Неделю спустя…
— Серьезно? В такую даль отправишься?.. — округляет глаза Марина.
У меня было время подумать. И я все решила. Если и уезжать, то не в соседний город, а куда подальше. Наша страна большая, просторная. И я не буду ограничиваться коротким расстоянием. Чем дальше отсюда, тем лучше. Придет время, и я обязательно вернусь. Отравлю ребенка в садик, а сама вернусь в школу. Будь жить, как всегда хотела.
— А почему нет? — пожимаю плечами. — Я ведь толком и не покидала этот город. А сейчас у меня есть повод. Не волнуйся, я всегда буду на связи. И это... не навсегда. Я обязательно вернусь после рождения ребенка.
— Знаю, я тебе сама советовала уехать, но ты не спешишь? У тебя еще не скоро живот появится, да и не трогает тебя больше никто…
Да, последнюю неделю была полная тишина. После того как я отправила Алексея с вещами обратно, не последовало никакой реакции. Должно быть, он махнул на меня рукой. Всегда же так делал.
— А это неважно. Я… Понимаешь… — кручу пальцами чашку с чаем на столе. — Я постоянно чувствую его присутствие.
— Думаешь, он…
— Да нет, нет конечно… — горько усмехаюсь. — Не следит он за мной…
Я как дурочка постоянно выглядываю в окон непонятно зачем. Словно жду. Хотя точно знаю, объявись он на моем пороге, я сохранила бы лицо. Я не позволила бы ему забрать меня обратно, и уж тем более не позволила бы себе поверить ему.
Мне просто необходимо уехать. Чтобы окончательно успокоиться, смириться и оставить все позади. Иначе никак.
— Любой следующий стресс… Будь это напоминание о нем, или очередной приход этой сучки… — цежу со злостью. — Все это риск. Ты сама знаешь, что сказал мне мой врач. У меня не все так гладко…
— Да, но ты можешь подождать хотя пару недель? У меня будет отпуск. Я смогу поехать с тобой, чтобы помочь тебе устроиться на новом месте.
Пожалуй, это хорошая идея. Одной ехать в чужой город дело не безопасное.
— Да, конечно… Спасибо тебе. Я буду очень рада, если ты поедешь со мной. Так мне будет спокойнее.
— Конечно я поеду, — с улыбкой кивает Марина. — И не благодари. Это мое желание. Тебе и просить не нужно. Да и не отпущу я тебя никуда одну.
Вот он, единственный человек, который несмотря ни на что, меня не бросает. Я, боюсь, что и правда никогда не смогу ей отплатить.
Выпив еще по чашке чая, я отправляюсь провожать подругу до двери, но меня заставляет вернуться на кухню мой смартфон, который сегодня весь день на звуке. Мне должны были позвонить из клиники, но так и не позвонили. Правда, сейчас поздний час для звонка.
— Сейчас, Марин, я отвечу, — мчусь за телефоном, хватаю его со стола.
— Кто там? — кричит мне Марина из прихожей, когда я подвисла уже на несколько секунд.
Валентина Андреевна звонит. Зачем?..
— Лиль!
— Да… — выхожу из кухни, возвращаюсь в прихожую. — Это моя свекровь…
— Бывшая свекровь, — напоминает мне Марина. — Ты же ей вроде все сказала, нет?
— Да, но…
— Не отвечай. Очевидно, она хочет сделать еще одну попытку вас свести.
У меня сердце не на месте, колотится бешено. Я ведь смогу закончить разговор в любой момент. Так что…
— Да, Валентина Андреевна, слушаю, — отвечаю я, видя, как подруга понимающе вздыхает.
— Лиля… — всхлипывает Валентина Андреевна. — У нас... беда. Ты должна знать…
Меня слегка качает влево, а колени начинают подгибаться. Я жадно хватаю губами воздух, но кислорода все равно не хватает. Горло непроизвольно сокращается.
— Ч-что случилось? — выдыхаю я с трудом.
— Мирон попал в страшную аварию… Он… — дальше слов не разобрать.
Прикрываю глаза, сильнее сжимая телефон в своей руке. Когда распахиваю их, вижу ужас в глазах Марины. Она ничего не понимает.
Сейчас у меня есть только один вопрос, на который я смертельно боюсь услышать ответ.
— Он… он жив?
— Жив… Конечно он жив… — и я шумно выдыхаю, прикладываю ладонь к своему животу. — Иначе бы я уже сама умерла… Двоих бы хоронить пришлось… Приезжай… Очень тебя прошу, — следом произносит и адрес больницы.
— Он… он в тяжелом состоянии?
— Да... Приезжай! Не спрашивай больше ничего! — истерично. — Ты должна быть здесь!
Сбрасываю и выпускаю телефон из дрожащих рук, после чего слегка покачиваясь, двигаюсь к шкафу, достаю из него куртку.
— Ты куда это засобиралась? — строго спрашивает подруга.
— Мирон… Мирон в больнице… — пытаюсь засунуть руку в рукав, но меня так трясет, что никак не выходит. — Он в больнице...
— И что?
— Он попал в аварию...
— И его мамочка сразу набрала тебя? Тебя-то это как касается? Эй! Остановись, слышишь?
— Отвезешь меня в больницу?
— Никуда я тебя не повезу! И никуда ты не пойдешь! Уверена, что с Мироном твоим, все будет в порядке.
— Он в тяжелом состоянии... В тяжелом... — повторяю как заведенная.
— О нем позаботятся. У него есть семья. А ты теперь не часть ее. Он сам так решил. Так с какой радости ты должна бежать к нему?
— Я должна…
— Ни-че-го ты не должна, — Марина подходит ко мне и берет за плечи. — Я знаю… Я понимаю… Но это же не он позвонил тебе и попросил приехать. Это все его мать. Он, скорее всего, совсем не обрадуется твоему появлению. И забудь это «должна». После всего, что ты из-за него пережила, — ты ничего ему не должна. Возьми сейчас и произнеси это сама: «Я ничего ему не должна!»