Его невинная Алая

Глава 4

Мы сидели друг против друга — я, подпирая спиной прямую, обшитую красным бархатом стену и смотря с тревогой на мужчину, в то время как мой подарок совершенно без эмоций развалился на пушистом ковре в моей спальне, гремя цепями, время от времени.

Сказать, что я до сих пор пребывала в крайней степени шока — тактично промолчать, потому что волнение, страх и удивление до сих пор мешали мне здраво рассуждать. Эмоции пылали внутри меня, заставляя вздрагивать, а мысли в голове так быстро менялись, что я не могла их усмирить.

— Меня зовут Джесмин Янг, — спустя десять минут томительного и давящего на нервы молчания, представилась я.

Мне было странно находиться в этом месте, но еще страннее оказалось решить, что теперь делать с сидящим в комнате мужчиной.

Мы оба понимали, чего именно добивалась Первая и о чем она думала, насильно вручая мне свой необычный презент за ужином.

Я сделала несколько осторожных шагов в сторону Ланселя, и замерла, оглушенная высокомерным смешком в ответ.

— Ты странная, — услышала я красивый, низкий голос и почувствовала, как дрожь пробежала по всему телу, заставляя выпрямиться и резко выдохнуть, словно меня ударили в живот.

— Я не из этого мира и поэтому тебе не стоит меня бояться, — я не знала, что именно творили извращенные амазхи с пленником, поэтому хотела успокоить его. Он мог подвергаться длительным пыткам или же другим издевательствам, иного, не менее проблемного и неприятного рода. В голове сам собой всплыл образ игрушек, что таились в моей гардеробной и меня непроизвольно передернуло.

— Думаешь, я боюсь их? — с издевкой и явной насмешкой спросил Лансель, посмотрев на меня своими удивительно теплыми карими глазами, обрамленными угольно-черными ресницами. Это создавало некий таинственный образ, который, я была уверена, сильно подкупал женщин. — Или такую жалкую девчонку, вроде тебя? — хмыкнул он, продолжая, и я ощутила укол недовольства и раздражения, понимая, что для него я просто была малолеткой, которая стояла на пути к свободе.

— Я не жалкая, — раздраженно огрызнулась я, смотря прямо в глаза мужчины.

Несколько секунд всматриваясь в глаза напротив, отметила чуть подпорченное несколькими ссадинами лицо — высокие скулы, аристократические черты, которые явно привлекали многих амазхок, да и других женщин этого мира, чуть полные губы с надменной ухмылкой, которая явно была частой гостьей, пронзительный взгляд выразительных глаз, и волевой подбородок. Судя по всему, Первая приказала привести принца в надлежащий вид, потому что у него нигде на теле не было волос, в том числе на груди и на лице. Только небольшая темная дорожка, что терялась под поясом низко сидящих на бедрах кожаных брюк.

Я нервно сглотнула, чувствуя, как за моим взглядом проследили с явным пренебрежением. Мои щеки и уши залил предательский румянец.

— Ты одна из них, а значит, ничем не отличаешься от этих озабоченных, жестоких и властных гарпий, — практически выплюнул слова Лансель, говоря с таким отвращением, что меня замутило.

— Я не… — хотела возразить снова, но поняла, что вряд ли мужчина мне поверит. Если взглянуть на ситуацию с его точки зрения, то я действительно была одной из амазхок — он был моим подарком, который поймали и против воли заковали в цепи. А сейчас парень сидел, не имея возможности выбраться из этого дома, и был отправлен сюда лишь с одной целью — удовлетворить любые сексуальные фантазии юной девушки. — Понимаю, что со стороны это выглядит именно так, однако, хочу тебя заверить, что спать с тобой не собираюсь.

— Что? — кажется, мои слова действительно удивили мужчину, потому что он даже удивленно вскинул брови, его цепи неприятно громко звякнули, заставляя меня скривиться от раздражения. — Я недостаточно хорош для подстилки Первой? — хмыкнул он, видимо, оскорбленный моими словами.

Я не сдержалась и закатила глаза, понимая, что переубедить этого принца мне не под силу. В его представлении я выглядела как новая игрушка королевы Андрога, которой она сделала столь необычный и интересный подарок.

