Двое непутевых. Русальная неделя

Глава 7

Щука оказалась очень умной, а мы, с каждым новым бокалом, все сильнее тупели.

О загадках уже никто не думал — Соня с Васей танцевали, Злата, хихикая, рылась в песочке, пытаясь посадить какой-то росток.

— Эх, раз, да еще раз, еще много-много раз… — пел Миша вместе со мной и другими ребятами.

Что характерно, он пел мысленно, а остальные делали это вслух. Только Праша сидела в уголочке, поглядывая на царящий кавардак с легким испугом — кажется, не такого она ожидала.

— С-ик-чука, давай еще загадку! — залихватски крикнул Вася, закончив танцевать.

— Ладно, — вздохнула рыбина, поглядев на наши окосевшие глаза. — Кажется, с вас хватит… зимой и летом одним цветом. Что это?

— Табурет! — икнула Соня.

— Верно! — плеснула хвостом щука. — Вы победили!

— Ур-р-ра! — закричали все, кроме русалки.

Потому что русалка выдала:

— Я еще хочу!

— Нет уж, детки, правила есть правила, — ухмыльнулась щука, запрыгнув в бочку с медовухой, возникшую прямо посреди ее озера. — Теперь моя очередь пить.

— А нам что делать? — развел руками Вася.

— Может в бересту поиграем? — предложил Миша.

— Это как? — уточнила я.

— Сейчас я тебе объясню… — потерла ладошки Соня.

Берестой оказалась игра типа фантов, только все писали свои имена на кусочках бересты, а не давали какие-то вещи.

Первой вызвалась раздавать задания Злата, но после «вырастить куст шиповника», ее быстренько сместили. У Васи с фантазией дела обстояли чуть получше, ровно до того момента, пока он не выдал:

— Эта береста сейчас искупается… о, Мира, повезло тебе!

— Ну уж нет, в воду не полезу! — заспорила я.

— Что-то у вас задания какие-то детские… — над поверхностью показалась голова щуки, что все это время тихо хлюпала в своей бочке и нахлюпалась до приличного состояния. — Сейчас я вам назадаю. Парниша… ик… тяни бересту! Пусть она угонит печку!

— Мира! Снова ты выпала!

— Прекрасно, где там ваша печка? — я была полна задора. — Все лучше, чем хвост мочить.

— Это в Академию возвращаться придется, в столовую… — почесал затылок Миша.

— Так идем! Угоним печку вместе! — вскинула кулак Соня.

И только кикимора жалобно протянула:

— А может не надо?

— Надо, Праша, надо! — одернули ее остальные.

Спустя двадцать минут мы все, вместе с щукой в ведерке, выбрались наружу и покачиваясь двинули в сторону учебного заведения.

Девчонки хихикали, парни гоготали, рыба одобрительно свистела. Даже удивительно, как с таким музыкальным сопровождением к нам еще не сбежались преподаватели.

Впрочем, разум у меня все равно выключился, а телом овладело радостное предвкушение чего-то очень веселого и необычного.

Ух, сейчас как угоню эту печку, как покатаюсь.

Наконец, мы без приключений добрались до академии и с помощью щуки нашли вход сразу на кухню.

Вообще, от места приготовления пищи в сказочном учебном заведении я ожидала чего-то большего. Ну не знаю, летающих кастрюль, домовых эльфов, или вроде того, но все здесь выглядело вполне обычно, как в современном ресторане. Длинные блестящие металлом столы, ножи, ящики, духовка, плиты и…

Да, в самом углу все же находилась древняя русская печка, белая, с большой трубой, смотревшаяся на фоне остального как-то чужеродно.

— Давай, залазь на нее сверху и говори слова… — принялась командовать щука.

— Какие слова?

— Сказок что ли не слыхала, глупая?

— Э-э-э… арбра-кадабра? — с сомнением протянула я.

— По щучьему велению! — хлопнул меня по лбу Миша.

Кивнув, кое-как вскарабкалась на печь, устроилась поудобнее, но не успела произнести волшебную фразу, как сбоку раздалось скрипучее:

— Ты шо, уха старая, опять молодежь привела печку угонять?

