Эффект Эхо

Воспоминание 6. Разоблачительное

Утро как утро, но что-то не так. Свет за окном рассеянный, приглушенный. На небе не тучки, а солнце восходит, словно в дымке.

Оле сейчас нет дела до происходящего за окном. Она бегает по квартире в поиске ключей от машины.

Ясное дело, добираться в офис удобнее на метро, гарантировано не попадешь в пробку и не опоздаешь. Дорога под землей занимает от силы полчаса, за рулем время уходит на порядок больше. Пару раз ей «посчастливилось» попасть в коллапс, когда Садовое кольцо вставало намертво, не пропуская с Ленинградского проспекта не единой машины. Приходилось краснеть перед директором и божиться впредь ездить только на метро, а потом, опоздав, снова каяться.

«Последнее китайское предупреждение!» — слышала она гневный голос Натальи Николаевны, осторожно прикрывая дверь директорской.

Согласившись на просьбу матери отвезти ее вечером к подруге, Оля подписалась под неизбежной нервотрепкой и толканием в пробках. Так оно и случилось. Нет бы выехать заблаговременно! Но, поздно вернувшись, разомлевшая от ласк женщина не догадалась перевести будильник.

За что и поплатилась.

День не задался с самого утра. Солнце, поднявшееся над горизонтом, так и не пробилось сквозь несуществующую дымку.

Из-за ремонта крайней полосы в районе Динамо транспортный поток в центр сузился, а на кольце встал окончательно.

Дегтя добавил звонок мамы.

— Деточка, на сегодня все отменяется. Алефтина загрипповала. Не поеду я к ней. Мало ли чего!

Отключившись, Оля чертыхнулась. Почему не позвонить полчаса назад, пока не выехала из дома? От Белорусского вокзала Тверская была заблокирована полицейскими машинами. Пропускали почетный кортеж высоких гостей или хозяев, не известно.

Поняв, что серьезно опаздывает в офис, Оля попыталась дозвониться до Марины, но абонент был вне зоны. Умная коллега находилась в подземке, потому что грамотно строила карьеру и предпочитала начальство не злить.

Стараясь не нервничать, Оля настраивала себя на философский лад, вспоминая библейскую истину «Пройдет и это…»

Соломонова притча не сработала.

Добраться до офиса — одно, рано или поздно — это происходит. А вот припарковаться — задача не из легких. Порой неразрешимая. Въехав во двор между Газетным и Брюсовым переулками, Оля грустно присвистнула. Каждый пятачок асфальта уже занят. Ярко желтый жук начальницы (уже приехала, скандала не миновать) бессовестно отдыхал на газоне. Рискнуть и встать рядом, значит сровнять с землей небольшую клумбу, заботливо окучиваемую местными бабушками.

Делать нечего, Оля вернулась на Брюсов переулок, медленно поехала по нему, бесполезно, ни одного свободного места. Через полчаса бесплотных поисков, она отдалась на откуп платному паковщику на улице Герцена, в нескольких кварталах от офиса.

Стоило взмыленной Ольге влететь по лестнице на третий этаж, она натолкнулась на колючие осуждающие взгляды сотрудников и поняла, что уже вызвана на ковер.

До начала показательной порки, стоит пару слов посветить Наталье Николаевне Поляковой, директору компании «Мир у Ваших ног».

Тридцати семи летняя жительница Одинцово, дочь отставного полковника, слыла дамой с железными яйцами. Высокая, красивая, прекрасно сложенная представительница «сильной» половины человечества. Воспитанная отцом в уставной строгости, она перенесла армейские замашки в офис и периодически устраивала парадные построения немногочисленного персонала. Муштровала и проводила политинформацию, внедряла линию партии и правительства.

Оля несколько раз намеревалась написать заявление об уходе, но ее останавливала неизвестность. Сфера консьерж услуг достаточно перспективная, но без года опыта работы в одной компании, искать новую вакансию смысла мало. Поэтому, решив вытерпеть год, Оля смотрела на командные игрища сквозь пальцы, сваливая происходящее на гормональные срывы.

О месячном цикле начальницы можно было следить без настольного календаря. В определенные периоды офис сидел ниже травы и молчал в тряпочку.

