Элси выходит замуж

Глава 4

— Элси, а как же твой жених? — спросил мистер Динсмор, помогая дочери сесть в седло.

— Он не приедет до вечера, — ответила она.

— Значит, ты — только со мной, — обрадовался мистер Динсмор. — Ну что же, вперед! Сегодня прекрасный день для верховой прогулки!

Они пустили лошадей легким галопом. Дорога была извилистой, но Элси мастерски удерживала свою лошадку рядом с крупным конем отца.

— Да, день прекрасный. И компания у нас — лучше в целом мире не сыскать, — пошутила Элси.

— Тебе чем-то не нравится наша компания, котенок? — рассмеялся мистер Динсмор.

Элси покраснела.

— Но, папа, ведь сейчас моя компания — это ты. Ты сам согласился сопровождать меня к Люси.

— А! Вот что ты имела в виду. Беру свои слова обратно и благодарю за твой... Что это было: комплимент? Или искренняя радость от возможности побыть со мной?

— Все вместе, если тебе угодно. Как хорошо опять быть дома, на Родине!

— А что ты называешь Родиной?

— Странный вопрос, папа! Конечно, давний великий и нерушимый Союз Севера и Юга, Востока и Запада. Ведь именно он — моя Родина. Ты сам мне говорил!

— Да, — односложно ответил мистер Динсмор и задумался.

Несколько минут всадники ехали в тишине. И лишь когда они свернули на подъездную аллею, мистер Динсмор заговорил, но уже на другую тему.

— Смотри, как красиво, — сказал он, показав на красивый старинный особняк в конце аллеи.

— Как любезно с вашей стороны нанести нам ответный визит! И так скоро! — радушно приветствовала гостей миссис Каррингтон. — Мистер Динсмор, даже не знаю, как вас благодарить, что вы не только позволили приехать Элси, но и сами нас навестили.

— Вы очень гостеприимны, сударыня, — вежливо ответил мистер Динсмор. — Я хотел бы поговорить с вашим мужем и повидаться с миссис Люси Росс, если она хорошо себя чувствует и согласится меня видеть.

После небольшой беседы в гостиной мистер Динсмор достал часы:

— Сколько времени ты хочешь провести с подругой?

— Ровно столько, сколько ты мне разрешишь, папа! — воскликнула Элси с оттенком былого детского рвения.

— Тогда чем раньше вы начнете общаться, тем лучше. Думаю, что через час-полтора мы уже должны быть на пути в Розлэнд.

И мистер Динсмор удалился в библиотеку, чтобы обсудить деловые вопросы с хозяином Ашлэнда, а миссис Каррингтон повела Элси к миссис Росс. В верхнем холле она обняла девушку и, гладя ее по голове, тихо заплакала.

— Бедный Герберт! Мой родной мальчик! — прошептала она, выпуская Элси из объятий. — Дорогая, я никогда не забуду, что ты могла стать моей дочерью. Прости, что задержала тебя. Иди к Люси: она занимает все те же комнаты. Ты там не раз бывала.

— Войдите вместе со мной, дорогая миссис Каррингтон, — попросила Элси. Ее глаза были полны слез.

— Нет, не сейчас. Я знаю, что Люси хочет увидеться с тобой наедине.

И миссис Каррингтон медленно пошла обратно. Элси подошла к двери и услышала воркование младенца и ласковый голос няни. Она постучала.

Люси, похудевшая, бледная, откинувшись на спинку мягкого кресла, вяло перелистывала страницы нового журнала. Услышав стук, она приказала:

— Открой дверь, няня.

При виде Элси Люси отбросила в сторону журнал и с криком «Элси! Милая! Я думала, что больше никогда тебя не увижу!» бросилась к подруге. Она крепко обняла Элси и разрыдалась.

Элси, как могла, утешала Люси, пока та не успокоилась. Вытирая слезы, которые никак не хотели останавливаться, Люси предложила подруге сесть и сама вновь опустилась в мягкое кресло. Принужденно засмеявшись, она сказала:

— Пожалуйста, не беспокойся и не думай, что я несчастна с Филом... Или что я собираюсь умереть. Все это вздор. Просто нервы у меня разыгрались, пропади они пропадом! Я их ненавижу! Хотела бы я вообще не иметь нервов, стать бесчувственной и не мучиться!

— Бедная моя Люси. Мне так жаль, что ты болеешь, — сказала Элси, пересаживаясь с кресла на низкую оттоманку у ног Люси. Она ласково погладила маленькие худые руки подруги. — Я знаю, что нервы нельзя успокоить... А ты поплачь: слезы приносят облегчение.

