Эволюция мага

Глава 7

Следующим же утром я еще до занятий заскочил к завхозу и написал заявление, чтобы Сирса сегодня же переселили в мою комнату. После переезда в ней, как и во всех остальных, появилась вторая койка, однако по понятным причинам никто не стремился ее занять.

Мне, правда, и сейчас сосед не требовался. Больше скажу, он бы мне только помешал. Но Идни надо было хотя бы на какое-то время вывести из-под удара Босхо и его подпевал, тем более что раньше пацан жил с Рамном. И, судя по свежим и старым синякам, уже не первую неделю втихаря от него получал тумаков.

Мое прошение, к счастью, удовлетворили и даже без особых вопросов. Подавленный донельзя Сирс еще до обеда перебрался на новое место. Однако мне уже было некогда им заниматься. Ребро-то мне Эмма за ночь, конечно, залечила, однако наставник все равно заметил, что на тренировке я сегодня не очень ловок, да и о вчерашней истории его тоже кто-то просветил.

Одно хорошо — поняв, что я не горю желанием рассказывать детали, выпытывать подробности он не стал, тем самым предоставив мне самостоятельно решить свои проблемы. И я был благодарен ему за это. Правда, Идни это все равно не спасло, потому что после всех этих событий он потерял не только веру в себя, но и желание учиться, а во время сессии благополучно (а может, и нарочно) завалил сразу три экзамена и был закономерно отчислен за неуспеваемость.

После этого соседа у меня снова не стало, и я, как раньше, сосредоточился на себе.

Лето пролетело, как один миг, пройдя у меня аккурат между полигоном и лазаретом, откуда я в эти месяцы буквально не вылезал. Я и про день рождения забыл, и о том, что мне уже десять исполнилось, не подумал. Да я, в общем, вообще ни о чем больше не думал, кроме тренировок и того, что мне еще многое надо сделать, чтобы иметь возможность попасть на соревнования класса «Джи».

Быть может, в том числе и поэтому второй блок знаний из обучающего модуля дался мне легче первого, так что из графика мы, несмотря ни на что, не выбились. А уже с начала нового учебного года приступили к освоению следующего этапа, и вот тогда мне пришлось поднапрячься.

— Огонь… — задумчиво обронил лэн Лорэс, сменивший лэна Нуто на посту учителя по очередному факультативу. Лэн Даорн, как только мы закончили работать с магией воздуха, сразу же передал меня в руки другого преподавателя старших классов, так что следующие полгода я должен был заниматься именно у него. — Так вот, огонь, курсант Гурто, самая распространенная стихия среди магов нашего поколения. Как вы думаете, почему?

— Потому что она самая послушная?

— Как ни странно, вы правы, курсант. Несмотря на свою внешнюю грозность, огонь неплохо поддается контролю. Он, как могучий пес, которого при должном подходе можно с легкостью приручить. Благодаря этому огненные маги быстрее развиваются, им легче набирать уровни. За годы изучения этой стихии была придумана масса методик, в том числе и родовых, как ускорить этот процесс. Огненные маги — одни из самых эффективных в бою, курсант Гурто, однако и у них есть немало слабостей, о которых вам следует знать, если вы хотите соревноваться с ними на равных.

Надо сказать, лэн Лорэс внешне был совсем не похож на огненного мага. В отличие от Босхо, это был низенький, худенький, тщедушный и с виду вообще неопасный человечек. Уровень развития его дара, правда, воображение не поражал — всего-то скромная троечка, однако учить он умел. Объяснял тоже отлично. Так что именно благодаря ему я начал присматриваться к огневикам повнимательнее.

— Самая неприятная для нас стихия, это, разумеется, вода, — сообщил он, когда мы приступили к практическим занятиям. — С землей чуть лучше, хотя и с ней нам непросто справиться, а вот с воздухом совсем беда, потому что воздух — стихия наиболее непредсказуемая, поэтому при столкновении с ней наша магия может как погаснуть, так и резко усилиться. Знаете, что происходит с тлеющими углями, если на них сильно подуть? Вот примерно то же бывает и с нашей магией, курсант. Поэтому схватка огневика и воздушника может в любой момент принять самый неожиданный оборот, и вам, как представителю воздушной стихии, разумеется, нужно об этом знать.

