Экс-супруг. Я тебя забыла

Глава 13.

Спустя еще неделю…

— Ты совсем не выходишь на улицу. Есть причина? — спрашивает Максим, войдя ко мне в комнату.

Да, это правда. Я носа не высовываю. Намеренно.

— Просто не хочется, — загибаю страницу и откладываю книгу на край кровати.

— Ты заболела?

— Нет, я в порядке, Максим, правда, — кутаюсь в плед.

— Да ты такая с самого того дня. Ты совсем расклеилась, Лиль… Так нельзя.

— Я не расклеилась, Максим, просто… — прикрываю глаза. — У меня сейчас тяжелый период. Легкая депрессия... Это пройдет.

С тех пор как он позвонил, я сама не своя. Не могу прийти в себя. Прокручиваю его и свои слова снова и снова.

— Слушай, от того, что ты продолжишь сидеть в четырех стенах, лучше не станет. Тебе нужно сменить обстановку. Пойдем на прогулку. Давай, вставай. Вставай, говорю, — подходит и стаскивает с меня плед. — Одевайся, Лиль.

Но я не встаю с кровати, обхватываю плечи руками.

— Максим, я боюсь…

— Чего ты боишься?

— Боюсь выходить из квартиры. Боюсь, что…

— Да нет его тут, Лиль. Ты зря переживаешь. Это был просто звонок. Ничего более. Или тебе хочется, чтобы это было что-то большее?

Поднимаю тяжелый взгляд на брата.

— Нет, мне этого не хочется. Клянусь, что нет, Максим. Просто я… — качаю головой. — Просто мне надо жить так, чтобы его не было в моей жизни. Совсем. Иначе я не смогу…

— Ты же больше не принимаешь левые звонки. Тот номер ты занесла в черный список. Его больше не будет. А если припрется, то я и близко его к тебе не подпущу.

Быстро поднявшись с кровати, я обнимаю брата. Никогда еще так не делала. Но теперь понимаю, что мы по-настоящему стали близки. Он как отец. Не только внешне на него похож. У него суть такая.

— Пойдешь со мной на прогулку? — обнимает меня в ответ. — Тебе надо. Нужен свежий воздух. Станет легче. Вот увидишь.

— Хорошо… — скулю Максиму в плечо. — Я пойду.

Несколько месяцев спустя…

— Не волнуйся, Лиля, все с тобой хорошо, — монотонным голосом произносит Алевтина Николаевна, делая записи.

— Если все хорошо, то почему я должна остаться в стационаре? Роды же только через месяц.

Врач снимает очки и трет переносицу.

— Могут наступить преждевременные роды, Лиля. Всему виной та твоя травма.

Неделю назад я случайно оступилась у лифта. До сих пор нога болит.

— Только не переживай. Здесь с тобой и твоей малышкой точно ничего не случится. Ты будешь под наблюдением. Я могу тебе это обещать. Только, пожалуйста, останься.

Да это даже обсуждать не стоит. По глазам Алевтины Николаевны вижу, что все очень серьезно. А рисковать я не хочу.

— Конечно я останусь. Только съезжу взять одежду и все необходимое.

— Правильное решение, Лиля. Приезжай как можно скорее. Желательно пускай тебя сопровождают.

Брат сейчас на работе. Не хочу его дергать. Он и так со мной постоянно носится. Сама справлюсь. Чувствую себя сейчас прекрасно, несмотря на слегка ноющую ногу.

— Я скоро вернусь.

Выйдя из больницы, я вызываю такси и еду домой. Быстро собираю вещи в сумку и уже по дороге назад звоню Максиму.

— Почему ты мне не сказала? Я сам бы собрал твои вещи и привез.

— Да все в порядке, Максим. Я почти подъезжаю обратно. Потом скажу, как и когда ты сможешь меня навестить.

— Обязательно. Я сегодня же приеду к тебе, проверю, как ты устроилась. После работы.

— Если можно будет, то я буду рада.

— Я пробьюсь. Ладно, Лиль, мне пора. Дел еще много. Хочу пораньше успеть закончить план.

— Конечно. Я позвоню еще.

В больнице меня быстро определяют в палату. Сегодня процедур уже не будет, но я смогу отдохнуть, точно зная, что случись что, то ко мне быстро придут на помощь. Это успокаивает.

Спустя пару часов отдыха, ближе к вечеру, мне перезванивает Максим.

— Да я отлично устроилась. Можешь не переживать. Но сегодня тебя уже ко мне не пустят. Да и надобности нет. Я все с собой взяла. Кормят меня отлично.

— А еще здорово, что можно было взять отдельную палату, да?

— И не говори.

Мне это было просто необходимо. Я очень сильно полюбила читать, а для этого мне нужна тишина. Я погружаюсь и расслабляюсь. Нашла для себя верный способ абстрагиваться, не стрессовать.

— Когда тебя завтра можно навестить?

— После процедур. А вообще с трех до семи.

— Отлично, я успею. Принесу тебе чего-нибудь.

— Договорились.

Закончив разговор с братом, я продолжаю чтение особенной для меня книги. Потом ужин, опять чтение и сон.

Рано утром я отправляюсь на процедуры, после осмотра в кресле иду на прогулку. Недолго разговариваю с Мариной по телефону, а потом возвращаюсь, почувствовав усталость в ногах.

К четырем я жду Максима. Обещал, что сможет вырваться с работы ко мне на полчасика.

Дверная ручка начинает дергаться, и я спешу накрыть ноги одеялом. Хоть бы постучал, что ли.

— Секунду, Максим…

Дверь открывается, а в моей груди тут же сердце сжимается от неожиданности. Так сильно, как никогда еще не сжималось.

Мне хочется, чтобы это было сном, но я уверена, что это не он. Он правда здесь. Нашел меня. А может всегда знал. Обо всем. О том, где я сплю, в какой позе, и что мне снится...

Он изменился. А ведь и года не прошло. Но я вижу другого человека. Другой взгляд. Теперь он как никогда чужой мне. И ему здесь не место.

— Что ты здесь делаешь?

— Здравствуй, Лиля, — выдыхает бывший, подходя ближе к моей кровати, в спинку которой я вся вжимаюсь.

— Я тебе вопрос задала. Отвечай.

— У нас будет дочь…

— У меня будет дочь! А к тебе она не имеет… Ай!.. — в большом животе неожиданно остро кольнуло.

Так… Тихо, тихо… Фух, прошло… Рожать мне точно рано. Угрозы практически нет. Разве что передо мной стоит.

— Я позову врача.

— Не надо никого звать, — говорю ему резко. — Просто уходи и все. Слышишь?

Он отрицательно качает головой, смотря бесстрастным взглядом.

— Нет.

— «Нет», говоришь?.. Ты мне никто. Моей дочери тоже никто. Проваливай, — указываю коротким взглядом на дверь, чувствуя внутреннюю дрожь. — Я серьезно, Мирон. Не нервируй меня, я и так на сохранении.

— Не считаешь, что нам нужно поговорить?

— Не считаю. Не о чем.

— Почему ты не сказала?

— Потому что не хотела. Не жалела, не жалею и не буду жалеть об этом. Так что даже не смотри на меня так, будто я грех совершила. Я решила родить для себя. А ты для меня умер.