Эпоха Опустошителя. Том II

Глава 23 Безумные догадки и неизвестность вдали…

Царство Аделлум.

Военный лагерь великого дома Ксант.

Зона офицерского состава.

Ранний вечер.

Сутки спустя…

Дела оказались отборной дрянью.

Альяна молчала на протяжении целых суток, да и сам я пребывал в мрачных мыслях после всего случившегося и услышанного. Причем видя моё прескверное состояние парни не лезли с расспросами. И чем больше я углублялся в мысли, тем отвратнее становилось на душе. Настолько отвратно, что руки сами опускались против моей воли.

Появлялось острое желание послать всех куда-нибудь подальше, затем развернуться ко всем спиной на постели и закрыв глаза, отдаться во власть усталости и накатывающего отчаяния с негативными эмоциями. Странно это. Очень странно. Я никогда не был размазнёй, но сейчас словно что-то изменилось. Мне хватало того факта, что всё Вечное Ристалище охотится на пилигримов со скитальцами. Следом охоту на мою персону объявил один из старейших иерихонских орденов и это на порядок усложнило жизнь. Но далее всё стало только хуже, ведь Альяна является частью Пятой Династии, которых уничтожили больше четырех тысяч лет назад сами обереги. Если кто-то узнает, что я обладаю не оттиском, а одной из Рун, то вся Альбарра ополчится против меня и тогда не останется ни единого шанса на выживание, но ныне образовалась очередная беда…

В этом мире я надеялся в небольшой мере на Осколков и на Руну. Впрочем, как стало известно на таких как я охотились сами Древние. Точнее подобных мне они попросту истребляли. Однако главная проблема состоит в том, что я могу лишиться поддержки спаты и дела примут скверный оборот. Того не ведая, я, возможно, взращиваю врага в лице Альяны, ведь она создание Древних.

И вновь все эти аргументы возвращают меня к основополагающей сути всего происходящего. Я понятия не имею, кто я такой на самом деле и что делать дальше…

«Ранкар, — вдруг раздался в голове слабый голос Руны, — я… Я хоть и создание Древних, но я… Я не враг тебе…»

Снова читаешь мысли? — хмыкнул с издёвкой я, медленно опускаясь в глубины внутреннего мира.

«Кем бы ты ни был, но я… клянусь тебе, что ни за что не ударю тебя в спину, — потерянным тоном прошептала девица. — Я… Ведь я просто-напросто не могу пойти против своего носителя. Я часть тебя».

Альяна сидела у главенствующей колонны и обняв себя за колени, смотрела в одну точку.

— Малышка, ты даже не помнишь всей правды о себе. Не помнишь своего прошлого обладателя. Не помнишь, как попала на Терру. Не помнишь практически ничего. Только обрывки, — хмыкнул грустно я, поглаживая её по голове. — У тебя отсутствует львиная доля воспоминаний. Ты ведь понимаешь, что верить твоим словам — это как шагать в неизвестность?

От услышанного силуэт спаты внезапно замерцал и будто стал уменьшаться на глазах, а через секунду её голос страшно задрожал, и та отчего-то всхлипнула и шмыгнула носом:

«Я… я действительно мало что помню… но я… я… не стану тебя предавать… Я ни за что… не ударю своего носителя в спину…»

Вроде бы могущественная Руна Истребления, а рыдает как дитя. Ох, ты ж зараза! Чем руководствовались Древние, когда их создавали? И за что мне всё это? Ой, да будь оно всё проклято! Я устал опасаться всего и вся. Пусть всё идёт своим чередом.

— Не реви, подруга, — фыркнул с наигранным весельем я, присаживаясь с ней рядом, и легонько поглаживая девицу по макушке. — Тут только потопа не хватало. Глупо опасаться того, что может случиться в будущем. Будем решать проблемы по мере их поступления. Надеюсь, хуже уже не станет.

