скрипом машина стала заметно ниже, а капот и вовсе начало корёжить, разрывая и изгибая металл.

— Держу, — быстро сказал я, ткнув пальцем себе за плечо. — Там.

Пришлось немного пригнуться, так как потолок машины начал опускаться жалобно скрипя. Лопнули окна, брызнув во все стороны. Нас качнуло, словно кто-то хотел перевернуть машину, но ему не хватило сил.

— Двое как минимум, — добавил я. Алан показал длинный стальной стержень. — Не сейчас. Не смогу создать брешь для него.

С негромким хлопком лопнули задние колёса и машина окончательно села на брюхо. Не знаю, кто так напрягался, чтобы придавить нас, но сил он не жалел. Я представил себе красное от натуги лицо и сосредоточенный взгляд. А ещё пришло понимание того, что нас пытались раздавить сразу двое мастеров. Один применял технику, а второй усиливал её. Я о таком слышал пару раз, но испытывать на себе не приходилось.

— Я же говорил, что странно это, — проворчал Григорий, пытаясь посмотреть сквозь искорёженное окно в ту сторону, куда я показывал.

Понимая, что меня им не продавить, к противостоянию решил присоединиться ещё один мастер. Метрах в пяти над нами что-то загудело и принялось жутко завывать, затем на искорёженную машину обрушился поток огня. Пришлось потратить ещё немного силы, создавая барьер для огня, только он не понадобился. Алан что-то сделал, едва не взорвав изнутри защитное поле, но поток огня отклонился и ударил справа, накрыв две одинаковые малолитражки, к несчастью для них припаркованные слишком близко. Машины моментально вспыхнули как промасленные тряпки, взметая вверх плотные струи чёрного дыма.

Давящая сила, зажавшая нас в машине, не ослабевала, лишь задрожала немного от натуги. Если те, кто устроил засаду, не дураки, то нас должны были попробовать взорвать. В таких случаях лучше использовать пару термобарических зарядов гранатомёта или какую-нибудь технику объёмных взрывов. Мне вспомнилась дорога в Санкт-Петербург, старый мастер из рода Орловых, которому я свернул шею. Там как раз работали профессионалы, пустившие в ход все козыри разом. Здесь же нас просто недооценивали, надеясь совладать малыми силами. Глупое решение. Мастер, управляющий гравитацией, постепенно выдыхается и у них остаётся всё меньше и меньше времени.

Едва я подумал о дилетантах, когда в защитное поле вошло что-то быстро летящее, но не очень тяжёлое. Секунда и над нами грохнул приглушённый взрыв, забрав немного сил. Не люблю взрывы, когда приходится тратить уйму энергии, чтобы погасить ударную волну. Ещё несколько зарядов легли кучно над нами, влетая в защитное поле один за другим. В общем счёте шесть гранат, если считать первую. Они взорвались вместе с горящими машинами, и одновременно с этим пропала давящая сила, а следом исчез и мастер огня.

Небольшой двор быстро заполнялся чёрным удушливым дымом, где-то недалеко кричали люди. Из машины выбираться пришлось сквозь окна, так как двери заклинило намертво. В целом же старая иномарка выглядела так, словно её переехал бульдозер. Чтобы не глотать дым, мы пробежали к выходу со двора. При этом Алан умудрился испариться, а ведь бежал прямо за мной.

Пока мы спешили к соседнему проезду, куда свернул фургон, пока разглядывали тесный пустой дворик, на улице зазвучали сирены пожарных машин. Интересно то, что проход на крышу четырёхэтажного здания, где нас поджидали как минимум три мастера, находился с противоположной стороны двора. Пришлось обходить квартал по кругу, чтобы попасть туда. Место очень удобное, открывающее прекрасный вид на улицу и оба двора.

— Знаешь кого-нибудь, кто владеет силой гравитации? — спросил я у Василия, наблюдающего за работой пожарной службы. — Они работали в паре, а так умеют очень немногие. Мистер Пойзон, конечно, посильнее будет, да и боевых умений у него масса, но всё равно, это были серьёзные мастера.

— На ум никто не приходит, — он покачал головой. — Только если красные быки. Дай пару дней, я пробью, что за мастера приехали с ними.

К нам подошёл Григорий, протягивая пластиковую гильзу.

— Помповый гранатомёт ГМ-94, трёхзарядный, — сказал он. — Два стрелка.

Можно не говорить, что если бы меня не было в машине, то мастера, управляющие гравитацией, хорошенько бы прижали Василия с другом, а уже потом бы их поджарили до хрустящей корочки. Неплохая городская засада получилась. Даже не пожалели гранатомёты с собой захватить.

— Куда дальше? — спросил я. — Заглянем в офис фирмы, откуда фургон был?

— Нет, сейчас по домам. Надо информатора Гриши найти и поговорить.

— И ждать, где и когда эта химия всплывёт, — кивнул Григорий. — Но, чёрт возьми, Кузьма Фёдорович, с тобой определённо можно в разведку ходить. Если бы у нас тогда был такой специалист, мы бы… а что я?

Григорий поймал взгляд Василия, пожал плечами и ушёл искать оставшиеся пластиковые гильзы или другие улики. Я заметил на противоположной крыше Алана. Он подал непонятный знак и скрылся на чердаке.

— Давай на такси домой, вид у тебя бледный, — серьёзно сказал Василий. — Мы ещё тут покрутимся, посмотрим, может, они где-то на камерах засветились, и с полицией вопросы утрясём. У англичанина с полицией проблем не будет?

