Драконы средней полосы

Среда, 18 мая 2011

Кару разбудил дождь, сильный, частый. Она лежала и слушала, как тяжёлые капли стучат по крыше, а жестяной водосток дребезжит и трепещет под напором воды. «Если к обеду не перестанет, до станции полечу. Никто не увидит, – решила она. – И вообще, сгорел сарай, гори и хата. Заметят, не заметят, не важно».

Она встала, потянулась, пару раз взмахнула руками, покрутила головой, сделала несколько наклонов и отправилась приводить себя в порядок и готовить завтрак.

Танори, которая обычно в такие дни предпочитала поспать подольше, уже сидела на кухне над большим раскладом. По запавшим глазам Кару догадалась, что после возвращения старая дракониха так и не легла, всю ночь советовалась с картами, подбадривая себя травяным сбором.

Кару принесла их погреба крынку молока и яйца. Сегодня у них по плану были гренки с мёдом и орехами.

Стоило только смоченным в молоке и яйце ломтикам белого хлеба зашкворчать на сковородке, как Танори отвлеклась от карт и милостиво пожелала Кару доброго утра.

– Вы сегодня совсем не спали? – спросила Кару, ловко переворачивая гренки.

– Не спала. Дождь мешал. – Танори ещё раз посмотрела на расклад и начала собирать карты, освобождая место для посуды. – Давай, рассказывай, что было в городе.

– Так вы же всё уже по картам увидели! – усмехнулась Кару и отправила на сковородку очередную порцию хлебных ломтиков.

– Всё, да не всё. Мне нужны детали и подробности.

Кару поставила на соседнюю конфорку турку с кофе и начала свой рассказ. Ещё вчера, до собрания у Ахорет, она бы непременно начала ломаться, изображать обиженную (да она и была обижена), сегодня же ей хотелось получить совет от кого-то старшего, более мудрого и опытного, и потому она рассказывала всё без утайки.

– Так значит, ты хочешь попробовать сенет-аннуи… Я давно не пополняла запасы, но время до субботы ещё есть. Ты собираешься лечить им Альорда?

– Вообще я думала… Он ведь не попадёт мне в руки живым? Я хотела подстраховать других, если Чёрная вдруг… Ну, как вы рассказывали…

– В этом что-то есть, – задумчиво протянула Танори. – Может, оно выйдет и лучше, чем пытаться подменить Избранника. Дай-ка подумать.

Кару убрала со стола, стараясь двигаться как можно тише, принесла Танори сухие травы, которые надо было растереть в ступке, а сама устроилась на краешке стола с незаконченным браслетом.

– Подорожника не хватает. Надо купить хотя бы аптечного, – сказала старая дракониха, медленно работая каменным пестом, а потом вернулась к старой теме: – Этой ночью я смотрела разные расклады. И там опять появлялась та же карта. Выбор, выбор, выбор… То, что происходит и будет происходить, определяется не только неумолимой властью ритуала. Было бы проще, если бы всё шло по накатанным рельсам, как во времена Хо Эён. Но сейчас мы зависим от того, что выберет Чёрная, что придумает Ната, что сделает Альорд. Может статься, что твоя идея с сенет-аннуи сработает лучше всего.

Кару кивнула.

– Убить дракона не так-то просто даже Чёрной с её жуткими зубами и когтями. Когда она порвёт Альорда, у тебя будет несколько минут, чтобы ему помочь. Если тебе это удастся, он почти наверняка зависнет между жизнью и смертью. Как ты думаешь, Чёрная сильно привязана к Альорду?

Кару пожала плечами:

– Не знаю. Когда я их увидела, она показалась мне скорее растерянной, чем влюблённой. Но… – Кару умолкла, подцепляя очередную бусину. – Я бы сказала, она производит впечатление очень правильной девочки, которая боится ошибиться и накосячить.

– Может быть, это будет даже лучше для нас. – Танори посмотрела на свою работу, убедилась, что всё хорошо, и стала осторожно ссыпать в фарфоровый сосуд с синим иероглифом на боку. – А вот Непроявленных в эту историю лучше не замешивать. По крайней мере, в качестве Избранников. Ахорет со своими бесноватыми пусть делает, что хочет.

