Двенадцатое заклятие

21

Одно дело решить действовать, совсем другое — знать, что, собственно, делать. Люси провела долгую бессонную ночь, взвешивая варианты и оценивая возможности. За несколько раз, чтобы не привлекать внимания обитателей дома, Люси перенесла книги из дома Мэри к себе в комнату. Если Мэри была врагом, зачем ей было отдавать Люси эти книги? И тем не менее все свидетельствовало о том, что Мэри сыграла какую-то роль в подмене Эмили. Ничего не оставалось, как читать и учиться тому, чему можно было научиться, и открывать, какие пути существовали. Люси спешила. Она не могла допустить, чтобы Марта прожила еще один день, прикладывая к груди этого мерзкого ухмыляющегося подменыша.

В книгах Мэри ей не удалось найти ничего о подменышах. Только мифы и сказки — все сплошной обман и невежество. Люси было необходимо узнать, как прогнать подменыша и вернуть украденного ребенка. О подменышах она не нашла ничего ценного, но о других существах было написано много. В своих новых книгах Люси прочла о темных силах, о духах из четвертой книги Агриппы и о демонах из «Малого ключа Соломона». Люси ничего не знала о том, как вызывать демонов, а Мэри предостерегала ее не заниматься этой магией. Однако среди книг, которые Мэри ей оставила, были книги о методах вызывания демонов. И сейчас предостережения не имели никакого значения. Мэри бросила ее, возможно, даже предала. Марта и Эмили были в опасности, в большой опасности, и только Люси знала об этом. Она должна была что-то предпринять.

Покинутая всеми, без всякой помощи, Люси должна была найти выход. Она провела весь день взаперти наедине со своими книгами. Она искала то, что ей было запрещено, и нашла нечто многообещающее. Она нашла это в книге, которую дала ей Мэри, отметив то, что заслуживало ее внимания. Однако в книге было и другое, например сведения об енохианской магии, тесно связанной с Джоном Ди и Эдвардом Келли. Автор обратился к исходному тексту, «Гептамерону», и предложил простой способ вызова духов, демонов и ангелов.

Метод казался опасным, но реальным. Люси верила, что может это сделать. Но создания, описываемые в книге, пугали. Ужасные, перекошенные, изображенные широкими мазками, характерными для эпохи Возрождения, они были похожи на монстров, населяющих необитаемые острова в неизвестных морях. Пытаться управлять такими существами казалось глупым, но она могла этого добиться когда-нибудь. Сейчас ей было необходимо лишь вызвать нужного демона, который мог бы сказать ей, как отменить подмену и вернуть племянницу. После этого демона можно было бы вернуть на место. Она сделает все быстро и чисто, опасность будет такой незначительной, что ее вообще можно будет не принимать во внимание.

В книге говорилось, что существо будет пытаться ее обмануть, наказать за вторжение в его пространство. Будет пытаться сделать так, чтобы Люси его освободила. Попробует уничтожить ее сотней способов, которые люди воспримут как естественную смерть. Люси была уверена, что слишком умна, чтобы допустить такое, слишком сосредоточенна. Мужчины вызывают подобных существ, движимые амбициями и желанием власти, и это их обезоруживает. Женщина, вызывающая демона бескорыстно, будет осмотрительнее.

Люси думала, что ей придется скатывать ковер и рисовать мелом магический круг на полу, но все оказалось совсем иначе. В книге говорилось, что имеет смысл ограничить размер проявления представителя потустороннего мира и что круги лучше всего рисовать на листе бумаги чернилами — чем они меньше, тем лучше, но чтобы они не были и слишком маленькими, иначе пострадает точность. Если допустить ошибку, рисуя круг, вызванный демон может вырваться на свободу, а это всегда чревато губительным исходом.

Начав работать, Люси почувствовала себя так же, как когда копировала заклятия. Будто она не рисовала что-то, а собирала предмет, разобранный на части. Чувствовалось, что линии, круги и знаки подходят друг к другу, как дощечки, изготовленные умелой рукой столяра. Или, наоборот, не подходят, так что дважды ее работа шла насмарку, поскольку чувствовалось, что круг составлен неправильно, хотя никаких ошибок она не видела. Когда работа наконец была закончена, Люси знала, что выполнила ее идеально. Она рассматривала результат своего труда снова и снова при свете свечи, ибо была уже поздняя ночь, но не могла найти ни одного изъяна — она знала, что лучше сделать нельзя.

Люси долго выбирала, кого будет легче всего вызвать и кем будет легче всего управлять, и остановилась на демоне, имя которого произнести не могла (оно было написано енохианскими буквами, похожими на причудливую комбинацию латинского шрифта с ивритом). Основными чертами этого существа были сила, знания и месть. Люси интересовала только одна черта, и она надеялась, что две другие ей не помешают.