« Я… я правда не враг тебе, Ранкар, — вновь шмыгнув носом, шепотом изрекла Альяна, а затем в её тоне зазвучали нотки решимости. — Если… если потребуется и если я смогу, то я… то я смогу пойти даже против Древних. Само собой, если они всё еще существуют. Возможно, за эти четыре тысячи лет они исчезли. Да даже если весь мир ополчится против тебя, всё равно я ни за что не брошу своего носителя. Я часть тебя. Нас невозможно разделить пока ты жив».

Да. В этом и была суть. Пока я жив. Правда, боюсь, не всё так просто.

— Это обнадёживает, — хмыкнул я, с наигранной теплотой.

' По крайней мере, теперь мы знаем, что твоё ограничение на убийство создали не просто так, — добавила Руна, чуть успокоившись. — Вероятнее всего, это сделали намеренно, чтобы ты…

— … чтобы у меня не получалось поглощать души, — закончил я за Альяной, согласно кивая. — Да. Об этом догадался. Скорее всего, это всё взаимосвязано.

«Нет, — отрицательно покачала головой та. — Ты не понял, Ранкар. Меня напугало не только это. Ты не просто сожрал его душу. Ты разделил его сущность на составляющие, а затем поглотил частично его душу и частично эманации смерти. Теперь понимаешь?»

Чем дольше я рассуждал над этим вопросом, тем необъяснимей и тревожней становилось внутри, а затем меня озарила безумная догадка.

— Неужели я…

« Поглощение души, если мне не изменяет подозрение, может провернуть какой-нибудь некромант или маг крови, – подалась в объяснение спата. — Ты способен поглотить не просто душу. Ты пожираешь практически всё, – а затем та невольно сглотнула и голосок её стал на порядок тише. — Ты в силах поглотить отдельно каждую стихию. Огонь или вода. Тьма или свет. Жизнь или смерть. Пространство или душа. Кровь или лёд. Неважно что. Именно поэтому тебе терзал постоянный голод. Именно поэтому тебе столь неуютно находиться рядом с одарёнными и эссенциалами. Твоё настоящее естество, что сидит внутри требует свободы и пищи. Вспомни первые секунды после поглощения Беренгара. Что ты ощутил в тот миг?»

— Прилив сил, — криво усмехнулся я. — Резкий прилив сил.

«Так оно и есть, — кивнула утвердительно спата. — С каждым поглощением ты становишься сильнее. А если ты начнешь убивать и пожирать тысячи разумных? За тысячами пойдут десятки и сотни тысяч. А после этого ты вряд ли сможешь остановиться. Твоя раздражительность, злоба, гнев, нервозность и жажда крови заставят тебя действовать дальше».

Мириада сраных бед. Ушам своим не верю. Это какое-то безумие…

«Это лишь догадка, но твоё существование — это угроза не только для всего живого и мёртвого, – с волнением произнесла Альяна, глядя на меня мерцающим взором. — Твоё существование выходит за рамки здравого смысла, – но следующие её слова смогли поразить до глубины сознания и самой моей сущности . — Твоё рождение не объяснить обычными словами. Теперь я начинаю понимать, почему на тебе столько печатей. Они ограничивают многое, но не всё. Именно поэтому ты столь неуравновешен. Именно поэтому ты не ладишь с эмоциями. Именно поэтому твоя сила растёт столь быстро. Ты сгусток противоречий, которые невозможно соединить или же слить воедино. Боюсь… – вновь сглотнула она, — … ты и вовсе не должен был появиться на свет. Представить не могу, кто твои родители на самом деле, но они… необычные люди».

Вот как, значит. Не должен был появиться на свет. Тогда для чего я живу вообще?

— Если твоя абсурдная догадка верна, то получается — эти столбы источники?

