Дуэль, 2009 № 01-02 (601)

ПРОТИВ ДРУЗЕЙ РОССИИ?

ПРАВИТЕЛЬСТВО РФ — НЕТ

А. СИВОВ — ДА

Во времена СССР все знали, хотя об этом никогда не говорилось в прессе, в каких республиках живётся лучше, а в каких хуже. Негласный «табель о рангах» выглядел следующим образом.

В первую группу попадали республики Прибалтики, Грузия, а также Ленинград и, особенно, Москва, которые жили лучше всех.

Ко второй группе относились Украина и Молдавия.

В третьей группе была Россия (без столичных городов), Белоруссия, Казахстан, Армения и Азербайджан.

В четвёртую, самую неблагополучную группу, входили четыре республики Средней Азии — Узбекистан (самая населённая), Киргизия, Туркмения и Таджикистан (самый бедный).

Понятия «лучше» или «хуже» подразумевали не только денежные доходы, но и уровень снабжения товарами, медицина, культурная жизнь, строительство жилья, работа, а также множество других факторов, вплоть до степени изношенности транспортного парка.

Например, после того как в московских автопарках новые автобусы «Икарус» отрабатывали свой ресурс, их, списанные, везли к нам в Одессу, и они ещё долго ездили у нас, иногда с сохранившейся столичной маркировкой. Некоторые из них на ходу и до сих пор.

В своё время, сев в поезд Красноводск — Ашхабад, я ужаснулся. Вагонов такой степени изношенности я в своей жизни не видел ни до того, ни после. Даже сегодня на самостийной Украине нет ничего подобного.

Чем это всё объяснялось? А ничем. Проблему хорошо обрисовал один русский, который в советские времена занимал высокую должность в руководстве Узбекистана. В московском министерстве, куда он поехал в качестве официального «толкача» от своей республики «выбивать» деньги и фонды, он задал вопрос: «Чем объяснить, что на душу населения Узбекистану на социальные нужды выделяется в пять раз меньше средств, чем Эстонии?» Реакция министерских чиновников: «они захихикали».

Согласно лукавым методикам советских экономистов, Средняя Азия, а также некоторые другие регионы потребляли больше, чем производили. Это им ставилось в упрёк.

Можно ли было говорить об убыточности Туркмении роэтому, что разработка недр искусственно сдерживалась в связи с тем, что её легкодоступные нефтегазовые ресурсы рассматривались в качестве государственного резерва, а осваивались труднодоступные месторождения Западной Сибири? Был ли убыточен благодатный субтропический регион Ленкорани (юг Азербайджана) из-за того, что его туристическую индустрию было решено не развивать из-за близости к иранской границе? Зачем нужно было делать из Эстонии аномально богатую «потёмкинскую деревню» — для показухи перед финскими туристами? Почему Москва, чиновничий заповедник советского времени, получал так много всего на душу населения?

Моя мать объясняла мне, почему брюки, произведённые в Бухаре, продаются в Одессе втрое дешевле таковых местного производства: «Нормы пошива, конечно, едины для всей страны. Но на одесской фабрике сидит хитрый главный экономист и он умеет «химичить» с доплатой на всякие дополнительные швы и складочки, искусственно завышая цену. А в Бухаре люди простые, они работают строго по расценкам».

До какой-то степени перекос в выделении государственных средств перекрывался другим перекосом. Фантастическая и причудливая советская система централизованного определения цены не распространялась на некоторые товары, производимые в южных республиках, например, фрукты и ковры. В условиях, когда денежная масса на руках населения была больше, чем суммарная стоимость товаров, производимых по централизованным ценам, цены на «свободном рынке» выходили за все разумные пределы. Например, молодой одесский инженер зарабатывал за один рабочий день столько, сколько стоили на рынке 500 граммов клубники. Эта дикая финансовая политика порождала и соответствующий социальный перекос.

В южных республиках процветали те, кому удавалось продать продукцию своего приусадебного участка, хотя они могли работать только на нескольких сотках земли. Во многих и без того перенаселённых селах и кишлаках строили всё новые и новые добротные дома: «Мы живём хорошо».

