Дремлющий страх

глава 12

Райли быстро расправилась с энергетическим батончиком и соком, надеясь, что калории помогут разогнать туман в голове. Хотя и не слишком удивилась, когда этого не произошло. Она не могла думать ни о чем, кроме тех вопросов, на которые, увы, пока не было ответов.

Да, пока.

Мой организм функционирует в обычном режиме. Все нормально, иначе Эш уж точно сказал бы, если что было не так. Но… я не помню, что делала и говорила. Потраченные впустую часы и беспокойная ночь увенчались видением или воспоминанием о чем-то вроде Черной Мессы. А это точно не предвещает ничего хорошего.

Паника ледяной волной прошлась по всему ее телу. Это чувство было столь отчетливым, что уже даже Райли не могла его отрицать. Оно вышло из-под контроля, она сама вышла из-под контроля, более того, сейчас ей меньше всего хотелось участвовать в расследовании этого убийства.

Правильнее, безопаснее и разумнее было бы вернуться в Квантико.

Сегодня. Прямо сейчас.

Что-то пробилось сквозь панику, охватившую ее, и привлекло внимание к телевизору. И она, взяв пульт, включила звук.

Бишоп. Едва ли когда-либо прежде его можно было увидеть по телевизору. Обычно он всячески избегал фото и телекамер, а во время расследования всегда старался держаться незаметно. Так какого черта он попал в выпуск новостей?

«… ведущий агент по этому делу отказался давать комментарии, но наш источник в полиции Бостона несколько минут назад подтвердил, что очередной жертвой серийного убийцы, терроризировавшего город последние две недели, стала двадцатиоднолетняя Энни Лемотт, дочь сенатора Эйба Лемотта. Сенатор и его жена находятся вместе с семьей, в то время как полиция и агенты ФБР продолжают работу по поимке убийцы их дочери».

Ведущая Си-Эн-Эн перешла к следующей теме, ее голос звучал весьма бодро, когда она сообщала о чем-то менее трагичном.

Райли отключила звук и повернулась к своему компьютеру. Ей не требовалось ни особой памяти, ни интуиции, чтобы понять, как следует поступить. Уже через две минуты она читала подробный отчет ФБР о Бостонском серийном убийце. И этот отчет многое прояснил.

Бишоп по уши увяз в своем собственном расследовании. Он пытался поймать чрезвычайно опасного преступника, на счету у которого было не одно убийство. Двенадцать опознанных жертв за двадцать один день. Все молодые женщины, все погибли от потери крови.

Неудивительно, что Бостон на грани помешательства.

Неудивительно, что об этой серии убийств сообщают в новостях.

И неудивительно, что Бишоп принял заверения Райли о том, что она полностью владеет ситуацией, хотя к этому времени она уже дважды прокололась.

Райли сомневалась, что у него было время поесть и поспать в течение последних нескольких недель. И уж тем более не было времени, чтобы слишком уж беспокоиться о своих подопечных — людях, которых он тщательно подбирал для работы в своем отделе. Бишоп так подбирал команду, чтобы его умные, одаренные агенты, обладающие всеми необходимыми навыками и умениями, могли работать независимо и от него самого, и от ФБР, если это было нужно, и так долго, как это было нужно.

Вот только… обычно в этом не было нужды.

С этими мыслями, Райли подсоединилась к базе данных отдела по расследованию серийных убийств, преодолев несколько уровней защиты, и проверила местонахождение оставшейся части спецотдела.

Боже мой!

Чикаго, Канзас, Денвер, Феникс, Лос-Анджелес и Сиэтл, а также пара маленьких городков на побережье Мексиканского залива, о которых она раньше и не слышала. Сотрудники отдела были буквально разбросаны по всей стране, хотя, насколько она знала, обычно и агенты, и ресурсы распределялись более осмотрительно.

И каждая команда задействована в весьма опасных операциях, начиная с убийств и заканчивая возможными террористическими угрозами. Что касается терроризма, то отдел присоединился к подобным расследованиям не так давно, и обычно их приглашали лишь в качестве консультантов.

Насколько Райли было известно, она — единственный агент, работающий без напарника и, вообще, без какой-либо поддержки. Но ее единственную также отправляли для проведения неофициальных расследований. Но вовсе не убийств или других тяжких преступлений, а случаев со «странностями».

