Это грязное дело шантаж

Глава 2

Сержант Джо Беглер сосредоточенно склонился над бумагой, механически приглаживая непокорный ежик короткими пальцами-обрубками, с обгрызенными ногтями. Он сидел за большим столом просторного помещения полицейского участка. За другими такими же массивными столами полицейские в форме разговаривали по телефонам или же что-то усердно писали в своих блокнотах.

Беглер читал отчет об ограблении ювелирной лавки. Он был вторым после капитана Террелла по чину и его правой рукой, когда дело касалось серьезных дел. Начальник полиции считал неженатого тридцативосьмилетнего сержанта, заядлого курильщика и кофемана, лучшим помощником, который у него был за долгие годы службы в полиции.

Резко зазвонил телефон. Беглер протянул мощную, покрытую веснушками и рыжими волосами руку и, сняв трубку, рявкнул: «Да? Беглер на проводе».

— Шеф у себя в кабинете, — доложил дежурный. — Хочет вас видеть.

Беглер проворчал что-то невразумительное, что должно было означать «сейчас иду», бросил папку с недочитанным отчетом в ящик стола и тяжелым шагом направился в офис капитана Террелла.

Его шеф как раз собирался налить себе кофе из вместительной электрокофеварки. При виде Беглера он достал еще одну чашку.

— Садись, Джо. Что-нибудь новенького по делу Бернетта?

Беглер тяжело опустился на стоявший перед столом начальника простой стул с прямой спинкой и, беря чашку, недовольно произнес:

— Пока ничего. Все патрульные машины оповещены. Почему такая суматоха?

Террелл принялся набивать почерневшую обкуренную трубку.

— Важные люди. Этот парень — зять Чарльза Трэверса, и если ты случаем не знаешь его, то должен тебя предупредить, что это тот человек, который построил «Нью-Йорк Палас Отель», мост «Ферри» и плотину в Гаване, не считая разных других «мелочей» подобного масштаба.

Беглер отхлебнул кофе и зажег сигарету.

— Ну и что?

— А то, что мы должны как можно быстрее отыскать этого парня. Тут есть одно осложнение.

Террелл выдержал паузу, продолжая набивать трубку.

— Дело в том, что он не в себе. После разговора с его женой, дочкой всемогущего Трэверса, я зашел к доктору Густаву, который ознакомил меня с его историей болезни. Парень получил серьезные ранения головы в автокатастрофе и, по словам доктора, у него отмечены некоторые функциональные отклонения в деятельности мозга. Со временем они должны пройти, но пока он не может отвечать за свои действия. Он не садился за руль более двух лет, а сейчас катается где-то в своем «мерседесе». Сам понимаешь, такой человек за рулем может угробить не только себя, но и массу народа.

— Что я должен сделать? — спросил Беглер, допивая кофе. — Отозвать от заданий других ребят и бросить их на поиски этого «чокнутого»?

— Боюсь, что да. Скажи им, что это срочно. Я хочу, чтобы этот парень был найден как можно быстрее. Он болтается отвязанным уже более двух часов. Неужели так трудно найти белый «мерседес-комби»?!

— Возможно, он нырнул на какую-нибудь проселочную дорогу, — сказал Беглер, поднимаясь.

— Меня не интересует, куда он нырнул! Даю вам час! Я ясно выражаюсь?

Беглер угрюмо кивнул и прямиком направился в операторскую. Сев за пульт, он взял микрофон и принялся по очереди связываться со всеми патрульными машинами. Вскоре вся полиция знала, что их непосредственный начальник ими не доволен. В комнату вошел один из операторов и легонько тронул разбушевавшегося сержанта за плечо:

— Гарри на связи, сержант. Он нашел «мерседес».

Беглер передал ему свой микрофон.

— Всем отбой, — сказал он и подошел к пульту на другом столе.

— Гарри? — рявкнул он в динамик селекторной связи.

— Да, сержант. Я нашел машину — белый «мерседес». Номерной знак 33567. Зарегистрирован в Нью-Йорке. Нахожусь на автостраде «Олд-Дикси». У машины спущена правая задняя покрышка. Отчетливые следы юза на шоссе. Потом она врезалась в дерево. Должно быть, шел на приличной скорости. Правый бампер в лепешку.