— Кто здесь? — от неожиданности я чуть с печки не свалилась.

Господи, только бы не Березова… попадаться в лапы преподавателя сейчас совсем не хотелось.

— Расслабься, студентка, это просто старый пень, — хихикнула щука.

— Ты кого старым назвала, карга тухлая? — рядом возник длиннобородый старичок, седой, как лунь.

Сухоньким кулачком он погрозил рыбе, а после обернулся ко мне:

— Ну чего уставилась? Домовых никогда не видала?

— Нет…

— Ну вот увидела. А ну кыш с печи, пока я тебе уши не надрал.

— Не слушай его! — возмутилась щука. — Ничего он тебе не надерет. Говори слова!

Я посмотрела на старичка, не казавшегося особо страшным, потом на рыбу, выглядевшую весьма воинственной, и чувствуя себя довольно глупо, крикнула:

— По щучьему велению, по моему хотению, печка езжай!

Внутри развалюхи что-то заскрежетало, и она медленно двинулась с места, по пути набирая ход.

— Чего стоим? Прыгайте! — вновь скомандовала щука, и остолбеневшие на миг ребята, запрыгнули.

Только Праша замешкалась, оставшись позади.

А печка тем временем не думала останавливаться.

Сманеврировав между кухонных столов, она выскочила в коридор, понеслась мимо аудиторий и выбив дверь, выехала наружу.

— Йу-ху! — кричала Соня, что втихаря хлебала из щучьей бочки. — Давайте разгромим академию!

Так, этому столику больше не наливать…

Остальные были не столь многословны, а просто улюлюкали, размахивая руками.

Только домовой матерился, обзывая рыбу самыми разнообразными плохими словами.

— А как ее остановить? — призадумалась я, увидев приближающуюся с невероятной скоростью волчью чащу.

— Точно так же, — ответила щука.

— По щучьему веленью, по моему хотению, печка стой!

И развалюха встала. В буквальном смысле, без всякого тормозного пути она застыла на месте.

Соня, Злата и остальные с визгом полетели в кусты, превратившись из сказочных созданий в обычных ласточек. Я, Миша и щука остались.

Я — потому что путь мне преградила печная труба, об которую больно приложилась лбом. Миша — потому что, кажется, заранее знал, что так будет и одной рукой вцепился в рыбье ведерко, а другой уперся в ту же самую трубу.

— Да уж, знатно покатались, — проговорила, потирая голову.

— По щучьему велению, по моему хотению, печка ехай обратно, — злобно выдал домовой, что тоже сумел удержаться.

И мы снова понеслись, в этот раз в другую сторону.

Так, еще немного и меня от этих гонок стошнит. Возможно, прямо в щучье ведерко.

— Вы что творите? — раздался строгий оклик от дверей академии, к которым мы неуклонно приближались. — А ну стоять.

Ой-ой. Профессор Березова…

В халатике с зелеными листочками и сеточкой на голове, она бы выглядела очень милой, если бы только не полыхающий яростью взгляд.

— Ну ребятки, сами разбирайтесь, — выдал домовой, куда-то исчезнув.

Печка в этот раз плавно и без всяких волшебных слов остановилась возле рассерженной Березовой, явив ей наши помятые лица.

Ну хорошо, мое помятое, а Мишино вполне целое.

— Кто еще с вами был? — гневно спросила профессор.

Мы с волком ничего не ответили.

— Щука? — Березова заметила ведерко в руке оборотня. — Говори!

— А я чего? Я рыба, мне молчать положено, — плеснула хвостом та.

Какое-то время Березова сверлила нас строгим взглядом. Позади уже стали собираться разбуженные шумом ученики, что, перешептываясь, тыкали в нас пальцами.

— Мирабелла за мной. А с тобой, волчонок, завтра поговорит твой декан, — наконец выдала профессор, и увидев, что оборотень собирается смыться, добавила: — Ведерко с щукой отдай. Я его конфискую.

Ну вот, попадос. Теперь нас точно накажут.

