Эволюция мага

Глава 3

По традиции родительский день в военно-магических учреждениях Норлаэна проводился в первый день лета. К этому времени учеба практически подходила к концу, ученикам выделялось время на подготовку к годовым экзаменам. Вместо обычных занятий курсанты разбредались по выбранным ими факультативам и старательно подтягивали те предметы, которые им хуже давались.

Мне в этом плане беспокоиться было не о чем — уровень моих знаний существенно превышал школьную программу, поэтому я и баллы успел набрать, и дополнительной подготовки по предметам не планировал. Ну, за исключением факультатива с лэном Арудом и занятий с наставником, конечно.

Если честно, в мои планы никакой родительский день вообще не вписывался. Но утром первого иола[1], ровно в девять ноль-ноль, я, как и все курсанты школы Ганратаэ, стоял до дворе в белоснежной парадной форме и скептически следил за тем, как лэн директор в компании одного из будущих выпускников в торжественной обстановке поднимает знамя тэрнии рядом со знаменем школы.

Ох, как же я не хотел слушать все эти пафосные речи, воззвание к нашей чести, доблести и прочим достоинствам. Насколько ненужными мне казались упоминания о величии тэрнии и все то, что обычно руководители говорят на таких вот торжественных линейках.

Но традиции есть традиции. Поэтому спустя несколько мэнов над нами взвилось черно-белое тэрнийское знамя с государственным гербом[2]. А рядом затрепетало гораздо более скромное школьное знамя, рисунок на котором в точности повторял эмблему, которую все мы носили на груди.

Речь лэн директор тоже, разумеется, толкнул, хотя и не такую бесполезно-пафосную, как я опасался. Он просто напомнил нам, что все мы в какой-то степени — лицо страны. Что к нам, как к представителям государственной школы, а значит, в какой-то мере и самого тэрнэ, предъявляют повышенные требования. Естественно, напомнил про честь и достоинство, которые мы должны старательно блюсти, а также про славу и верность принципам. Ну а потом изящно закруглился, как-то легко и буднично поздравив нас с окончанием учебного года и сообщив, что нас уже с нетерпением ожидают родственники.

После этого ворота школы все в той же торжественной обстановке открылись, и внутрь один за другим стали заходить прибывшие навестить своих отпрысков родители. Лэн директор одновременно с этим объявил, что мы можем стоять вольно, после чего безупречно ровный слой курсантов тут же сломался. Мальчишки ожидаемо заозирались, заволновались, всматриваясь в лица приближающихся взрослых. А потом начали постепенно покидать строй, чтобы встретить родных и пообщаться в неформальной обстановке, как это, в общем-то, и задумывалось.

И только я никуда не торопился, чувствуя себя откровенно не в своей тарелке. И неудивительно — родственников в лицо я не знал, их фотографий мне, разумеется, никто не предоставил. У Эммы, к сожалению, нужной информации тоже не нашлось, поскольку тан Расхэ в свое время не посчитал нужным ее загрузить. Вот и получалось, что я даже не знал, куда смотреть и кого искать в толпе радостно кинувшихся к нам взрослых. В моей памяти даже имен нужных не имелось, что ставило меня совсем уж в дурацкое положение.

Наверное, я бы еще долго стоял, как истукан, не понимая, что делать и куда идти, но неожиданно перехватил внимательный взгляд лэна Даорна и, выругавшись про себя, нерешительно сдвинулся с места.

— Адрэа! — вдруг окликнули меня, и я, повернув голову, увидел пробирающуюся сквозь возбужденно гомонящую толпу женщину. — Адрэа, мы здесь!

А вот и лаира Вохш наконец-то объявилась… имени ее лэн Даорн мне, правда, не назвал, но думаю, будет несложно выяснить его в процессе.

Ого. Оказывается, бабуля-то у меня совсем еще не старая. Невысокого роста, с достаточно тусклой аурой, слегка полноватая, довольно броско одетая, но все же миловидная дама лет пятидесяти, которая при виде меня призывно махнула рукой и всем видом показала, что я могу подойти.

Рядом с ней стоял мужчина примерно такого же возраста. Тоже сравнительно невысокий, чем-то неуловимо на нее похожий, с такой же бледной аурой, которая позволяла совершенно точно заключить, что бабуля с дедулей у меня не маги. А также с короткой стрижкой, слегка седеющими волосами и на удивление моложавым лицом, при виде которого я недоверчиво прищурился.

