НЕ БОИМСЯ ЛУПЕША

Конечно, на даче самой любимой игрой была «Не боимся лупеша». Для этой игры была необходима наша старшая сестра. Она, так сказать, играла главную роль. Сначала надо было упросить ее играть с нами, мелюзгой, она соглашалась не всегда. Только когда было настроение и не было ребят поблизости, ее ровесников, или когда она приедет из города. Дача ей наскучивала и она довольно часто ездила в город — «проветриться».

Но когда соглашалась — только держись! Скажет негромко: «Ну ладно, играем!» Как буря, вылетали мы из дома, летим, не разбирая дорог, вопим, как зарезанные: «Не боимся лупеша! Не боимся лупеша!» Играли, так сказать, по вдохновению, с настроением. А ведь все или почти все получается, если делать с настроением или по вдохновению, в общем, талантливо.

Орать-то мы орем, что не боимся, а на самом деле боимся страшно. И есть чего бояться: не дай Бог Светлана вдруг передумает играть, книга интересная попадется, или еще что. А если нет, то она выйдет на террасу, сойдет со ступенек, медленно подойдет к калитке и помчится за нами, как стрела, выпущенная из лука, как лиса за зайцем, как собака за кошкой. А мы спасаемся, как зайцы от лисы или как кошка от собаки. И так же нам страшно.

Очень далеко убегать нельзя было и нечестно. Бегали вокруг в некотором отдалении от Светланы, десять шагов, пятнадцать или пять — все равно. Чем ближе, тем веселее. И каждый орал: «Не боимся лупеша! Не боимся лупеша!»

Когда Светлана кого-нибудь ловила, естественно, наступало то, что скрывалось за этими словами. Светка лупила по-настоящему. Играть так играть. Если лупят потихоньку, то играть неинтересно. Но это было не все. Главное наказание было впереди и оно менялось от Светланиного настроения и обстоятельств. Если, например, наша дача была пуста, то пойманные доставлялись на чердак. А взрослые обычно восстанавливали справедливость: «Большая, а маленьких трогает!» — «Экая дылда, а с малышами связалась!» — и так далее. Нотации кончались Светланиными слезами и громким оправданием:

— Они сами просили! Сами лезут, а я потом отвечай! Не буду с ними играть!

— Ну, играли бы потихоньку…

А что за интерес играть потихоньку? Еще в доме можно, но не на улице. Даже если в доме был кто-то, пойманный в этом случае не сопротивлялся, послушно бежал следом, — обегал дом, влезал по высоченной приставной лестнице на чердак.

Далее Светлана лестницу убирала. Пойманный оставался сидеть на обширном темноватом чердаке среди узких золотых остатков света, в которых плясали пылинки, пытался ловить эти пылинки, такие видимые на свету и совершенно таинственно пропадавшие, если пойманную пылинку вынесли из лучика, думал о чем-то своем или следил сквозь чердачные щели, как идет туча, и ждал своей участи: то ли Светлана поймает, отлупит и приведет очередную жертву, то ли товарищи с воли успеют подставить деревянную лестницу. Тогда кто-нибудь выручит. Чаще всего Ленька. Он был общим выручателем, никогда не соглашался быть Светланиным помощником, это у него не получалось, хотя был почти ее ровесником. Гремел люк, а в нем — всклокоченная голова, громкий свистящий шепот. У Леньки не хватало всех передних зубов. Поэтому он прекрасно свистел в два пальца, громче его никто не свистел. И плюнет тоже со свистом, и лучше было стоять подальше, а то нечаянно оплюет. Справедливость он ставил превыше всего. Из-за нее (проспорил — выполняй) он спрыгнул однажды в Москве с третьего этажа, остался цел и невредим, если не считать всех передних зубов, которые он, упав, выбил о собственные колени.

Вырученные кубарем скатывались с деревянной приставной лестницы — и как никто не сломал себе шеи, ума не приложу. Спасенный вместе со спасителем и другими снова носился по улице, прятался за деревья, фонарные столбы и отчаянно вопил:

— Не боимся лупеша! Не боимся лупеша!

Если на чердак почему-либо было нельзя (там сохло белье или его снимали), придумывались другие наказания. Однажды наши добрые соседи прибежали жаловаться Матрешеньке: всех пойманных Светлана привязала за ноги, да так, что узлы пришлось перерезать, — к фонарным столбам. Но они не соглашались идти ужинать, бегали от родных и вопили:

— Не боимся лупеша! Не боимся лупеша!

Какие бы наказания Светлана ни придумывала, мы беспрекословно слушались: иначе в следующий раз играть с нами не будет.

Принесет к колодцу ведро и начинает обливать нас холодной водой.

— Да что ты делаешь, бессовестная! — ахают соседи и опять бегут жаловаться к Матрешеньке. — Да ты всех простудишь, вон ветер какой.

Светлана прекращает поливать нас из ведра, сердито смотрит на соседок. Наскоро отшлепав оставшихся пленников, срочно уводит всех в малинник, исчезает, через минуту возвращается с независимым видом и книгой «Робинзон Крузо». Усаживает мокрых пленников на солнышко, сухих — в тень и начинает вслух читать «Робинзона Крузо».

Мы сидим тихо и слушаем. И не скажешь, что это мы несколько минут назад отчаянно вопили: «Не боимся лупеша!» Попробуйте, это очень интересная игра.

Загрузка...