***

На встречу с Виталиком Альорд собирался как на собеседование в пафосную международную компанию: долго придирчиво выбирал джинсы и кроссовки, подравнивал бороду; надел футболку, позаимствованную у мужа Наты; почистил косуху. Он уже понял, что Виталик оценивает людей по внешним атрибутам успеха, и готовился распушить перед ним роскошный павлиний хвост, чтобы показать, кто главный самец на этом гектаре.

Проливной дождь испортил половину его плана. Пока Альорд шёл к метро, джинсы промокли до колена и заляпались грязью. Кроссовки, которые подарила ему Ната после очередной поездки в Италию, безбожно натирали пятки. В «Подземелье» Альорд спускался продрогший и злой, проклиная себя за глупость.

Покупателей по случаю скверной погоды считай что и не было. Весь день он маялся скукой и тоскливым ожиданием. Вечером должна была решиться его судьба, а пока только и оставалось, что расставлять диски по полочкам и перекладывать перстни с черепами.

Наконец бесконечный рабочий день закончился. Альорд тщательно расчесал и завязал хвост, вытащил газеты из кроссовок и, убедившись, что выглядит вполне прилично, запер магазин и пошёл к метро. До встречи с Виталиком оставалось ещё полчаса.

***

Виталик стоял в центре зала, подпирая спиной колонну. Он не казался ни самоуверенным, как в тот день, когда пришёл в «Подземелье» с Жанной, ни растерянным, как в субботу, когда они застали его в чужой квартире копающимся в чужом компьютере. За эти несколько дней Виталик сник, почернел, растерял прежний лоск и будто бы стал меньше ростом и уже в плечах. Альорд даже не сразу узнал его.

Только подойдя ближе, он понял, почему Виталик так изменился. От бывшего парня Жанны легко и сладко тянуло перегаром.

Альорд поздоровался, но руки подавать не стал.

Несколько секунд они изучали друг друга.

– Сама, значит, идти не захотела, – лениво сказал Виталик. – Побрезговала, да? Тебя послала.

– Я вроде не эсэмэска, чтоб меня посылать, – парировал Альорд, продолжая осторожно сканировать Виталика взглядом. Прислушиваясь к своим ощущениям, он всё не мог понять, то ли его драконий радар окончательно сбился, то ли…

– Ты чего на меня так вылупился? Я вроде не картинка.

…То ли Виталик оказался первым в его жизни человеком, в котором не текло ни единой капли драконьей крови. Альорд почувствовал, как окружающий мир подёрнулся дымкой, а колени вновь захлестнули ледяные волны. Он не впал в ступор, как тогда в церкви, только потому, что пытался угадать, что дальше выкинет Виталик. Хук слева не входил в его вечерние планы.

– Ну да, я пьяный. Выпил немного, – продолжил Виталик, не дождавшись ответа на свой вопрос. – С Жанкой ты скоро будешь как чёрт бухать. Вот помяни моё слово, как чёрт!

Альорд молчал.

– И что бабы в таких, как ты находят? Бабки, да? – Виталик выразительно посмотрел на футболку. – Или у тебя хрен по колено? – Ещё один выразительный взгляд, на этот раз в район ширинки. – Ну, отвечай!

Альорд вздрогнул, вспоминая сегодняшний сон. Вот он висит на крюке голый, без признаков пола, и две женщины с синими волосами так же таращатся на него.

– Так и будешь молчать, как терпила, да? – Виталик потянулся, чтобы тряхнуть его за плечо. Альорд отпрянул. – Ты только скажи, почему моя баба ушла к тебе?

«Потому что ты её в окошко выкинул», – подумал Альорд, а вслух ответил:

– Мы с ней не встречаемся. Она просто моя подруга. – Он замешкался, подбирая правильные слово, которым можно было назвать их отношения. – И я пришёл за её сим-картой.

– Подруга? Это типа ты у неё во френдзоне, что ли? – Виталик криво усмехнулся. – Я уж думал… А ты, значит, такой же лузер, как я. Хочешь, я тебе дам совет?

Альорд помотал головой.

– Лучше симку отдай – и по домам.

