По данным основных климатических агентств, с 1980 года, когда многие назначенные эксперты начали делать прогнозы потепления, среднее потепление составляет примерно 0,18°C в десятилетие. (Интересно, что рост уровня CO2 коррелировал с падением температуры с 1940 по 1980 год, а до этого наблюдалось значительное потепление при очень низком уровне CO2. Я объясню, как это возможно, в третьей части этой книги).

Учитывая репутацию назначенных нами экспертов как прозорливых или даже консервативных в своих прогнозах, мы ожидали бы, что они предсказали что-то вроде этого повышения на 0,18°C в десятилетие в последние десятилетия.

Но если вы изучите публичные прогнозы давних экспертов, они окажутся шокирующе ошибочными.

Возьмем Джеймса Хансена, пожалуй, самого влиятельного назначенного эксперта в области климатологии.

Вот статья из "Нью-Йорк Таймс" 1986 года о его предсказании:

Доктор Джеймс Э. Хансен из Института космических исследований Центра космических полетов имени Годдарда заявил, что исследования его института показали, что из-за "парникового эффекта", который возникает, когда газы препятствуют выходу тепла из атмосферы Земли, в начале следующего столетия глобальная температура будет расти. . . .

Согласно выводам доктора Хансена, средняя глобальная температура повысится на полградуса - один градус по Фаренгейту [0,28-0,56°C] с 1990 по 2000 год, если нынешние тенденции не изменятся. Доктор Хансен считает, что в следующем десятилетии глобальная температура повысится еще на 2-4 градуса [1,11-2,22°C].

Вот график публичных прогнозов Хансена в сравнении с реальностью, основанный на данных отдела НАСА, которым он руководил в течение десятилетий. Хансен предсказывал изменение температуры на 0,5-1,0°F (0,28-0,56°C) в 1990-х годах, а в действительности изменение составило 0,12°C. Это в два-четыре раза меньше. Хансен предсказал изменение на 1-2°C в 2000-х годах, а реальность составила 0,19°C - завышение в пять-десять раз!

РИСУНОК 2.1 Публичный прогноз Джеймса Хансена против реальности

Источники: Институт космических исследований НАСА имени Годдарда; Филипп Шабекофф, The New York Times

Или возьмем Организацию Объединенных Наций, где находится престижная МГЭИК, являющаяся частью Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП).

Сегодня представители ООН привлекают внимание заголовками газет, когда говорят нам: «Осталось чуть больше десятилетия, чтобы остановить необратимый ущерб от изменения климата» и заявляют, что мы должны быстро отказаться от использования ископаемого топлива или столкнуться с катастрофой. Но нам не говорят, что они делают подобные апокалиптические заявления на протяжении многих десятилетий.

Например, в 1989 году Associated Press сообщило о ряде климатических прогнозов директора Нью-Йоркского офиса Программы ООН по окружающей среде Ноэля Брауна, в том числе о том, что "целые страны могут быть стерты с лица Земли повышением уровня моря, если тенденция глобального потепления не будет обращена вспять к 2000 году", и что "по самым консервативным научным оценкам" «температура Земли повысится на 1-7 градусов в ближайшие 30 лет».

Рост температуры после "консервативного" прогноза Брауна едва достиг нижней границы его "самой консервативной научной оценки". И вот уже более двадцати лет прошло с 2000 года, когда было зафиксировано рекордное использование ископаемого топлива, и нет ничего похожего на то, что "целые народы" будут "стерты с лица Земли повышением уровня моря".

Я хочу подчеркнуть, что дико завышенные публичные прогнозы климата были сделаны не большинством исследователей климата, а назначенными экспертами - теми, на кого система знаний полагалась как на выразителей мнения всех исследователей климата. Многие исследователи делали более точные прогнозы или утверждали, что точное предсказание невозможно. Но эти исследователи были в основном проигнорированы в пользу тех, кто делал крайне негативные прогнозы - явление, которое мы будем наблюдать снова и снова.

Теперь можно подумать, что даже если потепление было намного меньше, чем публично предсказывали эксперты, не были ли они правы или даже слишком консервативны в отношении того, насколько большая климатическая опасность грозит нам в результате потепления? В конце концов, мы постоянно слышим, что волны жары, засухи, наводнения, штормы и лесные пожары сильнее, чем ожидалось.

В действительности, по прогнозам наших назначенных экспертов, уровень климатического опустошения делает их дико ошибочные прогнозы температуры похожими на бычьи глаза.

Джон Холдрен, главный советник президента Барака Обамы по науке, сделал особенно страшное предсказание, согласно близкому сотруднику Полу Эрлиху в 1986 года: «Как сказал физик Калифорнийского университета Джон Холдрен, возможно, что голод, вызванный углекислым газом, может убить до миллиарда человек до 2020 года».

Учитывая, что наша система знаний постоянно говорит о том, что климат становится все опаснее, когда я впервые исследовал этот вопрос, я знал, что прогноз Холдрена был сильно завышен - но я полагал, что он все еще в правильном направлении.

Смертность в климате должна была увеличиваться.

Но потом я узнал факт, который изменил мою точку зрения с этого момента.

В самом начале моего исследования ископаемых видов топлива мне посчастливилось столкнуться с международным непартийным набором данных (Международная база данных о бедствиях), который ведет учет бедствий и их последствий, включая связанные с климатом бедствия, такие как засухи, наводнения, штормы и экстремальные температуры - все то, что якобы становится хуже.

РИСУНОК 2.2 Рост использования ископаемого топлива, резкое снижение смертности от катастроф, связанных с климатом

Источники: Институт океанографии Скриппса; EM-DAT; данные Всемирного банка; база данных проекта Мэддисон

Вот что меня поразило: за последнее столетие, когда выбросы CO2 росли наиболее быстрыми темпами, уровень смертности от климатических катастроф снизился на невероятные 98 процентов. Это означает, что вероятность смерти среднего человека от климатических причин в пятьдесят раз меньше, чем в 1920-х годах.

Когда я впервые прочитал эту статистику, я не думал, что такое возможно. Но, неоднократно перепроверив данные, я обнаружил, что это действительно так: за последнее столетие уровень смертности от стихийных бедствий, связанных с климатом, снизился на 98 процентов.

Это означает, что наша система знаний не только игнорирует огромные преимущества ископаемого топлива для жизни и смерти, но и на 180 градусов ошибается в отношении якобы катастрофических побочных эффектов климатической опасности, которая резко снизилась.

Как наша система знаний могла так ошибиться с климатом?

Ошибка катастрофизации

Частично наша система знаний ошиблась в ошибочном предсказании климатической катастрофы, назначив экспертами тех, кто дико завышал прогнозы негативного воздействия ископаемого топлива на климат - как величины потепления, так и любых негативных последствий потепления, таких как усиление засух, лесных пожаров, опасных штормов и повышения уровня моря.

Но чрезмерное предсказание негативных последствий для климата не объясняет, как наша система знаний и назначенные эксперты ошиблись на 180 градусов. Это не объясняет, как климат стал намного безопаснее, когда они предсказывали, что он станет намного опаснее.

Резкое снижение смертности, связанной с климатом, должно быть результатом, по крайней мере, одного из двух факторов: (1) улучшение состояния климатических условий и/или (2) улучшение состояния нашей способности защитить себя от климата.

Что из этого кардинально изменилось к лучшему?

Это не климатические условия. Хотя климатические условия не могли стать настолько плохими, как их изображает сегодня наша система знаний, и гипотетически они могли несколько улучшиться (потепление желательно во многих местах, плюс CO2 способствует росту растений), в климатических условиях не могло произойти ничего положительного, что могло бы объяснить, что мы в пятьдесят раз защищены от климатической опасности.

Кардинальное изменение должно заключаться в улучшении нашей способности защитить себя от климатических опасностей, таких как экстремальные температуры, засуха, штормы, наводнения и лесные пожары.

Как нам удалось так хорошо защитить себя от климата?

В значительной степени за счет использования машинного труда, работающего на ископаемом топливе.

Мы используем строительные машины, работающие на ископаемом топливе, чтобы строить прочные здания. Мы используем тепловые машины, работающие на ископаемом топливе, для производства тепла, когда холодно, и холодильные машины, работающие на ископаемом топливе, для производства холодного воздуха, когда жарко. Мы используем ирригационные машины, работающие на ископаемом топливе, для облегчения засухи.

Если выразить взаимосвязь между ископаемым топливом и нашей защитой от климата в одном предложении, то можно сказать следующее: сверхдешевая энергия ископаемого топлива питает машины, которые производят беспрецедентную защиту от климата.

Тот факт, что машинный труд на ископаемом топливе делает нас гораздо более безопасными с точки зрения климата, имеет огромные последствия для того, как мы думаем об экологических побочных эффектах ископаемого топлива и других видов энергии.

Нас обычно учат, что какими бы ни были преимущества ископаемого топлива или других видов энергии, они всегда происходят за счет нашей экологической безопасности и здоровья.

Но история климатической безопасности показывает, что машинный труд на ископаемом топливе делает нас гораздо более защищенными от климата - явление, которое я называю "овладение климатом". (Часто используемый термин "адаптация" не соответствует ни силе этого явления, ни его зависимости от экономически эффективной энергии). И, как мы увидим, машинный труд на ископаемом топливе делает возможным другие виды экологического мастерства, например, превращение естественно грязной воды в неестественно чистую.

Любая оценка влияния ископаемых видов топлива на климатическую опасность должна включать (1) точный, неискаженный учет побочных эффектов CO2 на климатические условия и (2) преимущества освоения климата, которые могут нейтрализовать и преодолеть многие формы климатической опасности.

Причина, по которой наши назначенные эксперты ошибаются на 180 градусов в отношении климатической опасности, заключается в том, что они поступают с точностью до наоборот, (1) дико переоценивая негативные климатические побочные эффекты ископаемого топлива и (2) игнорируя преимущества, связанные с освоением климата.

Конкретная ошибка, которую допустили наши назначенные эксперты по климату, является примером более широкой ошибки, которую я называю "катастрофизацией". Катастрофизация - это практика ложного предсказания катастрофы посредством комбинации дико завышенных прогнозов негативных побочных эффектов человеческой деятельности и игнорирования способности человека справиться с этими негативными побочными эффектами путем их нейтрализации и подавления. Как мы видим на примере климата, катастрофизация может настолько исказить реальность, что может заставить умных людей предсказывать катастрофу (например, предсказание Джона Холдрена о миллиарде смертей, связанных с климатом) даже тогда, когда реальность улучшает жизнь (резкое снижение смертности, связанной с климатом, чему способствует освоение ископаемого топлива).

Я хочу еще раз подчеркнуть, что не все исследователи катастрофизировали побочные климатические эффекты ископаемого топлива, а скорее наши назначенные эксперты. Вывод заключается не в том, что исследователям климата нельзя доверять, а в том, что наша система знаний имеет опыт назначения экспертов-катастрофистов, которые предсказывают гораздо большие негативные побочные эффекты, чем большинство исследователей, и которые игнорируют способность человека (работающего на ископаемом топливе) справиться с этими побочными эффектами.

Происходит ли катастрофизация в очередной раз с сегодняшними заявлениями экспертов о надвигающемся климатическом апокалипсисе?

Зная, что наша система знаний постоянно игнорирует преимущества экономически эффективной энергии и катастрофически оценивает ее климатические побочные эффекты, мы должны подозревать, что ответ будет положительным.

И когда мы посмотрим немного дальше на послужной список нашей системы знаний в области климата, а также на ее послужной список других экологических побочных эффектов экономически эффективной энергии, мы обнаружим, что так же, как она последовательно игнорирует преимущества экономически эффективной энергии, она также последовательно катастрофизирует побочные эффекты экономически эффективной энергии.

Предсказание "экспертов" о катастрофическом глобальном похолодании

Прежде чем наша система знаний сообщила широкой общественности, что "эксперты" предсказывают быстрое, катастрофическое глобальное потепление, она сообщила широкой общественности, что эксперты предсказывают катастрофическое глобальное похолодание.

