Дремлющий страх

Часть 1

Это было одно из самых кровавых мест преступлений, на которые ее вызывали.

Помощники шерифа и криминалисты стояли в сторонке, и только сам шериф и Ли наблюдали за ней с тропинки. Райли медленно двинулась по лужайке, концентрируясь и открывая все свои чувства.

Было совсем не просто сфокусироваться со всей этой массой вопросов, ворочавшихся в ее голове, но она постаралась изо всех сил.

Самым сильным запахом был запах крови, и она не нуждалась в усилении данного конкретного чувства, чтобы узнать об этом. В конце концов, ее тут полно было разбрызгано.

Прямо под висящим телом лежали валуны, которые, если бы кто-то смог почувствовать веселье в такой ужасной обстановке, лучше всего можно было бы описать как кресло для великана. Ну, во всяком случае, относительно небольшого великана. Потому что «сиденье», четыре фута в ширину и три в глубину, доходило Райли всего-то до пояса. А высота «спинки» кресла приближалась к семи футам, ширина ее была такой же, как и «сиденье», и только фут толщиной.

В первое мгновение, когда она увидела его, ей подумалось, что камень на самом деле не выглядит естественной частью окружающей его местности.

А, воспоминание.

Она была здесь с… Гордоном. Вот оно что. Он привел ее сюда почти сразу же, как она прибыла на остров, потому что…

— … и парни решили, что тем, кто покажет тебе это, буду я, вероятно из-за тех историй, которые я им рассказывал о своей прабабушке — жрице вуду.

— Это же чушь собачья, Гордон.

— Да, но они-то этого не знали. Здоровый черный мужик из Луизианы треплется о вуду, кто назовет его лжецом?

— Я.

Он разразился глубоким рокочущим смехом.

— Ага, но ты, детка, и святого Петра назвала бы лжецом, представься он тебе у небесных врат.

— Давай-ка не будем обсуждать мои религиозные убеждения, Гордон. Ребята сказали тебе, что обнаружили кости здесь? На этих камнях?

— Да, прямо тут. Кольцо из костей, нанизанных на рыболовную леску, лежащее поверх перевернутого креста, сделанного из…

— Райли?

Она моргнула и посмотрела на шерифа:

— М-м-м?

— Ты в порядке?

Она хотела обругать его за то, что оборвал нить воспоминания, но ограничилась спокойным ответом:

— У меня все отлично, — оно пропало, черт возьми: сцена застыла в ее сознании, словно она нажала на паузу на DVD-плеере. И через секунду исчезла.

— Ты как будто на мгновение выпала из пространства, — голос у него был встревоженный.

Стоя немного за его плечом, Ли закатила глаза.

— У меня все отлично, — повторила Райли. Ее взгляд вернулся к каменному креслу. Разглядывая «сиденье», она подумала, что на глаз оно было подходящего для алтаря размера и высоты. «Спинка» не являлась характерной чертой для алтаря, если только она не использовалась каким-то образом.

Она сделала еще шаг к камням, закрывая свой разум от голых окровавленных ступней, болтающихся над ними.

Хоть она и не была геологом, но увидев гранит, узнала его. В чем Райли сомневалась, и что было трудно выяснить, так это присутствовали ли здесь, среди брызг крови на камнях, определенные рисунки, особенно на вертикальном валуне с относительно ровной поверхностью. Это были исключительно последствия резни, или же здесь содержалось послание?

— Ты предоставишь мне доступ к фотографиям с места преступления? — спросила она шерифа.

— Конечно. Ты что-то заметила?

— С таким количеством крови трудно сказать. Использование цифровых фотографий и программы распознавания образов могло бы помочь.

— Это у нас имеется, — сказал он как-то неуверенно.

Райли взглянула на него:

— Если нет, у меня есть друг в Квантико, который их просмотрит быстро и по-тихому. Отправить ему ключевые снимки по электронке — не проблема.

Джейк нахмурился, однако согласился:

— Я не стал бы возражать.

Она кивнула и еще на минуту или две сосредоточила свое внимание на валунах.

«Это немного похоже на тот фокус с трехмерными картинками, — подумала она, — если достаточно долго пристально смотреть на них, то можно увидеть — или подумать, что увидел — нечто, спрятанное среди хаоса».

Вопрос заключался в том, на что она на самом деле смотрит?