Беглер потер переносицу.

— А где водитель?

— Его нет. Машина пуста. Следов крови не видно.

— Оставайся на месте.

Беглер крутанулся на стуле к оператору.

— Глянь-ка, Джек, сколько у нас машин неподалеку от шоссе «Олд-Дикси»?

Оператор быстро сверился по планшету.

— Всего три. Две на расстоянии 20 миль, а третья — не более десяти.

— Прикажи им всем направляться к Гарри. Ему потребуется помощь.

Беглер опять вызвал Гарри по рации.

— К тебе сейчас подгребут еще три машины. Тщательно прочешите район. Водитель не мог далеко уйти. Бад даст тебе описание того, кто нам нужен.

Весело подмигнув оператору, Беглер хлопнул его по плечу и направился в офис Террелла.

Вэл посмотрела на часы. Без двадцати три. Она все так же сидела у окна и ждала, рисуя в уме картины одна ужаснее другой. В который раз она убеждала себя в том, что больше ничего невозможно предпринять. Надо только запастись терпением, пока полиция найдет его. Но телефон молчал, и ее все больше охватывала паника. Неужели Крис опять попал в катастрофу? А вдруг он уже мертв?

Неожиданно зазвонил телефон, и она подскочила, как будто подброшенная мощной пружиной.

— Миссис Бернетт? Это — капитан Террелл.

— Вы… нашли его? — выдохнула Вэл.

— Пока нет, но мы обнаружили машину. На шоссе «Олд-Дикси»… Сейчас оно почти не используется. У машины сорвана левая задняя покрышка и… она врезалась в дерево.

Услышав, как ахнула Вэл, он поспешно добавил:

— Никаких следов крови. Похоже, что ваш муж дальше пошел пешком. Только вот куда? Это мы сейчас и выясняем. Мои люди прочесывают это довольно уединенное место. Знаете ли, здесь полно лощин, оврагов, садов, заброшенных ферм. Наверное, он отдыхает на одной из них. Но, не беспокойтесь, скоро мы его найдем. Главное, что он жив.

— Но он, возможно, ранен и…

— Я так не думаю. Столкновение с деревом было не таким уж сильным. Просто помят бампер. Может быть, он слегка контужен и… где-нибудь отдыхает.

— Наверное, мне лучше приехать. Я могу взять такси и…

— Вот этого как раз делать не нужно, — непреклонно возразил Террелл. — Вам лучше оставаться на месте и ждать моих сообщений. Я буду держать вас в курсе.

— Хорошо, спасибо, что позвонили.

— Не за что, — несколько смягчился Террелл, почувствовав как дрожит ее голос. — Теперь скоро, не волнуйтесь.

Он повесил трубку, а Вэл убито подошла к окну и задумчиво посмотрела на пляж. Люди беззаботно купались и загорали, в то время как ее сердце сжималось от страха за любимого человека.

Пять вечера, а звонка до сих пор нет. Вэл охватил новый приступ отчаяния. Подождав еще минут двадцать, она не выдержала и попросила соединить ее с офисом отца в Нью-Йорке.

С раннего детства между нею и отцом установились дружеские отношения доверия и понимания. Она просто боготворила этого сильного, красивого, удачливого человека, ни минуты не сомневаясь в том, что он решит любую ее проблему. Стоит только обратиться. Но она очень экономно пользовалась этой своей привилегией и обращалась к нему только по действительно важным вопросам. И тогда он бросал все на свете и со всей мощью и энергией брался за решение ее проблемы… и, как правило, решал ее в считанные дни. Сейчас она была уверена, что раздражение отца в отношении Криса вызвано тем, что в связи с ним впервые в жизни возникла проблема, которую не мог решить даже он.

Через десять минут ее соединили с Нью-Йорком, и секретарша отца вежливо сообщила, что он на совещании.

— Это миссис Бернетт. Пожалуйста, сообщите ему, что его дочь хочет срочно с ним поговорить.

— О, да! Конечно, миссис Бернетт! Пожалуйста, не кладите трубку. Я немедленно извещу его об этом.

— Хорошо, я жду.

Через три минуты она услышала знакомый голос отца, который всегда вселял в нее уверенность.