На этих занятиях лэн Лорэс многое мне рассказал и сумел дополнить то, что я благодаря Босхо и сам уже успел выяснить. Его слабые и сильные места, условия взаимодействия наших стихий, правила использования тех или иных заклинаний, которые с легкой руки наставника мы опробовали тут же, на полигоне. Да и вообще лэн Лорэс оказался интересным человеком, так что в какой-то мере я даже пожалел, что к середине зимы наши занятия закончилась, и вместо него в моей жизни появился угрюмый и неразговорчивый маг земли — лэн Иго Мугал.

С ним я плотно работал вплоть до своего одиннадцатилетия. А еще через два месяца месяцев лэн Нортэн по секрету сообщил, что Айрд Босхо сумел прокачать свой дар до второго уровня.

Я, если честно, еще в начала учебного года заметил, что после каникул аура у Айрда стала заметно ярче, чем раньше, а его магия — какой-то особенно яростной и сильной. Во время поединков мне стало сложнее его сдерживать, уловки под конец года почти не помогали. Все чаще и чаще мне приходилось прибегать к своему тайному арсеналу, чтобы не продуть ему совсем уж в конец.

А тут вот оно что.

Вероятно, он не только весь прошлый год усердно занимался, но еще и на каникулах даром времени не терял, а значит, очень скоро мне с моим первым уровнем дара будет с ним уже не потягаться.

Недаром мне показалось, что по осени он стал каким-то другим. Более уравновешенным, что ли? Более взрослым. Да и взгляд у него изменился, как у человека, который внезапно круто изменил свою жизнь, а на тех, кто остался в старой, теперь посматривал со снисхождением.

— Не расстраивайся, Гурто, — сказал мне тогда доктор. — Он все-таки из младшего рода, хотя и для него это довольно быстро.

Угу. Быстро…

Основная задача начальной школы — вывести нас хотя бы из уровня нулевки. Устойчивый первый уровень — вот то, что было нужно большинству простых учеников, поступавших на обучение в начальную школу Ганратаэ.

И школа гарантировала им это. Более того, никто из самородков, как правило, о большем и не мечтал. Для них переход от уровня к уровню — это трудный, затратный, сложный и многолетний процесс. Причем чем выше ступень, тем дольше до нее было добираться. Сперва им требовалось три-четыре года, просто чтобы подняться с нулевого уровня на первый. Потом следовал период стабилизации и еще лет пять, а то и больше на следующий этап… Недаром после четвертого уровня развитие нашего дара практически останавливалось, и самородку вроде меня надо было полжизни угробить, чтобы подняться хотя бы еще на одну ступень.

Для аристократов тоже имелась своя планка, однако они, как правило, все-таки взбирались на пятый уровень спокойно. Некоторые, особо упорные, даже до шестого доходили, а вот седьмого, как утверждал лэн Нортэн, никто, кроме тэрнэ, пока не достиг.

Но все равно — чтобы говнюк Босхо всего за два года добрался до второго уровня развития, а я так и прозябал на своем честно заработанном первом…

В общем, после такого известия я вцепился в тренировки зубами, при каждой возможности уходил на полигон, чтобы до потери чувств отрабатывать проклятые комплексы. Чуть ли не ночевал на матах. Ел за троих. Качался за пятерых. Даже уговорил наставника чуть раньше начать второй этап, чтобы я мог ударными темпами улучшить свои молнии…

Но ни в этом году, ни к середине следующего мой дар так и не совершил качественного скачка, и это всерьез меня обеспокоило.