Она отвернулась от валунов, по-прежнему не желая сосредотачиваться на трупе, и отошла примерно на три фута. На земле была нечеткая белая линия. Она последовала за ней по неровной окружности вокруг валунов. Вдоль всей ее длины.

Замкнутый круг, или был таковым до того, как множество полицейских ног вытоптали всю окрестность.

Райли опустилась на колени и двумя пальцами прикоснулась к белой линии, убирая руку с приставшими к коже мелкими крупицами.

— Анализ этого вещества сейчас проводят, — сказал ей Джейк.

Она взглянула на него, затем прикоснулась пальцем к языку.

— Господи, Райли…

— Соль, — произнесла она спокойно. — Обыкновенная, заурядная пищевая соль. Или возможно морская соль. Она считается чище.

Ли догадалась:

— Ты знала, что это такое.

— Я подозревала, — Райли встала. — Ее иногда используют в оккультных ритуалах. Чтобы освятить пространство внутри круга, — пространство, включающее в себя камни, висящее тело и кострище.

Джейк все еще хмурился.

— Освятить? Ты имеешь в виду, сделать его священным? Потому что ничего священного во всем этом нет.

— Это, собственно, зависит от точки зрения, — не давая ему времени отреагировать на ее заявление, она добавила: — Круг из соли также используется для защиты.

— От чего? — спросил он.

— От реальной или ощущаемой угрозы. И прежде чем ты спросишь, от какого рода угрозы, ответ — я не знаю. Пока, — она слабо улыбнулась. — Ты должен понимать, что все это только предварительно. Первые мысли, подозрения, интуиция.

— И никаких секретных знаний, да?

Райли почувствовала, как внутри нее все замерло и похолодело, но она ухватилась за свою пренебрежительную улыбку и ждала.

— Я вот о чем: если паранормальное — это твоя тема, то ты должна знать о такого рода вещах больше нашего.

Райли не позволила своему облегчению проявиться и уяснила для себя, что соблюдать осторожность и пытаться вести себя нормально, когда она постоянно выискивала воспоминания, информацию, ответы, было чрезвычайно изматывающим.

И чаще она возвращалась с пустыми руками, чем наоборот.

Оставаясь хладнокровным профессионалом, по крайней мере, внешне, она пояснила:

— Сверхъестественное, по определению ООП, не имеет абсолютно ничего общего с оккультными или сатанинскими ритуалами или практиками. Это совершенно другое явление, основанное не на науке, а на убеждениях, на вере. Как любая другая религия.

— Религия?

— Для большинства адептов это именно она и есть. Если ты хочешь понять оккультизм, вот тебе первое правило: это система верований, а не истинное зло само по себе. Правило второе: это не единственная система верований, внутри культа столько же сект, сколько и в большинстве религий. Насколько мне известно, один только сатанизм имеет, по меньшей мере, дюжину церквей.

— Церквей? Райли…

Она оборвала его негодование, решительно добавив:

— Адепты культа могут быть нетрадиционными, а их ритуалы и обычаи — богохульными с точки зрения основных религий, но это не делает их убеждения менее правомерными с их собственной точки зрения. И веришь или нет, но Сатана не часто фигурирует даже в сатанизме. Так же как и любого рода жертвоприношения, за исключением символических. Большинство оккультных групп просто поклоняются и почитают — за неимением лучшего определения — природе. Земле, стихиям. В этом нет ничего паранормального.

Обычно, во всяком случае.

— А ООП?

— ООП состоит из людей с настоящими человеческими способностями, которые хоть и редки и находятся за пределами нормы, поддаются определению наукой.

Хотя бы как вероятности.

Он не обратил внимания на различие, сказав только:

— Ну, называй это, как хочешь, очевидно, что ты знаешь об этой ерунде больше остальных. Так ты думаешь, что это чье-то представление о религии? — Он махнул рукой назад, на кровавое месиво за его спиной. — Вот это?

— Мне кажется, еще слишком рано делать предположения.

Джейк снова сделал жест в сторону висящего трупа:

— Это — не предположение, это — жертва убийства. И если его убили во время какого-то ритуала, тогда, черт возьми, мне нужно это знать, Райли.

Все еще неохотно она, наконец, обратила свое внимание на эту самую жертву.

