Феечка в драконьей академии (СИ)

Глава 19

В любой ситуации можно найти плюсы, — так меня учила мама.

— Неудачи временны, — говорила она. — Но даже в них порой кроется что-то хорошее. Вот взглянешь на них потом из будущего, и поймешь, что музы уберегли тебя от проблем похуже. Разбила коленку и не пошла на день рождения к подружке? Ничего! Зато потом оказалось, что именинный торт подпортился на жаре, и всех гостей полоскало три дня к ряду!

Я честно пыталась отыскать плюсы в том, что случилось со мной в тот злополучный день. Но сколько ни старалась, нашла лишь один: с меня сняли все подозрения, — ведь магия истины шарахнула и по мне тоже, а потому в моих оправданиях никто не усомнился. Минусов же набралась огромная куча, и в сравнении с ними тот факт, что казни я избежала, померк.

Ну, во-первых, я потеряла всякое уважение Талеи.

Когда вскрылось, что Лейгард вовсе не отравитель, стало понятно: пчелами я его мучила просто так. Стыд, помноженный на два стихами ректорессы, не дал мне молчать. Я хотела всего лишь извиниться перед золотым, но меня прорвало. Я сама, по собственной воле, влетела в столярку, чуть не посыпая голову пеплом.

— Прости меня, Лей! — сокрушалась я. — Я думала, ты все это сделал, чтобы жениться на мне! Я злилась, так злилась, что ты не рассказал Тарвину про нашу фальшивую помолвку!..

Слово за слово, я вывалила все. И про то, что врала всем насчет Лея, и про то, как целовалась с Дерриком в лесу, хотя формально считалась невестой золотого, и про то, почему в этом лесу оказалась. Да-да, я выложила Талее и, что еще хуже, Копперброку, как пугала его внука кровавыми картинками в галерее королей!

Меня несло со страшной силой, и с каждым моим признанием Талея становилась все мрачнее и мрачнее. У ректора единственный зрячий глаз чуть из орбит не вылез, а капитан Ристред… Ох, думаю, он уже мысленно составлял докладную королю, чтобы тот немедленно разорвал все договоренности с феями. Талея была права: я опорочила свой народ по полной программе. Ложь, интриги, манипуляции, да еще и распутство. Два жениха разом — это же сущее непотребство и разврат! По крайней мере, Талея выразилась именно так.

Во-вторых, меня собрались отчислить. Причем отовсюду.

Копперброк бушевал и изрыгал такие сентенции, от которых даже у ведьмы почернеют уши. А уж ведьмы-то обычно на ругательства не скупятся! Если изложить его речь в переводе на приличный язык, то получится примерно следующее: «Я крайне обескуражен последними известиями! Не кажется ли вам, дражайшая Талея-тэй, что ваши подопечные несколько осмелели? Эти крылатые девушки с низкой моральной ответственностью внесли в смуту в ряды моих студентов, а потому я решительно настаиваю, чтобы вы сей же час отправились с ними глубоко в… восвояси». В ответ Талея разразилась не менее экспрессивным монологом. И если опустить подробности про паршивую овцу, суть его сводилась к тому, что забрать она соглашалась только меня. И совсем не для того, чтобы погладить по головке.

Меня отправили паковать вещички и строго-настрого запретили выходить из комнаты. Лея отпустили в лечебницу, и по пути в замок я снова попыталась перед ним извиниться. Тщетно: он и смотреть-то в мою сторону не захотел. Справедливости ради замечу, что смотреть он в принципе никуда не мог из-за распухших век и передвигался практически на ощупь. Но даже когда он размашистым шагом вошел в дверной косяк, все равно не позволил мне ему помочь.

И тут мы плавно переходим к минусу номер три. Наказание.

Я в очередной раз убедилась: по карательной части нашей ректорессе нет равных. Все-таки драконы хоть и считают себя жестокими, на деле они слишком прямолинейны и не изобретательны. Вот как бы меня наказал медный старик? Полы бы мыть заставил, строгать что-нибудь, отжиматься. Да, неприятно, но физический труд помогает избавиться от мук совести, отвлекает от самобичевания. Я бы сама в тот момент с радостью загрузила себя грязной работой, лишь бы не думать про грядущую разлуку с Дерриком, не видеть Лея и не пересекаться с ним до вылета в Тайфо.

