Драконов мало

Глава 10

Вечером, как Селена и обещала – за десять минут до всеобщей отправки в постель, в кабинет пригласили («А ну, быстро зашли!») всю компашку малолетних бандитов, присовокупив к ним Гардена и Оливию. С третьеклассников потребовали в подробностях рассказать, как прошли их уроки в подготовительной школе. Взрослые помалкивали, слушая и лишь изредка задавая вопросы, но удивились все. Ждали, что волчишка станет с жаром тараторить обо всём на свете. А тараторили двойняшки-оборотни, которым понравилось всё – и даже то, как Ирма, образно говоря, щёлкнула по носу главного хулигана в классе. Вади слушал двойняшек с открытым ртом, как будто не ожидал, что всё происходившее в школе выглядит со стороны так здорово.

Гарден и Оливия вежливо сказали, что им понравились и учитель, и одноклассники и что они будут с удовольствием учиться в школе.

Берилл промолчал о себе, но его полные зависти глаза, устремлённые на ребятишек-оборотней, говорили о многом.

А потом подготовишек погнали спать, и вот тут-то состоялся краткий, но важный диалог только между волчишкой и Селеной, которая провожала Ирму в её спальню.

- Так что же тебе не понравилось в школе, Ирма?

- Селена, я плохая, - трагично насупившись, сказала волчишка. – Мне-то понравилось, но совсем не то, что надо.

- А это тайна? То, что тебе понравилось?

Волчишка осмотрелась. Коридор второго этажа пустовал – все уже в постелях, поэтому, наверное, Ирма хмуро и призналась:

- Селена, я такая дура! Ты не представляешь! Мне понравилось выпендриваться перед другими!

Селена только вздохнула на это признание, а потом присела на корточки, чтобы Ирма смотрела ей в лицо, и сказала:

- Главное, что ты это понимаешь – про «выпендриваться». Потому что иногда хочется.

- А ты выпендривалась? – встрепенулась волчишка. – Ну, хоть разок?

Ответила Селена не сразу. Перед глазами вдруг вспыхнула картинка: полутёмное подвальное помещение; испуганный Хельми, которого обнимает не менее испуганный Джарри, а вокруг них стоят мальчишки, образуя отчётливо уязвимую защиту от взрослых драконов, которые пытаются просканировать голову маленькому дракону, чтобы узнать, кто он такой. И она, глупая в то время Селена, которая говорит самому Вальгарду жуткие вещи, почему-то абсолютно уверена, что она права… Вспомнила и со вздохом сказала:

- Выпендривалась, Ирма. Правда, не так, как ты, а со страху... Вот только одно меня, Ирма, удивляет. Если ты понимаешь, что ты хвастаешься перед кем-то, почему это тебя так гнетёт? Привыкнешь к школе – желание выпендриваться пройдёт.

- А если нет? – нахмурилась волчишка.

Селена чувствовала себя так, словно шла по тончайшим хрустальным строениям по имени Ирма. Шла и боялась разбить это хрупкое…

- Ну и хвастайся дальше! – решительно предложила она. – Если хочется! В конце концов, имеешь право: ты умная и сообразительная!

- А Колин не хвастается… - вздохнула Ирма. – Хотя он умнее.

- Колин не только умнее… - начала Селена и осеклась. Хотела договорить: «Но и сдержаннее…» И нашла необходимые слова. А потому спокойно закончила: - Просто Колин живёт так, как будто никогда не уходит с пейнтбольного поля.

- Что? - уставилась на неё волчишка. – Это как?

- А ты? – в свою очередь спросила Селена. – Так, как ты вела себя сегодня в школе, вела бы себя на поле, в игре? Выпендривалась бы?

Прежде чем ответить, Ирма мгновения смотрела на хозяйку места. И кивнула.

- Колр говорит по-другому – контроль. А Колин себя всегда… ну, это… в контроле держит. Спасибо, Селена. Школа – это поле. Игра. Теперь я знаю.

