Единственная для Буйного (СИ)

Глава 1

ОН. МЕНЯ. НАШЕЛ. Эти слова пульсируют в голове, пока на руке больно сжимаются пальцы ублюдка, который тащит меня в неизвестном направлении.

Сердце качает кровь с удвоенной силой. Все тело дрожит от холода и страха. Это люди Буйного. Мужчины, от которого я сбежала. От которого скрывалась столько времени. Мужчины… который приходит ко мне в кошмарах и берет свое. То, что принадлежит ему. Он вбил это в мою голову. Я думала, что, сбежав, смогу начать новую жизнь. А получилось, что жила в страхе, что он найдет. А после накажет. Накажет за то, что посмела сбежать. Предать. Вот правильное слово. Я предала, а значит не заслуживаю пощады.

— Пошла, — слова произнесены пренебрежительно. Ублюдок, который волочит меня к огромной двери, не рассчитывает силу. Он делает больно. Но попросить меня отпустить просто нет сил. От страха парализовало все тело. Да он и не отпустит. Хочет выслужиться перед хозяином.

Сильный толчок двери, резкий рывок и вот я уже шиплю, когда приземляюсь коленями на жесткий ворс ковра. Подвернув ногу, не удерживаю равновесия. Колени поджимаются, и я падаю на колени. Но это не самое страшное в моей ситуации. Сердце перестает биться, когда я вижу темную фигуру. В комнате темно, свет есть только от камина, в котором потрескивают бревна. Но мне и не нужен свет, чтобы понять, что это ОН. Эмир Сабуров. Мой ночной кошмар. Мой личный палач.

Позади меня захлопывается дверь. Так громко, что я вздрагиваю, а после я слышу шаги. Глаза опущены в пол. Я боюсь. Боюсь даже посмотреть. Он ведь больше не простит? Не станет слушать. Не пожалеет.

А вдруг? Надежда, которая, кажется, умерла, сейчас начинает подавать признаки жизни.

Мои нервные клетки умирают одна за другой с каждым его новым шагом. Каждый из них вибрирует в висках. Сдавливает голову до адской боли. Когда пара дорогих ботинок останавливается рядом, чуть не задев мои колени, я теряю возможность дышать. Настолько сильно испугана. Настолько боюсь его.

Его запах… Окутывает и проникает в ноздри. Даже поднимать голову не нужно, чтобы убедиться, что это он. Я сбежала. Но этот мужчина остался в голове. Его запах. Слова. Даже прикосновения. Клянусь, я ощущала даже это. Как будто с ума сошла. Полностью помешалась.

Вот и сейчас. Я сама поднимаю голову. Как будто знаю, что он хочет приказать. Дрожу, боюсь, а исполняю. И в эту секунду рушатся все надежды на пощаду. Замерзают намертво. Потому что я сталкиваюсь с его взглядом. Холодным. Чужим. Безразличным. Это больше не мой Эмир. Не тот, который был раньше. Он стал чужим. Забыл. Не простил.

— Эмир… — Произношу его имя, голос дрожит. Ведь все можно изменить? Исправить?

— Поверила, что сможешь от меня сбежать? — Его голос холодный, как и глаза.

Хочется обнять себя за плечи, хоть немного согреться.

— Эмир… Я…

— Кому дала, чтобы помог? С кем спуталась, дрянь?!

Его рука в моих волосах. Наматывает их на огромный кулак. Запрокидывает голову назад. Смотрит в глаза, пока я задыхаюсь от страха.

— Я никогда и ни с кем… Я бы ни за что…

— Каждое твое слово ложь. Верность для тебя пустой звук. Не ту тактику я выбрал. Нужно было как со всеми. А я посчитал, что особенная. А ты обычная блядь. Больше не допущу такой ошибки.

Бряцанье ремня. Звук растягивающейся ширинки. Меня колотит в истерике. Он же не станет? Не станет?

— Эмир прошу… Не нужно… Не делай…

Слезы текут по щекам. Я до последнего не верю, пока он не притягивает ближе, причиняя боль. Пока не ощущаю давление на макушке.

Раскаленный член упирается в губы. Пульсирует. В нос ударяет его запах.

Я распахиваю губы, делаю как он хочет. Член вколачивается без сожаления. Упирается в заднюю стенку горла, перекрывая кислород. Выходит из меня, но только для того, чтобы снова войти.