Это утверждение стало популярным в конце 1960-х и в 1970-е годы, когда, несмотря на повышение уровня CO2, наблюдалось похолодание планеты из-за других климатических переменных. Изучение истории нашей системы знаний показывает множество уверенных предсказаний катастрофического глобального похолодания, сделанных ведущими назначенными экспертами (включая некоторых современных назначенных экспертов). Например, отрывок из книги Эрлиха и Холдрена "Глобальная экология" предупреждает о следующем: снижение прозрачности атмосферы для входящего света в результате загрязнения воздуха в городах (дым, аэрозоли), сельского хозяйства (пыль) и вулканического пепла. Считается, что это явление экранирования ответственно за нынешнюю тенденцию к похолоданию в мире. . . . Более того, другие эффекты, помимо простого отсеивания загрязнением воздуха, угрожают сдвинуть нас в том же направлении. В частности, всего лишь однопроцентное увеличение низкой облачности приведет к снижению приземной температуры на .8°C. Возможно, мы находимся в процессе обеспечения именно такого увеличения облачности, и даже больше.

Сегодня широко признано, что предсказания быстрого, катастрофического глобального похолодания не только были ложными, но и не отражали мнения большинства исследователей климата. И тем не менее, распространители основной системы знаний продвигали уверенные прогнозы похолодания как представляющие лучших исследователей, назначая экспертами катастрофистов, которые и отдаленно не представляли мнение большинства исследователей, не говоря уже о лучших исследователях.

Возьмем пример покойного Стэнфордского исследователя климата Стивена Шнайдера, который позже, как Холдрен и Эрлих, стал назначенным экспертом по катастрофическому глобальному потеплению. В 1970-х годах он был экспертом по катастрофическому глобальному похолоданию.

Статья в "Нью-Йорк Таймс" в 1976 году изображала Шнайдера как "молодого климатолога из Национального центра атмосферных исследований в Боулдере, штат Колорадо, отражающего консенсус климатологического сообщества".

Каков был этот консенсус? Обратите внимание на достоверность следующих двух отрывков:

Климат станет ненадежным. Станет холоднее. Неурожаи и региональный голод станут более частыми.

И:

Климатологи ... могут предсказать, каких средних и экстремальных температур следует ожидать в течение следующих 10, 20 или 30 лет. . . И они предсказывают большие колебания и тенденцию к похолоданию в северном полушарии.

Хотя взгляды Эрлиха, Холдрена и Шнайдера никак не отражали мнение большинства исследователей климата, не говоря уже о том, что думали лучшие исследователи климата, их катастрофические прогнозы широко распространялись системой знаний, которая часто утверждала, что они основаны на консенсусе ученых-климатологов.

Вот некоторые утверждения 1970-х годов, сделанные заслуживающими доверия новостными учреждениями, которые сегодня предупреждают нас о катастрофическом глобальном потеплении:

The Guardian, 1974: космические спутники показывают, что новый ледниковый период наступает быстро

Newsweek, 1975: охлаждающийся мир: «Климатологи пессимистично относятся к тому, что политические лидеры предпримут какие-либо позитивные действия для компенсации климатических изменений или даже для смягчения их последствий».

The New York Times, 1978: международная группа специалистов не видит конца 30-летней тенденции к похолоданию в северном полушарии.

Урок страшилки о глобальном похолодании такой же, как и урок предсказаний массовой гибели климата от глобального потепления: наша система знаний вполне способна ошибочно выдавать катастрофистов за представителей всех исследователей, даже если они не представляют большинство исследователей, что означает, что она легко может делать то же самое, когда говорит нам, что "эксперты" сегодня считают, что ископаемое топливо должно быть уничтожено, чтобы предотвратить климатическую катастрофу.

Если бы наша система знаний просто имела опыт катастрофического похолодания и потепления климата, этого было бы достаточно, чтобы вызвать крайнее подозрение, когда она заявляет о катастрофическом потеплении сегодня.

Но если взглянуть на историю нашей системы знаний, мы обнаружим, что она не только способна катастрофизировать побочные эффекты ископаемого топлива и ошибочно выдвигать катастрофистов в качестве выразителей мнения всех исследователей, но и имеет очень сильную тенденцию к этому.

Послужной список нашей системы знаний о побочных эффектах экономически эффективной энергии состоит из катастрофизации одного побочного эффекта экономически эффективной энергии за другим, без признания его проблемы, не говоря уже о ее решении.

Это включает катастрофизацию побочных эффектов ископаемого топлива в двух других областях , которые ископаемое топливо также должно было разрушить, но на самом деле улучшило: доступность ресурсов и качество окружающей среды.

Ресурсы катастрофизации

Помимо того, что наша система знаний имеет опыт катастрофизации ископаемых видов топлива в области климата, она также имеет большой опыт катастрофизации ископаемых видов топлива в области доступности ресурсов.

На протяжении 1960-х и начала 1970-х годов в основной системе знаний часто звучали заявления о катастрофе, связанной с истощением ископаемых ресурсов, сделанные впечатляющими экспертами. Лидером этого движения был эколог Стэнфордского университета Пол Эрлих, один из самых давних экспертов нашей системы знаний.

Основной аргумент движения был следующим: Человечество потребляет много ресурсов. В значительной степени это вызвано использованием ископаемого топлива, которое позволяет нам потреблять гораздо больше ресурсов, чем мы могли бы в противном случае, позволяя нам добывать ресурсы, бурить скважины и транспортировать ресурсы гораздо быстрее, чем это было возможно раньше. Наше огромное потребление ресурсов является неустойчивым и быстро закончится катастрофической нехваткой многих ресурсов, включая само "невозобновляемое" ископаемое топливо, что приведет к массовым страданиям и смерти.

На протяжении конца 1960-х и начала 1970-х годов Эрлих предсказывал, что истощение ресурсов, в том числе ископаемого топлива, а также рост населения приведут к "демографической бомбе" и массовому голоду, если не будут приняты кардинальные меры со стороны правительства.

В 1971 году Эрлих сказал: «К 2000 году Соединенное Королевство будет просто небольшой группой обедневших островов, населенных примерно 70 миллионами голодных людей», а в 1974 году он написал: «Экономическая радость Америки подходит к концу: больше не будет ни дешевой, обильной энергии, ни дешевой, обильной пищи».

Поскольку может показаться невозможным поверить в то, что человек с такими очевидно неверными прогнозами был назначен основной системой знаний в качестве эксперта, к которому мы должны прислушиваться, я хочу подчеркнуть, что Эрлих был не только экспертом; он был экспертом по негативным побочным эффектам использования ископаемого топлива и массового потребления в более широком смысле.

Эрлих был настолько популярен и престижен, что Джонни Карсон приглашал его на свое шоу более десятка раз - и, как я описал в главе 1, он был осыпан похвалами и наградами на протяжении всей своей карьеры.

Другим назначенным экспертом, предсказывающим катастрофическое истощение ресурсов, в то время был Римский клуб, ведущий международный аналитический центр. В 1972 году Клуб выпустил многомиллионным тиражом книгу "Пределы роста", в которой заявил, что его самые современные компьютерные модели показали, что продолжающийся рост потребления (что и произошло) к сегодняшнему дню превысит доступные ресурсы золота, серебра, меди, цинка, природного газа и нефти.

Что произошло на самом деле?

Использование ископаемого топлива и других ресурсов увеличилось, что "должно было" привести к еще более быстрому сокращению ресурсов - особенно ископаемого топлива. Но на самом деле доступность ископаемого топлива и других ресурсов резко возросла.

Я начну с доступных ресурсов ископаемого топлива.

Графики на следующих страницах показывают, что произошло с "доказанными запасами", популярным показателем ресурсов ископаемого топлива. "Доказанные запасы" означают количество угля, нефти или газа, которое считается целесообразным добывать с учетом современных технологий, рыночных условий и знаний.

Давайте посмотрим на запасы нефти и газа с 1980 года по настоящее время - ископаемых видов топлива, которых мы традиционно боимся, что они закончатся. Уголь гораздо легче найти и добыть, и он считается ископаемым топливом, вероятность исчерпания которого наименьшая. Обратите внимание, что чем больше мы потребляем, тем больше растут запасы.

Как назначенные эксперты снова ошиблись на 180 градусов?

И снова они катастрофизировали - дико преувеличивали негативные побочные эффекты и игнорировали преимущества, чтобы ошибочно предсказать катастрофу.

Давайте начнем с дикого преувеличения побочных эффектов - в данном случае значимости истощения, которое произойдет, если мы продолжим использовать ископаемое топливо.

Катастрофически назначенные эксперты дико исказили данные о том, насколько большим было использование ископаемого топлива по отношению к количеству сырого ископаемого топлива, имеющегося на Земле.

Они, по-видимому, не знали, что на Земле в десять с лишним раз больше нефти и газа, не говоря уже об угле, чем человечество использовало за всю свою историю, а значит, неизбежное истощение невозможно. Катастрофизация Назначенные эксперты также проигнорировали тот факт, что человечество продолжает все лучше использовать ископаемое топливо для питания машин, которые позволяют нам превращать все больше мировых запасов сырого ископаемого топлива в пригодные для использования "резервы" ископаемого топлива.

РИСУНОК 2.3 Больше потребление нефти, больше запасы нефти


Источник: BP Статистический обзор мировой энергетики

Например, используя машины, работающие на ископаемом топливе, которые "разламывают" некогда бесполезные сланцевые породы, современная нефтегазовая промышленность экономически эффективно добывает с помощью гидроразрыва более ста миллиардов галлонов нефти в год, которые в прошлом считались недоступными.

Я называю феномен превращения непригодного сырья в пригодные для использования ресурсы "освоением ресурсов". Точно так же, как назначенные эксперты проигнорировали огромные преимущества ископаемого топлива для освоения климата, предсказывая климатическую катастрофу, они также проигнорировали огромные преимущества ископаемого топлива для освоения ресурсов, предсказывая катастрофу ресурсов.

Так же, как освоение ископаемых ресурсов привело к увеличению количества ископаемого топлива, оно также привело к увеличению количества всех видов доступных ресурсов, включая золото, ртуть, серебро, медь, цинк, природный газ и нефть, которые, по прогнозам Римского клуба, уже должны были закончиться.

РИСУНОК 2.4 Больше потребление природного газа, больше запасы природного газа


Источник: BP Статистический обзор мировой энергетики

Машины, работающие на ископаемом топливе, позволили производить больше этих ресурсов, а также производить больше всего остального - в том числе рекордное количество продовольствия, благодаря которому современный мир, насчитывающий почти восемь миллиардов человек, питается лучше, чем мир с 3,5 миллиардами в 1960-х годах.

Я снова подчеркиваю, как и в случае с климатом, что назначенные эксперты были катастрофистами, а не все исследователи.

Были и другие эксперты по ресурсам, такие как М. А. Адельман из Массачусетского технологического института и Джулиан Саймон из Университета Мэриленда, которые правильно предсказывали, что ресурсы ископаемого топлива и другие ресурсы будут расширяться. Но, как и в случае с климатом, основная система знаний предпочла назначить экспертами катастрофистов. (Это произошло не из-за их более высокой квалификации - в то время как Адельман и Саймон были экономистами по ресурсам, основной специализацией Пола Эрлиха было изучение бабочек. Я объясню, чем это вызвано, в главе 3).

Катастрофизация качества окружающей среды

В послужном списке нашей системы знаний не только катастрофизация побочных эффектов ископаемого топлива в области климата (потепление и похолодание) и ресурсов, когда ископаемое топливо фактически улучшило эти области, но и катастрофизация еще одной области, которую ископаемое топливо улучшило: качество окружающей среды.

В 1960-х и 1970-х годах, в то время как наша система знаний, включающая в себя внушительных на вид экспертов, говорила нам, что ископаемое топливо очень скоро закончится, она также говорила нам, что продолжение массового использования ископаемого топлива (если оно не закончится немедленно) приведет к все более загрязненной и нездоровой окружающей среде, с катастрофическим снижением качества воздуха и воды.

В 1970 году Эрлих предсказал, что ухудшающееся «загрязнение воздуха ... несомненно, унесет сотни тысяч жизней только в ближайшие несколько лет».

Эколог Кеннет Уотт, еще один назначенный эксперт, предсказал: «При нынешних темпах накопления азота это лишь вопрос времени, когда свет будет отфильтрован из атмосферы и ни одна из наших земель не будет пригодна для использования».

Такие катастрофические заявления транслировались и повторялись доверенными источниками новостей.

