Факультет некромантии имени меня покойного

4

Лагерь собирали недолго. Крыс взлетел первым. Не стал ждать и стартовал за ним. Палка легко взвилась в небо, оставляя Крысенка позади. Крылья только обозначали взмахи, как и положено нежити, летающей далеко не на том же принципе, что и птицы.

Пришлось подняться повыше и там покружиться, проветриваясь. Чертовы дети чуть не убили себя два раза подряд, еще и недовольны.

Поджал ноги под себя, устраиваясь на метле, как на драконе. Раскинул руки и призвал простую иллюзию. Дракон получился маленький, не больше лошади — это, не считая крыльев и хвоста.

— ГЕТЬ ЗАЙ! — закричал во всю грудь и направил метлу на летящих строем внизу.

Крыс повернулся и чуть не упал со своей метлы. На него мчался маленький дракон, раскрыв пасть и расправив подрагивающие уши.

— ЛЁТЬ ЙО! — вышел в хвост и, разогнавшись так, легко стал догонять остальных. Широко расправленные крылья резали воздух. Иллюзия щелкала пастью и радостно дергала ушами в такт. Иллюзия дракона даже шею вытянула. А я поджался поближе к древку, выставляя в сторону только руку, вскинутую для заклинания.

Вот понимали же, наверное, что шучу, но разлетелись в стороны, как стая ворон от палки.

— ДИНЬ ЗАЙ! — я завернул вслед за Крысенком и проскользил по кругу. Иллюзию снял еще на повороте. Так что, когда он вывел меня на остальных, я уже опасным не выглядел и радостно махал руками во все стороны.

— С ДУБА РУХНУЛ? — прокричал Крыс немного замедляясь.

— ВЕСЕЛО ЖЕ БЫЛО!

— ПСИХ!

— ГДЕ Я ТЕБЕ В НЕБЕ ДРАКОНА ВОЗЬМУ?

— С ТАКОГО КАК ТЫ СТАНЕТСЯ.

— ОН СЕБЕ ЦЕНУ НАБИВАЕТ, ЧТОБЫ ТЫ ЗНАЛ, КАКОЕ СЧАСТЬЕ ТЕБЕ В КОМАНДУ СВАЛИЛОСЬ, — кричать в полете было неудобно, но Светляк и не кричал, просто усиливал свой голос. Да и слух.

— НА ПОСТОЯЛОМ ДВОРЕ ВЕДИ СЕБЯ ПРИЛИЧНО. РЯДОМ ГОРОД И ТАМ МОЕГО ОТЦА ХОРОШО ПОМНЯТ, — Крыс ткнул пальцем куда-то вперед.

— ДА, КАПИТАН, — а впереди и вправду виднелся город и трактир на подлете, у дороги.

Спустился и понял, что попал. У входа в трактир стоял взрослый светлый маг с лицом, покрытым шрамами, и мальчишка старше меня из «моего» же интерната. Он точно помнил Моза.

Поздоровался одними глазами и тут же занял место сзади и чуть с боку за Красавчиком. Лицо каменное. Рука на рукояти меча. Если светлый проходил практику с магом из ковена, то должен был бы увидеть во мне приставленного охранять. Такого же солдафона. А значит и болтать мне не положено.

Крыс быстро обменялся взглядами с Светляком и Бароном. И направился в трактир. Такое поведение играло мне только на руку. Общаться с другим интернатским, тем более при школьных ребятах, очень не хотелось.

Внутри трактир был большим. И приличным. Люд и не люд тут были разные. Торговые, военные. Немного местных.

Стол Крыс выбрал в углу у стенки. В самый угол задвинул Йольд, а за ней и Красавчика. Я сел рядом. Крыс, Барон и Светляк заняли остальные стороны стола. Каждый свою.

Передвинул меч на коленки и положил кинжал на стол. Ну мало ли зачем мне нож. Мясо, вот, резать.

— Изволите чего? — трактирная девка отличалась редкостной красотой. Той самой, что так ценилась у крестьян. Такая теленку голыми руками шею свернет и поросенка на спине утащит.

— Мяса вареного, капусты квашеной, хлеба. Вина легкого, — Крыс только кивнул, поддерживая выбор Светляка.

— Пирогов с сыром, куриц парочку. Пива жбан, — продолжила заказ Йольд.

— Мясо с вертела хороший кусок. Яиц вареных дюжину, — добавил Барон.

— Колбасы и творога с медом.

Я промолчал.

В углу напротив устроился маг с интернатовским. Светлый поглядывал на меня, но я делал вид, что его не замечаю. Его наставник заметил, но вида не подал.

Еду и миски подали удивительно быстро.

Встал, беря нож, и отрезал по нескольку кусочков от всего Красавчику. Над всей едой прошелся надежным бытовым заклинанием от ядов и других неучтенных специй. Заметил, как дернулся мелкий светляк, увидев меня встающим с оружием. Еще больше удивился он, что я этим ножом делал. Закончил с нарезкой для Красавчика и покромсал мясо для остальных. Барон разливал вино и пиво. Мне, ему и Йольд досталось последнее. Хлеб подали уже нарезанным.

— За интересный день, — поднял тост Барон.

Пиво я только пригубил, осматривая зал над кружкой. Из интересных компаний была еще одна в углу в плащах и боевая звезда эльфов еще в одном углу. Что эльфы не просто так тут собрались, не видя боевых звезд, раньше было и не понять. Пара баб, один мальчишка и обманчиво утонченные эльфы. То есть лучницы с короткими мечами, юный маг — самый бесполезный, так как любой эльф может быть обучен магии, и трое мечников, посветивших не одно столетие тренировкам с тяжелыми в их понимании мечами.

Но и все. Успели доесть, но так ничего и не произошло. Зато светлый маг, позвав своего практиканта, удалился.

Все, кроме меня, успели нажраться так, что лететь сегодня уже никто никуда не хотел. На том и решили. Крысенок снял комнату. А я что? Проводил их и вернулся. Из-под стола как раз выползал бард с колесной лирой. Он еще из-под стола просигналил разносчице, что проснулся и хочет опохмелиться. Причем просигналил вполне неплохо. Мелодия дрожащими руками звучала красивее. Или, может, это была специальная мелодия для таких вот состояний? Раньше-то я ее не слышал.