— Вэл?

— Папа, он исчез! Я с ума схожу. После того, как я с тобой поговорила утром, я выглянула из окна и увидела на его месте только книгу.

— Он уехал на машине?

Голос отца был удивительно спокоен. Она ожидала, что он взорвется, станет говорить о том, что он ее предупреждал… Его полное самообладание передалось ей.

— Да. Его нет уже пять часов.

— Ты говорила с Дюлаком?

— Да, он связался с начальником полиции. Они нашли машину, но Криса нигде нет.

— Полиция продолжает поиски?

— Наверное… я не знаю.

— Немедленно позвони в полицию, а потом перезвони мне. Мне нужна последняя информация.

— Хорошо, папа. О, ты думаешь…

— Вэл! Делай, что я тебе сказал! Не теряй времени!

Предупредив оператора, чтобы ее не разъединяли с Нью-Йорком, Вэл поспешно позвонила в полицию.

— Капитан Террелл? Есть какие-нибудь новости? Мой отец…

— Пока никаких новостей, миссис Бернетт.

Вэл уловила тревогу в его голосе.

— Мои люди продолжают поиск, но там сильно пересеченная местность. Я не могу задействовать более восьми человек. Откровенно говоря, для того, чтобы найти вашего мужа до рассвета, мне понадобится привлечь для прочесывания дополнительные силы. Но в этом случае трудно предотвратить утечку информации в прессу. Я как раз собирался вам позвонить. Что вы посоветуете?

Вэл попыталась сосредоточиться, но мысли испуганно разбегались, и она неуверенно сказала:

— Я вам перезвоню минут через пять.

Попросив оператора переключить ее на Нью-Йоркскую линию, она поспешно произнесла:

— Они не нашли его, папа. Я просила начальника полиции попытаться избежать паблисити. Он говорит, что это вряд ли удастся, если мы хотим найти Криса до рассвета. Ему потребуется оповестить местное население и привлечь все наличные силы полиции.

— Скажи ему, пусть привлекает хоть черта, хоть дьявола, — в сердцах бросил отец. — Я хочу, чтобы к моему приезду Крис был с тобой. Я сейчас вылетаю. Не волнуйся, малышка. Через пару часов я буду с тобой.

— Но, родной, ты, наверное, устал. Может быть, мистер Ньютон…

— Не будем терять времени! Я вылетаю! Скажи этому полицейскому, пусть поставит на ноги всех. Сама жди меня в номере. Передай Дюлаку, пусть позаботится о прессе. Я все улажу как только прилечу. Храни тебя Бог!

Линия замолчала, и Вэл позвонила капитану Терреллу.

— Мой отец вылетает сюда. Пожалуйста, задействуйте для поисков всех, кого возможно. Мы должны найти моего мужа сегодня ночью.

— Да, конечно, — поспешно согласился Террелл. — Очень сожалею, но мы были ограничены в своих возможностях. Теперь совсем другое дело. Через полчаса о розыске будет объявлено по радио. Я заставлю фермеров обшарить все принадлежащие им строения. Мы проверим все гостиницы, мотели, больницы. От репортеров этого, конечно, не утаишь…

— Я понимаю, — сказала Вэл и повесила трубку.

Она прижала ладони к пылающим щекам и дала волю слезам.

Изящные часы с золотисто-зеленоватой эмалью, стоявшие на каминной полке в спальне Вэл, мелодично пробили одиннадцать раз.

Вэл лежала на тахте у открытого окна, глядя в звездное небо. Ночь выдалась темная, без луны. Ее отец сидел рядом в кресле-качалке, держа в одной руке стакан с виски, а в другой — толстую гаванскую сигару.

За последние полчаса они едва ли перекинулись парой фраз. Отец как всегда был нежен с ней, но на этот раз к нежности примешивалась изрядная доля сострадания. Между отцом и дочерью восстановилось утраченное было за время болезни Криса духовное родство и полное взаимопонимание. Вэл несколько успокоилась как всегда в присутствии отца.

Ниже, в гостиничном холле, собралось несколько репортеров и фотографов из различных газет. Вэл слышала, как они переговариваются и иногда заразительно смеются, каждый раз причиняя боль ее измученному сердцу.

