Дурак на холме

Увидимся через десять лет

— Уважаемые пассажиры рейса 6185, следующего в Москву, аэропорт Домодедово. Ваш вылет задерживается. Просьба подойти к стойке информации для получения ваучеров на питание.

Саша посмотрел на табло, и хотя рейс был его, следовать предложению невидимой девушки не стал. В столице его никто не ждал, он не опаздывал на стыковку, мостов в Первопрестольной ночью не разводили. Он никуда не спешил, поэтому откинулся на спинку стула, с удовольствием, до хруста потянулся, встал, закинул рюкзак на плечо и двинулся в сторону ближайшего бара. Там он улыбнулся молоденькой официантке, заказал пиво, сел за столик рядом с панорамным окном, сделал глоток из холодного, запотевшего бокала, достал наушники и, отключившись от внешнего мира, стал наблюдать за тем, как самолет выруливает на взлетную полосу.

Очередная кратковременная поездка на малую родину определенно удалась: Саша возвращался с десятилетия выпуска курса. Удивительно, но в отличие от пятилетия, когда не пришел никто, в этот раз народу набралось на целое заведение. По правде, он немного боялся, что не узнает половину из них, но нет. Конечно, девчонки, у многих из которых было по двое, а то и трое детей, уже не были стройными. Да, у некоторых парней пробивалась седина, кто-то начал лысеть, не говоря уже о внушительных животах. Но, черт возьми, это был их курс, их «грядка»!

Суета аэропорта нисколько не мешала Сашиному умиротворенному состоянию и созерцательности настроения. В голове неторопливо сменяли друг друга лица и фразы, случайно подслушанные куски диалогов и алкогольные признания.

***

К середине вечера Саша был уже в изрядном подпитии и, чтобы немного приди в себя, вышел на улицу. На веранде в углу сидел Костя, его давний и очень хороший приятель. Они не то чтобы дружили, однако Саша дорожил их отношениями, и это определенно было взаимно. С Костей было интересно: настоящий энциклопедист, с отличным чувством юмора и очень принципиальный. Он никогда не стремился быть в центре внимания, но при случае был готов высказаться, причем всегда по сути вопроса. Сейчас Костя был владельцем какого-то бизнеса и даже пару раз появлялся «в телевизоре». Честно говоря, Саша надеялся встретить его на улице — настроение располагало к беседе.

Костя удобно сидел в плетеном кресле, и, не отрывая руку ото рта, курил сигару. Перед ним на стеклянном столе лежал хьюмидор, фирменная бензиновая зажигалка, и стояла бутылка дорогого алкоголя. В летнем влажном ночном воздухе висел сизый дым, пахло горелым торфом и углем.

— Нарушаем? — зайдя Косте за спину, громко сказал Саша.

— Присоединяйся, — не поворачивая головы, ответил Костя.

Саша сел рядом, взял новую сигару из ящика, кивнул в знак благодарности и подпалил кончик. Первый дым, еще холодный, оставил во рту знакомую горечь.

— Курение в общественных местах является административным правонарушением и карается… — провозгласил было Саша.

— Но ведь хорошо, — мягко перебил его Костя.

— Хорошо, — согласился Саша и замолчал. Пару минут они просидели в тишине, периодически выпуская клубы дыма и провожая взглядами припозднившихся прохожих. В баре кто-то громко рассмеялся, и зазвенели бокалы.

— Вернуться бы лет на десять назад, — сказал вдруг Костя. Саша удивленно покосился на него.

— Брось, кому ты был нужен тогда? Молодой, перспективный, без денег и без мозгов, как и мы все после выпуска? Сейчас другое дело. Можешь позволить себе, вот, хороший напиток, — он указал сигарой на бутылку, стоящую на столе. — Семья, в отличие от меня, и дети. Полноценный член общества! Тебе пол курса завидует сейчас! Даже я, признаюсь…

— Ксения мне изменяет, — тихо сказал Костя. Саша ухмыльнулся, ожидая продолжения шутки. Но Костя сосредоточенно смотрел перед собой, покусывая губу. Костя и Ксюша были негласной легендой факультета. Они познакомились на первом курсе — учились на разных потоках — и с тех пор никто не представлял себе их друг без друга. Ради нее Костя был готов на все, не просто готов — делал все, что она хотела и даже то, чего она только могла захотеть. А сейчас он молчал, тянул и тянул свою сигару, прищуриваясь, чтобы дым не попал в глаза.

