Флин Райдер. Последний из Тёмного королевства

Глава тринадцатая

День выплаты жалованья был поистине праздником.

По наступлении темноты в их лагере уже вовсю горел костёр; два поросёнка крутились на вертеле. Кроме того, ходил слух, что на десерт подадут с дюжину различных пирогов и свежий хлеб на закваске с инжирным вареньем. Говаривали, что картофельного пюре будет столько, что его можно будет слепить в небольшую гору. Несколько человек увлечённо играли в «королевский стол». Ульф играл на своей лютне. Другие пели и танцевали. Аттила начал раздавать кексы перед ужином. Если Флина не обманывали глаза, даже братья Граббингстоны улыбались.

Эта ночь должна была стать лучшей в их с Лэнсом жизни, но была одна проблема: они всё ещё не разговаривали. Каждый раз, когда Флин приближался к своему другу, Лэнс находил какое-нибудь оправдание и уходил или притворялся, что не видит стоящего рядом Флина. Он мог поклясться, что если ещё раз услышит, как Лэнс от души смеётся и говорит что-то вроде: «Аттила, хватит! Ты самый смешной человек на свете!», то он подавится куриной костью.

– Всех с днём жалованья, ребята! – прокричал Барон, появляясь вместе со Стайлан. Флин не мог не заметить мешок в её руках.

Их еженедельная плата.

– Я горжусь каждым из вас, – продолжал Барон. – Первая неделя прошла просто потрясающе! Судя по подсчётам Стайлан, благодаря нашим парадам, которыми мы прокатились по всему королевству Корона, нам удалось привлечь почти на четверть больше посетителей, чем в Абердине месяц назад! И у нас впереди ещё пять дней концертов! Мне очень нравится Корона, так что, возможно, нам следовало бы прекратить наши странствия и обосноваться здесь!

Флин взглянул на Лэнса. Он стоял в компании кухонного персонала. Высокий парень рядом с ним что-то прошептал ему, и Лэнс рассмеялся. Что такого смешного он сказал? Флину очень хотелось это узнать, но он не мог поймать взгляд Лэнса.

Барон обвёл взглядом циркачей.

– Прежде чем мы перейдём к некоторым подробностям о завершающих представлениях в этом королевстве, у кого-нибудь есть какие-нибудь даяния, добытые за сегодняшний день? Что-то, что поможет нашей семье и дальше процветать?

Энди толкнул его локтем. Флин почувствовал, как вспотели ладони. Он не хотел идти первым. Вместо этого он наблюдал, как Ульф подносит очередную нитку жемчуга, а Крюконог хвастает тем, что с помощью своего крюка добыл браслет из бусин, которые были вручную расписаны. Энди добыл денег – мешочек с монетами, который кто- то обронил на выходе из цирка. Это вызвало всеобщие одобрительные возгласы.

– У нас есть кое-что получше! – провозгласил Аттила. Они с Лэнсом вышли вперёд. В руках у Лэнса был мешок, содержимое которого тот высыпал на стол к остальным роскошным подаркам.

– Это набор золотых столовых приборов, – объявил Лэнс. – Семья привезла его с собой сегодня на пикник и оставила вместе с мусором.

– Лэнс заметил это, – гордо сказал Аттила, приобнимая его. Лэнс улыбнулся.

– Очень может быть, что это главный улов дня, – сказал Барон, касаясь зубцов ярко-золотой вилки.

– Есть! – сказал Аттила. Они с Лэнсом дали друг другу пять.

У Флина скрутило живот. Он был почти убеждён, что это случилось не от сладкой булочки, которую он съел ранее днем.

– У Одноглазого есть кое-что получше, – прорычал Бакенбард. Они с братом вышли вперёд. Близнецы вложили в руки Барона пару висячих серёжек в форме геральдических лилий. Циркачи начали аплодировать.

– Никто никогда не добывал сразу пару серёжек! – прошептал Энди Флину. – Интересно, как они это провернули?

Барон поднёс серьги к свету и ухмыльнулся.

– Я беру свои слова назад – вот оно!

Граббингстоны ухмыльнулись друг другу. Даже Лэнс им хлопал. Флин решил, что с него хватит.

– Вообще-то я тоже кое-что принёс! – Флин шагнул вперёд.

– Его первая добыча! – сказал Барон команде. Народ зааплодировал. – Яс нетерпением ждал, что же ты придумаешь, Флин. – Он приятно улыбнулся. – Давай посмотрим, что ты принёс.

– Я полагаю, то, чего ты желал довольно долго, – Флин открыл свою сумку и достал браслет. Воцарилась тишина.

Лицо Барона вытянулось от удивления:

– Это...?

– Нефритовый браслет. Ага, – Флин вложил предмет в руки Барона. – Насколько я помню, ты давненько ищешь что-то подобное.

