Два наших взгляда. Книга 2

Глава 4

Утро после серьезных возлияний я ненавижу, и небезосновательно. Меня мучают не только сильнейший сушняк, головная боль и плохая координация, но и ломота в мышцах, и, как не странно, дикий голод. Отец рассказывал, что подобным способом умная драконья сущность старается ускорить процессы в организме, побыстрее вывести все, что влил в их тело неразумный человек.

На стандартное отрезвление мне всегда требовалось около десяти часов сна и столько же времени бодрствования, с постоянным поеданием хоть чего-нибудь, но в идеале травянистого и кислого. Зелень и молодые яблоки подходили просто идеально. Но так бывало в дни, когда у меня не было срочных дел. Когда на пороге с рассветом не появлялся гонец его величества Ульроса, требующий немедленно явиться к нашему королю с отчетом.

Отпустив молодого и невиновного в моих бедах парня, я от души хлопнул входной дверью штаба и пошел просить проявить милосердие целителя Сальтора. Эльза в такие моменты давала неприятную настойку, от которой все обратившиеся к ней долго и вдохновенно блевали. Выглядело это все не эстетично и было крайне неприятно, но сейчас я был готов и на подобную процедуру.

Лохматый и злой маркиз в пижаме открыл дверь. Внимательно выслушал мою просьбу и попросил дождаться его внизу.

В отличие от следовавшей этикету графини Кенверской, он занял отведенную ему комнату на втором этаже штаба, и спокойно оставлял двери своего кабинета открытыми. Но вот не понавешал ли этот параноик следилок на каждый пузырек, я не был уверен.

— По какому поводу так сильно нажрались, ваше полковничье величие? — спросил целитель, намешивая в стакане известную только ему бурду.

Судя по цвету, способ отрезвления у старых приятелей был один и тот же. Ну и пусть. Быстрее смогу собрать мысли в кучку.

— Из-за проблем в личной жизни.

— Значит, теперь ты знаешь, что Эльза уехала из столицы в неизвестном направлении… — констатировал он спокойным тоном.

— Ты знал это еще вчера?! — возмутился я, и схватился за голову. Боль, пронзившая ее, была поистине нестерпимой.

— Конечно, знал, — отмахнулся он. — Но, прости, быть гонцом, сообщающим плохие вести дракону, я не готов. Ты же совсем безумный стал в последнюю неделю. Не знаю, зачем все это проворачивается, но мы с парнями иной раз боимся мимо тебя пройти. Как произошла неожиданная рокировка, так и настали у нас сложные времена.

— Все настолько заметно?

— А ты думал, мы слепые? Конечно, заметно. И психи твои, и как дракон бунтует внутри… Я тебе уже притащил со склада одно забористое успокоительное. Выдали мне его, кстати, только после того, как ты едва не прикопал под кустом майора. Они прониклись нашими тревогами не дожить до старости, так сказать. А в другом случае, никто бы тебе и простой настойки от поноса не отлил.

Он выставил на стол небольшой пузырек. Черная вязкая жидкость пугала. Меня всегда интересовало, из чего варятся подобные необыкновенные вещи. Наверняка, не только травки используют дипломированные зельевары.

— Ясно. Инструкции к твоему успокоительному будут? — спросил я, решив пока не забивать свой разум опасными знаниями.

Мне это зелье еще пить предстоит.

— По пять капель утром, сразу, как проснулся. Больше можно, но тогда фигня выйдет. Тормозить будет все, что только можно. Даже речь, — послушно разъяснил Сальтор.

Рассудок мне нужен ясный, а значит, дозу не превышаем.

— Как контактирует с алкоголем? — я задумался, стоит ли уже сегодня начать принимать зелье.

Встал я недавно. Можно закинуться «лекарством» до выхода из штаба.

— Очень и очень скверно. Сегодня и завтра тебе лучше без него обойтись, — разбил мои надежды прийти в норму маркиз.

— Хорошо.