Вызвать демона было несложно. Ей нужно было сосредоточиться, выкинуть из головы окружающий мир, прочесть короткое предложение, написанное на енохианском языке (любезно транслитерированное автором), и выдавить каплю собственной крови. Все понятно и легко. Учитывая, что круг был написан на листке бумаги, пользоваться им можно было в любом месте. Люси подумала, что могла бы брать своего демона-разрушителя куда угодно. Шутка, рожденная воспаленным от усталости мозгом. Вот была бы потеха на балу.

Сдерживая смех, Люси настроилась на нужный лад. Выучив наизусть заклинание, она встала перед кругом с ножом наготове, чтобы порезать палец. И тут началось настоящее безумство.

Дверь в ее комнату распахнулась. Она не успела опомниться, как что-то темное бросилось на нее, сшибло с ног и вырвало нож из рук. Люси упала навзничь, успев приподнять голову, чтобы не стукнуться об пол. Люси ударила лбом нападавшего и застонала от боли и изумления. Нападавший не издал ни звука.

Кто-то большой, круглый и мягкий удерживал ее. От него исходил странно приятный аромат. Так пахнет теплое шерстяное одеяло в морозный зимний день.

— Вы не ушиблись, мисс Люси? Скажите, что не ушиблись.

Люси выползла из-под грузного тела:

— Миссис Эмет?

Люси поспешно закрыла дверь и, обернувшись, увидела, как полная женщина встает на ноги и поправляет чепец, который, как обычно, сполз ей на лоб.

— Господи, как я бежала, чтобы поспеть вовремя! Разве мисс Мэри не предостерегала вас, чтобы вы не вызывали демонов? Одна ошибка в вашем круге, и вызванный демон накинется на самого заносчивого человека в комнате. Из всех недостатков эти создания больше всего не терпят заносчивости, они ее чуют, как собаки кролика. Не сомневайтесь: если вы в комнате одна, самый заносчивый человек — это вы.

— Что вы здесь делаете? — возмущенно спросила Люси, стараясь не повышать голос. — Как вы сюда попали? Как вы узнали, что я вызывала демона? И где мисс Крофорд?

— Столько вопросов, — сказала миссис Эмет, добродушно смеясь.

Люси бросила взгляд на часы на прикроватном столике и увидела, что было почти три часа ночи. В доме царила тишина. Похоже, прибытие миссис Эмет никого не разбудило.

— Давайте тогда один вопрос за другим, — предложила Люси. — Где мисс Крофорд?

— Ой, этого я точно не знаю. Меня это не касается.

— Не касается? — спросила Люси. — Разве она не ваша хозяйка?

— Вы теперь моя хозяйка.

— Что это значит? Я не могу вам платить.

Миссис Эмет улыбнулась:

— Мне не нужны деньги.

— А что скажет дядя Лоуэлл?

— Ничего не скажет, — сказала миссис Эмет. — Я здесь не останусь. Я вам не нужна, мисс Люси. Пока. Когда я буду нужна, я приду. Это нетрудно.

Люси покачала головой. Все это было бессмысленно. Она слишком устала, чтобы что-то соображать.

— Когда вы видели мисс Крофорд в последний раз?

— На этот вопрос я не могу ответить. Память отказывает.

Люси обошла миссис Эмет. Если такой осмотр и беспокоил добрую женщину, она этого не показывала. Только крутила головой, как марионетка, следя за передвижениями Люси.

— Как вы узнали, что я собиралась вызвать демона?

— А как я могла не узнать? — спросила миссис Эмет.

Люси вздохнула:

— Не обижайтесь, миссис Эмет, но кто вы?

— Миссис Эмет, — радостно ответила она.

— И теперь вы служите мне?

— Ну да, мисс Люси.

— Служите мне, а не мисс Крофорд?

— Да, мисс Люси.

Люси пока ничего еще не понимала, но начала кое о чем догадываться.

— Когда мы впервые встретились, вы уже знали, что будете мне служить? Поэтому вы меня обняли?

— Конечно, мисс Люси. Я все про себя знаю. Даже знаю, когда меня не станет.

— Знаете, когда умрете? — переспросила Люси.

— Знаю все, что со мной будет.

— Разве вы тогда не можете что-то изменить, чтобы облегчить свою жизнь?

— Это не моя жизнь, а ваша.

Люси стало не по себе.

— Что мне с вами делать?

— Об этом не стоит беспокоиться. Я спасла вас от смерти сегодня ночью. Она была неминуема, поскольку в вашем круге есть ошибка. У вас огромный талант, но он не безупречен. Вы научились доверять своей интуиции и удостоверились, что она не лжет, но из этого не следует, что вы все знаете.

