Eques (СИ)

Интерлюдия

Темнота. Туман, наползающий со стороны реки, вьется вокруг ног и неприятно холодит икры. Обнаженная женская фигура стоит, окутанная этим туманом, и внимательно изучает растянутый на поляне рисунок, состоящий из миллионов нитей, скрещённых меж собой. Вот одно из пересечений поглощает другое, и так далее. Пока не встречается с нитью, пришедшей из-за края полотна. На этом месте внешняя нить движется. А эта, толстая, вдруг пропадает. Вокруг нити-вторженца множество ниточек поменьше, но половина из них внезапно уходит за край полотна.

Как любопытно. Интересно, что ты такое придумал, что я не могу отследить перекрестки их жизненных путей? Как же забавно наблюдать за метаниями того, кто идет по лестнице самореализации, даже не понимая, что он делает.

Ее покой грубо нарушается сразу десятком темных фигур, вырастающих вокруг поляны.

— ОООО! Какая красотка! Красотка, зачем тебя этот узор, иди к нам!

Фигуры давно не мыты, от них разит потом, мочой, дерьмом и перегаром. Они гогочут, и первый наступает на узор.

Он даже не издает крика. Просто растворяется, осыпаясь невесомым белесым пеплом, просыпавшимся через нити на землю. Обнаженная женщина даже не делает вид, что вообще отвлеклась от своего дела, ей все равно. Оставшиеся девять, опасливо обходя полотно, бросаются к ней, рассчитывая, что вот сейчас она начнет убегать, радуя их картинкой страха, трясущихся сисек, и прочими элементами охоты на женщину. Вместо этого она стоит и внимательно что-то изучает, даже не пытаясь отвлекаться на их бег и звуки.

Первый подошедший протягивает руку, рассчитывая ухватить упругую грудь. И его тело отлетает назад, при этом голова сорвана с плеч одним единственным коротким ударом руки этой женщины. На лице — все еще застыло выражение вожделения.

Остальные кидаются к ней, накрывая тело кучей малой своих, чтобы в следующую секунду разлететься по сторонам изломанными куклами.

Все, кроме одного — уже мертвы. У одного — сломаны обе ноги и рука.

Обнаженная подходит к нему, держа в руке старинный кинжал. Кажется, он сделан из бронзы. Она присаживается на колени, аккуратно проводит по телу бандита ладонью, вызывая у него бешенный стояк, несмотря на ситуацию. Бросив один короткий взгляд на его чресла, она, удовлетворённо вздохнув, распарывает его от паха до горла, вынимая и разбрасывая одним движением кишки. Обезумевший от боли крик человека разносится над рекой, но женщине нет до него дела, и она лишь внимательно изучает линии того, как разлеглись его внутренности относительно тела, даже не пытаясь прервать страдания.

Она бормочет себе под нос: “Что ж, проверим эту теорию, что кишки возжелавшего меня мужчины, будут эффективней как инструмент прогностики, нежели кишки домашнего скота. Пока что как-то не очень, совпадает один к одному. Испытание болью и кровью предстоит герою, и только высшая сила может спасти его от поражения от рук человека, хотя богов он повергнет ниц.

Ее мало интересовала дальнейшая судьба жертвенного барана, в которого был превращен рейдер, и он имел возможность еще минут пять наблюдать за странными действиями непонятной твари, человеком она была лишь на вид. Она еще несколько минут вглядывается в сови нити, а потом совершает совсем странное — достает из лежащей около нитей сумки, которой, рейдер готов поклясться, минуту назад не было там, ноутбук, и начинает осматривать что то, морщась.

Ну что ж ты такой неэстетичный то, а? Вот как после этого жалеть тебя, если ты даже победить чудовище не можешь как человек. Нееет, измельчал, измельчал герой. Но выглядит красиво, жаль, что что не удастся посмотреть на применение собаки — Стас кажется боится собаку спускать.

Ничего, у него еще есть время, он научится убивать красиво. А потом — может быть научится не убивая, побеждать…

Конец третьего тома.

Ссылка на четвертую книгу https://author.today/reader/229418