В восьмидесятые годы меня занесло в очень глухой туркменский аул в пустынных предгорьях Копетдага. Микроскопические огороды, орошаемые весной стекающей с гор водой. Скудные пастбища в пустыне, ничтожное поголовье скота. Тотальная безработица среди мужчин. Не было даже артезианской скважины, и воду привозили из райцентра грузовиками. Главным отличием от аналогичных населённых пунктов в индийском штате Раджастан, где я был недавно, была школа и медицинское обслуживание. Но хотя от этого аула веяло глубоким средневековьем, его жители отнюдь не считали себя бедными. Все женщины ткали ковры на примитивных кустарных станках. Этим же занимались и девочки школьного возраста, вместо того чтобы делать домашние задания. Потребкооперация скупала ковры и сбывала их в городах по свободным, то есть астрономическим высоким ценам.

Ситуация. Талантливый подросток из индийского кишлака сумел после школы уехать в США и получить там высшее образование в аэрокосмической отрасли. Став руководителем среднего звена на авиазаводе Боинга, через четверть века он решил навестить родину, своих родственников и друзей детства.

«Я богат. Если бы я захотел, то смог бы скупить всё, без исключения, добро, которое есть у вас в кишлаке, весь ваш скот, все пожитки, все самовары, всю утварь. Но я хочу, чтобы мои соотечественники не прозябали в этой жуткой нищете, перебиваясь производством ковров, а могли, как и я, получить первоклассное образование. Я за свои деньги построю вам школу и оснащу её не хуже, чем в элитных колледжах Дели».

Та же ситуация во времёна СССР.

«Наш идиот вернулся. Зачем ты поехал учиться в Москву, зачем там остался? За три месяца зарабатываешь на своей инженерной должности столько, сколько мы получаем за один сданный ковёр. С женой, русской, развёлся, квартиру пришлось разменять, дети у неё остались, какой позор! Если бы остался в нашем ауле, ты целый день пил бы чай в чайхане и в нарды играл, а жена и дочери ткали бы ковры. Денег было бы много, дом бы себе отгрохал».

Немного утрирую ситуацию, но такие представления действительно имели место.

И вот свободный рынок, который так энергично нахваливали реформаторы, якобы наступил. В соответствии с их теориями, каждый человек, каждый аул, каждый район, каждый город, каждая область и каждая республика должны жить в соответствии с тем, что там было произведено и реализовано.

Всё изменилось сегодня — и люди, и социальная структура, и образ мыслей. Но уровень жизни в бывших республиках СССР по-прежнему определяется всё тем же «табелем о рангах», что и во времена СССР. За исключением разбогатевшего на нефтепродуктах Туркменистана и сильно обедневших Молдавии и Грузии, соотношения того, «где лучше жить», остались приблизительно прежними. Эстония по-прежнему самая богатая из пятнадцати республик, а Таджикистан — самая бедная.

Рассмотрим поближе сегодняшние чудеса.

В Узбекистане не был заброшен ни один гектар обрабатываемых земель. Работают все заводы, пусть не всегда на полную мощность, иностранные капиталовложения идут в производство, а не спекуляцию, республика не имеет долгов. На Украине же остановилось почти всё. Но почему на строительство «престижного жилья» на Украине приезжают строители — узбеки, а не наоборот?

Приднестровье. Французский корреспондент, у которого я являюсь переводчиком, вновь и вновь упорно задаёт руководителю пресс-службы этой республики один и тот же вопрос: «У вас в Приднестровье есть предприятия, которые полностью остановились? Окончательно закрытые? Только замок на воротах и сторож?».

Пресс-атташе смущённо колеблется, опасаясь дать иностранному гостю неточный ответ: «Некоторые гиганты советской индустрии работают на малую часть своей полной мощности. О полностью закрытых предприятиях я не знаю, не слышал. Но, думаю, если хорошо поискать, то где-то можно найти и такое».

Так почему же в Одессе, где остановилось почти всё производство, сегодня устроиться на работу зачастую проще, чем в Тирасполе, а заработки не ниже, а, пожалуй, даже и повыше?

Почему зарплаты и пенсии в Белоруссии, где предприятия работают в три смены и не успевают справляться с заказами, в долларовом исчислении лишь ненамного превосходят таковые на Восточной и Южной Украине?