Райли и раньше видела трупы. И на войне, и на гражданке. Она видела их в учебниках, на полях сражений, на «Ферме тел». Она видела тела настолько искалеченные, что они уже почти не напоминали человеческие, уничтоженные взрывами или расчлененные, возможно, человеческой рукой. Она видела их на столе судмедэксперта, лежащих вскрытыми с блестевшими под ярким резким освещением органами.

Она так никогда к этому и не привыкла.

Поэтому ей потребовалось даже больше концентрации и сосредоточенности, больше сил, чтобы осмотреть это висящее тело.

Однако, несмотря на это, стоило ей начать изучать его, она поймала себя на том, что подходит ближе, осторожно обходит труп. Впитывает детали.

Тело было обнажено и практически покрыто кровью. По всему торсу, спереди и сзади, было нанесено множество неглубоких порезов, каждый из которых явно кровоточил, пока не был нанесен последний, на ее взгляд, порез, явившийся основной причиной смерти.

Отсекший голову.

Вслух, не торопясь, она произнесла:

— Я не патологоанатом, но мне кажется, что порезы на туловище были нанесены первыми. Что его пытали, может быть в течение нескольких часов. И что голову ему отрезали, когда он висел здесь.

— Что заставляет тебя так думать? — спросил Джейк.

— Количество крови на камнях прямо под ним: она, вероятно, вытекла из неглубоких порезов, а на нем полно таких. Характер разлета брызг прямо перед его телом, на камнях и на земле, по-моему, соответствует артериальной крови. Его сердце все еще билось, когда ему перерезали горло. Я думаю, кто-то находился позади него, возможно стоя на самом высоком валуне, и схватил его за волосы. Затем…

Ли издала приглушенный звук и заторопилась назад по тропинке подальше от лужайки.

Райли посмотрела ей вслед, затем перевела взгляд на Джейка и скривилась:

— Я забыла, что некоторые копы не привыкли к такого рода вещам.

Он и сам выглядел немного нездоровым, но с места не двинулся.

— Ага. О’кей, что ты еще можешь мне сказать? — он задумался, затем добавил, — если кто-то стоял на самом большом валуне и был вынужден балансировать, пока он… он отпиливал голову… он должен был за что-то держаться. Или его держал кто-то другой.

— Чтобы обезглавить путем отрезания или отрубания, даже острым ножом или другим инструментом, потребуется некоторая сила, — согласилась она. — Особенно если у него на пути были руки жертвы, и поэтому ему пришлось тянуться вокруг них, по крайней мере, в начале работы. Должно быть, сложновато было балансировать, — она обогнула сзади наиболее высокий вертикально стоящий камень и внимательно изучила землю. — Никаких следов отметин оставленных лестницей.

— Только не говори мне, что парень левитировал или что-то в этом духе, о’кей?

Она проигнорировала эту реплику:

— Твоя команда криминалистов уже прошлась по всему этому, правильно?

— Как я и говорил. Фотографии с каждого ракурса и образцы всего подряд.

В стороне от более крупных камней лежала группка из трех камней поменьше, с помощью которых взобраться на «сиденье» было довольно просто, и похоже множество гулявших по этим лесам людей именно так и поступало в течение многих лет.

Райли колебалась всего лишь мгновение, но так как она совершенно ничего не получила с помощью ясновидения, то была вынуждена сделать вывод, что ее экстрасенсорные чувства отправились в самоволку. Не похоже, что прикосновение к забрызганным кровью камням это изменит.

Вероятно.

Она сделала вдох и вскарабкалась на «сиденье», чтобы иметь возможность взглянуть на слегка изогнутую верхнюю сторону «спинки», не желая признаваться самой себе, что даже рада тому, что пять обычных чувств, казалось бы, работали ниже привычной нормы.

Запах крови и смерти был бы непреодолимым.

Когда она стояла там, на забрызганном кровью камне, ей пришло в голову, что вполне возможно она была в той же обуви — удобных кроссовках — которые могли быть на ней днем раньше. Или ночью раньше. Она очнулась босой, но на ее ногах крови не было, уж это она помнит.

Что если кровь была на этих кроссовках?

Она не догадалась проверить.

«Черт, заодно с памятью я теряю и рассудок. Какого ляда я не проверила обувь?»

— Райли?

Притворившись, что ее неподвижность и молчание продолжались не слишком долго, Райли поднялась на цыпочки, чтобы рассмотреть вершину самого высокого валуна:

— Если он поднимался сюда, не похоже, чтобы он оставил сколько-нибудь полезные следы.

