Франт 4

Глава 16

ГЛАВА 16

Несколькими днями спустя, в столичной резиденции Синего Дома.

— Что ты наделала, Клемен? Как ты могла? — влетела в кабинет, где её давно уже дожидалась вся искусавшая губы дочь, и принялась метать молнии красивая зеленоглазая особа с золотистыми локонами и в богато украшенном, воздушном голубом платье.

— Я не понимаю, ма...

— Не притворяйся! — не дала закончить, как бы та ни бодрилась, но бледной голубоволосой красавице её строгая родительница. А по совместительству и глава Синего Дома, её светлость княгиня Синегорская, которая только что примчала из Синеграда, дабы пропесочить своё наломавшее дров чадо. — Это ведь ты слила всем Домам информацию о том, что Франт целитель. Что молчишь?

— Я... — так и не нашлась что ответить заламывающая сложенные за спиной руки, но так и не шелохнувшаяся в глазах собеседницы синеокая девушка с натёртыми красными глазами.

— Потерпев полное поражение в порученном тебе деле сближения мальчишки с нашим Домом, в котором с самого начала тебе было оказано всецелое доверие и предоставлена полная свобода действий, ты, не оправдав надежд, словно разобиженный ребенок решила таким вот образом усложнить ему жизнь! Тем самым во сто крат усложнив её нам, так как мы не перестали нуждаться в нём, глупая девчонка! — скинув чихуахуаподобное нечто на диван и не обращая внимания на возмущенный скулеёж, заняла место за столом властная златовласка. А вперившись своим грозным взглядом в, кажется, ещё сильнее побледневшую голубоволоску, которая так и стояла пред ней навытяжку, мать продолжила кратко излагать дошедшие до неё сведения о деяниях наделавшей дел дочери. — Но это не всё. Ты ведь ещё и окончательно, бесповоротно поставила не на того, когда прилюдно растоптала хорошие отношения со ставшей теперь наследницей Милен Серогорской. Такой просчёт! Невероятно. Как можно было действовать так грубо и однозначно? Не оставляя путей для отступления. Ты ведь, руководствуясь эмоциями и... Неужели(обескураженно)? Чувствами, серьезно? Ты что, Клемен, и вправду... Не отворачивайся от меня(жёстко)! Посмотри мне в глаза. Да ты что, девочка моя(уже мягче)?

Вскочив из-за стола и решительно подойдя к содрогающейся от сдерживаемых слез и всхлипов девушке, а затем повернув к себе за подбородок голову той, строгая мать была изумлена тем, что увидела в глазах своей, так некстати влюбившейся дочери. Поэтому поспешила выбить поскорее эту дурь из всегда светлой и упорядоченной головки своего самого удачного ребенка и однозначно будущей смены:

— Из-за какого-то самца, которых, готовых угодить и исполнить любое желание по одному лишь мановению твоей руки, только скажи и будет целая толпа, ты и устроила всё это? Я не... Ну что ты, что ты... — не выдержала и всё же обняла окончательно разрыдавшуюся свою почти копию, только с иного цвета волосами и глазами, та, кто однажды, после очень болезненной сердечной раны, поклялась никогда больше не влюбляться. Та, кто намеренно заполнила пространство вокруг себя всевозможными питомцами, а к периодическим мимолётным мужчинам, если таковые возникали рядом, относилась всегда соответствующе. И та, кто меньше всего на свете желала бы такой же судьбы и своему ребенку. — Вытри слёзы! Он не стоит даже слезинки из твоих глаз.

— Прости, матушка. Я не... не знаю, как это вы... вышло. Но он... он такой... Я-а-а ненави-и-ижу его-о-о... — пуще режнего залилась слезами и уже откровенно заревела до этого всхлипывавшая на плече у матери жестокая девочка, как оказалось, с нежным и ранимым сердцем, но так и не сумевшая этого показать, а посему явно идущая путём своей матери. После чего, закаменела лицом, жестоко утерлась рукавом и прошипела сквозь стиснутые зубы. — Он за всё ответит! Он поплатится...

— Что ты ещё натворила, Клемен? — ужаснулась мать, скорее от того, что впервые посмотрела на себя со стороны, пусть и через призму такой же несчастной дочери. — Это ведь не всё, так? Рассказывай!

— Я устроила так(тяжело выдохнув), что Ивон Серогорская узнала...

****

— Герд, мы можем поговорить? — через несколько дней после встречи с решалами и последующего подчинения Ордена в лице их Мастера, внезапно обратилась ко мне всё более и более привлекающая меня своим роскошным, эм, пусть будет образом, студентка Вольская.