Присел рядом с бардом и заказал пива. Откинулся на стул, протянул ноги и с удовольствием стал внимать затейливой композиции.

— Девка, поставь музыканту пива.

— Сейчас господин.

— Не свалится?

— Он и ведро выпьет.

Девка составила одну из кружек с подноса и пошла дальше. Бард поднял кружку, отсалютовал мне и выпил с ходу чуть ли не половину. Встрепенулся и завел плясовую.

Выглядел бард ну годиков на пять постарше Моза. Потасканный только. Но для такой сложной работы ничего особенного нет. Под столом спать и весь вечер пить — требует здоровья. Уж я-то знаю.

К пятой кружке пива стало совсем весело. Я не забывал заказывать одну себе, вторую барду. Остальные будто и вовсе не замечали игры. Бард тряхнул головой, прокашлялся, запел.

Низкий, но юный голос неожиданно красиво выводил строчку за строчкой балладу. Видимо, старинную, раз я ее знал. Не то чтобы очень, но подпевать получалось. Бард не возражал. Других слушателей у него все равно не было. К десятой кружке пива я уже нассал полное ведро под столом и сидел на стойке рядом с бардом, играя на его инструменте. Пьяный в зюзю. Бард лежал за стойкой и пел. Даже не фальшивил. Правда, он пел на современном человеческом, а я на высоком эльфийском. Смысл слов на разных языках, положенных на мотив, не совпадал совсем. Бард пел о доблестной деве воительнице на единороге, а я шуточную песню о том, как гном влюбился в эльфа, думая, что это эльфийка. Что удивительно, эльфы сидели и слушали. Хотя уж их-то песня полоскала знатно.

Дверь слетела с петель, как раз на том месте, где гном даже, засунув руку в штаны эльфа, не признал в нем мальчика. Или на том, где воительница сразила сердце дракона сиськами, а позже и мечом. Смотря на каком языке слушать.

Махнул рукой и поставил дверь обратно. Кто бы там не хотел там войти, но я его не ждал.

Два куплета ничего не происходило, после чего дверь аккуратно открылась? и в зал трактира ввалился целый боевой ковен с тем светлым во главе. Эльфы и компания в углу по вскакивали, доставая мечи и амулеты.

Один из светлых махнул в мою сторону рукой, отсылая простенькое парализующее проклятье.

Принял на щит? даже не задумываясь. Но остановился. И, стукнув по рукояти лиры, нарочито медленно закрутил колесо, быстро перебирая клавиши. Звук был так ужасен, словно сотня котов под руководством мага решили исполнить королевский гимн, как могли. Но ни одного фальшивого звука я не издал. Хвала практике. Скрип, завывания и скрежет оставался гармоничным.

— Аля ля, ля, ля, лялиля,

растет борода у гномов,

Аля ля, ля, ля, лялиля,

растет борода у эльфов.

— Аля ля, ля, ля, лялиля,

где у гномов кончается борода,

растет борода у эльфов.

Аля ля, ля, ля. Сильны эльфы своей бородой.

Стараясь скрипеть заводной мотивчик как можно более пронзительнее, я помогал себе сапогом, стуча им в такт в стойку. Пальцы еле успевали ловить клавиши, отчего лира страшно стучала деревяшками.

А тем временем началась драка. Плащеносцы активировали защитные амулеты и схватились за мечи. Полетели первые заклинания. Зазвенело оружие. Эльфы напали сразу на всех. И все ответили им. И только разносчица, что есть мочи, всей своей свинской тушей отплясывала, стуча каблуками кованных сапог в такт песенке, стараясь успеть за мелодией.

А инструмент-то у барда оказался непростой. Уже и сам удивлялся, как я могу так играть, ручки-то у меня маленькие.

— Аля ля, ля, ля, лялиля…

В зал с грохотом и оружием на голо влетели мои. Йольд красовалась прозрачной ночной рубашкой до пола, остальные обычными до конца.

Впереди Барон, с ходу накрывший всю толпу двумя огненными шарами. За ним Светляк с цепными молниями. Его молнии разлетались в полете и проходили стандартные щиты как масло. Красавчик прицельно закинул в толпу проклятье, а Крыс — амулет.

Амулет сработал с грохотом, начисто снося все магическое в радиусе пяти шагов. Плащеносец, рассчитывавший на свой щит, схлопотал в морду от эльфа и пустой рукой от мага ковена. До этого в руке было что-то щитодробительное.

— Книжник, ты где? — громко спросил Красавчик, когда все замерли и уставились на новеньких.

Подавальщица, освободившаяся от действия заклинания лиры, поспешила убежать на кухню с диким криком. Мимо меня.

— Ты что тут делаешь?

— Играю на лире. Ты зачем деваху спугнул? Еще два часа и она бы дала любому. Эх, а как она танцевала! Как ловко и быстро отстукивала сапогами! Вон, вмятины на каменном полу остались.

— Мы думали, ты тут драку устроил! Столько магии, что мы даже проснулись.

Ковенцы не теряли время и, слушая в пол уха, скручивали остальных. Звон мечей начал нарастать.

Прицелился и закрутил ручку лиры. Без защитных амулетов под магию инструмента попали все. Так, пританцовывая и притопывая в такт быстрой мелодии, и продолжали сражаться.

Красавчик заржал первым. Потом Йольд и Барон.

— Вот, что, как кабацкая драка, так сразу я? Я, между прочим, барда перепил!

— А что с ними делать будешь? — спросил Светляк.

— Ну еще пару минут я их продержу, а потом магия к ним вернется на столько, чтобы сопротивляться инструменту. Он, конечно, у барда хороший, волшебный, но совершенно простой. На людей.

Светляк прицелился, и эльфы с плащеносцами в миг опали сломанными куклами. Никаких видимых эффектов. Вспышка светлой магии, пара слов и все.

Крыс достал из-под рубахи амулет и высоко поднял. Ковенцы тут же отвернулись от нас и принялись ощупывать противников. Кое-кому требовалась помощь целителя, и Йольд вызвалась помочь. Меня же поймали за загривок и повели спать. Еле успел положить инструмент на спящего барда.

Проснулся с мыслью, что хватит всем демонстрировать, как я прекрасен. Надо вернуться в замок и узнать у призраков, что там после моего упокоения произошло. Но ту же весь настрой разрушил голос.