Дверь в ясли-сад Вильмы закрылась за волчишкой.

Селена стояла напротив, словно ждала, что та снова откроется. Ирма не сказала: «Попытаюсь». Не сказала: «Попробую». Следовательно, она и впрямь собирается контролировать свои эмоции. Правда… Селена прикусила губу, медленно пропуская её между зубами. Правда, такой контроль – это сильное напряжение. Сумеет ли волчишка выдержать его?

Надо бы проследить за Ирмой, чтобы она не слишком уставала. Тем более сейчас, когда утром тренировки, а потом почти без перерыва, разве что в дороге, – школа… Селена вздохнула и спустилась к себе.

…Перед сном Коннор побродил немного по мансарде, будто не замечая братьев. Потом остановился у окна, куда не доходил свет от комнатных канделябров.

- Тебя что-то тревожит, - констатировал Мирт, наблюдая за ним.

- Есть немного, - не оборачиваясь, ответил мальчишка-некромант.

- И ч-што именно? Не поделиш-шься? - спросил Хельми, с интересом следивший за блужданиями Коннора.

- Сам не уверен в том, что подумалось… - несколько растерянно отозвался он.

- А ты скажи, что есть – а вдруг поможем с конкретикой? - важно поддержал разговор Мика.

- А-а… Ну, ладно… - Он повернулся к братьям лицом, но смотрел в пол, хмурясь над личной загадкой. – Вальгард велел придумать игру – причём за один день. Для тренировок нам дал всего три дня. Послезавтра – уже игра, с высокими зрителями из правительства. Сама игра не отточена идеально, как те, в которые мы играем. Условия не вполне определены. Одна из команд вообще не готова к игре – имею в виду некромагов из Старого города. Да и команда взрослых – тоже, если быть реалистом. А Вальгард очень доволен тем, что есть. Видел я его, когда мы закончили второй этап игры. Нет, правда – очень доволен. Ну и… Помните, в прошлый раз я думал о том, кто ему нужен победителем? Мой ответ сейчас – никто. Ему нужна игра, которую увидят чужие некромаги. Поскольку они увидят её впервые, они будут думать, что мы так давно играем. Но зачем это надо?

- Я думал – только я так думаю, - смущённо признался Колин.

Коннор подошёл к нему, присел на его кровать и вопросительно взглянул на остальных. Мирт и Хельми переглянулись, а потом посмотрели на мальчишку-некроманта и покачали головами. Мальчишка-эльф сказал:

- Только по следам твоих размышлений понял, что готов согласиться с тобой. До сих пор я только… тренировался, не думая о цели этой игры… Не совсем так, конечно. С первого дня, как Вальгард сказал, а ты насторожился, думаю. Но дальше того, что всё это загадка, не думал.

- Мне вообще было не до этого, - раздражённо сказал юный дракон. – Меня злит, что приходитс-ся пос-стоянно ис-спользовать иллюзорную мас-ску. Я умею это делать хорош-шо. Но она меня злит.

Хельми и правда единственным в команде вынужден носить магическую маску обычного, почти неприметного мага-человека. Такова была договорённость между взрослыми организаторами игры. Довод сильный: Хельми высокий (гораздо выше самых высоких старшекурсников) и широкоплечий, да ещё длинные волосы, чёрного цвета с подпалинами, поблёскивающие драгоценными камнями вплетённых оберегов, так что его образ – сплошной кошмар для непривычных к нему существ. Один взгляд некромагов-старшекурсников на него, истинного, даже не обернувшегося в драконью форму, – и они начинали напрочь ломать игру: тряслись руки-ноги, а головы вообще отказывать думать, как играть далее.

Но сейчас ведь речь не о том, каково каждому из них в игре.

Так почему же Хельми, обычно всегда невозмутимый, порой до смешившей Коннора важности, сердится?.. Иные загадки опустошают – знал Коннор. «Зря я их взбаламутил… Но и одному всё в уме держать… Колин, вон, успокоился, когда узнал, что не только он мучается над разгадкой Вальгардова секрета».