Мда, из-за того, что эта девушка просто-таки воплощение мечты любого здорового мужчины, да ещё и на фоне бойкота Лузин, ну и, соответственно, голодовки в известном смысле, я уже готов был пересмотреть свои принципы и всё же сделать больно Крольц. В смысле нанести моей обидчивой или, скорее, принципиальной салатововолоске сердечную рану, найдя ей временную замену, например, в лице шикарной голубоглазки с медового цвета роскошной косой. Но пока держимся:

— Я сейчас немного занят, Вижон, — с неохотой, но всё же твёрдо ответил я, как только прекратил с тупым видом пялиться в куст напротив себя, когда, сидя в парке около своего общежития, пытался запустить наконец Биоконструирование вручную, то есть без участия Системы.

А это, к слову, имело неиллюзорные шансы получиться в ближайшее время, так как намедни развернутый мною в нейросети Ар Ассистент, как у них именуют такого типа персональные Искины, дал просто-таки титанический толчок, в итоге позволивший осуществить поистине гигантский шаг на пути к моей цели. А цель моя теперь: с наименьшими потерями обнулить Систему и поскорей уже приступить к постижению Менталистики! Чему я, к слову, и посвящал последние дни, уделив всё свободное время освоению нужных мне в будущем плетений ранее купленных Системных заклов магии школы Жизни, которые станут недоступна после обнуления.

Эти дни я не посещал занятия и избегал общения с окружающими. Тем более, что вокруг меня опять началась какая-то нездоровая возня в среде аристо, будто бы прознавших о моем целительстве. С чем, впрочем, как Меркут меня заверил, он разберётся в ближайшее время. Ну и, конечно, Лузин на меня рассердилась после той нашей беседы, а посему не баловала своей благосклонностью. Вот я и решил... обождать со всевозможными коммуникациями, так сказать, став на эти дни практически затворником, а порой и прямо-таки беглецом. Мда.

Так вот, зачем же мне вдруг понадобилась именно Ментальная магия? Ну, помимо вполне конкретного боевого применения, моё подчинение биохимическим методом — это, конечно, хорошо, но в удерживании под властью Ордена, а вскоре и Синдиката, я не могу полагаться на столь ненадежный инструмент. Уж очень неординарная личность во главе бородатых, как, впрочем, полагаю, и у Синдиката. Короче, лучше бы этого Ройзенга поскорей как следует взять под контроль, а не вечно играть с ним в игры, рискуя однажды недожать, а то и, пережав, сломать. Причем не только его, но и всю отлаженную им систему этой их здешней закулисы.

И да, я не стал промывать мозги Ловиль Серогорской, подчинив тогда лишь её любовника, советника и маниплятора Меркута Ройзенга, внука, как ни странно, попаданца с Земли, однажды очнувшегося в этом мире и принявшегося со всей жаждой жизни обустраиваться в ней, такой новой и необычной.

Самуил Ройзенберг родился в самом начале XXI века в Костешты, что в предместье, внезапно, Четвертого Рима, то бишь столицы Великой Римской Империи. Ну это, правда, уже попозже у них там произошло. Так вот, будучи уже военинженером 1 ранга на западных границах империи, Самуил занимался реконструкцией водоочистных сооружений под Марселем для тамошних дикарей. Как он обозвал, понятное дело, совсем не французов, коих там давно уже не осталось под напором новых европейцев. И вот там-то, в ходе работ, и откопали тот странный камень с древними, судя по всему, письменами, изучением которого эрудированный инженер и увлёкся. Ну а потом случилась срочная командировка на восточные рубежи в пограничный Свердловск. Бывший Екатеринбург, но которому, по просьбе Великой Империи Дракона, граница с коей там как раз и проходила, было возвращено историческое, по мнению компартии восточного соседа и союзника, название. Мда. Так вот, в дороге-то сердечко и прихватило у пожилого мужчины, а очнулся он, очевидно после смерти, уже в теле юного Старгородского беспризорника из ныне сгоревших трущоб, между прочим.

Не самый лучший старт, но результат мы прекрасно видим, так как его внук, знающий поговорки и помнящий слово «шалом», что, я думаю, не единственные переданные деятельным дедом знания — сейчас по сути правит, пусть и неявно, но всё же двумя крупнейшими государствами мира!

Ну и правил бы себе дальше, если бы ко мне не полез. Я хоть и получил от встречи с решалами, виновником коей этот вот Меркут и является, пожалуй даже побольше, чем потерял, но всё же ещё изрядно раздражён. Поэтому, чего бы я ему там не наобещал, пребывая в роли «невидимого голоса», но, как только этот ушлёпок сделает свое дело, мне придется поступиться своим словом. Что нам, демонам — о-о-очень сложно и даже неприятно. Но я «неполноценный», как заявил Грым, значит мне можно. Вот тогда-то этого Розенга я и... как бог черепаху, в общем!

