Единственная для Буйного (СИ)

Глава 23

На мою фразу Буйный так зыркнул, что дальше я не стала оправдываться. Лучше на деле докажу! Вот тогда Эмир поймёт, что я вполне умею выживать. Когда он своими флюидами не разбрасывается.

Катюша радостно воспринимает новость о поездке. Засыпает вопросами, с детской серьезностью размышляет, что стоит взять в дорогу. Я радуюсь каждый раз, когда вижу улыбку на лице сестры. Тешусь, что она смогла переступить через ужасные воспоминания. И снова веселиться.

— А что там будет? — Катюша крутится, пока я собираю наши скромные пожитки. — Твой друг тоже поедет?

— Да, с нами поедут… эти, — взмахиваю рукой, не зная, как по-другому назвать охрану.

— Нет! Ну, тот, который за тобой приезжал. И красивый самый. Страшный немного, но красивый.

— Страшный?

— Угу. Смотрит так. У-у-у. И я сразу готова кашу есть.

Я стараюсь не смеяться слишком громко, но у меня не получается. Хохочу едва не до хрипа. Лучшее описание Сабурова. Смотрит и сразу выполнить приказ хочется. Или так же посмотреть, покусать в ответ…

Прячу лицо, зарываясь в шкаф. Не хочу, чтобы сестра видела мои покрасневшие щеки. Но… Я каждый раз гореть начинаю, когда вспоминаю ту сцену в машине. А ещё жаркие поцелуи. Наглые. Развязные. Такие необходимые. Мы минут десять в машине провели, когда Эмир подвез меня домой. Целовал. Не отпускал. Снова доводил до бурления крови в организме. Когда весь мир до одного первобытного желания сжимается. И кто знает, чем бы мы занялись, но меня спасла Катюша. Выскочила, желая поскорее увидеть. Буйный отпустил. И больше не появлялся. Не знаю, что его заняло, но я рада! Потому что у меня есть шанс выдохнуть. Несколько дней без мужчины — как отпуск и релакс. Но чуточку тоскливо.

— Нет, Эмир не поедет, — отвечаю пытливой сестрёнке. — Так, ты свои книжечки собрала?

— Да, — серьезно кивает, из-за чего тонкие косички подпрыгивают. — Мы скоро?

— Позавтракаем и поедем.

— А что на завтрак? А можно мне снова тот омлет с красной рыбкой? Он такой вкусный был! Я такого никого не ела.

У Катюши глаза горят на всё. С интересом уплетает дорогой шоколад. Восхищается изысканным блюдам. Её всё интересно и хочется. А мне жаль, что я сама не могу дать всего этого сестре. А без помощи Эмира — я даже забрать бы её не смогла.

— Что такое? — Катюша видит, как я погрустнела. Откладывает конфету. — Ты её тоже хотела? Я отдам, не переживай.

— Нет-нет, солнышко. Это всё тебе. Но съешь после завтрака, договорились?

— Ладно. — Горестно вздыхает, но тут же смеётся, стоит начать её щекотать. Уносится вперед, едва не запрыгивая на одного из охранников. — Помоги! — Требует, продолжая визжать. Прячется за мужчиной. А тот по стойке смирно становится. Руку на кобуру, взгляд за мою спину. Ищет, от кого мы убегали.

— Всё в порядке! — Спешу успокоить. — Извините, мы просто игрались. Я не думала вас беспокоить. Кать, не висни на нём.

— А почему он не может с нами тоже поиграть? Пусть тебя кто-то тоже защекочет.

— Он не хочет с нами играть.

— А ты спрашивала? — Сестра невинно хлопает ресницами, пытается вникнуть в происходящее.

Мужчина тяжело вздыхает. Это тот "пожарник", который меня к технике не подпускает. Оказалось, что его зовут Иван.

— Боюсь, — Иван прокашливается. — Мне нельзя щекотать Злату.

— Почему?

— Ну, есть кто-то другой, кто её… щекочет.

Я умереть на месте хочу. Провалиться до ядра земли, ещё дальше. С другой стороны планет вылететь. Катя не понимает намека. А я бледнею. В обморок сейчас грохнусь от такого разговора. Зыркаю на Ивана, а ему хоть бы хны. Только усмехается.

Стараюсь пройти мимо него с гордо поднятой головой. Максимально величественно. Взглядом посылаю. Я сейчас Эмиру пожалуюсь и будут проблемы. Охраннику хватает совести или ума, чтобы взгляд отвести. И больше эту тему не продолжать.

— Вау! Вафли с ягодами! — Катя восторженно смотрит. — И сок. Апельсиновый, мой любимый.

— Я знаю, милая. И ещё есть банановый.

— А папа никогда не запоминал… Покупал мне вишневый. Фи. Я очень рада, что я теперь с тобой живу. Только папе не говори, ладно? Он расстроится.

Сестра с наслаждением уплетает завтрак, пока я сжимаю кружку в руках. Горячая керамика прожигает кожу, но я не обращаю внимания. Об отце я не думала. Слишком много всего навалилось. Но игнорировать арест папы я тоже не могу. В какой-то мере Эмир прав. Я проблемная. Вечно вокруг меня что-то происходит. А я не виновата! Я только Буйного прошу всё разрулить. Хочу спросить у мужчины, не знает ли он ничего. Не замешан ли. Но не рискую. Сейчас лучше не нарываться лишний раз.

