Франт 4

Глава 2

ГЛАВА 2

Когда босс, бывший ранее доктором Кисигавой, а ныне каким-то разжиревшим летающим грибом с человеческой головой, узрел из центра зоны распыления своих спор приблизившуюся к границе облака процессию во главе с сребровласым юным воином, то он театрально расхохотался. А в мою сторону полетели клубы той бурой мерзости, что висела в воздухе вокруг особняка, от чего у меня всё внутри заныло, колени подогнулись, а кожу начало нестерпимо жечь, когда эта мерзость охватила меня всего.

А уж как я пожалел тогда, что мой комбез экипирован в МПД, а не здесь и сейчас, поэтому-то и такого нужного изолирующего поля, обеспечившего бы полную герметизацию, мне не видать! Кто ж знал?

Крикнув: «Всем в укрытие, не приближаться к облаку!» — я скастовал за секунд семь кручения руками воздушный кулак, которым и смёл некоторый объем этих гадких спор, всё это время просто-таки вынимавшиз из меня душу, и что я едва смог выдержать не в последнюю очередь благодаря улучшенному телу и помощи нейросети. Ну и в очередной раз пообещал себе продумать какую-либо систему противодействия ядам и прочей биоугрозе, так как элементарной задержки дыхания своими увеличенной эффективности лёгкими и доработанной слизи на моих слизистых, чем я озаботился после покушения двойняшек, как видно, всё еще недостаточно, а всюду проникающие гадские споры, похоже даже сквозь поры кожи, такими мерами не сдержать.

Отступив же назад, я поспешил подключиться к себе Исцелением, чтобы избавить организм как от самой заразы, так и от нанесенных ею повреждений. Той же самой заразы, которую я, пусть и в несколько видоизмененном виде, но уже встречал во всех так называемых ёкаях. А на самом деле в объектах биологического заражения с ярко выраженной мутацией, некоторые формы которой порою обретают несколько мистический образ. Чего только стоят проросшие в волосы грибницы, заставляющие волоски будто жить своей жизнью, создавая такой вот жуткий потусторонний антураж!

— Ты жив, Либертимен?!! — вдруг заорал на Инглише Кисигава, по-видимому, как-то опознав во мне того старого опустившегося жирдяя, вполне возможно, что даже через это вот свое споровое облако.

Жуть. Но их образцы я всё же взял. Маг жизни я или погулять вышел?

И да, Айзек Соулман в тридцатые был костюмированным вполне себе супергероем, которого звали ни много ни мало: Либертимен(рука-лицо). А та, мною обнаруженная в его теле и оставленная для изучения на потом мутация — ни что иное, как причина моих суперспособностей.

Сам в шоке. Но я, оказывается, могу кратковременно укреплять свое тело, а точнее его участки. Например, падая с высоты, смогу укрепить ноги, отчего они ни то что не сломаются, а даже сотрясение во всё что выше не передастся, будучи словно бы поглощено. Могу наносить удары кулаками, сокрушающие кирпичи и камни, а также сминающие чуть ли не танковую броню. Танков 30 – 40-ых годов, понятное дело. Ну или с головы боднуть так, что сомну и лицо и пол черепушки несчастному. А один раз Либертимен даже пулю принял на затвердевшую грудь. Точнее очередь, но она была лишь из Томмигана, правда 28-го года, который с усиленным патроном. Про винтовочную пулю не скажу — не приходилось. Вот такой он, Либертимен!

Беда лишь в том, что сейчас заблокированы эти мои суперспособности, то есть та самая мутация, которую мне еще предстоит изучить и, чем депутат не шутит, воспроизвести уже в теле Франта. А причиной этой гадской блокировки является тварина Кисигава, обработавший меня какой-то гадостью, угнетающией столь фантастические возможности обычного с виду человеческого организма.

Эта старая сука, как я случайно узнал, был одним из научных сотрудников так называемой «группы Ягисавы» из небезызвестного «Отряда 731». Он с командой занимался выведением сельскохозяйственных вредителей-паразитов в виде каких-то там грибов, кои способны обнулить аграрный потенциал определенного региона, сделав невозможным выращивание на зараженной местности, например, зерновых культур.

И это еще самое гуманное, так сказать, чем занималось ведомство душки Сиро Исии, так и не понесшего заслуженного наказания в свободном демократическом мире. Убивали-то всего-лишь китайцев, русских и прочих азиатов, а не некий богоизбранный народ*. Мария Иванова и ее четырехлетняя дочь, умиравшие долго и с невероятной пользой для Японской, а в последствии и Американской науки, как и прочие тысячи людей, умерщвленных в бесчеловечных и заставляющих волосы вставать дыбом экспериментах — не дадут солгать.