Это было тогда. Сейчас ситуация действительно опасная. А работать в одиночку в данном деле хотя и опасно, но, по-видимому, неизбежно.

Если только не бросить все. Вернуться в Квантико. Никто не осудит ее. Не при таких обстоятельствах. Черт, когда… если… она расскажет Бишопу о своих последних трудностях, он явно отзовет ее, не оставив времени даже на сборы.

Райли поняла, что поглаживает ожог на затылке. Она заставила себя остановиться и, чертыхнувшись, отсоединилась от Сети.

Она не могла все бросить. Не могла уехать.

Она должна знать. Ей нужно выяснить, что же здесь происходит.

— Ну что ж, будем притворяться, — прошептала она. Она могла это сделать. В конце концов, это получалось у нее лучше всего. Притворяться.

Когда она притворялась, то все было хорошо. Когда она притворялась, с ней не могло случиться ничего плохого. Когда она притворялась, она не боялась.

Шериф обратился к Эшу:

— Ты же прекрасно понимаешь, что проводить расследование — не твое дело, по крайней мере, не эта часть. Твоя роль начнется, когда мы поймаем этого сукина сына.

Эш откинулся на спинку своего стула в конференц-зале и пожал плечами, заметив:

— Мы оба знаем, что я не раз принимал участие в расследовании дел до того, как перебрался в зал суда.

— Но не убийств, Эш.

— До сих пор мы не сталкивались с убийствами. По крайней мере, с тех самых пор, как я стал окружным прокурором. И с тех самых пор, как ты стал шерифом. Готов поспорить, что оно у нас единственное с того времени, как мы работаем вместе. Может я и не коп, но у меня есть опыт в расследованиях, в том числе и убийств. А ты слишком хороший шериф, чтобы проигнорировать это.

Ли посмотрела на Райли, поинтересовавшись, как же другая женщина отреагирует на подобный разговор. И не слишком удивилась, обнаружив, что Райли была полностью поглощена чтением отчета, содержавшим ту немногочисленную информацию, который они располагали на сегодняшний день.

Информации было не слишком много. Помощники шерифа опросили всех на Опаловом острове, равно, как и в Касле, обходя дом за домом, в попытках идентифицировать жертву преступления.

Пока же обнаружили пропажу трех подростков и одного временно отсутствующего супруга (первых нашли отсыпающимися после вечеринки, последнего же обнаружили возле площадки для гольфа), но только не без вести пропавшего с воскресной ночи мужчину.

Ли много раз читала и перечитывала отчет, который так внимательно изучала Райли. И сейчас недоумевала, что интересного можно было там найти, но, подумав, решила, что изучение отчета — прекрасный повод для Райли не участвовать в «дискуссии» мужчин.

— Я воспользуюсь любыми средствами и возможностями, которые только смогу раздобыть, — между тем продолжал шериф. — Но разве тебе не нужно быть в суде?

— На этой неделе я абсолютно свободен, — покачал головой Эш. — Впрочем, как и на следующей. Если только не произойдет что-нибудь непредвиденное. У меня все схвачено — не волнуйся.

— Понятно, ты заскучал и решил таким образом развеяться?

— Джейк, это твое расследование. Если тебе не по душе мое участие, только скажи.

Ли подумала о том, что последнее высказывание не вызов в полном смысле этого слова. Пока нет. Хотя если Джейк откажется от предложения Эша, это будет не слишком умно. В течение несколько лет Эш работал помощником окружного прокурора в Атланте. И какие бы слухи по поводу его ухода с этой должности ни ходили, никто не сомневался в том, что он получил определенный опыт в расследовании убийств.

Отказ от помощи столь опытного и знающего специалиста могут припомнить на следующих выборах, особенно если ситуация ухудшится. Кроме того, могут подумать, что Джейк сделал это из-за неуверенности в себе или ревности к положению Эша.

Или просто из ревности.

Так что, Ли не слишком удивилась, когда ее босс согласился принять это предложение, хотя и не слишком охотно.

— Пока вам ясно, кто здесь главный, я не вижу причин отказываться от твоего предложения, Эш.

— Нам ясно.

— Тогда все прекрасно, — Джейк взглянул на Райли. — Увидела что-то, чего не заметили остальные?

— Я сомневаюсь, что вы не заметили этого, — ответила она спокойно. — В желудке жертвы обнаружили кровь с высоким содержанием глицерина.

