Эффект Эхо

Эпилог

Она открыла глаза, несколько мгновений смотрела на сидение перед собой, ничего не понимая. Подняла голову на световой сигнал — Пристегните ремни. Вслушалась в равномерно работающие двигатели за бортом.

Ничего себе сон…

Повернула голову к свету. Сидящий у иллюминатора подросток в кепке беспробудно спал. Наушники выпали и покоились на острых коленках.

Тыльной стороной руки Антон тронул ее щеку.

— Выспалась, хорошая моя?

Оля встрепенулась и в недоумении встретила его теплый любящий взгляд. Обласкав глазами, Антон коснулся пальцами груди, скользнул вниз, к животу, трепетно погладил выпуклость.

Следуя взглядом за его рукой, Оля в абсолютной прострации разглядывала свое заметно поправившееся тело.

Тронула живот обеими руками, ахнула, на мгновение зажмурилась и, вспомнив все, радостно засмеялась.

— Тоша, мне привиделся чудный сон! Интересный и очень страшный… Кого там только не было..

— Тихо, солнышко, не волнуйся. Если плохой — расскажи мне на ушко, чтобы не сбылся.

Оля склонила голову на плечо мужа и счастливо улыбнулась.

— Позже, обещаю. Слишком длинный и запутанный. Надо самой разобраться.

«Все приснилось…. От и до! Только к чему?

Чокнутые ангелы — дирижеры, больница, старушка в инвалидном кресле, сошедшая с ума старая учительница, авиакатастрофа…. Ничего не было?»

А была романтическая история знакомства со счастливым финалом, скромная свадьба в подмосковном пансионате, узкий круг гостей. Напившиеся вдрызг Пашка с Никитой, перебившие весь ресторанный реквизит.

Спустя пол года Антон выпросил отпуск, и они отправились в традиционный вояж для молодоженов, когда на тесте уже появились две желанные полоски.

Сейчас они летят из Барселоны, отдохнув в маленьком курортном городке на испанском побережье, вблизи столицы Каталонии. Накупались в теплом море и во взаимной любви, насладились друг другом, взлелеяв в мыслях будущего ребенка, возвращались в будни. Антону уже завтра на работу, ей на профилактический осмотр в перинатальный центр. Все идет по плану.

В феврале должен родиться их сын.

— Чему ты смеешься, милая? — наклонился к ней загорелый, безумно красивый муж.

— Я счастлива, что ты есть. Поцелуй меня.

В следующий миг теплые нежные губы Антона вознесли ее к небу, заставили трепетно забиться сердце. Он погладил живот, лаская малыша.

— Все будет хорошо.

— Наш самолет пошел на снижение. Через двадцать минут ожидается посадка в аэропорту Шереметьево. Погода в Москве хорошая, плюс двадцать пять. Ветер западный умеренный…

«Все будет хорошо» — голос Антона удалялся, теряясь в бесконечных больничных коридорах, по которому катили покинутое душой истерзанное тело полной белокурой женщины.

Он не позволил ей сесть за руль. Повел машину сам. Вряд ли что-то изменилось бы в их судьбе, настои она на своем.

Злодейка заранее расставила на шахматном поле пешки. Просчитала траектории, скорость обеих машин, тормозные пути, силу удара и прочность кузова.

Беспощадный рок сломал тормоз, лишил управления джип, спешивший в Москву и ехавший через ряд. Та же ужасающая случайность на краткую долю секунды отвлекла водителя дорогого внедорожника, не дала удержать руль.

Антон ничего не успел сделать, увидев бронированное чудовище, летящее наперерез из-за загородившей обзор справа газели. В последний момент вывернул руль, но не уберег сидящую рядом жену от смертельного удара.

«Все будет хорошо, Наташа», — помнит она его последние слова и видит залитые слезами глаза, ставшие огромными, загородившими полнеба, которое медленно тускнело.

Наташа?!!

Осознав случившееся, Ольга завыла горько и безнадежно, а потом и вовсе отчаянно заголосила.

— Тише! Вы с ума сошли! Тише!