« Так и есть, — заключила тихо Руна . — Я даже понять не могу, каким образом они уживаются в твоём организме. Это за гранью невозможного. Ведь они должны были давным-давно разорвать тебя на части. Невозможно уместить в одном единственном теле такую невообразимую мощь. Каждая из этих опор несёт в себе определенную силу, но вот она… – указала девица пальчиком на иссиня-черную главенствующую колонну, — …она твоя суть. Она связывает воедино всю цепь твоего внутреннего мира и источников. Только сейчас я осознала, что эти ограничения не убивают тебя. Их создали не для того, чтобы усложнить тебе существование. Печати спасают тебе жизнь. В них вложено непомерное количество труда и сил. Без них ты бы не протянул долго и умер бы младенцем, – печально вздохнув, призналась девушка. — Я знаю только одних, кто может такое провернуть и это Древние. Но им незачем спасать тебя. Они бы просто уничтожили угрозу и дело с концом. Скорее всего, эта ювелирная, времени и энергозатратная работа дело рук…»

— … моих родителей, — выдохнул обреченно я, прикрывая глаза и медленно поднимаясь на ноги.

От столь мучительного осознания хотелось выть волком и рвать всё на части, а в душе против воли стал образовываться горький ком.

Почему именно они? Нет… Нет! НЕТ! НЕ МОЖЕТ ЭТОГО БЫТЬ! НЕВОЗМОЖНО! НЕ ВЕРЮ!

— Не верю, — хриплым тоном прошептал я, отрицательно качая головой. — Не верю…

«Увы, но иного объяснения нет».

Мои сраные родители, значит. Родители…

«Это также объясняет наличие снов, — чуть тише добавила Руна. — Это обрывки твоих воспоминаний. Аналогичные обрывки прошлого порой вижу и я».

Ярвиром клянусь, если мои предки еще живы, я их из-под земли достану! КАЖДОГО! Вытрясу всю правду из этих двоих своими собственными руками и уже тогда решу, что делать дальше. Но для начала… Для начала надо стать сильнее и попросту выжить несмотря ни на что. Однако боюсь, со своими нынешними силёнками я не справлюсь. Впрочем, отныне в порошок сотру любого, кто встанет на пути. Благо проблем у меня практически столько же, сколько и козырей на руках.

«Вижу, ты уже принял решение», — печально улыбнулась Альяна.

— Обещаешь, что не предашь? — сипло спросил я, присев перед Руной на корточки и заглянув ей в глаза. — Я могу на тебя положиться?

«Пока я буду в собственном рассудке, то я ни за что не ударю тебя в спину и никогда… не предам, — невольно сглотнув, прошептала она. — Я… я клянусь тебе, Ранкар. Даже если против тебя ополчатся Древние, сами Обереги или же всё Вечное Ристалище, я всё равно умру, сражаясь вместе с тобой. Отныне ты мой носитель, тебе и решать, как поступать дальше».

— Этого достаточно, — усмехнулся ободрительно я, весело ей подмигивая, отчего на лице у девицы расцвела довольная улыбка. — Думаю, мне пора возвращаться. Спасибо тебе, что помогла.

Яйца в кулак, Ранкар! Вроде так любил говорить Бетал.

Всё это время внутри шатра присутствовали Ганграт и Цуг. Парни то и дело беседовали ни о чем. Из внутреннего мира я возвратился рывком в тот самый момент, когда сразу три пары ног ввалились внутрь помещения, а секунд через десять раздался тихий звон монет и странный шелест.

— Рухнуть небесам к полудню! Мне… мне мерещиться это? — ошеломлённо выпалил пацан, вскакивая на ноги и подходя к столу, покамест я неспешно поднимался с постели. — Да я в жизни не видел столько денег.

— Как и я… — заторможенно пробасил Ганграт, глядя на Аркаса и Рамаса с Тэйном, которые и приволокли это добро. — А говорили, что в армии рядовому воителю много не заработать. Сколько здесь?

— Четыре золоченые купюры, номиналом один к ста, — начал свой подсчёт довольный Арк, перебирая выигранные во время вчерашней бойни средства. — Десять рубинов номиналом один к десяти, десять сапфиров номиналом один к десяти, десять изумрудов номиналом один к двадцати, десять алмазов номиналом один к тридцати. Полсотни россыпью золотыми монетами и полсотни россыпью серебряными для твоих «мелких трат». Бронзовые монеты решил не брать. Думаю, они тебе без надобности в Мергаре, — почесывая щетину, добавил полубог. — Итого тысяча двести золотом. Ну или тысяча двести аур.