— Милорд, барон Свакк приглашает вас в знак извинения за вчерашний инцидент посетить его замок. Будет бал.

— Трусливая собака Свакк! — кажется, я сказал это слишком громко. Он не пришел на помощь к стенам замка и этим покрыл себя позором. Хотя от его воинов и было бы мало толку, его долг был погибнуть под стенами замка моей семьи, защищая нас. Потом до меня дошло, что это не тот Свакк. Скорее, его очень дальний потомок. — Бал у барона — все равно, что месса в борделе. И, вроде, звучит молитва, вот только жрец гол, пьян и ему опять кто-то отсасывает, — хорошо, что от двери меня видно не было. Говорящий с Крысенком сбился на полуслове и замолчал.

— Хорошо, мы посетим барона. Вечером. А пока нам надо отметиться в школе.

— Благодарю вас, милорд.

Полминуты ничего не происходило, а потом Барон заржал аки конь.

— С балами в баронстве ты удачно подметил. Скучно не будет. А вот назвать барона трусливой собакой — это ты хватанул.

— Род Свакк не пришел на защиту своему лорду.

— Книжник, ты что-то путаешь. Это вольное баронство.

— А думаешь, как они стали вольными?

— Вставай и пошли. И так только тебя ждали. У нас много дел. Надо отметиться в школе и на бал.

— Меня не приглашали. Задание кончилось.

— Испугался? — Барон приподнял матрас, и я вывалился с кровати.

— Кто? Я? Да я им кровавое воскрешение на их собачьем кладбище устрою!

— Книжник, скажи честно, у тебя есть деньги? Нужен костюм на бал. И срочно. Это дорого. Мне будет только приятно, если закажу его тебе сам.

— Вот еще! На бал Трусливой Собаки наряжаться! Обойдется. Но спасибо, Красавчик.

— Но ты будешь с нами.

— Оставь его. Понятно же, что денег он не возьмет, как и подарков. А в своей курточке и штанишках Книжник не хуже провинциального бароненка будет. А с такой мордочкой даже лучше. Лично я тоже, согласно статусу, оденусь.

— Твое право, Барон. Хорошо. Тогда завтракаем, в школу и обратно в шесть телепортом. Светляк, копи силы. Книжник, ты мешочек с ядом Шишака продашь? Пятьдесят золотых?

— Продам.

— Тогда вечером. Тут стоглавик не разменять, а мельче у меня половина не наберется.

Выложил на стол мешочек и пятьдесят золотых.

— Ну можно и сейчас.

Крыс молча положил новый блестящий кругляшек. Взял и наконец-то вспомнил, как выглядит текущий король. По крайней мере, его профиль.

— Однако геройство — выгодная работа, — улыбнулся Барон.

— Представь, сколько заработает Папа Крыс с таким лучшим другом. Уверен, сундука не хватит. Так что еще вопрос, что выгоднее.

— Тебе-то зачем такой друг за такие деньги?

— Может, я решил послушать совета Красавчика и найти себе жену?

— Дочку лорда без братьев будет найти весьма трудно. А если такая и есть, то там уже очередь.

— Но если покажешь свой герб на руке, то, может быть, Красавчик через бабушку сможет помочь с кое-какими бумагами.

— Ни за что! Лучше я на Истеричке женюсь, чем на породистой сучке ради титула и денег.

— Жрец будет счастлив благословить некроманта и немертвую.

— Она хотя бы в мече живет. Никаких непотребств с мертвой плотью не будет. Большего от некроманта жрецу и желать не стоит. Так что надо будет — благословит, — чуть не сказал: «А вот мой ученик», — А вот один некромант придумал фокус «сосущая голова». Ходил по ярмаркам и вещал: «А вот проклятая эльфом за то, что не дала миледи знатного рода. Коварный эльф оставил ей только голову, и вот теперь леди зарабатывает на пропитание, как может. Всего за один серебряный леди усладит любого». В бордели его не пускали, но простой люд охотно давал в рот умертвию. Выглядела и вела себя голова совсем как живая. Разве что ниже шеи был приделан горшок. Даже маги видели в ней живую голову.

— Хорош заливать! Такого не могло быть.

— Еще как могло. Того мага за это отлучили от короны и долго ловили по всей стране. Многие испугались, думая, что он оживил девушку, а не просто поднял.

— Все, идемте.

— Крыс, задержись. Мы вас догоним.

— Что-то хотел?

— Смотри, — я повернул запястье и аккуратно взломал заклятье тайн. — Попросишь Светляка вернуть его на место.

Крыс глянул на герб, сделал несколько пасов руками, достал парочку амулетов.

— Но это же почти невозможно!

Я молча достал платок и перевязал запястье.

— Ты же понимаешь, что это клеймо простоты и легкости мне в жизнь не добавит. Но можешь быть спокоен. Даже сиротка, прибившийся к твоему ковену, идет из высокородных.

Стоило мне спуститься, как подавальщица поставила передо мной большую кружку пива, которую я тут же и ополовинил.

Расстроенной девушка не выглядела. Бард тоже нашелся возле стойки. Отсалютовал ему кружкой и получил салют в ответ. О вчерашних событиях ничего не напоминало. А на столе стояла богатая яичница с горкой колбасы, сала и обжаренных овощей.

— Ты сказал: «Трусливая Собака Свакк»! — Крыс повернулся ко мне, наставив на меня сосиску. — То есть его предки?

— Ага.

— Мне стоит ожидать?

— Не знаю. Это же было давно и не с нами.

— Вы о чем?

— Не важно. Светляк, поможешь потом Книжнику. Нам пора в школу.

— Мозарин, тебя к директору!

Вот не успел попасть в школу, как опять.

— Ага!

Забежал в комнату, только чтобы закинуть рюкзак и сразу к Лепсу. В приемной ждать не заставили, пустили в кабинет.

Лепс стоял, а напротив него отец мертвой девки с громилой за спиной.

Сам не понял, как встал в третью фехтовальную или пятую бальную позицию. Одна нога чуть вперед для подшага, вторая опорная за ней под углом. Голова чуть вниз, руки за спиной. Ну прям идеальный сын в кабинете отца.

— Вы посылали за мной, директор Лепс?