* Автор не считает, что какой-либо народ или его отдельные представители достойны большего сожаления или вообще заслуживают той участи, что постигла жертв так и не понесших наказания военных преступников Сиро Иссии с его оставшимися в тени подчиненными, а всего лишь с применением мрачного сарказма осуждает лицемерие и двойные стандарты любителей показательно скорбеть об одних, скромно забывая о других.

Так вот, эта гниль осела тут, в предместье Иокогамы, и доживала свою жизнь в почете и уважении сограждан, параллельно занимаясь научной деятельностью по своей теме, как можно понять, развив её до невероятного уровня. Ну и результатами коей, как видно, решил вот облагодетельствовать своих благодарных соотечественников, однажды выпустив наружу одну из последних и, по мнению создателя, невероятно перспективную разработку.

Уж не знаю, умышленно ли, или запаниковав, когда случайно обнаружил у себя буквально под боком супергероя. К слову, в отставке, и который тихо спиваясь в своей халупе даже и не помышлял куда-либо лезть. Но кого это волнует? Вот, в общем, однажды к нему и пришел Кисигава-сан, сука такая, да и отравил какой-то распыленной гадостью этого, так некстати вылезшего не пойми откуда и давно всеми позабытого Либертимена, от чего его «суперскость» и отключилась, а здоровье — резко подвело, так сказать.

Вот только наш чудик в трико и с плащом одно время работал на правительство США, тогда-то и столкнулся с Аненербе, а точнее с Вольфгангом Штейнглицем или Штиглицем, как-то так. Большим, короче, почитателем всевозможной оккультной дичи. Он-то и поделился своими злодейскими планами, когда решил поболтать над почти уже телом «поверженного» Либертимена, который тогда попросту воспользовался ситуацией и решил послушать «умного» человека. Ну и таким вот нехитрым образом, как можно догадаться, узнал от словоохотливого, а впоследствии и приконченного «колбасника», как Айзек для простоты именовал обладателя труднопроизносимой фамилии, об однажды вычитанном тем из какого-то древнего манускрипта ритуале посмертной страшной мести недругу.

Да-да, этот шальной ариец на полном серьёзе собирался принести себя в жертву ради дела рейха и наслать потустороннюю жуть на Рузвельта.

Согласен, кретин.

Короче говоря, именно данный ритуал и применил помирающий в своей вонючей норе Соулман, когда навестивший его после отравления Кисигава для верности еще и инъекцию какой-то забористой дряни вкатил, разумеется, как и положено злодейскому злодею, предварительно пафосно поделившись своими планами на будущее перед в очередной раз поверженным Либертименом.

В общем, я прибыл в этот мир, дабы отомстить коварному Кисигаве, как раз благодаря тому самого ритуалу и оказавшись в туше Соулмана, чью душу, кстати, на этот раз штатно высмыкнули, исключая повторение ситуации с Саниэлем Виленовичем Щереметьевым. Чья душа, в свою очередь, по причине стечения ряда случайных обстоятельств не была тогда как положенно вырвана из тела и не пошла на оплату Системе, а задержалась пассажиром-попутчиком в приютившем меня теле эльфа. В итоге, правда, став моей наградой, ну и будучи впоследствии благополучно поглощенной вашим покорным слугой, а ныне демоном... Костей(скептически закатив глаза). Мда.

Но ничего, мы еще поглядим, что тут и у кого есть «вкусненького».

Так о чем это я? Ах да. Надо эту тварь Кисигаву загандо... повергнуть уже.

— Кисигава, — ору я на «Японише», который, как оказалось, знаю, — готовься, гнида, ща я тебя убивать буду!

Извлекаю из мешка жезл и начинаю надиктовывать Астероид, чтобы уж им-то как следует и...

А хрен там! Ничего(сплюнув).

Жезл никак не реагирует ни на подаваемую по каналом энергию, ни на движения им, ни самое главное, на зачитываемую ключ-фразу. Плетение попросту не формируется.

А это значит что? Правильно! Так называемая заёмная магия, то есть жезловая и палочковая — работает лишь в тех мирах, где ею поколениями пользуются, а точнее, кто-то уже «забил» в инфосфере «хот-кеи», так сказать. То есть те самые сочетания жестов, слов и эмоций при верной подаче энергии для активации «запроса», на который уже магия мира и реагирует, формируя нужное плетение с напиткой того то ли от магофона, то ли от резерва. Это от «сохраненного» плетения зависит.

Какого ж тогда моя ВП исправно Авады пуляет? Наверняка спросит любой внимательный человек. А всё просто. Она ж Системная! И для отсылки запроса в инфополе используется некий своего рода роутер... эм, маршрутизатор... Ну, короче, Системная палочка, а если сделаю таковым жезл, то и он — передают либо сразу понятный здешнему миру запрос «низкоуровневым языком программировния», либо через некий «туннель» отправляют его в знакомый с ним мир. Тут я затрудняюсь, так как детализации моего Взора пока недостаточно для исследования подобных тонкостей плетений и деталей их работы.