М-да… Ауры. По сути, то же золото, но в международном масштабе Вечного Ристалища их решили назвать именно ауры для простоты. Проблема лишь состояла в номинале тех или иных валют или же драгоценностей, но Аркас более чем доходчиво пояснил нарицательную стоимость. Практически постоянно мастодонты Альбарры пытались упростить платежи между собой, чтобы не таскать груды золота в пространственных сумах, так что выходом стала иллириумная тончайшая бумага, которую невозможно подделать. На бумагу наносились золотые, рубиновые, алмазные и изумрудные напыления и таким образом расплачивались. Если же суммы были огромны, то использовались переводы между банками. Нечто подобное существовало и на Терре, но вынужден признать, что там всё было малость проще, потому как Ярвирская империя управляла четвертью мира.

Правда, это капля в море для моих будущих нужд. Подобный промысел, как схватки за бабки на поток не поставишь. Если мне не изменяет память, то ядро Высшего качества, которое я добыл с рыцаря смерти стоит в районе тысячи золотых аур. Впрочем, даже оно не слишком помогло Руне. Остаются конечно еще иные ресурсы, но и они баснословно дорогие. Что ж, придётся становиться богаче.

— Впервые в своей жизни держу иллириумную купюру, — прогудел шокировано терат, бережно поглаживая позолоченную валюту.

— Ранкар, ты как сам? — вдруг спросил Аркас, а следом за ним на меня посмотрели и прочие Осколки.

— Как сала килограмм, — огрызнулся я, прибегнув к любимой прибаутке, отчего те расплылись в знакомых ухмылках. — Не стоило переживать. Подобная хандра со мной случается. Деньги можете разделить поровну между всеми.

— Нет уж, уволь! — фыркнул отрицательно Рамас, переглядываясь с остальными. — Это твоё богатство. Мы и сами неплохо заработали. Ставка на победу Танара была не слишком большой, но вот на твой выигрыш стояло почти девять к одному. Скорее всего, молва о твоих травмах разлетелась весьма быстро и это сыграло нам на руку.

— Коли так, — пожал я плечами. — То поступим иным образом.

Тысячу без какого-либо смущения я забросил в пространственную суму, а двести аур оставил на столе.

— Это ваше.

— Ты понимаешь, что это огромная сумма? — с неким удивлением пробормотал полубог. — Жалование рядовых бойцов во время войны около одного золотого аура в декаду, а тут наш общий заработок почти за год.

— Делите, — скривился я, прервав все препирательства Арка. — И уволь меня от своих соплей.

— Видели бы вы глаза той фурии, парни, — вдруг осклабился злорадно Рамас, пытаясь перевести разговор в иное русло. — Она нас чуть не сожрала. Не так ли, Тэйн? Если не ошибаюсь, то ваши народы не слишком уживаются вместе, да?

Честно признаться, состояние падшего изрядно напрягало. Он единственный из всей троицы с момента возвращения в шатёр находился в какой-то прострации.

— На вражду между серафимами и фуриями мне давным-давно глубоко наплевать, — задумчиво пробормотал тот, а следующие слова и вовсе огорошили всех собравшихся. — Но вот та управляющая клуба… никакая не фурия.

— О чем ты? — нахмурился вдруг я, чувствуя подвох и быстро возводя вокруг стола полог тишины. — Почему ты так в этом уверен?

— Меня хоть и лишили крыльев с источником, но моё обоняние серафима всё еще при мне, — объяснил серьёзно тот. — Так вот та женщина, Майя, она пахнет не как фурия. С фуриями в прошлом я сражался часто.

— И чем же от неё несет, если не секрет? — весело скалясь, осведомился тифлинг.