На ее рвущийся от крика рот легла теплая ладонь, другая рука прижала судорожно извивающееся тело к себе. В нос резко пахнуло потом и алкогольным перегаром.

— Самолет полон полицейских, а Вы орете как резанная. В участок захотели?

Не убирая руки с лица, сосед позволил ей осмотреться.

— Прошу прощения, сэр, женщине приснился кошмар. Все в порядке, — на ломаном английском пояснил он стоящему у их ряда военному.

Водя вокруг бешеными глазами, Оля фиксировала детали.

В проходе салона полно бобби в бронежилетах. Стюардессы собрались в кучку в заднем отсеке. Их мертвенно белые лица смотрятся восковым масками на фоне алой аэрофлотовской формы.

Внимание всех пассажиров, членов экипажа и в особенности сотрудников Скотланд Ярда приковано к маленькой даме в элегантном брючном костюме, медленно идущей на выход и везущей за собой кожаный чемодан.

Проезжая мимо семнадцатого ряда, старушка обернулась и встретилась взглядом с Олей.

«Здравствуйте, Елена Андреевна» — глазами поприветствовала бывшую учительницу сходящая с ума ученица, хорошистка и активистка Оля Миро.

Классная руководительница незаметно кивнула и прошла дальше. Стоило ей покинуть лайнер, бобби один за другим направились следом.

Через минуту стюардессы приступили к исполнению прерванных обязанностей, а по радиосвязи прозвучало обращение командира корабля:

— Уважаемые пассажиры, приносим извинения за непреднамеренную задержку вылета по причине поступившего сигнала алой террористической угрозы.

Самолет готовится к взлету в ближайшие десять минут. Опоздание по московскому времени составит не более получаса.

Оля задергалась, освобождаясь от чужих объятий и потной ладони на лице.

— Вы точно не будете больше орать? Или мы никогда не взлетим. От террористки избавились — прикажете психушку ждать?

Бугай расплылся в добродушной, виноватой улыбке.

Сердце Оли дрогнуло, она поддалась его обаянию, но ответная улыбка получилась осторожной и капельку кривоватой.

Огляделась. Герои все те же. Дрыгающий коленкой в такт репа подросток, опустил на лицо кепку, окончательно и бесповоротно ускользнул из жестокого мира, где на каждого сотого приходится камикадзе или сошедшая с ума девица, скачущая по мирам, словно блоха.

«Что сон, что явь? Где границы этой реальности? Или она так же смоется ниагарским ливнем? А что если ничего не было вообще? Все приснилось от А до Я. Случился сон — матрешка, многослойный и реалистичный до дрожи. Начался, как только надула подушку и закрыла глаза, спасаясь от хамоватого и пьяного соседа. Закончился только что. От чего ушла — к тому и пришла. Вот он — опять рядом сидит, распластался в кресле и источает миазмы. Не было чудесного ребенка, спасенного Антоном. Да Антона самого никогда не существовало…»

Бугай дернулся, достал из-под сидения впереди сумку, покопавшись в кармане, выудил плоскую початую бутылку.

— За британские спецслужбы накатим по одной?

Оля неожиданно для себя согласилась, чем несказанно обрадовала соседа.

— Меня Оля зовут. А Вас?

— Андрей! — протянул руку в приветствии.

Сердце женщины совершило сальто-мортале и замерло на пике.

«Сон говоришь? Как бы не так».

Затаив дыхание, она молча разглядывала татуировку на запястье мужчины. Буква А в обрамлении распахнутых крыльев. Разглядывала не мигая, пока на глаза навернулись слезы. Не боясь показаться невежливой, коснулась рисунка пальцем, провела, он поменял цвет.

— Глупая студенческая забава, — Андрей неожиданно покраснел, — паренек нам один на практике набил. Мне, Михе и Антону. Трое нас друзей было.

— Ангелы первой помощи…, — произнесла Ольга в пустоту.

— Простите? Откуда знаете? — брови Андрей от удивления поползли вверх.

— Нет, просто вырвалось…. А что сейчас с Вашими друзьями?

