Два мутанта

Глава 37

Штык не знал сколько прошло времени. Иногда ему казалось, что он болтается между небом и землей уже целую вечность. Но тогда это означало бы, что эта вечность обходится без ночей. Реальность и болезненная дремота давно смешались в единой тягучее целое, и он уже не всегда мог понять, что вокруг является правдой, а что — галлюцинациями.

Продолжая висеть лицом вниз, он вдруг начинал видеть голубое небо с кружевами белых облаков, пламенеющее предзакатное солнце и полукруглый огрызок бледной Луны. Иногда ему казалось, что он слышит неразборчивые голоса и плеск льющейся воды, скрипела ржавыми петлями плохо смазанная дверь, где-то орал дурным голосом кот, гавкали собаки и слышался шум проходящего поезда. Но стоило как следует сосредоточиться, и перед глазами по-прежнему плавали стволы деревьев и, покрытая травой, земля, а вокруг было так тихо, словно он лишился слуха.

Лишь иногда короткий порыв ветра игриво толкал висящую на веревочке игрушку. Тогда земля перед глазами начинала раскачиваться и деревья вокруг хлопали в листья-ладоши, радуясь нежданной забаве.

В какой-то момент времени где-то вдалеке послышалась частая стрельба, но вскоре она затихла и вокруг снова наступила гнетущая тишина.

А потом пришло ощущение, что он просто сходит с ума. Крохотные черные точки и кляксы побольше, принялись кружить перед мысленным взором, сливаясь в сплошной темный хоровод. От этой темноты веяло липким холодом и Штык даже слабо замычал, пытаясь отогнать от себя собственные галлюцинации. Но черные кляксы понимали, что их жертва беспомощна и все смелее кружили вокруг, неотвратимо приближаясь и затягивая свою удавку.

И вдруг разом исчезли. Зато внизу, почти прямо под висящим на дереве пленником, показалось несколько человек в типичном сталкерском снаряжении. Появление случайных людей рядом с озером было маловероятно, и это означало, что кто-то из бандитов сумел выжить и растрезвонил о залежах артефактов в подвале у одинокого старика.

Даже с высоты в несколько метров, Штык отчетливо видел и слышал, что в отряде нет единства. Двое серьезных мужчин в плащах и с автоматами на плече даже внешне отличались от остальных семи человек, идущих позади на некотором удалении. Распознав едва слышимую человеческую речь, автоматика шлема включила усилитель звука. В уши хлынул поток обычных лесных звуков и характерное звучание аномалий. А невнятный бубнеж собеседников, медленно бредущих в сторону Штыка, превратился в отчетливо слышимый разговор.

— Коготь, ты не отмалчивайся, ты по делу скажи. Мы так и будем идти на убой?

— Из засады жахнем — и всех делов, — с досадой отвечал Коготь. — А ты как хотел, совсем без риска?

— Да это не риск, а верное самоубийство! — кипятился первый. — Воевать с «Долгом»! В Зоне! Это же бред! Своих-то фрименов Хук поберег.

— Двоих-то дал, — слабо возражал Коготь, но по его тону было слышно, что он и сам не согласен с решением Хука.

Уже прошедшие под Штыком сталкеры, остановились, и вели, тем временем, свой разговор. Усилители шлема исправно доносили каждое слово.

— Вот зачем мы вообще с этими уродами связались? — недовольно говорил один. — Какое из них «пушечное мясо», если они даже в засаде сидеть боятся?

— Информацию про озеро мы от них получили, а Карась поставил условие, чтобы его люди тоже были в этой ходке. Все боялся, что хабар мы нечестно поделим, — ответил второй.

— Все своей меркой меряют, уроды, — презрительно сказал первый. — Хоть бы их «долговцы» покрошили как следует.

— Ага, и нас вместе с ними?

Черные кляксы вернулись и принялись наливаться зловещей чернотой. Не в силах что-либо предпринять, Штык покорно ждал, чем все закончится.

— Ты, Коготь, хоть раз с квадом «Долга» в бою встречался?

— Да ты не наседай. Раскудахтался тут. Конечно встречался.

— Врешь ты все. Если бы встречался, сейчас так спокойно на убой не пошел бы. Ты хоть представляешь себе, что это за зверье? Вон, спроси у Мешка, он знает.

— Я тебе сейчас за такие базары в пятак пропишу…

Голоса приближались. Кляксы разрослись, закрывая все вокруг и жадно пульсировали, словно прислушиваясь к закипающим эмоциям.

— Черные костюмы. Патронов до задницы. И стреляют, как роботы. Вот что такое «долговцы». Они даже раненые стреляют до последнего. Даже, когда шансов нет и патроны кончаются. Это твари похуже мутантов! А прячутся так, словно живут в Зоне сами!

Отряд Когтя остановился и в нерешительности топтался на месте.