Нет, конечно, если я буду использовать неСистемную палочку, ну или тот же жезл, например, и при этом находясь в схожем или даже параллельном мире, в, так сказать, отражении, то тогда всё наверняка сработает. Но вот в кардинально отличающемся мире, пусть даже и не историческими вехами, а именно что системой магии, назовем это так — однозначно нет. Что я прекрасно сейчас и наблюдаю.

Мой Астероид, конечно, это уже не совсем только жезловые чары, хотя и ручными их не назовешь, так как в определенный момент «руления» стандартного Метеорита, я попросту подключаюсь своим энергоканалом к одному примечательному месту уже сформированного плетения и тупо вливаю туда побольше энергии. Но, увы, полностью вручную это вот воссоздать я пока не могу. Сложно.

Эх, и вот что теперь делать? Так, стоп. Эт чё получается, и моя магозащитная пряжка на поясе не должна работать, так что ли? Ну-ка проверим.

— Сакура, брось мне вон тот камень. Скорее!

Хм, работает(озадаченно). Ну да, она ж и в мире Магваэ работала. Но как?

Ага, кажется понял! Это всё потому, что плетение однажды уже было создано и прикреплено, так сказать, к пряжке с помощью некоего ритуала заёмной магии в том мире, разумеется, где такое срабатывает. Вот и выходит, не взирая на то, что противокинетическая составляющая магозащиты хоть и питается от окружающего магофона, в отличие от противомагической от резерва, но эту заботу на себя берет уже ранее созданное и исправно функционирующее плетение, поэтому и не важно в каком ты мире эксплуатируешь артефакт, главное, чтоб магофон был достаточен. А я сомневаюсь, что Система забрасывает в миры со скудной магией, хотя кто ее знает. Разобрались, в общем.

Так что жезл, увы, мы убираем и делаем заметочку, что неплохо бы сделать его Системным. Да и пряжку — не помешало бы, но поглядим. Что ж, а пока придется идти рубиться с мечом, ну или шарашить ручными чарами, теми самыми, где я прям каналами рук верчу грубые плетения, как например: огнешар, молния, шип, кулак и прочие.

— Кисигава, старая ты обезьяна, никуда не уходи! Я сейчас! — проорал я этому больному утырку, который, видимо, захотел сделать супергероями всех людей. Шизик прип... припорошенный!

И похрен этому выжившему из ума старому козлу, что быть утратившим всякую человечность отупевшим непойми чем, пусть и со сверхскоростью или регенерацией — так себе удовольствие. Гриб проклятый!

— Тебе не победить, Либертиме... — со злодейскими интонациями принялся было хохотать этот идиот, пока я не засандалил в него максимально шустро сформированным огнешаром, благо разделяющие нас метров семьдесят тому лететь чуть более секунды.

Но эта грибообразная туша мало того, что очень ловко извернулась, прямо в воздухе отлетая вбок, так еще ж и будто бы создала уплотненную область этого своего облака, очевидно повысив концентрацию спор. Таким образом гад прикрылся от так и не долетевшего, а жарко пыхнувшего на полпути моего сгустка пламени, пожравшего в своем зареве где-то пятиметрового диаметра бурое скопление.

Ну а пока я устраивал отвлекающий маневр, пусть и не сбрасывая со счетов фактор внезапности, так вот, Вжух мой, тем временем, в своем вороновом камуфляже подбирался сзади и сверху, дабы облучить гадского Кисигаву парализатором. Чем избавить меня от необходимости соваться в эту мерзкую и, как чуть ранее выяснилось, весьма опасную муть, чтоб махать там мечом. Ну а заодно и поскорее прекратить это, как видно, бесперспективное выжигания огнем каждый раз вновь и вновь формирующихся уплотнений на его пути.

Была бы это пыль какая-нибудь, то наверняка вышел бы нехилый такой ОД взрыв. Но со спорами отчего-то не полчается.

Вот как сейчас — отправил я очередной так и не долетевший огнешар, чтобы спустя еще несколько секунд повторить. А затем еще и еще, порою перемежая их с воздушными кулаками. Как показал опыт, хоть и временно сдувающими для расчистки пути моим огненным снарядам эти проклятущие скопления спор, тут же активно спешащих снова заполнить образующиеся пустоты, но всё же бесполезными чарами, ибо вязнущими в плотных клубах ненавистного облака, невзирая на всю мою предрасположенность к воздушной стихии. И всё это светопреставление я устраивал, пока мой дрон никак не мог приблизиться на нужные пять метров к распроклятому Кисигаве да жахнуть того наконец парализатором. Будучи каждый раз отгоняем высоко поднимающимися клубами никак не подпускавшего его там, и не менее плотного, чем у меня тут, марева.

