Другие грабли. Том 2

Интермедия

Агент Джонсон (почти два метра делового подхода в строгом темно-сером костюме и с пистолетом в наплечной кобуре) и доктор Хокинс (метр шестьдесят два жизнерадостности в белом халате) почти синхронно сели за стол перед пристегнутым к стулу пациентом и выложили перед собой чистые блокноты для записей.

— Что ж, начнем, — бодро заявил доктор. — Я — доктор Хокинс, это — специальный агент Джонсон, а вас как зовут?

— Алекс Эддисон.

Зашуршали ручки. Оба записали имя и фамилию в свои блокноты.

— Ваш возраст?

— Тридцать четыре года.

Снова шуршание.

— Ваша расовая принадлежность?

— Афроамериканец.

Доктор посмотрел на абсолютно белую кожу пациента и ничего не записал. Агент Джонсон сделал пометку у себя в блокноте: ниггер. Доктор сочувственно улыбнулся агенту. Он уже беседовал с пациентом и знал, что самое сложное впереди.

— Ваш пол?

— Квир.

— Что это значит? — поинтересовался агент Джонсон. — Вы пришелец с другой планеты?

— Еще одна демонстрация преобладающего здесь пещерного невежества, — констатировал Алекс Эддисон и закатил глаза, что на его сморщенном старческом лице смотрелось весьма комично. — Я — гендер-демифлюид-альтернативный, так понятнее?

— То есть, в зависимости от ситуации вы можете быть мужчиной, женщиной и боевым вертолетом СН-37 «мохаве»?

— Если бы вы знали, как мне надоели эти тупые шуточки от белых привилегированных шовинистических цисгендерных мразей, — заявил Алекс Эддисон. — Но ничего, маятник еще качнется в другую сторону, вы еще узнаете, что и мы тоже, и что жизни черных имеют значение… Вы еще много чего узнаете.

— Тогда давайте сразу к этому и перейдем, — предложил доктор Хокинс. — Значит, вы утверждаете, что президентами США станут негр, актёр, эксцентричный миллионер и человек, страдающий от прогрессирующей старческой деменции? И что двое последних будут бороться между собой?

— Немного не в такой последовательности, но да, я утверждаю.

— И что после того, как мы победим коммунистов Советского союза в холодной войне, нас будет ждать торговая война с китайскими коммунистами?

— Именно так. Они не простили нам бомбардировку их посольства в Белграде.

— Мы разбомбили китайское посольство в Европе? — немного удивился агент Джонсон. — Что ж, наверняка у нас были для этого веские причины.

— Такие же веские, как и для вторжения в Ирак.

— И с кем еще мы будем воевать?

— Корея, Вьетнам, Лаос, Камбоджа, Сомали, Ливия, Афганистан… Всех я не упомню. Хотите, я вам про бойню в заливе Свиней расскажу?

— Обязательно вас послушаю, но чуть позже, — сказал агент Джонсон. — Сейчас давайте проясним главное. Из какого вы года?

— Из две тысячи двадцать первого, — сказал Алекс Эддисон. — Я умер во время пандемии ковида-19. Предполагаю, что не от самого ковида, а от последствий вакцинации, навязанной нам фармакологическими компаниями. Но доказательств этого я предоставить, разумеется, не могу.

— Что ж, на сегодня я услышал достаточно, — сказал агент Джонсон. — Пойдемте, доктор.

— Эй, вы куда? — возмутился Алекс Эддисон. — Мы же только начали… Я же вам еще о лутинге не рассказал, об институте отмены, о том, что гомосексуализм больше не считается болезнью, женщины могут зарабатывать больше мужчин, а презервативы можно спокойно купить в любой аптеке…

Они остановились в коридоре, и агент Джонсон закурил сигарету.

— По найденным у него водительским правам, выданным в Аризоне, пациента зовут Линдон Форд и ему семьдесят четыре года, что вполне соответствует его внешнему облику, — сказал доктор, глядя на агента снизу вверх. — И он, совершенно очевидно, не черный и не боевой вертолет «мохаве». Поэтому мне крайне интересно, что по этому поводу думает ФБР и почему ФБР вообще этим случаем заинтересовалось. Он не просто сумасшедший, а внедренный к нам агент влияния коммунистов?

— К сожалению, он может оказаться ни тем, ни другим, — сказал агент Джонсон.

— То есть, вы хотите сказать, что…

— Это абсолютно секретная информация, — сказал агент Джонсон. — И прежде, чем мы продолжим этот разговор, вам надо будет подписать кое-какие бумаги. А пациента этого мы у вас, разумеется, заберем…