Двенадцатое заклятие

18

Все странности последней встречи с Мэри были тотчас забыты, как только она вошла в дом дяди и увидела в гостиной свою сестру с маленькой Эмили на руках. Люси бросилась к сестре и осторожно, чтобы не причинить боль, обняла ребенка. Потом отогнула уголок одеяла, чтобы взглянуть на племянницу. Та проснулась и мирно гукала, завернутая в голубое одеяльце с серебряной вышивкой.

Люси глянула на сестру и племянницу и снова обняла обеих. По лицу побежали слезы, но она не обращала на них внимания. Это были слезы радости. Кроме Марты и Эмили, никого не было в целом свете. Ее переполняло чувство любви к сестре и племяннице.

— Марта, она вылитая наша Эмили. Удивительное сходство.

Было видно, что материнство принесло Марте счастье. До рождения ребенка она была слишком худой, унылой и несчастной. Теперь же Марта округлилась, порозовела и выглядела радостной. Она походила на отца больше, чем Люси, но у нее были такие же темные, как у Люси, волосы и розовый цвет лица. Однако лицо стало еще более вытянутым, черты заострились, и это придавало ей вид синего чулка, что так обижало ее еще до замужества.

Марта легонько похлопала ребенка по спинке:

— Я тоже считаю, что она вылитая Эмили, хотя мистер Баклз утверждает, что дочка пошла в его родню.

— Для девочки это не важно, — сказал мистер Баклз вместо приветствия. Он вошел, когда Люси была поглощена ребенком, и сейчас утирал лоб платком. — Если был бы мальчик, лучше, чтобы он походил на отца.

Люси взглянула на Марту, на миг забыв, что Марта ничего не знала о предательстве мужа. Она ожидала, что они обменяются взглядами, в которых будет презрение или отвращение, но Марта лишь отвела взгляд и помрачнела. Она теснее прижала ребенка к груди. Люси поняла, что Марта ненавидит мужа. Даже если ненависть оправданна — а она ведь еще не знает, что мистер Баклз подделал завещание, — Люси не хотела, чтобы ее сестра страдала.

Люси посмотрела на мистера Баклза, который самодовольно улыбался дяде Лоуэллу, и почувствовала, как ее лицо покраснело от гнева. Он украл то, что принадлежало ей, принадлежало Марте, принадлежало ее отцу, и теперь красуется как ни в чем не бывало. Говорит банальности и помыкает сестрой, будто не совершил ничего плохого. Люси поклялась себе, что мистер Баклз поплатится за свои преступления. Но поскольку он уже протянул руку, она пожала ее, сказав, что рада снова видеть его в Ноттингеме.

Следующее утро Люси провела наедине с сестрой и племянницей. Она часто мысленно возвращалась к оборванному разговору с Мэри. Она явно что-то сказала или сделала, что встревожило ее подругу, и больше всего на свете ей хотелось узнать, что именно, — до того, как они снова увидятся.

Поэтому Люси вздохнула с облегчением, получив записку от Мэри, в которой та предлагала встретиться днем на рынке. Марта обиделась, когда Люси сообщила, что ей нужно уйти, и сказала, что, должно быть, это из-за какой-нибудь близкой подруги она бросает сестру и племянницу, с которыми так редко видится. Люси ответила, что так и есть и что встреча не займет много времени. Она только поможет подруге купить новую шляпку к обеду, на который ее пригласили сегодня. Марта явно хотела, чтобы Люси взяла ее с собой, и Люси боялась, что сестра выразит желание вслух. Но Марта этого не сделала, и Люси успокаивала себя тем, что у них с сестрой еще уйма времени впереди.

Люси встретилась с подругой на оживленном рынке в полдень. Мэри взяла обе ее руки в свои ладони, но как-то неловко — в руках она держала маленькую кожаную сумочку на цепочке.

— Я знаю, вам некогда, — сказала Мэри, — но нас вчера прервали в такой неловкий момент, и я хотела поговорить с вами, пока еще не прошло много времени.

— Я мечтала о такой возможности, — ответила Люси. — Если я сказала что-то, что вас обидело, Мэри, простите меня.

Мэри рассмеялась и обняла Люси:

— Обидело меня? Конечно нет. Вы меня изумили. Я никогда не встречала и даже не слышала о человеке, обладающем такой проницательностью, как у вас.

— Но я даже не знаю, что я видела и что это означает.

— Я знаю, — сказала Мэри, подводя Люси к скамье, на которую они могли присесть. — Вы должны понимать, что страницы «Немой книги» содержат определенную правду о магии философского камня и принципах ее действия. Страницы, расположенные в разных местах книги, сгруппированы в соответствии с одним из этих важных принципов. Складывается впечатление, что эти страницы невозможно разъединить. Вероятно, в этом нет ничего удивительного. Мы говорим о самой могущественной магии во вселенной, позволяющей превращать одно в другое. По большей части магия, которую практикуют даже самые знающие колдуньи или герметисты, не более чем природное воздействие на вселенную. В нашем случае это совсем иное.