Барон поднёс нефритовый браслет к свету. Его глаза затуманились, хотя это могло быть из-за дыма. Он снова взглянул на Флина.

– Как ты... где ты... во имя всех... Мне не верится, что ты запомнил мои слова.

«Я лишил Барона дара речи! Выкусите, Граббингстоны! Как вам такое, Лэнс и Аттила?»

– Я не упускаю ни словечка, – сказал Флин. – Когда я увидел эту вещицу, я понял, что должен достать её для вас, сэр. Надеюсь, вам она по душе.

– По душе? – голос Барона грянул в ночи. – Это – лучшая добыча, которая попадала мне в руки с тех пор, как мы прибыли сюда. Нет, даже с тех пор, как мы пересекли последние три королевства!

Он притянул Флина к себе и обнял его. Циркачи зааплодировали.

Флин украдкой взглянул из-под руки Барона. Стайлан наблюдала за ними. На её лице появилась лёгкая улыбка. Энди ухмыльнулся. Лэнс и Аттила растворились в толпе. Граббингстоны сердито смотрели на него.

Под звон непрекращающихся аплодисментов Барон взглянул на него.

– За Флина Райдера!

– За Флина Райдера! – закричали остальные.

Флин просиял. У него получилось. Он доказал свою пользу. Отныне его место в цирке было оправданно. И он должен был признать – такое одобрение ему понравилось.

Ему вдобавок заплатят деньги за работу! Барон уселся за стол рядом со Стайлан и принялся раздавать людям монеты. Циркачи один за одним под ходили к столу и забирали свою долю.

– Ты и правда произвёл хорошее впечатление на Барона, – прошептал Энди. – Теперь ты всю жизнь будешь его любимчиком! Ну, по крайней мере, до следующего королевства.

Флин поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Аттила и Лэнс получают свою зарплату. Флин попытался улыбнуться другу.

– Привет, Энди, – сказал Лэнс, игнорируя его.

Флин нахмурился. Сколько ещё Лэнс собирался держать его в чёрном списке?

– Здорово, Лэнс! – махнул рукой Энди и снова взглянул на Флина. – Что между вами двумя происходит? Когда Флин рядом, он для тебя словно невидим.

– У нас всё в норме, – сказал Флин, вставая в очередь. Он не желал это обсуждать. – Просто небольшое разногласие.

Флин оказался перед Бароном.

– Флин! – радостно сказал тог, как будто давно его не видел. В протянутую руку Флина опустились монеты. – Обязан повторить – я действительно тобой горжусь. На этой неделе ты постарался на славу!

– Спасибо, сэр, – сказал Флин, с благоговением переводя взгляд с Барона на свою руку.

Там было полдюжины серебряных монет и одна золотая. Он был богат! Никогда прежде у него не было даже одной монеты, но теперь у него их было несколько! Какое-то время он перекладывал серебро на ладони, прислушиваясь к звону, прежде чем сжать кулак и осторожно опустить жалованье на дно сумки. Ему нужно было раздобыть один из тех бархатных мешочков, в которых другие парни хранили свои деньги. Теперь, имея собственные деньги, они с Лэнсом могли бы помочь мисс Клэр и «Приюту для мальчиков королевства Корона»!

Вот только...

Если они с Лэнсом не разговаривали, как им объединить своё жалованье и передать средства мисс Клэр?

Ульф за его спиной пустился в пляс под звуки лютни. Энди присоединился к танцующим.

– Флин, давай с нами! – позвал он.

Каким бы счастливым ни был Флин лишь мгновение назад, внезапно он обнаружил, что хочет побыть один.

– Станцую на следующей песне! – сказал Флин, медленно отходя от костра и ныряя в тень. Он зашагал в тиши лагеря, пока не добрался до его окраины и того камня, за которым они с Лэнсом прятались в ту первую ночь. Казалось, это случилось так давно. Флин сел на ближайший камень, положил сумку рядом с собой и посмотрел пл темнеющее небо. Несмотря на то что до него ещё доносился звук вечеринки, он чувствовал себя совершенно одиноким.

Флин почувствовал, как что-то дёрнуло его за плечо, и обернулся. Граббингстоны стащили его сумку!

– Что у тебя здесь, Райдер? – спросил Бакенбард, бросая сумку Одноглазому. Тот открыл её.

– Ничего! Не передадите мне сумку, ребята? – Флин попытался скрыть волнение в голосе, у него не вышло.

Одноглазый сунул руку в сумку, достал монеты и показал их брату.

– Это моё недельное жалованье, – сказал Флин, – и я бы предпочёл оставить его себе.

Бакенбард покачал головой.

– Мне очень жаль. Одноглазый говорит, что ты наш должник.

– Так и сказал? – Флин не отрывал глаз от сумки. Ему нужно было заполучить её обратно. Быть может, если он их разговорит, то догадается, как это сделать. – Что ещё сказал Одноглазый?