По-любому старая погань может как-то видеть, слышать и ощущать этим своим споровым облаком! Я уж не говорю о том, что активно им манипулировать, как обороняясь, так и атакуя, когда формирует эдакие щупальца, способные неслабо отоварить, если не захватить и раздавить мою юркую «птичку».

Что ж делать-то? Озадаченно думал я, жахая уже максимально мощными огнешарами, пуска огненные стены, шараша толстыми молниями, отмахиваясь водным хлыстом и всячески выдувая эту никак не желающую заканчиваться муть, а в получающиеся просветы закидывая сгустки, из которых должен выскочить земляной шип, дабы нанизать эту вёрткую тварь. Без жезла и его могучих чар — я своими слабенькими ручными колдунствами не передавлю гадского гриба, а точнее эти его споры, которым ни конца ни края. Мои же чуть более быстрые атаки из ВП — точно так же попадают исключительно в оперативно воздвигаемые старым сморчком преграды, либо с такого расстояния попросту пролетают мимо этого шустрого гада.

Воевал я всё так же дистанционно, ибо моя магозащитная пряжка почему-то вовсе не защищает от разреженных, но от того не менее смертоносных споровых щупальцев. Хотя уплотненные атакующие — должна отражать. С жезлом я может и смог бы попробовать накрыть себя куполом и попытаться подобраться поближе к этой погани, пусть и не уверен. Но вот с формируемым ручками щитом, хотя, скорее, полусферой, что ставится перед собой — никаких шансов, ибо она всё ж не обеспечивает герметичности. Проклятые споры!

— Что ж, настало твое время... Рэй! — прорычал я, извлекая Стрелкомет, который отныне так и нарекаю. Разумеется, вкинув предварительно 1,100 ОО для получения им третьего класса, вместо пятого.

ШВАРК!

— Ха! Ну что, старая гнида, как тебе?!! Не уходи никуда! — заядло орал я, будучи безмерно рад дырени посреди этой летающей грибоподобной мерзости, чьей скорости и плотности споровой завесы никак не хватало дабы увернуться или задержать снаряды моей рельсовой пушки, да еще и на такой дистанции, где и целиться-то особо нет нужды.

ШВАРК!

ШВАРК!

— Ты куда, урод? — возбужденно орал я, поудобнее прикладываясь к по гранатометному разместившемуся у меня на плече Рэйчику, который на чудовищной скорости и с довольно впечатляющим звуком отправлял в цель не очень шустро формируемые из подаваемой из резервуара воды свои ледяные стрелки, в результате попадания образующие очередную жуткую рану с явно недостающим фрагментом мягких, как, впрочем, и «твердых» тканей этого довольно крупного, если сравнивать с прошлыми кондициями Кисигавы, ныне изрядно раздобревшего летающего гриба с головой упомянутого старикашки.

Когда же в грибной туше появилось изрядное количество дыр, а поток бахвальства и злодейского хохота в панике теперь мечущегося безумного вивисектора поубавился, я был возмущен тем обстоятельством, что эта погань никак не желает помирать. Мало того, что он принялся шустро маневрировать и искать укрытия, которые, впрочем, не особо спасали от всесокрушающих высокоскоростных снарядов Рэя, так еще ж и, выпустив густое облако спор, начал активно регенерировать после каждого нового поражения, при этом будто бы даже наращивая скорость данного процесса.

Не успевала его туша обзавестись новой дырой, один раз даже на пол башки, что давало понять о неком декоративном теперь назначении сего органа, как она уже стремительно зарастала к тому моменту, когда я добавлял следующее отверстие.

— Да что ж такое, Система! Как его грохнуть-то?!! Это ж данж тройка, да тут с одним мечом должно быть положено проходить, а не вот это вот, — раздосадовано воззвал я в пространство, пребывая в недоумении по поводу беспрецедентной могучести босса данного данжа, с чем столкнулся впервые. — Так, всё! Отступаем. Сакура, гони этих всех ниже по склону вон к тому домику, там как раз есть площадка и просматриваемые подходы, вот в том месте и займем пока позицию. А мне нужно подумать.

— Что за Система... эм, Джо? — со странным блеском в глазах и плеская непомерным любопытством, насела на меня красотка, всё это время не отходившая далеко и с жадностью созерцавшая как все мои действия, так и реакцию Кисигавы, то ли с восхищением, то ли с ужасом, но при этом с какой-то отчаянной решимостью.