— У меня есть все. Все, чтобы быть счастливой, — всхлипывала Люси, — лучший в мире муж... прекрасный ребенок... не говоря уже о маме с папой... и обо всем остальном. Я имею все, что только может пожелать человек.

— Ах да! Ребенок! — воскликнула Элси с живым интересом. — Прелестный, милый малыш! Можно, я его подержу?

— Конечно, если тебе не тяжело. Няня, принеси ребенка сюда. Помнится, твой отец не разрешал тебе поднимать маленького Хораса.

— Да, но когда это было! Ах ты, моя радость! Ах ты, мышонок! Да какой же ты хороший! — воскликнула Элси, когда малыш принял ее безмолвное приглашение и без возражений пошел к ней на руки. — Люси, ты владеешь таким сокровищем! Ты сказочно богата! А вы с Филом дружно живете?

— Конечно. Мы еще ни разу не поссорились, не сказали друг другу худого слова. Мама называет нас голубками. Она говорит, что мы только и делаем, что нежничаем и воркуем. Ах, Элси, какая ты красивая! Я всегда считала, что нет девушки краше тебя, но в тебе появился какой-то новый свет. Ты стала еще милее.

— О, Люси! Ты, как всегда, мне льстишь! — засмеялась Элси.

— Но ты все еще незамужем, — продолжала Люси, не обращая внимания на слова подруги, — хотя все знают, что у тебя было много заманчивых предложений. Послушай, ты что, до скончания веков намерена оставаться одинокой?

Элси покраснела и улыбнулась. Люси дала служанке знак, и, когда та забрала малыша и ушла из комнаты, нетерпеливо повернулась к подруге.

— А теперь рассказывай! Я уверена, что в девицах ты не останешься. Будем ли мы именовать тебя герцогиней?

— Нет, Люси. Я помолвлена и намерена выйти замуж, но не за иностранца.

— Невероятно! Будь я незамужней, я не смогла бы противостоять герцогскому титулу. Но Фила я, конечно же, не променяю на всех аристократов Америки и Европы вместе взятых. Элси, скажи мне, кто этот счастливец?

— Попробуй угадай.

— Элси, я, наверное, его не знаю. А таланта гадалки у меня нет.

— Нет, милая подружка, ты его очень хорошо знаешь.

— Кто-то из родственников? Гм... Ричард? Гарольд?

— Нет, нет. Господь с тобою! Папа никогда не согласился бы выдать меня за таких близких родственников.

— Правда. Все, я сдаюсь. Элси, умоляю тебя, ну скажи!

Люси склонилась к подруге, и Элси прошептала ей на ушко имя избранника. Глаза Люси расширились, она онемела от изумления, а когда пришла в себя, воскликнула:

— Элси! Я тебе не верю! Ты шутишь?

Элси отрицательно покачала головой и засмеялась счастливым смехом.

— Травилла всем хорош, но... Подумать только! Он же самый близкий друг твоего отца. Они дружат с юности! Они почти ровесники!

— Есть люди, которые похожи на дорогое вино — с возрастом они становятся только крепче и лучше. К тому же мистер Травилла совсем не старый. Я уверена, что он ждал меня, пока я росла. Росла для него.

— Ты действительно его любишь?

— Всеми силами, всем сердцем и всем разуменьем моим. Я очень уважаю мистера Травиллу и доверяю ему не меньше, чем папе.

— А я-то боялась, что мистер Динсмор не позволит нам увидеться! Но теперь ты сама себе госпожа.

— Папа тоже так сказал, — засмеялась Элси. — Но я знаю: он очень удивится и расстроится, если я позволю себе сделать что-то, чего он не одобряет. Я спросила у него разрешения навестить тебя. И он не только разрешил, но и сам привез меня.

— Как он любезен! Надеюсь, он не торопится тебя увезти? Мне так много надо тебе рассказать! И еще я хочу услышать о твоих европейских завоеваниях.

— Сегодня у нас с тобой есть час. Но вскоре я опять смогу приехать, и не раз.

Свое слово мистер Динсмор сдержал: подруги общались почти полтора часа. Однако Люси заявила, что времени им не хватило — они не обсудили даже половины насущных вопросов. Люси сказала, что не успокоится, пока Элси не пообещает в ближайшие дни ее навестить. И Элси пообещала.