Звонок телефона заставил их вздрогнуть.

— Здесь капитан Террелл, сэр, — почтительно сообщил дежурный администратор.

— Пусть поднимется к нам, — коротко сказал Трэверс и положил трубку.

Вэл поспешно встала и вопросительно посмотрела на отца.

— Сейчас придет Террелл, — пояснил тот.

— Они его нашли?

— Через минуту узнаем, — сказал отец, вставая и ставя стакан на столик.

В свои шестьдесят лет Чарльз Трэверс выглядел импозантно и внушительно, чему способствовали его рост под метр девяносто, широкие плечи и крепкое телосложение. У него были светлые, пытливые глаза, седые, но еще достаточно густые волосы и худощавое интеллигентное лицо с тонким породистым носом. Какое-то мгновение они изучающе смотрели друг на друга, потом обменялись рукопожатием.

— Пока не обнаружен, — ответил начальник полиции на немой вопрос отца и дочери. — Я решил зайти и поставить вас в известность о тех мерах, которые мы предпринимаем.

— Меня интересует результат, капитан, — резко произнес Трэверс. — Вы возитесь уже двенадцать часов! Конечно, я бы хотел знать, что вы предприняли за это время.

— Я донимаю вашу неудовлетворенность, мистер Трэверс, — невозмутимо проговорил Террелл, — но за эти полсуток мы не могли сделать больше, чем сделали. Как я уже говорил вашей дочери, здесь очень тяжелый для поисков район. Кругом болота, овраги, чащоба с разбросанными повсюду фермерскими постройками. Мы тщательнейшим образом прочесали местность и строения на ней в радиусе пяти миль от места аварии машины. Остается предположить только две наиболее вероятные вещи: либо мистер Бернетт нарочно скрывается от нас, тогда здесь необходимо привлекать опытных детективов, каковыми ни я, ни мои люди не являемся. Либо он каким-то образом выехал из района наших поисков и находится за много миль отсюда. В этом случае мы будем вынуждены объявить розыск по всему штату и обратиться ко всем автомобилистам, любой из которых спокойно мог подбросить его до ближайшего городка.

Трэверс пристально посмотрел в глаза полицейского. Вокруг его рта легли упрямые складки.

— Одним словом, вы хотите сказать, что не располагаете достаточно мощной организацией, способной найти пропавшего в вашем округе человека?

— Ни один штат, да, пожалуй, ни одно государство в мире не обладает такой организацией, которая бы менее чем за сутки могла найти человека, который этого явно не желает. — спокойно возразил Террелл. — Но мы его найдем, только не так быстро как бы нам хотелось…

— Есть ли вероятность того, что вы найдете его до утра?

— Есть, но очень маленькая. Ночью поиски еще более затруднены.

— Вот это я и хотел от вас услышать, чтобы не строить иллюзий. Хорошо, прошу вас продолжать интенсивный розыск. Мы подождем. Спасибо, что зашли.

Чувствуя так, как будто его выгоняют, словно провинившегося слугу, и негодуя в душе на раздраженную манеру, в которой с ним говорил Трэверс, Террелл тем не менее задержался у двери и повернулся к посеревшей за все это время Вэл.

— Мы найдем его, миссис Бернетт, — мягко произнес он. — Надеюсь, что вы мне верите?

— О, да, конечно, — поспешно согласилась Вэл. — Я надеюсь на вас.

Когда дверь за начальником полиции закрылась, отец подошел к дочери и обнял ее за вздрагивающие плечи.

— Сейчас можешь спать, дочка. Я подежурю. Вот увидишь, все утрясется. Через пару недель… все это будет представляться как страшный сон, и ты сама еще будешь удивляться, что так взвинтила себя.

Вэл мягко отстранилась от него.

— Отец, ну как ты не поймешь. Я, конечно, очень тебе благодарна за то, что ты прилетел и… вообще за все, но пойми, Крис это моя жизнь. Я люблю его. И даже то, что с ним произошло, лишь еще более приблизило меня к нему. Он сейчас часть меня. Без него жизнь для меня станет бессмысленной. Я говорю тебе все это, чтобы ты, наконец, воспринял тот факт, что он… то, чтобы он был рядом со мной — очень для меня важно. Я живу исключительно для него.