— НЕТ! — Громко ору и резко спрыгиваю с кровати. Глаза еще закрыты. Но я проснулась.

Жадно хватаю ртом кислород. Падаю на колени. Обхватываю ладонями горло. Восстановить дыхание не получается. Я все еще часто дышу. Это был сон. Просто ночной кошмар. Это все не по-настоящему.

Убираю волосы с лица. Оглядываюсь вокруг. Солнечные лучи пробиваются через окно, освещая небольшой домик. Уже утро. Я в домике бабушки Зои. Никакого Эмира и раскаленного члена нет. Мне все приснилось.

— Опять как ошалелая кричишь, — баб Зоя вздыхает и проходит в комнату, ставит на стол банку с парным молоком. Специально для меня покупает.

— Опять кошмар, — хриплю в ответ.

— Сколько раз тебе говорила, чтобы к бабке сходила?! Она и не такое решит. Пошепчет, заклятье какое-то наложит и все твои кошмары пройдут.

По коже тут же холод пробегается. Снова она о ведьме этой говорит. Не пойду. Страшно. И грех это. После расплачиваться придется.

— Само пройдет, — поднимаюсь на ноги, накидываю на плечи теплый халат.

— Ох и упертая ты Златка, — баб Зоя вздыхает и включает старенький телевизор. Он, как всегда, показывает с помехами, поэтому баб Зоя несколько раз ударяет по крышке сверху.

Я же выдыхаю и уговариваю себя, что нужно просто отдохнуть. Все кошмары тут же пройдут. Может узнать про медитацию? Говорят, что помогает.

На заднем фоне слышу, что баб Зоя слушает новости. Каждое утро включает.

Я иду в сторону кухоньки, чтобы умыться, но замираю, не сделав и двух шагов. Слова ведущей заставляют замереть в ужасе.

"Сегодня из тюрьмы вышел Эмир Сабуров. Его адвокаты добились повторного слушанья и доказали невиновность своего клиента. Эмиру Сабурову принесли извинения за то, что его ошибочно посадили за решетку. Бизнесмен уже на свободе и…."

Резко разворачиваюсь. Впиваюсь взглядом в экран телевизора. Сердце не бьется. Кажется, я умерла в этот момент.

Нет, не может быть. Не может… Но на экране я вижу его фотографию. А ведущая продолжает говорить о том, что Сабуров на свободе и может делать все, что ему пожелается.

Ноги подкашиваются, я падаю на колени.

— Злата, девочка… — голос баб Зои звучит эхом.

Перед глазами темнеет. Я теряю сознание.

— Какая молодежь малахольная пошла, — причитает баб Зоя, протягивает мне стакан с водой. — Чуть что, так в обморок падаешь. Где это видано?

— Я… Простите.

Я медленно прихожу в себя. Цепляюсь за ощущения. Подо мной мягкое скрипучее кресло. Шумит ветер за окном. Холодный стакан щиплет кожу. Это всё сон! Страшный жуткий сон. Такой же, как те, что меня преследуют постоянно. Не взаправду. Не могли Буйного отпустить! Он сидеть должен ещё не один год. Какая вообще ошибка могла быть, что опасного преступника на свободу пустили?

— К ведунье надо, говорю тебе! — Повторяет баб Зоя. — Вон уже в обмороки падаешь. Кричишь. Она быстренько тебя подлечит.

Ни бабка, ни какая-то ведьма меня не спасет. Никто не поможет, если он за мной придёт.

Я возвращаю внимание к телевизору. Там идет новостной сюжет из какого-то села про урожай, но я не вижу ничего. Перед глазами всплывают картинки другого сюжета. В ушах звенит безразличный голос диктора. Эмир Сабуров вышел. Буйный на свободе. Мужчина, от которого я сбежала когда-то. И который сейчас за мной вернулся.

— Златка, ты меня слушаешь? — вздыхает баб Зоя. — Что с тобой творится, а?

— Ничего, мне надо… Надо по делам. В город. Я скоро вернусь.

Я на ходу накидываю шарф, уже на лестничной клетке застегиваю сапожки. В спину летит бухтение баб Зои, но я уже не слушаю.

По ступенькам вниз, на улицу. Скорее. Кожа будто горит, внутри кислота плещется. Разъедает, кровь кипятит.