— Мозарин, это Лорд Пориш, отец Милены.

— Мои соболезнования, милорд, — с этими словами чуть склонился. Аккуратный, выверенный поклон, выверенная интонация с нужной долей сочувствия.

— Ты видел смерть моей дочери? — голос лорда тоже был выверенный. Должная доля властности, нужный оттенок вопроса.

— Я попал в склеп немногим позже, милорд. Я видел порез на руке вашей дочери, но не могу свидетельствовать в храме. Нет оснований полагать, что она наносила их себе сама. Жрец не может отказать в должном упокоении. Все слухи про безответную любовь не более чем недостойные внимание достойных господ попытки очернить прекрасную леди завистницами.

— А не ты ли ее убил? — громила сделал быстрый шаг в мою сторону, вытянув руку.

Дождался, пока громила крепко возьмет меня за волосы и ударит в живот, после чего рывком вынул кинжал и полоснул по руке. Та тут же обвисла.

— Это оскорбление, лорд Пориш? Я буду вынужден вызвать вас на дуэль. И в отсутствии вашего чемпиона, — я кивнул на громилу, — вы же примите вызов сами?

— Пориш, вы забываетесь! Это не ваша земля. Тут я закон, — Лепс повысил голос и проявил силу.

— Ублюдок умрет, Лепс. Имя моей дочери не будет опорочено самоубийством.

Открыл кольцо и слегка дунул. Белое облако, повинуясь магии, метнулась в сторону троих. Быстро произнес три разных активационных заклинания.

Лепс выставил защиту, а на лорде сработали все амулеты. Магия остановилась, но порошок накрыл обоих.

— МОЗАРИН!

— Это Лучший друг. Одно заклинание и вы умрете, где бы вы ни были. Думаю, что сотня золотых — стоглавых, разумеется — будет достаточной компенсацией за оскорбление, лорд Пориш. Теперь вы лично заинтересованы в моем благополучии. Даже моя быстрая смерть вас не спасет. Парочку отсроченных амулетов активации я сделаю. А сейчас мне пора готовиться к балу. Принц не любит, когда его свита задерживается. Если к моему возвращению красивая шкатулка с монетами не будет меня ждать тут, то этот умрет первым. Заодно сможете проверить, так ли хороша ваша защита и есть ли лазейки у этого яда.

— Откуда у тебя Лучший друг? — Лепс выглядел очень злым. На него яд тоже попал и со своей формулой активации. Он все понимал, но спрашивать благоразумно не стал.

— Забил Шишака на охоте с принцем. Все будет в отчете.

— Лорд Пориш! Вы мне тоже ответите за этот инцидент!

— Я буду жаловаться королю!

— И умрете в тот же миг, как Мозарин об этом узнает. Или раньше. Я бы убил вас в ближайший час! Сразу, как вы бы отошли подальше от ворот школы!

— Можете перекупить их долг и убить, когда захотите.

Я развернулся и вышел из кабинета. Быстро глянул в кольцо. Там осталось еще чуть больше половины яда.

— Книжник, что случилось? Тебя вызывали, — Крыс нашелся идущим мне на встречу почти у самого кабинета Лепса.

— Лорд Пориш захотел узнать о смерти своей дочери.

— И? Я могу.

— Не стоит. Но если Папа Крыс будет нуждаться в услугах это лорда, то смело обращайся.

Крысенок аж рот открыл.

— Ты испытал на нем силу дружбы?

— Ага. Он не оставил мне выбора. Ему нужен был жертвенный олень. А я был против.

— А директор Лепс?

— Очень зол на поведение лорда в его замке. Очень.

— Ты принесешь клятву короне? — ну да, я бы тоже испугался, имея такого меня рядом.

— Я приносил ее еще в сиротском доме.

— Я все равно зайду к директору Лепсу.

— Хорошо. А я пока приведу себя в порядок.

Свернул на лесенку и прямиком направился в помывочную. Женскую, разумеется. Точнее не в нее саму, а в потайную комнату рядом. Когда-то один из родственников, живущих при замке, в очень почтенном возрасте захотел себе развлечений. Но на женщин его уже не хватало. Сердце не выдерживало укрепляющих мужскую силу эликсиров. И один целитель предложил старику просто смотреть. Так в подвале появилась очень большая и светлая помывочная для женской части прислуги, а рядом с ней комната со стеной, прозрачной с одной стороны. Была у меня мысль, что эту комнату даже если и нашли, то не тронули. Ценного там не было, ритуалов не проводили. От основных тайных комнат эта была очень далеко. Зато комната была большой.

Пока шел по подвалу, опять почувствовал этот мертвый взгляд.

— Надо говорить. Приходи в купальню старика, — говоря, я даже не повернулся. Но призрак исчез, стоило только закончить фразу.

До купальни путь был неблизкий. Находилась она с новой планировкой в светлой части школы, и путь через подвалы, наверное, никто и не знал. Тайные ходы тоже шли не к купальне, а рядом. Так что пришлось несколько раз проходить из коридора в коридор, прежде чем я смог туда попасть.

А когда зашел, то остолбенел. На полу у самого тайного входа лежала кучка. Стоглавые вперемешку с кольцами и другими ценностями. И главное — кучка лежала у самого входа. Стоило только открыть дверь: «Бери и проваливай» — посыл был однозначен.

Аккуратно оглядел комнату. Проверил ее на магию, на следящие заклинания и много еще на что. Даже, на сколько можно, через прозрачную стену изучил, что творится в помывочной. А творился там самый, что не есть, женский помывочный день. И девок там было много. Все светлые и голые. Не сказать, чтобы они там быстро мылись. Больше чесали языком.

Золото из кучи убрал в пояс. Всего семнадцать стоглавых. Половина даже не людских. Золотых колец с камнями было пять. Их в карман. Потом закину в мешок. Еще нашлись очень дорогого вида ножны в золоте, камнях и с рисунком по клинку. Удивительно тонкая и прекрасная эльфийская работа! Нож был явно на руку, на запястье, и с моими новыми размерами, не сильно больше эльфячтих, я смог его туда пристегнуть. Правда, на бицепс, а не у кисти. Доставать, только если через ворот рубахи. Зато место неприметное. Примерился к клинку. Баланс понравился. Если бы не цена, то самое то кидать врагу в лобешник. Последним осталось женское кольцо! Очень красивое и золотое. Но очень женское. Таким кольцом благородные вышивальщицы проталкивали иглу в ткань. Простой люд для этого же использовал наперстки. Отцепил от клинка шар яблока и прицепил кольцо под ним. Пусть Истеричка порадуется. Она и радовалась. Смотрела, но больше обнюхивала обновку.