Жалея одинокую, неудачную в личной жизни (впрочем, как и она сама до недавнего времени) женщину, нарабатывающую себе скандалами с подчиненными тяжеленную карму, Оля старалась уходить от потенциальных конфликтов.

Сегодня ей это не удалось.

Наталья Николаевна склонилась над ноутбуком, щелкая гелевыми ноготками по клавишам. Приветливо кивнула Оле, мол, проходи, садись.

Та ненароком подумала, что гроза миновала, но радовалась рано. Злопамятная стерва зашла с тыла. Это был особенный изощренный ритуал садизма. Под названием — бросок кобры. Дать противнику расслабиться, успокоиться, почувствовать себя в безопасности, чтобы, атаковав в незащищенное место, захлебнуться выплеснувшимся адреналином.

Об опоздании пока ни слова, разговор зашел о месячном отчете. О проценте исполненных заказов и предложенных вариантов, отклоненных клиентами. Пока Оля рапортовала, директор не отвела взгляда от экрана, внося информацию, нужную, или нет, неизвестно. Возможно, сидела в Твиттере, а вопросы задавала строго по сценарию.

— А что с замком? — Наталья Николаевна впилась темными крюками в лицо сотрудницы.

Осторожно! Началось.

Оля закашлялась, оттягивая ответ.

«Кто сказал? В ее отчете нет и слова и посещении офиса безумной парочкой. Марина? Не могла она ее так подставить».

— Ольга, я задала вопрос. У Вас были посетители две недели назад. Их зафиксировала камера. (Несчастная облегчено вздохнула). А в отчете нет ни слова о предложенном им варианте.

— Извините, это мое упущение. Действительно, приходила пара, хм, брачующихся. Искали замок для торжества. Но, Наталья Николаевна, где я им найду настоящего призрака? Это было основное требование. Я написала Майклу в Глобал Евент, Карине в Адвенчерс. Мы обсуждали возможность проведения мероприятия в Лофтус Холле, в Ирландии. Я ненароком прочла, что там имело место явление полтергейста. Агенты начали переговоры с владельцами поместья. Возник вопрос предоплаты. Но заказчики пропали, ни один из оставленных телефонов не отвечал. Простите, что не внесла несостоявшийся заказ в реестр.

Наталья Николаевна сложила руки на груди, откинулась на спинку кресла.

Карие глаза подернулись наледью. Воздух заметно заискрил.

— Простите? Я тебе не Господь Бог, чтобы прощать. Я не обязана это делать. Сколько раз ты (переход на «ты» не сулил добра) произносила это слово здесь, в моем присутствии? Я потеряла счет. А ты помнишь? Я нет!

От чрезмерного яканья у Оли заломило виски.

Она замкнулась в себе, стараясь не выдать закипающую злость! Но пережитое в дороге волнение ослабило иммунитет, чернота выплеснулась из глаз, окружила тело пульсирующим облаком.

Визави того и ждала. Словно хищный зверь глубоко втянула в себя воздух, учуяла спровоцированную эмоцию, улыбнулась. Противник подставился. Ату ее!

Экзекуция продолжалась около получаса. Это был монолог душевно больного человека, накручивавшего саму себя, доводящего до исступления, до визга с разбрызгиванием ядовитой слюной (даже не утирается!) и примитивного стука кулаком по столу.

Когда стерва в пылу припадка сломала пару ноготков, Оля не выдержала издевательств, она истерично расхохоталась ей в лицо.

Смех подействовал отрезвляюще.

Наталья Николаевна одеревенела на полуслове. Поперхнулась ядом.

Воспользовавшись передышкой, Оля сказала, как отрезала, не узнав собственный голос:

— Пошла в жопу, дура!

Не дожидаясь девятого вала, повернулась кругом и толкнула ногой дверь из кабинета. Плевать! Дверь открылась с трудом, послышался звук задвигаемых стульев, удаляющиеся шаги любопытных сотрудников консьерж службы, ставших свидетелями приступа сверх наглости уже бывшей коллеги.

Отличный день, чтобы остаться без работы. День как день, вот только тусклый какой-то!

Бурлящий в крови адреналин позволил совершать четкие выверенные поступки.

Подойдя к столу, Оля начала складывать личные вещи в стопку. Еженедельник, пара книг, кружка для чая. Нехитрое приданное.

