Фрикшоу

2―5

Дьявол

Не слишком изобретательное, но информативное название. Приглушённый свет внутри и ряды полок и вешалок с нарядами в небольшом зале. В голове промелькнула мысль: «Сейчас открою дверь и тоже услышу вздохи и ахи?» Но, к счастью, нет. В зале приятная прохлада кондиционеров заставила поёжиться после улицы. Нас встретила девушка или фимен (пока непонятно) в стильном наряде, на мой взгляд. Широкая полоска чёрной ткани проходила от пушистого белого воротника с болеро, укрывавшим руки, до самого пола, прикрывая соски и промежность. Сзади — такая же, но значительно тоньше, скрывая место между ягодицами.

— Привет, девочки! Чем могу помочь? — бодро поприветствовала она нас, а потом улыбнулась, подняв брови. — О! Я тебя знаю, ты та тётка в плаще, ты классная, смотрю тебя иногда. Ваш секс с художником — что-то с чем-то! — выпалила она, чем сломала меня.

У меня была ещё с дома заготовлена фраза: «Здравствуйте, мы бы хотели поискать что-то особенное для нас». Но что теперь говорить? Секунд пять я молчала, краснея, и металась взглядом по комнате.

— Эм… спасибо… я, то есть мы, хотели бы поискать что-то, — наконец выдавила из себя.

— О, это легко. В первом зале различные тематические наряды, от доспехов до белья в стиле постапокалипсис и футуризм. В зале налево только верхняя одежда, в зале направо только бельё.

Я заметила, что Рыбка смущённо прячется за моей спиной, и неизвестное до этого чувство разлилось во мне. Материнство? Не знаю, но поняла, что должна взять ответственность за неё сейчас. Позаботиться. Всегда думала только о своей шкуре, наплевав на проблемы других, но это нежное существо за моей спиной было так беззащитно.

— Талия, у тебя есть какие предпочтения? — обернувшись, тихо спросила я.

Она отрицательно покачала головой, и я развернулась обратно к консультанту.

— Можно мы пока осмотримся и позовём вас, если что-то понравится?

— Конечно, развлекайтесь. Примеряйте, если что понравится, но если попортите, нужно будет заплатить, — наставительно сказала она и плюхнулась в кресло, рядом с которым стоял кальян.

Ногу на ногу она не положила, и я разглядела бугор между ног. Значит, фимен. Мы отправились в неспешное путешествие по залам. Рыбка немного освоилась и уже сама трогала вещи и прикладывала к себе, спрашивая моего мнения. Цены, конечно, были грабительские. От 300 до бесконечности за бельё и от 800 за верхнюю одежду, но что поделать: магазин единственный в городе и антимонопольная служба бездействует.

Талия решила померить два наряда с открытой спиной, чтобы не цеплялся плавник. Мы подошли к примерочной по центру первого зала, между двух коридоров в другие отделения магазина. Перед кабинками стояли мягкие кресла, наверняка для ожидающих. Я завела Рыбку в примерочную и задёрнула штору, увидев манящий пальчик фимен. «Ну что, плывём по течению?» — подумала с улыбкой.

— Талия, я сейчас подойду, пока переодевайся, — сказала и вытянулась, стараясь модельной походкой произвести впечатление.

— Ты вроде как что-то особенное хочешь для себя? — выдохнула фимен дым из кальяна.

— Да. Можешь что-то посоветовать? — так же перешла на ты.

— Есть одна штучка. Думаю, тебе понравится, — заговорщицки улыбаясь, сказала она и встала с кресла. — Подожди здесь, сейчас принесу.

Надеюсь, эта особенная вещь будет не из коровьей тематики, потому как ненавижу, когда меня сравнивают с коровой чужие люди. Вернулась к Талии и увидела её в новом платье. Большой белый бант на шее сзади будет отлично смотреться, если убрать волосы в хвост. От закрытой тонкой шеи тянется единым полотном до самого пояса голубоватая стёганая ткань, как на жилетах для защиты. Затем переходит в наслоённые друг на друга латексные белые куски, прикрывающие промежность длинными концами и попу на высоте мини-юбки.

— Ну что скажешь? — стеснительно спросила она. — Мне кажется, слишком открытое.