— В смысле? — спросил Саша.

— В смысле регулярно совершает половые акты с другим мужчиной, — ровно, с издевкой произнес Костя.

— Что ты несешь! — возмутился было Саша, но остановился. Костя аккуратно снял пепел о край пепельницы и посмотрел Саше в глаза.

— Уже давно. Как младшая пошла в садик, — Костя сделал паузу и потом заговорил едко, проговаривая каждое слово. — Какой-то — цитата из моей жены — «коллега по работе, ты его не знаешь». Такой, который вовремя на корпоративе подсуетился, и, — тут он сделал плаксивое лицо, явно передразнивая Ксению, — «ой, я не понимала, что делала, мы выпили», и «прости, я больше не буду», и «я такая дура». Неделю до этого мучилась — я видел, что не то что-то. Понять никак не мог. Сама рассказала. Потом вроде как-то все прошло, забылось. А через полгода — опять этот взгляд. Я даже спрашивать не стал, и так понятно было. Потом опять и опять. И с каждым разом все меньше сожаления и все больше вызова какого-то.

— Фига себе, — Саша пытался подобрать подходящую фразу, но ничего лучше не нашел, кроме как дурацкого, — и с кем она, ну? Ты узнал, что это за хрен с горы?

Костя поморщился.

— Саша, ты не те вопросы задаешь. Какая мне разница, с кем, где, как? Главное — почему. В этом надо разобраться. Как говорил наш общий знакомый, решить мета-задачу.

Всегдашняя Костина ирония звучала сейчас настолько неуместно, что Саша оторвал взгляд от красного уголька, на который неотрывно смотрел последние пару минут. Было видно, что Костя давно все обдумал — сначала сжимая зубы от злости, потом, остыв, холодно и расчетливо — и уже знает ответ. Но совершенно точно ни с кем еще не говорил на эту тему. Ему нужен был собеседник.

— И почему?

— Это очень хороший вопрос — почему, — с готовностью продолжил Костя. — Ты вот с замужними женщинами спал?

Отрицать было глупо. Сашина репутация, мягко говоря, любителя женщин, опережала его с первого курса. Идя по общежитию или коридорам факультета, он здоровался почти с каждой девушкой, и каждая вторая из них делала загадочное лицо и частенько краснела. Иногда слегка краснел сам Саша.

— Всякое бывало, — ответил он уклончиво-утвердительно.

— И почему они, по-твоему, это делали?

— Ну… По-разному. Кто-то чисто из-за подарков. Я же честный человек, ты меня знаешь. Если мне хорошо, то и всем, кто к этому причастен, тоже хорошо. Кто-то мстил, так сказать, око за око. У кого-то просто проблемы были у мужика. Про пьяных я не говорю, никогда не пользовался беспомощностью женщин. Я же говорю, тут системы нет никакой. Но я тебя на их месте не представляю, понимаешь.

— Точно. И я себя на их месте не мог представить. И когда стало понятно, что это не случайность, а закономерность, а то и вовсе добрая традиция, я спросил — «Ксю, почему?» И знаешь, что она сказала? «Ты не даешь мне того, что я хочу».

— Так а что она хочет? Ты, конечно, извини мою бестактность, но по-моему, ты сейчас со всеми своими деньгами можешь дать ей вообще все что угодно.

— Именно, Саша. Именно так я и спросил: «так что ты хочешь»? Все просто. Я ее больше не удивляю.

— Не понял.