Вот же ж. Последовательницу-фанатку заимел, что ли? Хм(иронично), надо с автографом потренироваться и своих фоток наделать. Хотя, всё же, какой-то нездоровый интерес со стороны Сакуры меня слегка напрягает. Фанатичек мне вот только еще и не хватало, блин.

— Бегом, исполнять! — заорал на... как видно, понятливую девчонку, мигом умчавшую воплощать моё указание.

Чуть позже, мы уже наконец-то всей толпой, почему-то боявшихся теперь даже приблизиться ко мне людей, разместились на упомянутой площадке чуть ниже по склону холма, где я предварительно заАвадил парочку выскочивших «ёкаев» и спалил огнешарами еще пяток, бегущих от других строений.

Ну и заодно порубил мечами внезапно прыгнувшую мне на шею с похожего на магнолию дерева, засевшую там какую-то зеленоволосую бабу. Которая, когда ваш покорный слуга решил в тени ее нового обиталища присесть и всё хорошенько обдумать, по-видимому, возмущенная столь бесцеремонным вторжением в свое личное пространство и решила придушить наглеца этими своими(сглотнув)... ну и лианами тоже, короче. После обращения в «ёкая» руки и ноги этой, некогда очень симпатичной особы, превратились в зелёные растительные жгуты, всё также растущие из... гхм, гипертрофированно налившихся, так сказать, невероятно соблазнительной привлекательности и увесистости, мягкости и теплой упругости теперь, эм, нижних, да и верхних тоже, уже далеко не каких-то там лишь «девяносто», пусть и всё так же разделенных каноничными «шестьдесят». Мда.

В общем, победив, прибрал я это вот... эм, изобилие себе в мешок. Разумеется, исключительно для научных опытов, а никак не по причине той ударной дозы феромонов, которой эта «дриада» меня едва не заставила потерять голову и даже вступить в половую связь с вон тем, показавшимся мне тогда до невозможности привлекательным дуплом магнолии, чем совершить престрашное, когда своим столь беспардонным... ну, пусть будет, вторжением напугать живущую там белочку. Бррр. Короче говоря, когда уже очищенная от лишних конечностей и с пронзенным сердцем о-очень фигристая дамочка, способная генерировать такое страшное аромаоружие, что, если б не нейросеть и улучшенное тело, доведшее бы меня до жуткого срама, покоилась уже в моем мешке среди остальных образцов биологического заражения, тем самым воодушевляя меня перспективами дальнейшего изучения и постановки на вооружение столь интересных возможностей, ну а мой счет после всех активностей пополнился еще на 2,400 ОО, то я уже вольготно разместился под отвоёванным деревом и активно работал. Игнорируя задумчивые взгляды явно чем-то недовольной Сакуры. Мда.

Работал я в Биоконструкторе, где с помощью прихваченных образцов спор гриба-Кисигавы планировал создать своё биооружие! Ну, раз не вышло уничтожить этого монстра ни грубой физической ни доступной магической силой, то я решил переиграть гада на его же поле. То есть создать средство, с помощью которого сначала переподчиню, ну или попросту уничтожу споровое облако врага, а затем и его самого. Маг жизни я или где!

Спустя почти семь часов напряженной работы, уже когда над нами сгущались сумерки, я наконец закончил и был готов выпускать объект «Шампиньон»!

Нет, не то чтобы я прям всё это время провел, замерев под деревом, пока копошился в куче биомассы перед собой. Нет. Мне пришлось отвлечься пару раз.

Первый был, когда мужики из числа собравшихся тут гражданских, уставшие уже сидеть без дела, болтать, спорить и даже пару раз в достижении истины мять друг-другу бока, наконец решились снарядить группу, которая, конечно же при «огневой» поддержке меня, бездельника такого, занимающегося в тенечке не пойми чем, отправилась бы вниз по склону бить «ёкаев» и спасать горожан. Поэтому-то и попытались было отвлечь меня от «ерунды» да потребовали еще немного порыцарствовать. Только на этот раз во-о-он в ту сторону, совершенно случайно, к дому одного из этих «героев», вдруг решивших заняться столь благим делом. Но я попросил Сакуру, всё это время сидящую рядом и с непонятным выражением лица наблюдающую за моими действиями, передать этим «-санам», что я в данный момент как раз и создаю оружие, которое не только убьет их замечательного и так уважаемого горожанами Кисигаву, суку такую, виновного во всём творящемся вокруг, но еще и, будучи распылено вокруг, покончит с зараженными. На возражения, мол, пока я тут вожусь, успеет погибнуть много гражданских, я предложил им вооружиться в додзё, на площади перед которым мы, собственно, и разместились, ну и отправляться себе... спасать своих соотечественников. Мужчины они, в конце концов, или кучка шумных депутатов(сплюнув)! Ага, еще и не способных без гайдзина отстоять родину от своего же, местного отморозка.