Вытащив из принтера лист чистой бумаги, наскоро написала заявление об уходе. Пробежав размашистые строки, столкнулась с восхищенным взглядом подруги. Марина призналась.

— Ольга, ты молодец. Мне слабо так!

Оля не ответила (учись), повернула голову в сторону новенькой девочки, работающей пока на испытательном сроке. Бедняга, словно страус, зарылась в ворохе бумаг, создавая иллюзию занятости и всем видом демонстрируя — Я не с вами. Со мной такого не случится!

Сравнение с трусливой птицей вызвало у Ольги очередной приступ гомерического хохота.

— Все веселишься? — раздался елейный голос змеи, выползающей из директорского кабинета, — на последнюю зарплату можешь не рассчитывать.

Вонзив последнюю иголку, Наталья Николаевна направилась к выходу.

— Марина, буду к трем, готовь недельный отчет. И досконально изучи досье бывшей коллеги, вернусь, будешь докладывать по пунктам.

Подруга вытянулась в струнку, потом, выскочив наполовину из-за стола, подобострастно развернулась всем корпусом к уже захлопнувшейся двери.

— Спину чаще разминай, а то потянешь! Прогиб не засчитают, — беззлобно посоветовала подруге Оля, наблюдая замысловатое телодвижение.

— Не издевайся. Если бы не кредит за машину, я бы уволилась вместе с тобой.

— Успеешь еще! Как ты считаешь — ее решение не выплачивать зарплату — я смогу оспорить в….

Оля не успела договорить, в сумочке запел мобильный телефон. Женщина в недоумении разглядывала незнакомый номер и, наконец, нажала на прием.

— Здравствуйте, Оля. Это Наталья Андреевна, жена Антона.

Рука несчастной так сильно задрожала, что телефон выскользнул и, упав на пол офиса, отключился от абонента.

Оля присела, пытаясь оценить ущерб. В ту же секунду вновь раздался звонок. Аппарат реанимировался.

— А бросать трубки невежливо, Вам не кажется?

— Извините, Вы неправильно поняли. На линии сбой…

Сказать, что разволновалась, перестала контролировать себя, Оля не решилась. Вот еще!

Женщина на том конце провода на короткое время замялась. Прерывисто вздохнула.

— Мы можем встретиться? Надо поговорить… об Антоне, о нас.

«О нас?» Вы — это кто?

Мысли метались как разбуженные в улье пчелы. Пребольно жалящие, взаимно уничтожающие.

— Оля, Вы меня слышите?

— Да, — женщина постаралась взять себя в руки, — да. Я работаю (точнее работала, какая разница!) в Газетном переулке. Могу быть у здания Почтамта через пять минут (что я несу!)

— За пять минут не успею. (Голос в трубке смягчился) Буду через полчаса. Ищите Вольво латте металлик, номер 618. Спасибо, что согласились прийти.

Наталья отключилась.

Адреналиновая подзарядка иссякла.

В полном изнеможении Оля опустилась на стул и закрыла руками лицо.

— Что? — ворвался в плывущее сознание голос Марины.

— Его жена звонила только что. Хочет поговорить.

Подруга злорадно усмехнулась, потерла руки.

— Ну, вот и крупно-рогатый …хм… показался. Слушай меня внимательно и запоминай, я собаку на подобных разговорах съела.

Через полчаса, прослушав лекцию о поведении в критических ситуациях, Оля поднялась по ступенькам к входу в Главпочтамт, огляделась. Отсюда все припаркованные в Газетном переулке машины были как на ладони, искомый Вольво уже стоял у входа в Макдональдс. Сердце Оли испугано ёкнуло и понеслось по ухабам.

«Успокойся! Возьми себя в руки! Что бы ты сейчас не услышала — дели пополам! Марина дала именно такой совет».

За рулем авто сидела полная блондинка в кашемировом полупальто цвета беж. Пальцы, унизанные золотом, отбивали на руле нервную дробь. Ясно одно — будущая встреча волновала ее не меньше. Отодвинула рукав пальто, Наталья нетерпеливо взглянула на элегантные часики и тяжело вздохнула.

Оля обошла машину и, просчитав мысленно до трех, скользнула ноготками по стеклу.

«Вот и все! Вперед. Главное — дели на двое».