Однако Талея знала, куда бить: она назначила меня… Барабанная дробь… Личной сиделкой Лейгарда Гульдброка! Да-да!

Поскольку все лекари были брошены на спасение принца, и Талею с ее опытом и эликсирами тоже пригласили к Деррику, а потому улететь сию же секунду мы не могли, эта коварная фея нашла идеальный способ меня занять. Идеальный — и изуверский.

Мне предстояло сидеть подле вусмерть обиженного Лейгарда, кормить его растертой пищей через трубочку и выполнять все прихоти. Кто б сомневался, что он тут же начнет корчить из себя немощного больного, чтобы отомстить и поиздеваться!

Дело в том, что у фей не бывает аллергии на пчел. Нам их укусы не страшны, да они нас никогда и не жалят, — может, принимают за больших собратьев-насекомых, может, за летающие цветы. Так или иначе, фейского эликсира от недуга Лейгарда не существует в природе. Зато мне выдали рецепт ведьминого снадобья, велев приготовить его самостоятельно.

От одного взгляда на список ингредиентов у меня зашевелились волосы. Сок майского жука?! Серьезно? Или вот, пожалуйста: орчья слюна (шесть капель), толченная сколопендра (две чайные ложки с горкой), жженные лапки мух (на кончике ножа). И, будто издевка, последний пункт: слезы фей (по вкусу). В слезах-то у меня недостатка не было, но «по вкусу»?! Серьезно? Я что, еще и пробовать должна эту дрянь?

Не представляю, как бы я справилась, если бы не Кайса. Мне уже мерещилось, как я скачу по лесу с банкой наперевес в поисках орка и, пока он глодает мою руку, осторожно сцеживаю ему слюнки. От таких фантазий не грех и взрыднуть, так что последнего ингредиента набралось с лихвой.

Вот в этот самый момент отчаяния в спальню и заглянула алая. Она не сказала ни слова. Едва увидела мое лицо — и сразу все поняла. Подбежала, плюхнулась рядом и стиснула меня в объятиях. Как же мне не хватало поддержки! Как сильно я в ней нуждалась! Зарылась в красные локоны, пахнущие розами, и разревелась еще горше. Широкие плечи феи-виолончелистки будто стали для меня защитой и опорой.

— Да ладно тебе, Лобелли, все позади, — Кайса потрепала меня по спине. — Зато никто тебя больше не тронет. Помнишь, ты ведь сама не хотела сюда лететь! Побудешь дома, увидишь родных… Ложись, отдохни!

— Я не могу! — всхлипнула я. — Мне еще мухам лапки отрывать… И… — с трудом поборола новый приступ рыданий. — И жечь…

От таких откровений у алой задергался глаз, а брови взметнулись наверх.

— Чего?! — недоверчиво переспросила она, приложив ладонь к моему лбу. — Ты простудилась в том подвале? У тебя лихорадка?..

Не знаю, действовала ли на меня еще магия истины, но я честно и без утайки рассказала алой про все свои невзгоды. Кульминацией истории стал рецепт ведьминого снадобья: я протянула его подруге и обреченно ссутулилась.

Как ни странно, пробежавшись по списку, Кайса не ужаснулась и никакого сострадания не проявила. Напротив: она расхохоталась.

— Да это же все есть в хранилище при лечебной лаборатории! Они закупают впрок в Крейвике на случай, если кто-то заболеет. Орчьей слюны у них вообще огромный бидон!

Я думала, меня уже никто не сможет удивить, но Кайсе это удалось. Когда она успела обследовать все закоулки драконьей академии? Лечебная лаборатория, хранилище… Я и не подозревала, что они тут есть!

— Мне Бранд показал, — ответила алая на немой вопрос, а потом смущенно отвела взгляд. — Мы просто искали уединенное местечко… И он решил устроить свидание в лаборатории.

— В окружении бидонов со слюнями? — меня передернуло.

— Вот и я ему так сказала! — усмехнулась она. — Поэтому мы оттуда ушли. Но видишь, не бывает худа без добра! Теперь мы в курсе, где раздобыть эту гадость!

Кайса рассуждала, почти как моя мама, и поддерживала с той же самоотдачей. Ради меня она даже прогуляла лекцию по драконьему праву! Мы вместе отправились в хранилище, собрали все необходимое, и уже через час у меня на руках была мисочка с дурно пахнущей субстанцией для Лейгарда.