О бывших республиках СССР. За последние два десятилетия менялась как степень пророссийских настроений властей, так и отношение их к проживающим там русским, причём эти факторы иногда могли быть диаметрально противоположны. Но, в целом, усредняя всё и за все годы, их можно разделить на следующие группы.

Открыто прорусские и пророссийские территории, официально объявлявшие о готовности присоединиться к России на любых условиях и отстоявшие это право в кровавой войне — Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия и Таджикистан.

Умеренно пророссийские и прорусские. Узбекистан, Киргизия и Белоруссия (до Лукашенко она пророссийской не являлась).

Нейтральные — Туркмения и Казахстан. Сюда я бы отнёс и Азербайджан, который, несмотря на напряжённые отношения с Россией, не допускал ущемления культурных прав проживающих там русских.

Антироссийские и антирусские республики, которые, тем не менее, не дошли до крупномасштабных погромов русского населения на своих территориях. Это Украина, республики Прибалтики и Молдавия.

Оголтело антироссийские и антирусские республики — Грузия и Армения. В последней процесс изгнания русских в своё время принял особо изуверский характер, и из собственных квартир в своё время изгонялись даже русские семьи, где мобилизованные мужчины воевали на фронте против Азербайджана в составе армянской армии.

Какова мировая практика межгосударственных экономических отношений? Для дружественных государств обычно устанавливаются режимы максимального благоприятствования, беспошлинной торговли и упрощённого транзита. Товары из недружественных государств облагаются пошлинами, редко превышающими, впрочем, двадцать процентов. При очень плохих отношениях — устанавливаются дискриминационные ограничения. Так, в начале двадцатых годов Запад установил скупку золота у молодого советского государства по пониженной цене: «ваше сибирское золото низкого качества». Наконец, когда отношения балансируют на грани войны, объявляется блокада.

Торговая политика России диаметрально противоположна. Чем более антироссийской является республика, тем больше она получает от России экономической помощи, сырья по заниженным ценам и всякого рода экономических преференций. И, наоборот, пророссийские республики подвергаются негласной блокаде и отказу в транзите сырья на мировой рынок.

Как писала российская пресса, недавние ограничения на поставки в Россию молдавских и грузинских вин и минеральной воды коснулась «раскрученных брендов». Из Армении бесперебойно идёт ещё один «раскрученный бренд» — армянский коньяк. В Прибалтике есть свои «бренды» — рыбные консервы, настойка «Старый Таллин» и многое другое.

Но почему «раскрученные бренды» существуют только в антироссийских республиках, но никогда — в пророссийских? Почему такие «бренды» Узбекистана, как всемирноизвестные туристические города Хива, Бухара и Самарканд, блистательно сияют отсутствием российских туристов, хотя в советское время от них там было черно?

Пустуют многочисленные туристские базы и гостиницы Приднестровья. В это время в соседнюю Одессу в сезон приезжают многочисленные российские туристы, хотя они теперь, конечно, не в таких количествах, как раньше.

Финал КВН по странам СНГ, любимое шоу российской власти, проходил на прибалтийском побережье, в Юрмале (Латвия). Почему он не был проведён, скажем, в Киргизии, на берегах Иссык-Куля? Там в своё время было построено множество туристских пансионатов, цены на проживание ниже, режим въезда безвизовый, местное население настроено более дружелюбно, а межгосударственные отношения лучше.

Создаётся впечатление, что чья-то невидимая рука одни бренды «раскручивает», а другие «закручивает».

Более того, республики Средней Азии имеют нечто поважнее «брендов». Таджикистан унаследовал от СССР гидроэлектростанции очень большой мощности, а Узбекистан — экспортёр газа. Но этим пророссийским республикам не дают права на свободный транзит этого сырья через российскую территорию, а заставляют принудительно продавать их России по издевательским ценам многократно ниже мировых.

Мне пришлось близко познакомиться с тем, как Россия осуществляла «отлуп» самой пророссийской республики СНГ — Таджикистана.