Короче, императрицу я решил пока не трогать, так как зачем же ломать то, что и так отлично работает? Зачем обременять себя излишними заботами по наладке нового порядка, если я УЖЕ во главе, тайно ясное дело, организации, которая контролирует монархов как Арда, так и Дара. Не станем спешить со скоропостижной кончиной её величества от болезни какой-нибудь, и с восшествием на трон ещё излишне юной для этого Ивон, ну или Милен — не решил пока.

Да и Волькару Жаропещерскую(покачав головой) я не планирую устранять, а предпочту оставить всё как есть. Ну, лишь подчиню ещё и Синдикат, который, вроде как, собирается взять под контроль следующую королеву.

— Это очень важно, Герд. Это по поводу нашей с тобой беседы ещё в Белосолье, — вырвала меня из моих затянувшихся раздумий Вольская, хотя для нее они пролетели за считанные секунды, при этом девушка нервно теребила свою косу, с надеждой вглядываясь в мои глаза.

— Я слушаю тебя, Вижон, — старательно не глядя на её роскошные бедра, что были как раз на уровне моих глаз, как можно строже спросил я.

— Не здесь. Давай уединимся в вон той беседке. Мне нужно организовать твою встречу кое с кем, — указала эта изобильная красавица на оплетённое подобием декоративного винограда изящное строение в глубине парка. — Прошу, поверь мне, это очень важно, и я гарантирую, что кроме этих целей иных не имею. Я надеюсь, нам удастся достичь договоренностей, и мы станем заодно. Мне бы очень этого хотелось!

Последнее было произнесено гораздо более эмоционально и вроде как от себя. Уж не знаю, игра это или её искренние чувства, так как по ауре или состоянию души не возможно определить: правду ли тебе говорят или же лгут.

— Что ж, пойдем, — встав с зелёной травки и скорее по привычке отряхнув штаны, к которым, как мы помним, не то что травинки, но даже кровь не пристает, я последовал за бессердечно покачивающей бёдрами аппетитной особой.

Нет, точно надо с кем-то замутить, а то больше недели на сухом пайке. И нечего меня попрекать тем, что я, мол, Жизнюк, а занчит способен контролировать все эти процессы в собственном теле, да и нейросеть «стопицот» раз уже предлагала выровнять мой гормональный фон, но я за натуральные отношения! Во всяком случае, в этом месяце(отводя взгляд).

— Для начала, я должна сообщить тебе, что являюсь Агентом Синдиката, — начала просвещать меня по пути к упомянутой беседке иностранка Вольская, а я едва не встрепенулся от этих слов. Так как подумывал уже: как бы мне выйти на членов данного тайного общества, не имеющих такого же однозначного маркера как брода — а тут, как говорится, на ловца и зверь бежит. Красотка же, тем временем, воодушевленно вещала то, во что, похоже, искренне верила. — Это организация, целью которой является прогресс человечества. Мы стремимся к установлению баланса между магией и техникой. Синдикат зародился в среде тех, кто своим капиталом двигал науку, позабытую и заброшенную после прихода магии в наш мир. И пусть среди нас множество единомышленников по всему миру, однако костяк организации это всё же магнатерия Заливных государств, часть которых, как тебе известно, лежит в Пустошах, где с магией всё плохо. Поэтому кто, как не они, более всего заинтересованны в сбалансированном развитии! И главное здесь: развитии! Вижу в твоих глазах недоумение, но поясню. Речь о Западных Пустошах, а в отличие от Восточных, там граница неявная и растягивается на сотни километров вглубь, пока Магия окончательно не отступает, становясь такой же неощутимой, как почти на самой границе Восточных, где ты, собственно, и провел большую часть своей жизни, Герд, так что не удивляйся. Ну а теперь, когда мы пришли, позволь представить тебе: Шариф Мазурт, Старший Агент Синдиката, в прошлом Брат Ордена Бороды, который, осознав всю порочность их идей, перешёл на сторону прогресса!

— Ну здравствуй, Ронд. Живой? Хм(саркастично), занятно, — поприветствовал я того самого мужика, который воспитал прошлого владельца моего тела, пока тот жил в Пустошах.

— Приветствую и тебя, Пришелец. Полагаю, память Герда Франта тебе доступна? — поприветствовали меня в ответ, да еще и таким образом, что я никак не ожидал. Хм(азартно), это становится ещё интересней. — Что ж, можешь не отвечать. Это уже не имеет никакого значения. Прошу, присядь.