Издалека донесся резкий винтовочный выстрел. Направление, откуда пришел звук угадать было невозможно, но это было неважно. Люди Когтя немедленно попадали на землю и начали расползаться по окрестным кустам. Вопреки ожиданиям, «свободники» только что недовольно обсуждавшие своих товарищей по отряду, резво вернулись обратно и залегли рядом с Когтем.

— Это «долговцы», — громко сказал один из них, неестественно спокойным голосом. — Сто процентов они. Их винтарь. Чего делать то будем?

— Ждать, — твердо сказал Коготь. — Какая разница, где засаду устраивать?

— Правильно, — поддержал второй «свободник». — Здесь даже лучше. Надо только грамотнее расположиться.

Решение Когтя мгновенно нашло понимание у всех членов маленького отряда. Глядя, как целая толпа вооруженных людей прячется, готовясь держать оборону от несуществующего противника, Штык испытывал смешанные чувства. С одной стороны, это было смешно и нелепо. С другой — он догадывался, что стало причиной неадекватного поведения людей, для которых убить человека было ничуть не сложнее, чем высморкаться. Кроме того, когда вернется Феникс, он может угодить в ловушку, поставленную совсем не для него. А хорошо это или плохо, Штык сам для себя решить не мог. Ситуация сложилась патовая. Ситуация сложилась дурацкая. В любом случае, ему не оставалось ничего другого, как неподвижно висеть на дереве и наблюдать за людьми внизу.

А черные кляксы перед мысленным взором продолжали свою неистовую пляску. Весь предыдущий опыт говорил о том, что «ментальное зеркало» внутри Штыка не просто активизировалось, но и не собирается, как обычно, прятаться в глубинах подсознания.

И тут Штык по-настоящему испугался. Неужели время пришло, и процесс превращения в мутанта, неспособного контролировать свои действия, стал необратимым? Всему виной эти черные кляксы перед глазами. Если бы только они снова начали уменьшаться! Если бы дали еще несколько дней, чтобы успеть выпутаться из этой передряги и добраться до Периметра! Про крайний вариант с пистолетом у виска, думать даже не хотелось.

Следующая мысль оказалась настолько логичной и простой, что несколько секунд Штык даже не мог поверить, что это не приходило ему в голову раньше. Мутация что-то изменила в его организме, но ничто не мешало попытаться взять ее странные проявления под свой контроль.

Полностью безнадежная ситуация внезапно превратилась хоть и в неизвестного, но вполне осязаемого противника, с которым, хотя бы, можно пробовать бороться. Единственным ключом к работе «ментального зеркала» были черные кляксы перед мысленным взором, видимые вне зависимости от того, закрыты глаза или открыты. Они не мешали смотреть, но мешали воспринимать увиденное. А значит, являлись просто последствием каких-то процессов голове. Значит, если что-то будет происходить с «ментальным зеркалом», он должен увидеть изменение, происходящие с черными кляксами. Осталось только придумать, что можно предпринять и понаблюдать за собственными галлюцинациями.

Он сосредоточился, пытаясь представить, что черные точки начинают уменьшаться в размерах. Через пару минут заболела голова, а лоб покрылся испариной, но ни малейшего эффекта это не дало. Но, окрыленной надеждой, Штык был готов бороться с черными кляксами даже без ощутимых результатов. Тем более, что заниматься все равно пока было нечем.

Так прошло около получаса. Измотанный борьбой с самим собой, Штык даже начал понемногу отключаться, впадая в привычную полудрему, как вдруг, где-то совсем недалеко, раздался треск сломанной ветки. Штык мгновенно открыл глаза и насторожился. Феникс?

Людей Когтя внизу, на несколько секунд охватила паника: несколько человек начали куда-то переползать, Но вскоре они сумели взять себя в руки и затаились. Штык напряженно всматривался в кусты, откуда ему послышался звук.

Он готовился увидеть кого угодно, но только не молодого парня в ярком камуфляже, буквально трясущегося от страха и озирающегося по сторонам после каждого шага. Еще один случайный гость на озере? Не многовато?

Еще более странной оказалась реакция Когтя и его людей. Они начали подниматься с земли, закидывая автоматы за спину, и неторопливо двигаться в сторону парня. Одновременно, Штык вдруг заметил, что черные кляксы перед глазами обмельчали и почти перестали пульсировать. Получилось?! Совпало?

— Кого я вижу, — многозначительно протянул Коготь, первым приближаясь к хозяину цветастого камуфляжа. — Ты чего здесь делаешь, сморчок вонючий?

Казалось, парень испугался еще сильнее. Он вжал голову в плечи и попробовал стянуть с плеча автомат, но один из «свободников» сразу же отнял у него оружие.

— Это мое дело! — с вызовом сказал парень, вцепляясь в лямку рюкзака, словно заранее предупреждая, что с рюкзаком не расстанется уж точно.

— Палёный, ты чего, совсем страх потерял? — удивился Коготь. — Какое, нахрен, «твое дело»? Где Жужа? И что ты делаешь именно здесь?