Немного истории. В 1992 году крестьянское восстание под руководством легендарного Сангака Сафарова смело так называемых «демоисламистов» и поставило у власти прогрессивные пророссийские и прокоммунистические силы. Если говорить в терминах «национального освобождения», то оно явилось как бы его антиподом, можно говорить о стихийном «проимперском» восстании в республике. Таджикистан стал единственной республикой, где компартия не дала себя ни распустить, ни «преобразовать». Революционный президент Рахмонов, «пистолетный президент», как мне его в своё время охарактеризовали, до 1994 года официально числился членом компартии и исправно платил членские взносы. Первый секретарь компартии Шабдолов рассказывал мне, что после избрания Рахмонова в 1994 году президентом он попросил у него разрешения приостановить членство в партии на время президентства: «иначе нас не поймут».

Ещё одним страшным грехом Рахмонова в глазах российских политиков являлись его заявления о том, что «Таджикистан готов войти в состав России на любых условиях».

После восстановления Советской власти Таджикистан начали душить. Приехав в республику, я был потрясён, как разносторонне, целенаправленно, с самых неожиданных сторон республику и президента прижимают к стенке. Было очень странно видеть страшную голодную нищету в республике, где в почти нормальном режиме функционировали и гидроэлектростанции, и алюминиевый завод, на поливных землях по-прежнему собирали хлопок. Негласная экономическая блокада, прекращение железнодорожного сообщения с Москвой, финансовая удавка, давление со стороны ООН, прямой запрет со стороны России на разгром остатков демоисламистских террористических банд — вот только малая часть того, что я видел и слышал. Всё это сопровождалось лицемерными заверениями российской стороны про дружбу и приоритет отношений со странами СНГ.

Самый страшный акт терроризма последних десятилетий произошёл отнюдь не 11 сентября в Нью-Йорке, а в 1992 году на границе Таджикистана и Афганистана. Во время восстания в Таджикистане часть населения южных районов этой республики бежала из районов боевых действий, где шли бои с применением артиллерии и танков, на юг, в таджикоговорящие районы Афганистана. Они рассчитывали вернуться через несколько недель, когда всё затихнет. Там оказалось сто тысяч наших граждан с советскими паспортами, причём отнюдь не только таджиков. Многие из них даже не поняли толком, что СССР больше не существует. Те, кто имел счастье оказаться на территории, контролируемой генералом Дустумом, вскоре действительно вернулись, включая демоисламистов, хотя наиболее себя запятнавшие из них, опасаясь мести соотечественников, уехали из родных посёлков в Душанбе или даже в другие республики.

Но среди наших граждан были и те, которые попали в лапы к боевикам Ахмадшаха Масуда, их загнали в вырытые в земле норы. Десятки тысяч заложников тщетно взывали к России о помощи. На протяжении многих лет Масуд присваивал помощь «международного сообщества» на помощь «беженцам»: «они не хотят, мол, покидать свои норы и вернуться в СНГ, предпочитают жить в афганских горах»! Мировое сообщество и российские политики благополучно делали вид, что верят всему этому.

Россия же в то время поставляла Масуду оружие для борьбы с талибами. Российская дипломатия могла заявить: «Хочешь получать дальше оружие — отпусти наших людей, в 24 часа. Иначе ни патрона не получишь, талибы возьмут вверх». Этого сказано не было. Более того, наших граждан переправляли обратно в Таджикистан как террористов под страхом садистской расправы над их семьями.

Больше всего меня поразила сложная изощренность многопланового давления на Таджикистан. Я много общался с советскими и российскими дипломатами в различных странах мира и могу засвидетельствовать их полную неосведомлённость о процессах, происходящих в странах их пребывания. Так грамотно и умно заливать яд в каждую болевую точку, в каждое слабое место в Таджикистане они просто не были интеллектуально способны. Российская сторона просто слепо выполняла пожелания «цивилизованного мирового сообщества», в том числе и по части удержания в заложниках десятков тысяч наших граждан.

По аналогичной схеме, пусть и не в такой крайней форме, осуществлялся «отлуп» других территорий бывшего СССР, которые неодобрительно встретили расчленение СССР. Россия на протяжении более чем десятилетия осуществляла блокаду Абхазии, жители которой не имели права даже вывозить в Россию мандарины со своих приусадебных участков.