Трэверс задумчиво посмотрел на дочь, потом пожал плечами и сказал:

— Ну ладно, ладно, Вэл. Пойди приляг. Возможно, ты и не заснешь, но все равно немного отдохнешь. Они разыщут его, и потом подумаем, как жить дальше…

Вэл прижалась головой к его плечу.

— Просто я хотела, чтобы ты знал, как я отношусь к Крису. Хорошо, я прилягу. Спасибо, дорогой. Просто не знаю, что бы я без тебя делала.

Она прошла к себе в спальню, а Трэверс еще долго стоял у окна, посыпая сигарным пеплом головы прогуливавшихся внизу репортеров, слетевшихся как стервятники, почуявшие добычу.

Соблазнительный запах жареной ветчины заставил Террелла поторопиться с бритьем. Он лично руководил поисками Бернетта до трех часов утра, а потом, злой и усталый, отдал последние распоряжения сержанту Беглеру и отправился домой спать.

Заканчивая бритье, Террелл подумал, что Бернетта, должно быть, пока не нашли, иначе Джо позвонил бы ему. Потом вспомнил красивую элегантную женщину, которая не находит себе места в отеле, и ему стало противно, что он до сих пор не смог помочь ей. Но он сделал все, что мог, и совесть его чиста.

Войдя в столовую, он сказал «доброе утро» своей жене Каролине, солидной полной женщине, которая кивнула, не отрывая глаз от газеты.

— Так именно этого психа ты искал всю ночь? — спросила миссис Террелл, протягивая мужу газету.

— Наверное, — сказал он, усаживаясь за стол. — Должно быть нагородили кучу небылиц, чтобы пощипать нервы нашим обывателям. Теперь все будут трястись от страха и донимать меня глупыми расспросами.

— Но он действительно не опасен?

— А кто его знает. Лишь в одном они правы. У этого парня не все в порядке с головой… после автокатастрофы.

Он взял газету и углубился в чтение.

— Но куда он, черт побери, подевался? — проговорил он вслух, с отвращением отшвыривая газету. — И что он делал все это время?

Как бы в ответ на его вопрос зазвонил телефон. Террелл поставил чашку с кофе и снял трубку, чувствуя неладное.

— Шеф? Это Джо.

Голос Беглера был каким-то натянутым.

— У нас неприятности в Оджусе. Убийство.

Террелл озадаченно почесал переносицу. Только этого не хватало. Убийство! Убийств в его округе не было уже месяцев восемь.

— Какие-нибудь подробности?

— Только что позвонил владелец мотеля. Его служащие обнаружили мертвую женщину в одной из кабинок. Страшно изрезанную.

— Так. Заезжай за мной. Есть что-нибудь новенькое о Бернетте?

— Парни все еще ищут его.

По его тону чувствовалось, что Бернетт ему порядком надоел. Сейчас убийство было для него важнее.

— Выезжаю с группой. Через десять минут будем у вас.

Положив трубку, Террелл вернулся к столу и торопливо допил кофе. Он рассказал Каролине об убийстве, но это ее не заинтересовало. У нее из ума не выходил Бернетт.

— Его так и не нашли, — раздраженно ответил Террелл. — Мне думается, что он уже далеко от того места, где расколотил машину. Наверняка это так. Возможно, на него нашло затмение, и он пустился в бега.

Спустя восемь минут, две полицейские машины с визгом остановились перед виллой Террелла. Надевая куртку, он вновь услышал требовательный звонок телефона.

— Шеф, это Вильямс. Мы нашли Бернетта. Он блуждал по дороге на Северомайамские пляжи. Он с нами в машине. Какие будут приказания?

Заметив в дверях нетерпеливо переминающегося Беглера, Террелл спросил:

— Как он?

— Ведет себя, как будто его ударили обухом по голове. Не помнит, где был и что делал.

— Пока оставайтесь на месте. Чуть позже я свяжусь с вами по рации. Он положил трубку, потом вновь сорвал ее и набрал номер отеля «Спэниш Бэй». Пока его соединяли, он повернулся к Беглеру.