Мика, будучи практиком и реалистом, первым выразил мысль, о которой братья думали, но которую не высказывали:

- Хватит! Пора спать. Может, завтра повезёт – и Вальгард или его сородичи проболтаются о том, что нас интересует.

- Сородичи – не-ет, - тут же откликнулся Колин. – Они не в курсе. Я видел, как они смотрят на новую игру – с сожалением, что нельзя сыграть в обычный пейнтбол.

- Всё равно! – упрямо сказал мальчишка-вампир. – Давайте спать. Нам завтра с утра на поле, а мы отдыхали мало. А кто хочет болтать дальше… - он обвёл старших братьев грозным взглядом, - тот пусть спускается вниз! В гостиную – или в кабинет!

Засыпая, Коннор, видимо под впечатлением разговора, смутно вспомнил, что из родительской машины, подбитой крабами, его вынули именно вампиры-некромаги, сразу понявшие, что у раненого мальчика сильные способности некроманта. И проскользнула такая же туманная мысль о том, что в Старом городе, в храме некромагов, вампиров – раз, два и обчёлся. Особенно среди преподавателей. Они все, кроме Морганита, эльфы. Попытавшись проснуться и мыслить более чётко, внутренне пожал плечами: «А многих ли ты знаешь из этого храма, чтобы думать об этом?.. – И совсем сонная мысль: - Надо спросить у Трисмегиста, много ли в той лаборатории было вампиров-некромагов…»

…Проснувшись в заданное время, Коннор привычно бесшумно вышел из мансарды и спустился. Войдя в тамбур, он недоумённо уставился на кучку мелкой обувки. Странно. Обычно она вся стояла на полочках. А сейчас… Как будто кто-то торопился выйти из дома и нечаянно сбросил на пол сандалики и ботинки, даже не заметив этого. Забыв о желании быстрее явиться на спортивную площадку при деревенской школе, Коннор вышел из дома и огляделся. Закрыв дверь, он присел на корточки и быстро провёл ладонью над утоптанной землёй перед крыльцом. Посидев немного, вглядываясь в невидимое нечто, мальчишка-некромант встал и заторопился к саду.

Когда перед ним возникла Цветочная беседка, он зашагал мягче. Беззвучно помогали идти и садовые птицы, которые в последний летний месяц хоть и пели мало, но их пока было достаточно. Да и ветер, шелестевший по кустам и деревьям, здорово скрадывал шаг. Хотя, когда Коннор поднялся по нескольким ступеням в беседку, стало ясно, что волноваться, как бы кого не напугать, не надо. На одной из круговых скамеек спал кто-то маленький. Вот теперь Коннор удивился. В Тёплой Норе было тепло, но не настолько жарко, чтобы уйти спать на свежем воздухе. Да и поза спящего: он скрючился в напряжённый комок – подсказывала, что мальчик (Коннор пока судил по очень коротким волосам) явно мёрзнет, несмотря на какую-то тряпку, как-то странно положенную на него сверху. Осмотревшись внимательнее, мальчишка-некромант поднял брови: в самом тёмном углу спал кто-то ещё, тоже свернувшись клубком. Оборотень. Но кто именно?

Коннор резко пригнулся, заслышав шумок, который могли издавать только быстро бегущие дети. Вскоре к топоту маленьких ног добавилось приглушённое хихиканье.

Что происходит?

Проследив в щель рядом с входом в беседку, мальчишка-некромант фыркнул: сюда бежали оборотни-малыши Шамси и Торсти, за ними поспевала Илмари… Что ж. В беседке достаточно темно. Тем более её построили под ветвями нескольких деревьев, так что издалека сразу и не разберёшь, кто в ней находится. Прикусив губу, Коннор быстро расстегнул на себе тёмно-серую рубаху, перевалился на колени и медленно пополз к входу в беседку, медленно же поднимаясь на ноги и распахнув полы рубахи в стороны. Малышня окаменела на месте – легко представить, что именно увидели: тёмное, неразборчиво-бесформенное нечто постепенно вздымается внутри беседки… У малышей не хватило духу даже завопить, удирая от беседки в дом – как и понадеялся Коннор.