— В Розлэнде природа тоже хороша, — заметил мистер Динсмор, когда они въехали на аллею имения его отца.

— Да, папа. Но мне кажется, что все здесь стало каким-то маленьким. Не таким величественным, как в детстве.

— Значит, ты считала Розлэнд величественным, доченька? — спросил мистер Динсмор с улыбкой.

— Да. Но Розлэнд всегда будет мне милее всех красот Нового и Старого Света.

У дверей их встретила Аделаида.

— Как раз вовремя. Скоро позовут к столу. Элси, дорогая, можешь пройти в свою бывшую комнату. Там ждет тетушка Хлоя. Хорас, а ты чувствуй себя как дома.

Вечер получился чисто семейным — дружеским и непринужденным. После возвращения из Европы Элси еще не виделась с Артуром. Войдя в гостиную, она едва узнала своего давнего недруга в молодом человеке с усами и бакенбардами, который поднялся и, прихрамывая, подошел к ней.

— Как ты, Элси? — спросил Артур, протягивая девушке левую руку — правой он опирался на трость. — Ты рада, что вернулась домой, в Америку?

— Артур, ты ли это? Какой ты взрослый! Да, я рада, что вернулась домой. И очень рада, что опасения врачей не подтвердились и ты выздоравливаешь! — сказала Элси, принимая попытку Артура помириться.

— Да, — ответил Артур, изо всех сил стараясь казаться беззаботным и уверенным в себе. — Скоро я буду совершенно здоров.

Он отошел и сел в кресло около дивана, на котором расположилась Аделаида. Глядя на Элси, которая ходила по гостиной, здороваясь с дедушкой и остальными родственниками, Артур негромко сказал сестре:

— Не понимаю, почему ты называешь ее девочкой. Она грациозна, как лань, и красива, как сказочная принцесса. Неудивительно, что она произвела такой фурор среди лордов и герцогов по обе стороны океана. Так почему ты считаешь ее девочкой?

— Я и сама толком не знаю, Артур. Я люблю Элси, а это слово кажется мне очень ласковым, — ответила брату Аделаида. — Но главное, что в выражении ее лица всегда присутствуют простота и невинность. Они и рождают в моей душе почти материнское чувство. Как к ребенку, который еще не имеет жизненного опыта.

Мистер Динсмор-старший приветствовал свою очаровательную внучку почти с любовью. Пожимая руку Элси, он с довольной улыбкой обратился к сыну:

— Такой дочерью, Хорас, несомненно, можно гордиться. Думаю, ты и сам это знаешь.

Улыбка жены старшего Динсмора была кислой:

— Да, Элси выглядит неплохо, — принужденно сказала она. — Немногие девушки могут похвастать таким элегантным нарядом. Но меня удивляет, что Элси все еще не утратила детского выражения лица. Ей давно пора взрослеть, совершенствоваться. Иначе она никогда не станет такой же достойной женщиной, как Анна.

В былые времена госпожа Динсмор гордилась, что ее дочь казалась старше Элси. Но теперь ей было невыносимо видеть контраст между увядшим, морщинистым лицом Анны и цветущим, юным личиком Элси. В сердце ее загорелось недоброе пламя зависти, уязвленной гордости и обиды за любимую дочь.

Никто не откликнулся на неприятное замечание миссис Динсмор. Элси взглянула на отца, стоявшего рядом с ней, и улыбнулась. Он ответил ей взглядом, полным любви и понимания, и Элси тут же вспомнила об Эдварде. Он тоже понимает ее, она ему нравится, и его любовь для нее столь же драгоценна, как и любовь отца. Вздохнув от счастья, переполнявшего ее сердце, она подошла к остальным родственникам. Позвали к столу, и Элси под руку с Уолтером прошла в столовую.

Артур все сильнее поддавался очарованию племянницы. Он не мог отвести от нее глаз. Его пленяла скромная простота и грациозность манер Элси. После обеда все общество перешло в гостиную, и Элси исполнила на рояле несколько пьес. (После занятий с лучшими преподавателями Европы Элси стала играть просто замечательно.) В беседе она, сама того не сознавая, выказывала обширные познания. Элси почерпнула их из книг и из рассказов мудрых людей и ученых, встреченных ею во время путешествия, и переосмыслила. Живой, самостоятельный ум девушки позволял ей проницательно судить о жизни и о людях. Кроме того, Элси обладала плавной речью, тонким юмором и незаурядным воображением. Словом, она была прекрасным рассказчиком и собеседником.