Она повернулась и показала мне открытую спину, плавник и слегка видневшуюся ложбинку попы.

— А мне нравится. Движения не стесняет?

Талия подвигалась, расправила плавник и сложила снова.

— Да вроде нет, но мне непривычно быть… такой раздетой, — призналась она, разглядывая в зеркало свою попу. Наклонилась и резко встала.

— Нет. Точно нет, — сказала она и со свистом задвинула шторку.

Я улыбнулась и обратила внимание на только что подошедшую фимен. Она держала в руках коричневый кожаный ошейник с внушительным золотым колокольчиком на колечке.

— О, прости, я, честно признаться, так не люблю коровью тематику… — начала было я отказываться, но фи только шагнула ко мне и застегнула его на шее.

— Ты сначала примерь, а потом отказывайся. И это не простой ошейник, я сейчас покажу, — ответила она и сунула меня в кабинку примерочной.

«Ну за что? Не хочу я быть коровой», — смотрела я на себя. Эротично, конечно, но не хочу. Под кожей ошейника была приятная ткань, очевидно, чтобы не натирал при ношении. Колокольчик, конический и бутафорский на самом деле, крепился к цилиндру спереди, а по бокам шеи располагались цилиндры поменьше. Фимен плюнула себе на правую руку и сунула мне в задницу. Сложно описать масштаб моих округлившихся глаз.

— Что ты… — успела я только сказать, как увидела левую руку консультантки, дёрнувшую за колокольчик.

Она провела его вместе с тянувшейся коричневой в белые пятна тканью между ног и умело вставила в задницу. Я охнула, ощутив приятный холодок стали и полноту в своём отверстии. Но это, оказывается, было не всё. Потянув двумя руками за ниточки из цилиндров по бокам, она расположила на моих грудях две полоски ткани, прикрывшие соски, и завязала на спине, когда я скинула плащ на предплечья.

— Ну как? Есть чёрная и красная расцветка, — улыбаясь, говорила фимен, расправляя ткань на моём лобке.

— Сколько? — с горящими глазами спросила я и рассматривала себя в зеркале.

— 1600 баллов.

— 1600?! — повторила я в ужасе и тут же расстроилась. — У меня столько нет. Но… — добавила с заигрывающей улыбкой: — Может, мы что-то придумаем?

— Прости, красотка, ты не в моём вкусе. Я бы твою подружку потискала, — ответила она достаточно громко, отчего в соседней кабинке пискнула испуганно Талия.

— Ясно, — печально ответила я, пытаясь развязать сзади тесёмки бикини.

— Нооо… — протянула фимен, и мои глаза снова загорелись. — Есть предложение другого рода. Доработай сегодня день за меня, и получишь вещичку в подарок.

— Хорошо, — сказала я, раздумывая, понимаю ли я, на что соглашаюсь. — А ты не боишься, что мы что-нибудь украдём?

— На шоу, где каждый твой шаг снимается? Я верю, что у тебя в голове есть пара извилин. Воровать в этом городе так же бессмысленно, как и пытаться нарушить три правила незаметно, — сказала она, помогая мне снять ошейник, в который я уже успела влюбиться.

— А что нужно делать? — Я забыла про Талию и по пятам преследовала консультантку.

— Помогать с выбором вещей, направлять, куда нужно. Вот этой штукой снимаешь плату за вещь с браслета. А ещё бывает, приходят пары померить вещички, и, пока одна или один мерит, ты дрочишь другому.

— Что? — удивилась я.

— Ты не умеешь дрочить? Мастурбировать. Шликать. Понимаешь? Тебя подруга ждёт.

Я обернулась. Красная и застеснявшаяся Рыбка смотрела в пол в восхитительном наряде.

— Боже, ты великолепна! — сказала я ей, подходя ближе.

— Ты думаешь? Но тут трусики видно, и оно такое прозрачное… — сомневалась Талия, рассматривая себя в зеркале.

Наверняка у неё любовь к бантикам, так как в этом наряде они тоже были, чуть меньше: на шее спереди и под грудью. Точнее, там, где она должна быть, сходились два кусочка ажурной ткани от шеи. Далее завязочки под теоретической грудью проходили на спину, а спереди ткань складками спускалась, открывая живот и аккуратное лоно в узких шортиках, замыкаясь на большом банте в ложбинке попы.

