Эксгумация

46

Вернувшись из «Барбикана» во вторник вечером, я обнаружил, что кто-то вытряхнул содержимое мусорного бака на мое крыльцо.

Переступив через кучу мусора, я открыл дверь. На пороге лежал конверт. Он был обуглен по краям и немного испачкал сажей коврик в прихожей. Даже не открывая конверта, я понял, что внутри говно.

Я начал убирать, попутно размышляя о том, кому это могло понадобиться.

Только закончив уборку, я проверил автоответчик. Там было привычное сообщение от матери. Сообщение от Энн-Мари. И сообщение от «хриплого голоса», очень простое: «Мы знаем твой адрес».

Я тут же начал набирать номер Психеи, но затем вспомнил, что мне придется признаться ей, что я затеял собственное расследование, используя счет за мобильную связь Лили. И мне надо будет сказать ей, что я звонил по номерам из этого счета.

Я положил трубку.

Как они установили, где я живу? И кто такие эти они? Зачем им нужно было меня запугивать? И зачем Лили им звонила в день своей смерти?

Никакого особого ущерба мне пока не причинили. Думаю, по номеру телефона им было не сложно установить, где живет его владелец. Любой может узнать район проживания абонента, позвонив в справочную.

Я налил себе водки и смог убедить себя, что бояться особенно нечего. Наверное, это, как говорится, просто местные ребятишки шалят. «Мы знаем твой адрес» — слишком уж пошлое клише, чтобы им мог пользоваться действительно серьезный преступник. Но в самом голосе было что-то несомненно подлинное. Он напугал меня, и отчасти потому, что говоривший был абсолютно уверен в том, что напугает меня. Хриплый голос был не просто устрашающим, он был профессионально устрашающим. Его владелец мог по желанию пробуждать и гасить ужас в других людях. К сожалению, как я ни старался, я не смог овладеть тайной этого приема. Мой ужас оставался со мной всю ночь.

Однако в телефонном разговоре с Энн-Мари я об этом происшествии умолчал.