— Да, то же самое сказали и мои ребята. Никаких отпечатков обуви или любых других следов вообще. Включая кровь. Вся кровь вытекла на плоский камень, на котором ты стоишь, или выплеснулась на вертикальную поверхность того камня, что повыше, но на верхушку не упало ни капли.

— Странно.

— Разве? Этот камень расположен не особенно близко к телу, и, как ты сказала, большая часть крови на нем из потеков, которые падали точно вниз.

— Да, но в том-то и дело. Он должен был сопротивляться. Если тело вообще двигалось, то я ожидала увидеть хотя бы несколько капель крови на той верхней грани.

— Может быть, его опоили.

— Это, безусловно, возможно. — Но зачем мучить кого-то, кто не осознает, что ты делаешь? Если только, возможно, дело и было в пролитии крови… — Полагаю, ты запросил анализ на токсикологию?

— Точно. Кровь и ткани проверят всеми возможными способами.

— Неплохо.

Райли развернулась на «сиденье», чтобы рассмотреть тело с этой более близкой позиции, пытаясь не думать о том, попала ли кровь на ее обувь до того, как она взобралась сюда. Потому что сейчас на ней, несомненно, была кровь.

Так как тело висело точно над передним краем сиденья, то благодаря ее позиции, поясница трупа оказывалась примерно на уровне глаз Райли. Она прикинула расстояние между телом и самым высоким валуном и медленно произнесла:

— Если убийца стоял наверху, удержание равновесия должно было стать настоящей проблемой. Кроме того, ему пришлось довольно сильно наклониться вперед, чтобы дотянуться до жертвы.

— Он мог подтянуть его поближе, — предположил Джейк. — По крайней мере, достаточно для того, чтобы закончить дело.

— Но тогда голова жертвы была бы оттянута назад за свои руки, однако артериальной струи, указывающей на то, что так и произошло, здесь нет. Все улики говорят о том, что его голова была наклонена вперед, когда ему перерезали горло, или, по крайней мере, между его рук, а не оттянута за них.

Джейк долгое время рассматривал труп и валун, затем откашлялся.

— Я понял, что ты имеешь в виду. Док говорит то же самое, что и ты, кстати, что голову отрезали движением спереди назад. Конечно, когда убийца работал над отпиливанием позвоночника…

— Он, вероятно, оттянул голову назад к себе, — закончила Райли. — Но на тот момент сердце остановилось, поэтому кровь больше не разбрызгивалась.

Она стояла, глядя на труп, пытаясь сконцентрироваться, сосредоточиться. Но нечто большее, чем случайная мысль, заставило ее шагнуть вперед и поднять руки, не прикасаясь к трупу, но вытягиваясь вверх, чтобы измерить, как высоко она могла бы достать.

Когда она это сделала, до нее с холодным пониманием дошло, что если она стояла здесь, вытягиваясь вот так, возможно удерживая тело этого мужчины в более удобной для убийцы позиции, чтобы перерезать жертве глотку, кровь забрызгала бы ее одежду, волосы и покрыла бы ее руки и предплечья.

До самых локтей.

Часть 2

Вернулась команда криминалистов и аккуратно вынула из петли тело, к этому времени закончили свою работу и поисковые команды. Если отрубленная голова находилась в этих лесах, сообщили они, значит, она была закопана или спрятана каким-либо другим способом, а там, где были свежие следы вскапывания, сыщики обнаружили только две коровьи кости и собачью игрушку для жевания из сыромятной кожи.

— О, Господи, — пробормотал Джейк, когда ему передали новости. — Ты же не думаешь, что чья-то собака унесла голову?

Райли, которая только что выудила из своей сумки через плечо энергетический батончик, прекратила его разворачивать и возразила:

— Сомневаюсь. Одичавшая или очень голодная собака, возможно, но чей-то любимец не посмел бы есть человеческую плоть. Как правило, во всяком случае.

Джейк внимательно посмотрел на нее.

— Кошки стали бы, — прояснила Райли, откусив кусочек. — Как только мы умираем, то становимся для них всего лишь мясом, по всей видимости. Собаки другие. Может быть, потому что одомашненные. Кошки, на самом деле, нет. Они просто хотят, чтобы мы в это верили.

Ли тихо рассмеялась:

— Любительница кошек, не так ли?