— Мисс Крофорд предупреждала, чтобы я не вызывала демонов, но я не знаю, друг она или нет. И была ли когда-нибудь другом. Пропала моя племянница, ее подменили каким-то мерзким существом, и, как бы мне ни хотелось избавиться от этой мысли, я боюсь, мисс Крофорд приложила к этому руку.

Миссис Эмет взяла ее за руку:

— Вы не должны сомневаться в том, что она ваш друг. Самый лучший друг. Вы не знаете, что она уже сделала и что ей предстоит сделать. Она не хочет, чтобы вы об этом знали, но можете положиться на нее как на друга.

— Но что с моей племянницей? Что с Эмили? — спросила Люси. — Ее подменили. Об этом вы что-нибудь знаете?

Миссис Эмет покачала головой:

— Не знаю ни как это сделали, ни кто это сделал.

— А про подменышей вы что-нибудь знаете? Как можно избавиться от подменыша и вернуть племянницу?

— Только то, что все знают, — сказала миссис Эмет.

— Никто ничего не знает! — раздраженно сказала Люси. — Скажите мне, что вам известно.

— Мне известно, что, когда подменяют ребенка, его прячут и помещают, как мы понимаем, вне времени. Для нас может пройти несколько месяцев, а для ребенка — несколько секунд. Когда избавляются от подменыша, настоящий ребенок занимает его место, и для тех, кто ничего в таких вещах не понимает, может показаться, что у ребенка лишь слегка изменился нрав.

— Как это сделать? — нетерпеливо спросила Люси. — Можете сказать, как?

— Не могу, — ответила миссис Эмет. — Я ничего не понимаю в алхимии.

Люси шагнула вперед:

— Так это алхимия?

— Причем самая могущественная. Если демон решает сам подменить человеческого ребенка — это совсем другое дело, но, чтобы осуществить такую подмену, требуется знание самой могущественной алхимии. Необходимо создать что-то вроде духовных ворот, и чтобы они были прочными и действовали долгое время. Тот, кто способен создать такое, может изготовить и философский камень.

Люси схватила миссис Эмет за плечи:

— Значит, если бы у меня была «Немая книга», я бы смогла вернуть племянницу?

— Думаю, да, — ответила миссис Эмет.

Люси отпустила миссис Эмет и рухнула в кресло. «Немая книга» была ключом ко всему. За ней охотились враги Люси, но ей она была нужнее, а значит, она должна их опередить. Она уже встала на этот путь и будет продолжать идти по нему, но теперь с удвоенной энергией и решительностью.

Люси взглянула на лист бумаги с нарисованным ею сложным енохианским кругом — лист, который все еще сжимала в руке:

— А с этим что делать? Можно его просто сжечь? Это не опасно?

— Не надо его сжигать, — сказала миссис Эмет. — Сохраните его и носите всегда при себе.

— Зачем? Он неправильный и опасный. Вы сами так сказали.

— Затем, что иногда можно использовать неправильное и опасное для благих целей, — сказала миссис Эмет, затем обняла Люси и покинула дом так же незаметно, как и пришла в него.

Перед самым рассветом Люси наконец заснула и проснулась поздно. Когда она вышла из своей комнаты, в доме царил полный беспорядок. Няня спешно упаковывала дорожный сундук, внизу мистер Баклз громким голосом давал Ангстону глупые инструкции:

— Не запачкайте мое белье!

Марта сидела в бледно-зеленом фетровом кресле у окна. Солнечные лучи, проникающие сквозь белые шторы, освещали ее сзади, отчего вокруг ее пушистых черных волос образовался ореол, будто она была ангелом. Тот, кого она держала на руках, на ангела не походил. Люси видела его со спины, но могла рассмотреть чешуйчатую белую кожу и пряди жирных жестких волос, выбившиеся из-под тонкого чепчика, который не скрывал остроконечных ушей.

— Что происходит? Вы ведь не собираетесь уезжать?

— Собираемся. — У Марты дрожал голос, под глазами были темные круги. За ночь она постарела на несколько лет. — Дядя сказал, что плач Эмили невыносим. Вызванный им доктор ничего у нее не нашел, но хочу, чтобы ее осмотрел наш врач. Температуры у нее нет, она активная, но все время требует еды и не может успокоиться.

Подменыш повернул голову и злобно посмотрел на Люси своими узенькими глазками. Он раскрыл рот, обнажив острые зубы, и облизал их плоским кожистым языком.

Марта встала:

— Подержи ее минутку.

Она протянула ребенка, и Люси ничего не оставалось, как взять его. Уродец прильнул к ее плечу, впившись когтями в кожу. Люси почувствовала резкую боль, и спина стала влажной от крови. Подменыш прикоснулся к ее уху и учащенно задышал — что-то похожее на смех. Он прижался к ней, и Люси почувствовала, что его тело холодное как лед и похоже на наполненный наполовину винный бурдюк. Ее пронзило сильное необузданное желание оторвать его от себя и бросить на пол. Все равно как если бы она держала в руках крысу или ядовитую змею. Но Люси сдержалась. Она не могла сказать Марте правду, сестра не была бы способна ее принять.