— Ты секси, — шепнула я на ушко Талии, и она раскраснелась, улыбаясь.

— Да, я бы вдула, — вторила подошедшая фи, отчего Рыбка снова пискнула, закрыв руками лицо. — Стоит 1200.

— Оно, конечно, красивое, но я боюсь, что порвётся в первом же бою, — ответила она наконец.

— У нас пожизненная гарантия. Если что-то рвётся, вы приносите — мы заменяем, — монотонно проговорила консультант.

— А, теперь понятно, почему так всё недёшево, — сказала я.

— Всё равно у меня только 900 баллов, — всё ещё сомневаясь, сказала Талия.

— Ну это решаемо, малышка… — проговорила фи с упёртыми в бока руками, заигрывая и одним пальчиком указывая на свой набухший орган.

Я почувствовала, что если не вмешаюсь, то Талия вскипит, и нам несдобровать. Вытолкала фи и закрыла шторку.

— Успокойся, я с тобой, всё хорошо, — взяла её за руки. — Я всё решу, только не волнуйся.

— Слушай, она очень стеснительная. Может, есть другой способ? Я могу за неё отработать? — серьёзно спросила у фи, выходя из-за шторки.

— Пусть с тобой день отработает. И, например, — задумалась она, — танцует для клиентов, пока ты им дрочишь.

Я через шторку ощутила, как Рыбка задрожала, но решительно пожала руку фи.

— Мы справимся, всё будет хорошо.

— Умнички. Тогда надевай мою униформу, — она начала раздеваться, а я — бояться, что эта полоска, проходящая через грудь, и половину моих сосков не прикроет, но промолчала.

Полдня страданий — ничто. Рыбка всё так и сидела за шторкой, сжав ноги и подрагивая. Одеваясь в униформу, я ощутила возбуждение от пухлого пениса, едва удерживаемого трусиками фи. Он иногда касался моих бёдер, пока она помогала расправить платье на моих сиськах, и волна желания захватывала.

— Какая ты озабоченная. Уже потекла от моего члена? — спросила она, прижимаясь ко мне телом и расправляя полоску ткани на моих ягодицах.

Покраснела и опустила глаза, но рукой залезла в её трусики и взяла в руку приятный, твёрдый орган.

— Если твоя подружка будет смотреть, то разрешу тебе отсосать, — ехидно ответила фи, пока я мяла её орган и прокатывалась пальчиками по стволу.

— А это пойдёт в зачёт? Можно моя подруга не будет танцевать для клиентов? — решила я извлечь максимум из ситуации.

— М-м-м, хитрая задница. Ладно, но пусть сядет рядом в кресло, хочу любоваться её ножками и личиком.

Мы вместе посмотрели на шторку, из-за которой за нами наблюдали два широко раскрытых глаза.

— Справишься? — спросила я Рыбку озабоченно.

Она кивнула несколько раз и быстро скользнула в кресло рядом с нами, сжимая за подол на себе уже своё платье. Ноги она поджала под себя, приготовившись смотреть. Я села в кресло рядом и за член притянула фи к себе, заставляя встать между своих ног. Её орган как раз был на уровне моего рта. Стянула трусики и взяла у основания в руку пенис, направляя в свой рот. Поигрывала язычком с головкой и обсасывала её, поглядывая на Талию. Тяжело дышавшая от возбуждения Рыбка с красным лицом, во все глаза смотрела, как я раз за разом всё глубже поглощаю подрагивающий и перезревший член.

— О, ты и правда хороша, — прошептала фи, поглаживая меня по шее и наблюдая за мной.

Поигрывала со своей щёлкой одной рукой и заглатывала член, распаляясь всё сильнее. Просунула руку между ног жертвы и вставила два пальца в её задницу, притянув её за очко в свой рот. Вставив по самые яйца, посмотрела в довольные глаза фи, желавшие мой рот всё сильнее. Орган пульсировал в горле, пока я сглатывала его, принося, похоже, немыслимое наслаждение консультантке. Она согнулась, удерживая меня двумя руками за затылок и опрыскала моё горло струями спермы, ругаясь, как сапожник.