В январе 1970 года журнал Life сообщил, что из-за частиц, выбрасываемых в воздух при сжигании ископаемого топлива, «Ученые располагают убедительными экспериментальными и теоретическими доказательствами, подтверждающими... следующие прогнозы: Через десять лет городские жители будут вынуждены носить противогазы, чтобы выжить в условиях загрязнения воздуха. . . . К 1985 году загрязнение воздуха уменьшит количество солнечного света, достигающего Земли, наполовину».

Та же история произошла и в области качества воды. По словам Эрлиха в 1970 году: "Океаны станут такими же мертвыми, как озеро Эри, менее чем через десять лет". И "Америка будет подвержена нормированию воды к 1974 году".

Учитывая, что использование ископаемого топлива увеличилось в соответствии с этими прогнозами, качество окружающей среды во всем мире должно было стать катастрофически плохим - то, что, по словам Эрлиха, не может быть предотвращено простыми технологиями контроля загрязнения: «Борьба с загрязнением - это все равно что выписывать аспирин пациенту, у которого рак».

Но точно так же, как по мере роста использования ископаемого топлива повышалась безопасность климата и доступность ресурсов, так и качество окружающей среды в большинстве стран мира снижалось.

Давайте сначала рассмотрим качество воды.

Хотя наша система знаний предупреждала, что побочные эффекты загрязнения от использования ископаемого топлива будут делать воду все хуже и хуже, на самом деле качество воды во всем мире стало намного лучше - во многом благодаря ископаемому топливу.

Хотя ископаемое топливо, безусловно, может загрязнять воду, человеческая изобретательность позволяет нам все лучше и лучше производить больше энергии из ископаемого топлива при меньшем загрязнении (подробнее об этом чуть позже). Таким образом, предсказания о том, что проблемы загрязнения воды ископаемым топливом будут становиться все хуже и хуже, оказались ошибочными.

Тем не менее, наиболее значительный вклад ископаемого топлива в улучшение качества воды заключается не в снижении собственного загрязнения воды, а в его использовании для производства беспрецедентного количества чистой воды по всему миру.

Как машинный труд на ископаемом топливе повышает безопасность климата и доступность ресурсов, так и улучшает качество воды. Расширение использования ископаемого топлива привело к строительству и эксплуатации систем перекачки воды, которые доставляют воду из мест, где она есть, в места, где она необходима, и систем очистки воды, которые превращают грязную воду в пригодную для питья.

И снова, в случае с водой, назначенные эксперты катастрофизировали побочные эффекты ископаемого топлива, дико преувеличивая сами негативные побочные эффекты и игнорируя преимущества ископаемого топлива для освоения окружающей среды.

Теперь давайте посмотрим на качество воздуха.

На следующей странице приведены результаты измерений шести основных загрязнителей воздуха, проведенных Агентством по охране окружающей среды. По мере роста использования ископаемого топлива они снижаются.

Что произошло? Изобретательные люди придумали, как производить больше ископаемого топлива при меньшем загрязнении окружающей среды - то есть, уменьшить побочные эффекты ископаемого топлива за счет экологического мастерства.

Мы знаем, что есть места, например, многие районы Китая, где наблюдается высокий уровень смога. Но опыт остального мира показывает, что это можно исправить, при необходимости, используя все большее количество ископаемого топлива. Я говорю "по мере необходимости", потому что, когда борьба с загрязнением стоит денег, вполне логично, что люди в более бедных странах предпочтут больше загрязнять окружающую среду, если это означает, что у них будет больше еды, одежды, жилья, санитарных условий и медицинского обслуживания.

РИСУНОК 2.5 Загрязнение воздуха в США снижается, несмотря на рост использования ископаемого топлива

Источник: Агентство по охране окружающей среды

Еще одним аспектом, благодаря которому ископаемое топливо привело к улучшению качества воздуха, является замена более грязных видов топлива, а именно древесины и навоза животных, которые преобладают в беднейших частях мира. Поскольку всем нужна энергия для отопления и приготовления пищи, а дрова и навоз, часто сжигаемые в закрытых помещениях, обычно являются источниками, использование ископаемого топлива для замены дров и навоза улучшило качество воздуха для сотен миллионов людей. Расширение использования ископаемого топлива является одной из основных причин того, что по статистике Всемирного банка "доступ к чистым видам топлива и технологиям для приготовления пищи" увеличился с 49 процентов в мире в 2000 году до 59 процентов в 2016 году. Это около 750 миллионов человек, которые теперь дышат гораздо более чистым воздухом - еще одно игнорируемое преимущество использования ископаемого топлива.

Здесь прослеживается неоспоримая закономерность. В отношении климата, ресурсов и качества окружающей среды, в отношении побочных экологических эффектов ископаемого топлива наша система знаний последовательно катастрофизирует: дико преувеличивает негативные побочные эффекты и игнорирует преимущества экологического мастерства, которые могут их нейтрализовать или даже превзойти - до такой степени, что предсказывает полную катастрофу, а на деле оказывается, что жизнь резко улучшилась.

И все становится еще хуже. Наша система знаний также имеет опыт катастрофизации побочных эффектов самой многообещающей долгосрочной альтернативы ископаемому топливу - ядерной энергии, причем с еще более наглыми искажениями научных данных, чем в случае с ископаемым топливом, что позволяет предположить, что враждебное отношение к экономически эффективной энергии как таковой заставит ее катастрофизировать даже самые скудные доказательства.

Катастрофизация ядерной энергии

В предыдущей главе я заметил, что последовательная поддержка нашей системой знаний политики ликвидации энергии при игнорировании огромных преимуществ экономически эффективной энергии может быть объяснена только некоторой враждебностью к экономически эффективной энергии как таковой - и эта враждебность вполне может заставить нашу систему знаний преувеличивать негативные побочные эффекты ископаемого топлива в будущем. Теперь, когда мы увидели, что наша система знаний придумала четыре различных 180-градусных ложных катастрофы для сверхзатратной эффективной энергии ископаемого топлива - катастрофическое глобальное потепление, глобальное похолодание, истощение ресурсов и загрязнение - кажется окончательным, что враждебность нашей системы знаний к экономически эффективной энергии заставит ее последовательно завышать негативные побочные эффекты ископаемого топлива и других форм экономически эффективной энергии посредством катастрофизации.

Но если и были какие-то сомнения на этот счет, то послужной список нашей системы знаний по катастрофизации ядерной энергии устраняет их.

Ядерная энергия, как я уже упоминал в предыдущей главе, исторически была наиболее перспективным конкурентом ископаемому топливу. Как и ископаемое топливо, она представляет собой естественный, концентрированный и богатый источник энергии.

Он уже производит относительно недорогую и чрезвычайно надежную электроэнергию по всему миру. Он показал многообещающие возможности для использования тепла в промышленных процессах и на большегрузном транспорте.

Он не загрязняет воздух и не выбрасывает CO2, а также имеет лучшие показатели безопасности среди всех видов энергии.

Удивительная чистота и безопасность ядерной энергетики вытекают из базовой, хорошо отлаженной природы производства ядерной энергии. Используемый радиоактивный материал, обычно уран-235, производит очень высокие уровни тепла в очень малом пространстве без горения. Он производит такое количество радиации, которое далеко от вредного для человека за пределами реактора. На самом деле, более высокие уровни радиации, чем те, которым подвергаются люди, находящиеся за пределами ядерного реактора, могут быть даже немного полезны (так же, как умеренное количество солнечного света, являющегося одной из форм радиации, полезно для человека). А ядерный материал буквально не может взорваться.

Атомные станции могут "расплавиться" (перегреться), если они не охлаждаются должным образом, но даже в худших сценариях невзрывоопасная природа ядерного оружия означает, что есть достаточно времени, чтобы отреагировать и избежать опасного излучения. Вот почему в цивилизованном мире нет зарегистрированных случаев смерти от ядерного излучения коммерческих реакторов. Ноль!

И все же большинство из нас считают ядерную энергию очень опасной - потому что наша система знаний катастрофизировала ее, несмотря на отсутствие хоть малейшего правдоподобия в области ядерной науки или инженерии. Она сделала это, прежде всего, исказив проблему ядерной радиоактивности.

При отсутствии надлежащей техники безопасности воздействие на человека большого количества радиоактивности может привести к радиационному отравлению или, в более долгосрочной перспективе, к раковым заболеваниям. В то же время, ниже определенного порога радиоактивность не является вредной; мы сами радиоактивны и излучаем радиоактивность. Однако в системе основных знаний радиоактивность долгое время изображалась как смертельно опасное явление, поэтому, когда мы слышим о кажущемся большом количестве радиации, исходящей, например, от аварии на АЭС "Фукусима", это звучит пугающе - даже если количество радиации недостаточно для того, чтобы кто-то умер в момент ее появления (от радиационного отравления) или в будущем (от рака).

Катастрофизация ядерной энергетики особенно примечательна тем, что в отличие от проблемы выбросов CO2, где последствия чрезвычайно трудно точно предсказать современной науке, наука о побочных эффектах ядерной энергии проста.

Я не встречал ни одного исследователя в области ядерной науки, который рассматривал бы ядерную энергию как нечто похожее на катастрофическую опасность, о которой нас учат думать.

И все же распространители нашей системы знаний на протяжении десятилетий представляли ядерное оружие как уникально опасное, включая в качестве экспертов людей, которые не являются учеными-ядерщиками - таких как Эрлих, Ловинс и чрезвычайно влиятельный антиядерный ученый (но не ученый-ядерщик) по имени Барри Коммонер.

Эта катастрофизация привела к ужасным последствиям.

Ядерная энергетика была настолько успешно катастрофизирована нашей системой знаний и назначенными экспертами, что она практически криминализирована. Чрезвычайно безопасные уровни радиации считаются настолько опасными, что каждый аспект строительства и эксплуатации атомных станций подвергается бесконечным дорогостоящим требованиям "безопасности" оборудования и бесконечным задержкам, которые делают рентабельную ядерную энергетику практически невозможной.

Например, по состоянию на 2021 год, с момента появления Комиссии по ядерному регулированию в 1975 году, ни одна новая атомная электростанция в США не была задумана и завершена.

Опыт нашей системы знаний, связанный с катастрофой ядерного оружия, проясняет две вещи:

Наша система знаний определенно испытывает некую враждебность к экономически эффективной энергии как таковой: ничто другое не может объяснить последовательность, с которой она (а) поддерживает политику ликвидации энергии, игнорируя огромные преимущества экономически эффективной энергии, и (б) катастрофизирует побочные эффекты экономически эффективной энергии.

Способность нашей системы знаний к катастрофизации настолько вопиюща, что она способна катастрофизировать самую безопасную энергетическую технологию из когда-либо изобретенных, включая дикое искажение состояния науки до такой степени, что противоречит каждому знающему исследователю в этой области.

Что это означает для текущих предсказаний климатической катастрофы нашей системой знаний? Это не означает, что они полностью ложны; то, что у нас есть катастрофизирующая система знаний, не означает, что повышение уровня CO2 не является катастрофой. Однако то, что наша система знаний последовательно и антинаучно катастрофизирует экономически эффективную энергию, означает, что ее нынешние предсказания климатической катастрофы могут быть абсолютно ложными.

Наша система знаний доказала свою полную недостоверность по каждому аспекту вопроса об ископаемом топливе, включая его климатические побочные эффекты.

Мы должны считать, что все, что мы слышим сегодня от нашей системы знаний об ископаемом топливе, связано с катастрофизацией, и что любой назначенный эксперт , который, как нам говорят, представляет всех экспертов, на самом деле является катастрофизатором. Если, конечно, наша система знаний не признала свой ужасный послужной список, не выявила огромные ошибки, которые привели к этому, и не предприняла шаги по исправлению этих огромных ошибок.

Неисправленный провал

Если бы сегодняшняя система мейнстримных знаний функционировала нормально, она бы признала свой собственный послужной список катастрофизации побочных эффектов ископаемого топлива как кризиса, стремилась бы понять причину и затем предприняла бы агрессивные шаги по ее устранению. Назначенные в прошлом эксперты, сделавшие ужасающе неверные оценки, будут взяты под контроль. Их ошибки будут признаны, проанализированы, исправлены и принесены извинения. А система знаний задаст вопрос и ответит на него, почему она назначила "экспертами" одних из худших мыслителей в различных научных областях - обычно небольшое меньшинство катастрофистов.

И есть некоторые основания полагать, что так оно и будет, особенно там, где речь идет об ученых.