— Я больше не способен ее удивлять. Вот у Прокофьевой муж купил поездку на двоих на Тибет к каким-то местным гуру медитации. Ни с чего. Купил и повез просветляться. Афанасьев водит свою по арт-салонам и андеграундным кинотеатрам. У Левченко теперь свой бизнес, она модельер — тоже муж организовал. И я услышал сто миллионов примеров правильного поведения удивляющих мужей. А что делаю я? Машина? Шмотки? Спа-отель в какой-нибудь Швейцарии? «Это все банально», — заявила пресс-служба моей жены.

— Костя, я опять скажу бестактно, не обижайся. Прокофьева третий год сидит на транквилизаторах после нервного срыва. Афанасьев в командировках спит со всем, что движется, а у жены Левченко бесплодие. Тут любого успешного копни — и не такое узнаешь.

— Саша, все так. Только этим в сетях никто не делится. Там счастливые лица, любовь и мир во всем мире. Главное лайков побольше собрать.

— Да ладно, у вас тоже сплошная гармония в ленте.

— А я и не свожу все к социальным сетям. У меня другой вопрос — что, если она права и дело во мне? И ей со мной просто скучно, до такой степени, что она готова ради приключений ложиться под незнакомых мужчин? Всего десять лет прошло ведь, что будет потом?

— Разведись.

— Мета-задача, Саша, не забывай. Если проблема во мне, с новой будет то же самое.

— Так ты разведись, а заново не женись. На меня вот посмотри — живу себе в свое удовольствие. По мне так хоть через день ей станет скучно. Надоело — до свидания. Чаще, кстати, мне еще раньше надоедает. У всех все одинаково устроено, а всякая философия и размышления… В этом плане что мужики, что тетки — все одно. С мужиками, кстати сказать, философствовать интереснее. Хотя и выпивки нужно больше.

— Да, иногда я тебе завидую. Честно. Ну не получается у меня так. Просто, чтобы пару раз, — Костя запнулся.

— Трахнуть, — подсказал Саша.

— Да, спасибо. Не могу, и все. Не поверишь — физически нет желания.

— А если проблема в ней?

— Дети, Саша, как я без моих ребят?

— Да, ситуация. И что ты решил?

— Я не знаю. Изобрести машину времени.

— Пальцы, Костя. Береги пальцы. Обожжешься — болеть будет долго, — сказал Саша, вставая. Он не любил отвлеченных бесед, а именно к этому все и шло. Костя посмотрел на него и улыбнулся.

— Да. Я слежу. Спасибо, что выслушал.

— Обращайся!

Костя в тот вечер напился до безобразия, и Саша вызвался отвести его домой. Дверь открыла Ксения. Она посмотрела на Костю, поджала губы и отошла в сторону, чтобы Саша смог пройти.

— Привет, Ксюша. Принимай принца. Белый конь по дороге потерялся.

— Привет, Саша. Давно не виделись. Он не буянил там?

— Нет, просто не рассчитал немного и все. Там сигары были, может с них?

— Да сейчас уже без разницы. Помоги до дивана дотащить. Да нет, не в спальню, перегар от вас, как в пивной. В большую комнату неси.

Когда Саша уже стоял в дверях, чтобы уйти, Ксения вдруг сказала:

— Не хочешь посидеть, чай попить?

Саша повернулся, и ему показалось, что она совсем на чуть-чуть, на долю секунды дольше, чем обычно, задержала на нем взгляд…

***

Солнце медленно садилось где-то за городом. В его косых лучах на прозрачном стекле панорамного окна стали видны отпечатки детских ладоней. Саша огляделся и увидел молодоженов: у невесты еще сохранилась свадебная прическа с огромным количеством заколок, а жених, хоть и имел потрепанный вид, был одет в элегантный костюм с жилеткой. Они сидели на диванчике, изучали какую-то карту, что-то обсуждали и периодически целовались.

«Увидимся через десять лет», — подумал Саша, посмотрел на табло и пошел за новым пивом. До вылета оставалось еще целых три часа.