Прошлой весной в российско-белорусских отношениях имел место очередной «газовый кризис». Пресс-атташе гродненского облисполкома рассказал мне суть проблемы:

«После того, как Россия объявила о повышении цен на газ на 2007-й год, белорусская сторона попросила часть этих платежей оформить как кредит, хотя раньше мы полностью и немедленно оплачивали все поставки. Российская сторона согласилась, был подписан соответствующий договор. Но в начале 2007 года Россия потребовала немедленно оплатить всю сумму под угрозой полностью перекрыть газ. Оказалось, что этот кредит «забыли» внести в годовой бюджет РФ на 2007 год. Несмотря на всю нелепость российских требований, Лукашенко распорядился немедленно перечислить всю требуемую сумму, чтобы не портить отношения с Россией. В конце концов, для процветающей Белоруссии это не такие большие деньги».

Но почему к неплатежам Украины Россия относится куда более либерально? Пятнадцать лет эта республика живёт на российские кредиты, которые просрочиваются и не возвращаются. И сегодня деньги за газ поступают только частично, но Россия молчит!

Одновременно идёт экономический грабёж Средней Азии, Азербайджана, а также некоторых других территорий, в частности, в связи тем, что линии газо- и нефтепроводов, построенных при СССР, пролегают через Россию. Масштабы этого ограбления неслыханны для современной эпохи, мир не знает такого бесстыдства со времён распада колониальных империй пятьдесят лет назад. В условиях полной непрозрачности реальной российской статистики, запутанности отношений и «телефонного права» говорить о точных цифрах невозможно в принципе. Очень условно, на основании моего личного опыта пребывания в этих республиках и обрывочной информации, публикуемой в прессе, я оцениваю, что приблизительно две трети национального дохода этих республик «высасывается» Россией. Полученные средства она использует, в частности, для финансирования полностью «лежащей» в результате «реформ» экономики Украины, Прибалтики, Грузии, Армении, Молдавии, а также ряда стран Восточной Европы.

Я недавно отдыхал на польском курорте Закопане, и моим соседом был житель Варшавы, ответственный и очень хорошо оплачиваемый работник польского аналога «Минэнерго», не помню уже, как оно точно называется. Он рассказывал в конфиденциальной беседе: «Мы получаем немалый доход от перепродажи в Германию электроэнергии, которую получаем из России. Правда, сегодня реэкспорт не идёт в тех масштабах, как во времена СССР, но, тем не менее, торговля процветает».

Россия морила голодом жителей Таджикистана, заставляя за бесценок продавать электроэнергию, чтобы не дать польской экономике окончательно рухнуть в результате пресловутых «рыночных реформ»?

Я хорошо помню главную мантру российских демократических сил последних лет СССР: «Безразлично, что люди будут жить в самостоятельных государствах, главное, чтобы они жили хорошо». Так почему такие страсти вызывают планы Азербайджана строить нефте- и газопроводы там, где ему выгодно? Чтобы помешать проживающим там людям жить хорошо?

Хочу оговориться, что после 11 сентября 2001 года отношение к республикам Средней Азии и их руководителям стало более терпимым. Где-то в заморских кабинетах было принято решение:

— Пусть лучше они будут «розовые» или даже «красные», чем «зелёные» (цвет ислама).

Чутко отзываясь на новые веяния, Россия прекратила открыто поддерживать исламских террористов в Средней Азии, ранее, в частности, демонстративно хранивших свои средства на счетах в московских банках, и слишком грубо дестабилизировать там политическую ситуацию. Но экономический грабёж продолжается в прежних масштабах.

Как известно, в условиях экономических проблем, все режимы мира в той или иной степени «закручивают гайки», и наоборот. Население же экстраполирует свои экономические проблемы на собственные власти, которые могут быть и не виноваты в тяжёлой ситуации. Так, в Таджикистане русское население, где оно получило в политическом смысле всё, что можно и даже больше, аж шипит от злости: то им не так и это, и президент сволочь… А вот в Эстонии, полностью паразитирующей на прямом и завуалированном реэкспорте российского сырья, они куда более терпимы к своим нацистским властям.

Российские СМИ выпячивают и зачастую сильно преувеличивают недемократичность пророссийских и, одновременно, замалчивают самые одиозные деяния антироссийских республик.