Получив стакан и пузырек с успокоительным, я пошел к себе, где очистил желудок, искупался и переоделся. Холодная вода бодрила куда больше, чем комфортный душ. И не важно, что зубы стучат, зато выходишь уже не овощем.

В кабинет к Ульросу я вошел вполне адекватным драконом, в надежде обойтись без ссор сегодня.

— А ты не торопился, — вместо доброго слова приветствия сказал мне друг.

Ну, раз он начал, то и я сдерживаться не буду.

— Я бы тебя еще долго не видел.

— Не понял? — очень удивился король.

Я хоть и был тем, кому позволено куда больше остальных, обычно так себя не вел.

— Ах, не понял?! Значит, все у тебя под контролем?! Значит, никуда она не денется?! Да ты понимаешь, что из-за твоего тупого плана я потерял истинную?! — накинулся я на Ульроса, решив ничего не умалчивать, так как уже получил «плюшек» и разгребаться с ними будет куда сложнее, чем со всеми заговорщиками вместе взятыми.

— Какая истинная, — произнес всегда белый по масти, а теперь и по цвету кожи, шокированный друг, — погоди, Эльза твоя истинная? Так почему ты мне не сказал?

— Это мое личное дело! В подобное посвящать я никого не обязан. Ни тебя, ни семью. Да и что бы это изменило? Ты бы отказался от своего плана? Тебе же важны результаты, а не мой комфорт. Первым делом твои планы, а все пешки пусть хоть свихнутся в процессе. Когда это тебя беспокоило?

— Я бы не был столь категоричен в своих требованиях, — попытался отвести от себя часть ответственности друг детства.

— Вот меня-то не обманывай, — рухнув на один из стульев, что стоял у стола для малых совещаний, я потер лоб.

Все мы виноваты в случившемся. И разгребать это придется постепенно.

— Что ты имел ввиду, говоря, что она куда-то делась? — Осторожно спросил король. — Столицу герцогиня не покидала точно. Мне бы доложили, если бы она подала запрос на перемещение или появился след от портала. Сейчас это все отслеживается тщательнее, чем в обычное время. И своим ходом графиня Кенверская не уезжала.

— Может и так, но в ее доме, и доме брата, ее нет. Ириден говорить, куда спрятал мою девочку, не собирается. Он меня заверил, что против наших отношений и будет их терпеть лишь при условии, что Эльза меня примет сама. А так, как она не чувствует притяжения истинных, меня может ожидать смерть, как дракона.

— Не настолько твоя целительница бессердечная, — с сомнением ответил мне Ульрос.

Но я видел, что он сам не верит в это.

— Я в этом не уверен. Я опозорил ее перед всем высшим светом. Детали расследования никогда не станут известны всем окружающим. А значит, и вернуть ее прежнюю репутацию не выйдет. Даже если я на коленях перед ее домом стоять несколько суток буду, вымаливая прощение.

— Ну, сглупил я! — вспылил Ульрос, подскакивая со своего кресла. — Что, меня теперь за это убить?

— Надеюсь, вопрос чисто риторический. А тебе стоит задуматься о том, чтобы принести извинения герцогу Ранев. Ведь, как твой спонсор, он может сейчас психануть, и ты останешься в… проблемах, — я решил не затягивать с откровенностью, раз сейчас он меня слушает и слышит.

— Ты думаешь, что он пойдет на это? Разве его патриотизм можно разрушить моей ошибкой?

— Нет там никакого патриотизма, — отмахнулся я от наивных доводов короля. — Он поддерживает тебя по инерции. Потому, что мама не давала распоряжения прекратить это делать, и папа бы одобрил. А сам он очень жесткий человек. Поверь мне, он лишил меня возможности перекидываться в дракона минимум на неделю, не моргнув глазом. Наказал мою семью, уведя у отца перспективу стать самым крупным производителем жемчуга, назвав это компенсацией за сестру. А сейчас он готовится наказать семью Киль. И что-то мне подсказывает, что он это реализует очень скоро. Причем сперва лишит их обожаемых ими денег, а потом и выгонит из столицы.