Впрочем, мать у настоящего Адрэа была достаточно молодой. Не больше тридцати ей было, когда в поместье Расхэ ворвался тэрнийский спецназ. Значит, и родители у нее тоже должны были быть не старыми. То есть стоящая поодаль пара примерно вписывалась в тот возраст, который от них следовало ожидать.

— Здравствуйте.

— Надо же, — несколько нервно засмеялась бабушка, когда я подошел и по-военному отдал честь. — Всего-то три года тебя не видели, а ты теперь вон какой большой и серьезный… Адрэа, ну ты что! Не надо на нас так смотреть! Неужели ты нас не узнал?

Я со вздохом опустил плечи и позволил себе чуточку расслабиться.

— Простите. Давно просто ждал, вот и перенервничал.

— Ничего, — хмыкнул в усы дедуля и, наклонившись, ободряюще хлопнул меня по плечу. — Главное, что ты живой. Сам выбрался. Выжил. Даже вон в школу своими ногами пришел. Нам когда сказали, что ты выжил, мы ведь…

— Дасс, ну не надо, — пихнула его локтем в бок бабушка. — Зачем лишний раз ребенку напоминать? Адрэа, не стой столбом! Пойдем, покажи где ты живешь, расскажи, как у тебя дела, чем вы тут занимаетесь…

Я, перехватив еще один быстрый взгляд от подчеркнуто отстранившегося от происходящего директора, развернулся и послушно повел родственников к жилому корпусу. И не я один, кстати. После первых охов-ахов и радостных объятий многие родители захотели взглянуть, как поживают их чада, поэтому к жилому корпусу одновременно с нами двинулось очень много народу.

Как ни странно, но к некоторым ребятам не только предки, но и целые семьи приехали. К кому-то, помимо родителей, даже бабуля с дедулей пожаловали, а кто-то привез в школу и маленьких детей. Из-за этого на улице было шумно, курсанты активно делились впечатлениями, мелюзга кричала, визжала и путалась под ногами. Взрослые улыбались, активно переговаривались…

И лишь один из них вместо того, чтобы идти вместе со всеми, направился прямиком к директору.

Мужчина выглядел солидно: дорогой камзол, навороченный идентификационный браслет на левой руке, холеное лицо, широкая аура прирожденного мага, широкоплечая и на редкость крепкая фигура… он походил на медведя, которого вдруг решили малость облагородить. Да и лицо у него оказалось под стать — широкое, маловыразительное, с низко нависшими бровями и глубоко посаженными темными глазами, выражение которых мне откровенно не понравилось.

Когда он подошел к лэну Даорну и о чем-то заговорил, мне показалось, что наставнику этот человек чем-то неприятен. Нет, внешне это почти никак не проявилось, лэн директор выглядел спокойным и невозмутимым, как всегда. Спину держал ровно, с мужчиной общался на равных. Однако за последние месяцы мы с ним общались довольно тесно, поэтому у меня было время как следует его изучить. И вот такая складочка на лбу, такой характерно отстраненный взгляд я видел у него лишь тогда, когда наставнику было что-то не по нраву.

Я быстро покосился по сторонам, заметил, что поодаль от нас стоят и с явным напряжением следят за разговором оба отпрыска Босхо, машинально сравнил их ауры с аурой того здоровяка и запоздало сообразил, кого именно встретил.

Ого. Значит, это и есть тан Эранд Босхо? Глава младшего рода Босхо и полноправный хозяин одноименной провинции?

Интересно, что ему понадобилось от нашего директора? И почему он тоже выглядит так, будто чем-то недоволен?

Впрочем, разговор довольно быстро закончился, после чего наставник развернулся и спокойным шагом направился в сторону административного корпуса. Тогда как нахмуривший брови Босхо вернулся к сыновьям. О чем-то коротко с ними переговорил. А потом вдруг обернулся, поискал кого-то глазами в медленно удаляющейся толпе и, как будто метился, наткнулся взглядом на меня.

На краткий миг я ощутил отчетливый холодок между лопатками.

Мужчина, чуть сузив глаза, практически сразу скользнул взглядом дальше, но я был уверен — он меня заметил, запомнил. Быть может, даже узнал, если Айрд или Эддарт уже успели рассказать ему о наших стычках.

— Адрэа, — нетерпеливо дернула меня за рукав бабуля, тем самым заставив отвлечься. — Ну идем же, чего ты встал?

И мне пришлось уйти, напряженно гадая про себя, что это сейчас было и не стоит ли мне по этому поводу пообщаться с наставником.