— Я думала, тебе будет приятно, — сказала Марта, почувствовав беспокойство Люси.

— Я просто устала сегодня. — Люси оторвала подменыша от себя и протянула его Марте. Маленькие когти были испачканы кровью Люси. — Я плохо спала ночью и не могу прийти в себя. Марта, ты должна остаться.

Ее план вызвать демона, который помог бы избавиться от подменыша, не удался, но она не могла позволить Марте уехать. Пока подменыш был поблизости, она надеялась что-то предпринять. Мысль о том, что Марта уедет с ним на руках, не зная, что это вовсе не Эмили, была невыносима.

Марта покачала головой:

— Ради Эмили я должна ехать. Если бы ты только могла приехать к нам. Как было бы здорово, если бы не…

Она не закончила фразу. Это было и не нужно. Мистер Баклз запретил родственникам их навещать, пока Эмили не подрастет. Он считал, что родственники будут мешать Марте выполнять материнский долг.

Два часа спустя Люси стояла у дома дяди и смотрела, как Марта с подменышем на руках садилась в нагруженный багажом экипаж.

Перед выходом мистер Баклз остановился и подошел к Люси. Он отвел ее в сторону, сжал ей руку своими длинными пальцами. Он был таким мокрым от пота, будто на него вылили ведро воды.

— Вы страшно, так сказать, страшно, давайте скажем это прямо, страшно разочаровали вашу сестру и, не будем скрывать, леди Харриет тоже, — сказал он. — Какой позор! Надеюсь, на этом неприятности и протесты прекратятся. Я имею в виду вашу свадьбу с мистером Олсоном.

Люси возмутил его тон — он говорил с ней так, будто она неразумный ребенок. Больше всего возмущало то, что он пытался использовать в собственных целях ее беспомощность, на которую сам обрек.

— Мистер Баклз, — сказала она, стараясь сохранять спокойствие, — я видела настоящее завещание своего отца. Я не глупа и понимаю, что восстановить справедливость будет трудно, но я не отступлю. Прежде чем я покину этот мир, вы будете болтаться на виселице с петлей на шее.

Мистер Баклз побелел. Он схватился потной рукой за щеку, будто Люси его и вправду ударила по лицу.

— Вы не посмеете, — сказал он охрипшим голосом.

— Не посмею что? — спросила Люси, осмелев. — Искать справедливости? Не посмею добиваться, чтобы мне вернули то, что мне принадлежит?

— Немыслимо! — вскричал он. — Я муж вашей сестры.

— А я сестра вашей жены, — парировала Люси.

— Я расскажу об этом леди Харриет, — сообщил мистер Баклз. — Вам придется иметь дело с ней.

— Мне думается, мы и так враги, — сказала Люси.

На это он только рассмеялся:

— Уверяю, это не так. Сказать, почему? Потому что вы все еще живы. — Мистер Баклз поклонился и сел в экипаж.

У Люси осталось чувство, что она допустила ужасную ошибку.

Марта уехала, а с ней и подменыш. Тиканье часов, их бой через каждый час был для Люси ударом, и так будет продолжаться, пока она не вернет племянницу. Она пыталась успокоиться, отогнать растущую тревогу, так как знала, что решение не будет легким и быстрым. Ей придется жить с этим много дней или недель, а может, и месяцев. Ей придется это вынести, так как эту работу не может выполнить никто, кроме нее.

Люси сидела в своей комнате за бюро, обложившись книгами. Она конспектировала и делала пометки на страницах, пока не погасли последние солнечные лучи. Тогда она зажгла свечу и работала всю ночь напролет. От напряжения у нее болели глаза, но она продолжала копировать руны и магические квадраты, составляла списки трав, запоминала заклинания на латыни. Наконец, когда часы пробили час ночи, она выбилась из сил. Но продолжать и не требовалось. У нее было все, что надо, и она надеялась, что сможет этим воспользоваться. Люси переоделась на ночь, потушила свечу, забралась под теплое одеяло и дала усталости взять свое.

На следующее утро она проснулась рано и принесла из кладовой немного укропа и розмарина, а также яблоко — ей было нужно чуть-чуть яблочного сока. Она нашла сухие цветы, из которых Ангстон делал душистые попурри и расставлял в вазах по всему дому. Для приготовления двух заклятий ей нужны были роза и фиалка. Изготовление первого заклятия не должно было вызвать трудностей, так как Люси уже набила руку на изготовлении и использовании подобных инструментов колдовства. Второе заклятие представлялось намного опаснее и было сопряжено с моральной дилеммой. Но сейчас было не до соображений о безопасности и морали.