Ну в чем дело? Что я делаю не так? У меня и результаты по тестам растут, и доктор Нортэн говорит, что я не стою на месте. И персонального учителя по магии молний директор для меня нашел. Благодаря ему я мог спокойно магичить в радиусе не половины несчастного майна, как в самом начале учебы, а уже в пределах целых пяти с половиной, что для моих лет очень даже достойный результат. Вот уже и второй этап аппаратного обучения на новом модуле на две трети освоен. Третий уровень кханто у меня, считай, уже в кармане. Мне сейчас двенадцать. Половина учебного года осталась позади. Через три жалких месяца настанет пора подавать заявку на участие в соревнованиях…

А я все еще топтался на месте. И все чаще начинал подумывать, что наставник меня переоценил и я не успею в срок достигнуть заветного второго уровня. Более того, в последнее время мне стало казаться, что я не просто стою на месте, а в каких-то вещах стал даже отставать. Я словно назад немного откатился, мои молнии стали медленнее, хуже реагировали на мысленные приказы. Да и вообще создавалось впечатление, что я все это время не набирал опыт, а наоборот, начал его терять.

И вот это меня уже серьезно встревожило.

Когда я озвучил свои сомнения вслух, лэн Даорн не особенно удивился и подтвердил, что да, он тоже ждал от меня больших успехов. И что его точно так же беспокоят подходящие к концу сроки.

Что же касается моего дара…

— Мне кажется, вам не хватает толчка, курсант, — сказал он, видя, что я не на шутку встревожен. — На самом деле вы уже давно готовы к переходу на следующую ступень, однако по какой-то причине все еще не решаетесь сделать последний шаг.

— Но, лэн, я же стараюсь!

— Я вижу, курсант. И в целом одобряю вашу целеустремленность.

— Тогда что я делаю не так? Почему у меня до сих пор не получается⁈

Лэн Даорн на мгновение задумался.

— Дар, он как гусеница, курсант. Перед началом нового этапа своей жизни сначала отъедается, набирается сил, после чего заворачивается в кокон и какое-то время выжидает, прежде чем снова выбраться наружу, только уже обновленным и совсем другим.

Я недоверчиво на него посмотрел.

Чего-чего? Какая еще к дайну гусеница?

— Когда такое происходит, дар словно засыпает, — продолжил наставник, видя, что я, хоть и не очень верю, все равно внимательно слушаю. — Под коконом этого не видно, однако он все равно развивается и постепенно растет. Ну а когда приходит время, и в коконе становится слишком тесно, дар просто разрывает старую оболочку и, словно бабочка, выбирается наружу. Однако проклевывается иногда не сразу, а закутывается в кокон настолько плотно, что порой ему нужно… скажем так, немного помочь.

— Хотите сказать, что мой дар сейчас находится в таком коконе?

— Ваши показатели больше не растут, — подтвердил лэн Даорн. — Даже, напротив, в последние два месяца они немного снизились. Это свидетельствует о том, что дар готовится к переходу на качественно иную ступень. Но обычно это занимает времени не больше месяца. И поскольку у вас этот процесс явственно затянулся, нам нужно ваш дар немного подстегнуть.

— Каким интересно, образом? — поинтересовался я.

Однако наставник тогда лишь улыбнулся и промолчал. А ровно через неделю на полигоне появилось новое действующее лицо. Ста-аренький такой сухонький старичок в атласной пижаме и с гладко выбритой головой, при виде которого я растерянно замер.

А почему он в пижаме, а не в спортивной форме? Или это местный аналог кимоно?

— Добрый вечер, курсант Гурто, — с едва заметной улыбкой поприветствовал меня лэн Даорн, когда я замер в дверях. — Знакомьтесь, это — ваш новый учитель.

Я спохватился и запоздало склонился в низком поклоне.

Кем бы дедок ни был, ему однозначно следовало выказать уважение. Да и наставника следовало поприветствовать.

— Добрый вечер, лэны.

— Значит, это и есть твой ученик, Ноэм? — с хитрым прищуром оглядел меня странный гость. — А не хлипковат ли он для соревнований класса «Джи»? Не слишком ли высоко ты замахнулся?

— Он способный, — словно меня тут не было, отозвался наставник. — Для своего возраста так и вовсе талант.

Дедок странно хмыкнул.

— Ну уж если ты так говоришь… ладно, давай попробуем. Как твое имя, мальчик?

— Адрэа Гурто, лэн.

— Меня зовут мастер Даэ. И с этого момента я буду заниматься твоей подготовкой к турниру.