Женщина, протянула руку, приглашая сесть в салон. Скрепя сердце, Оля согласилась, понимая, что совершает серьезную ошибку, осмысленно дает противнику фору. Оставаясь за рулем, соперница утверждала преимущество. Сев рядом, Оля подтвердила зависимость от ситуации, ведомость.

Несколько мгновений они разглядывали друг друга, оценивая взаимный потенциал.

Наталья Андреевна была роскошной. Кровь с молоком. Пусть несколькими годами старше и значительно полнее, она являла собой образ настоящей русской красавицы. Крупное тело дышало здоровьем, искрилось внутренней силой. Густые светлые волосы (естественный цвет, сомнений нет) ложились волной на открытое доброжелательное лицо. Ясные голубые глаза, ямочки на щеках (улыбка выглядит достаточно искренней), пухлый рот идеальной формы. Искушающий соблазн черт лица не перешагнул в пошлость лубочной картинки.

Оценив преимущества сидящей напротив дамы, Оля погрустнела. На фоне Мадонны Венецианова, она являла собой икону примитивизма, субтильную Девочку на Шаре. Полную противоположность.

Поймав торжествующий, слегка надменный взгляд соперницы, поняла, что мысли их текут в одном направлении.

Затянувшиеся смотрины прервала Наталья.

— Я рада с Вами познакомится…

Оля перебила, не боясь показаться невежливой. Она следовала еще одному совету Марины — «не теряй инициативы».

— Откуда у Вам мой телефон?

Вопрос повис в воздухе. Точнее ответом на него был другой, заставивший Олю смутиться.

— У Вас с Антоном серьезно? Как далеко зашло?

«Какое ей дело? Они же не живут вместе более года. С чего бы бывшей жене интересоваться у любовницы глубиной чувств?»

Наталья сцепила кисти на груди.

— Хорошо, я задам вопрос по-другому. И попрошу предельно искреннего ответа. Антон уже делал Вам предложение?

Ольга окончательно растерялась и приоткрылась. Она отрицательно качнула головой и отвернулась, пряча пунцовые щеки.

Ей послышался облегченный вздох. Удивившись реакции, внимательно взглянула в лицо Наталье. На губах той играла улыбка, когда в глазах застыли слезы. Стоило моргнуть, они брызнули на щеки, оставляя разводы от туши.

Блондинка спохватилась, бросилась за спасением в сумочку. Достав бумажный платок, подправила макияж.

— Я не понимаю…, — Оля не договорила.

— Естественно, Вы не понимаете. Или делаете вид. Так удобнее? Да? Влезть в чужую семью, спать с чужим мужем. Все предельно ясно.

— Но… Вы же не живете вместе…

«Не понятно, ты говоришь или блеешь?»

— Если мы не живем вместе, это не означит, что мы не спим! Здесь знак равенства не ставится. Это Вы хотя бы можете допустить?

Оля отказывалась верить в услышанное.

Наталья внезапно взяла ее руку, несильно сжала пальцы. Несколько мгновений держала. Потом отпустила.

— Оля, я Вас не обманываю. Я вынуждена говорить правду… в моем положении.

У сидящей рядом остановилось сердце.

Наталья, уже не обращая внимания на слезы, продолжала:

— Я жду ребенка от Антона. Это случилось месяц назад (как месяц?). Он навещал сына, остался на ночь. И вдруг… Неожиданно… Мы почувствовали былое влечение друг к другу. Оля, я забеременела сразу! Это словно знак свыше, что я обязана сохранить семью. Да. Гуляла. Карьеру строила. Но счастье упустила, оно как песок сквозь пальцы ушло. А тут. Вот оно, вернулось, — Наталья положила руки на полный живот и глупо улыбнулась, — сегодня подтвердился анализ.

— Мой телефон? — Оля повторила вопрос на автопилоте.

— Списала с его контактов позавчера, на всякий случай. Простите меня за откровенность, но это единственный шанс вернуть Максимке полноценную семью. Я так виновата перед сыном…

Оля отказывалась верить происходящее. У нее не укладывалось в голове, что, встречаясь с ней, Антон продолжал заниматься сексом с бывшей женой, что он откровенно врал.