Меня повергла в шок степень свободы печати в Таджикистане. Я лично видел в своё время в киосках печати как махрово демократическую Экспресс-хронику, так и орган ВКПБ Нины Андреевой. У нас на Украине, с 1992 года, официально запрещено продавать в киосках прессу, не прошедшую процесс регистрации на Украине, и ни одному российскому оппозиционному изданию с тех пор это так и не удалось сделать.

Мы помним бездарно проведённую антитеррористическую операцию в Фергане (Узбекистан). Президент Каримов, конечно же, несёт свою долю вины за бездарность военного руководства республики, не имевшего подготовленных спецподразделений с шумовыми гранатами и слезоточивым газом, а использовавшего тупых исполнителей, которые стреляли во всё, что движется. Но давайте оценивать события в сравнении.

В своё время в Литве, в результате массовых нацистских чисток русское население, а также другие граждане нелитовской национальности остались без работы, и некоторые стали восстанавливать справедливость так, как они это понимали, и стали бандитами, ибо другого выхода для них не было в принципе. Как, впрочем, и в других республиках. Литовское демократическое руководство решило принять меры, так как с таким разгулом бандитизма республика не могла надеяться на скорое вступление в ЕС.

Как мне рассказывал работавший в то время в Литве европейский дипломат, в 1994 году в литовских тюрьмах, без всякого суда, были хладнокровно расстреляны подозреваемые в бандитизме или связях с бандитами. Во всяком случае, именно так информировали его заслуживающие доверия источники. Сколько было казнённых? Каких именно национальностей? Кто именно проводил экзекуции? Кто отдавал приказы? В условиях гласности и «свободы печати» правда про то, что происходило в то время в Литве, до сих пор покоится, судя по всему, в секретных архивах литовской службы безопасности.

Так где лучше положение с правами человека, в Узбекистане или в Литве?

Не будем первыми бросать камень в узбекского президента, который в политическом и социальном отношениях обеспечил русскому меньшинству всё, что только они могли пожелать.

В практике международных отношений безвозмездная или льготная помощь сегодня является, в общем, нормой. Наиболее щедры Швеция и другие скандинавские страны, которые оказывают помощь развивающимся странам в размере 1 % их национального дохода и даже более. США многократно отстаёт в этом отношении, из-за чего подвергается критике некоторых европейских политиков. Обычно помощь оказывается геополитическим союзникам. Недружественным государствам — редко, в малых количествах и обычно только в случае стихийных бедствий.

Россия сегодня, по моим очень приблизительным прикидкам, расходует 15–20 % своего национального дохода на поддержку открыто антироссийских режимов СНГ и, в некоторой степени, ряда стран Восточной Европы, например, Болгарии. Фактически речь идёт о дани, которую она в своё время обязалась платить им за помощь в расчленении СССР и разгроме компартий:

— Если мы поможем вам свалить Горбачёва и объявим свою независимость, то как мы сведём концы с концами? Не получится ли, что мы снова приползём к вам на пузе?

— Не беспокойтесь, — отвечала российская сторона. — Мы поможем вам, поддержим, профинансируем вашу независимость. В разумных пределах, конечно.

Со времени расчленения СССР прошло много лет. Изменилась ситуация в мире, поднялись цены на энергоносители, старые договорённости, которые были даны в устной форме, стали забываться. В связи с этим сегодня возникают конфликтные ситуации в форме всякого рода «газовых кризисов».

Как бы выглядели сегодня бывшие республики СССР, если бы отношения между ними строились на основах полностью свободного рынка и мировых цен на все товары, услуги и энергоносители?

Рабочие узбекских и туркменских предприятий чартерными рейсами в отпуск и праздники прилетают на Украину отдохнуть на море. Толпа зазывал встречает их прямо в одесском аэропорту, а велорикши развозят по лучшим пансионатам города, где военизированная охрана оберегает их покой и сон от толп нищих, которые танцуют гопак перед входом, чтобы заработать на хлеб и охапку соломы для обогрева жилья. Одесская интеллигенция зубрит узбекский и туркменский языки, так как это является обязательным условием для трудоустройства горничной в отель или официантом в ресторан, ибо иной работы в городе нет.

Подданные Киргизии и Таджикистана живут беднее, тамошние крестьяне тоже отдыхают, но поближе. Они едут поездами и автобусами на озера Иссык-Куль и Байкал и немного завидуют узбекскому процветанию.