Долго думал, вызывать ли призраков, но все же решил вызывать. Пусть посыл был ясным, но ничего не прояснял.

Только начал призыв, а делал я его по всем правилам, как появилась она — Солнцеликая. Боевая подруга и целитель. Даже пару раз делил с ней постель и продажную девку.

— Беги, — одними губами шепнула она и тут же растаяла.

Отпустил обратно силу смерти, притягивающую мертвых, и тут же почувствовал телепорт. И не один, а массовый. Недолго думая, выпихнул все точки выхода в женскую помывочную. Там тут же оказались человек десять учителей и Лепс лично. Звук я не слышал, но видел, какой визг подняли девки. Учителя бросились по комнате, ища меня, чем еще больше перепугали светлых.

А я выбежал через тайный ход совсем в другой коридор и быстро побежал прочь. До другого тайного коридора. А там по нему. И не зря. В разных вестях подвала наткнулся еще на нескольких преподавателей. И это только там, где я мог заглянуть сквозь стену наружу. Охоту на того, кто устроил призыв, объявили шикарную.

Уже выйдя в дальние коридоры, понял, что это коридоры слуг. Те самые, которые вели в их комнату на этаже гостей. И все двери наружу или заделаны, или увешаны очень хорошей защитой.

Так что пошел вперед побыстрее, обходя перекрывавшие проход двери тайным стуком. Те исчезали вместе с защитой, и я быстро проскакивал. Пока шел, условно разделил коридор на три секции. В одной хранились книги, в другой ингредиенты, а в третьей магическое оружие. Все во всех комнатах было под номерами и явно хорошо учитывалось.

В последней комнате под сильнейшей магией лежали бумаги. Много бумаг. Несколько огромных шкафов. Из комнаты шла лестница в кабинет Лепса.

Юркнул в тайный ход и уже там поднялся наверх. И увидел через зачарованный участок стены половину комнаты в стороне от кабинета Лепса, полностью заставленную бумагами. Обошел ее в стене и попал на другую половину. Там было интереснее. Всю комнату занимали диванчики и столики. В центре была площадка для быстрой массовой телепортации. А еще была защита. Везде и много. Но, слава магии, она закрывала стены снаружи, а тайный ход в тонких стенах шел между пространством. И мне повезло, что в комнате слуг наружные стены были тонкие.

Хлопнул круг телепортации и выплюнул преподавателей. Мокрых, в мыле и пене. Раскрасневшихся.

— Это не было призывом! Это было провокацией! Нас поймали, как котят, и втолкнули в женскую баню! — на щеке деда отчетливо виднелся след руки.

— Уверены? — спросил молодой и хмурый учитель.

— На все сто процентов, коллега. Защитное заклинание не позволит осуществить призыв и сразу опознает нарушителя. Тут же нарушитель даже не пытался завершить призыв. Он только призвал силу мертвых и напитал дорожку для призраков даже без особых заклинаний. Хотя начал произносить что-то серьезное, что сразу опознала защита. Не то, что в прошлый раз, когда ученики нашли на полях старой книги карандашные пометки. Такое есть только в запретной части библиотеки.

— Но если это провокация, то с какой целью? Показать, что он знает запретную магию? Подергать дракона за усы?

— А двенадцать грозных преподавателей, оказавшихся в женской бане телепортом, уже перестало быть хорошей целью для проказы? Мне еще моя старуха это сегодня припомнит.

— Как-то слишком мелко для того, кто знает, как призвать призраков и скорректировать точку выхода. Скорее, похоже на шутку младших классов.

— Очень может быть, что это было на спор. Темные часто шутят над светлыми девочками. Вполне могло быть, что пока одни эмитировали призыв, другие уже готовились сдвинуть точку выхода. В конце концов, если бы нас хотели убить, то сдвинули бы точку выхода в стену. А если бы хотели призвать духа, то использовали бы для этого городское кладбище. Там нет никаких заклинаний. Защиту от умертвий и то годами не обновляли.

— На городском кладбище в любую ночь толпами шляются наши некроманты. А все, что творится в мертвом лесу, становится известно им. Нас бы предупредили.

Вот это мне особенно не понравилось.

— Есть еще сотни деревенских кладбищ. Кто ищет, то найдет. Необязательно делать призыв в школе. И даже в школе есть места, нам неподвластные. И ученики их прекрасно знают.

— И мы тоже их знаем. Поэтому в этих тайных комнатах из века в век заседает тайный школьный совет, лига превосходства, клуб лучших некромантов, орден света, проходят пьянки после удачных экзаменов и по разным случаям. Все эти комнаты в стенах хорошо известны. Особенно тем, кто тут же и учился сам.

— Молодо зелено. Мои и в мыслях не могут представить, как я сам носился по этим коридорам и напускал младших демонов на целительниц. А еще, что я нашел в жутко скучных книгах проклятие на лишение девственности, накарябанное детской рукой самого Тауша Дескураут на надкусанной промокашке! Да будут боги милостивы к его душе.

И я не могу. Дедку было на вид не меньше пятисот лет.

— То самое, что висит в рамочке у вас над столом и которое могут рассмотреть все ученики, если не будут с виноватым видом пялиться в пол?

— Именно!

Дальше слушать не стал. Преподаватели начали расходиться. Я тоже пошел в свою комнату. Надо было ссыпать кольца и золотые в мешок. Пояс явно не был рассчитан на стоглавики.

Лежал на своей кровати и размышлял о том, что Солнцеликая явно под какой-то магией. Она не могла заговорить, написать и как-то общаться, пока я не ослабил для нее проход в мир живых. При этом она все же смогла подать знак. Даже два. И пусть второму я не внял, все равно он был. Обратила на себя внимание, но дала понять, что общаться не может.