Имя «Палёный» резануло слух, но где он его слышал раньше, Штык вспомнить не смог.

— Пока ты тут на меня наезжаешь, сюда идут «долговцы»! А ты знаешь, как они любят Карася, а заодно и весь клан «Свобода»?

— Ты что, заморыш, угрожать мне вздумал? Мне?! — взревел Коготь. — Последний раз задаю вопрос, скотина. Где Жужа?

— Не знаю я, где твой Жужа! — взвизгнул Палёный. — Меня Хук отпустил! Иду, куда хочу!

И полетел на землю от удара в челюсть.

— Ну сейчас разберемся, куда ты идешь и чего хочешь, — рычал Коготь с размаху поддавая ногой по скрючившемуся в позе эмбриона, Палёному. — Меси его, ребята.

— Ну ладно, — резко сказал один из «свободников». — Вы сегодня еще не устали, пока избивали того старика?

Штыка словно облили кипятком. Сегодня? Старика?! Черные точки перед глазами поплыли, размываясь в кляксы.

— Толку от вашего воспитания меньше, чем ничего. Да и от вас самих — столько же.

— Слышь ты, — прищурился Коготь, — не борзей. А то не посмотрим откуда ты такой смелый. Из «Свободы» или из «Свободы от мозгов».

— Я тебе это припомню, — спокойно ответил «свободник», — но позже. Сейчас у нас есть дела поважнее. Дай, я сперва с ним сам поговорю.

— Да забирай, — равнодушно пожимая плечами, сказал Коготь. — Но все равно через хороший пинок быстрее получится.

— Вставай, — сказал «свободник», поднимая Палёного за плечо. — Давай просто поговорим. Если ты ответишь на все мои вопросы честно и без утайки — я тебя отпущу. Даю слово фримена. Если соврешь — отдам обратно Когтю. Думаю, он захочет продолжить разговор в лагере. И разговор для тебя будет очень длинным. Слышишь меня? Понимаешь, о чем говорю?

Палёный с выражением глубокого ужаса на лице, мелко закивал головой.

— Отлично. И не вздумай пытаться меня обмануть. Вот этот камешек видишь? Я кладу его тебе на голову. Это самый настоящий детектор лжи. Как только ты начинаешь лгать — я вижу, как меняется его цвет. И быстро теряю к тебе интерес. Понимаешь, на что намекаю?

— Да, я все понял, — всхлипнул Палёный.

— Вот и отлично. Начнем с простых вопросов. А там посмотрим.

Он протянул руку и положил на голову Палёному невзрачный серый камень.

— Где ты видел «долговцев»? Почему решил, что они идут сюда?

— Нигде… не видел, — запинаясь, сказал Палёный. — Но я чувствовал их! Я шел не сюда, но вдруг понял, что эти убийцы рядом, и побежал. А потом услышал выстрел и совсем испугался.

— Погоди, не части, — сказал «свободник», демонстративно поглядывая на голову Палёного. — Я верю тебе. Как ты здесь оказался? Мы отпустили тебя утром домой. И было это далеко отсюда.

— Я заблудился, — быстро сказал Палёный.

«Свободник» посмотрел на голову парня и зацокал языком:

— Ай-я-яй, как неинтересно мне тебя становится слушать.

— Я хотел вернуться, чтобы помочь Кроту! — выпалил Палёный, в ужасе закатывая глаза.

И в этот момент Штык вспомнил. Палёным звали молодого человека, которого Крот спас и выходил, и который продал карту до озера среди аномалий, бандитам.

— Коготь, забирай его. А ведь мог бы прямо сейчас отправиться к Периметру и вскоре оказаться дома.

— Это правда! Жужа хотел убить меня, а Крот спас! — завопил Палёный с таким выражением на лице, словно его уже начали пытать. — Но от помощи моей отказался и ушел. А я хотел помочь ему. Отпустите меня, я все сказал!

— Так где мой человек? — влез со своим вопросом Коготь.

«Свободник» поморщился, но промолчал.

— Крот убил его, — захлебываясь в рыданиях, простонал Палёный.

— Вот, значит, какого союзничка нам Хук раздобыл, — злобно сказал Коготь. — А ну, мужики, пошли, поговорим с Кротом.

Ни один из них не вспомнил про задание, которое они получили от Хука. Ни одному не пришло в голову забрать с собой Палёного. Штыку показалось, что внезапно жаждой мести воспылали одновременно не только все люди Когтя, но даже и «свободники». Меньше, чем за минуту пространство под Штыком опустело. Лишь Палёный вдруг поднял голову и уставился наверх.

Вид висящего над ним человека в шлеме окончательно лишил молодого человека самообладания. С ужасным криком он метнулся в кусты, из которых пришел перед этим, и эхо долго гоняло меж деревьев его нечленораздельный вой.

Штык снова остался один. И к возвращению Феникса уже мечтал загрызть его зубами.