Одно из достоинств науки заключается в том, что она самокорректируется. Например, общепринятое объяснение язвы желудка вращалось вокруг стресса, а также слишком большого количества кислоты в желудке. Но когда ученый Барри Маршалл эмпирически показал, используя себя в качестве подопытного кролика, что первопричиной большинства язв является бактерия helicobacter pylori, медицинское сообщество, которое до этого сопротивлялось гипотезе Маршалла, стало принимать ее с большим успехом.

Мы могли бы ожидать, что наши назначенные эксперты, которые являются учеными или тесно связаны с учеными, признают свои ошибки и эволюционируют.

Но, изучая историю идей этих назначенных экспертов, я не обнаружил никаких душевных терзаний со стороны этих экспертов. Вместо этого я обнаружил уклончивые заявления об их послужном списке и даже неоднократные заявления об оправдании, включая ложь о том, что они были в основном правы или даже о том, что "все хуже, чем мы думали".

В 2012 году Джеймс Хансен написал статью в газете The Washington Post, в которой заявил: «Изменение климата уже здесь - и хуже, чем мы думали». Похлопав себя по спине за то, что предупредил нас "о таком будущем, которое изменение климата принесет нам и нашей планете", он заявил: "Я должен сделать признание: Я был слишком оптимистичен".

Это тот самый Джеймс Хансен, который публично завысил прогноз потепления более чем в три раза.

По словам Билла Маккиббена в 2009 году: «Каждый раз, когда мы думали, что понимаем что-то о климате, правда оказывалась хуже, чем мы думали». А семь лет спустя: «Цифры о глобальном потеплении еще страшнее, чем мы думали».

Это тот самый Билл Маккиббен, который в 1989 году писал, что "еще несколько десятилетий неуправляемого использования ископаемого топлива, и мы сгорим, говоря прямо" и «выбор ничего не делать - продолжать сжигать все больше нефти и угля - не является выбором, другими словами. Он приведет нас если не прямо в ад, то прямо в место с аналогичной температурой».

То, что эти люди не захотели признать масштабы своих ошибок, не может не вызывать разочарования - и это их постоянная дискредитация.

Когда назначенные эксперты делают неверные на 180 градусов прогнозы и не признают своего провала, задача широкой системы знаний, особенно таких распространителей, как ведущие газеты, отвергнуть их и назначить гораздо лучших экспертов - а также проанализировать собственные промахи системы знаний в возвышении этих катастрофистов.

Но наша система знаний не отвергла своих несостоявшихся экспертов и не признала свою неудачу в их возвышении. Наоборот, она их обожествляет и возносит на большую высоту.

Например, Джон Холдрен стал главным советником по науке президента Барака Обамы. Билла Маккиббена называют «ведущим экологом страны», поскольку он руководит экологической политикой во всем мире. Пол Эрлих до сих пор является одним из самых влиятельных экологических мыслителей в мире.

Таким образом, наша система знаний не только катастрофизирует побочные эффекты экономически эффективной энергии, но и не исправляет их.

Это означает, что он гарантированно катастрофизирует побочные эффекты ископаемого топлива в будущем - в дополнение к игнорированию огромных преимуществ ископаемого топлива в плане жизни и смерти.

Что является рецептом для абсолютно катастрофической политики.

Смертельные рецепты

В этой и предыдущей главах я показал, что система знаний, дающая нам якобы "экспертное" руководство для быстрого отказа от ископаемого топлива, постоянно игнорирует огромные, жизненные или смертельные преимущества экономически эффективной энергии и имеет неисправленный послужной список постоянных катастрофических последствий экономически эффективной энергии.

Это означает, что наша система знаний на 100% способна призвать к быстрому отказу от ископаемого топлива, даже если продолжение использования ископаемого топлива принесет огромную пользу, повышение уровня CO2 будет продолжаться, и поэтому быстрый отказ от ископаемого топлива будет совершенно ненужным и катастрофическим для миллиардов людей.

Я верю в это не только потому, что это логически вытекает из природы нашей системы знаний, но и потому, что многие из давних экспертов нашей системы знаний имеют опыт именно таких действий: они призывали к быстрому отказу от ископаемых видов топлива десятилетия назад, когда мы могли быть уверены, что в этом не было необходимости и это было бы катастрофой для миллиардов людей.

Напомним, что сегодня существуют миллиарды людей, которые практически не используют энергию и поэтому живут в условиях ручного труда и бедности.

Как бы плохо это ни было, ситуация в 1970-х, 80-х и 90-х годах была намного хуже. Например, еще в 1980 году потребление энергии было вдвое меньше, чем сегодня, а крайняя нищета - жизнь менее чем на 2 доллара в день - была в четыре раза более распространенной, от нее страдало более 40 процентов населения мира.

В то время, когда энергия была еще более остро необходима, чем сегодня, назначенные эксперты все еще призывали к резким сокращениям, которые неизбежно привели бы к бесправию миллиардов людей.

Например, Пол Эрлих писал в 1971 году: «Энергетическим компаниям следует запретить поощрять людей потреблять больше энергии. Электроэнергия слишком дешева. Ее, безусловно, следует сделать более дорогой».

В 1998 году Билл Маккиббен одобрил сценарий запрета 60 процентов использования ископаемого топлива для замедления катастрофического изменения климата, хотя, по его словам, это означало бы, что каждый человек будет производить 1,69 метрических тонн углекислого газа в год, что позволит вам проезжать на среднем американском автомобиле девять миль в день. К 2025 году, когда численность населения увеличится до 8,5 миллиардов человек, вы будете проезжать на автомобиле до шести миль в день. Если вы будете ездить на автомобиле, в вашем ежедневном рационе останется около трех фунтов CO2 - достаточно для работы высокоэффективного холодильника. Забудьте о компьютере, телевизоре, стереосистеме, плите, посудомоечной машине, водонагревателе, микроволновой печи, водяном насосе, часах. Забудьте о лампочках, компактных флуоресцентных или нет.

В прошлом, как и сегодня, назначенные эксперты выражали мало беспокойства по поводу потери огромных, жизненно необходимых преимуществ, которые дает ископаемое топливо. Более того, некоторые прямо утверждали, что энергия не так уж важна, что мы и так используем ее слишком много.

В статье Холдрена "Слишком много энергии, слишком скоро, опасность", опубликованной в 1975 году, объясняется: «Соединенным Штатам гораздо больше угрожает опасность слишком много энергии, слишком рано, чем опасность слишком мало, слишком поздно».

В 1977 году Амори Ловинс объяснил, что мы уже используем слишком много энергии. И в частности, тот вид энергии, в котором мы меньше всего нуждались, был... электричеством, которое стало основой цифровой революции: «Нам не нужно больше больших электрогенерирующих станций. У нас уже есть примерно в два раза больше электроэнергии, чем мы можем использовать с пользой».

Иногда назначенные эксперты, как и сегодня, отвергали опасения по поводу энергетической недостаточности, делая неубедительные заявления о том, что солнечная или ветровая энергия, несмотря на то, что она составляет лишь малую часть энергии, может каким-то образом быстро заменить ископаемое топливо.

Например, Ловинс, который сегодня утверждает, что солнечная и ветровая энергия может легко заменить ископаемое топливо, писал в 1976 году: «Последние исследования показывают, что в Соединенных Штатах можно построить в значительной степени или полностью солнечную экономику с помощью простых мягких технологий, которые сейчас продемонстрированы и сейчас экономичны или почти экономичны».

Но утверждения, подобные утверждениям Ловинса, оказались необоснованными.

В то время как многие страны хотели использовать солнечную и ветровую энергию, и фактически использовали много денег своих граждан для оплаты солнечной и ветровой энергии, никто еще не приблизился к разработке экономически эффективных способов использования солнечного света и ветра, которые являются разбавленными и прерывистыми формами энергии, и превращения их в недорогую энергию по требованию для разнообразных машин в глобальном масштабе.

Таким образом, призывы назначенных экспертов быстро ограничить или исключить использование ископаемого топлива были обязательно призывами быстро ограничить или исключить использование энергии как таковой, чтобы избежать предполагаемых катастроф в области климата, ресурсов и качества окружающей среды, которые, как оказалось, были областями, которые ископаемое топливо делало гораздо лучше.

Теперь мы можем быть уверены, что политика быстрого отказа от ископаемого топлива была бы катастрофической для миллиардов людей - преждевременное прекращение жизни миллиардов людей, предотвращение сокращения крайней бедности и причинение неисчислимого количества страданий.

Помните, что мы говорим о мире до того, как Китай, Индия и другие страны использовали огромное количество ископаемого топлива для индустриализации и выведения буквально миллиардов людей из нищеты.

Политика, направленная на быстрое прекращение использования ископаемого топлива в те времена, несомненно, остановила бы компьютерную и интернет-революцию и, конечно, не позволила бы миллиардам людей выбраться из бедности. Еще миллиарды оказались бы в ситуации матери из Гамбии, которая вынуждена наблюдать, как умирает ее недоношенный ребенок из-за отсутствия надежного электричества для инкубатора.

Сегодня нам говорят "слушать ученых" - что на самом деле означает слушать нашу систему знаний, особенно ее экспертов, выступающих против энергии, игнорирующих пользу, отрицающих побочные эффекты и катастрофы.

Когда я узнал об истинном послужном списке рецептов наших назначенных экспертов, у меня возникла мысль: Я так рад, что мир не "прислушался" к этим экспертам в той степени, в которой они хотели. В конце концов, с 1970-х годов мир не стремительно сократил использование ископаемого топлива, а почти удвоил его.

В связи с этим возникает вопрос: Что помешало катастрофической политике наших назначенных экспертов по окружающей среде в отношении ископаемого топлива, по большей части, быть реализованной, и можем ли мы ожидать такой же защиты от потенциально катастрофической политики "экспертов" сегодня?

Наша недостающая защита

Что помешало нашим назначенным экспертам осуществить ужасную политику ликвидации энергии, по большей части?

Фактор, который, к сожалению, уже не действует: они были существенно маргинализированы основной системой знаний, которая, в отличие от сегодняшней, придавала большое значение экономически эффективной энергии.

Как я уже говорил в предыдущей главе, сегодняшние эксперты по вопросу о том, что делать с ископаемым топливом, в подавляющем большинстве случаев называются "экспертами по окружающей среде", что на практике означает, что их внимание сосредоточено на негативном воздействии человека на окружающую среду, особенно на негативных побочных эффектах ископаемого топлива.

В 1970-х, 80-х и 90-х годах, как мы видели, эксперты по охране окружающей среды очень неточно называли тех, кто сжигают выгоды и катастрофистов. Но в отличие от сегодняшнего дня, система знаний обращалась не только к "экспертам-экологам", когда речь шла об ископаемом топливе, она также постоянно консультировалась с экспертами по экономике энергетики, которые хорошо знали, что быстрое ограничение использования ископаемого топлива приведет к катастрофическим последствиям.

Система знаний не сделала решение предполагаемых катастроф, которые предсказывали эксперты по охране окружающей среды, таких как катастрофическое изменение климата, главным общественным приоритетом.

Самым большим вопросом, который поднимали назначенные эксперты по охране окружающей среды, было загрязнение воздуха и воды, которое стало главным приоритетом в 1970-х годах, но он решался в основном в пользу ископаемого топлива и технологий, чем того хотели назначенные эксперты по охране окружающей среды.

Для ясности, эксперты по охране окружающей среды, выступающие против энергетики, игнорирующие выгоды и катастрофизирующие побочные эффекты, уже оказали чрезвычайно значительное влияние на ограничение использования ископаемого топлива. Например, во всем мире существует множество запретов на гидроразрыв пласта - процесс добычи нефти и газа из сланцевых пород, который произвел революцию в производстве энергии в США и может использоваться гораздо шире для добычи нефти и газа по всему миру.

На внутреннем рынке за последнее десятилетие мандаты на "возобновляемые" источники энергии привели к росту цен на электроэнергию в США даже при значительном снижении цен на природный газ и уголь - основу для производства большей части электроэнергии.

Таким образом, хотя назначенные эксперты по окружающей среде оказали большое влияние на политику, чтобы замедлить рост использования ископаемого топлива во всем мире, они не приблизились к определению общей энергетической политики США и других стран - потому что они были уравновешены экспертами по энергетике и, в более широком смысле, системой знаний, которая придавала большое значение энергии.