— Они нашли Бернетта. Сначала надо разобраться с ним. Поезжайте в «Парк Мотель». Я к вам скоро присоединюсь.

Беглер коротко кивнул и заспешил по ухоженной дорожке к ожидавшим машинам.

Дозвонившись до отеля, Террелл попросил, чтобы его соединили с Трэверсом.

— Мистер Трэверс? Говорит начальник полиции. Мы нашли мистера Бернетта. Он в сумеречном состоянии. Сейчас он находится в полицейской патрульной машине на северомайамской автостраде. Это примерно в тридцати милях от вас. Думаю, нецелесообразно везти его прямо в отель, где он тут же попадет под перекрестный допрос репортеров. Предлагаю отвезти его в санаторий доктора Густава. Вы и миссис Бернетт можете встретиться с ним там. Что вы на это скажете?

— Да, вы правы. Спасибо. Мы сейчас выезжаем.

— Мои люди доставят его туда через час.

Террелл дал необходимые инструкции Вильямсу, вкратце объяснил жене, что происходит и, поспешно сев в свою машину, помчался к «Парк Мотелю» в Оджус.

Расположенное по шоссе №4 местечко Оджус когда-то было индейским торговым поселением. Его название в переводе с индейского означает «изобильный», и, действительно, этот городишко с не более чем шестьюстами коренными жителями утопает в зелени рощ и садов.

На его окраине, рядом с главной автострадой, и был расположен «Парк Мотель» — второразрядный кемпинг, удобно стоящий на главном пути в Майами. Он состоял из сорока небольших деревянных коттеджиков, плавательного бассейна, магазина самообслуживания с предметами первой необходимости, песочницы для детей, теннисного корта и квадратной утрамбованной площадки, на которой недолгие гости могли потанцевать под оглушительные звуки джаза, низвергавшиеся на них из развешанных на деревьях динамиков.

Террелл приехал в мотель через пять минут после появления там полицейской спецгруппы.

Начальник группы по расследованию убийств Фред Хесс доложил, что Беглер находится в комнате регистрации, где разговаривает с владельцем мотеля.

Террелл приказал ему подождать и уверенными шагами направился по высокой траве к выступавшей вперед кабинке с крупной неоновой вывеской:

«ПАРК МОТЕЛЬ»

«У нас всегда есть свободные места»

Около этого коттеджа стояло человек десять-двенадцать зевак из числа посетителей, одетых по-домашнему. Они проводили любопытными взглядами вошедшего в кабинку Террелла и тут же загомонили, высказывая свои предложения.

Уже успевший нагреться на солнце тесный офис был разделен надвое стойкой, на которой лежали потрепанный журнал регистрации и несколько шариковых ручек. Чуть поодаль стояли телефон и пластмассовая фирменная пепельница «Винстон», полная окурков.

За стойкой стояли небольшой стол и три стула, а на стене красовалась подробная карта штата.

Беглер развалился на одном из стульев. Из угла его рта свисала сигарета. За столом в напряженной позе сидел владелец мотеля — высокий, тощий мужчина лет пятидесяти пяти с клочковатыми седыми волосами и изрядно поношенным костистым лицом, на котором самым примечательным был нависавший на верхнюю губу сизый нос. Легкий серый костюм на нем выглядел так, как будто предназначался человеку гораздо большей комплекции. Белая рубашка стыдливо прятала трехдневную грязь, а сальные пятна гордо выступали на галстуке неопределенных блеклых тонов.

— Это — Хенеки, шеф, — сказал, вставая, Беглер. — Ну, давай, Хенеки, спой свою арию еще раз.

Террелл кивнул суетливо задергавшемуся хозяину мотеля, взял стул и сел рядом с Беглером.

— В общем, как я рассказывал сержанту, эта дамочка попросила меня разбудить ее в 7.30 утра. Ну, я постучал, но так как никто не ответил, я вошел и обнаружил это.

Он брезгливо скривился.

— Я сразу же позвонил в полицию.

— Кто она такая?

— Записалась как Сью Парнелл. Она из Майами. Приехала вчера вечером часов в восемь. Заплатила за одну ночь.

— Раньше она у вас останавливалась?

Хенеки на секунду замешкался, потом энергично затряс головой.