Закончив работу, Люси отправилась навестить Нору Гилли. В доме все было вверх дном, поскольку семья готовилась к переезду в Лондон. Люси думала, что переезд состоится через несколько недель, но, похоже, планы несколько изменились. Слуги бегали вверх-вниз по лестнице с тюками одежды и коробами с домашней утварью. Из комнат выносили мебель, оставшуюся накрывали чехлами.

Нора поздоровалась с Люси холодно и высокомерно, словно предстоящий переезд в Лондон был сравним с коронацией. Протянутой руки Люси было мало, и она обняла подругу. Это предоставило ей возможность спрятать небольшой клочок бумаги между складками ее платья.

Потом они сели, и Нора сразу спросила, не желает ли Люси чая с пирожными. Люси чуть не ответила, что желает, но спохватилась. Тогда это была бы ее первая просьба, и заклятие гарантировало, что Нора не успокоилась бы, пока не принесли угощенье. Но после этого заклятие больше не подействовало бы. Люси только посмотрела на Нору и улыбнулась.

— Вы уезжаете в Лондон через несколько недель, не так ли? — спросила Люси.

— Точная дата еще не определена, но, думаю, это будет скорее, чем я предполагала, — ответила Нора. — Мы ждем окончательного решения Адмиралтейства.

— В Лондоне было бы намного веселее, если бы вы взяли с собой подругу. Лучше всего было бы, если бы этой подругой оказалась я. Вы должны спросить отца, можно ли мне поехать с вами.

Похоже, Нору ошарашила просьба. Переезд в Лондон возвышал ее в глазах подруг, и делить возвышение с кем-то из них было немыслимо. Тем не менее она отнеслась к делу серьезно:

— Не сомневаюсь, я быстро заведу новых друзей, учитывая папино важное положение и связи, но, несмотря на это, как было бы здорово разделить радость с вами. Я спрошу его сейчас же. — И она сорвалась со своего места.

Люси осталась в гостиной одна. Ее трясло от волнения. До нее только сейчас дошло, что нужно было направить действие заклятия и на мистера Гилли тоже. Что, если он не пожелает, чтобы дочь взяла с собой подругу? Но не прошло и пяти минут, как Нора вбежала в гостиную, радостно улыбаясь.

— Он говорит, это прекрасная идея, — сказала она и обняла Люси. — Он только велит вам беречь легкие.

Девушки посмеялись над страхом мистера Гилли схватить простуду. Они вели себя как маленькие девочки. Потом попросили принести пирожные и съели их от души, весело болтая о том, что будут делать в Лондоне. Люси мало интересовали балы, шляпные магазины, шикарные особняки и парки с аттракционами. Возможно, несколько месяцев назад она была бы в восторге от всего этого, но теперь это был всего лишь шаг на пути к ее важной цели. Она поддерживала разговор, только чтобы порадовать Нору. Ей стоило хотя бы так загладить вину перед подругой за обман.

Следующим этапом ее плана было нечто, что Люси еще недавно сочла бы немыслимым. Она отправила записку на постоялый двор, где остановился мистер Моррисон, и пригласила его встретиться с ней в кофейне неподалеку от рыночной площади. Люси пришлось украсть стакан вина из кухни, чтобы успокоить нервы, — так дрожала у нее рука, когда она начала писать записку. Добрые слова, намек на прощение, даже восхищение — все это вызывало у нее тошноту, но мистер Моррисон обладал ценными сведениями, а если Люси хочет преуспеть, ей необходимо знать как можно больше.

Когда она уже собиралась уходить на свидание, из гостиной поспешила миссис Квинс и преградила ей путь:

— И куда это ты, интересно, собралась?

— По делам, — ответила Люси. — Вас это не касается.

— Опять эта подлая Мэри Крофорд?

— Не собираюсь отвечать на ваши вопросы. Пропустите. Я скоро уезжаю в Лондон с мисс Гилли. У вас больше нет надо мной власти.

— Уезжаешь в Лондон, — повторила мисс Квинс, — а твой дядя-то в курсе?

— Какое это имеет значение? Вы оба мечтали, чтобы я убралась из этого дома, вот ваша мечта и сбылась.

Миссис Квинс крепко ухватила Люси за запястье:

— А мистер Олсон? Ты должна выйти за него замуж.

— Пусть мои дела вас больше не беспокоят, — сказала Люси, чувствуя, как в ней закипает гнев. Она, Люси Деррик, колдунья, собирательница потерянных листов «Немой книги», не позволит обращаться с собой, как с уличной оборванкой. — Если вы не отпустите мою руку, клянусь, я расцарапаю вас до крови. Будьте уверены.