— С ребятами? Да ничего хорошего. Миха погиб недавно, царство ему небесное. Тоха одной ногой в могиле. Как жену схоронил, ни одного дня трезвым не был. Конченный он. Я пытался помочь, бес толку. Твердит как заведенный — не могу я без Наташки… и трубки бросает.

Оля обмерла. Ужас ледяным душем окатил все тело.

В висках набатом зашумела кровь.

— Вы врач? — спросила она через силу, не узнавая собственный голос.

— Почти. Ветеринар. Чем дольше я знаю людей, тем больше люблю животных. Аксиома. Не я это сказал. А Вы кто по профессии и что в Лондоне потеряли? Или это военная тайна?

Оля улыбнулась через силу.

«— Никакой тайны нет. Занятие мое не ахти какое — всего лишь курьер, исполняющий причуды сильных мира сего.

— Что-то вроде джина из бутылки? — Андрей засмеялся. Ольга не удержалась, расплылась в широкой улыбке, правда грустной.

— Именно так. Джин, да только без бутылки, и даже без ковра самолета.

— Ну и чем нынче грешат кошельки?»

— О, грешат не то слово. Вымостили четырех полосное шоссе в ад и мчатся по нему, не соблюдая скоростной режим.

Вздрогнула всем телом и вновь замолчала, старясь унять дрожь.

— Мама, мы скоро полетим? Мне скучно, — захныкал ребенок, сидящий на заднем ряду.

— Малышка моя, потерпи, скоро, очень скоро. Нас бабушка уже ждет. Куклу новую купила, — послышался усталый женский голос.

— Мне скучно, — нудила малышка, — скучно.

— Давай я тебе книжку почитаю? Только не капризничай, а то Робины — бобины вернуться и заберут плохую девочку с собой.

— Не вернутся. Им старушки хватило. Домой хочу. Отвези меня обратно к папе…, — ребенок разошелся не на шутку, намереваясь забиться в истерике.

Мама пыталась всеми правдами и неправдами успокоить непослушную девочку, уговаривала, угрожала, качала на ручках. Бесполезно.

— На тебе бусинки, померяй, поиграй с ними, а мы пока с тетей Ирой поговорим, — нашелся выход из положения.

И следом послышался шепот:

— Наливай быстрее, пока никто не видит. Как она меня достала, сил никаких нет… Прилечу в Москву, сдам матери, чтоб больше не видеть.

…Чтобы больше не видеть?

В голове Оли взорвалась бомба. Не помня себя, не контролируя действия, она, отстегнув ремень безопасности, вскочила с места. Повернувшись к пассажирам на заднем ряду, выхватила из рук глупой мамаши стеклянное ожерелье и спрятала себе за спину.

— Ваш ребенок погибнет, подавившись бусиной! Не спрашивайте, откуда, я это знаю. Это правда. Ни в коем случае не давайте ей играть с бусами и вообще …с мелкими предметами.

— Вы чокнутая? — оторопела полупьяная мамаша, готовясь к наступлению, — что Вы себе позволяете? Верните мою вещь!

— Я отдам Вам украшение в целости и сохранности, как только самолет совершит посадку. Не волнуйтесь, не украду. Берегите этого ребенка, она …, — Оля договорила уже про себя «особенная».

Подоспевшая на крики стюардесса пыталась разнять стороны.

— Хорошо, я обещаю не давать ей стекляшки, спрячу в сумку, давай сюда! — угрожающе зашептала мама между кресел.

— Нет, — Оля была непреклонна. Запахло серьезным скандалом.

Ситуацию спасла бортпроводница.

— Отдайте бусы мне, я их верну в аэропорту. Пожалуйста, не истерите, люди и без того напуганы до полусмерти, — сказала она как можно тише, оглядываясь по сторонам.

Оля протянула ей бижутерию, не обращая внимания на возмущенные комментарии соседки за спиной.

Девушка быстро удалилась и заняла место для экипажа.

Самолет пошел на взлет.

