Фрося. Часть 6

Глава 54

Прошло несколько дней и, наконец, Фрося дождалась звонка от старшего сына.

— Мать, ну, и задала ты мне задачу, в том отделе никакой подобной твоей, информации у них нет, они заявляют, что это, возможно, дезинформация. Я не звонил тебе раньше потому, что ждал из Москвы запрошенные документы, кое-что я тебе из них зачитаю: «Последняя экспедиция из Афганистана вернулась только что. Вернулась, привезя останки еще трех русских парней, погибших во время выполнении интернационального долга в Афганистане. До сего момента эти парни числились пропавшими без вести. И таких остается еще 270 человек.» Мама, то, что я тебе читаю, является важным секретом, поэтому будь добра, не козыряй отсюда цитатами. Вот ещё: «год назад на границе СССР и Афганистана, командарм Борис Громов заявил: — За моей спиной не о сталось ни одного советского солдата. — Прозвучало эффектно, и эта точка зрения выражала официальную позицию СССР. На тот момент в Афгане могли оставаться до 400 граждан СССР. Но международные организации, обратившиеся к Президенту СССР Михаилу Горбачеву с предложением о помощи в их освобождении, получили ответ: — Наше государство ни с кем в состоянии войны не находится, поэтому военнопленных у нас нет! — Впрочем, о пропавших без вести не забывали. Даже наоборот, еще Юрием Андроповым, главой КГБ СССР и впоследствии Генеральным Секретарем ЦК КПСС при КГБ был создан ОО — особый отдел, который занимался их поисками и возвращением на родину. Но вокруг афганских пленников всегда бушевали удивительные политические страсти, они становились то героями, то предателями, то способом давления или поощрения. Считается, что первые пленные — пропавшие без вести — у ограниченного контингента появились в 81 году. Тогда, в январе, из поднявшего восстание афганского полка не вернулись четверо военных советников. Что примечательно, в те времена пропажа даже бойца-срочника расценивалась как ЧП и начиналась реальная войсковая операция по его поиску. Да и во время боя наши войска не оставляли на афганских горах тела погибших — их выносили, или при отступлении на позиции позже выбрасывался десант с одной задачей — вынести тела. Тем не менее, графа „пропавшие без вести“ пополнялась. В 1982 году СССР обратился за помощью в содействии по возвращению военнопленных в Афганистане к Международному красному кресту. В условиях „холодной войны“, при позиции СССР что он афганскую войну не ведет, спасенные Красным крестом использовались как плевок в СССР. Условия их возвращения были более чем странные — вывезенных от душманов солдат два года держали в полной изоляции в Швейцарии, в лагере „Цугеберг“, где платили по 250 франков за работу в подсобном хозяйстве и активно пропагандировали западные ценности. Через „Цугеберг“ прошло 11 человек, и только трое решили вернуться в СССР, остальные „выбрали, так сказать, свободу“. Понятно, что Советский Союз от помощи Красного Креста отказался.» Мать, думаю мной сейчас тебе прочитанного достаточно, чтобы понять, насколько моя информация не может использоваться нашей страной и мне этими бумагами, что я сегодня получил от органов, заткнули рот.

— Стасик, так, что ты мне посоветуешь делать дальше, я не могу своего мальчика оставить там без помощи и боюсь навредить тебе?

Стас прокашлялся и тихим голосом быстро заговорил:

— Делай дальше то, что посчитаешь нужным, совета толкового я тебе дать не могу, но руки связывать не имею права, иди, куда хочешь, говори, с кем хочешь, твоё дело правое, ты спасаешь родного сына от смерти, а моё здравое — молчать и делать вид, что я ничего не знаю о твоём активном поиске.

— Стасик, ты веришь Анюткиной информации?

— Если бы не верил, то не сказал бы тебе своих последних слов. Мама, только Аня может сейчас вытащить его из того кошмара, в котором он, по всей видимости, находится.

— Спасибо тебе сынок, когда-то в твои юные годы, ты был для меня надёжной опорой и я, так рада, что опять чувствую от тебя поддержку.

И Фрося в голос заплакала.

— Мам, ну, это уже лишнее, ты же знаешь, как я не люблю это мокрое дело, лучше скажи, ты звонила Нинке?

— Звонила сынок, звонила, с ней разговаривать одно наказание, сплошное нытьё и проклятия в твой адрес.

— Мам, я ведь не про это, в своё время, достаточно наслушался.

— Знаю, знаю о чём ты спрашиваешь. Так вот, что мне всё же удалось из неё вытянуть — малыш твой сейчас служит в армии и прими к сведению, служит на Кавказе.

— Завтра же займусь этим, вот дурища, несколько раз за этот год звонил ей, так ни слова о сыне, одни проклятия и обвинения.

— Вовка твой на Дальнем Востоке, чем он там занимается она не сказала, похоже, и сама не знает, ведь он только иногда ей звонит, а Наташа работает по специальности на Урале, куда попала по распределению после института. Прости сынок, но вот такую куцую информацию мне удалось для тебя получить от твоей бывшей.

— Мам, официально она моя настоящая, а детей я разыщу, пора мне уже вспомнить о своих отцовских обязательствах.

— Боюсь, Стасик, поздно ты о них вспомнил, но, а вдруг… как говорил наш ксёндз Вальдемар — да, поможет тебе, господь!