— Ох… просто жесть… я никогда так быстро от минета не кончала. Твоя глотка шикарна.

Я бы сказала спасибо, да всё ещё с членом во рту. Посмотрела на Талию и увидела, как она запустила ручку под платье между своих ног. Пискнув, она, похоже, кончила. Потом открыла глаза, с блаженной улыбкой наблюдала, как я выпускаю из себя слюнявый и вялый член. Фи чуть отошла и наклонилась поцеловать меня в губы, потом повернула голову к Рыбке:

— Если созреешь поиграть со мной, приходи. — А затем, распрямившись, добавила нам обоим: — Ну всё, девочки, до вечера.

— Какого?! — в ужасе вскричала я, увидев худощавую фигуру молодого человека, стоящего у кабинки примерочной и мастурбирующего.

На парне был чёрный костюм в светлую полоску, что подчёркивало его худощавость и рост, возможно даже превышающий мой. Лицо его скрывала белая маска в форме звериной морды. Проходящая мимо фи, кажется, даже не замечала существования мужчины.

— О, простите, пожалуйста, я не хотел вас пугать! Но и мешать тоже не хотел. Вы так самозабвенно это делали, что я не удержался, — начал махать он руками в примиряющем жесте, и его всё ещё стоящий орган затрясся.

Я посмотрела на Талию. Похоже, её накрыло смущение от второго члена, увиденного за пять минут. Во что я втянула девочку? Я настоящий дьявол, вокруг которого и с которым вечно происходит секс.

— Да, но как вы тут оказались? Дверь не открывалась! — сказала я, зная, что она открывается с мелодией.

— Правда? Мне казалось, что я входил через дверь… но могу ошибаться, — почесал он затылок и посмотрел на выход. — Но да ладно, вас я знаю, Лана, а как вашу подругу зовут?

Пройдя мимо меня, он протянул руку Талии для знакомства, но она ожидаемо прикрыла глаза руками, потому как член молодого человека потряхивал головкой в метре от её лица.

— Так! — строго сказала я, вставая с кресла. — Во-первых, спрячь свои причиндалы, когда говоришь с ней. Во-вторых, откуда вы меня знаете?

— О боже мой! Прошу прощения! — начал он запихивать обратно в ширинку всё, что из неё торчало. — Я как-то забылся совсем. А разве вы мне не представлялись? Мне казалось, мы уже знакомились… — снова рассеянно сказал он.

Да что с этим человеком не так? Как можно не помнить, зашёл ты через дверь или нет? Ладно ещё не помнить, знакомился ли с человеком, но это! Пару секунд он пытался убрать в ширинку своё достоинство, но развёл руками, хлопнув себя по бёдрам.

— Вот ведь оказия какая. О, Лана, ты сейчас работаешь здесь?

— Да, но… — я хотела было спросить, какое это имеет значение, но он плюхнулся в кресло.

— Тогда я к твоим услугам, дорогая! — радостно ответил он. — А заодно порасспрашиваю, как там жизнь в мире за стеной.

Я, понимая, к чему он клонит, начала было садиться на подлокотник кресла, но вспомнила условие.

— Мне говорили, что мастурбировать нужно тем клиентам, которые приходят с парой. Про одиноких… — скрестив руки, начала было я, но он только щёлкнул пальцами.

— Не проблема!

Скользнула шторка в одной из примерочных, и едва одетая фигуристая девушка в маске панды начала танцевать.

— Какого хера… — только выдавила я из себя и посмотрела на Талию, которая понимала в происходящем не больше.

Он похлопал по противоположному от Рыбки подлокотнику, и я в ошеломлении села, заметив, что музыка в магазине стала тише и мелодичнее. Опустила руку к его промежности и стала проводить по средней длины члену рукой, во все глаза наблюдая за странным человеком.

— Вы ведь недавно приехали? Расскажите, как там жизнь в этом вонючем вольере с овечками? Говорят, там по улицам ходят обычные люди, без отклонений, а вам приходится прятать от них свои особенности? Чтобы вас не унижали взглядами, всё правда так? — с искренним интересом спрашивал он.