Честное слово, до этого «счастливого» дня я искренне полагал, что наставник Даорн работает со мной достаточно жестко. Силу ударов он, конечно, дозировал, но синяки я зарабатывал регулярно, нагрузки тоже были серьезными, после завершения рабочего дня я закономерно уставал и при этом считал, что это более чем нормально.

Но мастер Даэ перевернул мои представления о жизни и в считанные дни доказал, что я ничего не знаю ни о кханто, ни о магии в целом, ни о своих молниях, ни даже о том, что такое настоящие нагрузки.

В первый же день он загонял меня так, что с полигона я в буквальном смысле выполз. Меня проверили на силу, скорость, выносливость… и поначалу мне казалось, что я к этому готов. Но мне и в голову не могло прийти, что меня буквально вывернут наизнанку, да и какой в этом смысл, если в целом и общем все и так ясно, поэтому доводить ученика до обморока необязательно.

Нет, в обморок я не упал, хотя, признаюсь, пару раз такое желание у меня было. И я честно выполнил все, что мастер Даэ приказал. Набегался до темных кругов перед глазами, наотжимался до разноцветных звездочек, наподтягивался, напрыгался… в общем, изгалялся как мог, пока новый учитель не сказал: «Достаточно» и пока ему не взбрело в голову устроить полноценный спарринг.

Лэн Даорн обычно давал мне немного времени для отдыха перед такими занятиями. А вот мастер Даэ, по-видимому, считал, что отдых мне ни к чему. Во время первого же поединка он с легкостью размазал меня по матам, но этого ему показалось мало, поэтому вскоре он потребовал, чтобы я и как маг ему себя показал.

Нет, то, что он не просто мастер, а мастер кханто я уже понял. Как, впрочем, и то, что уровень у него был повыше, чем у моего наставника. Ауру старика я тоже видел и с самого начала предполагал, что передо мной находится маг. Но вот то, что его даром является противоположная мне по знаку, чертовски сильная магия земли, для меня оказалось неприятным открытием.

Когда он потребовал, чтобы наставник снял с меня браслет и велел работать в полную силу, признаться, я не ожидал, что лэн Даорн просто молча подойдет и сделает то, что ему сказали. Я этому удивился еще больше, чем всему остальному, но одновременно понял и то, что дедок ну очень непростой, раз наставник проявляет к нему такое почтение.

О его умениях, уровне дара мне тоже, разумеется, не сказали ничего, поэтому поединок мне пришлось начинать вслепую. Как в жизни. Да еще и с заведомо более опытным противником. Но я никак не ожидал, что после всего того, что я уже прошел, мастер Даэ все с той же непередаваемой легкостью размажет меня по земле повторно, а потом сделает это еще несколько раз, пока во мне не поселилась здоровая злость и я действительно не начал бить в полную силу.

Хватило меня почти на половину рэйна, после чего я свалился уже окончательно и был истощен как физически, так магически и одновременно морально. Мои молнии сегодня были особенно сильны. Я, поняв, что шутки кончились, работал как проклятый. Все свои уловки использовал. Все известные приемы, что мы изучали в том числе и с лэном Даорном. Эмма все время была на связи, своевременно подсказывая, что пора срочно падать или что мне вот-вот упадет на башку целый град поднятых в воздух камней.

Сегодня я действительно использовал все, что только имел в своем арсенале, за исключением, пожалуй, найниита. Но лишь когда я окончательно выдохся, мастер Даэ наконец от меня отстал и, глядя, как я жадно глотаю воздух, спокойно кивнул.

— Ты прав, Ноэм. Здесь есть, с чем работать.

И вот после этого моя жизнь, можно сказать, превратилась в ад.

Начиная со следующего дня, мастер Даэ взялся за меня всерьез, и не было ни одного дня, чтобы он не довел меня до изнеможения. Каждый раз я возвращался в корпус уставшим, избитым, еле живым. Причем порой я выматывался настолько, что вскоре даже Босхо стал поглядывать в мою сторону с нескрываемым беспокойством.