«Врал? А с чего ты взяла, что эта дамочка, рыдающая напротив, тоже не лукавит? И слезы ее не крокодильи? На войне все средства хороши. Беременна… как же. Дели на двое!»

Наталья молчала, терпеливо ожидая ответа.

Оля зажмурилась, сжалась в точку и … взорвалась смехом.

Обхохотавшись всласть, взглянула на побледневшую как полотно женщину.

— Опоздали Вы Наталья Андреевна, ой как опоздали. Знак свыше я получила капельку раньше, вот только Антону не говорила. Вашему сколько недель? Три?

Оля нежно погладила свой животик.

«Это не я говорю. Кто-то лжет вместо меня. Остановись сейчас же!»

Но, несмотря на пульсирующие испуганные мысли, звуки продолжали складываться в слова.

— А нашему уже пять будет. Вы мальчика хотите или девочку? Антон очень дочку хочет, все время об этом говорит. Так что ему решать, дорогая Наталья, с кем оставаться. А не нам, увы…

Стоило закончить фразу, от сомнения не осталось и следа. Дело сделано.

«Держи спину, Олик!» — всплыл в памяти забытый совет, — «Уходи первой».

Не сказав более не слова, не попрощавшись, обманщица вышла из машины, громко хлопнув дверью. И пока не повернула за угол Макдональдса — спину держала ровно.

А потом разрыдалась. Опустилась на корточки, содрогаясь от плача. Равнодушные прохожие, бросив на прислонившуюся к стене дома женщину настороженный взгляд, убыстряли шаг. Никто не подошел и не предложил помощь.

Придуманный мир идеально копировал настоящий.

Лишь двое молодых людей стояли рядом и ждали, когда бедолага успокоится. Люди проходили, кто мимо, кто сквозь них, не замечая.

Хлюпик насупился мрачнее тучи. Он нахлобучил бейсболку на глаза и, подперев плечом стену, растерянно молчал.

В огромных карих глазах Красавчика застыла всепоглощающая мудрость, его рассеянный взгляд скользил поверх голов снующих по переулку прохожих. Всем своим отрешенным видом он демонстрировал суетность происходящего и невыносимую скуку.

— Итак, путь назад отрезан. Что и требовалось доказать. Человеческая глупость безгранична.

Хлюпик очнулся от этих слов, отлип от стены.

— Да. Ошибка имела место. Но и ты помни обещание. Не смей вмешиваться в дальнейшее.

— Не надо мне указывать. Я свое дело знаю, — огрызнулся Красавчик.

В тот же миг порыв ветра сорвал с головы одного из прохожих шляпу и покатил ее играючи по лужам. Мужчина бросился за пропажей.

Уморительная сцена погони отвлекла красавца, спугнула закипающую злость.

Подросток в толстовке шагнул к нему вплотную и вцепился взглядом.

— Ты случаем не забыл, что бывает за нарушение правил? Я не запугиваю, только напоминаю. Привлечение третьих лиц из числа подобий карается отлучением от объекта. Если Оля останется только с правым хранителем, то есть со мной, я получу возможность изменить ее судьбу по собственному усмотрению.

— Нам неведомы намерения Высших, хилый! Занимайся своей работой, подтирай недочеты, остальное — моя забота. Один искушает, другой благоустраивает. Обещание помню, пальцем не шелохну, когда девочка работу над ошибками писать начнет. Буду «рядом стоять и репу чесать». Только ты носовыми платками впрок запасись!

Красавчик нетерпеливо огляделся по сторонам.

— Мы здесь для другого, забыл? Собачиться по пустякам не с руки. Успокой ее, от лживых слез изжога разыгралась. Да и время не резиновое.

Пацан кивнул.

— Здесь ты прав! Пора.

Через мгновение к плачущей Ольге подошел незнакомый старик и, опершись на тросточку, тронул женщину за плечо.

— Деточка, случилось что-то? Может милиционера позвать?

Оля вздрогнула, подняла на прохожего опухшее от слез лицо.

— Все нормально. Не стоит, — прошептала, поднимаясь, — я сама во всем виновата.

Старик замер в недоумении, не зная, что еще добавить. Проводив взглядом исчезнувшую в подворотне женщину, неопределенно крякнул и отправился дальше по своим делам.

Слезы на щеках Оли высохли, обернулись каплями дождя.