— Это вряд ли, — улыбнулся я. — Но вы мне дайте знать, если что-то найдёте. Не связывайтесь с ним без серьёзной поддержки. Меня с собой возьмите, как минимум.

— Обязательно, — кивнул он и улыбнулся. — Это не минимум будет, а максимум. Да, ты Коневу пока ничего не говори, а то опять на ковёр вызовут и песочить будут.

Домой я возвращался на такси, раздумывая над всем произошедшим. В памяти постоянно всплывали поляки у лаборатории Бергов, провожающие Василия странными взглядами. Если они затеяли эту авантюру, чтобы таким образом надавить на Наумовых, то это очень глупое и недальновидное решение. Пусть они трижды влиятельный род на окраине, в столице это не имеет большого значения. Та же полиция, если выйдет на них, то может серьёзно наказать за применение силы в городе. Надо посоветоваться с Петром Сергеевичем Наумовым, спросить его мнение. Как бы полякам не пришлось отвечать не только перед нами, но и перед коалицией, в которой минимум три княжеских рода. Они и без физической силы могут стереть в порошок любой род в пределах империи. Или же я зря так глубоко копаю, и торговцы серым порошком лишь огрызнулись, когда их попытались прижать?

На пороге квартиры меня встречала Тася. Посмотрела серьёзно, затем отвела на кухню.

— Что случилось? — спросила она, обхватив моё лицо ладонями и придирчиво разглядывая. — Ты очень бледный. Не заболел?

— Нет, прекрасно себя чувствую. Так, подрались немного с торговцами ядовитой химией, но я даже не устал.

В коридоре появилась Алёна. Тася поманила её и показала на меня.

— Бледный очень, — сказала Алёна. — Не заболел?

— Нет, — повторил я. — Может это из-за энергетика, который мне у Бергов подобрали. Или…

— Или? — уточнила Тася.

— Чёрт, забыл совсем про ледяной лотос.

Наевшись до отвала, ледяной лотос во внутреннем море спал. Он заметно потяжелел, особенно в районе корня, спрятанного глубоко под водой. Водоворот энергии вокруг него почти полностью исчез. Впервые с того момента, как бутон поднялся над поверхностью воды, я ощутил, что он готов распуститься в любой момент.

— Обожрался и спит, — тихо сказал я.

— А сам, хочешь кушать?

— Кстати, не хочу, что странно.

— Не нравится мне твой вид, — Тася покачала головой. — Марш в душ и спать. Завтра никуда не пойдёшь. Выглядит это как классическое истощение. Не знаю, как у наёмников принято, а у нас в таком случае мастера на две недели в больницу кладут, а потом на месяц в санаторий отправляют. Алён, присмотри за ним, чтобы под горячей водой не уснул.

Желания спорить с ними не было, а вот поспать бы не помешало, тут она права. Проходя по коридору, посмотрел на своё отражение в зеркале. Действительно, выглядел я бледным, даже губы слегка побелели. Понятно, почему на меня всю дорогу таксист косился, боялся, наверное, как бы не помер по пути.

То же самое время, северная часть центра Москвы

В просторной гостиной богатого дома отдыхали двое мужчин. Один — крепкий брюнет, выглядевший на пятьдесят лет, курил толстую сигару. Он удерживал её указательным и средним пальцами, на одном из которых красовался крупный перстень с изображением черепа. Выпуская серый дым, он с наслаждением смаковал вкус выдержанного табака. Замысловатыми колечками дым поднимался, затем двигался в сторону приоткрытого окна.

— Мои люди видели, что он садился в такси бледный, как стена, — сказал второй мужчина, коснувшись рассечённой в двух местах брови.

— Зачем вы тогда его отпустили? — спросил мужчина с перстнем, говоривший на русском почти без акцента.

— Потому что с ним было ещё трое мастеров, — спокойно ответил второй. — Не очень сильных, но способных поднять много шума. Братья Новак уверяли, что раздавят любого, если только это не великий мастер. Поэтому с большой долей вероятности можно сказать, что это истощение и в ближайшие дни, а может, и недели, он будет… слаб.

— Нас не интересует половина результата. Вы пришли к нам с конкретным предложением обмена. Хотите знания, извольте выполнить условия. Пока совет старых магистров совещается, думает и решает, оставить ли его в покое или завершить начатое, у Вас есть время. Не уверен, что после принятого решения нам удастся сохранить условия сделки.

— Помощь ваших людей сейчас была бы кстати, — сказал хозяин гостиной.

— Пока не примут решение, — гость поднял сигару, как бы показывая в потолок, — у меня связаны руки. Вы не верите в мистические силы?

— Нет. Я прагматичный человек, доверяющий только тому, что вижу.

— Зря, — гость посмотрел в пустые глазницы черепа на перстне. — Иногда, что бы ты ни делал, какие бы усилия ни прилагал, добиться цели не проще, чем укусить собственный локоть. Важно вовремя понять, что мироздание противится твоему решению и проще с ним согласиться и уступить. Магистры пытаются понять, что именно нам мешает. Но если всё разрешится само собой, тогда нам будет проще. Это тоже своего рода знак.

— Я Вас понял, — сказал хозяин гостиной, затем встал. — Пойду отдам нужные распоряжения.

Гость проводил его ленивым взглядом, затянулся и выдохнул плотные клубы дыма. Сила не позволила им раствориться бесследно, создавая в воздухе замысловатый узор. Взгляд гостя заскользил по нему, выхватывая отдельные элементы. Почти минуту он изучал узор, затем взмахнул рукой и дым устремился к окну.

— Нет, — улыбнулся мужчина, — знаки не на вашей стороне. Тех, кто этого не может понять, ждёт неминуемый крах.