Миссис Квинс отпустила руку, но не уступила дорогу:

— Ты пожалеешь, что рассердила меня.

— Пока что, — сказала Люси, отталкивая миссис Квинс, — я получаю от этого удовольствие. — Она открыла дверь и вышла на улицу, не оборачиваясь, хотя ей очень хотелось это сделать.

Люси не была уверена, что мистер Моррисон исполнит ее просьбу, и не знала, что будет делать, если он не придет на встречу, но он пришел в назначенное время. Он не скрывал любопытства. В это время дня кофейня была переполнена. Большие по размеру столы были заняты большими компаниями из улыбающихся старичков, старушек и плачущих детей. Имелись и столики поменьше, рассчитанные на двоих, и Люси прошла к одному из таких в глубине зала. Она знала, что рискует, появившись в общественном месте с молодым человеком. Могут пойти слухи. Наверняка. Но Люси занимали более важные вещи, к тому же она скоро покинет Ноттингем.

Найдя Люси за столиком, на котором дымились две чашки горячего шоколада, мистер Моррисон поклонился и сообщил высокопарно, что он к ее услугам. Если его и удивило приглашение, то он этого не показывал.

— Садитесь, пожалуйста, — сказала Люси. — Я взяла на себя смелость сделать за вас заказ.

— Как мило, что вы помните о моих вкусах, — сказал он, потирая руки, прежде чем сесть. — Всегда любил шоколад.

— Не забыла, это правда, — сказала она, — и, поскольку не знала, захотите ли вы принять мое приглашение, решила прибегнуть к стимулу.

— Признаюсь, я удивлен, — сказал он, — приятно удивлен, так как после нашей последней встречи вы дали понять, что больше не хотите видеть меня. Но я рад, что вы меня позвали. Я скоро уезжаю, и мне не хотелось расставаться на такой печальной ноте.

— Куда вы едете? — Сообщение явилось для нее полной неожиданностью, и Люси не знала, как это скажется на ее плане.

— Я ожидаю приказа. Это все, что я могу вам сказать. Подобные вещи обычно держатся в тайне.

Люси молчала, и мистер Моррисон отпил шоколада из чашки.

Люси выжидала, пока он не проглотит. Она думала о том, что делает. Благодаря привороту он в нее влюбится и будет любить, пока она не снимет заклятие или пока иная сила не освободит его. Она снова собирается использовать живого человека в собственных целях — ужасно. Но ведь речь шла о мистере Моррисоне, и она сказала себе, что, если сможет сделать его своим невольным помощником, он отчасти заплатит ей долг. И она тихо произнесла:

— Ты привязан ко мне, Джонас Моррисон.

Мистер Моррисон поставил чашку и приложил руку ко лбу:

— Бог мой, Люси. Ты только что… — Он отвернулся, посмотрел в окно, потом снова на нее. — Простите. Не помню, что я сказал.

— Вы говорили о приказе, — сказала Люси, внимательно вглядываясь в его лицо в поисках подтверждения, что заклятие сработало.

— Да, мне скоро в путь, — ответил он, — но мне не хочется. Не хочу расставаться с вами. Хочу, чтобы вы знали. Я вас шокирую? Простите. Не могу с собой совладать. Я в вас влюблен. Знаю, что плохо поступил с вами тогда, и вы имеете полное право мне не доверять. Но в этот раз вы должны мне поверить. Должны.

У Люси пересохло в горле. Она вдруг услышала окружающие ее звуки — голоса сидящих за столиками людей, шум от проезжающих по улице экипажей, тиканье часов, щебет птиц, крики уличных торговцев и стук своего сердца. Она ненавидела Джонаса Моррисона, но играть с ним подобным образом было чудовищно. Она унизила его и саму себя, и последствия ее поступка могут быть губительны. Люси это понимала, но, несмотря на охватившее ее чувство раскаянья, она понимала также, что выбора у нее нет. Ей необходимо знать то, что знает он. Нужно спасти племянницу, все остальное может подождать. Только это сейчас важно. Эмили пропала, а ее сестра заботится о безобразном подменыше, и никто ничего не знает и не способен ничего сделать. Кроме самой Люси. И она сделает то, что должна сделать. Если придется, она уничтожит, унизит и обманет тысячу таких, как Джонас Моррисон.

Люси встала из-за стола.

— Не говорите так, — сказала она, взяв себя в руки. Собираясь наложить на него заклятие, она не подумала, что скажет ему в ответ.

— Знаю, вы ненавидите меня за то, что тогда случилось, но я хочу все исправить, показать, какой я на самом деле. Я лишь прошу дать мне возможность доказать свою любовь.

Люси посмотрела ему в лицо, собираясь с духом, чтобы сказать то, что должна была сказать.