Он уже сообразил, что происходит. Вильма как-то пожаловалась, что у малышей появилась странная игра: если кто-то из ясельников не сумеет напугать придуманной историей остальных (привет малышу-троллю Моно-сказителю и Синаре, обожающей ужастики!), он должен рано утром сбежать из дома в беседку и там оставаться до побудки.

Когда испуганные маленькие фигурки пропали за кустами, Коннор застегнул рубаху и вернулся к скамье. И что теперь делать? Будить Брина, которого он всё-таки узнал? И кто же ещё лежит под скамьёй?

Тем временем невидимый спящий под скамейкой зашевелился и с трудом (застыл на прохладе-то) вылез из-под своего убежища. И теперь можно было узнать в тощем, русоголовом мальчишке оборотня Руеди – когда-то одного из телохранителей пригородного некромага.

- Ты почему здесь? – прошептал Коннор, присев рядом с сонным мальчишкой-оборотнем, и кивнул в сторону: – Тоже, что ли, в страшилки играл?

- Не… - Руеди зевнул и пожаловался: - Увидел, как Брин вышел во двор. Тоже захотел. А он, оказывается, не во двор, а в Цветочную беседку. Ну и… пришлось за ним. Потом ещё вернулся и вон чью-то куртку на него набросил, чтоб уж совсем не замёрз. А уйти не могу. Мало ли…

Коннор вздохнул и предложил:

- Я немного наведу на него дрёму и отнесу в дом. Никто не заметит.

- Спасибо! – обрадовался Руеди, вскакивая на ноги.

Под конвоем мальчишки-оборотня Коннор занёс Брина в комнату, где командовала Вильма, и положил спящего малыша на его кровать. Затем распрямился и обвёл строгим взглядом три кровати, на которых под одеялами прятались проверяльщики, выполнил ли Брин условие игры. Под этим взглядом проверяльщики немедленно с головой нырнули под одеяла, и Коннор с Руеди вышли из ясли-сада.

Довольный Руеди удалился досматривать сны в тёплой постели, а Коннор снова побежал на тренировку, на ходу пожимая плечами: будни Тёплой Норы бывают всякими.

Две машины отъехали от Тёплой Норы и двинулись в путь – до военного училища. Селена и Лада, провожавшие игроков, долго смотрели им вслед – каждая со своими думами. Селена, например, думала об Ирме. Та ехала в машине Джарри, сидя между Синарой и Космеей, и вертелась, быстро задавая вопросы о чём-то сразу обеим девочкам. От Синары Селена не ожидала раздражения, но Космея её волновала: как бы девочка-эльф не обидела волчишку, например, резким отказом отвечать на её вопросы. Но, когда дверь машины закрывалась, хозяйка места заметила, что именно Космея что-то объясняла Ирме, истово слушавшей её. Объясняя, девочка-эльф даже жестикулировала, чтобы волчишка её поняла. Так. Значит, последний вопрос Ирмы серьёзно задел Космею, и, значит, можно вообще не тревожиться, что старшие будут огрызаться, чтобы неугомонная волчишка отстала от них.

Лада вздохнула и повернулась идти к усадьбе Тёплой Норы. Селена проводила глазами пропавшие вдали машины и повернулась следом. И застыла так же, как замерла удивлённая девочка-маг. К Тёплой Норе двигались две фигуры. Махоньким, но мощным тягачом Люция стремительно тащила свою приёмную маму, Аманду, ко двору Тёплой Норы. Аманда смеялась, не понимая такого стремления, и то и дело спотыкалась…

Зато Селена мгновенно похолодела: Люция прорицает!