— Ну, за случайное знакомство! — произнес тост Андрей, протягивая пластиковый стаканчик.

— Да, — согласилась Оля, проглатывая обжигающий напиток, — у меня будет к Вам большая просьба. Немного странная, но впрочем, как и все происходящее вокруг.

— После спасения ребенка от пока не проглоченной бусины я уже ничему не удивляюсь. Какая именно?

— Не давайте мне спать. Говорите обо всем, что угодно. Только не позвольте закрыть глаза.

— А то что? Вы падете в летаргический сон?

Оля улыбнулась, ища разумные объяснения. Их не было.

— Мне часто снятся авиакатастрофы. Я буду снова громко кричать.

— А, понял. Второй раз я такого не переживу, барабанные перепонки не выдержат. Но тогда и мне не придется спать…

— Ничего страшного, сначала я расскажу Вам о своей жизни, потом Вы. Так и скоротаем время.

Андрей неопределенно крякнул, полез за фляжкой. Потом передумал.

— Вы первая, Оля, я весь во внимании.

Женщина повернулась к иллюминатору, где золотыми огнями сверкал кукольный Лондон. Очнувшийся мальчик, сосед справа, смотрел на волшебную картинку и улыбался собственным мыслям. Тонкие прозрачные ушки торчали из-под бейсболки, словно лепестки диковинного цветка.

Костлявый кадык дернулся на птичьем горле, парень прерывисто вздохнул и, бросив прощальный взгляд на искрящийся под крылом город, натянул на глаза красную кепку. Слегка увеличил звук ай педа. Вынырнул на мгновение в мир людей и снова вернулся обратно.

— Со мной сегодня случилось много интересного. Как говорится — семь бед — один ответ. Так оно и есть…..

«Олик, держи спину» — совет не пригодился. Впервые.

Стоило командиру корабля объявить посадку, Андрей, смущаясь, как первоклассник, спросил Олю о дальнейших встречах.

— Я живу тихо, за городом. Если тебя не смутит компания двух лабрадоров и трех стерилизованных кошек, то добро пожаловать в ближайшее Подмосковье. Может сына позову, если ты не против? Соскучился.

Женщина облегченно вздохнула. И отогнала нудную мысль.

«По моей классификации — собачники стоят на высшей иерархической ступени».

А потом еще одну.

«Официально разведен. Мама будет довольна».

Ответила на вопрос Андрея, не раздумывая и, пожалуй, слишком быстро.

— Да, с удовольствием. Позвони мне вечером. Договоримся.

Пассажиры потянулись змейкой на выход. Андрей поднялся, вытащил с верхней полки свой рюкзак, аккуратно снял сумку с дорогим заказом, передал Оле.

— Спасибо.

Окрыленная началом новых отношений, она не заметила важной детали. Молния на бауле расстегнулась. Не обратив на это внимания, женщина проследовала за широкой спиной Андрея на выход.

— Простите, девушка! — раздался тихий голос.

«Девушка?»

Оля обернулась. Как странно, молчаливый подросток, просидевший весь полет у окна, так и не вытащивший их ушей наушники и не прикоснувшийся к еде, обращался именно к ней.

Мальчик нагнулся и поднял с пола пушистое чудо, медведя, похищенного из магазина игрушек.

— Это Вы потеряли? — протянул ей подранка.

Ольга вспыхнула от стыда, протянула руку за мишкой.

— Бомжик!

«Маша — растеряша. Так радовалась подарку судьбы и забыла о нем. Как и те дети, что бросили друга на полке в Хемлисе.»

Худенький паренек расплылся до ушей, узкое прыщавое лицо осветилось изнутри, сделалось необычайно привлекательным. Одернув на груди примятую майку со спайдерменом, добавил:

— Будьте в следующий раз внимательнее.

— Да, спасибо! — ответила Оля уже на бегу, спеша за Андреем, который остановился, ища ее глазами.

— Потому что мы иногда отвлекаемся, — прошептал Хлюпик и, установив на ай пед новый музыкальный трек, воткнул наушники.

23 марта 2012

Москва.