— Если вы меня любите, то должны мне доверять. А если вы мне доверяете, то расскажете то, что знаете. Я должна понять, что происходит, мистер Моррисон. Должна понять все. Если любите, вы не оставите меня в темноте неведенья.

Мистер Моррисон задумался. Казалось, он взвешивает ее слова. Потом он подался вперед и взял ее за руку. Он нежно сжал ее ладонь в своих пальцах, словно она была чем-то хрупким и он боялся это разбить. Они снова сели.

— Не могу вам ни в чем отказать, — сказал он. — Существуют темные дела огромной важности, о которых я не могу говорить. Я дал клятву ни с кем не говорить об этом, кроме посвященных, но вам расскажу все, что смогу.

Его прикосновение было ей неприятно. Несмотря на сожаление, что ей приходится его использовать, она не могла не презирать его за все, что он ей сделал. Тем не менее она не убрала руку.

— Что вы здесь делаете, мистер Моррисон? Зачем вы приехали в Ноттингем?

Он подался вперед, чтобы сократить расстояние между ними:

— Я должен был следить за человеком, за которого вы собирались выйти замуж, за мистером Олсоном.

— Но почему?

Он глубоко вздохнул:

— Некие силы пришли в движение. Опасные силы. Главные среди них те, кого люди называют эльфами. Не смейтесь, это серьезно.

Люси вспомнила подменыша, которого держала на руках, и слова Мэри:

— Уверяю вас, мне вовсе не до смеха.

Мистер Моррисон удивился:

— Так вы уже знаете о них?

— Это духи умерших, которые вернулись, приняв человеческое обличье. Ревенанты.

— А вы на удивление хорошо осведомлены, — сказал мистер Моррисон. — Я впечатлен. Практически никто, кроме членов нашего ордена, этого не знает. Есть историки, изучающие фольклор, которые считают, что курганы, которые мы называем курганами эльфов, не что иное, как курганы, в которых в древние времена хоронили умерших. Об этом немногие знают.

— У меня необычные источники, — сказала Люси.

Не в силах больше терпеть, она убрала руку, но сделала это мягко. Люси знала, что резкое движение или волнение могут уничтожить действие заклятия. Приходилось проявлять осторожность.

Мистер Моррисон взглянул на свою руку, словно силился понять, что произошло, потом выпрямился.

— Не сомневаюсь. Они всегда были среди нас, на наших островах, с незапамятных времен. Они часть нас, без них не было бы Британии. Многие годы они жили среди нас, в самых влиятельных семьях нашей земли. Всегда находились те, кто стремился присоединиться к их числу, они мечтали о власти и бессмертии любой ценой. И всегда были те, кто желал ограничить их власть и влиятельность. Этим занят мой орден в настоящее время.

— Чего они добиваются? — спросила Люси.

Он пожал плечами:

— Иногда они хотят просто жить, как им нравится. Они играют в свои игры и иногда играют с нами. Порой их схемы банальны, порой они хотят управлять нашей жизнью такими способами, какие мы не можем допустить. Они странные и ужасные, Люси, и после встречи с таким существом человек не может остаться прежним.

— Мы остаемся людьми, пока смертны, — сказала Люси, повторив слова Мэри.

Он кивнул:

— Как можно не любить женщину, которая столь мудра? Да, в этом все дело. Даже те, кто вернулся недавно, изменились так сильно, что совсем не похожи на тех, кем были при жизни. Они непостижимы, непредсказуемы и вселяют ужас.

— Мистер Моррисон, почему это стало так важно сейчас? Вы говорите, эти создания всегда были среди нас. Почему ваш орден борется против них сейчас?

— Мир меняется, Люси. Повсюду появляются новые машины, новые методы производства, строительства и транспортировки. Мир на пороге новой эры, в которой человек и машины покорят природу. И в этом деле ревенанты — наши союзники. Они предоставляют нам сведения о луддитах.

— Вы хотите сказать, что заодно с этими чудовищами? — ужаснулась Люси.

Она знала, что мистер Моррисон и его собратья-розенкрейцеры верят, что британцы не должны отстать от остального мира, когда фабрики заменят людей в производстве товаров, но вступить в союз с существами, которых Мэри назвала воплощением зла, было немыслимо.

— Мы не столько их поддерживаем, сколько находим общую почву.

Мистер Моррисон, набравшись храбрости, снова потянулся к ее руке, но Люси убрала руку. Узнав его позицию, она перестала испытывать острую вину оттого, что околдовала его.

— А вы видели эти фабрики? — спросила она. — Знаете, что они собой представляют? Каково на них работать? Понимаете, что вы защищаете?

— Я их видел, — сказал он, потрясенный. — Ужасно. Я понимаю это, Люси, и ваш гнев делает вам честь, но Британия не может оставаться в одиночестве, беззащитной, отсталой, когда другие страны идут вперед семимильными шагами. Мы отстанем и будем уязвимыми.