— Я не уверен, что ему хватит сил… — с сомнением протянул Ульрос, но был перебит самым наглым образом.

— Очень даже хватит, — раздалось от двери, и мы с королем оглянулись на вошедшего. Лерье я ожидал увидеть в кабинете в последнюю очередь. — Герцог Ранев — это не один человек. И даже не два. Их род происходит от одного из самых древних в нашей стране, в него вплелись еще пять именитых семей из других стран. Еще туда входят более двадцати маркизов, графов и богатых баронов, которые считаются их дальней родней, а сверкать в свете не желают. Живут и работают в своих провинциях, практически управляя третьей частью нашей страны. И стоит Иридену попросить помощи, они встанут на его сторону, разобрав по кирпичику и порт, и все особняки Киль.

— Откуда такие познания?

Не поверить младшему брату Ульрос бы не решился. Слишком дотошный был тот. Но и про своих подданных он знал немало. Хотя… Эльза упоминала про родных, что приедут на нашу свадьбу с подарками. И еще просила не особо удивляться. Тогда я подумал, что они самые обычные, а ведь может быть, что напротив, далеко не последние землевладельцы и промышленники.

— От мастера Эртем. Ты с этим учителем не смог найти общий язык, а я умерил гордыню и внимательно слушал, кто и от кого ведет свой род. Еще в десять лет меня поразила семья, что могла бы стать теневыми правителями страны, но вела спокойную жизнь, довольствуясь третьими ролями. Кстати, сам Ириден очень сильный друид. Он может убить черного дракона одними магическими способностями. Без оружия. Именно по этой причине он получал образование после четвертого курса на дому. Был один неприятный момент, когда он наглеца раскатал всухую. Его противника спасла от смерти сама герцогиня, но документы и сына забрала, переведя на обучение, где смогла бы следить за ним регулярно. А с тем драконом они дружат с тех пор и ведут общие дела.

— И вы сейчас про Эмиля желтого говорите, ваше высочество? — спросил я, припомнив в окружении Иридела лишь этого дракона.

— Конечно. У этих двоих столько общих проектов, что я затрудняюсь сказать, кому больше повезло от их тандема. Им самим или тебе, братец.

Лерье лениво огляделся и неторопливо подошел к нам.

— А мне-то с чего? — отмахнулся навостривший ушки Ульрос.

Хвалил его родственник очень редко. И для подобного должны быть очень веские причины.

— А с того, что пока ты играешь в шпионов, эти двое меняют твою страну. Подумай сам, бордели у нас в стране теперь легальны, а их работницы здоровы, довольны и работают не за еду, а за приличную оплату труда, который могут откладывать, и потратить позже на постройку жилья и ведения собственного дела. Он их не просто выкупает их из рабства, но и обучает новым профессиям, дает работу и помогает стать другими. Твои же похотливые драконы перестали болеть разными нехорошими болячками, и это помогает тебе не тратиться на штат целителей, как делал наш отец. Но это их старый проект. Он давно широко поставлен на рельсы, и внимания требует куда меньше, чем в самом начале. Сейчас они протолкнули через храмы запрет на убийство детей, и отдают подкидышей в семьи, где нет родных малышей. Пройдут годы, и эти дети станут достойными людьми, а не удобрением в садах, как было раньше. Это означает прирост здорового населения твоих подданных, новых рабочих и людей, способных платить налоги в казну твоей страны. Также они занялись вопросом обучения бродяжек. Тех детей, которых добрые родичи отправляют в храмы, или выкидывают из дома, как мусор. Они открывают детские дома, пока ты защищаешь границы. Не спорю, это очень важно, но для столицы их дело более заметное, чем твое. Да и вообще, король обязан заботиться о своей стране, а они — нет. Вот и выходит, что два не приближенных к трону человека делают для простых людей больше, чем сам король.

— И что же мне делать?