Город накрыл плотный грозовой фронт, нарушивший прогнозы метеорологов, обещавших на сегодня ясный осенний денек. Откуда знать часовым погоды, что их мир крутится вокруг одного единственного человека, в душе которого воцарилось ненастье.

Неужели этот хмурый день никогда не кончится? Сумрак, куда погрузилось сознание после разговора с женой Антона, только сгущался, обволакивал, пронизывал тело могильным холодом.

Первая неудачная мысль — немедленно потребовать объяснений только усугубила ситуацию.

Она набрала номер врача в момент обхода. Из обрывков фраз: «кто тебе сказал», «это не то, что ты думаешь», «дело решенное» и, наконец, признательно — трогательного клише «да, было, но это еще ничего не значит» Оля, на скорую руку соорудила универсальную композицию под названием — «Все мужики…». Список представителей фауны прилагается… Подставляй дальше, что хочешь.

Воодушевленная Мариной, вооруженная до зубов ее напутственными лозунгами — «Молодец, что не дала себя в обиду! На каждую беременную — даешь свою. Залетела — и в дамки, как бы не так. Притормози, подвинься», Оля покидала офис в полубезумном состоянии. Одна половина ее души злорадствовала, что поставила на место зарвавшуюся соперницу, на ходу осадила, другая обливалась кровавыми слезами раскаяния. Если откроется обман, а это произойдет в самое ближайшее время, Антон бросит ее, не раздумывая.

Дорога до дома заняла в два раза больше времени, чем обычно. Пробок не было, трафик позволял ехать на максимальной скорости, но не в этот раз. Сосредоточиться и привести мысли даже в относительный порядок не удавалось. Рено Ольги плелось в крайнем правом рядом, преследуя рейсовый троллейбус. Тормозило на остановках, разгонялось до сорока. Пролетающие мимо водители сворачивали шею, издеваясь над тормознутой девицей. С горем пополам добравшись до поворота на Зою Космодемьянскую, Оля спохватилась. Мобильный телефон остался лежать в подсобке, где Марина выуживала из нее пикантные подробности рандеву. Возвращаться в опостылевший гадюшник, идея безнадежно глупая. Дороги назад и еще одного скандала она не переживет. Отложим до завтра. Сейчас необходим релакс и качественная подзарядка.

Паркуя машину у подъезда, Оля, прикрыв лицо от лупящего наотмашь дождя, подняла глаза наверх, ища окна Никиты. Душа срочно требовала тепла, а тело привычной братской ласки. Приятель, как пионер, всегда готовый на подвиг, стоял на балконе, выпуская во влажный воздух табачный дым. Заметив подругу детства, радостно махнул рукой.

— Привет! Как жизнь?

Оля отмахнулась (молчи, грусть!), ничего не ответила.

«Сейчас поднимусь в квартиру, наберу ему».

Она поленилась открыть зонт, скукожившись, побежала к подъезду. Под козырьком стряхнула с пальто дождевые струйки и шагнула в темноту.

Звонок в дверь раздался через час. К тому времени, пара хороших глотков коньяка уже разогревали ее изможденное тело, а голова медленно плыла в спасительном дурмане.

Не обращая внимания на пижамный вид (перед кем стесняться?), Оля вышла в прихожую.

На пороге стоял Никита, слегка намокший, в одной руке початая бутылка беленькой, в другой банка квашеной капусты с бусинками клюквы. Местечковая идиллия.

— Угостили? — спросила Оля, кивая на угощение.

— Не помню кто! — прозвучал привычный ответ.

Пароль — отклик — все верно.

Не дожидаясь приглашения, приятель шагнул в квартиру. Чип спешит на помощь к Дейлу и наоборот. Так было всегда. Оля посторонилась, пропуская друга. Перехватив гостинцы, прикрыла ногой входную дверь и прошла на кухню.

Вернуться и закрыть замок, она не догадалась.

Никита всегда умел ее слушать. Разложить по полочкам события, сделать важные выводы. Вселенского масштаба проблемы лопались словно мыльные пузыри, сложное оборачивалось простым, черно — белое — вновь играло красками.