— Вообще-то мне нравятся и те, и другие, — она взглянула на Джейка, который все еще пялился на нее. — Что?

— К вопросу о пресыщении. Как, черт возьми, ты можешь есть сейчас?

— Это для энергии, — сухо произнес новый голос. — У нее высокий метаболизм, Джейк. Нет калорий — нет энергии.

— Без тебя знаю, — огрызнулся Джейк. — Что ты здесь делаешь, Эш?

— А ты как думаешь? Я хотел увидеть место преступления, пока оно относительно… свежее.

Эш. Райли повернула голову, чтобы наблюдать за тем, как он приближается, снова копаясь в поисках воспоминаний и снова ничего не находя. Абсолютно ничего.

Ростом он был почти с шерифа, что составляло примерно шесть футов[2]. Темный, как и шериф. Но на этом всякое сходство между ними заканчивалось. По сравнению с совершенной красотой Джейка Бэлларда, этот мужчина был почти уродливым.

У него были широкие, мощные плечи, которые, казалось, растягивали ткань весьма элегантного костюма, надетого на нем, словно эта оболочка была не совсем обычна для него. Его очень темные волосы были коротко пострижены, но отнюдь не аккуратны, его угловатое лицо сильно загорело, а нос был сломан, решила Райли, как минимум дважды.

Высокие скулы и косые брови придавали ему сардоническое выражение, а в глазах очень — очень бледного зеленого цвета с нависшими веками смешались опасность и что-то загадочное.

И в то время как от Джейка Бэлларда исходили почти осязаемые волны обаяния, этот человек излучал нечто совершенно иное. Нечто почти примитивное.

Когда он присоединился к ним, встав ближе всех к Райли, то слегка прикоснулся к ней. Его большая рука скользнула вниз по ее спине, устроившись возле талии удивительно собственническим жестом.

— Привет, — произнес он.

Райли, та женщина, которая не склонна быть чьей-то собственностью, запротестовала бы. Если бы в то мгновение, когда он дотронулся до нее, жаркий трепет не зародился где-то в области пальцев ее ног и не распространился бы вверх по всему ее телу пульсирующими волнами, пока она не почувствовала, что сама излучает нечто примитивное.

Жар. Чистый жар. И она узнала ощущение, пусть даже его уровень был довольно-таки ошеломляющим.

«О! О, черт!»

Она завела любовника. Вот только это был не шериф.

— Привет, Эш, — спокойно поздоровалась она и вгрызлась в батончик.

Ей была необходима энергия. Она нуждалась во всей энергии, которую только сможет заполучить.

— Я бы тебе позвонил, — сказал Джейк Эшу. — Но узнал, что у тебя слушание, поэтому…

— Отложено, — перебил Эш, глядя на шерифа. — Кроме того, убийство имеет более высокий ранг в списке моих приоритетов, чем взлом и проникновение. То дело может подождать.

«У него великолепный голос, — подумала Райли. — Глубокий, низкий и удивительно плавный. Наверное, удобно для юриста. Которым он и был», — сделала она вывод из разговора.

Джейк проворчал:

— Ты обычно работаешь с отчетами и фотографиями с места преступления.

«Прокурор, я полагаю».

— Это нечто особенное. Очевидно, — Эш снова обратил свой взгляд на центр лужайки, наблюдая за тем, как обезглавленное тело упаковали в черный мешок для трупов. — Есть идеи, кто он такой?

— Пока нет. Мы первым делом сняли его отпечатки пальцев, но их нет в базе данных.

— И ни следа его головы, — добавила Райли, чувствуя, что от нее ожидали бы участия в разговоре.

— Может, для того чтобы замедлить опознание? — предположил Эш.

Нахмурившись, Джейк сказал:

— Посмотри вокруг. Если бы кто-то захотел просто убить кого-то, чтобы жертву не опознали, имело бы смысл бросить обезглавленный труп в канаве или выбросить его в океан. Но оставить его в относительно публичном месте, замученным и повешенным над алтарем внутри круга из соли?

— Соли?

— Ее используют в некоторых оккультных ритуалах, — пояснила Райли.

Эш посмотрел на нее.

— Вчера ты казалась уверенной в том, что происходящее здесь, чем бы оно ни являлось, не имеет никакого отношения к оккультизму.