— Антикоагулянт — вещество, задержавшее свертываемости крови, все верно. Глицерин входит в состав многих вещей, начиная с антифриза и заканчивая косметическими средствами, его нетрудно раздобыть. Так что по данному факту практически ничего нельзя установить.

— И что это значит? — спросила Ли. — Ну, глицерин в крови?

Она терпеть не могла, когда ее игнорировали. Тем более что шериф, просто удивительно, сам выбрал ее помощницей в этом деле. И хотя Ли не чувствовала себя плохим копом из-за того, что не имела специальных знаний, ей нужно было многое понять.

Ответил ей Джейк:

— Кто-то очень не хотел, чтобы кровь быстро свернулась.

— Для меня это все еще темный лес, — призналась Ли.

— Вполне возможно, это означает, что кровь, которую выпила жертва — добровольно или нет, не была свежей. Кто-то хранил ее специально для этих целей. Возможно, что хранил довольно долго.

— Ведро крови. Гадость какая! — скривилась Ли.

— Так много? — спросил Эш.

— По меньшей мере, кварта [12], — ответила Райли. — И, насколько я знаю, это гораздо больше, чем требуется при ритуалах.

— Я думаю, это и гораздо больше, чем смог бы выпить человек, не боясь, что его стошнит, — сказал Эш.

Райли вновь заглянула в отчет.

— Небольшая ранка в пищеводе. Могу поспорить, он использовал трубку. Вероятно, пока жертва была без сознания, убийца просто напросто залил это вещество ему в желудок. И я сильно сомневаюсь, что после этого тот долго оставался в живых.

— Тогда зачем все это? — потребовал ответа Джейк. — Наполнить его желудок кровью, а потом отрубить ему голову — зачем?

— Я не знаю, — ответила Райли, — но для этого есть какая-то причина. В ритуалах кровь символизирует жизнь, власть. А человеческая кровь ценнее крови животных.

Мысли Ли побежали в другом направлении.

— Ты имеешь в виду, что все это правда? Человеческая кровь действительно используется в оккультных ритуалах?

— Да, но очень редко — только в сатанинских ритуалах или же ритуалах черной магии. Но донор или доноры охотно отдают только небольшое количество своей крови, как часть церемонии. Обычно они прокалывают себе палец или делают неглубокий порез поперек ладони. По большой части это всего лишь символ. Никто не заставляет истекать кровью.

— Но кто-то же это сделал? Я имею в виду того парня, которого мы нашли в лесу.

Райли слегка нахмурилась, уставившись на закрытую папку с делом, лежавшую на столе:

— Как я уже сказала, в его желудке было около кварты. Группа этой крови одна и та же, но, похоже, все-таки от разных доноров. Хотя, без анализа ДНК, нельзя быть совершенно уверенным. Но если кровь отдал один человек, то он потерял ее слишком много для одного раза.

— Слишком много? — спросила Ли.

— Мог ли кто-то потерять столько крови и остаться в живых? Конечно. Человеческое тело содержит 5 или 6 кварт крови, все зависит от массы тела. Потеря одной кварт будет весьма опасна, но необязательно смертельна, естественно, если это ритуальное кровоподношение, и рана не слишком серьезна.

— Судя по брызгам, ее было гораздо больше, — Джейк кивнул, когда Эш взглянул на него. — На месте преступления обнаружили кровь двух типов, большая часть — от жертвы, но также и от другого… хм, донора, который обеспечил убийцу той кровью, что обнаружили в желудке жертвы. Нет никакой возможности определить, как много ее было, так как почва впитала почти все. Но могу поклясться, что это было побольше, чем пара кварт.

— Похоже, другую жертву нашего убийцы мы еще не нашли.

— Возможно, — Райли все еще хмурилась. — А может и нет. Вполне возможно антикоагулянт был нужен как раз для того, чтобы получить много крови не убивая донора. Или доноров. Ты мог бы забрать немного крови в течение нескольких дней без особого риска, тем более, если ты был осторожен и знал что делать.

— Так значит, мы ищем кого-то с анемией? — Эш усмехнулся

— Мы ищем вторую жертву. Или первую, — она взглянула на шерифа — Вам удалось установить, что это был за рисунок из крови на месте преступления?

— Пока нет. Мелисса говорит, что программа пока еще не установила, но она и не слишком уверенна в успехе.