— Это плохая отговорка, — сказала Люси.

— У нас нет выбора. Если дать этим луддитам волю, их бунт перерастет в восстание. Вы хотите, чтобы у нас произошло то же, что во Франции? Мы должны мирно развиваться, иначе нас отбросит назад и захлестнет насилие. А вы бы что выбрали?

— Третий путь, — неожиданно для себя сказала Люси.

Она не думала об этом заранее, но, когда слова сорвались с уст, знала, что это именно то, во что она верила. Должен быть третий путь, компромиссный, который вывел бы страну из-под власти и луддитов и ревенантов. Именно такой путь одобряла Люси. И, к своему удивлению, поняла, что не может остаться в стороне. Ей было не все равно. Найти племянницу было самым неотложным делом, но этот компромисс был важен тоже. Она не знала, почему и каким образом, но понимала, что это так.

— И каков же третий путь? Прошу, скажите. Если он существует, я сообщу о нем вышестоящим, и мы на него встанем.

Люси улыбнулась:

— Не знаю. Пока. Дайте мне немного времени. — Она снова положила руку на стол. Мысль о том, что мистер Моррисон опять к ней прикоснется или даже подумает об этом, была отвратительна, но Люси дала ход событиям и не могла им препятствовать. — Какое отношение ко всему этому имеет мистер Олсон?

— Мы в точности не знаем. Дело в том, что ревенанты не говорят нам всей правды. Они помогают в нашей борьбе против луддитов, но при этом используют нас в своих интересах, которые, возможно, никак не связаны с луддитами. Мы считали, что Олсон должен был сыграть определенную роль в подъеме фабрик, но, поскольку его станки уничтожены, вполне вероятно, все изменилось. В любом случае теперь мне предстоит новая миссия.

— Какая?

— Есть одна книга, — сказал он. — Алхимическая. Говорят, в ней содержится описание того, как создавать ревенантов и прекращать их существование, как покорять и уничтожать сверхъестественных существ. В ней содержится и многое другое: секрет, как защититься от магии, как сломать защиту других. В ней говорится о вещах, которые и вообразить-то трудно, но таких простых, что не верится, как можно этого не знать. Но самое главное, в книге написано, как можно оживить умерших, или, точнее говоря, как дать им новую жизнь. Одним словом, это самая ужасная книга на свете. Единственный подлинный экземпляр ее был разорван на части, а страницы спрятаны в разных местах. Мне дали задание найти эти страницы. Мы не уверены, но полагаем, если удастся завладеть книгой, мы сможем торговаться с ревенантами.

Люси делала вид, что рассказ не слишком ее заинтересовал, но у нее дрожали руки. С помощью «Немой книги» она сможет изгнать монстра, который занял место ее племянницы. Она должна найти страницы прежде, чем это сделает мистер Моррисон — человек, за которым стоит тайная международная организация.

Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Вы знаете, где искать эту книгу?

— Ее разорвали на несколько частей, — ответил он, — но недавно у меня появилась идея, где ее искать, во всяком случае одну из частей, и скоро я отправляюсь в путь.

Делать было нечего, и Люси произнесла то, что и представить себе не могла:

— Вы возьмете меня с собой?

В конце концов мистер Моррисон набрался смелости и взял ее за руку. Он улыбнулся, и его глаза увлажнились.

— Мои поиски предполагают дальние поездки в разные места. Я не могу рисковать вашей репутацией и просить вас сопровождать меня, когда мы не женаты. А жениться на вас я сейчас не могу. Я этого хочу, Люси, больше всего на свете, но, пока моя миссия не будет исполнена, предводитель моего ордена не даст разрешения.

«Никто и не просит вас жениться на мне», — с горечью подумала Люси, но тем не менее она не могла не подумать о таком предложении, как если бы оно было сделано на самом деле, без помощи магии и ее собственной воли. Мистер Моррисон был джентльменом, у него водились деньги, и он пользовался определенным влиянием. Он был обаятельным и умным и имел красивую внешность. Может, стоит позабыть о давней антипатии и продолжить разговор в этом направлении?

— Но прежде чем отправиться в путь, — прервал он ее мысли, — я должен поискать потерянные страницы здесь, поблизости. Это опасно, но у вас есть кое-какие навыки, и, если будете делать то, что я скажу, я могу рискнуть и взять вас с собой.

«Лучше, чем ничего. Нужно ведь с чего-то начинать».

— Куда мы направимся?

Он поморщился:

— Это отвратительное место, Люси. Полное демонов и привидений. Мы отправимся в поместье, где каждый камень пропитан злом и развратом. Это развалившийся дом развратного барона, больше напоминающего дьявола, чем человека. Место, о котором я говорю, называется Ньюстедское аббатство.