— Это опасно? — спросила Люси.

— Очень.

Мэри открыла свою кожаную сумочку и достала лист бумаги, чернильницу, перо, деревянную дощечку, на которой, как догадалась Люси, можно было писать, книгу и алую розу. Она взяла в руки небольшой томик и пролистала его, ища нужную страницу.

— Это заклятие, предназначенное для уничтожения растений, — сказала Мэри. — Это опасная магия, которую, как правило, используют для недобрых целей. Она предусматривает изменение природы вещей. Растения в основном состоят из воды. Это проклятье действует путем переноса воды с одного места в другое. Попробуйте, прошу вас.

Люси внимательно рассматривала изображение в книге. Оно представляло собой простой квадрат со стороной в семь клеток, в каждой ячейке по одной латинской букве. В верхней строке написано: KONOVON. По форме легкое заклятие, но Люси чувствовала, что это только видимость и что в нем полно ловушек и подводных камней. Она обратила внимание на нажим пера и почти тотчас поняла, чисто интуитивно, что эти буквы нельзя писать подряд. Люси чувствовала, что копирует заклятие правильно. Через несколько минут все было готово. Она вопросительно посмотрела на Мэри — на странице не было указаний, что делать дальше.

— Потрясите его над розой, — велела Мэри.

Люси огляделась по сторонам. Вокруг люди спешили по своим делам, никто не обращал внимания на двух молодых дам, занятых беседой. И в окружении толпы Люси сделала то, что ей велели. Ничего не произошло. Она сидела и ждала дальнейших инструкций.

— Вы скопировали заклятие превосходно, — сказала Мэри. — Не сомневайтесь на этот счет. У вас великолепный почерк и прекрасная интуиция. Заклятие не сработало, потому что у него недостаточно собственной силы. Ему нужна дополнительная сила. Так мула надо подгонять, чтобы он работал. Такую силу может придать жертва.

Люси стало не по себе. Она представила обезумевших пиктов, которые режут горла ревущим коровам.

— Не думаю, что мне хочется приносить кого-то в жертву.

— Я не прошу приносить в жертву живое существо, — тихо сказала Мэри. — Не собираюсь причинять физическую боль живому существу. Но есть другие формы жертвоприношения. Даже ваши предпочтения могут представлять собой жертвоприношение. Отказ от чего-то или выполнение неприятных для вас заданий. Я покажу вам простой понятный способ. — Она взяла составленное Люси заклятие и протянула его ей. — Попробуйте еще раз. В этот раз сорвите вон тот цветок и попытайтесь силой воображения перенести его энергию на заклятие.

Мэри показала на одуванчик, выросший между булыжниками у них под ногами. Он был ярко-желтый и такой тяжелый, что стебель согнулся. Из книг Люси знала, что чай из одуванчиков хороший диуретик, а соком из измельченных цветков выводят бородавки.

Люси раньше не приходилось колебаться, прежде чем сорвать цветок, но от мысли о жертвоприношении ей стало не по себе. Сорвать его вдруг показалось грубым и варварским поступком.

— Вы хотите, чтобы я принесла в жертву один цветок, чтобы уничтожить другой?

Мэри улыбнулась:

— Он немного безвкусный.

Пусть так, но Люси не терпелось увидеть, права ли Мэри, поэтому, держа заклятие в правой руке, она сорвала левой рукой одуванчик, концентрируясь, как учила Мэри, на его энергии. Срывая одуванчик, она потрясла листок с магической формулой над розой.

На первый взгляд ничего не произошло, но когда она приподняла лист бумаги, увидела, что роза превратилась в щепотку порошка в маленькой лужице воды. Вода была полностью удалена из растения.

Люси смотрела, потеряв дар речи. Магия, которой она пользовалась до сих пор, была опосредованной и носила обобщенный характер. Ее было трудно доказать: физический результат отсутствовал. На этот раз все было совсем иначе. С помощью магии она физически изменила что-то существующее в мире. Даже видя результат и зная, что она сделала, поверить в это было трудно.

— Мне кажется, вы поняли, — сказала Мэри. — Знания в «Немой книге» опасны, и если попадут не в те руки, будет очень плохо. Поэтому будем надеяться, что книга попадет в ваши руки. Вы видите, заклятие было несущественным, а жертва небольшая, но ее хватило, чтобы оно подействовало. Если жертва серьезная, возможно практически все.

— Пусть. Я не буду уничтожать жизнь ради власти, — сказала Люси.

— Конечно не будете, — согласилась Мэри. — Я бы не доверила вам эти сведения, если бы думала, что вам придется это делать, но, как я вам показала, жертвы бывают разные, включая те, что другие приносят ради вас. Такие жертвы могут быть самыми действенными, и вы должны помнить об этом. Если друг жертвует чем-то ценным из любви — это может наделить силой самое слабое заклятие, может уничтожить самую мощную защиту, изменить сильных врагов. Понимать принцип жертвоприношения — значит понимать, когда пришло время действовать, когда благодаря принесенной ради тебя жертве ты стал чем-то большим, чем ты есть.