— Приблизить их, разве это не естественно в твоей ситуации? Показать, что ты поддерживаешь Эмиля желтого в его начинаниях, и вернуть семью Иридена на должное ей место. Кстати. Отец просил узнать, как так вышло, что ты заставил Эльзу работать на себя? Тебе уже его указы не важны? Считаешь себя выше него, и плюешь на его наследие? Не хорошо это, брат. Ой, как не хорошо.

— Какие указы? — удивленно воскликнул Ульрос, словно для него слова Лерье были неожиданностью.

— О неприкосновенности родов Ранев и Кенверских. Еще до гибели друга он издал указ, что эти два рода неприкосновенны даже для короны. А это значит, что принуждение графини Эльзы Кенверской — незаконно.

— Тогда почему она не сослалась на этот указ?

— Думаю, она не знала, что может. А ее мама и брат не стали ее просвещать. Ведь ее бунт мог не понравиться другим. Он бы первым делом бросил тень на тебя, как правителя. Ведь ты не помнишь о наследии собственного отца.

— Нет. Быть такого не может! Я давал команду проверить все указы отца. Подозревал, что другу должны были быть поблажки. Но их не нашли мои министры, — нахмурившись, король стал постукивать пальцем по столу.

Он говорил правду, и новость получилась далеко не приятная.

— Значит, твои враги окопались куда ближе, чем ты мог представить, — лениво пожал плечами Лерье. — Но я этим сам займусь. Проверю всю подноготную каждого твоего министра и советчика. Посмотрим, у кого нервы крепче, а кто вышел в тираж, раз не готов к последствиям собственных действий, вредящих твоей репутации.

— Буду очень благодарен. Ненавижу все это говно, — ругнулся Ульрос. — Достало меня все это. Подковерная возня постоянная. Я прижму с одного боку, а они уже в другом месте дырку сделали.

— А я не желаю сидеть на троне, и буду тебе помогать, брат. Всем, чем смогу, — ответил с подкупающей откровенностью младший принц.

Задумавшись, откуда юный принц так много знает, и когда успел настолько вырасти, я упустил момент, когда он передал бумагу от бывшего короля брату, и очнулся, только когда услышал знакомое имя.

— И отец так просто дал подобное разрешение герцогине Кенверской? — вчитываясь спросил друг, посмотрев почему-то на меня с тревогой и печалью.

Явно он сейчас не разрешение на ношение розовой ткани в руках держит.

— Конечно, дал! Как он мог не дать, раз сам их наградил не отслеживающимися порталами. То, что ты ошибся, никто знать не будет из посторонних. Для всех Эльза оскорблена семьей Соринь, и на этой почве чувствует себя скверно. Над ней поглумятся и отстанут, тем более, что я планирую круто взяться за твоих министров с публичной поркой. Со мной приехали доверенные лица отца, и они будут проводить ревизию всего, до чего дотянутся. При таком раскладе не до обсуждения, кто и с кем расстался. К себе бы внимание мое не привлечь ненароком.

— Принц, вы знаете, где Эльза? — не мог не спросить я.

— А вы, полковник Соринь, почему интересуетесь? Девушка сбежала из столицы именно из-за ваших поступков и решений. С чего это я должен выдавать ее тайну? Заслужили ли вы подобной чести? — он смотрел на меня взрослым не по годам взглядом.

Возможно, неправильно относиться к Лерье, как к младшему среди нас?

— Она его истинная, — тут же сдал меня мой верный друг. — И не его это было решение, а мое. Мне и отвечать за то, что вышло теперь.

— Ну вы и… — вытащив из-за небольшого стола для совещаний стул, Лерье устроился на нем, как на коне, и приказал. — Рассказывайте, ущербные.

Обижаться на него я и не думал. Если подумать, то кто мы еще, если не ущербные придурки, раз провалили все дело, только его начав?

Пока я размышлял о том, что с нами приключилось за последнюю неделю, Ульрос подробно рассказал брату о своем плане и о том, как красиво он рухнул.

— И выходит теперь, что Ириден Ранев отомстит за честь сестры, уничтожив все наши ниточки разом, а я из-за папиного указа даже запретить ему ничего не могу.