— В кого ты такой твердолобый? — вопрос был скорее риторический и обращен в пустоту, но красноречивое хмыканье я расслышала отчетливо. — Доказывать я тебе ничего не собираюсь, не до этого и без тебя проблем хватает. Цепи снимать мне вроде как запретили, поэтому придется поступить несколько иначе. Думаю, что это докажет, что я не одна из этих полоумных амазхок.

Лансель видимо напрягся после моих слов, а после того, что произошло, он пребывал в стадии шока еще несколько томительных минут. Начать можно было хотя бы с того, что о магии мужчина явно знал лишь понаслышке и сейчас, видя ее собственными глазами ему было не по себе.

Благодаря демоническому началу в своей крови, у меня были особые таланты, которые крайне высоко ценились даже в моем, волшебном мире. Лишь моя родословная могла наводить магию на живых существ без вреда для их здоровья и умственного развития. И сейчас был как раз тот случай, когда эта особенность очень даже пригодилась.

— Я сниму с тебя цепи, потому что не играю по ее правилам, Лансель. Но запомни, я не из этого мира, поэтому шутить со мной не советую, — в подтверждение собственных слов я зажгла на своих пальцах адово, алое пламя и наследный принц резко отпрянул от меня. Он напрягся всем телом так, что я без особых усилий различила каждую мышцу на его обнаженном, красивом торсе — шесть кубиков пресса, бицепсы, когда он сжал руки. Смотрелось очень даже волнующе, и, признаваясь, я немного все же залюбовалась представшей картиной. И судя по тому, как растянулись губы Ланселя в надменной улыбке, он явно осознал какой эффект производил его внешний вид.

Наверное, именно поэтому он и удивился, когда я не пала ниц перед его телом и не оседлала прямо на полу, как мужчина того ожидал.

Наивный. У меня сейчас и без него забот хватало с головой. Нужно было не только разгадать план собственной властолюбивой матушки, но также понять, как это завязано на Первой и других озабоченных гарпиях. Поэтому красивый, полуголый раб в комнате сейчас был крайне некстати, лишь мешался.

— И что ты хочешь сделать — загипнотизировать или пытать собралась, чтобы точно в постели не придушил? — явно издевался Лансель, но по его взгляду я поняла, что он себя чувствовал явно не в своей тарелке.

Оно и ясно, когда ты сидишь в цепях, не имея возможности защититься, а перед тобой живое воплощение магии, что могло сотворить с заключенным, что душе угодно, то вряд ли это способствовало успокоению.

— Хотелось бы тебе язык в трубочку завязать, — раздраженно отозвалась я, поджимая губы и наслаждаясь притихшим на несколько секунд Ланселем. — А сейчас давай договоримся. Я снимаю с тебя цепи, и ты спокойно сможешь поспать и привести себя в порядок.

— С чего такая щедрость от подстилки? — явно не понимал моего настроения Лансель, но его слова меня лишь разозлили. Пламя на моих пальцах вспыхнуло сильнее, и мужчина вздрогнул, лишь на мгновение, потеряв контроль.

Огонь отбрасывал оранжевые тени на смуглой коже Ланселя, оттеняя мужскую красоту.

— Я не подстилка Первой и вообще ничего общего с этими дамочками не имею! — не выдержала в итоге. Меня выводило из себя сравнение с амазхами, учитывая, что они, казалось, думали лишь одним местом. Сделав глубокий вдох, и резко выдохнув, я попыталась вернуть себе контроль. Но это было крайне сложно сделать из-за одного высокомерного дертагорца. — Я предлагаю тебе сделку, — посмотрела прямо в красивые глаза напротив, и, замечая, что в карем омуте вокруг черного зрачка плескалось несколько зеленых звезд, заставляя меня озадаченно нахмуриться. Уж слишком красивым был Лансель, и это заставляло меня чувствовать себя не в своей тарелке. — Ты поможешь мне адаптироваться в Саге и расскажешь все, что знаешь о Первой и ее приближенных, а я не стану использовать тебя ради удовольствия и дам столько свободы, сколько это позволяет ситуация.

Мне нужна была поддержка, и я поняла, что подарок от Первой был мне даже на руку, потому что Лансель откровенно ненавидел амазхок и все, что с ними было связано, а я в свою очередь хотела выжить в этом мире. Мы были нужны друг другу, и с какой-то стороны Кадди даже помогла нам с мужчиной.