– Ща, погоди, – Виталик принялся шарить в карманах куртки. – А совет я тебе всё равно дам. Ты с ней построже, с Жанкой-то, прям построже. Чуть что, бери за волосы – и в бараний рог. Она это дело любит.

В горле у Альорда засаднило, кровь бросилась в глаза. Он понял, что, если Виталик сейчас не заткнётся, он выстрелит в него молнией, и плевать, что для этого надо будет превратиться на глазах у сотен человек.

– Вот, держи. – Виталик прервал свою тираду и протянул шуршащий пакетик с зелёной эмблемой аптеки. – Там и симка, и всё, что осталось от телефона.

***

Кару сидела на полу по-турецки и нанизывала на леску чёрные бусины. Время от времени она сверялась со схемой, которую набросала для неё Рита, и вновь погружалась в работу. Браслеты и оплечье для Альорда были уже готовы, теперь она собирала украшения для Чёрной. Пока руки были заняты, страх перед грядущим ритуалом отступал.

Пару раз к ней подходила Рита, проверяла, хорошо ли получились украшения. Кару едва сдерживалась, чтобы не послать соплячку в пешее эротическое. Не хватало ещё, чтобы всякие зелёные Непроявленные лезли к ней с инспекцией!

А «Наруат» кипел нездоровым возбуждением. Сегодняшний ливень несколько смешал планы Непроявленным, которые должны были ехать в гипермаркет за фонарями, кухонными ножами и прочей дребеденью.

– Ты прогноз погоды не смотрела? В субботу тоже дождь?

– Вроде нет. Вроде осадков не ожидается.

– Может, перенесём ритуал? Ну, чтобы было сухо. Как же так, нашу Госпожу, да в грязь?

Телефон Кару блямкнул. Эсэмэска.

Она сунула руку в карман и, не доставая мобильный, посмотрела на экран. Писал Альорд, в сообщении было всего одно слово: «Человек».

Кару быстро набрала ответ: «Точно?» Не успела она вернуться к работе, как телефон опять блямкнул: «Да».

– Не надо ничего переносить. Госпожа ждать не будет.

«Приехать? Я в городе», написала в ответ Кару и убрала мобильник. Ей казалось, что ответ на этот вопрос она уже знает.

Минут через двадцать в зал вошла Ахорет, взвинченная и напряжённая, и велела всем быстро расходиться и доделывать сегодняшние задания дома. Непроявленные начали было роптать, что тут им лучше, но Ахорет окоротила их парочкой непечатных выражений.

«И всё-таки интересно, зачем она нас выгоняет? – подумала Кару, убирая в сумку своё рукоделие. – Не хочет, чтобы мы услышали, о чём она будет говорить с Натой? Или боится, что Ната увидит наш кружок «Умелые лапы» и всё это убожество?»

***

В обеденный перерыв Ната ждала в своём кабинете, пока помощница принесёт ей стейк и салат из ресторана, и лениво листала социальные сети. Лайки под фото, запросы в друзья, безграмотные предложения познакомиться в личке… Сообщение от мужа: он рассказывал, как отдыхается на Кипре, прикрепил пару фотографий с дочкой на фоне обветренной средневековой крепости. Ната ответила что-то дежурное и открыла страницу Альорда.

Для начала она пробежалась по списку френдов в поисках новых и подозрительных, но сломалась на первой сотне. Новых женских лиц среди похожих как две капли воды аккаунтов волосатых парней не наблюдалось.

«От меня они, что ли, шифруются?», – подумала Ната и принялась исследовать стену. Последний пост на ней появился несколько часов назад. Альорд выложил песню какого-то Майка Олдфилда, «Moonlight Shadow».

Ната нажала на плей, и по кабинету разлился нежный женский голос. Мелодия казалась ей знакомой, но очень далёкой, будто Ната слышала её в какой-то другой жизни. Она плохо понимала английский, однако даже обрывочных знаний хватило, чтобы заметить мучительный диссонанс между светлой музыкой и горьким содержанием.

«Надо будет перевод глянуть».

К удивлению Наты, под постом уже появилось несколько комментариев, один заставил её усмехнуться: «Клёвая песня! Я под неё мужчиной стал! Спасибо что напомнил». Комментировали, впрочем, тоже только мужчины.

Оставалось проверить только лайки… Ната, повозившись с мелкими значками, открыла список тех, кто отреагировал на пост.