Почему она так решила – сама не поняла, но помчалась к дому так, что ошарашенная её реакцией на гостий Лада какое-то время оставалась на месте. Впрочем, недолго – кажется, тоже сообразила, что малышка-дракон может сейчас вытворить нечто неожиданное, что ещё прочитать надо суметь. Во двор хозяйка места и девочка-маг ворвались одновременно. Так что успели заметить, как закрывается входная дверь в дом, придержанная рукой Аманды, чтобы не грохнула.

В доме детей нет: Вильма уже отвела самых маленьких в сад.

Селена рванула дверь и вбежала в опустевшую детскую гостиную.

Знала же, куда обычно направляется девочка-дракончик. Обнаружила на входе Аманду: обычно смешливая, белокурая жена чёрного дракона сейчас, от изумления открыв рот, следила, что делает её приёмная дочка. Запалённо дыша, Селена остановилась рядом. Её тоже волновало странное требование Вальгарда придумать новую игру – и сейчас она вдруг решила, что Люция напророчит нечто связанное с этой игрой. Пусть и знала, что девочка-дракон наверняка уже выразила своё прорицание раньше.

Но Люция всего лишь бросилась к любимому шкафчику с куклами и начала быстро выхватывать куклы одну за другой. Женщины переглянулись, а Лада тихонько удивилась:

- Люция собирает кукол в сад?

Три куклы, четыре – и ни одна не осталась на полу, как обычно Люция делала, если хотела взять самые любимые игрушки. Нет, девочка-дракончик снимала с полок шкафчика кукол и пыталась всех удержать, либо зажав их подмышкой, либо прижимая к своему животу. Пятая, шестая, седьмая… И остановилась, чуть склонив голову, будто не веря, будто обнаружив вдруг, что на полочке есть ещё куклы… Да ещё гадая, стоит ли их забирать в придачу к этим.

Голова девочки вернулась в обычное положение. Суматошно прижимая выскальзывающих кукол к себе, Люция развернулась и осторожно, то и дело подхватывая падающих кукол, направилась к Селене. Несколько шагов – и вот девочка-дракончик встала перед хозяйкой места.

- Бери! – заверещала маленькая прорицательница, с трудом не давая куклам свалиться на пол из своих маленьких ручонок.

Селена вместе с Ладой бросилась подхватить кукол: тоже показалось важным не уронить их. Как ни странно, Люция шагнула к Селене ещё ближе и буквально пихнула игрушки ей в руки. Когда Селена, благо руки длиннее, собрала кукол так, чтобы они не падали (Лада помогла), и встала, то спросила:

- Люция, тебе нужны эти куклы в саду?

Маленькая прорицательница посмотрела на неё свысока, а потом, подпрыгивая, удрала из дома… Взрослые женщины и девочка-маг ошарашенно переглянулись.

- Она играла? – пожелала убедиться Селена, разглядывая доверенных ей кукол.

- Мне кажется… да, - неуверенно ответила Аманда.

Вскоре жена Колра забрала из сада старших девочек и увела их в швейную мастерскую при деревенской школе.

А Селена расставила кукол на той же полке, откуда сняла их девочка-дракончик. И посидела немного на корточках перед этой полкой. Её порой изумляло, какие формы принимает прорицание Люции. А теперь очень хотелось, чтобы это прорицание сбылось. Что оно могло бы значить? Семь кукол… Хм…

На всякий случай вышла из дома и попыталась разыскать малышку-прорицательницу. Люция визжала, гоняясь вместе с другой малышнёй за мальчишкой-оборотнем Руеди (он обожал малышей) вокруг Цветочной беседки. Судя по всему, девочка-дракончик только что присоединилась к преследователям – что значит, она уже не предсказывает.