Я понимала, что Лансель не глуп и такой шанс вряд ли упустит. У каждого из нас были свои цели для сотрудничества. И пусть использовать заключенного было несколько жестоко и даже эгоистично, но другого шанса не было. Если Лансель не согласится быть моим помощником, то запросто может поведать обо всем Первой. И пусть ничего запретного я ему не рассказала, однако подозрения со стороны амазхок мне сейчас были ни к чему.

— Итак? Согласен? — я убрала пламя со своей руки и протянула ее для рукопожатия Ланселю.

Мужчина был крайне озадачен происходящим, и следующее его действие заставило меня пожалеть о предложенной сделке.

Это было похоже на рывок, нет, прыжок тигра, который почуял свою добычу, и сейчас она была в его полной власти. Лансель резко выбросил руку перед собой, обхватывая цепкими пальцами меня за шею. Второй рукой он вцепился до синяков в мою талию, повалив, к счастью, на мягкий пол. Единственно, что порадовало — несильно ударилась головой, ковер все-таки был здесь по делу, видимо.

Я почувствовала, как мужские пальцы несильно, но предупреждающее сдавили горло, слегка перекрывая доступ кислорода. А дальше уже говорил Лансель:

— Ты хоть и демон, однако, все же девчонка — слабая и наивная. Что мешает мне сейчас убить тебя и выбраться отсюда без последствий для своей жизни? — явно наслаждался полученной властью мужчина. Его дыхание обжигало мою ушную раковину, посылая странные, но приятные мурашки по всему телу. Его свободная рука переместилась на мою грудь, несильно, и даже приятно сжимая левое полушарие, заставляя кусать губы от прокатившейся по телу истоме.

Мужское колено насильно раздвинуло мои ноги, протискиваясь и прижимаясь к сердцевине желания. Я выгнулась от охвативших неподготовленное тело чувств.

— Или же сначала я могу получить удовольствие, измываясь над твоим телом, как это делали со мной твои соратницы? — Лансель угрожающе прорычал слова мне прямо в глаза, заставляя испуганно сжаться под его сильным телом.

Пусть я и была демоном, однако никогда прежде не сталкивалась с большим, полуголым мужчиной, который мало того, что мог сейчас одним движением умелых пальцев сломать мне шею, так еще и воспользоваться перед этим, как обычной слабой, действительно девчонкой.

Его сильная свободная рука резко дернула за край моей рубашки, я услышала треск ткани, и то, как мелкие пуговички врезались в стену, бесшумно падая на ковер. Умелые, чуть шершавые пальцы болезненно провели по нежной коже, заставляя снова выгнуться, но уже от боли.

Или желания?

И вроде бы Лансель был в цепях, вот только они были несколько длиннее, чем я изначально подумала.

— У меня еще не было девиц из другого мира. Наверное, вы разительно отличаетесь от здешних? — хмыкнул мужчина, и его губы впились в мой рот болезненным, страстным поцелуем.

Я чувствовала власть и силу, которые передавал Лансель через этот поцелуй. Он словно пытался показать, какой он могущественный и что я лежала под ним, не имея возможности выбраться из-под его тяжелого тела, что так приятно навалилось сверху.

Острые зубы Ланселя провели по моей губе, а после прокусил до крови, заставляя меня вскрикнуть. Я забылась. Впервые почувствовала чью-то силу вокруг себя и то, что кто-то мог быть могущественнее демона. В моих мыслях род повелителей адского пламени считался самым сильным и непобедимым, однако на проверку все оказалось иначе. И то, как именно действовал наследный принц-пленник, заставило меня на несколько секунд поддаться этому влечению и почувствовать сладость мужских ласк. Видимо, что-то во мне все же было от амазхок.

И стоило мне подумать об этом, как ярость поднялась внутри меня, опаляя все внутренности и заставляя Ланселя отпрыгнуть, кривясь и шипя, не хуже разъяренного кота.

Он ругался и матерился, катаясь по полу и прижимая руки к груди.

Я резко села на полу, быстро моргая и прогоняя туман страсти из своей головы. Мне было крайне противно от самой себя и того, как смог воспользоваться моей слабостью и похотью Лансель. Он ведь действительно мог меня убить или еще хуже — изнасиловать и после уже убить.