Сегодня ситуация намного, намного отличается. Как мы видели, в нашей системе знаний игнорирование преимуществ экономически эффективной энергии настолько сильно, что назначенные эксперты по окружающей среде считаются единственными значимыми экспертами - это "ученые", к которым мы должны прислушиваться, а не эксперты по энергетике.

Система знаний в целом была поглощена ужасающим подходом к оценке энергии, который ранее был уделом наших назначенных экспертов по окружающей среде: поддержка политики ликвидации энергии при игнорировании огромных, жизненно важных или смертельных преимуществ экономически эффективной энергии и катастрофизации ее побочных эффектов.

Таким образом, если в 1970-х, 80-х и 90-х годах катастрофические предложения против ископаемого топлива, выдвинутые игнорирующими выгоды и катастрофизирующими побочные эффекты назначенными экспертами по окружающей среде - предложения, которые преждевременно привели бы к гибели миллиардов людей - были в основном смягчены благодаря тому, что система знаний оценивала энергию, то сейчас эта защита отсутствует в основной системе знаний.

Сегодня мы можем наблюдать это на примере того, что наши назначенные эксперты по охране окружающей среды являются формирователями энергетической политики номер один. Например, политика отказа от ископаемого топлива - "чистый ноль", "без ископаемых" и "100 процентов возобновляемых источников энергии" - всего десять лет назад считалась идеалистической, если не сказать сумасбродной политикой, за которую наиболее активно выступал назначенный эксперт Билл Маккиббен и его организация 350.org. Сегодня они являются доминирующей политической идеей в мире. Значительная ценность, которую наша система знаний когда-то придавала экономически эффективной энергии - наша защита от экспертов, выступающих против энергии, игнорирующих выгоды и катастрофизирующих побочные эффекты - больше не существует.

Это означает, что вполне возможно, что наша система знаний ведет нас в таком же ненужном и катастрофическом направлении, в каком десятилетия назад нас хотели повести назначенные эксперты по охране окружающей среды - к политике отказа от ископаемого топлива, оправдываемой катастрофическими побочными эффектами, которые сокращают миллиарды жизней, не позволяют миллиардам выйти из бедности и препятствуют прогрессу во всем мире.

Это также означает, что, если мы не сможем избавиться от системных проблем нашей системы знаний, мы будем совершенно не в курсе того, каким должен быть правильный путь в отношении ископаемого топлива.

Чтобы решить эти проблемы, необходимо понять, что их вызывает.

Понимание как энергетической недостаточности нашей системы знаний, так и нашей собственной

Мы видели, что наша система знаний стала антиэнергетической и дисфункциональной до такой степени, что она последовательно стремится устранить экономически эффективную энергию, игнорируя ее огромные преимущества, и что она последовательно катастрофизирует побочные эффекты экономически эффективной энергии.

Что привело к такому ужасному положению дел?

Одно из объяснений, которое мы можем исключить, - это фактическое незнание.

Лидеры нашей системы знаний, особенно наши назначенные эксперты, сталкиваются с огромным количеством фактов, которые должны заставить их понять, что их подход к оценке энергии в корне неверен.

К ним относятся:

Факты об огромных преимуществах экономически эффективной энергии для процветания человечества, включая ее огромные преимущества для таких проблемных областей, как: безопасность климата, качество окружающей среды и доступность ресурсов

Факты об отчаянной нехватке экономически эффективной энергии во всем мире

Факты о том, как система знаний снова и снова продвигает ложные предсказания катастроф

Факты о послужном списке наших назначенных экспертов по смертоносным энергетическим рецептам

Если фактическое незнание не может объяснить энергетическую несостоятельность нашей системы знаний, то может ли объяснением быть незнание метода? Может быть, лидеры нашей системы знаний, включая назначенных экспертов, не знают, что нельзя поддерживать ликвидацию огромной ценности, игнорируя ее преимущества? Не знают ли они, что не следует катастрофизировать побочные эффекты чего-либо, в том числе игнорировать способы, с помощью которых человеческая изобретательность может справиться с этими побочными эффектами?

Конечно, нет.

Любой высокообразованный человек знает эти вещи. Например, никто не думает, что это хорошая идея - выступать против антибиотиков, не учитывая их огромную пользу для жизни или смерти, или заниматься катастрофизацией антибиотиков. Однако именно такой подход происходит с ископаемым топливом - только хуже, потому что в отличие от антибиотиков, преимущества ископаемого топлива обладают огромной способностью нейтрализовать и перевесить свои собственные негативные побочные эффекты, включая климатические побочные эффекты.

Если незнание фактов или надлежащих методов оценки не может объяснить поддержку нашей системой знаний политики уничтожения энергии, игнорирование преимуществ и катастрофизацию побочных эффектов, то что может?

Прежде чем ответить на этот вопрос, позвольте мне сделать его еще более сложным и актуальным, задав вопрос, который был неудобен для меня и может быть неудобен и для вас: Почему многие из нас используют те же иррациональные методы оценки, что и наша система знаний, хотя должны знать лучше?

Возьмем, к примеру, вопрос поддержки отказа от использования ископаемого топлива при игнорировании его преимуществ - в том числе преимуществ для миллиардов людей, которым не хватает экономически эффективной энергии. В качестве примера я приведу себя. Почему так долго, пока я не изучал энергетику и этот вопрос не ударил меня по голове, я не думал о миллиардах людей, которым не хватает энергии и которые могли бы извлечь огромную пользу из ископаемого топлива? Конечно, я, как и большинство людей, знал, что в мире много бедных людей, и что бедность в какой-то мере связана с отсутствием вещей, использующих энергию - фабрик, больниц, продуктовых магазинов, холодильников и автомобилей. Тем не менее, этот вопрос нигде не стоял на первом месте, когда я слышал предложения о скорейшем прекращении использования ископаемого топлива.

Еще одна область преимуществ экономически эффективной энергии в целом и ископаемого топлива в частности, которую я проигнорировал, хотя должен был бы знать лучше, - это преимущества ископаемого топлива в освоении климата. Почему, думая о том, что делать с потенциально катастрофическим изменением климата, я не подумал о том, что, очевидно, мы, люди, действительно хорошо умеем защищать себя от климатической опасности по сравнению с прошлым, и что, очевидно, защита климата включает использование большого количества энергии и машин, так что ископаемое топливо потенциально может предотвратить большую климатическую опасность, а отказ от ископаемого топлива может фактически увеличить климатическую опасность?

Независимо от того, резонируют ли с вами мои конкретные примеры или нет, я думаю, что большинство из нас, если задуматься, могут увидеть, что мы сами участвуем или, по крайней мере, слишком терпимы к иррациональному методу нашей системы знаний, поддерживая отказ от ископаемого топлива и игнорируя его преимущества.

Или возьмем последовательную катастрофизацию побочных эффектов в нашей системе знаний. Я снова использую себя в качестве примера. Почему я, до того как изучение полной истории катастрофизации сделало этот вопрос неизбежным, был склонен верить предсказаниям катастроф, хотя я знал, как и большинство из нас, что многие из этих предсказаний катастроф оказались ложными? Почему я был склонен доверять институтам, которые постоянно публиковали эти предсказания и, казалось, никогда не извинялись, когда они ошибались, или размышляли о том, что заставило их ошибиться? Почему предсказания катастроф часто казались правильными? Настолько, что даже если прогнозы катастрофического изменения климата, катастрофического истощения ресурсов или катастрофического загрязнения в прошлом оказались ложными, кажется, что рано или поздно они должны сбыться.

Опять же, я думаю, что большинство из нас, поразмыслив, может понять, что мы, как и наша система знаний и назначенные эксперты, склонны к катастрофизации или, по крайней мере, относимся к ней с симпатией и терпимостью.

Наконец, если бы большинство из нас не относилось хотя бы с симпатией к иррациональным методам оценки в системе знаний мейнстрима, мы бы уже восстали против отношения этой системы к ископаемому топливу. Мы бы не продолжали использовать ее в качестве основного пути к экспертным знаниям - и все же большинство из нас так и поступает.

Таким образом, необходимо срочно ответить не только на вопрос: "Что происходит с нашей системой знаний, препятствующей использованию энергии, игнорирующей выгоды, вызывающей катастрофу побочных эффектов?", но и "Что происходит с остальными нами - потребителями и в значительной степени имитаторами нашей системы знаний?".

Если мы не сможем понять основную причину того, почему наша система знаний использует иррациональные методы оценки энергии, когда она должна знать лучше, и почему мы сами подвержены этим иррациональным методам оценки, когда мы должны знать лучше, то мы не сможем решить эти проблемы. Это означает, что мы, как вид, будем принимать ужасные и потенциально катастрофические решения в области энергетической политики, и что мы, как люди, никак не сможем определить, каков правильный путь вперед по ископаемому топливу, включая поиск экспертов, не подверженных влиянию того, что является причиной энергетического сбоя нашей системы знаний.

Итак, чем же объясняется энергетическая несостоятельность нашей системы знаний и нас самих, если невежество не может этого сделать? Что является первопричиной, которую необходимо устранить?

Ответы кроются в предмете, который считается наименее практичным, но который я выбрал для своей профессии, потому что считаю его наиболее практичным: философия.

Глава 3.

Концепция противодействия воздействию

Античеловеческая моральная цель и стандарт

Мы закончили последнюю главу важнейшим вопросом, вопросом, на который нам необходимо ответить, чтобы определить правильный путь продвижения по ископаемому топливу, включая определение экспертных источников, необходимых нам для определения этого пути.

Вопрос заключался в следующем: Как наша система знаний стала настолько антиэнергетической и настолько дисфункциональной, что она использует два иррациональных метода оценки, хотя должна знать лучше? Эти два метода заключаются в следующем: (1) последовательно поддерживать ликвидацию экономически эффективных источников энергии, игнорируя их огромные преимущества, которые могут принести жизнь или смерть, и (2) последовательно катастрофизировать негативные побочные эффекты экономически эффективной энергии - дико завышая или переоценивая их величину и игнорируя нашу способность справиться с ними (особенно используя экономически эффективную энергию). И важнейшим аспектом этого вопроса является следующий: почему мы, потребители нашей системы знаний, сами используем или, по крайней мере, не противостоим этим иррациональным методам оценки, хотя должны знать лучше?

Если мы сможем ответить на этот вопрос, мы сможем понять глубинные причины иррациональных методов оценки нашей системы знаний и наших собственных, предпринять шаги по устранению этих причин, и у нас будет хороший шанс определить путь вперед по ископаемому топливу, который будет полезен для человечества, вместо вероятного пути массового разрушения, по которому нас ведет наша неоспоримая система знаний.

Давайте начнем с первого иррационального метода оценки. Почему наша система знаний поддерживает отказ от ископаемых видов топлива и других форм экономически эффективной энергии, игнорируя при этом их огромную пользу для жизни и смерти миллиардов людей?

Как я уже говорил, поддержка отказа от экономически эффективной энергии при игнорировании ее преимуществ не может быть объяснена незнанием фактов (лидеры нашей системы знаний были ознакомлены со многими фактами о ценности экономически эффективной энергии для процветания человечества), и уж точно не может быть объяснена мольбой о том, что это нерациональный метод оценки - все знают, что нельзя поддерживать отказ от чего-то, не рассмотрев сначала его преимущества.

Чем же это можно объяснить?

То же самое, что заставляло людей на протяжении всей истории и сегодня поддерживать античеловеческую политику, даже когда у них есть фактические и методологические знания, чтобы знать, что они поддерживают античеловеческую политику: их главная моральная цель - античеловеческая.

Вопрос о главной моральной цели человека - один из важнейших в философии, о котором нас почти никогда не учат думать, однако он формирует наши оценки в почти невообразимой степени.

Всякий раз, когда мы оцениваем, что делать с чем-то, будь то ископаемое топливо, антибиотики или использование животных для медицинских исследований, существует главная моральная цель - нечто, что имеет приоритет над всем остальным - что служит нашим основным стандартом оценки.

Рассмотрите вопрос об оценке тестирования на животных для медицинских исследований.

Полезны ли испытания на животных для медицинских исследований?

Большинство людей, включая меня, считают, что ответ "да". Почему? Потому что, хотя у нас нет желания заставлять животных страдать, мы отдаем предпочтение бесчисленным жизням, которые спасает тестирование на животных. Почему? Потому что нашей главной моральной целью в данном контексте является некая версия "содействия процветанию человека" - увеличение способности людей жить долгой, здоровой, полноценной жизнью - а не "предотвращение страданий и смерти животных". Эта главная моральная цель служит стандартом, по которому мы оцениваем тестирование на животных для медицинских исследований как хорошее.