— Ну-у… В целом — да, так, — с трудом ответила я.

— Поразительно! Как же вы живёте в этом зоопарке, львы среди козлов, забитые и запуганные! А мне всё говорят, ты не видел мира, съезди посмотри Стоунхендж, Эйфелеву башню. Вы видели Эйфелеву башню? — продолжал закидывать нас вопросами, подаваясь бёдрами к моим ласкам.

— Нет. Вы можете объяснить… — хотела было взять ситуацию в свои руки, но опять была перебита.

— Да и зачем, правда ведь? Что такого в этих строениях, что должно заставить меня лезть в клетку к скучнейшим созданиям на свете? Правда, Маришка? — обратился он, очевидно, к танцующей девушке.

— Да, господин, — ответила она, продолжая танцевать.

— Вы здесь давно? — вмешалась Талия, задав дельный вопрос.

— Конкретно здесь — с открытия. А так, я посетил почти все проекты «Евгеники». Более… — он загибал пальцы, высчитывая в уме. — Более сорока пяти лет я живу на земле, свободной от загнанных, глупых, ничтожных, пустых оболочек, называющих себя «чистые» и «обычные».

— Сорок пять лет?! — удивилась Талия. — Но ведь сюда вы как-то добирались? Неужели не смотрели по сторонам?

— Нет, нет! Только в гробу! — протестовал парень или мужчина — так и не определилась с его возрастом, но семьдесят как минимум ему есть.

При этом такие молодые голос и руки, и даже член. Всё источало жизнь и юность. В вампиров я не верю, это бред. У всего есть научное объяснение.

— Не хочу даже нюхать воздух там, за стенами. Да, Жаннет?

— Да, господин, — ответила девушка, бывшая до этого Маришкой.

— Но сюда иногда приезжают и чистые и обычные, вас это не беспокоит? — снова спросила Талия, даже не замечая уже торчащего в моей руке члена.

Обидно признавать, но либо она умнее меня, либо быстрее адаптируется к нестандартным ситуациям. А всё, на что я способна, — подчинившись, надрачивать член.

— Конечно, беспокоит. Расхаживают тут важные, фотографируют, будто это мы в клетке, а не они! Знаете, есть притча про волка и козла. Козёл, забравшись на крышу дома, материт на чём свет стоит волка, находящегося на земле. А волк ему отвечает: «Не ты меня унижаешь, а твоё положение», — с последней фразой он посмотрел мне в глаза через узкие щёлки в маске, и я просто не смогла отвести взгляд.

Стало очень холодно, меня всю трясло, но тёмные глаза, впившиеся в меня, не отпускали. Я утопала в них с каждой секундой всё сильнее. Казалось, я в лабиринте, билась в стены. Безумие, неуверенность, страх, возбуждение поднимались, всё нарастая, захлёстывая разум, обращая в первобытное состояние.

— Лана! Очнись… — услышала я после того, как мне зарядили пощёчину.

Щека загорелась болью, а я, схватившись за неё, упала в пустое кресло с подлокотника. Испуганная Талия стояла надо мной с телефоном в руке.

— Да, Мисс, она очнулась… Да. Сейчас, — она оторвалась от телефона и присела на корточки. — Ты понимаешь меня, Лана?

Я кивнула.

— Да, понимает. Хорошо… хорошо… — отвечала Рыбка, пока я силилась пережить воспоминания этого сна.

— Мисс сказала, что в следующий раз даже близко его не подпускать к себе. Это какой-то её старый враг, которого не выпускают из «Евгеники», потому что он опасен. Ты слышишь?

Я кивнула.

— Ещё сказала ни в коем случае не смотреть в глаза ему и не давать себя укусить. Тогда ты на двадцать часов, в зависимости от дозы яда, станешь его рабом. Всё, что прикажет… я даже не представляла, что такие ГМ существуют, — последнюю фразу Талия сказала больше себе.

— Где они? — приходя в себя, спросила я.

— Ушли или испарились, я точно не видела… Что нам делать? — испуганно посмотрела на меня Рыбка.

— Работать… — ещё не уверенно ответила, но знала, что ничто так не успокаивает, как обыденность.