По утрам я теперь вставал с трудом, лишь потому, что в это время у меня так и остались обычные тренировки. При этом если раньше мне казалось, что прямо с рассвета наставник работает со мной по-настоящему, то теперь я ощутил разницу. Понял, что на самом деле он был со мной чертовски мягок. И каждый раз, видя его на полигоне, был бесконечно благодарен жизни за то, что это именно он, а не проклятый, доставучий, страшно нелюбимый мной мастер Даэ.

Благодаря вредному дедку, усталость стала теперь моим постоянным спутником. Я вставал без сил, разминался без сил, так же без сил плелся на учебу. На протяжении целой ночи и дня Эмма изо всех сил старалась устранить последствия предыдущей тренировки и подготовить меня к следующей. И только поэтому, наверное, я раз за разом возвращался на полигон и под изучающим взглядом нового учителя делал обязательный поклон.

Мастер Даэ, несмотря на нелепый вид, был неизменно требователен, жесток, неумолим и при этом просто фантастически невозмутим, словно занимался не избиением ребенка, а вышел на прогулку в сад, на цветение сакуры полюбоваться.

Ей-богу, я его почти возненавидел за этот вечно рассеянный взгляд, спокойные интонации и невероятную, просто нечеловеческую легкость, с которой он каждый день, неделя за неделей, вбивал меня в землю чуть ли не по шею.

Его уровень владения магией земли был абсолютно недостижим. Его защита казалась абсолютной, я, как ни старался, по-прежнему не мог найти в ней ни единой бреши. А то, как он атаковал… сколько раз он швырял в меня камни, прямо на лету преобразовывая в громадные «сосульки», шипы или просто осыпал колючим водопадом… просто не поддавалось описанию.

Я даже в книгах не видел приемов, которые он против меня использовал. Сроду не знал, что элементы магии земли можно комбинировать таким невероятным образом. Хуже того — как вскоре выяснилось, у моего нового учителя имелась и еще одна развитая стихия. Огонь. И вот когда он стал использовать ее в поединках наравне с землей, мне стало совсем туго.

С этого же времени я осознал, что даже усиленного, специально заказанного директором питания для моих нужд уже не хватает. Я ел много. Порой как не в себя, но Эмма все равно постоянно напоминала, что строительного материала недостаточно.

Аппаратное обучение мне тоже приходилось проходить как минимум раз в две недели. Но если лэн Даорн после загрузок меня всегда щадил, то у мастера Даэ вообще не было ничего святого. Напротив, в такие дни дайнов старик как нарочно выматывал меня сильнее обычного. Вбивал меня в землю уже не по грудь, а по самые ноздри. Требовал большей отдачи, большего сосредоточения, больше силы… но я и так уже порядочно истощился. Думаю, если бы не Эмма с ее поглощением, вообще бы загнулся и тогда никакие соревнования мне уже были бы не нужны.

В какой-то момент мне даже пришла мысль, что новый учитель и не хочет, чтобы я дожил до них в адекватном, так сказать, виде. Нагрузки, которые он мне давал, были не просто высокими, а запредельными. Но я нашел выход — пока на земле еще лежал снег, выжрал всю траву в парке. А когда ее не стало, я по дороге в корпус теперь проходил под стеной, и Эмма выгрызала из ее основания все, что могло хоть как-то помочь укрепить организм и повысить его устойчивость к сумасшедшим нагрузкам.

Недавно начавшаяся стройка на месте бывшей библиотеке мне в этом, кстати, очень помогла. В учебных классах Эмма не могла вот так просто поедать электронную начинку в приборах, вскрывать провода и воровать оттуда ценные микроэлементы. А вот из горы мусора, которая образовалась после того, как библиотеку снесли, можно было брать что угодно.

И мы брали. Столько, сколько вообще могло вместить мое иссохшее от нагрузок тело. Брали из воздуха, из земли, из воды… я даже пол у себя в комнате начал портить, чтобы Эмме было чем укреплять суставы и готовые трескаться от напряжения кости.

С ударами новый учитель не осторожничал — бил так, что у кого помельче могли бы и переломы случиться. А я пока справлялся. Да еще и связки велел Эмме дополнительно укрепить, а то в последнее время мне все чаще стало казаться, что они вот-вот лопнут.