Убрав принадлежности обратно в кожаную сумочку, Мэри направилась вместе с Люси в сторону дома ее дяди.

— Не хочу надолго отрывать вас от сестры, — сказала она. — Но вы должны понимать, что происходит. На свете нет книги опасней, чем «Немая книга». Секреты в ней обладают разрушительной силой.

— Вы ведь говорили, что книга содержит секрет вечной жизни. Разве вечная жизнь — это ужасно?

Мэри поправила свою широкополую шляпу, чтобы солнечные лучи не попадали на ее бледное лицо.

— Алхимия, Люси, — это трансформация, а не приумножение. Люди рождены, чтобы умереть, смертность определяет природу человека. Становясь бессмертным, человек перестает быть человеком. Те, кто постиг этот секрет, должны пройти чудовищную трансформацию. Они утрачивают душу и становятся отвратительными существами, воплощающими зло, тенями самих себя. Им неведомо раскаянье. Убийство, грабеж, насилие, разрушение — они не останавливаются ни перед чем. По сравнению с тем, кто обрел бессмертие, самый отвратительный человек, какого только можно представить, — ничто. Эти трансформировавшиеся существа способны творить самые ужасные преступления, не думая о совершенном более, чем вы о траве, когда ступаете на нее. У них нет другой цели в жизни, кроме той, чтобы продолжать жить, потворствовать своим прихотям и оставаться нераспознанными.

Люси почувствовала озноб и плотнее закуталась в плащ.

— Вы считаете, что такие люди существуют? То, о чем вы рассказываете, есть на самом деле?

— Я видела это, — сказала Мэри. — Я видела столько, что не поверите, если сами это не увидите. Поэтому я и привезла вас на курган эльфов. Идеальное место для нашей первой беседы. А знаете, что эти курганы представляют собой в действительности?

Люси покачала головой. Сначала бессмертные, теперь эльфы какие-то. Она вконец запуталась.

— Это древние курганы — могилы людей, которые жили так давно, что их кости, вероятно, превратились в пыль. Курганы говорят нам о том, что знали древние и что забыли мы. Сказки об эльфах стары, как сам наш остров, но со временем в наших рассказах их природа менялась. Однако уверяю вас, эти создания существуют, но они не такие, как вы себе представляете. Я не говорю о глупых, игривых озорниках. Те, кого в древности называли эльфами, не что иное, как мертвые, вернувшиеся к жизни. Это ревенанты, которых воскресили с помощью самой древней алхимии.

Люси посмотрела на подругу с нескрываемым изумлением. Она видела и делала то, что другие люди сочли бы невозможным, но то, о чем сейчас говорила Мэри, было за пределами ее понимания.

— Не требуйте от меня слишком многого, я не могу вам поверить.

— Эти существа такие же реальные, как вы сами. Эти эльфы, или ревенанты, если вам так больше нравится их называть, давно заправляют делами в нашем королевстве, но их влияние в последнее время начало ослабевать. Они не хотят принимать новых в свои ряды, боясь силы и энергии молодых. Старые же, хоть и обладают могуществом, становятся апатичными, пресыщенными жизнью и боятся смерти. Но несмотря на утрату своего влияния, они способствуют строительству фабрик. По производству одежды, чугуна, керамики. Фабрики, способные производить все, что раньше создавалось ловкой рукой ремесленника. Эти призраки потеряли свою человечность, а теперь хотят лишить ее всех нас.

Люси затаила дыхание. Разве ее отец не говорил о фабриках почти теми же словами?

— Но если эти существа — результат магии, почему они хотят, чтобы магия исчезла, а вы говорите, она неминуемо исчезнет с развитием фабрик?

Они дошли до дома дяди Лоуэлла и стояли перед ним.

— Знаю, вам надо идти, у нас будет еще время, чтобы продолжить разговор, но, вероятно, не сегодня вечером. — Мэри улыбнулась и сказала: — Сейчас лишь замечу, вы правы, Люси. Эти создания — результат магии, но только магия может их уничтожить. Больше они не боятся ничего. Любое другое оружие, болезнь или катастрофа против них бессильны.

— Выходит, ничто не может их остановить?

Мэри покачала головой:

— Я как-то слышала, что одно из подобных существ окружило себя кругом элементов, а он еще могущественнее, чем магический круг. Природа элементов — строго охраняемый секрет, но, как только существо оказалось внутри круга, оно уничтожило себя для того, чтобы уничтожить себе подобных. Ходят и другие слухи о могуществе магии элементов, но эти тайны от нас скрыты.

— Тогда что мне делать?

— Продолжайте читать и учиться. И надеяться, что вы готовы. Лудд вас нашел. Думаю, ревенанты вас тоже скоро найдут. Это лишь вопрос времени. Полагаю, к такой встрече никогда не подготовиться, но вы должны сделать все, что от вас зависит. Боюсь даже подумать, что может иначе случиться.