Но обратите внимание, что, хотя большинство людей поддерживают тестирование на животных для медицинских исследований, миллионы людей во всем мире считают аморальным любое тестирование на животных. Некоторые из этих людей не знают фактов. Но многие не знают. Есть ученые, которые считают тестирование на животных аморальным, хотя они знают, что это очень полезно для жизни человека.

Почему? Потому что они считают, что более высокой моральной целью и стандартом, чем спасение человеческих жизней от болезней, является моральная цель и стандарт равенства животных. Основная идея равенства животных заключается в том, что для человека морально неправильно вмешиваться в жизнь других животных и, прежде всего, убивать их.

Если главной целью человека является равенство животных, то он будет морально побуждаем к устранению любого воздействия человека на животных, включая воздействие, приносящее пользу человеку, например, использование животных для медицинских исследований.

Урок заключается в том, что антигуманные цели и стандарты могут заставить людей проводить антигуманную политику - даже если они обладают фактическими и методологическими знаниями, позволяющими понять, что они проводят антигуманную политику.

Этот урок, как мне кажется, объясняет многие моменты в истории, когда человеческие существа, включая целые системы знаний, которые должны были знать лучше, поддерживали и проводили в жизнь жестокую античеловеческую политику, такую как рабство, расизм, религиозная диктатура, коммунизм и нацизм.

Например, нацистская Германия (которая пользовалась широкой поддержкой немецкой системы знаний) поддерживала истребление евреев не потому, что не знала, что истребление убьет много людей, а потому, что ее цель и стандарт были противоположны человеческому процветанию: триумф одной группы людей, арийцев, и порабощение евреев и других неарийских групп.

Одна из поучительных особенностей античеловеческих целей заключается в том, что они часто получают широкое распространение, будучи замаскированными под прочеловеческие.

Существует два основных способа маскировки античеловеческих целей.

Одним из способов является ложное представление античеловеческой цели или политики как прочеловеческой с помощью расплывчатой, вводящей в заблуждение терминологии. Например, за равенство животных часто выступают, используя расплывчатый и вводящий в заблуждение термин "благосостояние животных". Благополучие животных может означать как (1) заботу человека о благополучии животных, например, противодействие излишней жестокости (что, как любитель животных, я, безусловно, поддерживаю), так и (2) античеловеческую заботу о благополучии животных, например, противодействие "равенству животных" против их тестирования для медицинских исследований. Многие люди принимают "благосостояние животных", думая, что они просто выступают против ненужной жестокости, но на практике оказываются сторонниками всей программы "равенства животных", включая противодействие тестированию животных для медицинских исследований.

Другим способом маскировки античеловеческих целей является распространение ложных, псевдонаучных предположений, которые заставляют античеловеческие цели казаться доброкачественными или прочеловеческими. В сфере противодействия тестированию на животных это принимает форму утверждения о том, что тестирование на животных никогда не является действительно ценным для исследований, что создает впечатление, что противодействие тестированию на животных для медицинских исследований не имеет человеческих жертв. Расистские движения часто используют распространение ложных, псевдонаучных предположений, говоря своим последователям, что убийство или подчинение нежелательных рас не является антигуманным, потому что эти другие расы каким-то образом научно доказали, что они "неполноценны" и поэтому не являются по-настоящему человеческими.

Действуют ли античеловеческие цели и стандарты, возможно, замаскированные с помощью расплывчатой терминологии и ложных, псевдонаучных предположений, в рамках нашей системы знаний (и нашей) поддержки античеловеческой политики устранения энергии?

Одним из особенно убедительных доказательств того, что именно это и происходит, является оценка нашей системой знаний воздействия ископаемого топлива на мир на сегодняшний день.

Независимо от того, что вы думаете о влиянии повышения уровня CO2 на будущее планеты, если вы осведомлены о состоянии мира сегодня, вы должны признать, что больше людей процветает, чем когда-либо в истории, и если вы хоть немного осведомлены о том, как ископаемое топливо питает наш мир, вы должны признать, что использование этого топлива вносит основной вклад в наш беспрецедентный уровень процветания человечества.

Эта позитивная оценка мира и роли ископаемого топлива в нем должна сохраняться, даже если вы считаете, что повышение уровня CO2 приведет к таким негативным климатическим последствиям, что они перекроют наши возможности по освоению климата с помощью ископаемого топлива и преимущества ископаемого топлива для всех других аспектов жизни. Такая точка зрения может быть выражена примерно следующим образом: "Ископаемое топливо сделало мир лучше и лучше для жизни, включая место, где мы находимся в гораздо большей безопасности от климата - но, как это ни трагично, в будущем его негативные побочные эффекты будут настолько неблагоприятными, что это стоит того, чтобы лишить миллиарды людей огромных преимуществ ископаемого топлива".

Это, по крайней мере, было бы последовательным утверждением.

Но сегодняшняя система знаний, особенно ее назначенные эксперты, совершенно не признает этого. Откровенно говоря, она рассматривает современный мир, включая климат, как находящийся в ужасном состоянии из-за ископаемого топлива, преимущества которого, как она изображает, уже перевешивают негативные побочные эффекты. Он говорит о том, как ископаемое топливо "разрушило" нашу окружающую среду и "уничтожило" наш климат в результате воздействия ископаемого топлива.

Например, Антониу Гутерриш, глава ООН, заявил, что "наша война с природой оставила планету разбитой" и "последствия нашего безрассудства уже проявляются в человеческих страданиях", включая «огромные экономические потери».

И все же, по факту, на нашей планете страдает гораздо меньше людей, чем когда-либо - включая гораздо меньше страданий от климатической опасности - и мы пережили не "огромные экономические потери", а беспрецедентный экономический рост.

Оценка нашей системой знаний сегодняшнего мира как ужасного из-за ископаемого топлива дает нам все основания полагать, что ее целью и стандартом оценки является не продвижение человеческого процветания, а некая античеловеческая цель и стандарт, вероятно, замаскированные расплывчатой, вводящей в заблуждение терминологией и/или ложными, псевдонаучными предположениями.

И если мы внимательно поищем общую моральную цель, стоящую за поддержкой нашей системой знаний политики уничтожения энергии, то именно это мы и обнаружим.

Устранение воздействия человека

Как только мы осознаем феномен античеловеческих целей и стандартов, определяющих античеловеческую политику, мы сможем быть начеку. Существует ли общая, движущая цель для всех форм политики уничтожения энергии, поддерживаемых нашей системой знаний, таких как противодействие ископаемому топливу, атомным электростанциям, гидроэлектростанциям, солнечным и ветровым проектам?

Безусловно, это так. Обратите внимание, что независимо от того, выступает ли противник против ископаемого топлива, атомной энергии, гидроэнергии или солнца и ветра, всегда приводится один тип причины , которая указывает на главную моральную цель и действующий стандарт. Эта причина такова: значительное воздействие источника энергии на остальную природу.

Ископаемое топливо оказывает значительное воздействие на природу с помощью CO2.

Ядерная энергетика оказывает значительное воздействие на природу радиацией и долгоживущими отходами.

Гидроэнергетика оказывает значительное воздействие на природу, мешая свободному течению рек.

Солнечная и ветряная энергии оказывают значительное воздействие на природу: добыча полезных ископаемых, использование больших площадей и вмешательство в жизнь огромного количества видов.

Когда мы слышим один из этих аргументов, что источник энергии оказывает значительное воздействие на природу и поэтому ему следует противостоять, легко предположить, что воздействие на природу противостоит в первую очередь потому, что оно вредно для человека, и, следовательно, что главная цель - способствовать процветанию человека.

Это наиболее правдоподобно в случае с ископаемым топливом и CO2, который, даже если вы признаете, что до сих пор он был последовательно катастрофичен, законно беспокоиться о будущем с точки зрения процветания человека по мере повышения уровня CO2.

Но обратите внимание, что во всех других случаях энергетической оппозиции нет даже правдоподобия того уровня угрозы нашему будущему, который якобы представляет повышение уровня CO2, часто называемое "экзистенциальной угрозой".

Радиация в случае с ядерной энергией ничтожна, а отходы безопасно утилизируются на протяжении многих поколений. Споры против жизненно важных гидроэнергетических проектов во имя свободного течения рек или против солнечных проектов во имя того, чтобы не вытеснять пустынных черепах, явно не направлены на процветание человечества - не тогда, когда уничтожаемое благо является таким жизненно важным, как энергия.

То же самое справедливо и для многих других воздействий на остальную природу, которые не имеют явных негативных последствий для человека, но к которым относятся с моральной остротой, например, изменения в местах обитания белых медведей или отлов карибу на Аляске в результате нефтяных операций.

Воздействие энергетических проектов не представляет отдаленной угрозы для существования этих видов. Более того, популяции белых медведей быстро растут. Тем не менее, все еще существует моральная необходимость остановить энергетические проекты, чтобы не допустить воздействия на виды, не находящиеся под угрозой исчезновения.

Таким образом, последовательная нить в противостоянии воздействию энергии на остальную природу заключается не в том, что оно вредит процветанию человека, а просто в том, что оно воздействует на остальную природу как таковую - что считается по своей сути неправильным и поэтому нуждается в устранении.

Другими словами, устранение человеческого воздействия, а не продвижение человеческого процветания, является главной моральной целью, движущей нашей системой знаний в области энергетики - и, как мы увидим, во многих других областях.

Давайте проясним: устранение антропогенного воздействия - это античеловеческая моральная цель.

Люди выживают и процветают благодаря воздействию на природу. Чтобы жить на уровне, близком к нашему сегодняшнему, нам необходимо масштабное преобразование - воздействие на природу.

Это включает в себя масштабное воздействие на природу для производства энергии - каждая форма энергии включает в себя обширную добычу материалов, переработку материалов, транспортировку компонентов, использование земли и т.д. Также это включает в себя значительное воздействие на природу для использования энергии в производственных целях - например, для ведения современного сельского хозяйства, создания ирригационных систем, строительства прочных и устойчивых зданий.

Ставить своей целью устранение антропогенного воздействия - значит принципиально противостоять продуктивному преобразованию природы, которого требует человеческая жизнь.

С точки зрения процветания человека, мы принимаем массовое, прочеловеческое, продуктивное воздействие на природу, например, строительство домов, дорог и заводов. Мы хотим устранить или свести к минимуму только античеловеческое, саморазрушительное воздействие на природу, такое как загрязнение или ненужное уничтожение самых красивых уголков природы.

Массированное воздействие на природу является важной частью достижения любой человеческой цели, включая здоровую окружающую среду (что требует борьбы со многими "естественными" формами отходов и вредителей) и наслаждение природой (что требует достаточной производительности, чтобы освободить время для наслаждения природой и приобрести транспорт для передвижения на природу).

Таким образом, цель устранения антропогенного воздействия противопоставляется каждому аспекту человеческой жизни, включая экологические аспекты, с которыми мы позитивно и ложно ассоциируем ее.

Цель устранения антропогенного воздействия и особенно его античеловеческого характера обычно не выражается явно в нашей системе знаний, но иногда это происходит, особенно в комментариях, сделанных нашими назначенными экспертами.

Например, Билл Маккиббен в своей знаковой книге "Конец природы" пишет, что нашей целью должен быть "более скромный мир", такой, где мы меньше влияем на окружающую среду, а «человеческое счастье будет иметь второстепенное значение».

Что имеет первостепенное значение? Устранение нашего воздействия на природу. «Пусть не в наше время и не во время наших детей или их детей, но если бы мы сейчас, сегодня, ограничили нашу численность, наши желания и наши амбиции, возможно, природа когда-нибудь смогла бы возобновить свою независимую работу [выделено автором]».

Таким образом, "самостоятельная работа" природы предшествует жизни человека.

Благоприятная рецензия на книгу Маккиббена, написанная биологом Дэвидом М. Грабером в Los Angeles Times, объясняет некоторые последствия позиции Маккиббена:

Маккиббен - биоцентрист, как и я. Нас не интересует полезность конкретного вида или свободно текущей реки, или экосистемы для человечества. Они имеют внутреннюю ценность, большую ценность для меня, чем другое человеческое тело или миллиард таких тел. Человеческое счастье и, конечно, человеческая плодовитость не так важны, как дикая и здоровая планета. . . . До тех пор, пока Homo sapiens не решит вернуться к природе, некоторые из нас могут только надеяться, что появится подходящий вирус.