«Ох, черт. Это было профессиональное мнение или просто постельный разговор? И сказала бы я тебе правду, какой бы ее ни считала?»

Не то чтобы она могла спросить, конечно же.

Вместо этого, она невозмутимо произнесла:

— Ну, это было до сегодняшней находки. И Джейк прав: это очень странно — оставить жертву в таком открытом месте, если все, чего добивался убийца — оттянуть опознание. Оккультный это ритуал или нет, я не могу сказать. Во всяком случае, пока.

Одна из его косых бровей поднялась.

— Так Джейк попросил твоей помощи? Официально?

— Не совсем. Не официально.

— У нее есть возможности, которых нет у меня, Эш, — сказал Джейк.

— Она в отпуске.

— Я гарантирую, что она не потеряет отпускные дни, помогая с делом.

— Именно этого она и добьется, если будет участвовать в данном расследовании неофициально, в свое свободное время.

— По крайней мере, ты признаешь, что здесь есть, что расследовать.

— Убийство, Джейк. Несмотря на все эти причиндалы, это всего лишь убийство.

— Ты этого не знаешь. Я этого не знаю. Райли может помочь выяснить, чем оно является или не является.

— Если тебе нужна помощь, запроси ее официально — через ФБР. Позволь им прислать сюда агента.

— У них уже есть здесь агент.

Райли внезапно поняла, что рука, по-прежнему прикасающаяся к ней, источает напряжение и … что-то еще, что-то, что она может почувствовать, но не вполне понимает. Угроза? Предупреждение?

Она резко подалась в сторону от этой руки и повернулась лицом к обоим мужчинам, изобразив приятную улыбку:

— Я все еще тут, мальчики.

Лицо Эша было невыразительным, а Джейк натянул свою маску скромника.

— Прости, Райли, но…

— Не говорите обо мне так, словно меня здесь нет, — спокойно добавила она.

Эш невозмутимо произнес:

— Ты здесь в отпуске. Чтобы отдохнуть и расслабиться, припоминаешь? После года сложных расследований, самое последнее из которых, по твоим словам, едва не убило тебя.

— Я не говорила, что оно едва меня не убило, — возразила она, безумно надеясь, что это правда. — Я сказал, что оно было сложным, и положение было опасным. Но очевидно не слишком опасным, так как на мне ни царапинки.

Она сказала это намеренно, следя за его малейшей реакцией. И — черт возьми — увидела тревожный проблеск в этих зеленых глазах.

Знакомый проблеск.

К тому времени как они выключили воду и отправились в постель, душевая кабинка — фактически вся чертова ванная — была заполнена паром.

— Мы намочим простыни, — пробормотала она.

— Тебе не все равно? — его рот пропутешествовал вниз по ее горлу и между грудей. — Мне остановиться?

Его волосы были достаточно длинными, чтобы забрать их в горсти и поднять его голову, чтобы она смогла посмотреть в эти зеленые-зеленые глаза.

— Остановишься, и я пристрелю тебя, — хрипло пригрозила она.

Он рассмеялся и накрыл ее рот своим, и этот восхитительный пожар начал полыхать…

— Нет, — согласился он. — На тебе нет царапин. И все же ты приехала сюда в отпуск.

Проклятые воспоминания подняли голову в самый неподходящий момент. Райли откашлялась и продолжила дальше:

— У меня было почти три недели, отличное питание, вдоволь отдыха и прогулок по пляжу. Я в порядке, Эш.

— А мне нужна ее помощь, — решительно заявил Джейк. — Я не слишком гордый чтобы попросить, Эш, не зависимо от того, гордец ли ты или нет.

— Дело не в чрезмерной гордости, — он пристально смотрел на Джейка.

Почти шепотом, но достаточно громко, чтобы они услышали, Джейк пробормотал:

— Я знаю, в чем здесь дело.

Райли встряла до того, как напряжение, которое она могла чувствовать в Эше, заставило бы его произнести что-то, о чем он мог пожалеть позже.

— Послушай, я же сказала, что помогу, чем смогу. И я так и сделаю. Поэтому не о чем больше говорить. Правильно?

— Правильно, — тут же согласился Джейк.

Эш помедлил, удерживая ее взгляд этими яркими глазами, затем улыбнулся:

— Конечно, — сказал он. — Думаю, мы трое можем работать вместе. Профессионально.

Райли улыбнулась в ответ:

— Уверена, что можем.