— На текущий момент ситуация такова. Увольнение, уже не беда — а свершившийся факт. Жалеть здесь не о чем. Посидишь дома, оценишь рынок занятости и собственные силы. Вторая проблема так же не критична. Разлуку с Антоном можно избежать, если грамотно повернуть ситуацию. Каким образом, обсудим завтра, на трезвую голову. А пока…

Никита пересел к Ольге и обнял ее. Тело женщины поддалось, привычно ища защиты. Губы дрогнули, по ним в нетерпении скользнул язык.

— Мне так плохо…

Молодой человек вытер остатки слез с ее щек и, запрокинув голову, несколько мгновений смотрел в заплаканные глаза.

— Дурочка ты моя! — нежно прильнул губами к ее рту.

Оля, не скрывая нетерпения, расстегивала пуговки на пижаме, обнажая плечи. Она уселась к Никите на колени, чтобы грудь оказалась на уровне лица и застонала от удовольствия, когда язык мужчины коснулся маленьких возбужденных сосков. Сидя спиной к кухонной двери, она не видела, что в прихожей появились незваные гости. Разгоряченная, она не слышала, как ее звали по имени. Об этом знал лишь Никита (или скорее тот, кто примерил его образ), но продолжал, как ни в чем не бывало ласкать тело подруги. Краем глаза он следил за перемещением гостей в сторону кухни. На губах молодого человека мелькнула довольная улыбка. Все шло по плану.

Подруга по песочнице, податливая как пластилин, таяла в его настойчивых руках.

— Ах ты тварь! — дрожащий от ненависти голос выкинул Ольгу из омута страсти. Смертельно испугавшись, она обернулась и обмерла.

Перед ней стояла неизвестно откуда взявшаяся Марина. Женщину колотило от негодования.

Бывшая коллега испепелила взглядом обоих сластолюбцев, но злость предпочла вылить на одну.

— Я спасаю ей задницу, стараюсь смягчить ситуацию, выпрашиваю зарплату, выгораживаю перед директором, в концовке объясняюсь с ее любимым человеком, организую доставку на дом забытого телефона и тоскующего принца…. А она зря время не теряет, с моим парнем кувыркается…. Одного ей мало, сука …московская!

Оля не слышала ни одного слова, она, не мигая, смотрела на Антона, замершего с букетом хризантем в руках за спиной разъяренной фурии. Увидев достаточно, он развернулся и, положив цветы у зеркала в прихожей, исчез на лестничной площадке.

— Антон, подожди! — прохрипела несчастная. Голос пропал.

Попыталась броситься за ним, но Никита крепко держал за локти. Шепнул на ухо:

— Бесполезно. Оставь его.

Следом за Антоном ретировалась Марина. Задержавшись в коридоре, вытащила из сумки чужой телефон и что было силы, саданула им о кафельный пол кухни. Нокия разлетелась на куски. Излив злобу на невинную дорогую игрушку, получив минимальную сатисфакцию, бывшая подруга удалилась, проклиная обманщиков, на чем свет стоит.

Коридор опустел.

— Допрыгались мы с тобой, сестра, — Никита схватился за голову, — пока я в тупике. Мыслей никаких. Но по опыту, безвыходных ситуаций не бывает. Подумаем об этом завтра. Лады?

— Да пошел ты со своей психологией! — Оля застегнула пижаму, встала с колен соседа. — Захлопни за собой дверь.

Красавчик встал и, подойдя к зеркалу в коридоре, провел пальцами по шапкам хризантем. Все лепестки осыпались на пол розовым дождем. Усмехнувшись, взглянул на свое непривычное отражение, осторожно вытер помаду с губ, взъерошил смоляные волосы. Капризно вскинул одну бровь, другую, ослепил себя любимого белозубой улыбкой. Хорош. Но пора и честь знать. Вышел в коридор и тихо прикрыл за собой дверь.

Никита несколько минут стоял перед квартирой Оли, не понимая, как он здесь оказался. Секунду до этого курил на балконе, видел приехавшую соседку. Давно ли у него провалы в памяти?

Рука потянулась к звонку, но замерла на пол пути.

Взглянув на часы, молодой человек с удивлением присвистнул. Два часа бесследно исчезли из жизни, и все из-за баловства с кетамином. Для визита к любимой подруге поздновато, можно нарваться на недоразумение. Он позвонит ей завтра.

Повернулся и начал спускаться по лестнице.