Обиделись. Правда, пятеро, будучи пристыжены, всё же пошли. Чем там кончилось — я, увы, не знаю, так как Вжух и без того был занят отстрелом забредающих сюда «ёкаев», и я его не посылал на помощь храбрецам. К которым всё же проникся толикой уважения и даже не преминул впоследствии пару раз, приведя их в пример, попенять «оставшимся охранять женщин и детей», ага-ага. Заодно, указав на бдящего Вжуха да валяющиеся вокруг тела монстров, ну и поинтересовавшись: многих ли вражин эти «отважные защитники» уже уничтожили собственноручно? Скользкие уроды.

Опять обиделись. Но работать уже не мешали.

Второй же раз мне пришлось отвлечься, когда мимо нас пролетал американский, похоже, Сейбр поздней модификации. Который на одном из заходов под радостные вопли и даже поклоны гражданских попытался нас всех тут... «спасти». Ага, этот поборник демократии, еще не испорченный актуальной спустя полвека повесточкой, как видно наплевав на скопление «косоглазых» с женщинами и детьми, решил зафигачить свою как минимум тысячефунтовую марк восемьдесят не помню какую прямиком в споровое облако. Угу, то самое, которое располагалось лишь чуток повыше нас по склону. Как можно судить, летун верно опрелелил причину всего того звиздеца, что, судя по канонаде уже даже где-то на окраинах Иокогамы, успел докатиться и туда. Да вот только его неуправляемая свободнопадающая авиабомба, да еще и скинутая с высокоскоростного реактивного истребителя-бомбардировщика, слегка промахнулась и летела прямиком в нас.

Я бы, конечно, мог не рыпаться и спокойно созерцать из-под своей магозащиты на то, во что превращаются под сотню мирняка от подрыва двух центнеров ВВ, но что-то мне не очень захотелось брать на свою и без того уже замаранную душу еще и этот груз. Поэтому, пользуясь своей сверхскоростью, благодаря которой, к слову, и смог заметить всё случившееся, я буквально на рефлексах выставил перед собой правую руку и едва ли не тут же, чуть ли не на автомате выдал воздушный кулак. Ага, те самые ручные чары, только на этот раз сплетенны они были не движением обеих ладоней, точнее усиками из них, а лишь одним этим вот окончанием энергоканала. Что, между прочим, потребовало в разы меньше времени на формирование плетения. Более того, буквально вкоряченый на кураже элемент из Астероида, который, к слову, ранее у меня никак не выходил в «ручном» исполнении, а тут под адреналинчиком — аж на «ура», так вот, даже такое усложнение и «утяжеление» плетения, позволявшее мне влить в него гораздо больше энергии и многократно усилить эффект, не особо затянуло по времени выдачу готового результата. В результате же это всё позволило ТАК врезать плотно сжатым потоком воздуха по мчащей чуть ли не прям в моё дерево бомбе, что эту полутонную дуру не просто отбросило метров так на триста в сторону моря, но и изрядно смяло её, теперь уже кувыркающуюся в полете тушу, очевидно, повредив тем самым какие-то ее механизмы. Короче, мои действия не инициировали детонацию в воздухе, а привели к приземлению опасной «чушки» где-то там и без последовавшего взрыва.

Фух, вот это аттракционы. Так и поседеть недолго.

Подумал я тогда, а всё произошло настолько быстро, что, пожалуй, мало кто заметил произошедшее. Хотя, всё же, таковые и были.

Так вот, а когда тот реактивный гад делал еще один заход, я, не долго думая, решил развить успех и воспользоваться неожиданным прорывом в освоении ручных плетений, поэтому «поприветствовал» Сейбр самонаводящимся огнешаром.

Да, я давно уже вычленил отвечающий за это элемент плетения из тех самых чар, которыми у меня в МПД принято продавливать щиты летучих парусников, попадая лучами туда, куда желаешь. А помогло мне в этом исследование схожих кусков из плетений палочковой магии, где даже тот же Акваменти протягивает ментальный щуп к пользователю для задачи тем параметров закла. Ну и таким образом, вплетя новый элемент хоть в банальный огнешар, можно получить неординарное средство. Вот только ранее, у меня не хватало гибкости, что ли, дабы воспроизвести его лишь «усиком», а при верчении самими руками — терпения и, пожалуй, мелкой моторики. Хотя, скорее, это попросту не возможно из-за «конструкции» рук, так сказать, из-за суставного строения, короче.

Но сейчас, точнее тогда, напряженная ситуация вновь поспособствовала, и из точно так же выставленной в направлении противника ладони, спустя почти те же, что и предыдущий раз, секунды так полторы, сорвался сгусток огня и умчал к цели. От чего американский пилот немножко умер, сразу же после встречи его закрутившегося самолета со склоном холма из-за рванувшего в хвосте огнешара.