Потом, конечно, я все-таки отвлекся. Прибывшие из Нарка родственники требовали внимания. Меня постоянно теребили, спрашивали, интересовались всем подряд… причем непривычно моложавая бабуля так в этом усердствовала, что вскоре ее энтузиазм начал вызывать у меня вполне обоснованные подозрения.

В чем дело? Зачем этот громкий смех, жеманные подергивания плечиком, многозначительные взгляды по сторонам и избыточное подчеркивание того, что, как оказывается, мне должно быть хорошо в этой школе? Бабуле нравилось буквально все — наш парк, жилой корпус, свежий ремонт и зеленые насаждения в холле…

Однако при этом она ни разу не спросила у меня о прошлом. Ни разу не поинтересовалась, как я выжил в лесу после того, как погибли мои родители. Ни слова не сказала об убитой дочери. Не спросила, как я сумел сюда добраться. Она даже не всплакнула, когда дед случайно об этом упомянул, будто на самом деле ничего страшного не случилось.

Это было странно. Даже с учетом того, что она якобы не хотела ворошить прошлое и лишний раз «травмировать ребенка». Причем деду это явно не нравилось. Время от времени он предостерегающе зыркал на нее и раздраженно сопел в усы. Однако все равно предпочитал помалкивать, тогда как излишне активная бабуля, наоборот, старательно делала вид, что все в порядке, и всеми силами отвлекала внимание на себя.

Когда же она увидела в моей комнате все, что хотела, то потащила нас вместе с дедом в парк. Правда, не просто погулять и осмотреться, а чтобы пообщаться с родителями других детей. Нас она оставила сразу же, как только на горизонте замаячили посторонние. Причем, как я заметил, для знакомств она выбирала лишь тех, кто выглядел более состоятельным. С мужчинами активно кокетничала, стреляла глазками, с женщинами наигранно смеялась и всячески демонстрировала, что ничем не хуже…

— Извини, — вздохнул дед, когда мы остались одни. — Бабушка Тэйра у нас довольно своеобразная, поэтому-то они с твоей матерью никогда и не ладили. Но ты не сердись на нее. Она не со зла. Просто такая уж она уродилась.

Я молча кивнул, покосившись на настойчиво пристающую к людям родственницу, которая упорно не понимала, что выглядит глупо.

Значит, с мамой они не ладили? Наверное, поэтому они с дедом и внука целых три года не видели?

— Ну как ты? — тихо спросил дед, когда мы дошли до лавочки и присели. — Сложно было, наверное? Вот так, одному…

Я неопределенно пожал плечами, не горя желанием рассказывать о своих трудностях, однако дед, как ни странно, понял. Не стал настаивать. А вместо этого просто обнял меня за плечи и замолчал, как если бы все понимал, но уже не мог ничего сделать.

— Как там теперь, в провинции? — спросил я, когда молчать стало утомительно, а возвращения бабули еще долго не предвиделось. — Что-нибудь слышно, что там было… после?

Дед пожал плечами.

— Поначалу разное говорили. В новостях столько грязи на Расхэ вылили, что я уж даже и не знаю, было что из того или нет.

— А оцепление правда стоит?

— Да, но обещали снять к осени. Хорошо хоть людей еще до зимы всех вывезли, так что провинция, можно сказать, пустая.

У меня перед глазами, как по заказу, встали сожженные трупы.

— Вывезли? — горько переспросил я. — Кто тебе сказал? По новостям передавали, что ли?

— Да беженцы сами и рассказали, — отмахнулся дед, заставив меня удивленно замереть.

— Беженцы⁈

— Угу. Их в первый месяц много было. Те, кто на границе с Босхо жил, к нам, в Нарк, как раз все и потянулись. Их, правда, на границе стопорили, сперва во временные лагеря определяли. Заразу все искали какую-то. Обследовали, приборами всякими светили. Но уже дня через три начали выпускать, так что, считай, за месяц весь север провинции и обезлюдел.

Я резко к нему повернулся.

— То есть людей действительно эвакуировали?