Мне стало мерзко от того, что я ощутила всего несколько секунд назад. Хотелось смыть с себя эти эмоции и прикосновения. С силой я провела ладонью по своим губам, отплевываясь и чертыхаясь, словно это могло помочь.

Не помогло. Я до сих пор чувствовала болезненные, на грани блаженства поцелуи и прикосновения рук и цепей к своей коже — горячее и холодное, что заставило хотеть продолжения.

— Мои руки, — зарычал от сильной, адской боли Лансель, и только сейчас я поняла, что мое пламя стало моим спасением. Оно обожгло не только меня, заставляя вновь думать головой, но и опытного, неудавшегося соблазнителя, что сейчас корчился на ковре. — Что ты со мной сделала, демон?! — явно был в бешенстве мужчина, но так ему и надо.

Комната заполнилась ароматом жареного мяса, от которого меня начало мутить. К горлу подступила тошнота, рот наполнился вязкой слюной и мне с большим трудом удалось проглотить все это.

— Заслужил, — холодно отозвалась я, мрачным взглядом посмотрев на дертагорца. Цепи гремели, ударяясь друг об друга, а после заглушая собственный скрежет и звон о ковер.

Лансель стонал от боли, он не знал, что ему делать, как спастись и залечить раны, которые я ему нанесла. Внутри меня удовлетворенно оскалилось демоническое начало. Принцу это будет уроком на всю оставшуюся жизнь.

Но долго мучиться горе убийце я дать не могла. Точнее моя совесть громко так кричала о том, что жители Сага не имеют регенерацию моих сомирян и для них огненная атака могла стать смертельной. На коленях я подползла к мужчине и попыталась отлепить его руки друг от друга.

— Не трогай меня! — зашипел гадюкой Лансель, но я понимала, что его гнев вызван лишь страхом за собственную жизнь. Теперь он был полностью в моих руках, и я могла сделать с ним что угодно.

Хм… сколько возможностей.

— Я тебе помогу, идиот, — буркнула недовольно и обиженно. — Будет немного щипать, но потом боль уйдет.

Лансель крутился, пытаясь ударить меня или отползти подальше, поэтому пришлось применить новый способ для контроля его действий. Чем больше он дергался, тем больнее ему становилось. Он это понимал, подсознательно, но на руках уже появились пузыри, и контролировать собственные действие становилось все сложнее.

Я посмотрела прямо в глаза мужчины и заверила его:

— Я помогу. Просто не шевелись, и доверься.

Приложив ладони прямо к ожогам, чем причинила, к счастью или сожалению еще больше боли, я начала заживлять раны, вытягивая жар и боль, что сейчас испытывал Лансель. Он кривился и шипел, но дергаться перестал. Он больше не угрожал меня убить, расчленить и похоронить в безымянной могиле, сейчас он просто сжимал зубы вместе и рычал, прижимаясь к полу и выгибаясь все сильнее.

— Ш-ш-ш, тише, все уже прошло, — успокаивающим, даже немного гипнотизирующим голосом прошептала я. Оторвав часть от своей уже бывшей, любимой рубашки, я засунула ткань в вазу, чтобы та напиталась прохладной влагой и приложила тряпку ко лбу Ланселя. Его била крупная дрожь от ожогов и магического вмешательства, он сильно вспотел от боли и сейчас трясся, стуча зубами друг об друга. Парень был таким беспомощным, словно ребенок, которого бросили в пустыне, и ему нужно было выжить любыми способами.

— Кто ты, герои тебя дери? — прошипел сквозь зубы Лансель, неосознанно прижимаясь к тряпке и моей ноге. Ему сейчас нужно было тепло, и никто не мог дать его в большем количестве, нежели демон. Адское пламя жило внутри нас, питая своей магией и силой, и поэтому мы редко когда мерзли.

— Демон, я же говорила, — хмыкнула я, вытирая пот со лба и лица Ланселя. — Видимо, сегодня ты спишь на кровати, — не особо радостная от такого стечения обстоятельств, произнесла я упавшим голосом. — К утру все болевые ощущения пройдут, словно ничего и не было. Я сниму с тебя цепи, но ты должен пообещать, что не станешь меня душить, снова, — подчеркнула я последнее обстоятельство, смотря прямо в затуманенные сонливостью и болью глаза.