Больше всего это напоминало магическое рабство. Хозяин ставил прямой запрет, а раб искал способы его обойти. К примеру, хозяин говорит: «Не выходи, не выбегай, не выползай и не выпрыгивай из этой конкретной комнаты», а раб из нее выпадает. Или выпрыгивает с табуретки. Про запрет выпрыгивания с табуретки ничего не было. Но так может только очень сильный раб. Волю остальных магия подминает целиком, и таких ухищрений не требуется.

Ей нельзя говорить, показываться самой, писать или как-то общаться. При этом ничего не запрещает ей давать другим деньги.

Очень логично. Раньше она вряд ли испытывала такое желание. И вряд ли ее на этом ловили. Но даже так Солнцеликая не смогла сделать это лично. Или передать что-то лично мне. Только оставить там, где бы я мог найти. Видимо, и брать вещи живых она не могла. Даже потерянные. Ни одной современной монеты.

В голову неожиданно пришло воспоминание, как зелье, которое я должен был пить у целителя в первый день в мире живых, испортилось. Значит, прямого запрета на взаимодействие с миром живых нет. Возможно, что эта способность появилась у Солнцеликой значительно позже установления запретов. Тогда понятно, почему она может ей пользоваться. Оставалось придумать способ общаться с ней.

— Мозарин, зайдите к директору.

Успел понять, что звук исходил от призрака, а не от заклинания. Но это был другой призрак. Ощущения были другие. Значит, их тут используют. И у каждого есть свое место, где он может проявляться легче. Своя работа. Возможно, что некоторые даже следят за учениками.

Взял свой нехитрый скраб и поперся к директору. Был неплохой шанс задержаться там до самого вечера. Два часа не так много, когда тебе угрожают, пытаются убить, подкупить и запугать.

По дороге подхватил с пола три камешка и на ходу сделал три амулета отсроченного запуска заклятия. В каждый вложил свою формулу и свое время: на громилу два дня; на лорда неделю; на Лепса целый месяц. И, срезав путь через потайной ход, оставил там два. А третий выбросил в окно, уже подходя к кабинету. Чтобы отключить свою же работу, мне его искать не надо. А вот другим придется очень долго рыскать в траве.

— Вы посылали за мной, директор Лепс?

Лепс скривился, как от зубной боли.

— Твоя шкатулка, — Лепс подхватил с края стола шкатулку, открыл и протянул мне.

— Так быстро? Вы перекупили долг? — шкатулка больше походила на маленький сундучок и была очень тяжелая. Себе Лепс помогал магией.

— С лордом связался отец одного твоего нового друга. Они имели длинный разговор, после чего лорд оставил деньги и сразу отбыл.

— Папа Крыс не расходует время понапрасну.

— Значит, Папа Крыс. Забавно. Удивлен, что он не захотел поговорить со мной, — Лепс из всех сил делал вид, что ничего особенного не происходит.

— Даже у самого темного отступника иногда случаются дети. А, значит, им надо где-то учится. Я тоже надеюсь, что такие у меня заведутся. Еще только не решил, где. Тут или, может, очень далеко.

— Думаешь, на полях сражения, в богами забытом гадюшнике, тебе будет лучше, чем в школе?

— Не знаю, директор Лепс. Но не люблю, когда решают за меня.

— Использование магии для защиты своей жизни — это одно. Ты думал, что тебе серьезно угрожали, и ты защитил себя самым бескровным способом. Спорным, но законным. Но нападение на меня делает тебя преступником. Ставит на одну ступень с отступниками и беглыми.

— Несчастный случай. Случайность. Не думаю, что лорд смог понять, сколько и каких заклинаний я создал. Но так было надежнее. Чтобы одно активационное заклинание не накрыло всех троих. Можно же сделать вид, что третьего и не было. Думаю, я не первый ученик, от чьей магии вы пострадали.

— Интересное начало шантажа.

— Если вы думаете, что я прогуляю все деньги, привыкну к роскоши и пойду за ними к вам, то вы ошибаетесь. К вам я пойду, когда прочту все интересные книги в библиотеке и мне потребуется доступ ко остальным. Может, разок рискну попроситься в группу к интересным учителям. За что-то большее вы найдете способ от меня избавиться. Тот же фокус с Лучшим другом можно повторить и в другую сторону.

— Умный мальчик, — Лепс расстегнут тугой воротник и вытащил за цепочку маленький красный камень. — Не знаешь?

— Ни разу не видел, — не соврал. Такое я действительно не видел.

— Раз у тебя теперь есть доступ в закрытую секцию библиотеки, то можешь по смотреть там. Это часть большого артефакта. Сам артефакт хранится глубоко в подвалах моего дома. И задача у этого артефакта всего одна.

— Отомстить тому или тем, из-за кого вы погибли? А если, к примеру, король шепнет министру, что надо бы вас сместить, тот шепнет своему заместителю, что вы более не устраиваете короля. Заместитель вызовет агента и передаст срочное задание убрать директора школы, а агент заплатит главе гильдии убийц. И уже глава через пятые уши даст распоряжение. Что будет тогда?

Лепс даже улыбнулся и как-то просиял.

— Ничего. Но если, к примеру, вместо гильдии убийц задание придет к тому, кто сможет справиться, то череда смертей прокатится до самого короля. Артефакт был моей дипломной работой. А это было очень давно. С тех пор я его существенно усовершенствовал. И он может намного больше, чем даже вариант из книги. Хотя как раз защита короля может и выдержать.

— Потрясающе! Там же наверняка сложное взаимодействие разных магий, — я стал загибать пальцы. — Некромантия на случай, если посредника убили. Считывание воспоминания места на тот же случай. А еще место могут разрушить. Могут передавать сообщения мысленно или через артефакты. Или прислать анонимное письмо с заказом.

— Хватит фантазировать на тему, как лучше меня убить, обойдя артефакт. Для особо сложных случаев там просто есть список врагов, которых нужно проверить в первую очередь. Просто так убить всех нельзя. Могут быть последствия для рода. Артефакт перейдет по наследству, значит, и ответственность за его действие. Лучше прогуляйся до лавки и купи себе замену своему заплечному мешку, раз уж ты хочешь так пойти на бал. Не скажу, что привычка таскать все свое с собой плохая — с годами она появляется у всех магов, но можно же пользоваться пространственным карманом или хотя бы пространственным кошелем. Он менее затратен по силе.

— А право на выход?

