Драйв

3

Лет до двенадцати Гонщик рос худеньким и щуплым парнишкой, что, конечно, было на руку его отцу, и тот пользовался ростом сына по полной. Мальчик с легкостью пролезал в узкие кухонные оконца, в проемы для домашних животных и тому подобные «щели» домов, чем здорово помогал отцу в его ремесле, — так уж вышло, что тот был вором. Но потом парень начал набирать рост и сразу же наверстал упущенное, внезапно, едва ли не за ночь, как ему иногда казалось, вытянувшись от «метра с кепкой» до метра восьмидесяти шести. До сих пор он так и не смог освоиться со своим ростом. Его изменившееся тело стало для него слегка непривычным, как бы не совсем своим. При ходьбе он шаркал ногами, не знал, куда девать руки, частенько спотыкался и только за рулем чувствовал себя на своем месте. Потому что только одно он умел делать, и делать мастерски — гонять на машине.

Когда Гонщик вырос, он стал не нужен отцу. Его мать сделалась ненужной отцу еще раньше. Потому Гонщик не удивился, когда однажды вечером за ужином мать набросилась на отца с мясницким ножом в одной руке и хлебным — в другой. Ни дать ни взять — ниндзя в клетчатом переднике. Прежде чем отец успел опустить кофейную чашку, она уже отхватила ему пол-уха и взрезала горло. Гонщик как раз доедал бутерброд с колбасным фаршем — предел кулинарных способностей матери.

Он всегда поражался силе, с которой эта покорная, молчаливая женщина нанесла удар, — будто всю жизнь копила силы для одного-единственного внезапного яростного поступка. С того дня она уже мало на что годилась. Он помогал как мог. Скоро приехала полиция и мать забрали, отлепив от мягкого кресла с давними напластованиями грязи, а мальчика отправили в Тусон к приемным родителям, неким мистеру и миссис Смит, которые до последнего дня, что он у них прожил, не могли сдержать удивленных, слегка растерянных улыбок всякий раз, как он входил в дом или спускался из чердачной комнатки, где коротал время в полном одиночестве, словно лесная птица, пойманная в силок и обреченная жить в неволе.

За несколько дней до шестнадцатилетия Гонщик спустился из своей комнатки на чердаке со спортивной сумкой, со всеми своими вещами, и ключами от «форда-гэлакси», которые выудил из ящика кухонного стола. Мистер Смит был на работе, миссис Смит вела занятия в воскресной школе: когда Гонщик еще ходил туда два года назад, он постоянно получал призы за знание библейских цитат. Стоял жаркий день самого разгара лета, и в его комнатушке было нечем дышать; впрочем, во дворе оказалось ненамного лучше. Капли пота капали на листок бумаги, пока он писал:

Забросив спортивную сумку на заднее сиденье, он выехал из гаража, у перекрестка перестроился в левый ряд, дождался сигнала и повернул на Калифорнию.