— Ему мешать и не нужно. Пусть герцог действует сам. Он и в своем праве, и общество не любит зазнавшихся Киль. Весь твой свет только счастлив будет простудиться на их похоронах. Но то, что у тебя обрывается ниточка — это очень плохо, — нахмурившись, он принялся размышлять, постукивая носком сапога по полу.

— Может, и не обрывается, — подал я голос. — В доме Киль я видел служанку со следами удушения на горле. И след был не от рук, а магической клятвы.

— Это замечательно! Отловим служанку, и будем работать с ней. Отряди парочку своих надежных ребят, полковник, на это дело. А герцога Ранев я попробую уговорить чуть-чуть подождать с местью. Подготовиться пока, найти тех, кто захочет принять в ней участие. Тех, кого они разорили. Пусть будет красивая общая месть. Друзьями они с герцогом точно не станут, но обязаны ему будут.

— Думаешь он пойдет на это?

— Не знаю, но я бы при подобном раскладе не просто лишил врагов средств к существованию, но и стер бы память о семье, смешав ее с грязью каторги и предательства короны. Весомее выходит в глазах общества. Тут можно прилично возвысить пострадавшую сестренку, раз уж он ее так любит.

— Спасибо, что помогаешь, — усмехнулся рассуждениям младшего Ульрос.

Он явно соскучился по родным, только не отпускают короля дела. Не съездишь в отпуск в другой замок под крыло к отцу.

— Брат, кто, если не я? — удивился Лерье. — Мы же семья. Отец ждал, что ты давно попросишь нашей помощи. Но ты все взвалил на себя и тянул в одиночестве. В семье так не поступают. Да, папа учит меня на твоем примере, а тебя отправил в свободное плаванье, но это не значит, что я и отец не придем к небе на помощь, если ты позовешь. Всегда.

— Спасибо. Я, и правда, запутался. Я старался, и стараюсь быть таким королем, которого будут помнить, как хорошего правителя, но они… Им это не нужно. Балы, званые вечера и прогулки по паркам. Вот, что от меня требуют знатные лорды и леди, — принялся жаловаться Ульрос.

Я все это слышал уже ни раз, и ни два. Да что там слышать. Я своими глазами подобное вижу постоянно.

— А почему ты не смотришь дальше, за пределы дворца? Почему не выходишь на улицы своей столицы и не общаешься с простыми людьми? Я вот люблю поболтать со своей охраной за стаканчиком вина. Именно от них я узнал о делах Эмиля желтого и то, что герцог Ранев точно при делах. Как и графиня Кенверская. Про делишки семейки Киль услышал, и про то, как сильно их ненавидят нажитые враги. Люди открываются, если видят мою обеспокоенность будущим. Их будущим, — говорил принц простые вещи, но на улицах города я представить прогуливающегося Ульроса не мог.

— Брат, когда же ты успел так вырасти? — печально усмехнулся старший белый дракон.

— Не знаю, сам себе поражаюсь. Скорее всего, это вредный наставник и учитель вложил мне в голову всю эту муть, — скривился Лерье. — Знаешь, первое время он только и делал, что ругал меня. И пишу, как курица лапой, и внятно выразить мысли не могу в двух строчках. Было обидно, и я стал назло ему заниматься больше, чем он задавал мне. Не сразу и не быстро, но я втянулся. Как-то неожиданно наступил тот день, когда на его заявление о ошибке короля Сальфара я смог обосновать, что все было иначе, учитывая все факторы того времени и политическую обстановку. И вот мы уже спорим, получая истинное удовольствие от процесса. Дракон мне не подчинялся так легко, как тебе. И мне оставалось лишь тренировать мозг.

— Кстати, как твои дела с второй сущностью? — обеспокоенно уточнил король.

Раньше младший из принцев не мог удержать сознание человека над животными инстинктами. И ничего ему не помогало.

— Хорошо. Я нашел ту, чья магия мне подходит. Хватило и недели, чтобы дракон признал меня главным в связке, — гордо заявил, по сути, мальчишка.