— Целыми семьями, — подтвердил дед. — Огромными транспортными платформами вывозили. Прямо опускались перед деревней и давали несколько рэйнов на сборы. Распоряжение тэрнэ, естественно. Никто и пикнуть не посмел. Да и как тут пикнешь? После такого-то? У нас как раз по соседству полгода две семьи из Городищ жили. Вот они и рассказывали. Говорили, страшно поначалу было, народ-то с перепугу тэрнийскую гвардию чуть ли не за карательные отряды принял. Думали, что их вместе со старым таном в расход пустят, поэтому кто-то со страху в леса пытался податься, кто-то в подполах прятался… А они ничего. Только вытащили оттуда народ и через границу переправили. Во всех близлежащих городах специальные пункты организовали, людям работу новую дали, возможность для переезда предоставили, подъемные даже какие-то выделили, раз уж люди без крова остались. Большинство уже и новое жилье получили. А тех, кто в леса утек, потом еще несколько недель вылавливали. Но оно и правильно, не то всякое бывало…

— Что бывало? — настороженно переспросил я.

— Да… — отмахнулся дед. — Некоторые из тех, кто старому тану в верности клялся, воевать с тэрнэ надумали. В Кринках, говорят, один такой безумец и вовсе на патруль напал. Оружие наградное из сундука вытащил, да и пошел палить почем зря во славу рода. А когда гвардейцев всех перещелкал, то открыл огонь и по тем, кто его образумить пытался… По новостям показывали: вот уж и правда страх там творился. Он же их в овраг стащил, поджог потом тела. Потом-то, конечно, выловили этого ненормального, под трибунал отдали. Но толку-то? Людей-то он вон сколько загубил. Самого-то его, может, и расстреляют теперь, да только жизни, что он отобрал, уже не вернешь…

Дед с огорченным вздохом умолк, а я растерянно перебрал в уме известные факты.

То есть в Кринках это не люди тэрнэ бойню устроили⁈ На самом деле мирных жителей просто переселили кого куда, а перед этим проверили на предмет нехороших изменений⁈ Получается, все, что я когда-то вменял повелителю в вину, на самом деле не его работа⁈

А почему же тогда тела не захоронили? Почему допустили, чтобы дикие звери человеческие кости растаскивали?

Хотя, может, гвардейцам просто не до этого было? Провинция-то большая, людей вывозили массово, суеты и неразберихи тоже небось было много, так что про мелкое окраинное поселение, может, и забыли, раз там все равно никого не осталось.

В общем, пищу для размышлений дед, сам того не зная, мне все-таки дал, однако после того, как бабуля вернулась, больше поговорить нам так и не удалось. Ну а к обеду они уже и домой засобирались. Причем, когда я их провожал к специально заказанному школой автобусу, дед заикнулся было, чтобы я на каникулы к ним приехал, а потом, может, и насовсем перебрался, однако бабуля его тут же одернула. А когда они уже за воротами были, она и вовсе на него шикнула:

— Ты что⁈ Где мы его поселим⁈ Да ты сам посмотри — он тут лучше нас живет! Вот и пускай спокойно учится! И вообще, Селенка небось знала, когда дверью хлопала! Я ей говорила, что от Расхэ ничего хорошего не будет! Она меня послушала⁈ Нет! Вот сама и…

В этот момент у ворот появилось семейство Босхо, и бабуля испуганно осеклась. На поравнявшегося со мной медведеподобного тана она взглянула боязливо-заискивающе. При виде провожавших его сыновей и вовсе занервничала, да и раскрыть рот больше не рискнула.

Тан при этом одарил меня еще одним пристальным взглядом, в котором мне снова почудилось что-то недоброе. Но я не стал отводить глаза — пускай смотрит. А заодно тоже постарался его запомнить. Внешность, ауру… Кто знает? Может, когда-нибудь наши пути снова пересекутся?

Само собой, мне он так ничего и не сказал, молча направившись к стоящему неподалеку от ворот сверкающему на солнце и чем-то похожему на большой черный лимузин авто.

Такие штуки здесь называлась ардэ — этакая смесь авто и мини-самолета, работающего на антигравитационной тяге.

Как только тан оказался внутри, машина, тихонько загудев, без видимых усилий приподнялась над землей, а потом почти бесшумно взмыла в небо и быстрее молнии скрылась из виду, оставив всех остальных завистливо смотреть ей вслед.

Я тоже постоял, посмотрел, прикидывая про себя, сколько может стоить такая люксовая хреновина. Ну а когда бабуля с дедулей посеменили вместе с остальными родителями к автобусу, направился обратно в школу.

Ладно, родительский день я худо-бедно пережил. С родственниками тоже познакомился. Своих врагов увидел, так сказать, в лицо. Теперь осталось только сдать экзамены, и можно сказать, что до следующей осени я абсолютно свободен.