— Её запах чем-то похож на вонь норманнов, — чуть тише пробормотал падший.

Стоило прозвучать данным словам, как все тотчас замерли и совсем иначе взглянули на Тэйна. Даже я невольно нахмурился от услышанного.

— Норманнами? — вдруг сглотнул Аркас. — То есть… северянами? Семи Звёздами заведует доминирующим дом Мараал.

— Так и есть, — кивнул утвердительно падший. — Её облик фурии — это высококлассная иллюзия.

— Но северяне не участвуют в войне за Аделлум, — усомнился на миг Ганграт.

— Я не знаю, что она тут забыла, но она скрывается. Для чего? Тоже не знаю, — покачал головой бывший серафим.

— Вероятнее всего, это лазутчица из северного пантеона, — предположил полубог. — Сдаётся мне, что в лагере кишмя кишит шпионами из других территорий.

— Возможно, — согласился падший, а затем перевел взор на меня. — Но это не отменяет того факта, что весь прошлый вечер она не сводила своего внимания с Ранкара.

Проклятье! А ведь я даже не заметил подобного. Этой-то чего от меня нужно?

Впрочем, искать ответы на данный вопрос не оставалось времени, ведь стоило сбросить полог тишины, как с улицы раздался знакомый женский голос, а все парни разом переглянулись между собой и скрестили свои встревоженные глаза на мне.

Помяни беса, чтоб ей пусто стало!

— Могу ли я увидеть лейтенанта Ранкар? — негромко поинтересовалась управляющая клуба Семь Звезд. — У меня есть важный разговор к нему.

Мириада сраных бед! И почему я чувствую очередную порцию отборного дерьма?

Царство Аделлум.

Верхний город.

Дворец дома Иллион.

Рабочие апартаменты правителя Трои.

Тихий стук в дверь ознаменовал о том, что Маркасу стоит завершать с делами, ведь впереди предстоит тяжелая беседа. Мужчина до последнего момента оттягивал это дело, но более ждать не было никакого смысла.

— Диана, Лара, входите, — тихо отозвался правитель, неторопливо поднимаясь с кресла и подходя к панораме у противоположной стены.

Безупречному нравилось вечерами наблюдать за огнями столицы, но во время войны вся прежняя радость попросту испарилась.

— Моё почтение, владыка Иллион, — мягко поприветствовала его целительница из семьи Урано.

— Вы желали видеть меня, отец? — с холодком осведомилась Диана, глядя в одну точку.

От услышанного в груди у мужчины что-то сжалось, и он глазами обратился за помощью к дриаде Азаиха, но та лишь грустно улыбнулась и покачала отрицательно головой.

— Как Ласанта? — сухо полюбопытствовал владыка.

— Кровь того мерзавца помогла, — после затянувшейся паузы, отозвалась Лара. — Твоя дочь очень прозорлива. Странно, что я не догадалась до подобного раньше. Анта уже идёт на поправку, но Хиал не находит себе места.

— Как та девочка? — продолжил спрашивать правитель. — Рейна, вроде бы, не так ли?

Диана по-прежнему молчала, так что отвечать вновь пришлось женщине.

— Тоже идёт на поправку, но ей предстоит тяжело перенести исцеление. Думаю, ты и сам знаешь, что пламя Норона… малость необычно, — поморщилась невольно та.

На несколько долгих мгновений в апартаментах вновь образовалась тишина и после тяжелого вздоха, владыка Аделлума принялся за самое болезненное.

— После произошедшего в Западном Пределе мы так и не поговорили.

— Что именно вы хотите знать, отец? — подняв безэмоциональный взгляд на родича, осипшим голосом спросила молодая целительница. — Спрашивайте…

— Что с тобой стряслось в плену, Диана? — заботливым тоном вопросил у дочери мужчина. — Признайся честно, дочь моя, тот грязный подлец совершил нечто гнусное, не так ли? Одно твоё слово и ему не жить. Только скажи и я достану его отовсюду…