Не спеша Селена вернулась в дом, где принялась за хозяйство, начиная с планирования обеда вместе с домашними Веткиным и Малинычем. Кам уже сбежал в мастерскую Мики, а девочка-тролль Лайла сушила полотенцем тарелки, вымытые дежурными с завтрака… Когда меню было согласовано и Селена собиралась проинспектировать швейную мастерскую, по деревне нежно прозвенел диск, связывающий Тёплую Нору с Чистильщиками.

Сердце хозяйки места заполошно вздрогнуло: сбывается пророчество Люции?

Перебирая в уме специально вызываемые предположения, что Чистильщики могут и просто позвонить, чтобы рассказать какую-нибудь городскую новость, Селена бежала к Городской изгороди, примечая: с другой деревенской улицы на зов диска мчится и Ривер.

А если Чистильщики звонят ему?

Они столкнулись у калитки. Ривер быстро распахнул её, пропуская хозяйку места к диску, который так и пришлось оставить за пределами деревни, поскольку защита изгороди не пропускала связи с пригородом. Разве что надёжно укрыли его от дождей.

Не успела Селена склониться над диском, Ривер, запыхавшись, сказал:

- Вы бежали… с таким беспокойным лицом, что я счёл нужным присоединиться к вам. Если хотите, могу уйти…

- Глупости, - проворчала Селена, поднимая диск. – Оставайтесь, конечно. Рамон? Слушаю тебя. Доброе утро.

- Доброе утро, хозяйка места, - совершенно серьёзно сказал Чистильщик. – Вы знаете, леди Селена, что город начал расчистку завалов и руин в пригороде.

Леди Селена? Почему так официально? Поскольку Рамон говорил размеренно, чуть растягивая слова, Селена догадалась: он не свободен. В том смысле, что сейчас рядом с ним стоит кто-то, при котором Чистильщик не хочет обнаруживать свои тесные связи с деревней… Утихомирив дыхание, Селена так же спокойно сказала:

- Я помню, вы говорили мне, Рамон. Что дальше?

- К вам хочет с визитом приехать директор Западного приюта.

- Когда?

- Э… Прямо сейчас.

Странно. Как связаны расчистка пригорода и приезд директора приюта?

Где-то вдали от диска Чистильщиков что-то сказали неразборчиво. Селена не стала ждать, когда прояснят ситуацию. Западный приют был известен ей: в прошлом году оттуда забрали девушку-оборотня Минну с её тремя сестрёнками.

- Замечательно, - решительно сказала Селена. – Ждём.

Если прямо сейчас, да ещё от штаба Чистильщиков – на обычных машинах это дело двадцати минут ожидания. Если не меньше.

- Спасибо, леди Селена! – выдохнул Рамон.

Кажется, на том конце «провода» его достаточно допекли, что он с таким облегчением воспринял разрешение хозяйки места.

Селена и Ривер, который слышал весь краткий разговор, вернулись за изгородь.

Немного недоумевающая, Селена предположила:

- Может быть, директор Западного приюта хочет посмотреть, как здесь живут его бывшие воспитанницы? Минна у нас из того приюта… Если у вас какие-то свои дела, Ривер, вы можете идти…

- Вы сказали это с таким сомнением, что я предпочёл бы остаться с вами.

- Буду вам очень благодарна, - вздохнула хозяйка места. – Идти домой не хочется, а одной ждать здесь как-то не очень.

Хотя какое тут – «одной»! От Тёплой Норы спешил Риган – на прицепе всё у той же настырной драконишки, а следом – чуть ли не весь ясли-сад, который догоняла Вильма, стараясь идти по-взрослому степенно, что у неё не получалось.

Оглянувшись на огромное, потому что убранное, кукурузное поле, Селена увидела две машины, торопливо спускавшиеся к мосту над речкой.

- Я открою, - предупредил Ривер, снова шагая к калитке.

Селена поняла его предупреждение: дети хоть и знают, что за пределы деревни им нельзя, но из шалости могут и выскользнуть за изгородь. Так что ей придётся проследить за ними – Вильма-то не поспевала.

Между тем малышня облепила изгородь, звонко чирикая и хихикая. Завидя Берилла и двойняшек Тармо и Вилла, Селена машинально присмотрелась в поисках «семейного» Ирмы – Вади. Ага, вот и он – тоже приник к изгороди, только снизу, заглядывая на луговину между жердями.

Машину Чистильщиков узнали издалека – по символике, придуманной Рамоном. А вот вторая машина была немного, как бы сказать, побогаче. Небось, того самого директора Западного приюта – подумалось Селене. Или машина принадлежала самому приюту? Помнится, кабинет директора выглядел не слишком роскошным. Машина Чистильщиков ехала впереди – наверное, Рамон показывал дорогу.

Понимая, что, въехав на территорию деревни, машины остановятся (или всё-таки надо было дожидаться гостей возле дома?), Селена торопливо отошла к изгороди. Ривер чуть отпрянул, пока две машины проезжали мимо него, а потом закрыл за ними калитку с защитой.

Сначала вышел Рамон. Затем из второй машины (сам сидел за рулём – отметила Селена) появился и правда знакомый ей директор приюта.

Вильма, дав ясельникам пару секунд полюбоваться на новых гостей (с Рамоном малыши радостно поздоровались), строго велела им идти в сад. На этот раз, удовлетворив любопытство, малышня радостно покатилась назад, к Тёплой Норе.

Чувствуя некоторое смущение: почему Рамон решил остановиться у изгороди, а не у Тёплой Норы? – Селена подошла к директору Западного приюта поздороваться. Тот слегка ошалело смотрел на Ригана с Люцией, которые медленно шли следом за хозяйкой места. Не узнать в них драконов – глупо. Потом взгляд директора застыл на Берилле, который с двойняшками-оборотнями вполголоса обсуждал гостей.

Поздоровавшись, важный гость в первую очередь признался:

- Я слышал многое о вашем приюте, но пребывал в уверенности, что среди ваших воспитанников только оборотни и люди.

Селена не стала разуверять его объяснением, что Люция, например, не воспитанница Тёплой Норы.

- Да, уважаемый господин Голлагэр, приют у нас собрал разнообразие всех рас и видов, - приветливо улыбаясь, ответила она. – Но почему вы не хотите заехать в дом? В гостевом кабинете мы сумели бы поговорить безо всяких помех. Не хотите ли с дороги чашечку чая?

Директор приюта кашлянул и посмотрел на Рамона.

Тот вздохнул и пошёл к задней двери своей машины.

Ничего не понимая, Селена машинально последовала за ним, потому что туда же пошёл и директор Голлагэр.

Рамон открыл дверь и что-то сказал вовнутрь машины.

Первым выглянул из неё худенький подросток лет двенадцати-тринадцати. Сузив карие глаза на Селену, он огляделся… И тут Селена горячо, хоть и мысленно поблагодарила компашку Ирмы. Ребята не ушли, дожидаясь, что будет далее. И тоже обошли машину. Из любопытства. Подросток увидел их, некоторое время оценивающе приглядывался к замолкшим малолетним бандитам, а потом вышел на траву. Снова огляделся, а потом сунулся в машину и негромко и неразборчиво что-то сказал. И шагнул чуть в сторону. Берилл открыл рот.

Из машины выпрыгнула девочка лет семи. За ней – два мальчика, примерно того же возраста. Ещё две девочки – постарше, близко к десяти годам. И, наконец, первый подросток снова подошёл к машине и влез в неё, чтобы затем появиться с седьмым ребёнком – мальчиком лет трёх.

Семь кукол взяла Люция с полки.

Семь детей, чумазых и худущих, стояли возле машины, осматриваясь…

Директор Западного приюта со вздохом взглянул на хозяйку Тёплой Норы.

- Берём всех, - сказала Селена и обратилась к Риверу: – Насколько я понимаю, гости не будут оставаться. Проводите их, пожалуйста.

Рамон с благодарностью улыбнулся Селене и пошёл в машину.

Оглядываться Селена не стала.