Как и предполагалось, экзамены я сдал с первого раза и исключительно на «отлично». Даже заработал несколько дополнительных очков на каждом, благодаря чему общий мой счет к началу иорна[3] составил целых сто тридцать пять баллов. Соответственно, на следующий курс я прошел даже с запасом, никаких нареканий не получил. Поэтому несколько удивился, когда вскоре после окончания сессии получил внеочередной вызов от наставника, причем с пометкой явиться не к нему в кабинет, а почему-то во владения лэна Нортэна.

— Заходи, — с непонятной насмешкой взглянул на меня поджидавший на пороге доктор. — У нас для тебя сюрприз.

— Что еще за сюрприз? — насторожился я. — И у кого это «у вас»?

Сюрпризы я не любил. Особенно в последнее время. Так что заявление доктора мне совсем не понравилось.

Тот в ответ только ухмыльнулся и велел следовать за собой. А когда я прошел сначала в его кабинет, а затем в соседнее помещение, где стоял медицинский модуль, то обнаружил, что теперь их там почему-то целых два, а рядом со вторым с задумчивым видом стоит лэн Даорн и что-то с нескрываемым интересом изучает на панели.

— Курсант Гурто… хорошо, что вы так быстро, — мельком покосившись в мою сторону, обронил лэн директор. — Что планируете делать на каникулах? Поедете к родственникам в Нарк или же продолжите обучение по индивидуальной программе?

Я окончательно растерялся.

— Почему вы об этом спрашиваете, лэн?

Наставник вместо ответа поманил меня пальцем, а когда я подошел, со все большим подозрением косясь на заинтересовавшее его новое оборудование, то аж вздрогнул, обнаружив на блестящем корпусе скромную надпись: «Спортивно-обучающий модуль класса „А“, модель „4−4–3“».

— Ну что, курсант? — усмехнулся директор. — Теперь вам понятны причины моего вопроса?

Я вскинул на него изумленный взгляд.

— Лэн! Но откуда⁈

— Очередная поставка в рамках программы переоснащения школы, — с новым смешком сообщил он. — Пока, правда, одна. Больше денег с министерства выбить не удалось. Но если нам удастся доказать, что мы не зря проедаем государственный бюджет, то у нас появится возможность оснастить такими модулями целый класс. Вы как, курсант, одобряете мое решение?

Я активно закивал и жадно уставился на новенький агрегат.

— Это же модуль по обучению кханто, лэн?

— Разумеется. Вторая и третья ступень обучения. Других вариантов нам, к сожалению, не предоставили. Однако поскольку первую ступень вы уже прошли, то я решил, что модуль нам в любом случае пригодится.

Я, естественно, не утерпел и тут же сунул нос, быстро пробежавшись взглядом по ярко подсвеченной панели. Эмма, к сожалению, помочь мне не могла, в состоянии деактивации использовать найниитовое поле было невозможно, но и той информации, что нашлась на панели, мне хватило за глаза и за уши.

Вторая и третья ступени обучения… по пятьдесят занятий в каждой… если осваивать их по всем правилам, то здесь работы ровно на два года. Однако если учесть, что потом мне понадобится еще освоить все эти знания, то времени уйдет в два раза больше. То есть, если считать, для полного освоения этого модуля понадобится целых четыре года, то значит… значит…

— В конце четвертого класса вы как раз достигнете возраста, когда сможете подать заявку на участие в соревнованиях, — кивнул наставник. — Обычно турнир начинается в середине ардэля[4] и длится две недели.

— У меня день рождения второго ардэля…

— Верно. Поэтому к началу соревнований вам как раз исполнится тринадцать. Это минимальный возрастной порог для участия. Заявку, правда, нужно будет подать раньше, но я надеюсь, что судьи не сочтут это нарушением. Если, конечно, к тому времени вы сможете пройти обучение и достигнуть уверенного второго уровня развития дара.

Я, не отрывая взгляда от вожделенной панели, зачарованно кивнул.

Бли-ин… да ради такого шанса я и до третьего-четвертого дойду! Даже доползу, если потребуется! Дни и ночи напролет буду торчать внутри этой адской машины, если только она поможет мне попасть в академию!

— Так что скажете, курсант? — снова повернулся ко мне наставник. — Поедете в Нарк на каникулы или же мы приступим к обучению раньше?

— Думаю, недавнего свидания вполне хватит для поддержания родственных отношений на ближайший год, лэн, — как можно ровнее ответил я, а когда он вопросительно приподнял левую бровь, все-таки не сдержался и выпалил: — Конечно, приступим раньше, лэн!

И, подумав, осторожно добавил:

— Можем начать хоть прямо сейчас.