— Тебе осталось всего ничего! — успокоила меня Кайса, провожая в лечебницу. — Скоро будет темнеть, и Талея тебя заберет. На ночь она здесь точно не останется, уж поверь! Потерпи чуть-чуть, время пролетит незаметно.

Я не стала объяснять ей, что не рвусь вернуться в Тайфо, что переживаю за Деррика и не хочу покидать его. А смысл? Она же не поверила в нашу с ним помолвку. Кайса только-только встала на мою сторону, и я боялась вбить между нами клин. Все равно это прозвучало бы как помесь лжи с больными фантазиями. Я надеялась лишь на Талею: при всех ее недостатках, она действительно могла спасти Деррика. Вот очнется он — и тогда уже неважно, выгонят меня из академии или нет, — мы ведь не в этом замке будем играть свадьбу! Он найдет меня, прижмет к себе, поцелует, и кошмар останется в прошлом.

Так я себя утешала, заходя в палату к золотому. В те минуты я и помыслить не могла, что кошмар только начинается!

— Я хочу морковного сока, — объявил мой капризный пациент, когда я, превозмогая тошноту, намазала ему лицо первым слоем снадобья.

— Слушай, тут полно всего! — я пододвинула поближе тележку с едой. — Яблочное пюре, мягки творожок, сливовый джем…

— Морковный. Сок, — безжалостно отрезал Лейгард.

«Это ненадолго», — повторила про себя. — «Ему сейчас плохо, он обижен… И ты, кстати, в этом виновата. Сгоняй за соком, Ви, чего тебе стоит? Талея вот-вот придет за тобой!»

Материализовав крылышки, я полетела на кухню. Как выяснилось, никто из слуг не горел желанием ублажать моего подопечного, у них и без того кипела работа. Повсюду пыхтели кастрюли с картошкой и густыми супами, плевались маслом гигантские жаровни с гуляшом, ворочались на вертелах молоденькие кабанята: стандартное меню для прожорливых драконов. Одного из поваров по распоряжению Тарвина отрядили готовить специально для Найлы, — беременная жена золотого герда, как-никак. А вот покусанный пчелами брат герда жалости ни у кого почему-то не вызвал.

— Тебе надо — ты и готовь, — без лишних церемоний бросил мне потный усатый мужик в высоком колпаке.

Я попыталась, конечно, разыграть козырь Тарвина и убедить повара, что Лей, возможно, станет новым королем, но то ли у меня не хватило харизмы, то ли слуги вообще плевать хотели на политику.

— Ящик с морковью там, терка — в правом шкафу, — отозвался усач и, повернувшись ко мне спиной, принялся помешивать соус.

В сотый раз вспомнив о словах мамы про то, что во всем есть свои плюсы, я рассудила так: если я выйду-таки замуж за Деррика, то кулинарные навыки мне еще пригодятся. Это просто очередной жизненный урок! В фейской академии готовить нас не учили, так хоть теперь освою азы.

Да, натирая морковь, я немного стесала костяшки пальцев, но это ведь пустяки! Может, отведав моей кровушки, Лей успокоится и перестанет измываться? Отжала через марлю, перелила в красивый бокал и с лучезарной улыбкой вернулась к золотому.

— Все как ты просил! — поднесла трубочку к его распухшим губам.

Он сделал глоток и, скривившись, отпихнул мою руку.

— Невкусно!

Я медленно выдохнула, напомнила себе, что милосердие — украшает, а музы учат нас любви к ближнему.

— Само собой, — произнесла как можно спокойнее. — Это же морковный сок! Я думала, ты его любишь…

— Терпеть не могу!

— И зачем тогда просил?

— Просто так! — последовал невозмутимый ответ. — Принеси лучше супа. Куриного. С петрушкой. Но без лука.

Я вообще считала себя девушкой терпеливой и вовсе даже не вспыльчивой. Но драконы в целом и Лей в частности открыли во мне новые грани. Например, сейчас мне страшно захотелось сварить суп из своего пациента, воткнув ему луковицу в рот, а пучок петрушки… Куда-нибудь еще. Но я сдержалась.

Во-первых, не хотела затевать дипломатический скандал, а во-вторых, боялась, что даже с луковицей во рту золотой найдет способ наябедничать Талее. И уж тогда мне точно крылышки оторвут!

Сделав несколько дыхательных упражнений, я смоталась на кухню. На мою удачу, куриный суп в сегодняшнем меню значился. Ароматный, золотистый… Но с луком.