— Это Эльза? — понуро спросил я.

Ведь не просто так он прибыл сюда столь неожиданно. Да и подозрительно много он знает о делах моей истинной.

- Нет, Ресталь, это ее мама. Малерта Ренев, урожденная Кенверская. Оказывается, она помогала нашей маме выносить нас с братом. И с тех самых пор является универсальным донором силы для нас обоих. Из-за ссоры герцогиня покинула нас, но она не знала, что я так и не нашел донора. И поэтому я попрошу вас, полковник, не разыскивать дочь герцогини до тех пор, пока мы не уничтожим всю шваль. Ей будет безопаснее в том месте, где она сейчас находится.

Делать было нечего, и я согласился. Не вечно же мы будем воевать?

— И если разговоры лишние закончились, полковник, расскажите мне про все необычное, что вас даже слегка насторожило при общении с семейкой Киль.

Собравшись с мыслями, я принялся перечислять. Говорил про ее дом, про спрятанное от лишних глаз древо, про оговорки и признания Элоизь. К нашему тандему сильного и власть имеющего, примкнул хитрый, проталкивающий идею оставить сильную страну родному брату, заполучив для себя свободу.

Вечером мне выдали кучу советов и отправили на очередное свидание с подставной невестой. Теперь от меня требовалось ее бесить. В гневе, как выяснилось, леди Киль очень разговорчива, и может наболтать много чего важного.

Я специально не стал переодеваться и приехал на премьеру спектакля в слегка несвежей форме.

— Это протест против новых условий, представленных тебе моим папой? — скривившись, спросила Киль.

— Это моя занятость на службе. Тебя же не волновало, что мой трудовой день окончится только через час. А значит, переодеться в костюм у меня просто нет возможности, — отмахнулся я от претензий.

— Ты бы мог заранее принести его из дома, — снова скривилась она. — Приказать привезти его тебе, раз так сильно занят! Это же позор, в таком виде входить в театр! Как о нас подумают окружающие!

— А ты спроси, когда я ночевал в собственном доме в последний раз. Поверь, ответ тебя очень удивит. Служба короне — это не развлечение. Меня могут отправить куда угодно в любую минуту, и никто не спросит, что у меня запланировано на вечер. Или я должен отказывать королю ради удовлетворения твоего эстетического удовольствия? Не боишься такие условия самому король ставить? Или тебе уже не нужны возможные преференции?

— Была бы польза о твоей службы, — отмахнулась Элоизь.

— Если бы ее не было, то ты и твой папочка так бы и продолжали терпеть убытки от потопленных местными пиратами кораблей. И от контрабандистов, что прекрасно обставляли вас, и жили припеваючи еще совсем недавно. Именно я и мои отряды рисковали жизнями ради вашего стабильного легального дохода. Если ты помнишь, дорогая невеста, то в нашей стране за контрабанду некоторых товаров, что шли через ваш порт, предусмотрена не много и не мало, виселица. Не пожелали бы мои военные разбираться, и всю вашу семью вздернули бы разом. Так что, служба короне очень важна и полезна вашей семье.

— Я не против тебя. Твою работу видно, но вот король мог бы активнее помогать тем, кто работает, — попробовала она выкрутиться и перевести тему на Ульроса.

— Это как, например?

— Ну, к примеру, давал земли для развития. Нам-то не сильно помогают графья и прочая знать. Мы для них чужие, — горестно вздохнула эта актриса.

Не знал бы я, как именно обстоят дела, подумал бы, что всего в этой жизни они добились собственным тяжким, каторжным трудом.

— Землей помогать? Насколько я знаю, вы получили часть берега реки, купив ее очень и очень дешево именно с подачи короля. Для вашего развития он не брал с вас налоги три года. Или ты это уже про это забыла? Вот бы ты и твой папочка помогли короне с доставкой требуемых товаров без дополнительных сборов и завышенных пошлин, но нет. С короля вы берете даже больше, чем с остальных. А при таком раскладе о новых поощрениях говорить не стоит. Не помогли вы стране на них еще. Усерднее нужно трудиться, тогда и появятся всевозможные интересные подарки.