Хм(азартно), перспективненько.

Своими действиями, ну как без этого, я вызвал жуткие волнения гражданских, посчитавших, что я атаковал их спасителя и помешал восторжествовать справедливости. Мда. С «восстанием» удалось справиться лишь жахнув пару молний перед собой и под ноги самым шумным, причем по новой методике, то есть словно Палпатин, лишь выставив руку перед собой.

Хм(самодовольно), эпичненько.

Таким вот зрелищным образом добившись прекращения гвалта, дабы получить возможность хоть что-то сказать и быть услышанным в этом кипящем праведным гневом бурлении, я порекомендовал всем сомневающимся поинтересоваться у до сих пор ошарашенных своих сотоварищей, которым удалось всё разглядеть, от чего же такого я только что их спас. Ну а заодно и заткнуться, иначе я попросту пойду по своим делам, а их оставлю тут... дожидаться Суперфортрессы, если не Писмейкеры, с такими же полутонными «подарками», но только уже ковровой бомбардировкой. Это если «самые демократичные» не расчехлят марк шестую, я ж не думаю, что кому-то может прийти в голову семнадцатой шарахнуть, ну и повторят тут свой бенефис а-ля Хирасима с Нагасаки, только уже пожарче. Фиг ли им стесняться? Все белые — за океаном.

Попритихли.

Ну а я нарастил темп работы, так как те, что «на страже свободного мира», и вправду могут предпринять чего-нибудь эдакого, с огоньком, так сказать.

И вот, я наконец закончил:

— Всё! Готово! — возвестил я перед всеми окружающими, отпуская в полет гриб, и вправду очень похожий на шампиньон, только размерами где-то с арбуз, и который Вжух сейчас оттащит да скинет словно бомбу прямо в облако Кисигавы, предварительно потрусив над округой спорами из него.

— И этого достаточно? — в воцарившейся тишине спросила Сакура, до этого, так же как и остальные, бурно радовавшаяся хорошим новостям и, к слову, не пожелавшая отстраниться после объятий и даже неловкого поцелуя в щеку. Правда сейчас уже девочка поражала меня своей серьезностью и, хм(задумчиво) властностью, что ли. Ведь стоило ей лишь поднять руку, так все вокруг, до этого галдевшие, вдруг разом замолкли, повинуясь лишь... Точно школьнице? — Разве это спасет нас от ёкаев?

— Я не знаю, как от ёкаев, Сакура, — решив не заморачиваться этими их местными странностями, начал я пояснять ситуацию, — но от этих несчастных, только инфициорванных спорами или уже с проросшими грибами Кисигавы — однозначно! Попав в тело, мои споры прорастут безобидными и, я гарантирую, безопасными грибами-симбиотами прямо в легких носителя. При контакте же со спорами Кисигавы, неважно какими и как попавшими в организм, то ли воздушно-капельным путем, то ли через укус, так вот, они будут сразу же уничтожены моими спорами, выделение которых, к слову, в этот момент усилится для насыщения ими округи с выдыхаемым воздухом. Попадая же в носителя вражеских спор, мои споры либо обеззаразят его, либо уничтожат. Тут уже зависит от состояния этого вот носителя. Как можно понять, фатально обезображенный, так называемый вами, «ёкай» — уже не сможет существовать как человеческая особь, поэтому такие умрут. Но вот еще не перенесшие фатальных изменений — выздоровеют!

— А как же Кисигава-сан? — всё с той же серьезностью обратилась девочка, которая по-прежнему находилась всё так же близко, и чье жаркое дыхание щекотало мне шею, изрядно так будоража.

— Кисигава, сука такая — сдохнет уже через... — отвлекся я, чтобы проверить: на каком там этапе исполнения моего плана сейчас Вжух.

Но, получив вакидзаси в сердце, даже не успел удивиться: как это простая железка пронзила комбез и не только, даже не задержавшись! Хм(озадаченно), видно, не простые клинки у моей красавицы. Не зря же торчащий из моей груди всё еще светится во Взоре, жаль только, когда била я не смотрел так же. Мда.

На всё произошедшее я лишь грустно улыбнулся милой Сакуре, со знанием дела хорошенько так прокрутившей в моей ране клинком, зажатым в правой руке, пока левой — за ножны и очень уж показательно да на виду, так сказать, она сжимала свою катану.

— Я — последняя из рода Огури, чьи предки поклялись защищать свою вотчину и всех тех, кто на ней живет. Поэтому говорю тебе, порождение: я не дам тебе поработить всех нас! Умри же, ёкай, — опалаяя меня своим полным ненависти взглядом, торжественно возвестила, судя по всему, потомок здешних феодалов.