Березова летела по коридорам Академии, в своем развевавшемся халате больше похожая на призрака. Я бежала следом, едва успевая, хотя ножки у профессора казались короче моих.

Да уж, везет мне, словно не русалка, а утопленник. Все остальные небось уже тихо пробрались в свои спальни, отдыхают, а я попалась и теперь меня нахлобучат. Нет, Миша тоже попался, но ему только завтра достанется, да и вообще, вдруг Березова забудет?

А обо мне ей мой перегар явно забыть не даст. Эх, и зачем только пила? Глупая Мира!

Наконец, когда я уже вся извелась от ожидания неизбежной трепки, Березова остановилась, открыла дверь, и пропустив меня вперед, зашла следом.

— Ну и? — спросила она, зажигая магические светляки. — Кто еще с вами был?

— Мы вдвоем, — ответила, не моргнув глазом. — Вон, у щуки спросите.

Надеюсь, рыба ребят не выдаст. Хватит нас с Мишкой, остальным страдать незачем.

Щука тем временем притворилась мертвой, всплыв пузом кверху.

— Понятно, — хмыкнула Березова. — Значит и отдуваться будешь за всех. Месяц отработки в столовой.

— Хорошо, — я покорно кивнула.

Судя по виду, спорить с профессором сейчас было себе дороже. Да и чего спорить? Я, как ни крути, виновата… нет, точнее, Миша больше всех виноват, он эту щуку добыл и все придумал. Но меня-то не на веревке привел, и пила я самостоятельно…

— Мирабелла, я понимаю, тебе непросто привыкнуть к сказочному миру… — чуть смягчилась Березова.

Ну-ка, ну-ка… Она что-то знает? Обо мне, о родителях?

— Но ведь и в человечьем измерении твои родители должны были рассказать тебе об Академии и всем остальном. К тому же, уверена, что когда граница открывалась, вы наверняка плавали навестить родственников, а значит, ты видела и других созданий… — тем временем продолжила профессор.

Вот как — и она ничего не знает.

Мне ужасно хотелось расспросить Березову подробней. Почему она решила, что у людей я жила с родителями-русалками? С чего думает, что бывала прежде в сказочном мире?

Но сделать это — означало нарушить единственную просьбу моих настоящих, биологических отца и матери, которые, как я надеялась, все еще где-то ждут меня. Поэтому пришлось в корне задушить любопытство, сделав вид, что дриада попала в точку.

— Простите, больше такого не повторится, — я кивнула, собираясь уйти.

— Надеюсь на это, — покачала головой Березова, пряча ведерко с рыбой под стол. — И кстати, никак не могу понять, кто ты?

— В смысле? — я вылупилась на профессора в недоумении.

— Какая русалка?

Ага, еще один вопрос, на который у меня нет ответа. Какие они вообще там бывают?

— Цвет хвоста говорит, что ты из морских дев, — пояснила Березова. — Но они редко выходят к людям, и уж точно не стали бы жить среди них. Однако раз письмо тебе отправляли в человеческий мир…

Морские девы. Надо запомнить. А еще лучше записать — после выпитого я наверняка буду страдать провалами в памяти.

— Берегиня она, — плеснула хвостом из-под стола щука. — Только какая-то непутевая…

Так, и это тоже надо записать.

— Берегиня? — Березова оглядела меня, с сомнением вскинув брови. — Да как-то не очень похожа…

— Берегиня-берегиня, — я закивала, решив, что лучше все равно ничего не смогу придумать.

— Ладно, перетягивать неприятности на себя — это тоже своего рода оберег, — хмыкнула женщина. — Что ж, ты свободна. Завтра после ужина тебя будут ждать на кухне для отбывания наказания. И постарайся в следующий раз вести себя, как подобает студентке Академии, а не взбалмошной девчонке.

Пообещав быть паинькой, я поспешила в свою комнату, на ходу размышляя о том, что узнала. Берегиня и морская дева. Вот ни о чем не говорит. Надо бы завтра на перерыве поймать Мишу и хорошенько его попытать.

Ну а пока — спать.