— А у вас нет такого же, только без лука? — наивно поинтересовалась у повара-усача.

Это я сделала зря. Творцам вообще не стоит лезть под руку, особенно — если в этой руке здоровенный тесак, которым не то что баранью тушу, дерево разрубить можно. Повар не ожидал вопроса, отвлекся от готовки, и лезвие полоснуло ему по пальцу. Чего я только ни услышала в свой адрес! Вывод из его проклятий напрашивался сам собой: больше мне на кухне появляться не нужно.

Под градом воплей я плеснула в миску немного супа, стянула из шкафчика сито, решив, что в протертой версии лук распробовать невозможно, и унесла свои многострадальные крылышки подальше от разъяренного повара. Успела, надо сказать, как нельзя вовремя, за долю секунды до того, как вышеозначенный тесак воткнулся в стену аккурат над моей головой.

Суп мне пришлось протирать навесу в коридоре, но такие мелочи после всего пережитого меня уже не беспокоили. К тому же, каждая минута приближала возвращение в Тайфо и, следовательно, конец мучений. А как еще назвать уход за Лейгардом?

Думаете, он поблагодарил меня за суп? Пхах!

— Там есть лук! — вот, что я услышала, когда он отведал первую ложечку.

— Да какая разница?! — не сдержалась я. — Ты что, целоваться собрался?

— Может, и собрался, — осклабился золотой гад. — Я где-то слышал, это способствует выздоровлению. Ты ведь хочешь, чтобы я поправился, верно? Тогда придется в лечебных целях… — он вытянул губы-колбаски, покрытые мазью их мушиных лапок вперемешку с моими слезами.

— Обойдешься! — рявкнула возмущенно. — Еще хоть раз попытаешься, и я… я… За шиворот тебе этот суп вылью! В лечебных целях!

Лейгард не обиделся, нет. И не испугался. Он откровенно развлекался, моя злость его только позабавила.

— Ладно, Ви, так и быть, — снисходительно протянул он. — Корми тем, что есть.

И я кормила. Представляла себе на месте Лейгарда умилительного младенца. Однажды, — когда-нибудь в далеком будущем, — у нас с Дерриком родится малыш, и его тоже надо будет потчевать с ложки перетертой пищей. Сложность заключалась в том, что Лей походил на кого угодно, только не на ребенка. И не столько потом, что от него невыразимо воняло ведьминым снадобьем, но еще и потому, что каждый глоток он сопровождал двусмысленными комментариями.

— М-м-м… — мурлыкал он разомлевшим котом. — Да ты умеешь ублажить мужчину! Так горячо! Подуй-ка мне на ложечку… А теперь сама лизни… Не горячо? Нравится тебе мой суп, а, красотка?

Я терпела эти скабрезности, стиснув зубы. Повторяла про себя, как заклинание: «Сейчас придет Талея, сейчас придет Талея, еще немножко…» Удивительно, но заклинание сработало: ректоресса будто услышала мой отчаянный призыв и, со стуком распахнув дверь, царственной походкой прошествовала в палату. Окрыленная, я отшвырнула ложку и подскочила к ней навстречу:

— Как там Деррик? — спросила с надеждой. — У вас получилось?

— Принцу уже лучше. Его отключили от артефакта. На всякий случай я погрузила его в сон, чтобы он не очнулся, пока силы и сознание не восстановятся полностью, но он явно идет на поправку.

— О, музы! — от облегчения у меня чуть ноги не подкосились, а сердце затрепыхалось пойманным мотыльком. — Спасибо вам, Талея-тэй! Вы самая чудесная, лучшая…

— Сбавь обороты, Лобелли, я не ради тебя старалась, — ледяным тоном отрезвила меня ректоресса.

— Да, конечно… Я понимаю, — покорно вытянулась по струнке и понизила голос: — А можно я перед отлетом хотя бы на минуточку повидаюсь с Дером?

— Ни в коем случае! И он тебе не Дер, а его высочество Сольвброк, — Талея поджала губы. — Сегодня мы никуда не летим. Я потратила слишком много энергии, пришлось усилить эликсир собственной магией… В общем, мне нужен отдых. И завтра хорошо бы повторить лечение, так что на ближайшие сутки ты останешься здесь. Тебе ведь есть, чем заняться?