Заняв предложенное место, я уставился на мужика, к которому Герд всегда испытывал сыновьи чувств, а я постарался приглушить эти щенячьи эмоции и максимально собраться. Так как седой мужчина с шрамом через всё лицо, колкими серыми глазами и орлиным носом, сейчас торжественно восседавший, другого слово и не подберёшь, напротив меня — был опасен! И не только тем, что он отличный воин, хотя я бы скорее сказал, прирожденный убийца, чего никогда ранее не замечал Герд, но отчётливо теперь вижу я. И даже не тем, что данный, судя по всему, знающий себе цену господин, ранее известный мне под вымышленным именем, является непоследним человеком в могущественном Синдикате, навряд ли чем-то уступающем Ордену. А опасен он тем, что я видел в данный момент во Взоре. Мда уж.

— Мы, Синдикат — призвали тебя в наш мир, дабы ты сломил Орден! — продолжил чуть ли не на распев пафосно вещать преисполнившийся значимостью момента и явно невероятно гордящийся... хм(скептически), чем-то определенно гордый мужчина. — И теперь, когда всё что нужно ты сделал, настало вре...

— Так, всем спать! — не стал я дослушивать речугу, готовую уж было обернуться чем-то явно внезапным и по всем, как говорится, канонам жанра, а взял и без затей усыпил пафосного старика с несколько растерянной от его слов Вижон.

Что-то не по нраву мне этот поворот, готовый как чёртик из табакерки «обрадовать» мои штаны, ну а разговор мы продолжим позже и на моих условиях. Уж очень мне не нравится та, пусть и тонюсенькая, но вполне себе нить Хаоса, что тянется от моей души к его, и которая стала отчётливо видна во Взоре, лишь когда мы сблизились до десятка метров. Не нравится мне это. Ох, не нравится.

— Ну, рассказывай, — спустя некоторое время обратился я к полностью обездвиженному теперь Ронду-Шарифу, с лояльностью которого уже успел поработать. При этом ещё и бдительно поглядывая через Взор за нашей связью, которую, к слову, могу оборвать своей волей в любой момент. По-видимому, тот, кто это сделал, либо не ставил меня ни в грош, либо намеренно дал шанс. — Какой Пустоши, старик, ты столько лет провёл в Пустошах?

— Я специально направился туда, чтобы соблюсти требования ритуала, который нашли наши учёные, и целью коего было исполнение Пророчества...

— Да ну нахрен! Не вздумай только мне тут начать зачитывать ещё одну белиберду. Давай... своими словами.

— Хорошо. Свалить самого сильного врага, которого не победить своими силами, сможет Пришелец, однажды явившийся в наш мир. Но для того нужен сосуд. Нужен сильный маг-мужчина, превращенный в простеца и не менее дюжины лет проживший вне Магии. Таково было условие, — вкратце изложил суть и цель ритуала мой пленник, сейчас распростёртый в позе звезды на полу беседки. — Тринадцать лет назад наши агенты обнаружили мальчика, который по всем рассчётам должен был вырасти если не в командора, то в уверенного главного рыцаря, а это для мужчин огромная редкость. Нам повезло, что ребенок был бастардом Синегорских, то есть вне ведения своей настоящей родни, так как отец его тот ещё шалопут и весьма неразборчив в связях, так что уследить за всем его потомством было нетривиальной задачкой.

— О, эт чё ж получается, Клемен — моя родственница? А чего ж у меня волосы не... А, ну так-то да... Хм(задумчиво), синеватый оттенок, можно сказать, присутствует, но, скорее, от освещения больше зависит, так что почти и нет его, — встрепенулся я, когда события начали попахивать Санта-Барбарой, а затем принялся задумчиво рассуждать вслух.

— У мужчин обычно слабо выражено разноцветие волос, но ты, точнее Франт, будучи сильным магом от рождения, успел получить лёгкий оттенок, а сейчас он даже в разы сильнее стал, видимо из-за того, что ты теперь на уровне командора, а то и сильнее. Ну а Клемен Синегорская — действительно твоя кузина, — провел легкий ликбез и разъяснил наши родственные связи Ронд, а то без родимых пятен, как в индийском кино, совсем сложно.

— Дела-а-а, — протяжно озвучил я своё мнение о только что услышанном. Но вернулся мыслями к истории мальчишки и подвёл своими словами её очевидный итог, изложив свои умозаключения. — Как я понял, вы грохнули мать и отчима мальчишки, ну а когда тот обретался на улице, тут ты такой нарисовался: добренький и заботливый. Забрал заморашку себе и увез его в Пустоши, чтобы как раз в период взросления только ещё развивающаяся энергетика мальца увяла от скудного магофона. Вот годы там и сделали из него простеца. Так?