— Да уж, шансов мало, — пожала плечами Райли.

— А если бы удалось, что бы ты ожидала найти? — спросил Эш.

— Ну, это похоже на подпись. Так что я ожидала бы какого-то знака или подписи.

— Здесь могут быть поклонники дьявола? — сухо предложил Джейк.

— Что-то вроде этого. Но они чрезвычайно хитры.

— Они? — спросила Ли. Затем покачала головой. — Ну, конечно, это могла быть группа, не так ли?

— Возможно. В таких ритуалах принимают участие не один человек, а, по меньшей мере, двенадцать.

— Тайный сговор с целью убийства? — заметил Эш спокойно — Такое происходит крайне редко.

— Для них это было вовсе не убийство, — сказала Райли

— Общая тайна группы людей… Что-то вроде этого?

— Если они практикуют сатанизм, то вполне вероятно. Или, по крайней мере, возможно. Эш, эти группы смогут выжить только в том случае, если будут хранить в тайне то, чем они занимаются. Они рано это осознали. Их деятельность чересчур далека от общественного одобрения, а уж тем более признания.

— Им нужно общественное признание? — Ли слегка удивилась.

— Если они живут в обществе, то конечно. Их религия это только часть их, в основном, обычной жизни. Они как все посещают кафе и рестораны, ходят в кино и театры, делают покупки, отводят детей в школу. Они нередко занимают общественные должности, главным образом, в родном городке. Так что свою оккультную практику они держат в секрете.

— Но ты говорила, тот, кого мы ищем, не очень умный. Из-за того, что он сделал все это преднамеренно? — нахмурился Эш.

— Возможно. Или из-за его безрассудства. Место, где произошло это убийство, для ритуала не подходит, — сказала Райли, — особенно для ритуала с жертвоприношением. Любой человек может стать свидетелем. Прибавьте к этому поджог, все эти символы и знаки. Это либо явная театральность, либо беспечность. В любом случае, он действовал очень быстро. Может быть, даже слишком быстро, чтобы избежать ошибок.

— Как ты думаешь, для чего этот ритуал был проведен? — спросил ее Джейк. — Ты сказала, что обычно у них есть цель, не так ли? Для чего надо было пытать мужчину, а затем отрубать ему голову?

Райли покачала головой и вновь сказала:

— Я не знаю.

Он кивнул, как будто ждал именно этого ответа.

— Что ж пока ты работаешь над этим, у меня есть несколько людей из дома Пирсона, которых нужно проверить. Потому что, как я раньше говорил, они единственные, кто у нас поклоняется дьяволу

— Открыто, я так понимаю, — пробормотала Райли.

Он проигнорировал это замечание.

— Как только я узнаю всю подноготную, через пару часиков я собираюсь поговорить с этой компанией. Вы как, в игре?

— Я не хотела бы это пропустить.

— Ладно, — сказал Эш, как только они остались в конференц-зале одни. — Я сделал, как ты просила. Подключился к расследованию. Может теперь ты, все-таки скажешь, зачем все это?

Райли испытала легкое потрясение, ее мозг стремительно заработал. Она не помнила, чтобы просила его сделать что-либо с тех пор, как очнулась, а потом была слишком занята, чтобы просить о чем-то. Или даже поинтересоваться, почему он сопровождает ее в полицейский участок.

Она не сомневалась, что он говорит правду, но она также не понимала, почему просила его об этом. Если только не…

— Райли? Я не верю, что только для того, чтобы держаться за руки, но…

— Как ни странно, — сказала она медленно, — я думаю как раз за этим. Метафорически.

Он вопросительно поднял брови

Райли немного поколебалась:

— Джейк сказал, что ему требуется пара часов, чтобы все проверить. А между тем, мне самой нужно кое-что разузнать. И не думаю, что мне следует делать это одной.

— Ну что ж, пошли, — сказал в ответ он.

Как только они сели в его хаммер, он задал вполне разумный вопрос:

— Куда едем?

Райли глубоко вздохнула:

— Туда, где нашли тело.

Он нахмурился:

— Я знаю, что Джек оцепил место происшествия и выставил охрану, но ты же уже увидела там все, что только могла. Разве нет?

— Если глазами, то да.

Ему не нужно было ничего объяснять.

— Но ты же сказала, что не можешь воспользоваться своим дар ясновидения.