— Еще как! — мстительно отозвался за меня Лейгард.

— Вот и чудненько! — Ректоресса коротко кивнула. — Ах, да, я пришла тебя предупредить. Его высочество на пару часов переведут сюда. Его палату надо очистить от той… Хм… Магии, которой местные шарлатаны пытались его лечить. Я поражаюсь, как он у них вообще выжил…

Талея продолжала со смаком разносить лекаря драконьей академии, но я пропускала ее слова мимо ушей. Ругать чужие методы она могла бесконечно, главное — я увижу Деррика! Он будет совсем рядом! Музы, я и мечтать не могла, что меня к нему подпустят!

— Так вот, Лобелли, — ректоресса заглянула мне в глаза, словно читая мои мысли. — Даже не вздумай к нему приближаться!

— Но почему?! Это же не я его отравила!

— Это не обсуждается, — Талея кивнула на стул у кровати Лея. — Сиди здесь, и не приведите музы я узнаю, что ты лезла к принцу.

— Я прослежу, — снова вклинился золотой, чем вызвал у меня новый прилив желания удушить его подушкой.

— В этом нет необходимости, — отмахнулась бессердечная фея. — За его высочеством ухаживает Мэлина.

Такого подвоха я не ожидала. Нет, Кайса упоминала, что Мэл трется у палаты Деррика, как верная собачонка, но почему ей разрешают быть рядом с ним, а мне — нет?! Чем она лучше? Если ей так приперло за кем-то поухаживать, пусть забирает Лейгарда, мне не жалко. Да и он наверняка обрадуется, Тарвин ведь настаивает, чтобы он обзавелся невестой. Из нас двоих она подходит ему куда больше хотя бы потому, что она на него пчел не насылала!

Впрочем, давно пора было усвоить, что Талея и справедливость — понятия несовместимые. Видимо, ей нравится мучить меня вне зависимости от того, виновата я или нет. Спорить с ректорессой себе дороже, а потому я, изобразив смирение, вернулась к койке Лея. Рано или поздно Мэлине придется выйти. Поесть ли, попить ли, навестить ли уборную… И вот тут-то я буду начеку. Пока что достаточно и того, что Деррику лучше — и что я смогу его увидеть.

Витая в облаках и строя радужные планы, я не учла две вещи: ширму и зловредность Лейгарда.

Перед тем, как привезти Деррика, двое студентов вкатили в палату высокую плотную ширму, которая разделила помещение на две половины. Увидеть, что творится по ту сторону, было нереально, зато можно было услышать. Точнее, можно было бы, если бы Лейгард хоть на секунду заткнулся.

Ясен пень, делать он этого не собирался.

— Мало того, что ты травишь меня луком, так еще и не поправила подушку! — вещал он громогласно. — Когда я был маленьким и болел, моя няня всегда подкладывала не меньше трех подушек, чтобы я не подавился.

— И тогда ты упал с кровати и ударился головой? — проворчала, подкладывая своему мучителю подушки.

— Знаешь, а ты жестокая женщина! — не унимался Лейгард. — Ни капли сострадания! Другая бы на твоем месте радовалась, что я вообще с тобой разговариваю после того, что ты сделала.

— Можешь не разговаривать, я буду только благодарна!

Я в очередной раз попыталась вслушаться в подозрительные звуки за ширмой. Там явно что-то происходило! То ли шуршали простыни, то ли Мэлина шептала под нос какие-то стишки… А если она воспользуется состоянием Деррика? Если внушит ему что-нибудь, пока он спит, и очнется он уже по уши в нее влюбленным? Мне бы хоть капельку тишины, чтобы это узнать… Но нет.

— Почитай мне что-нибудь, — вдруг приказал Лей.

— А ты не хочешь вздремнуть, а? Больным положен тихий час!

— Не терпится к своему принцу? — парировал золотой ехидно. — Хочешь, чтобы я уснул — читай!

Я уже раскрыла рот, чтобы высказать Лейгарду все, что я думаю про его внезапную жажду к литературе, но тут меня осенило. А что, если и правда усыпить наглеца книжкой? Магия поэзии мне не подвластна, но есть книги, от которых любой уважающий себя мужчина незамедлительно проваливается в глубокую кому.

— Как пожелаешь, — улыбнулась коварно и полетела в библиотеку, чтобы отыскать для Лея самый нудный, самый приторный и самый зубодробительный любовный роман.