К концу арэя я вымотался до такой степени, что уже не соображал, где я, что происходит и какой сегодня вообще день. На уроках отвечал машинально, благо Эмма подсказывала ответы. Между жилым корпусом, столовой и полигоном курсировал исключительно на автопилоте. В сторону Босхо даже не смотрел. Редкие насмешки игнорировал. От занятий по основам магии меня, слава богу, освободили, но облегчения это не принесло — я неумолимо скатывался в состояние непреходящей апатии и все меньше обращал внимания на то, что происходит вокруг.

Создавалось впечатление, что я, как та гусеница, свил для себя незримый кокон и все больше отгораживался им от реальности. Они были там, я здесь. И между нами все быстрее росла невидимая стена, которую я строил, сам даже не понимая для чего.

Обследования, правда, я все еще проходил регулярно, хотя со временем и эти результаты перестали меня интересовать. Есть прогресс — ладно. Нет — ну и черт с ним. Неподдельное беспокойство лэна Нортэна я уже давно воспринимал как простой, пусть временами и настойчивый фон, а в случае чего просто посылал его к наставнику, потому что это была его идея. И его старикашка. Вот ему, если что, и отвечать.

В какой-то-то момент я также понял, что мне уже все равно, перейдет ли мой дар на следующую ступеньку или нет. Смогу ли я попасть на соревнования или же старик уморит меня до того, как наставник подаст заявку на участие.

Я даже самого старика ненавидеть перестал, вот что самое непонятное. А с некоторых пор воспринимал его как необходимое зло, поэтому изо дня в день, как робот, перся на полигон, послушно переодевался, выходил на ристалище и, поклонившись, уже ни о чем не думал, а просто ждал, когда меня в очередной раз будут пытаться убить.

В один из таких дней я перехватил тревожный взгляд лэна Даорна, но и ему почти не придал значения.

— Учитель… — заикнулся он было вслух. Но мастер Даэ лишь сделал выразительный жест, и лэн директор умолк, так и продолжая следить за мной настороженным взглядом.

Я даже не удивился тому, что, оказывается, лэн директор не просто нашел для меня учителя, а с рук на руки передал своему собственному, как оказалось, наставнику. Сейчас и это было уже неважным. Просто потому, что я, по-моему, уже перешел через ту грань, когда мог на что-то реагировать или чему-то удивляться.

В этот день, насколько я помню, мы толком даже не закончили спарринг. К тому времени, как мастер Даэ перешел к своим обычным приемам, я превратился в бездумную куклу, которая все делала машинально, зато, как ни странно, делала почти без ошибок.

В этот день старик так и не смог бросить меня на землю.

Я даже оплеух от него почти не получил.

Больше скажу, я вдруг начал предугадывать его маневры. Начал понимать, что за удар сейчас последует и почему. Не знаю, то ли предвидение, то ли прозрение… но я действительно откуда-то знал это. Чувствовал. Как чувствовал и то, что с моим даром что-то не так.

Это знание пришло ко мне внезапно. Как откровение, прозрение, предвидение… не знаю даже, как объяснить. Но я вдруг почувствовал его. Не просто увидел, а ощутил, что мы и впрямь едины: дар родился внутри меня, он с самого начала был моей частью. Как рука, нога. Как сердце, которое в это самое время вдруг начало стучать с перебоями.

Я даже не понял, что именно сделал, однако настойчиво пытающийся меня добить учитель внезапно начал мне мешать. Укусы его магии постоянно раздражали и не давали сосредоточиться, чтобы до конца понять, что же именно со мной происходит.

Когда его кулак в очередной раз оказался в опасной близости от моего лица, я перехватил его, намереваясь завершить его атаку броском и, соответственно, поражением. Однако даже такое движение не могло выбить меня из обретенного состояния равновесия, поэтому я не довел прием до конца, а просто отпустил чужую руку и отступил в сторону.

— Учитель!

— Нет, Ноэм! Стой! — словно откуда-то издалека донесся до меня жесткий голос учителя. — Не вздумай ему мешать! Ноэм, ты слышишь меня? Не лезь!