— Почему ты за короля Ульроса? Ты же сильный дракон. Мог бы пойти против него. Только представь, какие перспективы. Власть, она же заставляет склонять головы перед тобой. Разве ты не понимаешь этого? — как бы случайно спросила меня Элоизь, уводя со основной дорожки парка, где мы встретились сегодня.

Время до спектакля было с запасом. Ей важно было показать, что мы опять вместе и общаемся куда больше прежнего.

— Так ты выбрала меня из-за близости ко власти? Я-то думал, что фамилия моя и род тебя привлек, а оказывается, я мог откупиться от тебя, подставив вместо себя любого сильного дракона темного оттенка. Главное, чтоб был титул высокий, да приближен к силе. Ходила бы с ним по театрам, ресторанам и вернисажам. Не приходилось бы со мной позориться. С тем, кто в форме приходит в благородные места.

— Мог бы, но не сделал, и теперь сам страдаешь. А ходить прилично одетым я тебя научу, выдрессирую, — усмехнулась она, улыбнувшись слишком приторно, явно рассчитывая, что на нас сейчас смотрят.

Фальшивая благородная девушка и ее уловки. Вот как я мог бы назвать Элоизь Киль.

— А я плохо понимаю команды. Видишь, дослужился до полковника, чтобы другим приказывать, а не подчиняться. Боюсь, что раз это не получилось у нескольких вышестоящих чинов, то и ты провалишься.

— Но ведь есть король. Он самой важный и выше тебя. Его приказы ты исполняешь, как миленький.

— Он далеко. Сидит в своем тронном зале и ничего мне сделать не может. Я руковожу отрядом и могу приказывать всем отрядам в части. Выше меня никого там нет. Есть еще два полковника, но они мне не конкуренты. Так, что ты еще мне можешь предложить? Разгребать проблемы, как Ульрос, просиживая до самой ночи в кабинете, составляя планы, как быть дальше, чтобы все это хрустальное королевство не рухнуло? — я покачал головой, откровенно отказываясь от перспектив.

— Ну знаешь, править за тебя могут и другие, главное, стать у руля страны, — легко согласилась она, выдав свою версию.

Понять бы еще, в этом ее план или это просто идея фикс — карабкаться еще дальше. А может, плановая проверка, как я себя поведу. Может, сразу кинусь с докладом к Ульросу. Поэтому пока я решил на этом не заострять особо внимание. Лишь слегка подтолкнуть.

— Серьезно? Тебя интересует корона?

— ДА! Я хочу власти! — в этот раз она воскликнула слишком громко, и на нас стали обращать излишнее внимание.

— Ты веди себя потише, а то примут за революционерку и оденешь ты кандалы каторжницы, а не помолвочное и обручальное кольца. Украшений тоже два, но разница между ними колоссальная, — подав ей руку, я повел Элоизь внутрь театра.

Сегодня откровенности было много, но пока она для нас бессмысленная. Нет основной нити. А про их вовлеченность в заговор, мы и так знали.

— Главное, помни, что если сяду я, то и твой братец. Помалкивай про все, что слышишь и видишь, находясь рядом со мной. Это тебе ясно, нелюбитель приказов? — гордо вскинула она бровь, снова угрожая мне.

Так и знал, что этим все закончиться. Других-то аргументов у нее нет в наличии.

— Конечно, понятно. Моя семья пострадать от моих действий не должна, — мне хотелось покачать головой, но я сдержался. Я же жертва.

Ухмыльнувшись, Киль шла, выписывая задом восьмерки. Такая разбитная походка у молодых леди нынче была в моде. Мама за подобную походку наказала сестру, отлучив ее от трех балов. Даже просьбы Ульроса пустить малышку, не повлияли на ее решение.

А вот моя Эльза умела ходить красиво и без пошлости.

Никогда Элоизь не затмить мою красавицу. Ни в чем.