После этого директор с доктором выразительно переглянулись.

— Я же говорил, — хохотнул лэн Нортэн. — Его не уговаривать, а еще и держать придется, чтобы он без нас с вами внутрь не залез!

— Вот вы за этим и присмотрите, — кивнул наставник. — В ваши владения он точно без спросу не залезет. Ну а если все-таки залезет…

Под суровым взглядом наставника я покаянно вздохнул и сделал вид, что вообще ни при чем.

— То медицинский модуль все равно будет под рукой, и мы ничего не потеряем, — закончил фразу лэн Даорн, заставив меня изумленно разинуть рот. — Так что, лэн Нортэн, разбирайтесь с прибором, заканчивайте настройку, ну а вы, курсант, перестаньте лыбиться и отправляйтесь на полигон — обычные тренировки пока еще никто не отменял.

Естественно, после этого из лазарета я вылетел как на крыльях.

«Гормональный фон откорректирован, — тихонько прошептала Эмма, когда я отошел от директора на безопасное расстояние. — Гормональный и эмоциональный фон в норме».

И только тогда я смог выдохнуть, замедлил шаг и начать наконец-то мыслить рационально.

Безусловно, наставник смог меня сегодня здорово удивить, потому что я никак не думал, что ему в голову вообще придет мысль закупить дорогостоящее оборудование.

С другой стороны, даже простое участие в соревнованиях класса «Джи» — это престижно, потому что отбор кандидатов был жестким, всех претендентов перед началом турнира тщательно проверяли, невзирая ни на какие документы. Врачебная комиссия при этом тоже была. Магический дар участников изучали чуть ли не под лупой. И если появлялось хоть малейшее сомнение в том, что претендент может не справиться с нагрузкой, его немедленно исключали.

Именно по этой причине обычно школы выставляли сразу по несколько претендентов, и даже просто участие, не говоря уж о призовых местах, считалось почетным.

Ну а раз это престижно, почетно и вообще во всех смыслах перспективно, то почему бы директору не стремиться к лучшему? Если нам удастся хотя бы до финала добраться, это уже будет суперкруто. Уверен, после того, как выяснится, какая школа воспитала такого ученика, за воротами появится гораздо больше желающих здесь учиться. Престижная школа — в первую очередь, конкурентоспособная школа. А значит, ее и снабжать будут лучше, и оборудование новое завезут, и, может, со временем не только младшие, но и старшие рода начнут отдавать сюда на учебу своих нерадивых отпрысков…

Может, все это, конечно, и мечты, однако кто-то в военном министерстве согласился поверить в нашу школу. И, судя по тому, что я пока видел, это было очень даже дальновидное решение. Особенно в том случае, если у нас получится о себе заявить.

Когда я вышел на улицу и направился через парк к полигону, то ожидаемо наткнулся на слоняющихся без дела одноклассников. После окончания экзаменов не все из них успели покинуть школу. Кто-то еще ждал, пока его заберут родители, а кому-то, как и мне, попросту было некуда пойти. При том отстающих и второгодников в военно-магических школах попросту не имелось. Не набрал баллы, завалил экзамены — все, до свидания. Все твои баллы сгорели, сам ты подлежишь исключению и лишь через год можешь снова попытать счастье и поступить на соответствующий курс.

Единственное, что меня смутило — это то, что и Босхо-младший задержался в школе, не уехав на каникулы вовремя. Его что, отец не забрал? Или заберет попозже? А может, Айрду тоже предложили усиленную подготовку к соревнованиям?

Обнаружив среди этой компашки еще и Идни Сирса, я решил, что верно, скорее, второе предположение. Вроде бы турниры по троеборью проводились по весне. Но если мне предстояло учиться целых четыре года, прежде чем хотя бы подать заявку на участие, то вот у Босхо с приятелями не было таких жестких рамок. Поэтому они вполне могли выступить кандидатами от школы уже в следующем году.

Проходя мимо них, я перехватил тяжелый, понимающий, до крайности внимательный взгляд крепыша. Но даже если он и догадался, где и с кем я занимаюсь, то сейчас это уже не имело значения.

У меня была цель.

И я к ней шел.

А все остальное было неважно.

[1] Июнь.

[2] Герб страны — сверху расположена корона, по бокам видны сполохи огня, в центре расположена многолучевая звезда, внутрь которой вписано разветвленное дерево, а над ним видна расправившая крылья птица на фоне восходящего солнца.

[3] Июль.

[4] Август.