Я нахмурился и отключил слух, чтобы даже чужие голоса меня не отвлекали. Потом, прямо чувствуя, что это необходимо, отгородился от всего мира полностью. Проще говоря, достроил до конца ту самую стену, которую начал создавать несколько недель назад. А дар, уловив мое желание, выстроил поверх нее еще одну, надежно отделив меня от остального мира, после чего во мне поселилось состояние необычайного, удивительного, воистину бесконечного покоя.

Отринув все, что мне казалось ненужным, я прямо там же, на ристалище, сел на землю и, приняв позу лотоса, закрыл глаза.

Зачем? Почему?

Тогда я не отдавал себе отчета.

Мне просто хотелось тишины. Возможности остаться одному. Для чего? Наверное, чтобы остановиться, задуматься, осмотреться. Понять, кто я такой и что здесь делаю. Зачем пришел именно сюда и почему именно сейчас мне захотелось в этом разобраться.

Поэтому я сидел и слушал себя. Свой дар. Весь мир, в котором так неожиданно оказался. Слушал, как гулко стучит в груди сердце и как быстрее бежит кровь по венам. Чувствовал, как внутри меня зарождается что-то новое. Но при этом родное и на редкость уместное. Поэтому я просто сидел, всем существом впитывая в себя то, что мне сегодня открылось.

Я наконец-то был собой.

И мой дар стал по-настоящему со мной единым.

Поэтому я не противился, когда почувствовал, что он внезапно стал нестабильным. И Эмме не позволил, хотя она честно пыталась вмешаться. Более того, я вдруг с удивлением понял, что все это время именно она не давала мне перейти на следующую ступень. День за днем контролируя и неизменно корректируя гормональный фон, она старательно стабилизировала мое состояние, а вместе с ним и магический дар, тем самым искусственно придерживая и его.

Но теперь я понимал — любое существо, прежде чем измениться, сначала должно прийти в нестабильное состояние. Любой дар, прежде чем стать сильнее, должен выйти из равновесия. Просто потому, что такова жизнь. И именно такими нас создала природа. Но этому не нужно противиться и не нужно бояться. Напротив, стоит в кои-то веки себе довериться. Потому что только так мы становимся сильнее. И только так в конечном итоге достигается результат.

— Ну? Что скажешь? — тихо спросил мастер Даэ, когда на месте впавшего в транс ученика вспух огромный электрический шар, с поверхности которого то и дело срывались крошечные молнии.

Лэн Даорн нервно дернул щекой.

— Слишком опасно. Без блокиратора, без помощника…

— По-иному я не смог бы его пробудить. Сам видел: он слишком стойкий. Не сорвался, не поддался, не запросил пощады… способность к самоконтролю просто потрясающая. Про темпы восстановления вообще молчу, никогда такого не видел. Что же касается дара, то не переживай. Мальчик справится. Как ни странно, он даже сейчас все делает абсолютно правильно.

— Но ему всего двенадцать лет!

— И уже такой успех, правда? — лукаво покосился на директора старый мастер. — Я, кстати, помню другого такого же мальчика, который, пусть и был постарше, но тоже однажды обрел свой собственный путь. И победил, несмотря на то, что в него в свое время никто, кроме меня, не верил.

Лэн Даорн качнул головой.

— Вы слишком сильно на него давили. Это было опасно. Он мог не выдержать темпа.

— Он? — усмехнулся старик. — Он нас с тобой скоро догонит, а и то перегонит по мастерству. Ты заметил, что он сегодня сделал?

— Нет. Я следил за его даром. Тот слишком резко потерял стабильность и вполне мог сгореть.

— Ну так я тебе скажу: твой мальчик, Ноэм, сегодня дважды перехватил мой удар. Ты понимаешь? Дважды!

Лэн Даорн несильно вздрогнул и во все глаза уставился на медитирующего посреди полигона мальчишку.

— Не может быть!

— Может. Так что ты прав — мальчик действительно уникальный. Поэтому грани его талант, натаскивай дальше. А как подрастет, пусть приходит ко мне. Я сделаю из него настоящего мастера.