Непонятно: почему последняя, правда. Но, как видно, в такие вот моменты пользующаяся полным повиновением всех окружающих, разом вдруг склонившихся перед... Хм(грустно), а с виду всего лишь милой школьницей Сакурой.

Ну и как вот, спрашивается, жить, когда тебя все тянки так и норовят: либо захомутать, либо грохнуть! А? Эх, а так хорошо всё начиналось.

В ответ на столь проникновенную реплику той, которая все еще испепеляла меня своими черными глазами, я лишь нежно поцеловал её, всё так же обнимаемую мной за тонкую талию. Ну и провел рукой по щеке вызывающей у меня восхищение девушки, готовой пожертвовать собой ради благого, по ее мнению, дела. Я-то всё еще легко могу смять её словно тростинку, и это для нее определённо не секрет. А ведь всё это она затеяла ради того, чтобы спасти и оградить людей от какого-то мутного залетного хрена. Которому, судя по всему, не составило бы труда и вправду поработить всех тех, кто сейчас инфицирован этими непонятными спорами, и кого однажды поклялись защищать ее предки. Ах, какая девочка, какая девочка!

Но, увы...

Положив свою ладонь на правую кисть Сакуры и печально глядя в её округлившиеся глаза, я с грустной улыбкой сжал ручку красавицы, ну и слегка прокрутил клинок, всё еще находящийся в моем, ключевое слово: основном сердце, прежде чем извлечь его, всё так же сжимаемый пребывающей в ужасе девчонкой, однако нашедшей в себе силы отступить на пару шагов на своих дрожащих ногах.

... увы, я не впечатлительный юноша, а неоднократно битый жизнью прожженный циник, да еще и с недавних пор вроде как демон, а значит не смогу оставить без последствий содеянное, пусть и из благих побуждений, а посему:

— Эй ты! Да, я к тебе обращаюсь, маньячина, — обратился я к какому-то лысоватому, корявому и суетливому мужичку из толпы.

На последнем слове этот, не самый, прямо скажем, привлекательный индивид вздрогнул. Его же лицо в страхе исказилось, ещё сильнее подчеркивая редкие и выступающие из-под тонких губ кривые зубы, а также бегающие глазки за толстыми круглыми линзами очков.

Свой выбор на столь фактурном персонаже я остановил из-за души этого, если я верно интерпретировал её состояние, однозначно недостойного жить коварного серийного убийцы тех, кто слабее. А попросту говоря, маньяка и, похоже, насильника. Глядя же на физические кондиции этого вот жалкого типа, я даже и думать не хочу: кто были его жертвы.

Но нужно продолжать, поэтому, указав на него, говорю:

— Ты видишь это тело? Оно жалкое и мерзкое! Никогда ему не видать такой, как Сакура-сан. Но! Я могу всё исправить. Хочешь, чтобы Сакура-тян познала власть этого тела, чтобы испробовала эти руки, и не только, чтобы стонала и извивалась под его тяжестью, а возможно и молила о пощаде, чтобы стала игрушкой и рабыней да изведала всё то, что только может взбрести в эту голову, и чтобы с нею можно было бы делать всё, что только заблагорассудится? Повторюсь: ВСЁ! Любые желания можно было бы воплотить. А еще это тело, так и быть, я сделал бы высоким, сильным и красивым! И тогда бы при виде его даже самые лучшие красавицы как минимум задумывались. Я уж не говорю о том, что это тело стало бы практически неуязвимо как для клинков, так и пуль! Ну так как, ты готов заключить договор, и подарить ТАКОЕ будущее этому телу, в обмен всего-то на твою жалкую душу неудачника, которую я потом как-нибудь, уже после твоей смерти, заберу? Твое решение? — позёвывая закончил я, жалея, что часов нет, а то и на них показательно гоянул бы.

— Да! Я готов, — едва не пуская слюни, весь дрожа в предвкушении и даже тыча прямо по курсу внезапно возникшей эрекцией, завопил этот... кретин.

Жалкая тварь, тебя даже и не жалко!

В тот самый момент, когда этот урод, не долго думая, дал согласие, от меня протянулись лишь во Взоре видимые, переливающиеся хаосом щупальца и опутали душонку этого урода. После чего между нами осталась связь, которая продержится при подобной формулировке договора не более пары-тройки реинкарнаций. Но мне хватит.

— Авада Кедавра! — шарахнул я в эту жалкую тварь.

Ну а его, выбитая из опавшего тела душонка — так и не смогла улететь, будучи притянута моей нитью хаоса, и теперь станет наградой за данж, который закончится буквально через семь секунд. Шесть, пять, четыре, три...

— Не скучай, Сакура, я скоро вернусь.