— Совершенно верно, — не особо эмоционально подтвердил мою версию тот, кто отнял семью и детство у ребенка.

— А чего ж ты копейному бою-то не учил Герда? — вдруг некстати припомнил я то, что давно вызывало у меня недоумение. Но в итоге и сам, похоже, дал частично ответ на свой же вопрос. — Пророчество ведь и всё такое, разве не стояло задачи подготовить «мессию» наилучшим образом? От него же, по крайней мере, все этого ждали, как от твоего ученика, и... или именно поэтому?

— Всё так. Франт не должен был привлекать лишнего внимания. Ну-у и... мальчишка оказался попросту не приспособленным. Припомни, он же даже оружие верно держать не мог. Я, как это увидел, так и зарёкся пробовать обучить. Просто ужас. Бестолочь! — поделился, очевидно, наболевшим этот, определенно переживающий данное обстоятельство мастер копейного боя, чья профессиональная гордость была задета бесталанностью навязанного обстоятельствами ученика.

— Ну Ок. Продолжай, — не стал я топтаться на мозолях.

— Ну а затем, когда согласно Пророчеству подошёл срок, я подстроил свою смерть. Подросший же юноша, который так тяготился жизнью в глуши, отправился во внешний мир, — продолжил свою, точнее мою историю Ронд, который на самом деле никакой не Ронд. — После чего мы и произвели призыв согласно ритуалу, заключив договор с могущественными силами. По нему, после смерти истинного владельца тщательно подготовленного сосуда, его должен был занять ты, начав воплощать Пророчество.

— Вы подстроили смерть Франта? — не столько спросил, сколько озвучил очевидное я.

— Да. Мы всё это время вели его и следили за тобой: торговец Робс, трактирщик с пистолем, шпана в подворотне, которая всё и сделала. Ну а затем, мы перестали как-либо влиять на твои действия, дабы не помешать Пророчеству, но всё так же продолжали держать в поле зрения: Зеленопольские бандиты, Зеннорощинские карманники, матрос «Орла», слуга в свите Зеленодальской, повариха в Академии, писарь Коршунов, Вижон, в конце концов. Наши люди были повсюду, ведь мы очень долго к этому готовились, — всё излагал и излагал этот паук, подводящий к основному, что, сдается мне, должно быть пострашнее всех тех невесёлых подробностей, которые в очередной раз привели меня к простой истине: ты в безопасности, только пока нахрен никому не нужен. — И вот теперь, когда наш агент среди Братьев Ордена донес, что Мастера словно подменили, мы подняли: время пришло! Посему, согласно договора, я должен взять тебя под контроль и...

В следующий миг, нить Хаоса между нами задрожала и начала опасно утолщаться, но я не стал ждать и без затей оборвал её. От чего воспитатель Герда Франта и агент Синдиката весь задрожал и изогнулся, а затем буквально на глазах иссох в мумию. Его же душу — вырвало из тела и утащило в Хаос.

— Мда, — перевел я растерянный взгляд с рассыпавшихся прахом останков на всё так же без чувств лежащую Вижон. — Дела-а-а.

Плохо. Не ожидал я, что может произойти подобное. Эх, такого «языка» потерял.

Что ж, нужно будить Вижон и через неё поскорей выходить на руководство Синдиката. Раз такое дело, и эти упыри, призвавшие в свой мир иномирянина ради своих целей, очевидно ожидают доклад Ронда или Шарифа, как его назвала Вольская, то мне следует поторопиться. Значит что? Правильно! Лететь, причем прямо сечас, в Заливные земли. Ну или где там у них лидер засел?

****

В тот же вечер, Ивовый пруд за старым общежитием.

— О, Иви, привет. А я с тобой уже давно собиралась пообща... — попыталась было завести разговор с кузиной сегодня несколько более, чем обычно, грустная Мили.

Сейчас девушка уединилась в данном, традиционном месте мечтателей, меланхоликов и прочей рефлексирующей братии, так как прошедшую ночь она хоть и провела с Франтом, да вот только этот наглый и такой притягательный мальчишка всего лишь прятался в её комнате от всяких назойливых «-ских» из-за поднявшегося в последние дни вокруг его персоны настоящего ажиотажа. И именно в такой момент красноволосая неожиданно столкнулась и вознамерилась поприветствовать сестрицу, но была грубо прервана решительно шагавшей к ней рыжей, сегодня прям огненно:

— Милен Серогорская, я вызываю вас на поединок чести. До смерти!