В Прибалтике нет ни отопления, ни света, ни школ, ни медицины. В условиях экономического хаоса и нищеты единственной возможностью властей поддержать хоть какую-то видимость порядка в условиях появления терроризма, повстанческих движений и тотального бандитизма является опора на открытый террор. Всякая демократия выброшена на помойку. За кражу ящика колбасы можно получить пулю.

Армения. Без обогрева в горах прожить почти невозможно. Население Еревана и других населённых пунктов полностью выехало в Россию, территория осталась, но там уже почти никто не живёт. Присоединение почти безлюдных территорий к Турции или Азербайджану на правах некоей куцей автономии стало единственной возможностью выживания остатков местного населения.

Грузия. Здесь тепло, в лесах есть дрова, на приусадебных участках можно пахать мотыгой, так что в Грузии, в отличие от Армении, население частично осталось. Но республика фактически распалась на удельные княжества, аналогично Сомали. Приехавшие из России чукчи раздают грузинам гуманитарную помощь — мешки с мукой. Толпы костлявых местных жителей в лохмотьях дерутся перед объективами кинокамер за право первому схватить мешок.

Преувеличение, фантазии? Нет, это реальности свободного рынка.

Я рад отметить, что качество материалов в Дуэли за последние полгода опять повысилось.

И несмотря на судебные домогательства властей к Вам и к газете, политическая ситуация, в мире вцелом и в России конкретно, складывается не худшим образом.

Мне кажется, что есть шансы на радикальные изменения уже в обозримом будущем.

Художнику Раулю Еркимбаеву. Об этом я давно хотел в «Дуэль» написать, но как-то всё не решался в любви признаться. Это не слишком свойственно русским, свои интимные чувства публично афишировать.

А случилось всё неожиданно, как говорят «с первого взгляда». Стоило мне первый раз увидеть работы Рауля Еркимбаева, как сердце моё обмерло, а в животе бабочки затрепыхались. На рисунке были нарисованы люди именно такими, какими я их по жизни знаю, т. е. если их тщательно от внешней мишуры — шелухи очистить, в чём мать родила — образно говоря.

Ведь на публичных встречах, газетных фотографиях, в кино- и теле- роликах лица политиков тщательно скрыты под толстым слоем макияжа и маской фальшивой демократической улыбки или глубокомыслия, в зависимости от ситуации.

Маски подгоняются индивидуально специальными разработчиками имиджа для каждого политика отдельно, чтобы публика их случайно не спутала.

Но вот глаз настоящего Художника может все важные детали подметить, несмотря на полную маскировку объекта, а рука точно отразить на белом листе едва приметные подлинные черты характера. Стиль и технику работ Еркимбаева невозможно ни с какими другими художниками спутать. По уровню своего таланта он под стать только неповторимому Главному Редактору «Дуэли».

Насмотревшись всяких «бесценных» художественных фальшивок, служащих для капиталловложений финансовых махинаторов, я было совсем разочаровался в изобразительном искусстве. Во всяком случае хорошую фотографию предпочитал портрету.

И лишь теперь, познакомившись с творчеством Рауля Еркимбаева, я осознал свои заблуждения. Художник может в одно изображение вложить обобщённые черты подмеченные им из сотен собственных впечатлений, а любая фотография, даже сверхудачная, это лишь один отпечаток действительности. Жаль, что живопись деградировала в угоду любителей(ценителей) чёрного квадрата.

Глазунов успел запортретировать влиятельных российских политиков, и Рауль тоже не спускает с них глаз фиксируя, так сказать, этапы их жизненого пути. Вот Толик с коробкой из-под ксерокса для «кампании» и пачкой ваучеров для народа, а вот уже с электролампочкой и ловко дулю детишкам показывает…

Жизнь рисунков в газете очень скоротечна, я бы например, с большим удовольствием увидел многие из них в «Дуэли» ещё раз, в качестве тематических подборок из архива газеты, посвященных российским публичным (б)людям персонально.

Желаю Раулю творческого вдохновения, жду с нетерпением от него новых работ, как впрочем и другим авторам в «Дуэли».

Вперёд к намеченой цели, под чутким руководством Юрия Игнатьевича.

Алексей Берлин