Вопреки ожиданиям Элси, старшие решили остаться на чай. Она огорчилась и, когда все родственники собрались в гостиной, незаметно ускользнула на веранду, залитую лунным светом. Глядя на аллею, она думала об Эдварде, который сейчас наверняка приехал в Оакс. А ее там нет. Что он почувствовал?

— Прекрасный вечер, — прозвучал рядом голос Артура. — Послушай, Элси, давай закопаем топор войны.

— Я никогда не испытывала к тебе враждебности, Артур, — ответила Элси, все еще задумчиво глядя перед собой.

— Других слов я от тебя и не ждал. Признаю, я немало тебе досадил. Но ведь ты не одолжила мне деньги, когда они были мне крайне необходимы. Впрочем, я очень хочу оставить в прошлом все неприятные воспоминания. А ты?

— Конечно. Я с радостью прощаю тебе все плохое. Что было — то прошло.

— Ты так похорошела! Когда я видел тебя в последний раз, ты была просто симпатичной девочкой. А сейчас ты — самая красивая, элегантная, изысканная и умная женщина из всех, кого я знал и знаю.

— Я не люблю лесть, Артур, — холодно промолвила Элси.

— Брось! Это не лесть, а правда. Я решительно утверждаю, что если бы мы не состояли в близком родстве, то я бы на тебе женился.

— Даже и не думай, — ответила Элси, и неискушенный слух Артура не уловил тонкой иронии, прозвучавшей в ее голосе. — Обычно в таких делах участвуют два человека. А в данном случае — три, и двое из нас не согласятся.

— Ерунда! Я бы тебя добился, причем довольно скоро. Мужчина всегда может получить женщину, которую он хочет.

— Ты заблуждаешься, Артур. Давай оставим эту неприятную тему. Мы состоим в таком близком родстве, что даже сама мысль о подобном браке — уже грех.

— Значит, ты собираешься растратить себя попусту на старика Травиллу?

Элси повернулась к Артуру. Глаза ее сверкали так, что молодому человеку стало не по себе.

— Во-первых, я не растрачу себя попусту. А во-вторых, никому не позволю непочтительно говорить о мистере Травилле.

— Ого! — деланно засмеялся Артур. — Что ж, теперь я знаю, как тебя разозлить. И не побоюсь признаться: мне не нравится Травилла, и я не намерен прощать ему старые долги.

Но Элси уже не слушала Артура: до ее слуха долетел перестук копыт, который она различила бы и в топоте кавалерийского эскадрона. Сердце Элси радостно забилось. Всадник остановил коня, спешился, бросил вожжи подбежавшему слуге и шагнул на ступени веранды. Эдвард! Сдержав желание броситься ему навстречу, Элси спокойно подошла к любимому. Рукопожатие, слова приветствия — и Элси с женихом направились в гостиную.

— Хм! Вот, значит, как! Без сантиментов. Ведут себя друг с другом, как всегда, — негромко сказал Артур, раскуривая сигару. — Интересно, что же красавица Элси нашла в этом достопочтенном старце? — добавил он, задумчиво следя за медленно уплывающей в темноту струйкой сигарного дыма.

В поведении Эдварда и Элси действительно не было никакой сентиментальности. Оба они испытывали неподдельное, искреннее счастье, и состояние это было спокойным и тихим, как гладь глубокого, чистого, уединенного озера. Оно почти не проявлялось внешне, кроме тех случаев, когда влюбленные оставались наедине.

Из помолвки не делали тайны, и вскоре о ней узнали все друзья и родственники. Много лет мистер Травилла бывал у Динсморов чуть ли не каждый день и чувствовал себя почти как дома. Но после помолвки обитатели Оакса встречали Травиллу все теплее и радушнее: они начали относиться к нему как к члену семьи. Недавняя отстраненность Элси полностью исчезла — ее сменила былая простота, непринужденность и безоглядное доверие.

Решение мистера Динсмора отложить свадьбу на год разочаровало мистера Травиллу, который уже столько лет терпеливо ожидал своего часа. Но протесты и уговоры не принесли никаких результатов, и Эдвард согласился подождать еще. Он утешился, думая о верности и постоянстве невесты: Элси так и не научилась кокетничать и оставалась такой же простодушной, честной и искренней, как в детстве. Уверенность жениха и невесты друг в друге была нерушимой. И вскоре разочарование мистера Травиллы растворилось в радости — ведь он, наконец, завоевал Элси.