Но Эмир сам мне пишет, словно почувствовав. Я отчитываюсь, что уже собрана и скоро буду выезжать. Приходит короткое:

"Отчет хочу"ї

Я хмурюсь, не понимая, чего именно требует Буйный. Перечитываю строчки, будто шифр спрятан. Как я отчитаюсь, что мы едем? Фото дороги скинуть?

Ох. Ох! До меня доходит в момент, когда Эмир звонит мне по видеосвязи. Он хочет посмотреть. Вряд ли его интересует то, в каком свитере я еду. А вот то, что под свитером спрятано… Кажется, поездку придётся отложить на час. Или два?

Мои щёки моментально румянцем загораются. Я тут же взгляд на охранника и сестрёнку бросаю. При них точно вызов принимать нельзя. Эмир не стесняется в выражениях. Будет только плохой пример подавать. Достаточно того, что Катюша и так в общении с ним заинтересована. Уверена, что она Эмира в своей голове как волшебного принца нарисовала. Не то, чтобы Буйный не спаситель, вот только принц у нас матерщинник. Точно не при детях ему речи толкать. Понимаю, что мужчина хочет. Но решаю схитрить.

— Скоро вернусь, — бросаю "пожарнику", когда тот за мной на улицу бросается.

— У меня приказ.

— А у меня на связи Буйный, вряд ли вас захочет видеть в кадре. — Тут же отрезаю в ответ.

Меня уже начинает немного раздражать, что даже Катюше больше доверия со стороны охраны, чем ко мне. Я как будто ходячая катастрофа. Вот только с чего они решили, что, если меня вот так расстраивать, что я не взорвусь на ровном месте? Вдруг у меня от негативных эмоций запал ещё больше и мощнее получится?

— Привет, — растягиваю губы в улыбке, когда принимаю вызов. Сердце сильнее выстукивать в груди начинает, когда на экране Буйный появляется. Он на работе, сразу понимаю. На нём белая рубашка, вокруг кабинет. Сердце екает лишь от его взгляда. А мне всё интересно, я внимательно разглядываю.

— Долго не отвечала, — произносит Эмир вместо приветствия.

Я лишь незаметно вздыхаю, ну вот мир рухнет, если он хоть раз нормально со мной разговор начнёт? Сам же своими фразами и настроением задаёт настрой разговору.

— Занята была, — произношу в ответ. Вижу, как Буйный прищуривается. Не нравится, что так отвечаю.

— Чем это?

— Кухню тушили, кстати, пожарнику новый огнетушитель нужен, этот, походу, он весь использовал. — Произношу спокойно, будто это нормальное течение дел. Ну а что? Они же всё только так про меня и думают. Эмир здесь всем понарасказывал, что мне только воду в уборной и разрешают самой сливать. Пускай получает.

— Кукла, блядь! Покажи дом! — Рычать начинает, а я улыбаюсь. Эмир сразу понимает, что что-то не так, через экран телефона взглядом своим суровым прожигает.

— Обидно, что ты сразу веришь, — дую губы, — меня здесь ни к чему не подпускают, я как прокажённая.

— Ещё скажи, что беспочвенно это всё.

— Мы ведь решили уже, что проблема в тебе. — Парирую, завожу его ещё сильнее.

— Я сейчас поездку отменю, будет тебе веселье, — бурчит в ответ, но вижу, что добреет, расслабляется.

— Ты слово дал, так что не заберёшь, — снова улыбаюсь. Ловлю себя на мысли, что он сейчас другой. Вот в эту секундочку, когда расслабился, даже уголки губ слегка подрагивают в улыбке. И внутри так тепло становится, даже допускаю мысль, что я могла по нему соскучиться.

— Что обсуждали, помнишь? — Мажет по мне взглядом, даже сейчас чувствую, что губы обжигает.

— Гулять вечером не ходить? — Хлопаю ресницами, не знаю почему, но мне ужасно нравится вот так его доставать. Взгляд его цепкий заставляет внутри всё закипать и бурлить.

— Можешь сходить, но каждый покалеченный на твоей совести будет.

— Ты такой грубый, — вздыхаю, — помню я всё. Из машины не вываливаться, деревню не поджигать. Прямо руки мне связываешь.

И вот в эту самую секундочку случается то, чего я совсем не ожидала.

— Эмир Юсуфович, ваш кофе.

В кадре появляется женщина. В первую очередь в глаза бросается её декольте. Очень откровенный вырез. Я даже телефон ближе к глазам подношу. — Спасибо, что по встрече?

— Столик в ресторане забронирован. Алтуфьев обещал быть вовремя с помощником. Я дела закончила, готова выезжать.

Стискиваю пальцами телефон. Это куда он с этой шваброй собрался?! В ресторан?! Внутри всё обжигает кислотой. Ревность настолько сильная, что я совершенно её не контролирую.

— Хорошо, иди.

Швабра с огромными сиськами пропадает из кадра. Я снова вижу Эмира. Хочу ему столько всего высказать. В голове глупые вопросы появляются. Он меня для этого из города выпроваживает? Получил что хотел и скучно стало?!

— Кукла…

— Приятного аппетита! И на машине можешь гнать на огромной скорости, с такими-то подушками безопасности с тобой ничего не произойдёт! — Выпаливаю в сердцах и сбрасываю вызов.

Вот же козёл! Обидно до слёз. Ну вот кто она ему?! Для каких целей вот таких помощниц на работу нанимают?