— Не буду. Сегодня, по крайней мере, — добавил Лансель, и я поняла, что пусть пока между нами не было установлено контакта, однако сегодня мне не нужно было беспокоиться за свою жизнь.

Я не была уверена, появился ли у меня союзник в этом странном, чумном мире, однако чувствовала, что сейчас между мной и моим подарком было установлено перемирие.

Просыпаться с утра было крайне тяжело. Начать можно было хотя бы с того, что спала я в холодном мраморе, решив, что ночевать в одной постели со своим несостоявшимся убийцей точно не стану. Это было морально для меня слишком тяжело, к тому же, как приличная девушка, я даже в одной комнате с ним оставаться не хотела.

В итоге решила заночевать в ванной.

Кто-то может подумать, что это просто бред сумасшедшей — отдать мягкую кровать почти насильнику, а самой отправиться спать в холодную, мраморную ванну. Но учитывая, что он в принципе вел себя, как и любой другой заключенный, готовый выбраться из оков и цепей любой ценой, то я не могла его винить в случившемся, к тому же именно мое пламя сделало его несколько недееспособным в плане атак или защиты. Он сейчас был не страшнее котенка, разве что размеры разительно отличались.

Вот только проснулась я не в мраморном ложе, укрытая привезенным из дома пледом, а в выделенной амазхами кровати, рядом с Ланселем.

Как? Зачем? И когда меня переместили из одного места в другое, я не успела поинтересоваться, ведь обнаружила не только смену места ночлега, но также и то, что одета я была несколько иным образом.

— Доброе утро! — услышала я громкий стук в дверь, отчего и проснулась, а после, не дожидаясь разрешения, в комнату вошла моя мать, в сопровождении нескольких накаченных слуг-мужчин. — Оу! Я смотрю, что ночь удалась на славу, и подарок Первой пришелся тебе по вкусу, — явно с завистью отозвалась Жасита, облизнув пухлые губы, накрашенные темно-фиолетовой помадой.

— Что? — сонно и без особого понимания ситуации спросила я, зевая и замирая под пуховым одеялом. Ведь я почувствовала, что действительно лежала в кровати, а рядом, наглым образом обнимая меня за талию, расположился Лансель. Его рука практически придавила меня к постели, не позволяя двигаться, а еще, кажется и дышать. — Я не… — хотела я было возразить, но тут почувствовала, чужие, уже знакомые губы на своих, которые просто не дали мне ничего сказать.

— Джесси, детка, я и не знала, что у тебя получится всего за одну ночь приручить целого второго наследного принца Дертагора.

А я в это время пыталась отбиться от напавшего на мой рот, будто изголодавшегося дертагорца. Его пальцы явно оставят синяки на моей молочной коже, ведь впивались они с особой силой. Взглянув испуганно в его глаза, я только спустя секунды три поняла, что он просто играл на публику. Точнее, он отлично изображал моего любовника для Жаситы, что сейчас капала слюной от желания отобрать у меня столь лакомый кусочек раба.

В моих глазах полыхнул огонь и дертагорец понял, что я все осознала и можно отлипнуть от моих губ.

Правда, изображать из себя повелительницу мужчин и истинную амазху я не собиралась, однако поняла, что это был мой шанс быстрее расположить к себе Первую, Вторую и узнать, зачем я им понадобилась и зачем Кадди подарила мне второго наследника.

— Видимо у меня это врожденное. Ты что-то хотела или просто мимо проходила со своим гаремом? — намекнула я на двух воздыхателей, что сейчас с восхищением смотрели на Жаситу, время от времени, переводя взгляд и на меня.

Я же попыталась незаметно укутаться в одеяло так, чтобы никто не заметил, что проснулась в одном белье, а мою пижаму кто-то (ясно уже кто!) наглым образом разбросал по комнате — верх был на тумбочке, а низ на книжном шкафу.

Интересно он прицельно кидал или просто, лишь бы подальше?

— Хотела пожелать своей дочери доброго утра и сообщить, что Первая ждет тебя в саду через сорок минут, — и на этом Жасита решила покинуть спальню, лишь на пороге останавливаясь и добавляя, — вместе с Ланселем, — на этой ноте она ушла, громко хлопая дверью.