— Я не могла. Может, потому, что вокруг было много людей. А сейчас все может быть по-другому.

— Может?

— Мне нужно попытаться, Эш. Потому что я и так потеряла много времени, и возможно, это уже изменило некоторые вещи. Возможно.

Пару минут он пристально смотрел на нее, а потом завел машину.

— Мой долг не знать…

— С тем лишь исключением, что ты можешь не выполнять и не умирать, — пробормотала она, — и не попадать в объятия смерти[13].

Эш улыбнулся

— Я не упоминал насколько ценю начитанную любовницу? Мне пришлось бы объяснять эту цитату любому другому.

— Если ты ребенок военного, то тебе доступны только книги и воображение, — Райли потянулась за лежащим в ее сумке энергетическим батончиком — Я склонна к поэзии, истории и всяким бесполезным мелочам.

— Эти мелочи бесполезны только в том случае, если тебе это не нужно.

Райли посмотрела на него, на минуту отвлекшись от разворачивания батончика.

— Ты прочитал это в печенье с предсказаниями?

— Возможно, — он взглянул на нее. — У меня вопрос. Почему ты выбрала меня, а не своего приятеля Гордона? Он знает все о ясновидении, не так ли?

— Да.

— Так почему ты держишь своего армейского приятеля в запасе, хотя ждешь неприятностей? Не то, чтобы я жаловался. Нет, мне просто любопытно.

Райли и сама этому удивлялась. Сказать Эшу всю правду она не могла, оставалось лишь надеяться на логику. Она с самого начала понимала, что не сможет принять это положение вещей. Принять то, что ее дар пропал, то, что ей придется действовать одновременно в разных направлениях, то, что ей придется вступить в игру, воспользовавшись тем, что осталось от ее способностей, утраченных из-за разряда электрошокера.

У нее не было ни малейшего понятия о том, к чему это приведет. Но логика подсказывала, что ей не следует оставаться одной в такой момент. Вот почему она предпочла Эша Гордону, логика подсказала ей возможный ответ.

— Сейчас Гордон уже не военный, — сказала она, наконец. — Он не может официально участвовать в расследовании, в отличие от тебя.

— Хм, разумно.

Да, разумно. Логично.

Однако Райли не была уверенна, что смогла убедить в этом саму себя.

Проблема была в том, что Райли не помнила о том, что побудило ее потребовать официального участия Эша в расследовании. Может потому, что она собиралась воспользоваться своими, по-видимому, пропавшими способностями и хотела, чтобы рядом был кто-то, кому она доверяла.

Может быть.

А, может быть, было что-то еще. Когда Эш спрашивал Райли о том, почему она попросила его участвовать в расследовании официально, ей в голову пришла еще одна мысль. Она принимала решение, очевидно, в то время, о котором сейчас не помнит. А что если это случится вновь? Что если она примет решения сегодня и не сможет вспомнить его завтра? Это произошло уже во второй раз. Сможет ли она узнать или догадаться о том, что послужило причиной ее провалов в памяти и пропажи способностей? С чего начались ее проблемы? Что если она пострадала куда больше после воскресного нападения? Как ей узнать?

И что потом?

Логика подсказывала, что, если она и дальше собирается работать над этим делом в таких условиях, ей следует иметь рядом того, кому она могла бы доверять, того, кто бы знал правду, оставался рядом с ней, наблюдал за ней двадцать четыре часа в сутки. В другое время с ней был бы кто-нибудь из отдела. Но сейчас не было такой возможности.

Ее любовник, окружной прокурор округа Хазард — лучшая кандидатура из всех имеющихся.

Но сказать, что Райли не была уверенна в правильности принятого решения, значит, ничего не сказать.

Во-первых, подобное сопровождение во время расследования не в ее стиле. Что касается остального…

«Могу ли я доверять ему? Я чувствую, что могу. Иногда. По большей части. Но не всегда».

Сомнения, которые она не могла даже сформулировать, изводили ее. Это было похоже на то, как если бы она краешком глаза заметила что-то, но когда смотрела прямо на это, то ничего не видела. Так она думала об Эше, тем более там было что-то большее, что она могла увидеть или знать. И это заставляло ее быть осторожной.

«Но могла ли она доверять своим чувствам? Любому из них?

И даже если я доверюсь ему, поймет ли он? Сможет ли?»