Такие случаи, когда мы прямо называем нашу главную моральную цель как устранение воздействия на человека и особенно признаем ее античеловеческую природу, относительно редки. Если бы эта цель и ее античеловеческий характер регулярно становились явными, они не были бы приняты большинством людей.

Но он в значительной степени принят большинством людей и, конечно, нашей системой знаний в замаскированной форме расплывчатых, кажущихся прочеловеческими терминов, таких как "экологизация", "минимизация воздействия на окружающую среду", "защита окружающей среды" и "спасение планеты".

Эти термины, похоже, подразумевают действия, которые не устраняют все виды воздействия человека, а скорее только ненужные, вредящие человеку воздействия, такие как ненужное загрязнение окружающей среды или разрушение природной красоты.

Но на практике они абсолютно точно означают устранение всех видов человеческого воздействия - включая подавляющее большинство видов воздействия, которые полезны для процветания человека.

Например, на практике "экологизация", "минимизация воздействия на окружающую среду", "защита окружающей среды" и "спасение планеты" означают возражение против важнейших промышленных проектов, от электростанций до плотин и жилых комплексов, на том основании, что пострадает какое-либо растение или животное, причем растения и животные имеют приоритет перед людьми, которым эти проекты нужны или необходимы. "Уход в зелень", "минимизация воздействия на окружающую среду", "защита окружающей среды" и "спасение планеты" на практике также означают сокращение использования всего, что связано с машинами, от вождения автомобиля до полетов и использования стиральной машины или сушилки.

Эти расплывчатые цели, которые на практике означают "устранение воздействия человека", постоянно используются для противодействия и прекращения продуктивного воздействия на природу - включая, конечно, все различные формы экономически эффективной энергии. (Примечание: в конце этой главы я обсужу альтернативную, четкую, прочеловеческую экологическую терминологию).

Цель устранения воздействия человека, будь то в явной или замаскированной форме, явно действует во всей нашей системе знаний.

Например, за пределами сферы энергетики наша система знаний агрессивно поддерживает цель устранения воздействия человека, останавливая всевозможные виды деятельности, оказывающие воздействие, игнорируя их пользу для процветания человека. Это включает в себя противодействие пластику, вырубке лесов, развитию инфраструктуры - таким как новые дороги, новые здания и новые заводы, которые все труднее строить в большинстве стран мира.

Одним из особенно ужасающих примеров того, как наша система знаний стремится к этой цели, стало повсеместное уничтожение спасительного, уничтожающего малярию соединения ДДТ. По данным политически либеральной Национальной академии наук, это соединение спасло от смерти от малярии 500 миллионов жизней. Но оно было в основном уничтожено в бедных странах мира под давлением богатых государств, которые были взбудоражены сообщениями о том, что ДДТ обладает побочным эффектом... истончения скорлупы птичьих яиц. Бесчисленные миллионы людей погибли, чтобы устранить наше предполагаемое воздействие на скорлупу яиц. (Как и большинство подобных заявлений, это утверждение о воздействии на скорлупу яиц также оказалось дико искаженным.)

Как только становится ясно, что наша система знаний работает на античеловеческой моральной цели устранения воздействия человека, становится понятно, почему наша система знаний последовательно поддерживает политику устранения энергии, игнорируя огромные преимущества экономически эффективной энергии.

Как цель нашей системы знаний, направленная против воздействия, заставляет ее выступать против экономически эффективной энергии.

До сих пор я объяснял, почему поддержка нашей системой знаний политики ликвидации энергии, при игнорировании огромных преимуществ экономически эффективной энергии для процветания человека, может быть объяснена только тем, что она работает на основе античеловеческих целей и стандартов, и что конкретная античеловеческая цель и стандарт, на которых она работает, - это устранение воздействия человека на остальную природу, часто замаскированное под устранение только вредного воздействия человека на остальную природу, с использованием расплывчатых, прочеловеческих терминов, таких как "экологизация", "минимизация воздействия на окружающую среду", "защита окружающей среды" и "спасение планеты"."

Теперь давайте посмотрим на практике, как часто маскируемая античеловеческая цель устранения воздействия человека приводит к тому, что наша система знаний поддерживает политику устранения энергии и, казалось бы, необъяснимо игнорирует пользу ископаемого топлива для процветания человека.

Цель устранения воздействия человека на природу неизбежно порождает три типа оппозиции экономически эффективной энергии: оппозиция (1) ее разработке, (2) ее побочным эффектам и (3) ее использованию.

С точки зрения цели устранения воздействия на человека, значительные последствия развития экономически эффективной энергетики являются аморальными и нуждаются в устранении

Все формы экономически эффективной энергии предполагают развитие природы - ее значительное преобразование. Все виды энергии, как я буду более подробно обсуждать в главе 5, предполагают значительное воздействие на Землю путем: добычи или бурения огромных площадей и глубин земли для получения сырья (от угля и нефти до "редкоземельных" элементов в солнечных батареях и ветряных турбинах), строительства массивных объектов для переработки этих материалов (от нефтеперерабатывающих заводов до предприятий по переработке редкоземельных металлов), строительства массивных систем транспортировки энергии (от нефтепроводов до линий электропередач на большие расстояния) и строительства электростанций для производства электроэнергии (от газовых и атомных электростанций до "ферм" солнечных батарей и ветряных турбин).

Поскольку наша система знаний и многие граждане работают над целью устранения антропогенного воздействия, любое развитие сегодня сталкивается с перспективой, в лучшем случае, противодействия, а в худшем - уничтожения. Важно отметить, что даже если основная система знаний не поддерживает активное прекращение какого-либо развития, она с большим сочувствием относится к людям, пытающимся его остановить - потому что они стремятся устранить ту или иную форму человеческого воздействия, что считается воплощением морали.

Мы видим это на примере успешного противостояния солнечным и ветряным "фермам" и линиям электропередач большой протяженности, которые вызывают огромную местную оппозицию из-за их необычайно большого воздействия. Мейнстримная система знаний обычно не возглавляет эту оппозицию, но она санкционирует ее.

С точки зрения цели устранения воздействия на человека, значительное воздействие побочных эффектов экономически эффективной энергии является аморальным и нуждается в устранении.

Любая форма энергии имеет побочные эффекты, которые влияют на остальную природу: выбросы CO2 от ископаемого топлива, радиация от ядерной энергии, значительные отходы и гибель животных от солнечной и ветровой энергии. Исходя из цели устранения влияния человека, наша система знаний, таким образом, всегда имеет основания считать любую форму энергии аморальной.

Очень важно признать, что если целью является устранение воздействия человека, то побочные эффекты, влияющие на остальную природу, являются аморальными, даже если они минимально опасны, доброкачественны или даже полезны для человека.

Рассмотрим вопрос повышения уровня CO2, вызванного выбросами CO2 от ископаемых видов топлива, которые наша система знаний рассматривает как аморальные и катастрофические по своей сути.

С точки зрения человеческого процветания, мы хотим оценивать любые негативные побочные эффекты CO2 от ископаемого топлива в контексте огромных выгод, включая выгоды от освоения климата. Но с точки зрения человеческого процветания мы также хотим быть открытыми к возможности того, что эти побочные эффекты могут быть не только отрицательными, но и нейтральными или положительными.

Но с точки зрения цели устранения антропогенного воздействия, тот факт, что мы выбросили CO2 и повысили уровень CO2, является по своей сути глубоко аморальным, независимо от того, сколько выгод для процветания человека это принесет - и даже если бы само повышение уровня CO2 оказалось чистой выгодой для процветания человека.

Например, в своей книге Eaarth Билл Маккиббен утверждает, что для человека трагично делать все, что влияет на климат, даже если это не вредит человеку. Ссылаясь на другую свою книгу, "Конец природы", он пишет:

Одно лишь осознание того, что мы начали изменять климат, означало, что вода, текущая в этом ручье, имела другое, меньшее значение. "Вместо мира, где дождь имел независимое и таинственное существование, дождь стал подмножеством человеческой деятельности", - написал я. «На дожде появилось клеймо; это был бык, а не олень».

Это моральное проклятие дождя, вызванного воздействием человека, как "быка, а не оленя" означает, что даже если бы дождь стал более предсказуемым и позитивным, это все равно было бы неправильно.

Действительно, это было бы глубоко аморально.

Мы можем увидеть это мнение о том, что побочные эффекты климата по своей сути аморальны, в широко распространенном предположении, что "изменение климата", то есть "воздействие человека на климат", - это все плохо, хотя мы знаем, что это воздействие включает в себя повышение уровня CO2, которое логически и на практике увеличивает рост растений, а также тепло в мире, где гораздо больше людей умирает от холода, чем от жары.

Мы также можем увидеть мнение о том, что побочные климатические эффекты по своей сути аморальны, в том, что многие в нашей системе знаний считают морально необходимым устранить выбросы CO2 любой ценой, даже если они сами не верят, что выбросы CO2 представляют собой хоть сколько-нибудь близкую "экзистенциальную угрозу", о которой говорят некоторые. Если посмотреть на заявления большинства искушенных людей и учреждений о воздействии климата, то они не утверждают ничего похожего на апокалипсис. Вместо этого они делают осторожные, скромные заявления о негативном воздействии на климат, но при этом выступают за быстрый отказ от ископаемого топлива. Например, нынешний министр финансов Джанет Йеллен выступала за политику отказа от ископаемого топлива, утверждая: "Мы знаем, что потепление температуры может нарушить снабжение продовольствием и водой, что приведет к беспорядкам во всем мире". Учитывая то, что она должна знать об огромной пользе ископаемого топлива для жизни и смерти, в том числе для продовольствия и водоснабжения, то, что побочные эффекты ископаемого топлива "могут нарушить снабжение продовольствием и водой", не является даже отдаленным основанием для быстрого отказа от ископаемого топлива. Она и многие другие, приводящие столь же бессвязные аргументы, не занимаются расчетами последствий негативного воздействия ископаемого топлива на климат для процветания человечества по сравнению с выгодами от его использования, а действуют, руководствуясь моральным желанием любой ценой устранить воздействие ископаемого топлива на климат.

Понимание того, что с точки зрения цели устранения антропогенного воздействия побочные эффекты климата аморальны по своей сути, является единственным способом объяснить необъяснимую в других отношениях позицию нашей системы знаний, согласно которой ужасающий послужной список ее экологических прогнозов и назначенных ею экспертов в области экологии на самом деле хорош и даже чрезмерно консервативен. С точки зрения цели продвижения человеческого процветания это не имеет смысла: назначенные эксперты предсказывали массовую гибель климата, а то, что мы получили, во многом благодаря ископаемому топливу, было массовым снижением гибели климата. Они были абсолютно неправы. Но для цели устранения антропогенного воздействия это не имеет значения. Важно то, что человек повлиял на климат, что считается по своей сути и глубоко аморальным - даже если сейчас человек находится в гораздо большей безопасности от климата.

Я сосредоточился на том, как цель нашей системы знаний по устранению антропогенного воздействия стимулирует ее агрессивное стремление к устранению выбросов CO2 и ископаемых видов топлива, которые их вызывают, независимо от последствий для процветания человечества, потому что это самая большая попытка устранения энергии сегодня - и именно на ней сосредоточена эта книга. Но важно отметить, что та же динамика применима и к другим побочным эффектам экономически эффективной энергии. Например, цель устранения воздействия на человека стимулирует агрессивные усилия по устранению побочных эффектов ядерной энергии, радиации и отходов путем устранения самой ядерной энергии - несмотря на то, что побочные эффекты ядерной энергии являются наиболее управляемыми (и, следовательно, безопасными) среди всех источников энергии.

Как цель нашей системы знаний, направленная против воздействия, заставляет ее игнорировать преимущества экономически эффективной энергии

До сих пор мы видели (1) как цель устранения воздействия на человека заставляет нашу систему знаний рассматривать значительные последствия экономически эффективного развития энергетики как аморальные и нуждающиеся в устранении, и (2) как цель устранения воздействия на человека заставляет нашу систему знаний рассматривать значительные побочные эффекты экономически эффективной энергетики как аморальные и нуждающиеся в устранении.