Ага, есть! Некая Jeanne Coeur. Ната в охотничьем азарте хлопнула рукой по столу.

Страничка у Жанны была скучная, ничем не примечательная. Немного репостов с рецептами, немного красивых картиночек, какие-то стишки (в поэзии Ната не разбиралась и очень гордилась этим) и где-то под этим фотография коротко стриженной девушки в джинсах и белой футболке. Ната узнала её сразу, хотя видела всего один раз – и в весьма неприглядном виде.

Девушка была мягкая, округлая, с добрым и немного растерянным выражением лица, и одно только это выводило Нату из себя.

Отложив планшет в сторону, она по внутреннему номеру вызвала в кабинет начальника АйТи-отдела.

– Лёша, дорогой, ты только не смейся, – сказала она высокому помятому мужчине в футболке с Эйнштейном. – Но мне надо, чтобы ты опять взломал одну страничку во ВКонтакте. Мне нужна вся информация, какую только можно достать… Телефон, адреса, данные, переписки конечно же…

***

Дверь открылась, и Кару обдало волной сигаретного дыма.

– Тебя Ната прибьёт, – сказала она Альорду вместо приветствия.

– А хвост с ней. Пусть очередь занимает.

«Шутит. Это хорошо», – отметила Кару.

Альорд кисло улыбнулся. Ссутулившийся, усталый, он словно постарел лет на десять. Кару почему-то думала, что застанет хозяина дома пьяным в стельку, но он был абсолютно трезв.

– Проходи. Я сейчас окно открою.

По дороге на кухню Кару бросила взгляд в комнату и увидела дымящийся в блюдце окурок перед голубым монитором. Даже издалека она по характерному дизайну догадалась, что там открыта переписка в личке. Кару так и подмывало пойти и узнать, кто пишет Альорду.

– Представляешь, она мне сама сказала, мол, Виталик этот унёс и разбил её телефон, и надо с ним встретиться, забрать хотя бы симку! – рассказывал Альорд, меряя кухню шагами. – Я не знал, как к этому подойти, а тут – раз! – и всё приносят на блюдечке с голубой каёмочкой.

Кару слушала его в пол-уха, откликаясь только на ключевые слова, время от времени кивая и угукая. Она никак не могла решить, стоит ли посвящать Альорда в их с Танори план или нет. Когда она шла сюда, то рассчитывала, что честно скажет обо всём – и о гадании, и о сенет-аннуи, и о замысле Наты. Но вот она сидела с чашкой чая в руках, смотрела, как Альорд метался по кухне и говорил, оживлённо забалтывая тревогу, и понимала, что сказать ему всю правду сейчас значит просто добить.

– Я как-то отвык уже от этих самцовых половых игрищ, если честно. Драконам-то делить нечего. По крайней мере, нам с Мэлом…

– Ну, это вам с Мэлом, – согласилась Кару. – А до тебя, помнится, такие баталии разворачивались за право быть любимым самцом… Слава крыльям, что меня это не касалось.

«Не буду лезть. Скажу, если зайдёт речь. Если спросит», – подумала Кару.

– Может, пойдём покурим? Вроде уже не так льёт.

– Там всё равно мокро. И вообще, курить вредно.

Альорд остановился, глядя перед собой, медленно с расстановкой проговорил:

– Мне уже всё полезно, – и не дожидаясь от Кару ответа, щёлкнул зажигалкой и закурил. От его спокойного, тихого голоса по спине у Кару побежали мурашки.

– А знаешь, что тут самое противное? Вот он, эта мразота, будет жить. Ходить по земле, есть, пить, трахаться. А меня уже не будет. Он Жанну в окошко выкинул – и ему ничего за это не было, понимаешь? И дальше ничего не будет.

– Ты в прошлый раз говорил, что она сама в окно выпала…

– Да не важно! Хвост с ним! Сама, не сама… Всё из-за него. И он будет жить дальше. За мой счёт, между прочим. Если бы я не дал Жанне кольцо, она бы разбилась насмерть, и его бы посадили.

Кару хотела уже ввернуть, что и сам Альорд собирался жить дальше за счёт этого самого Виталика, но вовремя остановилась. В конце концов, Альорд, в отличие от этого кухонного боксёра, никого не бил и не убивал.

Так говорить или нет? Раскрыть все карты сейчас – пусть Альорд узнает, что уже выбрано время и место для ритуала. Не мучать его неизвестностью, дать надежду, припугнуть ещё больше. Но, зная всё это, захочет ли он сам, добровольно, с холодной головой, не задурманенной адреналином, залезть в пасть Чёрной? А вдруг он сломается в последний момент? Или, наоборот, бросится к Чёрной раньше времени, когда Кару не будет рядом, и она не сможет помочь?

Или, может, поступить так же, как поступила с ней Танори, использовать втёмную? Пусть ещё немного поживёт в неведении, подержит с Чёрной дистанцию, а когда придёт время…

– А просто человека ей точно скормить нельзя? Так точно было бы лучше для всех… Для всех нас.

– Боюсь, нет. Непроявленных ещё можно. Раньше так иногда случалось, если в общину приходила Непет или Таха – не всегда же их отцы или сыновья получали своё кольцо. Но вот просто человек не подойдёт. Увы.

Надо было решаться, говорить или нет.

– Слушай, а если бы для твоего спасения можно было бы отдать Чёрной кого-то другого, тоже Непроявленного, ты бы на это согласился?

Альорд прекратил ходить из стороны в сторону.

– Не знаю. Если бы это был кто-то незнакомый… Согласился бы. Точно согласился. А если… Подожди, на кого ты сейчас намекаешь? Ты предлагаешь… ребёнка?

Кару покачала головой.

– Я ведь тогда жить не смогу. Ладно всякая мразота, которую не жаль, а тут другое дело…

Альорд сел за стол, обхватил голову руками и замер, глядя в одну точку. Кару подошла и осторожно потрепала его по плечу. Невысказанные слова отдавали у неё во рту болотной водой, но она решила ничего не говорить ему до самого конца.

***

Вечером парковка перед «почтовым ящиком» опустела, и Ната без труда поставила машину прямо у входа. Процокала каблучками по лужам, с трудом открыла тяжёлую дверь и тут же встретилась взглядом с охранником – маленьким лопоухим мужчиной, похожим на колобка. Колобок строго спросил, куда Ната направляется, и потребовал предъявить паспорт. Ната вздохнула и вместо паспорта показала водительское удостоверение. Охранник упёрся, заявляя, что по инструкции лично он водительскому верить не имеет права, но успокоился, когда к удостоверению Ната добавила зелёную бумажку с видом Ярославля.

Ей здесь уже не нравилось. В святилище наруаниток она последний раз была вскоре после посвящения, и тогда Ахорет для прикрытия держала небольшую похоронную контору на окраине города. Венки, траурные ленты и прочие скорбные атрибуты, думалось Нате, подходили этим сектанткам куда больше, чем бывшее НИИ, превращённое в бизнес-центр.

Ната замечала всё – и давно немытые окна, и изрезанные перила, и тусклые лампочки в коридорах… Наконец она поднялась на нужный этаж и увидела дверь с надписью «Наруат».

Ахорет сидела за стойкой ресепшн. Ната представляла, что войдёт в мрачное помещение, освещаемое искусственными свечами, а встречать её будут усталые Непроявленные в чёрных балахонах из подкладочной ткани, но нет. Она попала в средней руки фитнес-клуб. Место явно знало и лучшие времена, когда евроремонт был совсем свежим, синий линолеум на полу ещё не протёрся, а пластиковые бока у стойки не поцарапались десятками сумок и сумочек, – но выглядело довольно современно. Да и сама Ахорет, одетая в белую рубашку и юбку-карандаш, ничуть не напоминала жрицу мрачного культа.

«Неужели наигралась?» – подумала Ната и поприветствовала Ахорет.

– Здравствуй, Госпожа. Сердце моё радуется, что ты почтила нашу обитель своим присутствием, – ответила та. – Что привело тебя?

«А, нет, не наигралась», – устало отметила Ната про себя.

– Ты сама всё знаешь. Хватит ломать комедию. Я и так слишком долго ждала.

– Ты можешь задавать мне вопросы, Госпожа, – сказала Ахорет таким тоном, будто успокаивала нервную клиентку. – Я поведаю тебе всё, что имею права сообщить непосвящённым.

Ната переступила с ноги на ногу. Она рассчитывала, что ей предложат сесть, но гостеприимство Ахорет явно не заходило так далеко.

– Расскажи мне про Ашет, про Чёрную.

– Как ты знаешь, моя Госпожа, в белостенном Артан-Наруате жили три золотые драконихи, прекрасней которых не было в мире. Имена их были Ашет, Непет и Таха. И вот однажды они, одна за другой, убили своих отца, сына…

– Это я знаю, – пробормотала Ната, оглядываясь в поисках стула или чего-нибудь, на что можно было бы сесть.

– А Госпожа наша Ашет убила возлюбленного своего брата. Как тебе, наверно, известно, Госпожа, на языке Наруата «муж» и «брат» обозначались одним словом, и тут не стоит видеть никакого кровосмешения…

– Значит, первой жертвой Ашет может стать не только её любовник или муж, но и?..

– Её Избранником может стать всякий мужчина, соответствующий ей по статусу, не отец и не сын, если Госпожа наша Ашет испытывает к нему сильную привязанность.

– То есть, родной брат тоже подойдёт?

Ахорет почтительно кивнула:

– Ты очень проницательна, моя Госпожа.

– А может ли этот брат оказаться Непроявленным? Может ли она избрать Непроявленного?

– И такие случаи бывали, хоть и редко, – ответила Ахорет и продолжила уже деловым тоном: – А зачем тебе это? Мы ведь уже знаем её Избранника. Это Альорд.

Ната устала переминаться с ноги на ногу и привалилась к стойке ресепшн. Теперь её лицо было совсем близко к Ахорет, и той это явно не нравилось.

– Затем, что у Чёрной есть родной брат. И его она точно любит, в отличие от Альорда. Альорда она и знает-то не дольше недели.

Ахорет попыталась отодвинуться, но на высоком стуле без колёсиков сделать это было почти невозможно.

– То есть, ты хочешь впутать в это дело Непроявленного? Ты же понимаешь, чем это будет грозить, да?

– Вам самим ничего не мешает вербовать Непроявленных…

– Это другое. Свободу совести никто не отменял. – Ахорет наконец нашла положение, в котором не пришлось бы сидеть лицом к лицу с Натой. – Сколько хоть лет этому брату?

Ната нахмурилась, подбирая слова.

– Паспорт уже есть.

– Короче, подросток… Я права?

Ната кивнула.

– Я не хочу связываться с детьми, – сказала Ахорет. – За это нам всем мало не покажется.

– Чёрная всё спишет.

– Всё равно. Это слишком опасно. Ты пришла за моим разрешением скормить нашей Госпоже мальчишку? Так вот, я тебе этого разрешения не дам. – С этими словами Ахорет соскользнула со стула и направилась к двери, всем видом показывая, что аудиенция окончена. Ната, не ожидавшая такой наглости, опешила и несколько секунд не могла понять, что же делать теперь.

– Хорошо. Я тебя поняла. Вы ведь уже назначили день, когда всё произойдёт, выбрали место, да?

– Выбрали. Но непосвящённой я это открыть не могу, моя Госпожа.

– Мне надо проститься с Альордом. Сколько у меня времени?

– Постарайся успеть до субботы, моя Госпожа.

***

В этот вечер Кару снова долго ворочалась без сна в коммуналке у Мэльира. С утра пораньше она должна была вести команду наруаниток в деревню, готовить место для ритуала, и от одной этой мысли ей делалось тошно. А стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором появлялся Альорд, мечущийся по кухне в поисках места, где можно было бы скрыться от надвигающейся беды.

Когда ей наконец удалось задремать, под подушкой пиликнул телефон. Кару выругалась, но достала его, чтобы прочитать сообщение. Она как-то мимоходом отметила время: 01:12. Писала Ахорет: «Ната предложила отдать Чёрной брата».

Кару замерла с мобильным в руке, пытаясь сообразить, чей брат имеется в виду, а когда поняла, принялась судорожно набирать ответ.

«Ты согласилась?»

Следующее сообщение от Ахорет не заставило себя долго ждать.

«Я что, больная?»