— Нет, насколько я помню. Вообще-то в разгар сезона у нас останавливается много народу, но она тут впервые.

— Ее кто-нибудь посещал?

— Н‑не знаю. Я сижу в этом офисе с семи тридцати утра до часу ночи. Потом закрываю и иду спать. У меня просто нет возможности уследить за всем, что делается в кабинках.

Террелл решительно встал.

— Пойдем, глянем на нее.

— Она в 24‑м коттедже, — сказал Хенеки и положил ключ на стойку. — Если не возражаете, шеф, то я останусь. Одного раза с меня более чем достаточно.

— Оставайтесь, — согласился Террелл, беря ключи.

Полицейские вышли на свежий воздух и пошли между двумя рядами коттеджей по посыпанной гравием дорожке.

Любопытные последовали было за ними, но двое полицейских в форме преградили им путь. Остальные члены опергруппы, включая фотографа, вышли из машин и присоединились к Терреллу и Беглеру.

Подойдя к кабине 24, Беглер отпер дверь.

— Подождите здесь, — приказал Террелл остальным членам группы, входя за Беглером в 12‑метровую комнату, пол которой был застлан потертым паласом. Вся меблировка состояла из двух складных стульев, телевизора на низкой подставке, вешалки, небольшого трюмо и двуспальной кровати, занимавшей добрую половину комнаты.

Спертый воздух и специфический запах запекшейся крови заставил обоих поморщиться, и, взглянув на кровать, Беглер поспешно распахнул окно.

Террелл озадаченно сбил шляпу на затылок и посмотрел на голое тело на кровати. Сью Парнелл было не больше двадцати восьми, двадцати девяти лет. Вероятно, это была поразительно красивая блондинка с длинными ногами, тонкой талией и великолепным бюстом. Она, должно быть, тщательно следила за собой, так как ее ногти на руках и ногах были недавно наманикюрены, а волосы красиво уложены. Очевидно, бо́льшую часть года она проводила на морских курортах — за исключением известных мест тело ее было покрыто ровным бронзовым загаром.

Тот, кто ее убил, сделал это со страшной силой и яростью маньяка. Четыре ужасные рваные раны зияли в верхней части тела.

Ниже, начиная от пупка, у нее был вспорот живот. Даже у видавшего виды Террелла тошнотворный комок подступил к горлу. Он поспешно отвернулся. Беглер хрипло произнес: «О, боже!» и, чувствуя, что его вот-вот вырвет, быстро вышел из комнаты.

Преодолев минутную слабость, Террелл огляделся вокруг. На одном из стульев стоял бело-голубой чемодан. Стараясь не глядеть на кровать, Террелл открыл дверь в небольшую душевую. Здесь на стеклянной полочке стоял флакон духов, а рядом с ним — тюбик зубной пасты и небольшой кусок мыла. В нише под душем лежали желтая губка и купальная шапочка.

Пройдя через комнату, Террелл вышел на веранду, где его ждали подчиненные.

— Не забудьте захватить простыню, — сказал он Хессу. — Врач прибыл?

— Вот-вот подъедет, — ответил Хесс.

Как раз в этот момент раздался звук тормозов и медэксперт доктор Лоуис поспешно подошел к ожидавшей его группе. В его руке был привычный саквояж.

— Давайте, док. Это по вашей части. Пациент вас ждет, — неудачно пошутил Террелл.

Коротенький, толстенький доктор Лоуис вопросительно взглянул на шефа полиции и вошел в комнату.

Террелл собрал своих людей.

— Когда доктор закончит, обыскать все вокруг, как если бы вы искали золотой песок. Мне нужна малейшая зацепка. Это убийство — из разряда тех, которые нужно раскрыть немедленно, иначе наш участок забросают тухлыми яйцами. Этот подонок может все повторить. Как правило, сексуальные маньяки на одном убийстве не останавливаются.

Он вернулся в кабинку и взял бело-голубой чемодан.

— Ну, как тебе зрелище? — спросил он деловито орудовавшего доктора.

— Видал и похлеще, — скромно ответил доктор. — Красивая девка.

— Ты хочешь сказать была, — поправил его Террелл и поспешно вышел, стараясь не смотреть на окровавленную простыню.