А я же рухнула обратно на кровать, укрываясь с головой одеялом и чертыхаясь с особым наслаждением.

К сожалению, но вскоре мне все же пришлось вылезти из своего маленького укрытия.

— Зачем ты меня сюда притащил? И зачем раздел? Я думала, что ты не хотел мне помогать, — недовольно и обеспокоенно поинтересовалась я, хмуро смотря на невозмутимого и отстраненного мужчину, который отлично смотрелся в шелковой постели.

Он выглядел на ней как истинный повелитель, в то время как я казалась его рабыней. Истинный второй принц королевства, в то время как я была лишь демоном.

— Я решил, что наше сотрудничество будет полезно нам обоим.

— Да? И когда именно ты это понял — до того, как раздел меня или уже после? — не удержалась я от доли сарказма в своих словах, но меня можно понять — проснулась полуголая в объятиях непонятного мужчины, который еще вчера меня чуть не придушил. Вряд ли это можно было назвать прелюдией. Хотя, судя по тому, как он меня с утра целовал, то в его понимании, это, наверное, именно прелюдией и было. — Кстати! К чему был этот утренний спектакль? Я не думаю, что Жасита поверила в то, что ты за одну ночь со мной перевоспитался.

— Скажем так, пусть окружающие считают, что своей Алой я выбрал именно тебя, — как-то слишком довольно хмыкнул Лансель, заставляя меня замереть и неосознанно напрячься всем телом.

— Алой? Это еще кто такая?

Новые термины и определения этого мира ставили меня не просто в тупик, азагоняли в угол, заставляя непроизвольно ругаться и нервничать от происходящего. Ну не понимала я этого совершенно!

Но мой вопрос вызвал лишь удивление и настоящую улыбку у Ланселя. Он посмотрел на меня, как на ребенка, который задал глупые вопросы старшему и более мудрому.

— Видимо, тебя с этим миром действительно не знакомили. Как отпустили-то одну и без должной подготовки? — спросил Лансель. Он улегся на бок и подпер голову рукой. Его бицепс красиво напрягся.

— Не забывай, что это ты вчера корчился от ожогов и боли, а не я.

Ланселя ощутимо передернуло от этих самых воспоминаний, и решил перевести тему.

— У нас есть два вида партнерских отношений в Саге — добровольные и принудительные. Первые используются в остальном мире, а вот вторые особо часто применяются и трансформируются именно в Андроге. Думаю, почему именно так тебе объяснять не нужно.

— Нет, это итак ясно, как день, — хмуро и без эмоций сказала я, кутаясь в одеяло и стыдливо прижимая его к своему телу.

— В добровольных отношениях партнеры равны и называют себя — Ха (женщина) и Хад (мужчина). Они равны друг перед другом. В принудительных же главного именуют — Алый или Алая, а подчиняющегося и слабого Серый или Серая.

— То есть, ты добровольно хочешь демонстрировать свою слабость перед всеми, признавая меня своей Алой? — на всякий случай решила уточнить я, понимая, что если это так, то гордый и властный (а это с первого взгляда было ясно) дертагорец вряд ли бы на такое пошел просто от скуки. — Но зачем? Что ты получаешь от нашего сотрудничества?

— Тебя это не касается, Джесмин. Я просто дам слово, что не стану причинять тебе боль и буду подыгрывать, помогая адаптироваться. А ты в свою очередь не будешь мешать мне, идет? — Лансель протянул свою руку, на которой уже не было и следа от вчерашних ожогов. Он явно ждал, что я соглашусь, вот только его загадочность и туманное объяснение причин действия нисколько меня не успокоили.

Согласиться ли стать Алой для этого странного, сильного и определенно красивого мужчины? Или же отказать, положившись лишь на себя?

Я разрывалась от противоречий, ведь не зная своего соратника и его планов, работать было сложно.

Однако, осознание того, что он, возможно, единственный, кто действительно мог мне помочь и подсказать в трудную минуту давило с новой силой.

И пожимая предложенную сильную руку, я лишь надеялась, что не ошиблась в выборе напарника, ведь это могло стоить мне жизни.