— Распространяется на всю компанию Крысенка, как вы его называете. Иди уже.

До любимой лавки мчался аки вурдалак с кладбища в осятов день. Времени оставалось немного, а таскать все золото на себе было тяжеловато. Оставить в комнате глупо. Кому оно там нужно? Другое дело за воротами. Там всегда может пригодиться.

В лавке темного был гость. Стоило войти, как тут же увидел, как клиент плотнее надвигает капюшон и отворачивается к полкам с кремами для красоты. По фигуре, размеру сапог, тому, как гость двигался, на девушку покупатель не походил.

— Какие люди. Опять с товаром?

— Да не. В этот раз купили раньше, чем тело остыло. А как прошлый?

— Знаешь, хорошо ушел.

— Тем и колбаса! Слушай, я быстро. Не будем смущать леди и мешать выбирать лучшие в городе крема. Особенно хорош тот, в зеленой банке. Со слюной гарпий. Последний писк столичной моды. Все юные аристократки щеголяют после него белоснежной кожей с легкой синевой. Как специально для нас, некромантов, придумали. Красота просто неописуемая.

— А я-то думал, чего у меня эту амброзию чуть всю не скупили.

— Мне бы кошель с пространственным карманом. Из белой кожи.

— Большой карман? На монеты или добычу?

— Ну такой, чтоб мертвая девка помещалась. А лучше две.

— Эх, молодость. Все вам в девках мерить надо. Во, смотри.

На стол лег простой мешочек из белой кожи на шнурке. Под цвет ножен подходил — и хватит. Узоры я на нем и сам проявлю. Такие же.

— Сколько?

— Три.

— Это цена или вместимость? Если вместимость, то хорошо. Если цена, то сам лови их по кладбищам.

— По золотому за мешок веса. Есть еще на два мешка и два золотых.

— А, — махнул рукой, — этот возьму. Много девок мало не бывает. Только дай глянуть работу.

Выставил на стол столбик из трех золотых и, сосредоточившись, ушел проверять пространственную магию. Как любую бытовую человеческую, я ее прекрасно знал и понимал, но мой предел, как не специалиста, оставался ровно одну бутылку вина. На утро.

Последним добавил на кожу узоры, как на ножнах, и, сняв рюкзак, аккуратно переместил его в кошель. Магия охотно проглатывала добычу, вмещая невпихуемое в свои чрева. Кошель прицепил возле меча.

— Вид теперь у тебя: хоть сейчас на бал.

— А, туда и направляюсь. Добыча невесть какая — трусливой псиной попахивает, но надо.

— Крем я возьму.

Человек в капюшоне повернулся и поставил на стойку ту самую зеленую баночку. С ужасом понял, что это действительно была девушка. А под плащом скрывались доспехи. Комплекция девушки была, соответственно, тоже немаленькая. Лицо же вполне красивое, если привык видеть чародеек на поле боя. Голос командный. А на поясе висел здоровый меч.

— Миледи, — я отвесил поклон.

— Баронесса Свакк.

— Мои соболезнования.

И пока громила хлопала глазами, быстро удалился. И свернул с улицы в сторону, чтобы не попасть под горячую руку этой ходячей бронемашины с ее попытками выяснить, в чем именно.

На полдороги к школе, а стены моего замка было видно со всех сторон города, я встретил его! Большое каменное здание. Не высокое, но коренастое. С тяжелыми массивными дверьми, толстенными колоннами и бойницами вместо окон. Гномий банк! Так гласила вывеска. Точнее, гранитная плита, нависающая над дверьми и, судя по всему, опускавшаяся на ночь.

Улыбаясь, я поднялся по ступеням. Маленькая калитка в двери вполне годилась для парадной двери большого дома. Двери открылись сразу же, как я подошел.

Внутри был коридор, стойка, вроде тех, что в таверне, но за ней сидели гномы, уткнувшиеся в бумаги.

— Впервые в банке? — подошедший был молодой гном с бородой по грудь, заплетенной в одну большую косу с брошью на конце.

— Второй раз. Но первый был очень давно.

— Понимаю, — гном улыбнулся, — проходите.

— Скажите, а ваш банк — это, наверное, банк, который лет шестьсот назад основал гном Тропопольке из рода Бух?

— О, нет. Хоть я тоже из потомков рода Бух, но вынужден признать, что тогда мой предок не справился.

— Очень жаль. Он клялся за весь свой род, принимая вклад. У меня оставалось право требовать.

— Этого не может быть, молодой человек.

— Вы обвиняете меня в том, что я лгун?

— Нет, что вы. Но Тропопольке погасил все долги перед тем, как закрыть дело.

— Все он точно погасить не мог. Некому было. Но он клялся за весь род, что вернет вклад и с процентами. Условие было очень интересным.

— Вы только за этим пришли?

— Нет! Но что мешает за одно узнать и про дела минувших дней? Но раз денег мне род Бух не вернет, думаю, стоит ему напомнить о клятве.

Я развел руки, повторяя про себя клятву того гнома. Передо мной всплыл магический контракт, и я аккуратно ткнул пальцем в одну из строчек.

— Согласно контракту, тот гном клялся за весь род. И если договор не будет исполнен, то весь род и все потомки должны будут умереть. Конечно, тут есть время на оповещение и исполнение.

Глаза гнома полезли наверх, расширяясь как у кошки при виде колбасного обрезка на полу, и быстро забегали по тексту.

С грохотом, матом и улюлюканьем через большую дверь в конце зала выбежал гном. Глаза у него были еще больше, а одет он был, скорее, как воин. Никакого модного среди гномов камзола. Только штаны, фуфайка, кольчуга, пластинчатая броня и молот.

— От имени банка гномов я берусь исполнить этот договор! — заорал он еще на подходе.

И ткнул ладонью в контракт. Ниже текста проступили буквы о перемене ответственного лица с полным принятием всех обязательств.

— Уф. Успел, — гном оперся о колени и тяжело за дышал. — Чего сразу обратились к строчке о неисполнении, даже не поговорив со мной?

— Но этот молодой гном уверил меня, что ваш банк не имеет никакого отношения к банку, основанному Тропопольке.

Гном, не разгибаясь, вдарил кулаком в живот молодому. Тот только ойкнул и согнулся.

— Пройдемте в мой кабинет. Не стоит вести дела на глазах у всех.