Ледяной ветер бьет в лицо, но легче мне не становится. Трясет от накативших эмоций.

Вышел. Он вышел! Эта мысль стучит в голове молоточками, не отпускает. Я не знаю, что теперь делать. Бежать? Куда? В каком городе я смогу спрятаться?

Мне срочно нужно найти способ связаться с Настей. Это моя подруга, которая помогла сбежать от Буйного. Планировала спрятать. Спасти от жестокого преступника. Вот только… Не получилось. Нелепая случайность, и я оказалась в незнакомом городке. Одна. Без вещей, помощи, связи с подругой. Чудо, не иначе, что меня нашла баб Зоя. Она приютила у себя, помогла оправиться после того, как я стукнулась головой. И денег не взяла! Я только помогаю убираться и покупаю продукты в дом. К плите меня, почему-то, баб Зоя сразу решила не допускать. Зоя — живое доказательство, что не все люди плохие. Есть те, кто помогут без какой-либо подставы.

Меня грубо толкают в плечо, выдергивая из мыслей. Оборачиваюсь, понимая, что добрела уже до вокзала. Стою рядом с кассами, зажав в руках деньги. На автомате всё сделала, не соображая. Выбрала самый простой вариант — сбежать снова. Как будто люди Буйного под окнами уже караулят.

Выдыхаю. Я прячусь от мужчины не первую неделю. Его люди все ещё меня не нашли. Вряд ли то, что Сабуров на свободе, что-то поменяет. Сейчас мне нельзя глупить! Если буду бегать и метушиться, то только привлеку к себе внимание. Нужно сидеть тихо. Вышел и вышел. Первый зэк на свободе что ли? Ничего. Он будет себе дальше свои делишки проворачивать. А я тут останусь. В крошечном городке, который едва ли больше, чем деревня. Мне тут хорошо. Может, Буйный вообще обо мне забыл.

"Ага, так и забыл. Ресторан сожгла, ноутбук разбила, отравила" — напоминает мне внутренний голос о моих достижениях.

Отмахиваюсь. В любом случае я спряталась хорошо. Я убеждаю себя, заряжаюсь подобием уверенности.

По дороге домой захожу в магазин, покупаю продукты. На днях я получила зарплату, поэтому могу себя побаловать.

Загруженная пакетами, бреду в сторону пятиэтажки. Затылок покалывает от чужого взгляда. Я оборачиваюсь, но никого не вижу. А мурашки по коже ползут. Обвивает страхом.

Я замечаю вдали черный фургон. В таком когда-то меня отвезли к Буйному. Прямо на улице похитили.

Срываюсь с места. Пакеты тянут вниз, стеклянные бутылочки со звоном ударяются друг о друга. Голова кружится от бега, дыхание спирает. И мышцы начинают ныть. А бусик приближается. Всё ближе и ближе. И… Проезжает мимо.

Дурочка! Хочется себя стукнуть. Придумала себе невесть что. Так можно и до сердечного приступа дойти. Это всё глупости! Я сама себя накрутила из-за того, что Буйный теперь на свободе. Но это ведь ничего не значит. Я продолжу жить, как и раньше.

Захожу в прокуренный подъезд. Морщусь от неприятного запаха, пока поднимаюсь по лестнице на нужный этаж. Я сжимаюсь, слыша мужские голоса. Низкие, хриплые, незнакомые. Несколько крупных фигур стоят возле окна, курят. Мажут по мне равнодушным взглядом, не пытаются остановить. Но сердце всё равно стискивается в нехорошем предчувствии. Соседей я успела выучить. Но этих никогда не видела.

Я быстро перепрыгиваю через последние ступеньки, мчусь домой. Нужно скорее оказаться в безопасности. Тогда я снова начну думать трезво.

Дверная ручка дергается под пальцами. Открыто. Почему открыто-то? Баб Зоя снова забыла закрыться?

Я захожу внутрь, окутывает темнотой. Нащупываю пальцами включатель, но свет не появляется. Пульс зашкаливает, в горле образовывается ком.

— Баб Зоя? — зову неуверенно. — Вы тут? — Мой голос начинает подрагивать.

Запах одеколона забивает легкие. Знакомый. Родной даже. Я не могу дышать.

Понимаю, чьи шаги слышу в комнате. Эмир! Он нашел меня. И лично явился, чтобы наказать за побег.