Бакенбард поджал губы.

– Что тебе нужно подстричься и что ты тот ещё балабол.

– Зря ты так про мою причёску, – Флин полез в карман. – Мне нужна моя сумка. Вот что я предлагаю. Доверим дело случаю, – он вытащил монету, которую дал ему Барон. – Получите два моих жалованья – за эту и за следующую неделю – или останетесь с носом. Что скажешь?

Он уже собрался подбросить монету в воздух.

Бакенбард засмеялся.

– Это так в стиле Барона. Он дал тебе монету с одинаковыми сторонами, не так ли? На нас это не подействует, Райдер.

Флин побледнел. Видимо, монета была не такой классной.

Братья приблизились к нему.

– Так или иначе, где твой дружок? – спросил Бакенбард. – Его это тоже касается.

Флин уставился в землю.

– Он не со мной.

– Неприятности в раю? Неудивительно. Ни тебе, ни ему нет доверия. А если мы не можем вам доверять... Что ж, жить и работать вместе наверняка будет неудобно.

Флин сглотнул ком.

– Послушайте, ребята, я думаю, мы начали с неверной ноты. Если речь идет о ключе, то в этом не было ничего личного.

Бакенбард и Одноглазый переглянулись.

– Одноглазый говорит, что наоборот.

Флин сделал ещё один заход, сказав:

– Хорошо. Не мог бы ты спросить Одноглазого, что я могу сделать, чтобы загладить свою вину?

– Отдай нам ваше с Лэнсом жалованье за первую неделю, – сказал Бакенбард, пока Одноглазый пересчитывал монеты.

– Забудь о Лэнсе! – отрезал Флин. Возможно, он и потерял свои деньги, но Лэнс денег не лишится. – Кому он нужен? Я – тот, с кем вы хотите иметь дело.

Над головами братьев громко прожужжала муха. Одноглазый наконец протянул руку и схватил её одним кулаком, а затем швырнул тушку на землю.

– Ребята, я искренне желаю, чтобы мы нашли общий язык, – попытался Флин. Нет, ему нужно было, чтобы они поладили, чтобы им с Лэнсом не приходилось постоянно оглядываться через плечо в ожидании, что их облапошат. Нужно было это исправить. – Пожалуйста! Должно же быть что- то, что я могу сделать, кроме как отдать тебе деньги, – Бакенбард разинул рот. – И я говорю за себя. Вам не нужен Лэнс. Мне не нужно, чтобы он ошивался рядом, и вам тоже. Поверьте на слово, – он надеялся, что это их отвлечёт.

– Хорошо. Отыщи для нас ещё один нефритовый браслет, – сказал Бакенбард. – Одноглазому нравится зелёный.

– Кому ж не нравится? Кому не нравятся драгоценные камни? Однако я не видел ничего подобного этому браслету, так что шансы найти такой же невелики. Могу ли я сделать что-нибудь ещё? Помочь Одноглазому научиться говорить?

Бакенбард обнажил свои далеко не идеальные зубы.

– Одноглазый хочет, чтобы вы двое взяли на себя нашу свинскую обязанность.

Теперь настала очередь Флина быть поставленным в тупик.

– Свинскую что?

– Ты правда хочешь зарыть топор войны? – уточнил Бакенбард. – Помоги накормить свиней и убрать их загоны сегодня до отбоя.

Флин нахмурился.

– Звучит вонюче, а я не большой поклонник того, что воняет.

Одноглазый хмыкнул. Бакенбард придвинулся к мальчишке.

– Одноглазый хочет знать, желаешь ты загладить свою вину или нет?

Флин вздохнул. Кормить свиней и пачкать руки – вот две вещи, которые не казались ему привлекательными. Но был ли у него выбор? Если он хотел уберечь Лэнса от неприятностей, он должен был это сделать.

– Хорошо, но наше перемирие будет касаться как Лэнса, так и меня.

Бакенбард усмехнулся.

– По рукам.

Флин соскользнул с камня и протянул руку.

– Сумку, пожалуйста. С монетами.

Одноглазый вздохнул и передал их ему.

– Премного благодарен. Куда мне идти?

– Отыщи Ведиса, – сказал Бакенбард. – Скажи ему, что ты заменяешь нас и...

Флин попытался не улыбнуться.

– Как ты сказал? Ведис?

Бакенбард уставился на него.

– Да.

Сердце Флина забилось быстрее, а во рту появился странный привкус. Это был его шанс!

– Ни слова больше! Буду чистить свиней, пока они не засияют! Так и расквитаемся! Пока, ребята!

Флин бросился бежать. Он огибал первый фургон, когда во что-то врезался. Вернее, в кого-то. Он удивлённо поднял глаза.

– Лэнс!