— У меня, к сожалению, мало времени. Меня будут ждать друзья.

— Можете послать им вестника. Крольдоркин все сделает.

— «Прибуду на бал сам. Позже. Меня подбросят. Не ждите». Доставить ему, — я перекинул гноменку образ Крысака и пошел за гномом.

— Вы знаете, молодой человек, — начал гном, стоило нам усесться в его кабинете.

Кабинет был небольшим. Стены отделаны дорогим гранитом, а стол вырезан из огромного полудрагоценного камня. Только стулья оставались деревянными. А на столах стоял тончайший эльфийский фарфор. Такой тонкий, что сосиски гнома, казалось, оскверняли его своими касаниями.

— Достопочтенный Тропопольке сумел создать цепь банков в каждой крепости, но дальше денег не нашел. Тогдашний король, боясь позора и гибели славного рода, выкупил у него банки и все обязательства. Теперь это банк всех гномов. Дело все же оказалось выгодным. Но о столь странном контракте мы ничего не знали. Тропопольке раздавал разные контракты, но их погасили. Как мы думали, почти все, — гном все еще смотрел на контракт, который теперь мог сам вызвать, и дергал свою бороду, углубляясь в строчки. — Скажите, откуда у вас право требования?

— Уважаемый гном, лет шестьсот или даже больше тому назад один молодой и веселый некромант подслушал гномов. Те были пьяны и, как всегда, голосили на всю таверну. Один особенно толстый с длинной бородой предлагал всем внести деньги в его банк под процент. И долго рассказывал, насколько это будет прибыльным делом. Ты даешь гному в заем, а гном дает в заем тому, кто в деньгах нуждается. И обратно заем отбирает тоже гном. Ты же без риска получаешь свой процент: «Хоть всем своим родом клянусь, что и после моей смерти, покуда есть контракт, он будет исполнен». А гному и на слово верят. Тем более, когда дается магический контракт. Золото тогда у мага было, а вот тратить его было негде. Таскать его тоже было тяжело. Вот, шутки ради, этот темный маг и ссудил до требования займа под проценты гному. Сто золотых. Стоглавых, разумеется. По весу золота. Особенно радовало мага, что любой, а не только он сам, кто сможет предъявить требование, получит вклад. Маг рассчитывал прислать умертвие не первой свежести. Это было бы очень смешно. Во всех дворах бы только и обсуждали, как и после смерти умертвие смогло забрать свой вклад.

— Н-да… История. Получается, умертвие так и не пришло. А вы пришли.

— Увы, маг умер. И долгое время некому было предъявить права на вклад. Но вклад-то на предъявителя. На любого, кто сможет по праву призвать договор. И недавно в результате случайности открылось, что как раз я всеми правами и обладаю.

Я откинул платок с руки и показал гному свой родовой знак. В то, что гномы будут молчать, я верил, как в себя.

— И вы, конечно, хотите снять все золото со счета? Может, вам стоит открыть свой счет? Сделаем к нему красивые артефакты, будете, как и подобает, ходить с кольцом гномьего банка. Даже ом можно так оплатить. Это вам не мешок золота от всех прятать и бояться каждого грабителя или вора.

— Почему снять? Я доложить хочу! Контракт-то хороший. Процент немаленький.

Глаза гнома расширились еще больше.

— Доложить?

— Доложить. Вот тут, в стандартной части договора, первым же пунктом мое право на докладывание золота или иных ценных монет, металлом, камней и иных ценных бумаг, закладных, купчих.

И тут глаз гнома задергался. Он увидел Большой процент. То есть полуторный. Аж полтора процента в год. Дрожащими руками он достал счетный камень и ввел сто золотых на 620 лет.

— Миллион гномьих рекалов! И еще пять тыщ семьсот двадцать семь и десятина. У меня в банке столько нет. Я должен написать в главный банк!

— Пишите, — пожал плечами, — мне не жалко. Ответственность по договору — жизнь всех гномов. И завещание у меня есть. Вот тут есть пункт, что договор я могу завещать. Да хоть всем эльфам в равных долях!

— Молодой человек! О чем может быть разговор! Сумма существенная для этого банка, но не для гномов! Это у меня тут столько нет. Эльфы, мать их, держат все свои сбережения в чулках! Торговый люд все больше проездом и много не кладет и не снимает. А бароны держат все в центральном банке или завозят раз в год после ярмарок и налогов. Конечно, если вы еще лет пятьсот не будете ничего тратить, то это может стать проблемой. Но не сейчас!

— А что вы говорили про кольцо?

Гном достал с полочки массивный перстень, украшенный камнями. В центре красовался огромный изумруд, внутри которого поблескивала надпись «Банк гномов».

— Вот! Один единственный! Из центрального банка заказывал для красоты. Но вам в самый раз!

— И что он делает? — я с недоверием взглянул на слишком большой для меня перстень.

— Он может доставать по вашему желанию из хранилища до сотни рекалов в день! Любыми монетами! А для действительно больших покупок перстень позволит создать именной или неименной магический контракт, по которому банк гномов обязуется выплатить с вашего счета данную суму. Также контракт может иметь условия выполнения сделки. К примеру, оформления баронства в вашу собственность. А еще, если у продавца есть свое кольцо, то со счета в нашем банке оплата происходит мгновенно, о чем составляется малый договор. В столице даже пирожки на рынке так покупают. Не то что у нас.

— А внести деньги через кольцо можно?

— До ста рекалов в день.

— А если меня поймают разбойники и заставят снимать по сто стоглавых в день?

— Исключено! Кольцо сокрыто от дурного глаза. Но, даже если и так, банк вышлет боевых гномов, чтобы вас спасти! А золото через пару дней исчезнет. И купить на него ничего не смогут. Сразу проявится, что деньги краденные. У нас работают лучшие артефакторы всех рас!

— Беру!

Гном ткнул перстнем в договор, в результате чего возникло еще десять страниц дополнительных соглашений. И после того, как я прочел и принял их, вручил мне перстень.

— Не великоват? — я надел кольцо на указательный палец.

— Сейчас уменьшится.

И, действительно, перстень стал чуть меньше, не такой массивным. Но сел на палец идеально.

— Могу я внести золото тут?

— Разумеется. Я еще должен вам показать, как все работает.