Третий способ, при котором экономически эффективная энергия оказывает значительное воздействие на природу и поэтому рассматривается как аморальная по своей сути и нуждающаяся в устранении, - это самая большая область ее воздействия, ее использование на благо человека, что также объясняет, почему наша система знаний игнорирует преимущества экономически эффективной энергии.

Каждая выгода, которую мы получаем от использования энергии, связана с воздействием на природу.

Рассмотрим: Что мы делаем с энергией? Мы используем ее для приведения в действие машин, которые затем так или иначе воздействуют на природу - от вспашки полей до строительства домов и производства автомобилей. Чем более экономичной будет энергия, тем больше мы будем воздействовать на природу: больше развиваться, больше использовать ресурсы, больше потреблять - все это аморально, если наша цель - устранить воздействие человека.

Для многих наших экспертов, особенно для тех, кто наиболее последовательно исходит из цели устранения антропогенного воздействия, влияние выгод от энергии на остальную природу на самом деле является наиболее весомой причиной для противодействия экономически эффективной энергии - потому что выгоды от энергии оказывают гораздо большее воздействие, чем побочные эффекты.

Если это кажется невероятным, вспомните инцидент, произошедший несколько десятилетий назад с участием нескольких назначенных экспертов и "ядерного синтеза" - технологии, которая, если бы она работала, могла бы обеспечить недорогую, востребованную, универсальную, глобальную и ультрачистую энергию без выбросов CO2.

В конце 1980-х годов недостоверные сообщения о том, что термоядерный синтез близок к коммерческой реальности, заставили некоторых из наших назначенных экспертов спросить, что они думают о перспективе невероятно дешевой и чистой формы энергии. Что они ответили?

Пол Эрлих: Разработка термоядерного синтеза для людей будет «все равно, что дать автомат ребенку-идиоту». Джереми Рифкин, другой известный эксперт по окружающей среде: «Это худшее, что может случиться с нашей планетой». Амори Ловинс уже официально заявил: «Для нас было бы не менее катастрофично открыть источник чистой, дешевой, обильной энергии из-за того, что мы можем с ним сделать».

Они говорили о технологии, которая могла бы принести чудо машинного труда каждому человеку в мире, практически без негативных побочных эффектов для человеческого процветания. И для них это было плохо - потому что это было бы связано с таким сильным воздействием на Землю. В этом и заключается антигуманизм стремления устранить воздействие человека.

Когда назначенные эксперты говорят о настоящей и будущей катастрофе, они часто оценивают увеличение человеческого процветания как морально катастрофическое.

Возьмем, к примеру, заявление главы ООН о том, что "наша война с природой оставила планету разбитой". Он имеет в виду не то, что планета разрушена по стандартам человеческого процветания, а то, что она разрушена, потому что мы сильно повлияли на планету, в основном за счет выгоды от использования энергии, и это моральная катастрофа. Даже несмотря на то, что мы процветаем как никогда раньше.

Большая часть нашей системы знаний и большинство из нас недостаточно последовательно работают над целью устранения антропогенного воздействия, чтобы рассматривать выгоды от использования энергии для процветания человека как аморальные.

Однако, поскольку устранение антропогенного воздействия на практике является главной моральной целью нашей системы знаний, наша система знаний последовательно рассматривает преимущества использования энергии для процветания человека как морально неважные, и большинство из нас принимает это. Обратите внимание, что наша система знаний, как и наша культура, бесконечно больше заинтересована в судьбе мест обитания белых медведей, чем в судьбе трех миллиардов людей, лишенных энергии.

По моему опыту, когда я указываю на важность энергии и отчаянную потребность в ней, большинство людей это очень волнует.

Но если кто-то не укажет на эти вещи, поскольку наша система знаний работает на цели устранения человеческого воздействия, большинство людей даже не задумываются о человеческих соображениях.

Цель, с которой мы работаем, определяет, на чем мы фокусируемся и на чем не фокусируемся - на чем мы смотрим и о чем думаем, а что находится "вне поля зрения, вне сознания".

Когда нашей целью является устранение воздействия человека - обычно в форме "экологизации", "минимизации воздействия на окружающую среду", "защиты окружающей среды" или "спасения планеты" - ценность энергии для процветания человека и даже процветания человека как такового почти не рассматривается.

Теперь мы понимаем, почему наша система знаний последовательно поддерживает ликвидацию экономически эффективной энергии, игнорируя ее огромные преимущества, и почему мы идем у нее на поводу. Наша система знаний работает над античеловеческой целью устранения человеческого воздействия, что заставляет ее рассматривать феномен рентабельной энергии, по своей сути оказывающий большое воздействие, как аморальный и нуждающийся в устранении, и что заставляет ее рассматривать огромные преимущества рентабельной энергии для процветания человека как в лучшем случае несущественные, а в худшем - аморальные.

А как насчет того, что наша система знаний последовательно катастрофизирует побочные эффекты экономически эффективной энергии? Это тоже связано с идеей против воздействия человека: идеей о том, что значительное воздействие человека неизбежно саморазрушительно.

Как предположение нашей системы знаний о "деликатном воспитании" заставляет ее катастрофизировать побочные эффекты экономически эффективной энергии

Чем объясняется то, что наша система знаний последовательно катастрофизирует побочные эффекты экономически эффективной энергии? Напомним, что катастрофизация включает в себя ложное предсказание неминуемой катастрофы от побочных эффектов экономически эффективной энергии путем (1) резкого завышения прогноза этих негативных побочных эффектов и (2) игнорирования способности человека (подпитываемого экономически эффективной энергией) справиться с этими побочными эффектами. Катастрофизм нашей системы знаний был настолько плох, что она регулярно предсказывала катастрофы от побочных эффектов ископаемого топлива в тех областях, которые ископаемое топливо действительно улучшило: безопасность климата, доступность ресурсов и качество окружающей среды.

Когда мы видим, что умные люди постоянно делают ложные прогнозы, мы можем быть уверены, что основной причиной являются ложные предположения.

Допущение - это предпосылка, часть процесса рассуждения, которую человек активно не подтверждает, но принимает как данность. Например, в этой книге я исходил из таких предпосылок, как: люди смертны, ураганы могут быть смертельными, а пища необходима для выживания.

Когда я использую термин "предположение" в этой книге, я имею в виду предположения о причинах и следствиях - о том, как устроен мир.

Предположения имеют большую силу, поскольку они формируют наши ожидания и прогнозы. Каждое ожидание и предсказание включает в себя предположения о причине и следствии, а ложные ожидания или предсказания всегда основаны на ложных предположениях.

Например, ложные прогнозы о том, что нефть закончится в 1980-х, 1990-х или 2000-х годах, были основаны на ложных предположениях о том, что (а) на Земле относительно мало нефти и/или (б) что люди не разработают новые, более экономически эффективные способы добычи нефти.

Эффективным способом выявления ложных предположений, стоящих за прогнозами, является вопрос: Какие ожидания заложены в этих прогнозах, и какие ложные предположения стоят за этими ожиданиями?

Рассматривая катастрофические прогнозы климатических катастроф (потепление или похолодание), связанных с ископаемым топливом, катастроф истощения и катастроф загрязнения, мы можем увидеть два общих ожидания: (1) некий побочный эффект сам по себе окажет крайне негативное воздействие на окружающую среду и (2) люди не смогут адаптироваться к этому воздействию, не говоря уже о том, чтобы справиться с ним.

Например:

Что касается климата, то повышение уровня CO2 не просто вызовет некоторое потепление, которое мы, вероятно, сможем преодолеть или, по крайней мере, справиться с ним, оно вызовет быстрое, выходящее из-под контроля потепление, которое захлестнет и уничтожит нас.

Что касается загрязнения, то выброс частиц в воздух при сжигании ископаемого топлива - это не просто нежелательный побочный эффект, который можно свести к минимуму, он настолько велик и настолько неконтролируем, что в значительной степени заслоняет солнце.

Что касается истощения, то нефть - это не просто конечное сырье, которое может быть исчерпано в отдаленном будущем (что даст нам достаточно времени для разработки альтернатив), она настолько дефицитна, что скоро мы не сможем производить ее больше, что бы мы ни делали.

Почему наша система знаний всегда ожидает крайне негативных последствий от побочных эффектов экономически эффективной энергии и всегда ожидает, что мы не сможем справиться с этими последствиями?

Из-за ложного предположения, которое заставляет всех, кто его придерживается, ожидать, что все формы значительного воздействия на природу неизбежно будут саморазрушительными.

Я называю это предположением о "нежной воспитательнице".

Предположение о деликатном питании - это предположение о том, что Земля без воздействия человека существует в оптимальном, питательном "деликатном равновесии", которое настолько стабильно, достаточно и безопасно, насколько мы можем надеяться.

Предположения о деликатном воспитании присутствуют в нашей системе знаний повсюду, от элитных университетов до популярных фильмов.

Одной из популярных форм предположения о деликатном воспитании среди назначенных экспертов стала схема "Я = PAT" для оценки нашего воздействия на природу, популяризированная Полом Эрлихом и Джоном Холдреном.

"I = PAT" - это сокращение от (Экологическое) воздействие = Население × Достаток × Технологии.

Как кратко описывает это Википедия:

Переменная "I" в уравнении "I=PAT" представляет собой воздействие на окружающую среду. Окружающую среду можно рассматривать как самовосстанавливающуюся систему, которая может выдержать определенный уровень воздействия. Максимально переносимое воздействие называется несущей способностью.

Идея заключается в том, что Земля может выдержать только определенный низкий уровень нашего воздействия - ее "несущую способность" - после которого она будет не в состоянии поддерживать нас.

Или возьмем дико популярный фильм "Король Лев".

Один из героев фильма, Муфаса, царь львов и, следовательно, всех существ, говорит своему сыну Симбе, будущему королю львов:

Все, что вы видите, существует вместе в хрупком равновесии. Как король, вы должны понимать этот баланс и уважать всех существ, от ползающего муравья до прыгающей антилопы.

Одна из основных сюжетных линий фильма заключается в том, что Шрам, злой брат Муфасы, убивает Муфасу и захватывает власть, а приспешники Шрама - гиены - пожирают все, что могут. Хрупкий баланс" нарушается, и саванна становится бесплодной, больше не питая существ, которые когда-то процветали в гармонии.

Ожидание, вытекающее из предположения о деликатном воспитании, заключается в том, что если мы попытаемся улучшить свое положение, существенно воздействуя на планету, например, расширяя свои возможности за счет массового использования ископаемого топлива, это неизбежно приведет к разрушению баланса, а вместе с ним и нас.

Ключевым аспектом предположения о деликатном воспитании является невероятно негативный взгляд на человека, который я называю "предположением о паразите-загрязнителе": основное воздействие человека на окружающую среду заключается в паразитическом расхищении ресурсов и загрязнении окружающей среды, что делает ее небезопасной и нездоровой. С этой точки зрения, человек, безусловно, не способен справиться с якобы крайне негативным воздействием на окружающую среду, которое мы вызываем - поэтому, как только мы разрушим якобы хрупкий баланс, нам конец.

Поскольку предположение о деликатном воспитании настолько распространено, в моем опыте крайне редко встречаются люди, которые в значительной степени не оперируют им - вот почему нам так свойственно считать, что предсказания катастроф должны быть верными.

Но предположение о деликатном воспитании является ложным - именно поэтому оно приводит к неверным, часто на 180 градусов неверным, прогнозам.

Земля не является естественным питательным "хрупким балансом", а скорее (1) динамичным, (2) дефицитным и (3) опасным местом, на которое мы должны оказывать огромное воздействие, если хотим выжить и процветать.

Динамичность: Наша природная среда, включая климат, является высокодинамичной системой, даже если мы не оказываем на нее никакого влияния. Именно поэтому жизнь человека на протяжении тысячелетий зависела от естественных изменений условий, таких как смена обильных осадков на засуху.

Дефицит: С точки зрения процветания человека - человеческих существ, живущих долгой, здоровой, полной возможностей жизнью - планета не является достаточно естественной. Она неполноценна. Вот почему историческая продолжительность жизни была ниже тридцати лет.

Опасно: Наша природная среда опасна. Нам естественным образом угрожают организмы, которые намеренно пытаются нас уничтожить, от крупных хищников до мелких паразитов. Нам также естественно угрожают неодушевленные факторы, такие как опасный климат и погодные условия, которые существуют повсюду на земном шаре.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги