Фауст 21 века. Перед Апокалипсисом

20. Победить время

Кафе оказалось в семи минутах от Арбата. Мне не верилось, что она будет там. Но то, что я увидел, превзошло ожидания. Девочка сидела в своем красном платье на летней площадке вместе с моим японским знакомым и ела мороженное. Как ни в чем не бывало. Он ей что-то рассказывал. Чертов сенсей. Вот сейчас мы и поговорим.

Увидев меня, она загорелась от радости, бросилась навстречу.

– Это мой папа!

Пришлось ее обнять.

– Алиса, привет. Вы меня ждете? Пойдем, присядем к сенсею.

Японец сидел в тусклом советском прикиде, серых брюках и голубой рубашке, при этом сделал вид, что совершенно меня не узнал. Рядом лежала потертая серая шляпа.

– Здравствуйте. Вы папа Алисы? Она потеряла вас и сильно перепугалась. Я уже думал обратиться в милицию.

Мне пришлось ответить утвердительно. Этот чертов японец еще и притворяется.

– Простите за мой вопрос. Но у меня такое чувство, что мы знакомы. Вы из Японии?

– Нет, что вы. Хаттер Азамат Амангельдиевич. Я родом с Алтая. Я профессор, преподаю ядерную физику в МГУ.

Что за спектакль.

– Зайцев Иван Васильевич. Я работаю в театре, здесь неподалеку. Очень приятно. Алиса, что случилось?

Алиса тревожно посмотрела на меня, но ничего не ответила.

– Она говорит, что вы были на каком-то большом вокзале, ехали в поезде, а по приезде в Москву она потерялась. Она сидела одна в кафе, сказала, что ее папа сейчас подойдет. Но никто не подходил. Кассирша уже начала переживать. Девочка начала плакать. У нее какие-то провалы в памяти?

Я не знал что ответить.

– У Алисы редкая форма аутизма. Это ее любимое кафе. Мы часто ходим сюда, чтобы поесть мороженное. Азамат Амангельдиевич, я очень вам благодарен. Если бы она испугалась и убежала, мне пришлось бы искать ее по всему городу.

– Не за что, не стоит благодарности. У нас конференция по черным дырам через пару часов, я не спешу. К тому же девочка очень любознательная.

Я обернулся к кассирше.

– Простите, пожалуйста. Можно меню и винную карту.

У кассирши отпала челюсть.

– Вино не продаем. Это детское кафе. Меню на кассе. Я вам не официантка.

– А что есть?

– Чай.

– Тогда можно чайник чая по-мароккански.

– Послушайте, вы что немец? Какой еще к черту марокканский?

Я улыбнулся, подошел к кассе, выбрал стакан простого чая, две булочки, пирожное-картошку, два шоколадных мороженных. Чуть не достал кредитку, одумался, нашел рубли, оплатил. Затем забрал поднос и вернулся к столику.

Алиса повернулась ко мне лицом.

– Дядя Азамат рассказывал мне про трех сестер-грай, которые живут внутри атомного ядра. У них один глаз и один зуб на троих, и они постоянно ими обмениваются.

Хаттер улыбнулся, – я рассказывал ей про кварки. Алису интересовало, из чего все состоит. Так мы и дошли до кварков.

– А вы можете рассказать, как зародилась жизнь?

Японец хохотал от удовольствия.

– Вы видите? Я первый раз вижу такого любознательного ребенка. Ну хорошо. Когда-то миллиарды лет назад была только Земля-Гея и Небо-Уран. Тогда небо было страшно плодовитым. Оно непрестанно бомбардировало Гею своими урановыми семенами. Эти семена нагревались внутри Земли, и она рожала Урану громадных монстров. Сторуких огнедышащих великанов, которых мы сейчас называем вулканами. Страшных циклопов, которых сейчас называют тайфунами. Урану не нравились его дети и он возвращал их назад. Внутрь Земли. Вулканы, горы, материки уходили назад в Землю, и она страшно мучилась. Плиты меняли свои границы, лава вырывалась на поверхность, столбы света изрыгались в небо и закрывали Солнце. И тогда Гея взмолилась своему сыну Времени. На древнем языке – Хроносу. Помоги мне! У Хроноса был огромный серп. Если ты посмотришь в телескоп на планету Сатурн при правильном освещении, ты увидишь этот серп. Как и положено богу Времени, у планеты Сатурн 24 регулярных спутника.

Что за ерунда, – думал я, – Он сошел с ума. Он собрался рассказать девочке о кастрации Урана?

– С другой стороны Уран имел одну особенность. Он весь состоял из пассивного вещества, изотопа урана-238. Но у него также была очень маленькая активная часть, состоящая из урана-235. Если отсечь эту часть от основного тела, начнется страшная цепная реакция с выделением огромной теплоты. Но для этого должна быть соответствующая площадь сечения.

– Азамат Амангельдиевич, мне кажется, это очень сложно для девочки, – я попытался вмешаться в рассказ.

– Нет, нет, пусть продолжает. Мне очень интересно, – Алиса внимательно слушала, облизывая ложку с мороженным.

Профессор рассмеялся.

– Так вот, все радиоактивные вещества, в особенно уран, боятся времени. Хронос отсекает у них активную часть, по половинке, каждый урановый день.

– А сколько это, урановый день? – спросила Алиса.

– Около 700 млн. лет.

– 700 млн. лет за один день? Не может быть!

– Очень даже может. Тогда не было часов, не было минут. Не было календарных дней. Поэтому боги измеряли время космическими рассветами и закатами, а также урановыми днями.

– И Хронос отсек Урану его самую плодовитую часть?

– Время отсекло эту часть и бросило ее в море. Началась цепная реакция, море забурлило в густой пене. И из нее в морской раковине вышла прекрасная Венера, то есть жизнь.

Профессор порылся у себя в сумке. Достал ракушку "Наутилиуса Помпилиуса" и вручил Алисе. Та была в диком восторге.

– Эта спираль моллюска следует числам Фибоначчи, золотому сечению. Это формула размножения кроликов и других видов разной живности.

– А что было с Ураном?

– Его тело, лишившись активной части, было уже не нужно. Его орбита находится во тьме, далеко от Солнца, вслед за Сатурном. Это единственная планета, у которой подрезана ось. Поэтому Уран лежит на боку и медленно ворочается, проклиная своего сына.

– Откуда вы знаете? – не унималась Алиса.

– Телескопы, – пояснил профессор.

Я тоже решил вмешаться.

– Алиса, я куплю тебе книжку. Там фотографии Сатурна со спутника Кассини и других…

Профессор смотрел на меня недоумевающим взглядом. До меня тут же дошло…

– А что на Сатурн еще не запускали спутники?

Профессор рассмеялся. И пояснил, что Галилео еще только в проекте.

Я уже надеялся поговорить с чертовым профессором, но Алиса снова вмешалась.

– Азамат Амангельдиевич, а как произошел наш мир?

Тот продолжал смеяться.

– Нет, это просто потрясающе. Но у меня еще есть время.

– В самом начале нашим миром правила супружеская пара: Время и Поле. Греки называли их Хронос и Рея. Они были совершенно неразлучны. Об этом нам рассказал великий шутник Альберт Эйнштейн. Время засевало Поле своими семенами весной, а осенью срезало всходы своим острым серпом. Но тогда не было ни Земли, ни Солнца, ни часов, не было ничего. Поэтому зерна прорастали и тут же исчезали, так и не увидев света. Это называется вакуум. Он просто кишит виртуальными частицами, которые рождаются и тут же исчезают.

Дело в том Хронос знал закон эволюции космоса. С каждым новым поколением богов, рождается бог, который побеждает своего отца и выводит вселенную на новый уровень развития. Но Хронос хотел править вселенной вечно. Поэтому он пожирал своих детей. Так, Поле родила ему главных богов, которые управляют нашим миром. Энергию, Теплоту, силу Ядерного взаимодействия, Гравитацию.

Мне стало интересно.

– А по-гречески?

– По-гречески, Гестию, Деметру, Аида и Посейдона. Хронос их тут же слопал и даже не моргнул глазом. Поле не могла терпеть это дальше. Она скрыла своего пятого сына, электричество в микроскопической черной дыре. В черных дырах время останавливается, как во время безумного чаепития в Алисе в стране чудес, и Хронос не мог увидеть малыша-Зевса. При этом черные дыры внутри имеют точку, называемую точкой сингулярности. Это такая дыра, бездонный колодец в пространстве-времени, через которую черные дыры питаются молоком других миров. Зевс питался этим молоком и становился сильнее и сильнее.

– Но Хронос должен был что-то съесть вместо него?

– Да, Рея дала ему камень, обернутый в одеяльце. Хронос был обманут. Зевс возмужал, после чего пришло время низвергнуть Хроноса с трона вселенной. Зевс дал ему выпить крепкого вина, в результате чего Хронос потерял стабильность и его вырвало раскаленной рвотной массой с диким вселенским рокотом. Мои коллеги в шутку называют это Большим взрывом. Наружу вырвались ранее поглощенные тепло, энергия, силы ядерного взаимодействия, гравитации и электричества. Что касается камня, то Литий, исторгнутый зародышем вселенной, уже в наше время успешно фиксируется учеными.

– А дальше?

– Дальше была вселенская война, в которой время проиграло и подчинилось, чтобы служить богам Олимпа. Электричество женилось на Магнетизме, с тех пор электромагнетизм управляет небом. Оно же порождает свет. Гравитация женилась на Центробежной силе. Они управляют движением вод во всей вселенной, закручивая диковинные спирали галактик, планетных систем, порождая воронки, водовороты и тайфуны. А Аид женился на дочери Зевса, слабом взаимодействии. Они управляют микромиром.

– А что же Время? – глаза Алисы горели любопытством.

– Время было повержено. На лбу Сатурна до сих пор видна шестигранная печать, потому что люди решили измерять время шестерками. Оно стало отмерять годы, дни, часы и секунды. И его движение неумолимо.

– Значит, чтобы научиться управлять временем, нужно вернуть все как было и объединить назад все силы природы, тепло и энергию? А затем вернуться к точке сингулярности? – спросил я.

– Да, это теория Великого объединения, теория Исходного кода. Формулы творения. Все начинается с сингулярности, ей же и заканчивается. Но как я уже вам рассказал, есть версия, что Зевс породит другого бога, Бога нового поколения. Который победит Олимпийских богов, подчинит их себе и выведет вселенную на следующий уровень развития. Произойдет трансформация всей вселенной. Всей физики. Космическое преображение.

– Интересно, кто это может быть?

– Это какая-то новая фундаментальная сила. Если верить грекам, эту тайну знал Прометей, бог научно-технического прогресса. Но то, что Прометей раскрыл под конец мифа, выглядит как очередное надувательство. Когда-то Рея обманула Хроноса. Теперь черед Зевса.

Если вам интересны теории Великого объединения, советую вам Стивена Хокинга и М-теорию.

– Что означает М? – спросила Алиса.

– Никто не знает. Мембранная, мистическая, матричная, материнская или магическая. А может быть "мастера". Может быть ты Алиса, сможешь объяснить мне это когда-нибудь в будущем. Впрочем, друзья, Алиса, Иван Васильевич, мне пора. Скоро начало конференции. Алиса, ты очень умная девочка. Береги себя. Или приходи ко мне в гости. В МГУ. Хотя бы когда вырастешь, хорошо?

– Я обязательно приду к вам в гости. Я хочу узнать, как победить Время.

Профессор рассмеялся.

– Конечно.

– Азамат Амангельдиевич, – я все еще не верил, что он просто так возьмет и уйдет, – неужели вы меня совсем не помните?

– Я дико извиняюсь, может быть мы и встречались, но я очень редко бываю в театрах.

– И вы ничего не хотите мне сказать?

– Единственное, что мне хотелось бы вам пожелать, Иван Васильевич, чтобы вы следили за вашей дочкой. Не теряйте ее больше. А теперь, разрешите откланяться. До свидания.

Профессор надел шляпу, расплатился на кассе и пошел ловить такси.

Мы с Алисой остались одни. Ничего не понимаю. Я ждал каких-то указаний, но ничего не получил. Что же теперь делать? Радовало одно. Я не зря спас эту девочку из ада.